нформацию.
   - Даю вам пять минут. За это  время  вы  должны  подготовить  несколько
вразумительных и коротких вопросов. Пока я поговорю с коллегой в  соседнем
кабинете, у вас добавится еще пять минут. Предупреждаю  -  на  большее  не
рассчитывайте.


   В своем кабинете доктор Гольман усадил Бочека в удобное кресло,  а  сам
занял место за массивным письменным столом.  Всю  стену  за  спиной  врача
занимал огромный книжный шкаф, набитый до отказа. Книги были сложены также
на полу, вокруг стола, под окном.
   - Так начинайте, время не ждет, - нетерпеливо сказал Гольман.
   - Пан доктор, почему вы не признались, что лечили Румзака?
   - А вы разве спрашивали меня об этом?
   - Ваша правда - не  успел.  Вы  умеете  навязывать  людям  свою  манеру
беседы.
   - Так оно и  есть,  -  констатировал  Гольман,  самодовольно  улыбаясь.
Большими ручищами с прямыми тонкими пальцами он нетерпеливо постукивал  по
крышке стола, вполуха прислушиваясь к  беседе.  -  Ну,  дальше.  Время  не
терпит, не теряйте его попусту.
   - С каким диагнозом у вас лежал Румзак?
   - И по такому пустяку вы меня задерживаете? Спуститесь вниз,  поройтесь
в картотеке. Там вы найдете диагноз и назначения врача, всю терапию.
   - Меня не интересует, что записано в истории болезни. Настоящий диагноз
Румзака - вот что я хочу знать. Я слышал о существовании одиночных  палат.
Там покой, тишина, отдых... - Бочек напустил на себя таинственный вид.
   - Пташка выпускает коготки, не так ли? Видно, в вашей конторе соцстраха
вас здорово обучили, в частности, как совать нос не в свои дела.
   - С чем у вас лежал Румзак?
   - Я вас не понимаю.
   - Возможно. Но не советую вам играть с огнем. Лучше отвечайте правду.
   - Послушайте, любезный пан, не знаю, как вас величать. Я предполагаю: с
конторой соцстраха у вас мало что общего. Возможно, вы журналист, допускаю
даже худшее - вы из  полиции.  Мне  кажется,  в  таком  случае  вы  должны
придумать более веские аргументы, дабы я мог вообще что-либо  сказать.  Вы
же знаете: я обязан соблюдать врачебную тайну. Кстати, а как обстоят  дела
у Румзака?
   - Плохи его дела, - покачал  головой  Бочек,  пытаясь  воспроизвести  в
своей памяти диагноз. - Ни одного живого места не осталось.  Единственное,
что еще живет...
   - Вы меня интригуете, - доктор Гольман, наклонившись к столу, приставил
ладонь к уху.
   - Единственное, что не вышло у Румзака из строя, -  раздельно  произнес
Бочек, - это сердце. Функционирует превосходно. Работает как машина.
   - Не удивительно, ведь Румзак - бывший спортсмен. Сердце-то и выдержит,
поможет ему встать на ноги.
   - Трудно в это поверить. Все специалисты в один голос заявляют, что  он
умрет.
   - Специалисты ошибаются чаще, чем вы предполагаете. -  Доктор  Гольман,
встав, начал расхаживать по комнате. - Говорите,  он  умрет...  Когда  так
заявляют наши специалисты, это вселяет надежду.
   - Завидуете? - уколол его Бочек.
   - Я, завидую? Вы с ума сошли! У меня есть своя работа,  я  уверен,  что
выполняю ее отлично. К тому же я не обязан никому  подносить  инструменты,
чтоб только тогда светило соизволило любезно взглянуть на меня.
   "Академик Ангел очень метко охарактеризовал Гольмана",  -  отметил  про
себя  Бочек.  Поручик  решил  пуститься  на  небольшую  хитрость,  чуточку
приврать.
   - Я поясню, в чем особенность этой аварии. Главное - почему вообще  она
произошла?  Представьте  себе:  широкое  прямое  шоссе,  впереди   никого,
поверхность ровная, машина в полном порядке. А Румзак ни с того ни с  сего
вылетает с автострады. Почему? Если двигатель в  порядке,  значит,  подвел
водитель.
   Доктор Гольман опешил. Повернувшись спиной к  Бочеку,  он  уставился  в
окно, рассматривая сад, подернутый налетом осени. Поручик продолжал:
   -  Что  же  может   так   подвести   человека?   Мозг?   Возможно,   но
неправдоподобно. Тогда сердце? Уже теплее.  К  тому  же  пульсирующее  так
невероятно ритмично.
