Через  два  дня  ожидалось  торжественное открытие,  уже
сейчас в каких-то лагерях выступали режиссеры и актеры. Никакого желания
смотреть старые и  новые детские фильмы у  меня не было,  но это обещало
небольшой перерыв в надзоре за девчонками.  А перерыва уже хотелось -  я
чувствовала  себя  вымотанной,   как  после  напряженного  дежурства  на
московских улицах.
   После   полдника,   состоящего  из   яблочного  сока   и   булочки  с
романтическим названием "Лазурная", я не выдержала и позвонила Завулону.
Его  телефон,  работающий в  любой точке мира спутниковый "Иридиум",  не
отвечал,  что могло означать лишь одно - шеф не в нашем мире, а где-то в
Сумраке.
   Что ж, у него много дел.
   И порой не самых приятных.  Путешествие по нижним слоям Сумрака,  где
полностью теряются  аналогии  с  человеческим миром  -  испытание не  из
легких. Я никогда не входила туда сама, на это нужны поистине чудовищные
силы.  Лишь однажды, после моего дурацкого поступка, когда я попалась на
незаконном заборе энергии у людей...
   Я почти ничего не помню из тех событий.  Завулон лишил меня сознания,
одновременно и  наказывая за  проступок,  и  оберегая от  глубоких слоев
сумрака. Но... иногда я что-то вспоминаю. Будто в сером беспамятстве был
краткий миг ясного сознания...
   Это  похоже на  сон,  или на  бред.  Может быть,  это и  было бредом?
Завулон,  в облике демона,  несет меня,  перекинув через плечо. Покрытая
чешуей рука сжимает мои  ноги,  а  голова болтается у  самой земли,  над
переливчатым, радужным песком. Я смотрю вверх, и вижу сияющее небо. Небо
сплошь из ослепительного света.  И крупные черные звезды,  рассеянные по
этому небу.
   А еще между мной и небом -  две арки, вознесенные на огромную высоту.
Тускло-серые,  будто  из  тумана вылепленные дуги...  ничего в  них  нет
страшного, но почему-то охватывает жуть.
   И шорох - сухой неприятный шорох со всех сторон, будто дрожат, трутся
друг  от   друга  песчинки,   или  витает  за  пределами  зрения  облако
насекомых...
   Наверное, это все-таки бред.
   Может быть теперь,  когда у  нас все наладилось,  я рискну спросить у
Завулона, что там, в глубинах Сумрака?
   А  день  крутился,  день  стремительно несся  к  вечеру.  Я  помирила
поссорившихся Ольгу и  Людмилу,  мы вновь пошли на пляж,  и  Аня впервые
проплыла  несколько  метров  самостоятельно.   Выпучив  глаза,  барабаня
ладонями по воде и пуская тучу брызг, но проплыла...
   Каторга,  а не отдых!  Это все для Светлых, уж они-то с удовольствием
будут заниматься воспитательной работой.  Утешало меня  лишь приближение
ночи.  Клонилось  к  закату  солнце,  и  даже  неутомимые  детки  начали
уставать.
   После ужина:  рыба,  блины,  картошка -  куда в  них  только все  это
влезает -  я  уже была на взводе.  Сейчас предстояло развлекать девчонок
еще два часа,  прежде чем после второго ужина (можно подумать,  что сюда
с®ехались сплошь дистрофики) настанет время сна.
   Наверное, по моему лицу это чувствовалось.
   Ко мне подошла Галина -  вожатая седьмого отряда.  Я  познакомилась с
ней днем,  скорее чтобы не выпадать из роли,  чем из реального интереса.
Обычная человеческая девушка,  готовый продукт морализаторства Светлых -
доброжелательная,  спокойная,  рассудительная.  Ей приходилось потруднее
чем мне:  в ее отряде собрались девочки лет двенадцати-тринадцати, а это
постоянные влюбленности,  истерики, слезы в подушку. И все равно, Галина
пылала желанием мне помочь.
   - Устала?  -  вполголоса спросила она,  с  улыбкой поглядывая на моих
девочек.
   Я только кивнула.
   - Первую смену всегда так,  - согласилась Галина. - Я в прошлом году,
когда месяц отработала,  решила,  что  больше сюда  ни  ногой.  А  потом
поняла, что уже не могу без "Артека".
   - Как наркотик, - подсказала я.
   - Да,  -  Галина даже не заметила моей иронии.  -  Здесь все цветное,
понимаешь? И краски все чистые, яркие. Ты еще не почувствовала?
   Я вымученно улыбнулась.
