отставать,
и вскоре во всем Центральном шли бои. Техника, как известно, не
стоит на месте, и под серым Небом загремели взрывы.
     Тогда-то и появился Хранитель. Не знаю, был ли это могучий
маг и волшебник, или просто закон природы,  но  теперь,  стоило
вам   попытаться   применить   в   Центральном   оружие  мощнее
обыкновенной дубинки, как ваша жизнь подвергалась опасности. Не
успевал  человек  нажать  на  курок,   как   всевидящее   нечто
обрушивало  на него карающий удар. Воякам ничего не оставалось,
как вооружаться мечами и луками, что и было проделано.
     Итак, Шант считает, что замки  были  разрушены  Хранителем
при  попытке  управлять  неким каналом. Куда должен вести такой
канал? Я не знал ответа.
     Онизоти переводится как "властелины моря". Скромностью эти
властелины, надо сказать, не отличаются, но в данном случае это
не хвастовство. Море принадлежало им. Мой  фургон  вынырнул  на
горном склоне в десяти шагах от дороги) и следующий час ушел на
то,  чтобы  распрячь  лошадей,  разгрузить  фургон и, перетащив
поклажу  через  нагромождение  валунов,  проделать  все  это  в
обратном порядке.
     Наглядная  демонстрация  того, что "далеко не всЈ двери --
парадные". С каналами, закрепленными на  Белой  дороге,  ничего
подобного, естественно, произойти не может.
     --  Канал  сместился,  --  флегматично заметил Тапис -- он
только что закончил возиться со своим фургоном. -- Еще немного,
и он уйдет в скалы.
     -- А где второй канал? -- поинтересовался я. -- Я  слышал,
их тут несколько?
     --  Трудно  сказать.  Поищем...  Тронулись? -- Наш караван
начал свой долгий спуск вниз, к морю.
     Триста лет назад на этот берег высадились первые мореходы.
Всего три века потребовалось им, чтобы стать властелинами моря.
И мира. Онизоти был богатым  торговым  городом,  центром,  куда
сходились караванные пути планеты.
     Мы  везли туда ценнейший груз -- парусную ткань. Ни сжечь,
ни порвать ее  нельзя.  Добавлю,  что  именно  из  такой  ткани
сделаны подкладки наших курток...
     Я  поменялся  с  Одорфом и, забравшись в фургон, задремал.
Скоро мы  снова  окунемся  в  суету  города-базара,  тропически
яркого,  кричащего,  хватающего  тебя  за  рукав  с требованием
непременно купить... Я улыбнулся,  представив,  как  спущусь  в
нижний город к своему другу, сумасшедшему ювелиру Шанди.
     --  Я  пришел -- скажу я ему, как сказал впервые много лет
назад. Я ищу  самую  прекрасную  драгоценность  этого  мира.  И
Шанди,  расхохотавшись,  обнимет  меня, а потом вывалит на стол
груду  сверкающих  поделок,  таких  же  безумных,  как   и   их
создатель,  и мы весь вечер будем наслаждаться игрой самоцветов
и пить терпкое вино. Шанди в который раз расскажет мне  историю
о  том, как слуги Си-Орета, короля и большого любителя роскоши,
выменяли его у князя варварской страны Визанг на пудовую  глыбу
янтаря,  и как глыба эта вернулась в Онизоти, в обмен на им же,
Шанди, созданную диадему. И я почувствую, что тоже схожу с ума,
и не буду возражать... -- Взгляни-ка, -- Одорф дернул  меня  за
сапог. Я сел и вгляделся.
     --  Это  что за новости? -- Справа, на обочине, врыта была
Т-образная перекладина, на которой  раскачивались  и  крутились
под порывами ветра два тела.
     --  Вон еще. -- Одорф махнул рукой. -- Раз, два, три... --
Давно? -- поинтересовался я. -- День-два... Жарко.
     Жаль Онизоти, подумал я. Похоже, еще один мир хочет  стать
мертвым. И что им неймется?
