Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Приключения
   Приключения
      Жаколио Луи. Пожиратели огня -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  -
вила Россию, Шарль вывез ее из этого ада. Она припала к его плечу и зарыдала. Он гладил ее по голове, успокаивал, растроганный скорбью, с какой она расставалась с родиной, покинула ее ради него, разошлась с мужем, порвала связи с друзьями. Вика перехватила его руку, поднесла к губам, поцеловала. Это был первый искренний порыв. В Москве они встречались с Шарлем у Нелли. Ее муж - Жорж, уезжал на весь день. Нелли тоже смывалась, они с Шарлем оставались одни. Шарль был ей приятен, сильный, опытный. Она была не менее опытной, однако-никогда этого не показывала, добропорядочная замужняя женщина, но подчинялась ему, быстро и хорошо усваивала его уроки и не сдерживала страсти, которую он в ней возбуждал: - О, Шарль! И приникала к нему, потрясенная, обессиленная, покорная... Мужчинам это нравится, тешит их самолюбие. Но сейчас, здесь, в вагоне, это был искренний порыв, ее переполняла нежность к Шарлю. С каким достоинством он держался на границе, человек из свободного мира, его пример придал и ей силы. Вика открыла сумочку, достала носовой платок, вытерла слезы. Она никогда не подведет Шарля, будет ему верной, преданной женой. Мелькнула мысль о его бывшей невесте, не ждут ли ее какие-то неожиданности с этой стороны? Навряд ли. Конечно, француженки живые, пикантные, остроумные, но нет у них ее царственной осанки, величественной скромности, молчаливой значительности, Шарль все-таки предпочел ее. Она всегда будет рядом с ним, благоустроит дом, покажет парижанам, что такое русское хлебосольство. Вике не пришлось устраивать дом, ее ждала роскошная квартира на третьем этаже старинного дома на улице Бельшас (Bellechasse), что, как объяснил Шарль, в переводе на русский означало "хорошая охота" и свидетельствовало, что здесь аристократический квартал Парижа. Уютная улица, намного уже, чем Арбат, вымощенная брусчаткой и уставленная большими фонарями Lampadaire. Застекленные, в узорчатых решетках из чугунного литья двери, с массивным медным кольцом, вели в длинный холл с мраморным полом. Справа зеркало во всю стену, слева комната консьержки, рядом доска с фамилиями жильцов, но без номеров квартир, чтобы без ведома консьержки в дом не проходили люди, не знающие, где живет нужный им человек. Вика успела мельком глянуть на себя, поправила шапочку и тут же в зеркале увидела, как к Шарлю засеменила, протягивая руки, низкорослая полная женщина в очках: - C'est vous, monsieur Charles, quelle surprise! [Это вы, месье Шарль, какой сюрприз!] Спустилась горничная, такая же маленькая, но сухонькая, в переднике с оборками, тоже заулыбалась, заохала: - Monsieur Charles, quelle joie, quel bonheur! [Месье Шарль, какая радость, какое счастье!] Шарль представил Вику: - Madame Victoria, ma femme [мадам Виктория, моя жена]. И тут уже обе радостно залопотали, всплеснули руками: - Ah, monsieur Charles, permettez - nous de vous feliciter! C'est un vrae plaisir de voir un tel couple. Vous dtes si beaux! [Ах, месье Шарль, поздравляем вас! Просто удовольствие смотреть на такую пару! Вы так красивы!] Радостно, но без холопства. "Умеют радоваться чужому счастью, не то что наше завистливое хамье", - подумала Вика. Консьержка проводила их до лифта, опять что-то сказала Шарлю, поглядывая при этом на Вику Шарль, улыбаясь, перевел: - Мадам Трюбо сообщает тебе, что в доме имеются подвалы, где хранятся вина и дрова для камина. И еще мадам хотела тебя предупредить, что лифт поднимается только до шестого этажа. На седьмом этаже - комнаты для горничных. Мадам Трюбо тем временем сделала жест рукой, приглашая Вику присесть. Рядом с лифтом стояла скамеечка, обитая