   Галина взяла меня  за  руку,  и,  загадочно оглядываясь на  девчонок,
прошептала:
   - А знаешь,  что?  Сейчас четвертый отряд будет костер разводить. Они
нас позвали к костру, а я зову вас! Два часа передохнешь, твои девочки и
без тебя будут развлекаться.
   - Это удобно?  - быстро спросила я. Отказываться не было ни малейшего
желания.  И  не  только из-за  возможности на пару часов освободиться от
работы, а еще и из-за симпатичного вожатого Игоря.
   - Конечно удобно! - Галина удивленно посмотрела на меня. - Игорь тоже
первый раз в  "Артеке",  хочет со  всеми познакомиться.  Хороший парень,
правда?
   Голос у  нее как-то потеплел.  Неудивительно.  Не только мне нравится
сочетание крепких мускулов и умного лица.
   - Обязательно придем, - согласилась я. - Прямо сейчас.

        Глава 5.

   Я переодевалась так торопливо,  что сама себя удивлялась. Куда спешу?
Зачем? Познакомиться со смазливым качком? Да через пару дней любой мужик
будет мой,  развлекайся не  хочу!  Я  не суккуб,  я  обычная ведьма,  но
приворожить понравившегося мужчину могла уже  в  детстве,  едва овладела
Силой. Чуть-чуть подождать, и...
   Нет,   куда  там!  Я  надела  лучшее  белье,  которое  не  вожатой  в
пионерлагерь стоило  брать,  а  манекенщице на  подиуме демонстрировать.
Тонкая серебряная цепочка с бриллиантовым кулоном:  вызывающе,  так ведь
никто не поймет,  что это настоящие бриллианты,  а  не дешевый фианит...
Капельку "Клима" за  уши,  капельку на  запястье,  капельку на  лобок...
неужели я серьезно настроена сегодня его соблазнить?
   Настроена! Действительно!
   И даже понимаю, почему.
   Я  привыкла пользоваться возможностями Иной.  К  месту и  не к месту,
даже когда можно было обойтись обычным разговором или просьбой.  Странно
было бы не привыкнуть.  Но раз уж так сложилось,  что я  на время лишена
сверх®естественных сил - почему бы не проверить себя?
   Могу я что-то без магии, или нет?
   Хотя  бы  такую  элементарную  вещь,  как  соблазнить  понравившегося
мужчину?
   Ведь я молодая,  красивая,  умелая...  море,  летний вечер, костер...
надоедливые детишки улеглись спать...  неужто  я  не  могу  обойтись без
всякой магии?
   Грош мне тогда цена!
   Мини я обещала не носить,  но шорты,  которые достала из сумки,  были
еще  более  вызывающими.  Я  покрутилась перед  зеркалом,  осматриваясь.
Нормально.  Хорошо бы  блузку пооткровеннее,  но  пока не стоит лезть на
рожон. Пионерлагерь, все-таки, а не курорт.
   За всеми приготовлениями я  даже пропустила стук в дверь.  Обернулась
только на скрип - в мою комнатку заглянула Олечка. Затараторила:
   - Алиса, а мы уже все собрались... ой.
   Она  с   восхищением  уставилась  на  меня.   С   таким  неподдельным
восхищением, что я даже не стала ее ругать, что вошла без спроса.
   - Алиса, какая вы красивая!
   Я  гордо  улыбнулась.   Мелочь  -   похвала  от  девчонки-замухрышки,
старательно украсившей тощие ручонки фенечками из бисера,  а худую шейку
- дырявым камешком на  веревочке,  но  все  равно  приятно...  Опять эти
дырявые камни, ну как же они мне надоели!
   - Как ты думаешь, - спросила я, - в меня можно влюбиться?
   Олечка расцвела,  бросилась ко мне, обняла, уткнувшись лицом в живот.
С жаром произнесла:
   - Он в вас обязательно влюбиться! Вот только увидит и влюбится!
   - Это будет наш маленький секрет! - шепотом сказала я. - Ладно?
   Олечка часто закивала.
   - Беги к девочкам,  я сейчас выйду,  -  сказала я.  Олечка бросила на
меня еще один восхищенный взгляд и выскочила из комнаты.
   Так.  Теперь чуточку косметики.  Когда спешишь, все идет наперекосяк,
но...
   Я  быстро подвела губы -  самой неяркой,  спокойной помадой.  Брови -
водостойкой  тушью,   я   почему-то  была  уверена,   что  нужна  именно
водостойкая. И все. Хватит.
   Я же не на концерт иду, а на маленький отрядный костер.