     На  козлах головного фургона поднялся Тапис и махнул рукой
влево, в сторону небольшой рощицы. Мы  свернули  с  дороги.  --
Правильно,  --  заявил  Одорф.  --  К чему соваться в пекло? Мы
в®ехали в рощицу и первым делом тщательно еЈ  обыскали.  Никого
не  найдя,  загнали  фургоны  поглубже  и  только  тогда  Тапис
вернулся к делам насущным. -- Бигольби!
     -- Да? -- Нужен горожанин.
     -- Будет! -- Маленький торговец поклонился, и, одарив  нас
на прощание воздушным поцелуем, быстрым шагом направился вниз.
     Вернулся он спустя два часа -- без "языка" и к тому же без
шпаги.  На  левой  скуле  у него красовался свежий кровоподтек.
Тапис неодобрительно покачал головой: -- Только не говори,  что
тебя  вынудили  обстоятельства.  Бигольби широко улыбнулся, и я
вынужден был отметить про себя, что синяк не сделал эту  улыбку
менее  обаятельной.  В  прошлом он был вором, и многие замашки,
свойственные  этой  профессии,  сохранил  и  поныне,  например,
принципиальное   нежелание   избегать   конфликтных   ситуаций.
Отчаянно смелый, парень.
     --  Конечно,  обстоятельства,   --   растягивая   гласные,
прожурчал  он.  --  Этот мешок с... назвал меня коротышкой. Что
мне  оставалось  делать?  Впрочем,  все   это   не   важно.   Я
добрался-таки  до  этого  города,  и  имейте  в виду -- Онизоти
больше нет.
     -- Что же есть? -- поинтересовался  его  напарник,  полная
противоположность Бигольби, высокий и флегматичный Си-ву.
     --  Есть  комендантский  час и военное положение. Еще была
гражданская война, но ее всю вчера повесили. -- Бигольби махнул
рукой, указывая на виселицу.
     -- Кто? -- Новый корень. Ту... Тураи. Да, кажется, Туран.
     -- Турман?
     -- Вот-вот!
     -- Племянник прежнего короля, -- пояснил Тапис. -- А что с
благородным Си-Оретом?
     -- Мне сказали, -- отозвался Бигольби, осторожно  ощупывая
челюсть,  --  что он сидит и ждет. То есть, я говорю -- сидит в
тюрьме и ждет казни. Пока что за него порт --  это  тысячи  две
матросов,  зато армия -- тысяч пять, безусловно, за Турмана. --
Шпага?
     -- Отобрал патруль. Какой-то  нелепый  указ,  --  Бигольби
мило улыбнулся.
     --  Не вижу разницы, -- проворчал Одорф, -- старый король,
новый  король.  Ему  все  равно  понадобится  парусина.   Си-ву
безучастно кивнул. -- Едем, -- решил Тапис. -- Оружие спрятать.
Онизоти  --  торговый город. Через какие бы ворота вы в него не
в®ехали, первое,  что  увидите,  --  это  базар.  Наши  фургоны
катились мимо пустых прилавков, а под колесами хрустело то, что
еще  вчера  было  товаром.  Торговали  лишь  в двух-трех рядах,
продуктами, да и то весьма  вяло.  Затем  из-за  угла  появился
патруль  --  офицер и шестеро солдат. Меня позабавило, что герб
Си-Орета на  нагрудных  пластинах  их  панцирей  замазан  синей
краской,  поверх которой грубо намалеван герб си-Турмана. Нечто
вроде восхода солнца из-за кочана цветной капусты.
     Несколько секунд офицер  разглядывал  наш  караван,  затем
небрежно  произнес:  "Следуйте  за мной!" Мы последовали. Как я
вскоре понял, вели нас во дворец, что было не так уж  и  плохо.
Офицер,  безусловно,  представлял  себе,  кем являются торговцы
между мирами, и ссориться не спешил.
