применительно  к нему
забыть  слово  "летает".  Он  так  же  тверд  и  устойчив  в  движении,  как
американский авианосец  "Нимиц".  Правда, было  время,  когда  Борис  Ельцин
летал,  вернее, взлетал  над  волейбольной  сеткой, вгоняя  свои  знаменитые
клинья в оборону соперника. Да, тогда Ельцин "летал" - играя в сборной РСФСР
по волейболу.
     Дзуккона  раздражен   тем  обстоятельством,  что-де  Ельцин  покупал  в
супермаркетах  всякую  всячину,  и тут  же делает  вывод,  что он  транжирит
деньги, предназначенные  для  борьбы со СПИДом. А если бы Ельцин увидел, как
Дзуккона  покупает в  магазине  зажигалку, что же  он  должен был  подумать?
Наверно, то, что Дзуккона вознамерился поджечь Нью-Йорк  или Чикаго. А может
быть, даже Рим? Впрочем, никто,  кроме самих итальянцев, не дезавуирует  так
хорошо выдумки  завравшегося соотечественника.  Приведем из газеты  "Корьере
делла  сера" несколько  выдержек, которые скромненько,  но  со  вкусом  дают
представление о том - кто есть кто.
     "Сделанного не исправишь...Между тем ошибки эти небезобидны - бесследно
исчезла свидетельница, якобы  видевшая, как Ельцин заснул во время ужина, не
существует и бухгалтера, который подсчитывал  бы, как вследствие  суматошной
беготни  по  магазинам  молниеносно  тают средства,  полученные  Ельциным за
прочитанные  лекции  и  предназначенные  в  фонд  помощи  советским  больным
СПИДом."
     "Джим  Гаррисон,  один  из  тех,  кто  организовывал  поездку  Ельцина,
отрицает, что Ельцин в Балтиморе  выпивал в одиночку полторы бутылки  виски.
Вся  советская делегация,  состоящая  из  пяти  человек, выпила  всего  одну
бутылку. Я не думаю, что в данном случае можно говорить о тяжелом опьянении"
     "В  университете Джона Гопкинса  пока что  никому не  удалось  опознать
"почетного профессора", которого, как утверждает статья, на  рассвете застал
врасплох  "слюнявый  пьяный  поцелуй  Ельцина,  сопровождаемый  предложением
выпить за свободу!
     Ну и так далее.
     Ладно,  бог с  ним, с Витторио  Дзукконой - каждому свое.  Но ведь  что
симптоматично: где Ельцин, там против него закручивается интрига. Так было и
на Х1Х партконференции, так было во время предвыборной кампании, то же самое
происходит и сейчас, в преддверии второго съезда народных депутатов.
     Сам работаю "в средствах" не первый год  и потому не поверю, что статья
"Репубблика о Б. Н. Ельцине" попала на страницы "Правды" случайно или только
с санкции  одного из редакторов  отдела. Тут  надо смотреть выше.  Тут  надо
наверняка говорить  о  закулисной большой интриге против Ельцина,  заодно  и
против тех  сил,  которые сплотились  вместе с  ним на основе  перестроечной
идеологии.
     Удар  по  Ельцину  -  это  удар  по  авторитету  прогрессивно  мыслящих
депутатов,  удар  по Ельцину - это  реверанс в сторону бюрократии,  удар  по
Ельцину  - это плевок в лицо многомиллионным  его избирателям.  И не  только
избирателям - миллионам людей, которые связывают с его именем перестройку  и
демократизацию.
     Опубликовав  вышеназванную статью,  "Правда"  и те  силу, которые ее  к
этому (без  особого,  видимо,  труда)  подтолкнули, как бы  хотели  показать
народу,  что все, что его кумир Ельцин  наговорил там в Америке, есть ни что
иное,  как  пьяный  треп. Не верьте  ему,  он такой!  Расчет примитивный  до
невозможности, но  вместе  с  тем  коварный  - раз  пишут,  значит правда. А
посмотрите, как он "летает" по магазинам да лопатой  гребет все под себя...А
еще  борец за социальную справедливость. Не верьте ему, он такой! И  к стыду
"Правды" (так  и хочется сказать  "кривды"),  она ни словом не обмолвилась о