   Площадка для костра была у  каждой летней дачи.  Видимо,  это одна из
артековских традиций.  Немножко портило впечатление то,  что  дрова  для
костра были какими-то  уж слишком официальными -  аккуратно нарубленными
чурбачками.  Я так и представила себе, как вожатые приходят в хозчасть и
выписывают   заявку:    "дрова    на    проведение   отрядного    костра
продолжительностью два часа..."
   Впрочем,  ничего смешного.  Наверное,  и мне надо организовать что-то
подобное.  Выписать заявку,  доставить дрова -  или их рабочие принесут?
Ладно, узнаем.
   Все было уже готово,  дрова сложены, мальчишки из четвертого отряда и
девчонки из седьмого расселись вокруг.  Правда, для моих подопечных было
заботливо оставлено место.
   Благодетели...
   Игорь  сидел  у  кострища,  облепленный своими мальчишками.  Тихонько
перебирал  струны  гитары,   и  я  едва  не  застонала,  сообразив,  что
бардовская песня -  непременный атрибут подобных посиделок.  Ну  что  за
несчастный  инструмент,  гитара!  Благороднейший  инструмент,  подлинный
король  музыки -  опущен до  жалкой деревяшки с  шестью струнами для  не
имеющих ни слуха, ни голоса!
   Но придется терпеть.
   Жалко  лишь,  если  такой  симпатичный человеческий экземпляр проявит
себя очередным безголосым и бесталанным певцом.
   Ой, а если он еще будет петь собственные песни?
   Это  ведь  настоящий кошмар,  когда  автор плохих стихов,  выучив три
аккорда, решает, что минус на минус непременно даст плюс, и превращается
в  "автора-исполнителя".  Сколько я таких повидала!  Как начинают петь -
глаза  стекленеют,  в  голосе  -  нездешняя мужественность и  романтизм,
остановить их  вообще  невозможно.  Глухари на  току,  одним  словом!  А
единственная альтернатива -  известные песни,  перевранные в  меру  сил.
Что-нибудь из  Цоя  или  "Алисы"...  ну,  или  что там нравится нынешней
молодежи?
   Да что угодно - мне это не понравится!
   Увидев нас, Игорь поднялся навстречу. У меня сразу вылетели из головы
дурные предчувствия. Нет, насколько красивый мужик!
   - Здравствуй,  -  он перешел на "ты" очень легко.  -  Мы не начинали,
ждали вас.
   - Спасибо,   -   я  почувствовала,  что  теряюсь.  Мои  девчонки  уже
рассаживались,  распихивали мальчишек -  девчонок постарше они  немножко
сторонились, а я все стояла, словно дура, невольно притягивая понимающие
взгляды.
   - Ты здорово плаваешь, - Игорь улыбнулся.
   Ага!
   Все-таки находил он время на пляже смотреть по сторонам!
   - Спасибо,  -  опять повторила я.  Да  что со  мной,  окаменела,  как
наивная неопытная девочка, даже притворяться не надо!
   Злость на  саму себя сразу придала сил.  Я  уселась на  траву,  между
Олечкой  и  Наташей.  Моя  маленькая  гвардия,  шпионка  и  советчица...
Впрочем,  сейчас им  было не  до меня -  они были возбуждены предстоящим
костром.
   - Алешка,   начинай!   -  весело  сказал  Игорь.  Бросил  крепенькому
белобрысому пареньку коробок спичек.  Тот ловко поймал его на  лету,  на
четвереньках подобрался к костру,  уселся по-турецки. Похоже, готовилось
некое священнодействие.
   Очень  придирчиво мальчик  выбрал  из  коробка  спичку,  сложил  руки
ковшиком,  будто завзятый курильщик,  зажег огонек.  Склонился к костру.
Бумаги для растопки там,  похоже, не было, одна хвоя и мелкие щепки. Все
затаили дыхание.
   Цирк, одно слово.
   И   все-таки  мне  тоже  было  интересно,   получится  у   маленького
пиротехника разжечь костер с одной спички, или нет.
   У  него  получилось.  В  сгущающейся темноте  задрожал первый  огонек
пламени.  Его приветствовали таким дружным воплем и визгом, будто вокруг
костра собралось племя первобытных людей, замерзающих от непогоды.
   - Молодчина! - Игорь протянул мальчику руку, крепко пожал, и тут же с
улыбкой вз®ерошил ему волосы. - Будешь у нас костровым!
   Лицо Алешки выражало безмерную гордость.
   Минут через пять костер разгорелся вовсю, а дети немного успокоились.
Вокруг  болтали,  смеялись,  шептались,  отбегали от  огня  в  сторону и
возвращались,  подбрасывали какие-то веточки и шишки, пытались поджарить
нанизанные на  палочки кусочки колбасы.  В  общем -  веселье шло  вовсю.