   Доктор обернулся. Уставившись на Бочека, он двинулся к креслу. "Если бы
он захотел, - мелькнуло у поручика, - ему ничего не стоило ударить меня по
шее и переломать шейные позвонки. А потом спокойно спихнуть в окно, свалив
все на несчастный случай. Провинциальный врач должен быть мастером на  все
руки".
   Но доктор Гольман ничего не предпринял.
   - Любопытно, - признался он, - я предполагал,  что  наша  беседа  будет
тоска зеленая, скучнейший разговор. Однако мы нашли общий язык.  Продолжим
нашу встречу, но не здесь. Больницей я сыт сегодня по горло. Приглашаю вас
к себе домой - на ужин.
   Триумф, ликовал Бочек.  Однако  провинциальный  врач  и  в  самом  деле
оказался мастером на все руки.


   После обеда у Бочека выдалось свободное время. Он  попытался  позвонить
председателю местного футбольного клуба. К телефону подошла жена:
   - Ладя на стадионе. Кстати, вы знаете, кто сегодня играет?
   "Скучный городишко, этот Т.", - размышлял Бочек, любуясь склонами  гор,
покрытыми лесом в осеннем уборе. Ну что ему остается - тащиться на стадион
и протирать там штаны.
   Несмотря на будний день стадион был  полон.  На  поле  местная  команда
атаковала ворота гостей. Откуда они? Ага, из Брно. Стадион загудел,  когда
мяч пролетел мимо штанги. Хозяева вели в счете -  1:0.  За  спиной  Бочека
сидела парочка преданных болельщиков; они бурно поддерживали своих игроков
постоянными выкриками.
   - Люди должны реагировать на происходящее непринужденно, вы согласны? -
раздался рядом чей-то голос.
   Бочек с удивлением обернулся к своему соседу.
   - Доктор Ракозник, - представился очкастый мужчина. -  Я  видел  вас  в
больнице. Я ассистент доктора Гольмана.
   От сильного удара крайнего нападающего  местной  команды  мяч  пролетел
сантиметрах в двадцати от  верхней  планки  ворот  гостей.  Над  трибунами
пронесся вздох разочарования.
   - Простите, я вас не узнал, - сказал поручик. - Моя фамилия Бочек.
   - Вы тоже футбольный болельщик?
   - Я, - Бочек подыскивал спасительный ответ, - я, признаться,  не  болею
за определенный клуб, мне интересна сама игра.
   - Игра? Ну, сегодня вы ее не увидите. На сей  раз  игра  похожа  не  на
футбольную встречу, а на настоящую бойню.
   - Почему же? - удивился Бочек. - Мне не показалось, что играют чересчур
жестко.
   - Собственно говоря, я тоже не болельщик. Но вы  только  посмотрите  на
команду из Брно. Бестолковый бег за мячом, никудышная  защита,  -  короче,
они понимают, что шансов на победу нет.
   - Не рано ли вы их хороните, пан доктор? Взгляните  лучше  на  поле,  -
сказал Бочек.
   В самом деле, к штрафной  площадке  стремительно  продвигался  один  из
игроков команды Брно. Пользуясь тем, что защитники оттянулись к центру, он
устремился к воротам хозяев поля.
   - Не торопитесь, - процедил Ракозник.
   За быстроногим нападающим  гостей  ринулся  защитник  местной  команды.
"Опомнился-таки", - отметил про себя  поручик.  Нападающий  приближался  к
воротам, но расстояние между ним  и  преследователем  быстро  сокращалось.
Зрители повскакали с мест.
   - Держи его! - заорал хриплый голос прямо над ухом Бочека.
   К неописуемому удивлению поручика, поединок на поле  увлек  и  его.  Он
вскочил и громко закричал:
   - Ну бей же!
   Нападающий гостей, из последних  сил  стараясь  выполнить  его  приказ,
попытался  ударить  по  мячу,  но  подоспевший  защитник  с   непостижимой
легкостью отбил мяч на  другую  половину  поля,  в  зону  гостей.  Трибуны
обезумели.
   Бочек, не веря своим глазам, покачал головой.
   - Ну и ну! У этого парня не сердце, а насос!
   - Насос? - встрепенулся доктор Ракозник,  с  любопытством  взглянув  на
поручика. - Ну, что вы, пан... пан Бочек, все дело в здоровом  воздухе,  -
здесь дышится не так, как у вас, в Праге.