том, ради чего, собственно, Борис  Ельцин летал в Соединенные Штаты Америки.
Каков результат его поездки? Вот если бы речь шла о человеке, который шпарит
об успехах перестройки  на  всех  "авеню" и  "стрит",  вот о  таком человеке
"Правда"  создала  бы   целую  сагу  с  продолжением.  Но,   увы,  люди  без
собственного мнения и  взгляда никому не интересны, и в деловом мире они  не
котируются. За банальность и  стремление соблюсти  хорошую мину  при  плохой
игре, долларов на борьбу со СПИДом не заработаешь.
     Так  кому было выгодно бросить тень на Бориса Ельцина?  По логике вещей
этот  вопрос  надо  адресовать  в соответствующий  отдел  ЦК  КПСС  или даже
главному идеологу В.  Медведеву.  Не  думаю, что без санкции сверху  главный
редактор "Правды" взял на себя роль идеологического "ассенизатора".  Слишком
"важная" политическая акция - обмазывать грязью народного избранника, к тому
же лидера в процессах обновления общества. Конечно, трудно  поверить, что на
Ельцина  ополчились  самые  высокопоставленные  лица  в Кремле,  ибо слишком
дубинисто и грубо сработано. Но  ведь  есть еще теневые "белые воротнички" -
угодники,    лизоблюды,    словно   вышколенные   служки,   всегда   готовые
раболепствовать  перед   "хозяином".  Они   вечно   стоят,   по-официантски,
наизготовку,  повернув носы по  ветру. Кто-то из них  выловил  на  страницах
иностранной печати компрометирующий Ельцина материал и "сунул" в "Правду"  в
надежде,  что ловко и вовремя кому-то  угодил и кому-то потрафил...  Но если
говорить  по большому счету  - больше напакостил, измазал  грязью  не только
самого  Ельцина, но и орган, к  которому  он принадлежит, то есть ЦК КПСС, и
ВС, в  который он вошел  по  воле  миллионов людей, и саму благотворительную
миссию, ради которой, собственно,  и был организован визит в Америку. Делали
вид,  что метят  в  одного  Ельцина,  а  на  самом  деле  метили и попали  в
Горбачева.  Пусть,  мол, народ  сам решает - раз "Правда" напечатала, значит
там, наверху, с этим согласны и, наверное, Горбачев тоже...
     Слава богу,  есть  все основания считать, что Горбачев  все же здесь ни
при  чем,  иначе  не появилась бы в той же "Правде" (от  21 сентября  с. г.)
заметка-опровержение "В  связи  с  публикацией  о Б. Н. Ельцине", в  которой
редакция "Правды" приносит свои извинения Б. Н. Ельцину. Возможно, депутаты,
выразившие  на  сессии  свое негодование в связи  с  дискредитацией Ельцина,
доберутся до сути  и до лиц,  с позволения которых началась травля одного из
самых почитаемых  граждан  страны. Ибо как недавно писала газета "Известия",
"сплетня и злословие - явления универсальные, однако разница между серьезной
и  безответственной  прессой  заключается  в  том, что  первая  отказывается
публиковать  подобные  сообщения, а  вторая  скатывается  до  такого  уровня
вопреки своему профессиональному долгу".
     ...Моя  статья   "Удар  ниже  пояса"  вызвала  бурный  и  неоднозначный
читательский резонанс. От читателя из Минска  Ю. Сердюка пришел  лестный для
газеты и автора отклик:  "Вы первый из  журналистов "прорубили окно" в нашей
печати  (интервью с  Б.  Ельциным). Ваш блестящий саркастический  "Удар ниже
пояса" оценен всеми здравомыслящими по достоинству".
     Однако  были  и  такие  письма,  хотя  и  в  меньшинстве:  "Неуважаемый
борзописец Ольбик, за  кого  ты заступаешься - за пьяницу и  предателя всего
русскоязычного населения  Прибалтики?  Он  бросил  нас, а  ты его хвалишь  и
возвеличиваешь..." Подпись: рижанка Кравчук...
     Ну что  ж, "хвалу и клевету приемлю равнодушно..."  Но быть равнодушным
как-то не получалось.