красным бархатом, над ней также висело четырехугольное зеркало, красной ковровой дорожкой была устлана и широкая лестница. Первой поднялась на лифте горничная, ее звали Сюзанн, едва втиснула туда чемоданы, таким узким он оказался, открыла квартиру, вслед за ней поднялись Вика с Шарлем. На площадке дубовый паркет, такой же и в просторной прихожей, с дубовыми шкафами для верхней одежды, у входной двери на полу длинная пухлая собачка из материи "Boudin", чтобы не дуло с лестницы. Сюзанн один чемодан оставила в прихожей, другой унесла в спальню, показала Шарлю письма в плетеной корзиночке, и Шарль отпустил ее, сказав, что они пообедали в поезде. - Я надеюсь, что мадам здесь все понравится. Если что-нибудь потребуется, я у себя. - Спасибо, Сюзанн, - поблагодарила Вика. Потом она с Шарлем прошлась по квартире, внимательно, с интересом все осматривая. Четыре комнаты. Высокие потолки с лепниной. Самая большая комната - гостиная. Два стола, один возле кожаного дивана с кожаными креслами, второй у противоположной стены, окруженный креслами на гнутых ножках с высокими спинками, обитыми бархатом, - как назывался этот стиль, Вика не знала. Пианино красного дерева на колесиках и с медными ручками по бокам. Большой старинный глобус в двух пересекающихся медных обручах и еще два глобуса на книжных полках. Вика тронула один из них пальцем, покрутила, как они делали в школе на уроках географии. - У тебя в роду были путешественники? Шарль засмеялся: - Ты увидишь здесь глобусы во многих квартирах. У нас это принято. Большевики хотят завоевать мир, а мы его имеем дома в виде глобуса. Окна гостиной выходили во двор, усаженный каштанами и платанами, на карнизах в коробках посажены какие-то цветы, сейчас только набухали бутоны - герань - не герань?.. Окна высокие, почти от пола до потолка, закругленные наверху На секретере - серебряные флакончики, подсвечники и чашечка с круглыми углублениями внутри. Вика не знала ее назначения, подумала - пепельница, как-то закурив, бросила туда спичку, стряхнула пепел. Шарль взглянул на нее с улыбкой, принес ей пепельницу. - Если бы это увидела моя мама, сказала бы: "Русские не берегут дорогие вещи". Он вышел на кухню, вымыл чашечку, вытер ее, вернулся с бутылкой вина, плеснул немного на дно, держа ее за ручку, покрутил, повертел, пузырьки оседали в углублениях. - Это старая вещица, принадлежала когда-то моему дедушке: чашка для дегустации вина. Переходя с ним из комнаты в комнату, она подумала о том, что обязательно родит ему детей, мальчика и девочку, тогда уж будет настоящая семья. Ей хотелось ему сказать об этом тут же, сейчас, но нет, пожалуй, пока не стоит, все же сделала два аборта, но здесь в Париже есть отличные врачи, все наладится. Она представила себя беременной, в широком платье, волосы скромно подобраны: "Виктория в интересном положении" - так о ней будут говорить жены его друзей. А что? Ей двадцать пять лет, ему - тридцать пять, разница прекрасная - десять лет, у них должны быть здоровые, хорошие, красивые дети. Родители Шарля наверняка мечтают о внуках, тем более мальчик - продолжение рода, аристократы относятся к этому очень серьезно - ведь Шарль их единственный сын. Таковы были Викины планы. Она прекрасно понимала, что Шарль - это предел ее мечтаний, счастливый билет, который она вытянула. Многие девчонки выскакивали замуж за кого попало, лишь бы уехать за границу, а уж там, за границей, оглядеться и сделать партию повыгоднее. Кое-какие сведения об их жизни доходили до Вики: никто лучшей партии не сделал, наоборот, опускались на дно. В кабинете - встроенные в ниши книжные полки. Книги Вику никогда не интересовали, но она понимала, что сделает неверный шаг, не проявив любопытства к книгам, которые Шарль любит и которыми пользуется. Она