     Я  вертел  головой,  стараясь  побольше  увидеть.   Пустой
постамент  в сквере. Так, ну, это понятно. Очень мало прохожих.
Скорее  всего,  жители   отсиживаются   по   домам.   Несколько
мальчишек,  спрятавшихся  при  нашем приближении в переулок, да
слепой нищий, вот и все, кого  мы  встретили.  Ну  и,  конечно,
патрули,  но  их  я  не  считал. Пустыня. Город словно вымер. В
обычный день по этой улице слонялись бы толпы народа, и стража,
обмениваясь  с  горожанами  солеными  шутками,   принялась   бы
прокладывать дорогу для фургонов. Такое не раз бывало раньше, и
всякий  раз,  когда  мы  добирались  до цели, Тапис выгребал из
кармана  горсть  серебра  и  предлагал   солдатам   выпить   за
процветание торговли...
     Сейчас  на  улицах  не  было ни души. Не знаю, пользовался
си-Турман у народа авторитетом или нет, но страх он, бесспорно.
вызывал. Иногда, попадая в то или иное место  и  еще,  по  сути
дела,  не  увидев  ничего  страшного,  вы  чувствуете  нечто --
назовем это запахом. Запах страха. Предупреждение. Именно так.
     Что я увидел? Виселицы? Я видел их и раньше. Разгромленный
базар? Пустые улицы? Но соедините  это  все  вместе,  прибавьте
сюда  взгляды,  которыми  вас  провожают сквозь щели в ставнях,
бесконечные отряды патрульных,  попадающихся  навстречу,  и  вы
поймете, что я имею ввиду.
     И тут из глубины фургона раздался тихий-, чуть насмешливый
голос. Детский. -- Мир вам, торговцы.
     Я  обернулся  и  увидел, как изумленный Одорф во все глаза
таращится  на  неведомо  откуда  появившуюся  пару  --   худого
мальчишку  в  сером плаще и мужчину лет двадцати семи, высокого
исцарапанного блондина с бегающими глазами. Очень испуганного/
     -- Ты как сюда попал? -- свистящим шепотом поинтересовался
Одорф.
     Мальчишка  чуть  заметно  пожал  плечами  и  промолчал.  Я
посмотрел на его правую руку. Так и есть. Браслет...
     -- Ты -- воин Лин?
     --  Да.  Это  --  жест  в  сторону  спутника, -- Олег, мой
пленник. Я внутренне усмехнулся, заметив, как передернуло Олега
при слове  "пленник".  Воин  серого  клана  мог  выглядеть  как
мальчишка,  да  он и был мальчишкой, но ему помогала Сила, и по
физическим данным Лин многократно  превосходил  любого  атлета.
Другой  вопрос  --  каково в двенадцать лет точно знать, что не
доживешь до четырнадцати... Кстати, не  исключено,  что  именно
из-за  его  возраста  так  беспокоятся Хамелеоны. Законы серого
клана мальчишка знает и старается  выполнять,  но  они  еще  не
успели  стать  его  сутью. Прежде чем сделать, он думает. А сие
кланом не поощряется. Ну  да  ладно.  Совесть  им  судья,  этим
Хамелеонам. -- Голоден? -- поинтересовался я.
     Ноль  эмоций. Воин... Сидит, уткнув подбородок в колени, и
поблескивает зелеными, как у кошки, глазами. А его Олег и вовсе
скис.
     -- Что творится в городе? -- спросил  я.  --  Противостоят
две  силы,  --  спокойно  ответил  Лин.  --  Армия и флот. Идет
перегруппировка войск. Си-Турман-а-Кату Громкий готовит  полный
захват власти:
     --  Будут  беспорядки?  -- поинтересовался Одорф, доставая
рацию. -- Да.
     Я сосредоточился на управлении  лошадьми.  Честно  говоря,
было  бы  лучше,  если  бы  ни этого Воина, ни его дрожащего от
страха спутника мы  не  встретили.  Я  представлял  себе  нравы
королей  Онизоти  и  знал,  что  на  нас станут давить. Сильно.