     Из дневника

     29 сентября 1989 года.  И какой черт несет  меня  во все  эти авантюры?
Стоит только  гласности Горбачева  откатиться назад  и  полетят головушки. И
моей, дурной, тоже достанется - за мою излишнюю "любознательность". И за то,
что  "без спроса"  влезаю в политику.  А то что я почти  влез в нее по уши -
факт бесспорный.  Что  касается  Ельцина...Глупо в  момент  таких глобальных
общественных сдвигов  отказываться  от услуг  столь  опытных  деятелей,  как
Ельцин. Хотя БНЕ, по некоторым признакам, далеко не сахар...По-моему, он был
бы неплохим самодержцем. Итак, эпопея с БНЕ продолжается. Это  захватывающая
с  неизвестным  концом история.  Но  скоро  она все больше  и  больше  будет
проясняться...А может, наоборот - запутываться...
     19 октября 1989 года.
     Около 9 утра раздался телефонный звонок. Звонила  секретарь БНЕ Татьяна
Пушкина. Сказала, что  сейчас  соединит с  Борисом Николаевичем. Голос у БНЕ
усталый, но не  отстраненный, доброжелательный. Он начал с моей статьи "Удар
ниже  пояса".  Сказал,  что  многое читал  на  эту  тему, но такого  еще  не
было...Отменно, мол, сработано, что я, дескать, профессионально вырос, и что
это колоссальная  для  него поддержка. Затем он  заговорил  о  слухах  о его
смерти  от  инсульта,  от  какого-то   луча  пущенного   КГБ  прямо  ему   в
сердце...Потом мы с ним говорили о "покушении на него" и о том, как эта тема
развивалась в ВС с участием  Бакатина.  Я не утерпел и сказал ему, чтобы  он
зря не давал ИМ  повод для таких разговоров  и разбирательств. Как будто  он
сам об этом не знает...
     Разговор был довольно непринужденный, деловой: БНЕ  рассказал,  что  17
октября он сделал Заявление для печати в  связи  с инцидентом - возбуждением
уголовного дела в связи с покушением на него.  И конфликтом с Бакатиным. БНЕ
в  конце концов сказал на съезде депутатов, что на счет покушения он пошутил
и это его личное дело, из-за чего на него навалился весь съезд.
     В  конце нашей  беседы  БНЕ  еще раз  поблагодарил  меня за поддержку и
спросил - можем ли мы у себя в Риге опубликовать его Заявление для печати? В
Москве, мол, его не  хотят  печатать. Я ответил положительно. Он сказал, что
текст Заявления мне передаст Лев Суханов. Мы тепло попрощались и трубку взял
ЛЕС (Лев Евгеньевич Суханов). Я  сначала хотел записывать  текст от руки, но
ЛЕС сказал, что лучше это сделать с помощью магнитофона. Мы условились с ним
связаться через полчаса. Он позвонил через 35 минут  -  соединила  нас  Таня
Пушкина. И затем ЛЕС передал мне по телефону текст  Заявления  БНЕ.  Вот его
текст:


     ЗАЯВЛЕНИЕ

     Для печати и других средств массовой информации.

     (переданное  мною в латвийскую  газету "Советская  молодежь" 19 октября
1989 года)

     16   октября   1989  года   на  сессии   Верховного  Совета  СССР   под
председательством  М. С.  Горбачева был обнародован инцидент,  затрагивающий
мои честь и достоинство. Против  моей воли  к разбору  данного  вопроса  был
привлечен  министр  МВД  СССР  товарищ  Бакатин, который,  смешивая  ложь  с
правдой,  не имел  морального права  способствовать  распространению слухов,
порочащих меня в  глазах общественности. Более того,  товарищ Бакатин  ранее
заверил,   что  никакого  расследования,  а   также   оглашения  информации,
касающейся  лично  меня,  проводится  не  будет.  Новый  политический  фарс,
разыгранный  М.  С.  Горбачевым на сессии  Верховного  Совета  и раздуваемый
официальной прессой,  как событие  первой  величины в  стране,  объясняется,
конечно, не заботой о моем здоровье и безопасности, не стремлением успокоить
избирателей,  а  новой  попыткой подорвать здоровье, вывести  меня  из сферы
политической борьбы.
     Создание  Межрегиональной группы, сплотившей  на  своей платформе почти
400 народных  депутатов  СССР,  избрание  меня  одним  из  руководителей  ее
координационного  совета,   независимость   нашей  позиции,   альтернативные
предложения,  идущие  вразрез  с  консервативной точкой  зрения  сторонников
административно-командной системы, и даже моя частная  поездка в Соединенные
Штаты Америки  -  все  это  вызывает  яростное озлобление аппарата.  По  его
команде была  состряпана  целая  серия провокационных,  лживых, тенденциозно
настроенных  публикаций   в   советской  печати,  в  передачах  Центрального
телевидения, распускались  среди  населения самые невероятные слухи  о  моем
поведении и частной жизни.
     В связи с вышеизложенным считаю необходимым заявить следующее:
     1. Все это  является звеньями одной цепи  акции  травли меня и творится
это под руководством товарища Горбачева М. С.
     2. Вопросы моей безопасности и  моей частной жизни касаются только меня
и  должны  конституционно ограждаться от любых посягательств, в том числе со
стороны партийного руководства.
     3.  В случае продолжения политической травли  я оставляю за собой право
предпринять соответствующие  шаги в отношении лиц, покушающихся на мои честь
и достоинство, как гражданина и депутата.
     4.  Считаю   неприемлемым  и   опасным  перенос  акцентов   с   методов
политической  борьбы на безнравственные, беспринципные  методы  морального и
психологического  уничтожения  оппонента.   Это   ведет   к   полному  краху
морально-этических установок, к  демонтажу демократических начал перестройки
и в конечном итоге - к жесткому тоталитарному диктату.