провела рукой по корешкам, громко читая названия. Читала она по-французски легко, бегло, может быть, не все понимала, но рядом стоял Шарль, улыбался, довольный тем, что она просматривает его книги, не поправлял ее, если она произносила что-то не совсем правильно, был очень деликатен, предоставляя совершенствовать ее произношение учительнице и самому Парижу. Стоя рядом с ней у полок, он сказал, что держит здесь только то, что должно быть под рукой. Толковый словарь девятнадцатого века Ларусс, четырехтомный толковый словарь Littre, энциклопедия путешествий за 1860 год: открытия, история путешествий, всего пятьдесят четыре тома... - Ого! - сказала Вика. - Как много! - Для справок, - улыбнулся Шарль, - хотя кое-что уже устарело. Чуть поодаль от энциклопедии лежал томик Монтескье. - Забыл до отъезда поставить на место, а с Сюзанн у нас договоренность: в моем кабинете ничего не трогать. Вика понимающе кивнула головой. Монтескье и Корнеля она не читала, у Флобера знала "Мадам Бовари", а "Тартарен из Тараскона" Доде сумела одолеть только до середины. Придется об этом помалкивать, в крайнем случае сворачивать на Мопассана, Мопассана она начала читать лет в десять-одиннадцать. Удивила Вику столовая - самая маленькая комната в квартире длинный стол с тесно примкнутыми стульями и буфет, больше ничего. В их квартире на Староконюшенном, как и во всей Москве, под столовую всегда отводили самую большую комнату. Здесь к спальне вел коридор, справа высокие, до потолка, шкафы с антресолями, слева - просторная ванная, с окном в маленький сад, туалет. Вика открыла дверь, увидев широкую деревянную кровать, засмеялась: - А найдем мы в ней друг друга? - Найдем, найдем, - пообещал Шарль. Она бросила взгляд на трельяж, на комод красного дерева с медными ручками на ящиках, никаких безделушек, только голубая фарфоровая ваза с орнаментом: банты, гирлянды цветов... Пожалуй, она бы поставила здесь еще пару стульев, надо подумать... - C'est tout... Ca te plait? [Вот и все... Тебе нравится?] - спросил Шарль. По-французски он произносил только те фразы, которые она понимала. Вика обвила его шею руками: - О, Шарль! 8 На третий или четвертый день появилась на станции Сашина попутчица из Кежмы. Платок на голове сбился, в одной руке чемодан и сумка, на другой она держала младшую девочку, старшая тащила узел. Женщина протиснулась в помещение вокзала, обвела его беспомощным взглядом, не знала, куда приткнуться с детьми, куда поставить вещи. Где же она была эти дни? Видимо, приютили знакомые, хлопотали о билетах, но ничего не вышло. Саша подошел к ней: - Здравствуйте! Женщина вздрогнула, еле заметно кивнула головой - узнала. - Давайте помогу! Он взял ее вещи, повел в глубь вокзала, добыл место возле стены, положил чемодан, усадил на него девочек, пристроил рядом узел, подвел к очереди, где последним стоял высокий рыжий мужик. - Вот за ним и стойте. Даже если отойдете посидеть возле девочек, он издалека виден, не потеряетесь. Кивком головы она дала знать, что поняла. Не поблагодарила, не спросила, долго ли придется стоять за билетами. И он ее ни о чем не спрашивал: в таком состоянии вряд ли она могла вести связный разговор. Девочки захотели пить, Саша сбегал за кипятком, потом она водила детей в уборную, грязную, загаженную будку недалеко от станции, а Саша караулил чемодан. А на следующее утро остался с девочками, когда она отправилась на базарчик за хлебом и молоком. - Будете есть с нами? - Я уже ел, - улыбнулся Саша. - Только не знаю, как вас называть "гражданка" или "товарищ". Женщина посмотрела на него испуганно: - Меня зовут Ксения. Без отчества, без фамилии, просто Ксения. - Вот и познакомились, а меня зовут Саша. Ему хотелось добавить что-нибудь шутливое, чтобы подбодрить ее, но Ксения смотрела