   - Вот любопытно, -  продолжал  Бочек  задумчиво,  -  у  меня  создалось
впечатление, что у всех игроков  вашей  команды  вместо  сердца  вставлены
насосы. Или почти у всех.
   Доктор Ракозник громко рассмеялся:
   - От человека, которого интересует только хорошая игра,  это  настоящий
комплимент нашим спортсменам.


   Бочек, погруженный в мысли, неторопливо поднимался на вершину  холма  к
дому доктора Гольмана. Стоит ли, рассуждал он,  выложить  врачу  начистоту
свои подозрения? "Рискованно, я же не медик, Гольман просто высмеет  меня.
Но попытка не пытка, спросить можно. Собственно, для этой цели я здесь".
   Доктор Гольман жил в прекрасном районе. Тишина, отличный вид,  огромный
сад, за которым сразу тянется лес. Дом не велик, но комфорт  всюду.  Везде
автоматика, начиная  от  центрального  отопления,  кончая  свертывающимися
шторами.  Двери,  ведущие  в  комнаты,  снабжены  фотоэлементами.  Что   и
говорить, пан приматор и впрямь превосходный мастер, мастер на все руки.
   Ужин, а он был отменный, прошел  в  мирной  обстановке.  Бочек  даже  с
благодарностью записал несколько рецептов. Смакуя  кофе  с  коньяком,  оба
собеседника словно выжидали: кто же нарушит перемирие,  кто,  взявшись  за
оружие, пойдет в атаку. Бочек решился.
   - Так каково ваше мнение, пан доктор, о сердечной проблеме?
   - А что вы хотите услышать? Пан Бочек, я дам вам простой совет,  причем
даром. Вы хотите, чтобы с вами были  откровенны,  так  раскройте  же  свои
карты.
   Бочек закурил сигарету.
   - Я расскажу вам одну весьма фантастическую историю; думаю,  в  ней  вы
разберетесь гораздо лучше, чем я. Я ведь обыкновенный  обыватель,  поэтому
заранее прошу не судить меня слишком строго. Представьте себе, в  больницу
попал человек после тяжелой аварии. Жизнь в  нем  едва  теплится,  он  без
сознания, к нему подключен аппарат "искусственные легкие" - самостоятельно
дышать он не может. Руки, ноги, внутренние органы у  него  поражены,  лишь
сердце работает бесперебойно, ритмично,  как  метроном.  Никто  из  светил
медицины  не  в  силах  объяснить  данный  факт.  Правда,   нашелся   один
молоденький   врач,   фантазер,   который   утверждает,   что    сердце-то
искусственное, функционирует-де искусственное сердце. Вам  не  терпится  в
этом  убедиться!  Вскрыть  грудную  полость  и  обнаружить  сердце  -  акт
оправданный, если есть угроза, что сердце остановится. Но в  нашем  случае
происходит обратное. Кроме того, как на зло, у больного вся грудь изранена
да еще обожжена, поэтому без толку искать шрамик на левой стороне  грудной
клетки. А врачи продолжают бороться за жизнь  человека,  хотя  только  его
смерть может открыть тайну! Молодой же  фантазер  продолжает  гнуть  свое:
если создано искусственное сердце и вшито больному, то изобретатель  сумел
создать для своего детища из того же искусственного материала и  сердечную
мышцу, пропускающую, скажем, рентгеновские лучи так же,  как  естественная
ткань. Что вы на это скажете, доктор?
   - Я склонен разделить мнение скептиков, их осторожность - в том смысле,
что  мир  и  человеческий  организм  подвластны  законам,  которые  нельзя
изменить одним мановением руки. А создание искусственного сердца -  это  в
известном смысле нарушение законов природы, настоящий переворот в науке. И
все же я убежден, что скоро,  очень  скоро  мы  услышим  об  искусственном
сердце.
   Доктор Гольман встал и принялся размеренно вышагивать по комнате.
   - Вы, верно, знаете, что когда-то я хотел специализироваться в  области
сердечной хирургии? - спросил он.
   Бочек утвердительно кивнул.
   - Слышал. Об этом рассказал академик Ангел. Так вот, возвращаясь к этой
истории, мне хотелось бы кое-что уточнить. Например, как удалось сохранить
в  тайне,  что  среди  нас  жил  человек  с  искусственным  сердцем?  Ведь
специалист, создавший такой аппарат, бесспорно, заслуживает мировой славы!
   - Разумеется. Но, думается, он в ней не нуждается.
   - Неужели, черт возьми?
   Доктор Гольман в упор взглянул на Бочека.
   - Помните Барнарда? Впрочем, вы, дорогой, тогда еще бегали в школу.
   - Вы говорите о хирурге, который первым осуществил пересадку сердца?
   - Да, о нем. В январе 1977 года  он  трансплантировал  одному  тяжелому
больному сердце девушки, погибшей в автомобильной катастрофе. На другой же
день он стал известнейшим  хирургом  в  мире.  А  что  последовало  потом?
Трансплантация сердца - эту проблему стали муссировать со всех  сторон:  с
философской, нравственной,  психологической,  социологической  и  еще  бог
знает с, какой. Вмешались юристы со  своими  постулатами:  кому  дозволено
пересаживать сердце, а кому  не  рекомендовано.  В  конце  концов  нашлись
врачи, которые пересадки Барнарда  отнесли  к  разряду  экспериментальных.
Естественно, среди них были завистники, но в их рассуждениях имеется  доля
правды.
   Продолжая расхаживать по столовой, доктор Гольман курил  одну  сигарету
за другой, делая короткие, но частые затяжки. Он явно нервничал.
   - Допустим, ваш фантазер сам сконструировал искусственное  сердце.  Оно
готово, оно проверено, испытано на животных.  В  результате  врач  получит
разрешение  и  проведет  эксперимент  на  человеке.  Об   этом   разнюхают
газетчики. Что тут поднимется! Переворот  в  науке,  величайшее  открытие!
Завтра у всех будут биться в груди искусственные сердца доктора  X!  Конец
сердечным   недугам!   Обезумевшие   сердечники    осаждают    несчастного
изобретателя - никто  не  хочет  верить,  что  идет  эксперимент,  который
необходимо опробовать. Несчастного доктора обвинят в  жестокости:  столько
людей страдает, а он отказывает им в помощи!  А  вскоре  найдутся  коллеги
доктора X, которым удастся сконструировать  подобное  или  почти  подобное
искусственное  сердце.  Они   будут   торопиться,   а   некоторые,   более
безответственные, возможно, пустятся в широкомасштабную авантюру.  В  один
прекрасный день окажется, что на Земле появились  десятки  тысяч  людей  с
искусственными сердцами. Более нечего опасаться, что возникнут трудности с
трансплантатами, искусственные сердца можно наштамповать вволю.  И  вдруг,
представьте себе, в каком-то аппарате не срабатывает клапан - ведь  судьба
такого сердца зависит от одной-единственной  крохотной,  плохо  пригнанной
детальки. Такая ошибка, рассудят все - конец  чуду.  Каждый,  кто  решился
вживить себе искусственное сердце, в один миг поймет, что должен  умереть.
А бедный доктор X? Человечество быстро забудет его заслуги.  Из  спасителя
он превратится в убийцу.
   - Выходит, по-вашему, экспериментировать следует тайком?
   Доктор, пододвинув стул к креслу, подсел к Бочеку поближе.
   - А теперь,  пан  Бочек,  послушайте  другую  фантастическую  небылицу.
Представьте, что в одной больнице работает хирург. Талантливый хирург - по
крайней  мере  так  он  о  себе  думает.  В  больнице  он  встречается   с
инженером-электриком,   в   обязанности   которого   входит    обеспечение
бесперебойной работы всей медицинской аппаратуры. И вот оба специалиста на
протяжении нескольких лет самоотверженно трудятся  день  изо  дня,  каждый
вечер, не считаясь со временем, принося на алтарь науки деньги,  отпуск  и
даже семью. Наконец они своего  добились:  создали  искусственное  сердце,
которое организм не отторгает.  У  их  детища  есть  собственный  источник
энергии, его хватит не  на  один  десяток  лет.  Определяет  и  направляет
деятельность сердца мозг; частота биения и интенсивность наполнения  камер
искусственного сердца меняется в  зависимости  от  потребности  организма.
Кроме того, механизм подсоединен к внешнему источнику энергии - на случай,
если возникнут перебои в собственном энергоснабжении или прервется контакт
с центральной нервной системой.  Для  питания  такого  внешнего  источника
достаточно малого количества энергии, поступающей регулярно от  генератора
на расстоянии нескольких тысяч километров. Такой аппарат существует, он  -
явь, остается только его испробовать. Однако эксперимент должен длиться не
один год, ибо прежде необходимо хорошенько  убедиться,  что  искусственное
сердце приспосабливается к потребностям организма, а мозг полностью освоил
науку руководства им. Но каким образом все  это  практически  осуществить?
Изобретатели собирают вокруг  себя  коллектив  молодых,  одаренных  людей.
Известно ли вам, пан Бочек, сколько  больных  поступает  каждую  неделю  с
тяжелым инфарктом даже в  нашу  захолустную  больницу?  Именно  они  могут
решиться  на  вживление  искусственного  сердца.  Не   беспокойтесь,   это
происходит на добровольных началах, никто их не  принуждает.  Они  обязаны
подписать заявление, что предупреждены о возможных последствиях,  а  также
дать  письменное  обещание  не  разглашать  о  происходящем  до  окончания
эксперимента. Уже через месяц  после  операции  больные  чувствовали  себя
значительно  лучше,  чем  до  госпитализации.  Они   спокойно   переносили
перегрузки  -  новое   сердце   оказалось   более   работоспособным,   чем
собственное. И, что самое главное, они обрели счастье, поэтому их даже  не
волнует одно-единственное условие, которое необходимо выполнить: район  их
местожительства   всегда   должен   находиться    в    радиусе    действия
энергопередатчика.
   Эксперимент постоянно охватывает  все  большее  число  людей.  Наступит
день, когда с  уверенностью  можно  будет  сказать:  искусственное  сердце
позволит обходиться без внешнего источника  энергии,  оно  будет  питаться
исключительно за счет собственных ресурсов - биотоков.
   Доктор Гольман наклонился к Бочеку:
   - Ну-с, пан Бочек, как вам понравилась моя сказка?
   - Я скептик по профессии, пан доктор.
   - Иного я и не ожидал.
   "А сказку-то вы рассказали не до конца, пан доктор, - добавил про  себя
Бочек. - Неизвестный хирург Х рьяно охраняет свою тайну".
   Поручик протянул руку за сигаретами - коробка оказалась пустой.
   - У вас кончилось курево? Подождите, сейчас принесу, - и доктор Гольман
исчез в соседней комнате.
   Бочек двинулся за ним. Это был  рабочий  кабинет,  почти  точная  копия
кабинета в больнице: огромный письменный стол, набитый до  отказа  книжный
шкаф. И книги, книги всюду! Лишь стена  возле  книжного  шкафа  показалась
Бочеку необычной: она сплошь состояла из панелей  с  ячейками,  в  которых
светилось множество контрольных лампочек и четко выделялись выключатели.
   Доктор Гольман вынул из ящика письменного стола коробку сигарет.
   - Пожалуйста, угощайтесь. Нравится вам мой домашний  пульт  управления?
Отсюда я даю указания моим автоматам. У меня под  рукой  все:  центральное
отопление,  кухня,  электричество,  конденсатор.  Кстати,  я   хотел   вас
спросить: как чувствует себя Румзак? Он еще жив?
   - Он умер сегодня, - ответил Бочек.  -  Прибор,  что  он  носил  вместо
сердца, я видел собственными глазами. Он до сих пор исправно работает.
   Гольман промолчал.
   - А ваша сказка оказалась намного  интереснее,  чем  моя,  -  продолжал
Бочек. - Я с удовольствием повторю ее в Праге академику Ангелу и остальным
членам совета.
   - Я должен следовать за вами? Вы наденете на меня наручники и  отвезете
в Прагу?
   - Напрасно обиделись, пан доктор.
   Гольман подошел к панели и нажал одну из кнопок.
   - Здесь слишком жарко, - пояснил он. - Я включил кондиционер.
   Уже в прихожей Бочек решился:
   - На стадионе я обратил внимание на одного футболиста из вашей  местной
команды. У него на груди заметен шрам - как после операции.
   - Что за чушь! Где это видано, чтобы футболист после инфаркта  выступал
в составе сборной команды клуба на первенство страны? - ухмыльнулся доктор
Гольман.
   Фотоэлемент замигал, двери за поручиком автоматически затворились.


   Не прошло и получаса, как Бочек добрался до почты, а еще через тридцать
секунд его соединили с Прагой. Трубку поднял майор.
   -  Ты  возвращаешься?  Надеюсь,  привезешь  что-нибудь  интересненькое.
Выходит, только мы вдвоем будем продолжать игру.  Полчаса  назад  позвонил
академик Ангел. Загадочная вещица перестала пульсировать.
Ярослав Велинский. Эпидемия

   -----------------------------------------------------------------------
   J.Ve