     Народный депутат СССР
     Б. Н. Ельцин.
     17.10.89 г.
     Москва.

     После того, как текст Заявления с магнитофона  был перенесен на бумагу,
я отвез его  в редакцию газеты "Советская молодежь", ее редактору Александру
Блинову. Тому самому, который подписывал в  номер первое  интервью с Борисом
Николаевичем.

     Из дневника

     19 октября 1989 года. После того как  я отдал Блинову заявление БНЕ, он
сразу же его  прочитал и подписал в номер. Спросил меня - как я получил этот
"документ"? Я объяснил. Затем  я пошел в кафе, стал мотаться по Дому печати,
убивая время в ожидании тиража.
     Все началось,  примерно,  около восьми вечера. Дежурный по номеру Роман
Бакалов (умерший позже в Канаде, куда он переехал жить) вдруг объявляет, что
Главлит в  лице  некоего Скуиня наложил  табу  на публикацию  Заявления.  Мы
сгруппировались в кабинете редактора Блинова. Он возмущен и все  время ведет
какие-то телефонные переговоры. Но в его словах чаще всего звучала одна и та
же  фраза: "На каком основании такое решение?"  В  один момент  он,  прикрыв
микрофон  рукой,  сказал нам:  "Говорят пришел какой-то циркуляр из  Москвы,
чтобы  не публиковать никаких Заявлений  Ельцина..." Мы  были все возмущены:
повторяются  номера, которые сопровождали  интервью  Ельцина.  Ответственный
секретарь  Шулаков  возмущен:  "Ну  да, циркуляр,  старые  дела...Пусть  его
покажут..."  Потом  Блинов  снова ввязался  в  телефонные  препирательства и
кому-то  почти  с  вызовом  говорил:  "Покажите  нам  документ,  запрещающий
печатать Заявление народного депутата СССР...Мы почти независимая газета..."
     Да, тогда  все  уже  шло  к  тому,  что  газета,  наконец, оторвется от
партийной пуповины, но это еще было впереди,  а пока нас  донимал Главлит  в
лице   Скуиня.   Было   принято  коллегиальное  решение:  ставить  перед  ЦК
ультиматум: или его люди не лезут в редакционные  дела, или сами приезжают и
подписывают  газету  в тираж...  Однако нажим не прекращался и Блинов  решил
созвать редколлегию. В  редакции  почти весь ее состав  уже был  в  наличии:
началось заседание.  Блинов позвонил  Скуиню  и вскоре  в кабинете  появился
"виновник  переполоха"  - седовласый,  полноватый  с красным  лицом человек.
Очевидно, его  донимала  гипертония. Началась  редколлегия. Протокол  писала
замредактора Света Фесенко.
     Блинов  изложил  свои аргументы в пользу  публикации Заявления. Фесенко
обратилась  ко мне и  попросила рассказать,  как  оно попало  в редакцию.  Я
горячо, даже слишком, начал отстаивать право редакции публиковать Заявление.
Этот запрет я  назвал  полнейшим абсурдом, поскольку  речь  идет  о Ельцине,
интервью  с которым мы уже публиковали, и по сравнению с  ним  это Заявление
безобидный  материал.  И  вообще,  вкладывал  я  в уши Главлита,  кто  может
запретить  редакции  напечатать  Заявление  народного  избранника, пока  что
действующего члена ЦК  КПСС,  и кто вообще стоит за этим идиотским запретом?
Конечно, мне не надо было так горячиться, такие  вопросы решаются  с помощью
тихих  неопровержимых  доводов и  не  перед  такой  "пешкой", как Главлит...
"Ответьте,  - спросил  я  у чиновника,  -  что конкретно вам не  нравится  в
Заявлении?"  И тут выяснилась  удивительная  вещь: оказывается Главлит  и  в
глаза не видел текста этого Заявления. И запрет наложил с чьей-то подачи.
     Я поднялся и отправился  в корректуру и принес текст Заявления и вручил
Скуиню.  Блинов в это время,  довольно в миролюбивой форме, его  уговаривал,
что, мол, ничего страшного в этом Заявлении нет, и что на такую точку зрения