Прежний король, если верить Тапису, тоже с этого начинал...  Но
пути  назад  не  было,  и  причиной тому была вовсе не Жадность
торговцев, везущих ценный товар...
     Дворец стоял на крутом обрыве, в сотне  метров  над  белой
полосой   прибоя.   Я  подошел  к  окну  и  уселся  на  широкий
подоконник. -- Все-таки тюрьма, -- пробормотал я тихо.  Но  Лин
услышал.
     --  Отсюда  ничего не стоит выйти, -- быстро сказал он. --
Мы пришли сюда торговать, а  не  драться,  --  заметил  Ор.  --
Подождем.
     Когда  мы  вошли во дворец, Тапис, как главный в караване,
был приглашен на прием к королю, а нас, недостойных,  отправили
отдыхать в роскошные апартаменты, правда, с замками на дверях.
     Ор,  вставив  в ухо крошечный шарик рации, слушал разговор
нашего предводителя с королем. Он хмурился и кусал губы, но  от
комментариев  воздерживался.  Мне надоело за ним наблюдать, и я
перенес внимание на наших гостей.
     -- Что произошло с твоим браслетом? -- поинтересовался  я.
Лин  подумал,  затем  подошел  ко  мне и протянул руку. Браслет
Хамелеона...
     Впрочем, я сразу понял, что  нам,  торговцам,  не  удастся
воспользоваться подобной вещью: этот браслет был подчинен силам
Тени -- и для нас бесполезен. Кроме того, он был сломан -- смят
и  перекручен, а кое-где и оплавлен. Стальная лента в полпальца
толщиной.
     -- Нам его не  починить,  --  чистосердечно  признался  я.
Лязгнул  засов,  и  в  комнату  вошел Тапис. Видно было, что он
расстроен и зол.
     -- Король сочувствует нам и восхищается нами, -- заявил он
с порога. И он  дает  нам  сто  пятьдесят  человек  для  охраны
каравана, дабы впредь дороги наши стали безопасны.
     --  Глупый!  --  с  укором  произнес  Бигольби.  Остальные
подавленно  молчали,  и  только  Лин,  незнакомый  с  подобными
тонкостях  ми,  удивленно  переводил  взгляд  с  одного лица на
другое.
     -- Это означает следующее, -- пояснил я  ему  шепотом,  --
нас  будут  сопровождать  полторы  сотни  головорезов,  готовых
отобрать у нас все, что только можно. Элементарный грабеж.
     -- Ты подарил ему наш груз,  конечно?  --  поинтересовался
вдруг Си-ву. Тапис принялся ожесточенно стирать с себя портупею
с  парадной  шпагой,  состоящей  из  эфеса и пятисантиметрового
клиночка. Прочее оружие у нас отняли. -- Конечно, -- сказал  он
наконец.
     -- Ну и ветер ему... в паруса, -- резюмировал Си-ву. -- Вы
это о  чем?  -- заинтересованно спросил Бигольби. Я тоже ничего
не понимал. -- Уймись, -- посоветовал Тапис.
     -- Может быть, есть другой путь? -- поинтересовался Ор. --
Оппозиция... Пошлем разведчика в город... --  Он  посмотрел  на
меня. -- Стемнеет -- пойду. -- Хорошо, -- сказал Тапис. -- Лин?
-- Слушаю.
     --  Расскажи  подробно  все,  с  момента  твоего плена. Не
выйдет, подумал я, ни за что не выйдет. Не станет он  говорить,
он же Хамелеон. Хотя браслет его и сломан.
     --  Плена  я  почти  не помню, -- ровным голосом заговорил
Лин. -- Очнулся в черном замке, в допросном зале.  Я  не  сразу
даже понял, что это допрос... Их интересовали способы активации
Тени,:  --  он  усмехнулся,  -- понятия не имею, что это такое.
Тогда они стали... настаивать. У них  очень  богатая  допросная
техника.
     Воин, подумал я с иронией. Робот, кукла. Неужели его ничем
не расшевелить?
     --  Я  был  связан, -- продолжал Лин, -- но, думаю, черный
клан не представлял  себе  возможностей  носящих  браслет.  Мне
удалось разорвать веревки и выбраться из зала. -- Подробнее.
     --  Внутри  замок  представляет собой сложное переплетение
коридоров. Если не знать дороги, там очень легко потеряться.  А
к  тому  же,  чЈрные  дали набат -- ну, частый колокол, так что
ловило меня человек двести. Долго это  продолжаться  не  могло,
собственно, меня уже почти поймали... И тут в одной из комнат я
увидел  канал.  Открытый канал в его, -- кивок в сторону Олега,
-- мир. Я прошел канал и...
     -- Что случилось с каналом потом? -- перебил мальчишку Ор.
Тот удивленно глянул на него, затем пожал плечами и ответил: --
Он существовал еще с полсекунды. Потом  закрылся.  Я  попытался
связаться  через браслет со своим кланом -- браслет был еще цел
тогда, но связи не было. И я стал ждать. --  Расскажи  об  этом
мире.
     --  Мир  как  мир.  Машины. Всюду. Оружие. Запрещенное. --
Мир-самоубийца?
     -- Нет... нет еще. Как я понял, они пытаются обойтись  без
войны,  но экология... -- Лин пожал плечами. -- Я был там всего
два дня.  Потом  пришел  сигнал  по  браслету  --  вернуться  с
пленником.  Странный  сигнал, искаженный. Я взял этого. -- Судя
по всему, к Олегу Лин не питал ни малейшего уважения. -- Прошел
канал и оказался в замке нашего клана. Тут... --  он  запнулся,
подбирая  слова.  --  Тут что-то случилось. Машина -- та машина
канала, через которую меня вызвали, --  расплавилась  прямо  на
глазах.  Потом...  Стали  оседать стены. И тогда на мой браслет
пришел приказ.
     -- Что это значит? -- спросил Тапис.
     -- Не знаю. Приказ могу отдавать только я. Даже мой  клан,
если что-нибудь приказывает, то приказывает мне, а не браслету.
А  тут... Браслет начал нагреваться и гнуться. А вокруг уже все
плясало, стены рушились, огонь... И в этот  момент  пришел  еще
один  приказ  -- и меня выкинуло сюда. Вместе с пленником. -- И
ты не знаешь, кто отдавал приказы? -- спросил Си-ву. -- Нет.
     --  Какого  рода  приказы  --  ты   уловил?   --   Браслет
использовали,  чтобы  открыть  канал.  Си-ву  поднял  брови. --
Браслет имеет такую власть? -- Нет.
     -- Теперь ты, -- сказал Тапис Олегу. Тот вздрогнул: -- Что
я?
     --  Где  находятся  основные  каналы  вашего  мира?  --  Я
спрашивал, -- вмешался Лин.
     -- Они понятия не имеют ни о каких каналах.
     -- Бывает...
     -- Как долго вы здесь?
     -- Третий день.
     --  Я  хочу  вернуться  домой,  --  неожиданно подал голос
пленник.
     Лин в упор поглядел на него, и он замолчал. --  Даже  если
бы мы хотели, -- сказал Тапис, -- вернуть тебя мы не можем, так
как   не   знаем   --  куда.  Мы  постараемся  обеспечить  твою
безопасность. Так? -- Он обвел нас взглядом.  Мы,  естественно,
закивали.   --   Главное  --  слушайся  нас  во  всем.  Никакой
самодеятельности. Здешние законы не похожи на те, к которым  ты
привык.  Ясно?  Олег  втянул  голову  в  плечи: -- Да. Ясно. --
Темно, -- заметил я.
     -- Пойду?
     --  Возьми  перчатки,  --  Ор  вытащил  из-за  пояса  пару
перчаток из черного бархата. -- Удачи.
     Я   подошел  к  окну  и  перенес  ноги  через  подоконник.
Проклятая боязнь высоты... Прижав  одну  перчатку  к  стене,  я
подождал,  пока  она  приклеится,  и  начал  пуск.  Перчатки Ор
выиграл в карты в горной стране Хон -- удивительные перчатки, в
которых можно  было  удержаться  буквально  на  чем  угодно.  И
все-таки я вздохнул с облегчением, ступив наконец на землю.
     Уже  почти  стемнело, и на фоне неба, слегка подсвеченного
звездами, возвышалась громада замка, а  в  десяти  шагах  шумел
прибой.  Полоса  земли  под  обрывом  имела длину в обе стороны
метров  по  пятьдесят,  справа  переходя  в  крутую   лестницу,
вырубленную  в  камне.  Строго  говоря, можно было проползти по
стене вбок и сразу оказаться на  лестнице,  но  этот  путь  для
такого   скалолаза,  как  я,  был,  пожалуй,  сложноват.  Проще
спуститься, а затем подняться по лестнице, а не  как  муха,  по
стене. Что я и сделал.
     Лестница   не  охранялась.  Одолев  последние  ступени,  я
оказался в дворцовом саду, знакомом мне по прошлым  посещениям.
Старый  и  мрачный  полу-чал,  полулес,  где вековые дубы мирно
уживались с аллеями роз, и где редкий час не слышно было  звона
клинков  и  взволнованных  голосов  секундантов. Но сейчас было
тихо.  Я  прокрался  по  аллеям,  удачно  избежав   встречи   с
караульными, и перемахнул через ограду.
     За всю свою жизнь я лишь дважды нарушал комендантский час)
так что  особого  опыта у меня не было. Еще хуже было то, что я
понятия не  имел,  что  именно  мне  следует  искать.  Собирать
информацию на улицах пустого города?
     Хорошо  бы,  конечно,  найти  Шанди  и расспросить его обо
всем. Но до него даже днем добираться  часа  два,  ночью  же  я
просто  не  нашел  бы  дороги. Да и опасно это -- в том смысле,
что, попавшись в гостях у моего друга, я подставил бы  его  под
удар,  а  это  меня  не  устраивало. Оставались два варианта --
влезть в первый же дом, как сделал бы Бигольби,  и  расспросить
хозяев,  любезно  приставив им к горлу нож, дабы ответы звучали
не слишком громко, либо искать  оппозицию,  тех,  кто,  подобно
мне,  бродит  по ночному городу... Но пойди-ка, найди их. Порт.
До него далеко. Можно не обернуться к утру.
     Эти горестные размышления несколько рассеяли мое внимание,
так что патруль  я  заметил  лишь  когда  перед  лицом  у  меня
заблестел  клинок. Было их почему-то трое, а не шестеро, думаю,
они просто разделились, обходя свой участок. Так или иначе...
     Я вежливо отвел шпагу в сторону и, шагнув вперед, изо всех
сил наступил  офицеру  на  ногу.  Он  взвыл  дурным  голосом  и
выпустил  из  рук  оружие.  Тогда  я  захватил его за верхний и
нижний края панциря и  швырнул  в  об®ятия  его  же  товарищей.
Получилось  очень  эффектно,  но,  вопреки  ожиданиям, все трое
очень быстро оказались на ногах. Смелость  не  входит  в  число
моих  добродетелей.  Конечно,  будь  на  моем  месте Одорф, эта
троица отпраздновала бы пышные похороны... Но Одорфа  здесь  не
было,  так  что  я  подобрал  шпагу  и бросился наутек. Можете,
конечно, считать меня трусом, но если  бы  вы  знали,  скольких
смельчаков  мне  довелось  пережить...  К  тому же, я не терплю
крови.
     После увлекательной пробежки по ночному городу я забился в
какую-то подворотню и попытался отдохнуть, я заодно собраться с
мыслями. Хватит дергаться. Что мне известно? Противостоят армия
и п