через его плечо, глаза округлились от ужаса, оглянувшись, Саша понял, что ее испугало. В нескольких шагах от них патруль проверял документы. Ксения попятилась к стене, ухватилась за чемодан, метнула взгляд на детей, на патрульных, на дверь. - Не волнуйтесь, - тихо сказал Саша, - стойте спокойно. Отстранив Сашу рукой и не открывая его паспорта, патрульный шагнул к Ксении. Наметанный глаз: сразу увидел новеньких. - Ваши документы, гражданка! Дрожащими руками она достала паспорт. Патрульный перелистал странички, кивнул на детей: - Дети чьи? - Мои. - Почему не вписаны в паспорт? - Они вписаны в паспорт отца. - Куда едете? - В Красноярск. Патрульный вернул ей паспорт, двинулся вслед за товарищем. Ксения опустилась на узел, сжала голову руками. Вид этой несчастной Ксении разрывал сердце, и еще одна мысль точила: уже пятые сутки торчал он на станции Тайшет, а если сменится патруль, не поверит в его версию о теще?.. Саша присматривался к командированным, может быть, из них кто-нибудь поможет, хотя и понимал: по одному командировочному удостоверению двух билетов не дадут. И все-таки приглядывался. А вдруг? Утром на шестой день он увидел возле кассы троих ребят, молодые, веселые, напористые, стучат кулаком в окошко, вызывая кассира, сразу подумалось, что это геологи, изыскатели, хотя какие изыскатели, какие геологи в январе в Сибири? Может быть, комсомольские работники? Не похожи: в одинаковых полушубках, валенках, шапках, за спиной - рюкзаки. По разговорам, словечкам, шуткам определил, что москвичи, обрадовался и этому, и тому, что правильно угадал в них изыскателей. Один парень был очень высок, но узкоплеч, с мягкими правильными чертами лица, чем-то напоминал отца Василия, что сразу расположило к нему Сашу Звали его Олег, ребята называли Олежка, и выделялся он не только ростом, видимо, был тут старший. Из кассы вышел начальник станции, Олег обратился к нему: - Когда же, наконец, мы получим билеты?! Я же вам говорил: выполняем задание Наркомпути. - Если из Наркомпути, литера должна быть. - Я же вам объяснял - наш институт производит изыскательские работы для Наркомпути. Вы знаете, что проектируется? Ветка на Усть-Кут, или не знаете? - Все знаю, - отрезал начальник станции, - только местов нет! Будут места - поедете! - Мы будем телеграфировать в Москву, - пригрозил Олежка. - Хоть Господу Богу - нету местов. Не дает нам Иркутск местов. - Вы срываете проектирование дороги! - Не пугайте! На себе я вас не повезу. Не шумите тут! И ушел. - Местов нет, билетов, вагонов, - засмеялся Саша, завязывая таким образом знакомство. - Скотина! - выругался Олежка. - Второй день манежит. - Второй, - повторил Саша, - я уже шестой не могу выехать. Разговор завязался. Ребята работали в проектном институте, Саша так и не расшифровал его сложной аббревиатуры. Составляли задание на проектирование железнодорожной ветки Тайшет - Усть-Кут. Летом были в экспедиции, проводили изыскания, потом вернулись в Тайшет на основную базу, закончили здесь камеральную обработку и везут материал в Москву. Олежка даже оказался арбатским, живет в Большом Афанасьевском, учился в 9-й школе в Староконюшенном переулке. - Я знаю эту школу, - сказал Саша, - бывшая Медведниковская. Мы туда ходили в гимнастический зал. Я ведь тоже с Арбата, из дома пятьдесят один, где кино "Арбатский Арс", знаешь? Олежка знал и кино "Арбатский Арс", и Сашин дом, там у него живут друзья, например Мелик-Парсаданов. - Гриша? - Ну да! - Так ведь я с ним в одном подъезде живу. А с его сестрой Ритой... Риту знаешь? - Ну конечно! - Я с ней в одном классе учился. - Ну что ж, - улыбнулся Олег, - приятно тебя здесь встретить. Его дружелюбие ободрило Сашу. - Слушайте, ребята, - вполголоса произнес он, - помогите мне уехать, у меня нет командировочного. - Как