имеет каждый человек, тем более депутат и тем более член ЦК партии...По мере
того, как Главлит вчитывался в текст Заявления, его красное лицо становилось
еще краснее, превратилось в багрово-красное  - видимо, до него стал доходить
"коварный"  ход Бориса Николаевича.  Ведь  в  Заявлении  делался неприкрытый
выпад  против Горбачева... И Главлита и тех, кто стоял за ним,  скорее всего
тяготил  3-й пункт Заявления, в котором  говорилось: "В  случае  продолжения
политической травли я  оставляю за  собой  право предпринять соответствующие
шаги  в  отношении  лиц,  покушающихся  на  мои  честь  и  достоинство,  как
гражданина и депутата."
     Видимо, кое-кому было  страшновато, если Ельцин свою угрозу приведет  в
исполнение...
     Короче говоря, все кончилось тем, что редколлегия вынесла свой вердикт:
если  будет  запрет на  Заявление  Ельцина,  то  газета  вообще  не выйдет в
свет...А это уже было бы чревато большим скандалом...Скуинь покинул редакцию
вконец  расстроенный   и   без   какого-либо  решения.   Но  о  состоявшейся
редколлегии, он наверняка с кем-то из "высоко сидящих" товарищей поделился и
вскоре в кабинет Блинова снова позвонили. Это был  звонок  из ЦК  КП Латвии.
Звонил  заведующий  отделом  пропаганды,   которому  Саша   Блинов  еще  раз
постарался внушить "полнейшую безобидность"  Заявления. В конце концов  дело
кончилось  тем,  что  цэковский  работник,  поинтересовавшись  -  нет  ли  в
Заявлении каких-то  "щекотливых" моментов по национальному вопросу и получив
отрицательный ответ, поставил на теме точку. Победа осталась за редакцией.
     Газета вышла далеко за полночь, и я, набрав полный кейс свежеиспеченных
экземпляров,  вполне  удовлетворенный "не  зря  прожитым  днем",  отправился
домой...
     После  публикации этого Заявления о нем  снова заговорили союзные СМИ и
зарубежные "голоса".  Но для Ельцина  оно мало что изменило.  В связи  с его
поездкой в США нападки на него стали  жестче и злобливее.  Его выступление в
Колумбийском  университете  им  Дж.  Гопкинса  было  показано  по  ЦТВ  -  с
единственной  целью   продемонстрировать   "стиль"  Ельцина,   с  более  чем
прозрачным намеком на то, что в университете Борис  Николаевич  выступал под
шафе...Я  видел эту  пленку  и,  возможно,  он действительно был  возбужден,
однако это совсем необязательно  было связано с выпивкой. Но после показа по
ЦТВ  этих  "компрометирующих"   (с  точки  зрения  оппонентов  БНЕ)  Ельцина
телекадров,  на него вновь обрушились газеты  да  и  в нашу  редакцию  стали
приходить весьма и весьма нелицеприятного свойства. Мол, о ком  вы так много
пишите  и за кого заступаетесь? Были даже откровенно ругательские письма. Но
лично меня они  не трогали. И то что  показали по телевидению меня ничуть не
расстроило, потому  что на  жизнь и поступки  людей  я  смотрю с философской
точки  зрения.  Стерильные, без  сучка и  задоринки  люди  у  меня вообще не
взывают  большого  восторга.  Ибо  безупречно  трезвый, элегантно  одетый, с
хорошими  манерами  человек,  не  всегда  по  своей  сути  хорош,  честен  и
справедлив. И наоборот, человек с  некоторыми  "закидонами", которые  однако
никому не вредны и которые никого лично не обижают, мне симпатичен.
     Конечно, у Ельцина  были свои  "слабые места", конечно, не исключалось,
что он  мог выпить  и даже  напиться, но вместе  с  тем  в  его поведении не
сквозили  ни пустая заносчивость, ни глупая  гордыня, ни ядовитость. Которая
присуща даже таким людям,  которых принято считать  интеллигентными. Он  был
весь на виду  - прост, прям, говорил то, что его душа хотела сказать,  делал
то,  что  его  душа  опять  же одобряла.  Д