Игорь восседал среди детей,  то вставляя в  разговор какие-то фразы,  от
которых все заходились хохотом,  то  дегустируя полуобгоревшие продукты,
то одергивая слишком уж лезущих к огню.  Душа компании...  И Галина была
облеплена своими подопечными. Одна лишь я сидела среди веселящейся толпы
дура дурой, что-то невпопад отвечая девчонкам, запоздало смеясь вслед за
всеми, и отводя взгляд от Игоря, едва он смотрел в мою сторону.
   Дура! Ну и дура же я! Не хватало по-настоящему влюбиться в человека!
   Когда я в очередной раз не успела отвести глаза, Игорь улыбнулся мне.
Протянул руку,  поднял с  травы гитару.  От него сразу волной покатилась
тишина -  дети  толкали друг друга,  и  затихали,  с  каким-то,  немного
наигранным вниманием готовясь слушать.
   Я  вдруг  отчаянно  захотела,  чтобы  он  спел  что-нибудь  глупое  и
бездарное. Может быть - что-нибудь древнее, пионерское, про испеченную в
огне картошку,  море, пионерлагерь, крепкую дружбу и готовность к отдыху
и учебе. Лишь бы прервалось это дурацкое очарование, лишь бы я перестала
придумывать невесть  что,  и  видеть  под  красивой  телесной  оболочкой
несуществующие достоинства!
   Игорь заиграл,  и я поняла, что пропала. Он умел играть. Мелодия была
не слишком сложной, но красивой, и он не фальшивил.
   Потом он начал петь:
   - Два мальчика видели как
   К ним ангел небесный влетел на чердак.
   Мальчики кинулись втайне от всех
   По пожарной по лестнице вверх...
   Два мальчика влезли в окно:
   Там пыльно, там нет ни души и темно
   Только шагах в четырех от угла
   Там белеют два снятых крыла...
   Да, мальчики, да!
   Ангелы - не навсегда.
   Но, красть - это грех,
   Крыльев не хватит на всех...
   Им хочется в небо взлететь,
   А нужно всего-то, что крылья одеть,
   Но не посмели, учили не зря
   Их что есть в мире слово "нельзя".
   Эта песня была не для детей.  Нет,  они слушали,  в меру внимательно,
хотя,  наверное, им сейчас можно было спеть положенный на гитару учебник
математики - все бы проскочило. Вечер, костер, гитара, любимый вожатый -
в такой ситуации все понравится.
   Но я понимала, что Игорь поет для меня. Пусть и смотрит лишь в огонь,
пусть песня не о любви,  пусть мы едва обменялись парой слов.  Словно он
почувствовал мои ожидания - и решил их опровергнуть. Может быть, так оно
и было - многие люди обладают сильной интуицией, хотя и не принадлежат к
Иным.
   - Два мальчика выросли и
   Путями различными в жизни пошли.
   Один стал бандитом, другой стал ментом,
   И каждый жалеет о том...
   Да, мальчики, да!
   Ангелы - не навсегда.
   Но, красть - это грех,
   Крыльев не хватит на всех...
   Он  посмотрел на  меня  и  улыбнулся.  Его  пальцы вновь пробежали по
струнам, и он тихо повторил:
   - Крыльев не хватит на всех...
   Дети загалдели.
   Песня им вроде бы даже понравилось, хотя что они могли в ней понять -
ума не  приложу.  Может быть их развеселила фраза про слово "нельзя",  а
может быть они своим маленьким умишком представили настоящее приключение
- забраться на чердак, куда ангел прилетел... А я думала про то, что эта
песня подходит Иным. Причем и Темным, и Светлым.
   Хорошая песня.  Только чуть-чуть неправильная.  Тот из мальчиков, что
придет к нам, надел бы крылья. Или, хотя бы, примерил.
   Потому что для нас не существует слова "нельзя".
   - Хорошая песня.  Только очень серьезная, - сказала Галина. - Игорек,
а можно что-нибудь наше?
   - Можно! - легко согласился Игорь.
   И  ударил по струнам,  с  ходу задав бодрый ритм и запев незатейливые
слова про "самый-самый лучший в мире лагерь песен и друзей".
   Во,   это  то,  что  им  надо!  Уже  со  второго  куплета  все  стали
подтягивать,  потому что  угадать следующее слово  труда не  составляло.
Припев про море,  куда надо бегать купаться непременно с вожатым, потому
что он тоже "любит брызги и  песок" вопили с особым воодушевлением.  Все
были довольны,  даже Галина и  ее девочки-подростки.  В  какой-то момент
Игорь пропел про найденный на берегу "камень с  дырочкой внутри"...  как
будто  можно  представить камень с  дырочкой снаружи.  Я  заметила,  что
многие потянулись к болтающимся на шее камешкам.
   Это же надо! Верноподданные куриного бога! Может быть в "Артеке" есть
специальная  должность  -  производитель  камешков  с  дырочками?  Сидит
небритый пьяный мужик в  мастерской,  с  утра до  ночи сверлит в  камнях
дырочки, а вечером разбрасывает их по пляжу - на радость детворе?
   Если нет, то это явная недоработка.
   Игорь  казался  столь  же  веселым,   как  детвора.  И  песню  пел  с
энтузиазмом,  вот только...  Весь этот энтузиазм был для детей. Игорь их
развлекал. Веселил. А ему самому от песни было ни жарко, ни холодно.
   Я расслабилась.
   По меньшей мере, я ему симпатична.
   И он мне - тоже...
   Игорь спел еще  пару песен.  Потом гитарой овладела Галина.  Насильно
овладела  -  инструмент  сопротивлялся,  как  мог,  напрочь  отказывался
издавать приличные звуки,  но вожатая все-таки спела "Возьмемся за руки,
друзья"  и  очередную пионерскую песенку.  Даже  мальчик  из  четвертого
отряда,  которому  едва  хватало  силенок  зажимать тугие  металлические
струны, и тот играл приличнее.
   Потом Игорь хлопнул в ладоши.
   - Так! Костер тушим, и на ужин!
   Откуда-то  притащили два  ведра  с  водой,  и  он  принялся  заливать
догорающие угли.
   Я постояла,  наблюдая за его скупыми,  отточенными движениями.  Игорь
словно всю  жизнь тем  занимался,  что тушил костры.  Наверное,  он  все
делает  так  -  и  играет на  гитаре,  и  тушит  костры,  и  работает на
компьютере,  и  ласкает женщин.  Четко,  аккуратно.  Надежно.  С  полной
гарантией.
   От  углей  валил горячий белый пар.  Дети  разбежались в  стороны.  И
вдруг, не прекращая заливать огонь, Игорь спросил:
   - А ты любишь купаться ночью, Алиса?
   Я вздрогнула.
   - Да.
   - Я тоже.  К часу дети угомонятся,  а я пойду купаться на пляж, туда,
где утром были. Если хочешь - приходи.
   На миг я растерялась.  Какое забытое ощущение! Не я снимаю мужчину, а
он - меня!
   Игорь  выплеснул  остатки  воды  на  кострище,   посмотрел  на  меня.
Улыбнулся:
   - Я  буду  очень  рад,  если  ты  придешь.  Только...  не  пойми меня
неправильно.
   - Мне кажется, я тебя правильно понимаю, - ответила я.
   - Придешь?
   Очень хотелось ответить "нет".  Просто, чтобы его раззадорить. Но это
глупо,  в конце концов,  отказывать себе в удовольствии, ради мимолетной
насмешки.
   - Скорее всего, - ответила я.
   - Я буду ждать,  - спокойно ответил Игорь. - Пойдем? Стакан ряженки -
очень  полезно  на  ночь  для  усталых  вожатых.  Гарантирует крепкий  и
здоровый сон.
   Улыбка у него была замечательная.

   Отбой в "Артеке" наступает в половину одиннадцатого вечера.
   Торжественно пропели  в  репродукторах горны,  мягкий  женский  голос
пожелал  всем  спокойной  ночи.  Я  стояла  перед  зеркалом,  глядела  в
собственное отражение, и пыталась понять, что же со мной происходит?
   Влюбилась?
   Да нет,  не может быть!  Я  люблю Завулона.  Я  люблю самого великого
темного мага Москвы! Одного из тех немногих, кто реально правит судьбами
мира.  И что по сравнению с ним обычный человек? Пусть даже симпатичный,
пусть даже с  красивой фигурой,  пусть даже с этой дурацкой надежностью,
что так и  прет из него при каждом движении?  Обычный самец человеческой
породы.  С обычными мыслишками самцов. Очень даже неплохо для курортного
приключения, но не более того!
   Ну не могу же я действительно в него влюбиться?
   В  сумочке звякнул телефон,  и я вздрогнула.  Мама?  Вряд ли,  она до
ужаса бережлива, и никогда не звонит мне на мобильный.
   Я достала трубку, и приняла вызов.
   - Здравствуй, Алиса.
   Голос Завулона был усталый.  Ласковый и усталый, словно он едва нашел
силы на звонок, но все-таки никак не мог не позвонить...
   - Здравствуй, - прошептала я.
   - Ты тревожишься, я чувствую. Что случ