же ты здесь очутился? - Дела сердечные, - нашелся Саша. - У нас командировка на троих, - задумался Олежка. - Будет кассирша командировочные рассматривать? - возразил другой парень, курносый, со светлым чубом, но почему-то с армянской фамилией Вартанян. - Будет, - сказал Олежка. - А ты его воткни в командировку она же от руки написана. Олежка вынул из кармана командировочное удостоверение. Оно действительно было написано от руки, но на казенном бланке и заверено печатью. - Вот здесь и впиши, - показал Вартанян. - А в Москве как? - В Москве зачеркнем, скажем, еще кого-то хотели послать, потом передумали и вычеркнули. - А где такие чернила найти? О Господи, неужели все сорвется из-за чернил? Обыкновенные фиолетовые чернила, но где их достать здесь, на вокзале? - Может, у кассира есть чернила, - Саша старался скрыть волнение в голосе, - может, у кассира попросить? Снова появился начальник станции. Проходя, хмуро спросил у Олега: - До Красноярска поедете? Там прямой на Москву. - Поедем. - Давай командировочное. Олег отдал удостоверение. Начальник приложил его к косяку двери и, окинув недовольным взглядом ребят, спросил: - Сколько вас? - Четверо, - ответил Олег. На углу удостоверения начальник станции надписал: 116-4. Первая цифра означала номер поезда, вторая - количество билетов. Большая удача. Из Красноярска можно доехать до Новосибирска или даже до Свердловска, а там поезд на Москву каждый день. Саша протянул деньги на билет, Олег не взял: - В поезде рассчитаемся, 116-й придет через два часа. - Спасибо, ребята. - Спасибо скажешь, когда билеты возьмем. Третий парень в разговор не вмешивался, улыбнулся иронично, когда Саша сказал про дела сердечные, не поверил, но и не протестовал, чтобы ему взяли билет. Стоял, повернувшись лицом к двери, слушал речь Вышинского. "...Это банда уголовных преступников, ничем... не отличающихся от бандитов, которые оперируют кистенями и финкой в темную ночь на большой дороге... Это шайка разведчиков, террористов и диверсантов... Этим "политическим" деятелям ничего не стоило развинтить рельсы, пустить поезд под откос... загазовать шахту и спустить в шахту... несколько десятков рабочих... из-за угла убить инженера, поджечь завод. Взорвать в динамитной яме... детей. ...Вместе со всем нашим народом я обвиняю тягчайших преступников, достойных одной только меры наказания - расстрела, смерти!" 9 Постояв еще немного возле ребят, Саша пошел за своим чемоданом. - А я вас дожидалась, - сказала Ксения, - хотела выйти, посмотрите, пожалуйста, за девочками. - Вы ненадолго? - Десять минут, не больше. - Идите. Девочки сидели смирно, тихо, прижавшись друг к другу. Об аресте отца они, конечно, не знают, но видят, как встревожена мать, понимают: что-то случилось. И другие дети здесь выглядели такими же пришибленными, смятенность и озабоченность взрослых передавались им, также покорно сидели на узлах или чемоданах, ни смеха, ни улыбки. Саша потрепал старшую по щеке: - Тебя как зовут? - Лена. - Лена, Елена, Елена Прекрасная. Знаешь такую сказку? - Меня не Елена зовут, а Марлена. - А-а, - протянул Саша. - Понятно, "Маркс - Ленин". А тебя? - спросил у младшей. Та прошептала что-то непонятное. - Как, как? - переспросил Саша. Старшая пояснила: - Ее зовут Лина, это значит Сталина. Имена девочек многое говорили об этой семье. По залу пробежал легкий шумок, почувствовалось беспокойное движение, приближался наряд. Патрульные подошли к Саше. Привычно и уже спокойно он вынул паспорт: наряд был все тот же. И действительно, старший, бросив взгляд на паспорт, тут же вернул его и кивнул на детей: - Чьи дети? - Женщины одной, она вышла на минутку. - Какая женщина, как фамилия? - Не знаю, стояла рядом женщина, сказала: "

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору