ь,  второй  смысл,  но
анализировать их сейчас совсем не хотелось.
     Он  настроился  на  селекторную   частоту   группы,   вслушиваясь   в
разноголосицу  участников  экспедиции,  ждущих  герметизации  летательного
аппарата и  завершения  процедуры  проверки.  Кто-то  поругивал  неудобные
скафандры, которыми пользовались обычно не чаще двух раз в  год  во  время
плановых тренировок. Другие ворчали и чертыхались по поводу  перчаток,  не
способных ухватить как следует ни ручку  прибора,  ни  инструмент.  Однако
Гарамонд понимал - все это  рисовка,  на  самом  деле  команда  испытывает
радостный подъем.  Жизнь  на  борту  корабля  не  баловала  разнообразием.
Однотипные дальние перелеты прерывались только паузами, когда  специалисты
с помощью телеметрической аппаратуры подтверждали либо  полное  отсутствие
возле очередного светила каких-либо  планет,  либо  их  непригодность  для
жизни, да такими же скучными возвращениями на базу. За  весь  срок  службы
"Биссендорфа" люди впервые получили возможность покинуть защитную скорлупу
и выйти в чужой космос. Не говоря  уже  о  том,  что  эта  вылазка  сулила
участникам прикосновение к чему-то, выходящему за рамки предыдущего  опыта
человечества! Для  маленькой  команды  исследователей  наступала  поистине
великая минута, и  Гарамонд  пожалел,  что  не  может  принять  участие  в
экспедиции.
     На экране внешние ворота причальной  палубы  заскользили  в  стороны,
открывая тьму без единой звездочки. Сфера,  находившаяся  в  двух  тысячах
километров, не просто заслоняла полнеба, она  сама  была  половиной  неба.
Горизонт ее казался  прямой  линией,  рассекшей  видимую  часть  Вселенной
надвое: верхняя часть блестела  звездными  скоплениями,  нижняя  тонула  в
кромешном мраке. Сфера вовсе не выглядела материальным телом. При  взгляде
на нее душа холодела, казалось, корабль завис над бесконечной бездной.
     Удерживающие кольца разошлись, и белый космобус снарядом  вылетел  из
чрева  материнского  корабля.  Его  угловатый  силуэт  почти   моментально
сократился в размерах до точки, но пока суденышко уходило  вниз,  бортовые
огни еще долго  поблескивали  на  обзорном  экране.  Гарамонд  наблюдал  в
центральной рубке сразу за несколькими мониторами, на  которые  телекамеры
космобуса  передавали  данные.  Один  из  них  показывал  внутренний   вид
аппарата.
     На высоте трехсот метров  от  поверхности  сферы  командир  суденышка
Кремер включил прожекторы, и в черной бездне появилось  тусклое  сероватое
пятно: сфера, хотя и слабо, но все-таки отражала свет.
     - По приборам гравитация - ноль, - доложил он.
     Гарамонд подключился к связи.
     - Намерены продолжать спуск?
     - Да, сэр. Отсюда поверхность кажется металлической.  Попробую  сесть
на магнитные опоры.
     - Действуйте.
     Смутное  пятно  начало  расширяться.  В   динамиках   раздался   лязг
посадочного механизма.
     - Никакого эффекта, - констатировал Кремер. - Прыгаю, как козел.
     - Что теперь? Зависнете?
     - Нет, сэр, собираюсь снова пойти на посадку.  Прижмусь  двигателями.
Если космобус удержится на месте,  попробуем  закрепиться  и  приступим  к
работе.
     - Дерзайте, Кремер.
     Гарамонд посмотрел на Нейпира и удовлетворенно кивнул. Оба продолжали
наблюдать, как судно медленно и аккуратно снизилось, коснулось поверхности
и замерло, прижатое реактивными струями из вертикальных сопел.
     - Коэффициент трения, судя по всему, подходящий, - снова подал  голос
Кремер. - Скольжения нет. Опасности, полагаю, тоже. Пора  отправляться  за
образцами.
     - Хорошо, высадку разрешаю.


     Дверь космобуса отошла в сторону. Люди в скафандрах начали  выплывать
наружу,  образуя  небольшой  рой  вокруг  разведенных   посадочных   опор.
Пристегнув к опорам  страховочные  концы,  фигурки  закопошились  на  едва
различимой поверхности Черной Сферы. Разведчики  применили  резаки,  буры,
сверла и химикалии. Минут через тридцать - за это время бригада рабочих  с
валентными резаками нашинковала бы тонкими ломтиками  глыбу  хромированной
стали размером с жилой дом -  Гарамонд  понял,  что  предчувствия  его  не
обманули: на поверхности не появилось даже царапины.
     - Чертовщина  какая-то,  -  высказался  химик  Хармер.  -  Эта  дрянь
отказывается гореть. Спектрограф совершенно бесполезен.  Я  не  могу  даже
утверждать, что это металл. Мы попусту теряем время.
     - Передайте Кремеру, пусть закругляется, - сказал Гарамонд Нейпиру. -
Интересно, будет ли толк, если вжарить из главного ионизирующего калибра?
     - Абсолютно никакого, - вмешалась главный физик Дениз Серра,  сидящая
здесь же, в рубке. - Если уж валентные резаки бессильны, то бомбардировать
электронами с такой дистанции - бессмысленная трата энергии.
     Гарамонд кивнул.
     - Ладно. Давайте подытожим, что мы имеем. Получены новые данные, хотя
обнадеживающими их не назовешь. Прошу всех высказать  свои  соображения  о
происхождении сферы: природный это объект или искусственный?
     - Искусственный, - со  свойственной  ей  безапелляционностью  заявила
Дениз Серра. -  Во-первых,  совершенная  форма,  во-вторых,  идеальная,  в
пределах  разрешения  измерительных  приборов,  гладкость.  То   есть,   с
точностью до одного микрона.  Подобная  точность  природе  неизвестна,  во
всяком случае, в космических масштабах. - И она с  вызовом  посмотрела  на
Ямото.
     - Вынужден согласиться, - ответил астроном. - Невозможно  представить
природный процесс, который мог бы привести к образованию такой  штуковины.
Это не значит, разумеется, будто я представляю, каким должен быть  процесс
технологический, если сфера сконструирована разумными существами. Чересчур
уж здорова. - Ямото удрученно покачал головой.  На  его  изможденном  лице
читались явные следы недосыпания.
     О'Хейган, научный руководитель экспедиции и  всем  известный  педант,
кашлянул в знак того, что тоже желает высказаться.
     -  Все  наши  трудности  проистекают  из  недостаточной  оснащенности
"Биссендорфа". Это разведывательный корабль, не более того. По правилам  в
подобном случае надлежит отправить на Землю тахиограмму,  и  сюда  пришлют
хорошо подготовленную экспедицию. - Он  не  отрывал  пристального  взгляда
серых глаз от лица Гарамонда.
     - Этот предмет выходит за рамки вашей компетенции, - вмешался Нейпир.
     Гарамонд успокоил его жестом.
     - Уважаемая леди, джентльмены. В словах мистера  О'Хейгана  прозвучал
невысказанный вопрос, который, видимо, занимает всех на  борту  корабля  с
самого  начала  нашего  полета.  По  множеству  признаков  было   нетрудно
догадаться о моих неприятностях со Старфлайт-Хаусом, а если точнее, о моих
личных неприятностях с Элизабет Линдстром. Все вы, конечно, понимаете, что
это означает. Я не собираюсь вдаваться в подробности,  поскольку  не  хочу
впутывать вас больше, чем  уже  впутал.  Думаю,  достаточно  будет  такого
сообщения: для меня  эта  экспедиция  -  наверняка  последняя  в  качестве
капитана Звездного флота, и я хотел бы сам довести ее до конца.  Этот  год
нужен мне целиком.
     О'Хейган страдальчески поморщился, но упрямо стоял на своем.
     - Надеюсь, я выражу  общую  точку  зрения  заведующих  лабораториями,
сказав, что все мы испытываем к вам, капитан, самую искреннюю симпатию.  И
нашу преданность отнюдь не поколебали обстоятельства, сопровождавшие старт
экспедиции. Будь это заурядный полет, мне лично и в голову  бы  не  пришло
интересоваться законностью ваших действий. Но  положение  таково,  что  мы
совершили важнейшее со времен Террановы и Сагании  открытие,  поэтому  мое
мнение неизменно: следует без проволочек сообщить о нем на Землю.
     - Я против, - холодно возразил Нейпир.  -  Старфлайт-Хаус  пальцем  о
палец не ударил ради осуществления полета в этот сектор Галактики. Заслуга
в обнаружении сферы принадлежит исключительно капитану Гарамонду,  который
самостоятельно выдвинул  гипотезу  и  сам  же  ее  проверил.  "Старфлайт",
вставлявший ему палки в колеса,  и  так  получит  открытие  на  серебряном
блюдечке, поэтому ничего  худого  не  случится,  если  это  произойдет  на
полгода позже.
     О'Хейган вымученно улыбнулся.
     - Все же я чувствую...
     Нейпир вскочил на ноги.
     - Он чувствует! Выходит, мозгами шевелить,  как  все  прочие,  вы  не
желаете? Или чувства затмили вам  разум,  и  вы  снимаете  с  себя  всякую
ответственность за...
     - Прекратите, - потребовал Гарамонд.
     - Я только хочу, чтобы О'Хейган объяснился.
     - Повторяю, довольно этих...
     - Джентльмены, я снимаю свое предложение,  -  перебил  его  О'Хейган,
уставившись в свою записную книжку. - В мои намерения не входило  выводить
обсуждение из основного русла. Кажется, все согласны,  что  сфера  создана
искусственным  путем.  Вопрос:  с  какой  целью?  -  Он   обвел   взглядом
присутствующих.
     Молчание несколько затянулось. Потом заговорила Дениз Серра.
     - Для обороны? Может, внутри есть еще одна планета?
     - Только если она находится по другую сторону от солнца. В  противном
случае мы давно обнаружили бы ее по гравитационным возмущениям,  -  заявил
Ямото. - Но зачем, позвольте спросить, имея технологию сооружения подобных
объектов, закрываться  от  кого-то  щитом?  Каким  же  могуществом  должен
обладать враг?
     - А если это случай из  разряда:  "Остановите  Галактику,  я  сойду"?
Создатели сферы были пацифистами и не поленились спрятать свою звезду  ото
всех.
     - Надеюсь, ответ иной, - мрачно сказал астроном. - Что  за  ерунда  -
прятаться, обладая непревзойденной мощью?
     - По-моему, мы слишком углубились в область умозрительных гипотез,  -
вставил слово капитан. - Есть более насущная проблема: можно ли проникнуть
внутрь сферы? Предлагаю заняться именно этим.
     Ямото пригладил жиденькую бородку.
     - Если вход существует,  он  должен  находиться  на  экваторе,  чтобы
корабли имели возможность спокойно зависать над ним на "сферостационарной"
орбите вроде нашей.
     - Вы предлагаете совершить облет по экватору?
     -  Совершенно  верно,  в  направлении,  противоположном  собственному
вращению сферы. Это даст выигрыш  семидесяти  тысяч  километров  в  час  и
экономию топлива.
     - Решено, - заключил Гарамонд. - Двинемся, как только Кремер со своей
командой вернутся на корабль. Надеюсь, увидев вход,  мы  поймем,  что  это
именно он.
     Три вахты спустя звонок старшего помощника разбудил капитана.
     - Капитан Гарамонд, - стараясь не  потревожить  спящую  рядом  Эйлин,
сказал он в трубку.
     - Извини, что потревожил, Вэнс, - послышался голос Нейпира,  кажется,
через два часа под нами будет вход в сферу.
     - Уже? - Гарамонд сел на постели и почувствовал торможение. -  Откуда
ты знаешь, что это вход?
     - Ну,  мы,  конечно,  не  утверждаем,  хотя  это  наиболее  вероятное
объяснение. У нас многочисленные отметки на экранах дальнего обнаружения.
     - Радарные отметки?
     - Многочисленные, Вэнс. Впереди нас целый флот на стационарном рейде.
Тысячи три неподвижных кораблей.



                                    6

     Светящиеся эхо-сигналы от невидимых кораблей усеяли  радарные  экраны
"Биссендорфа",   словно   плотное    скопление    звезд.    Чувствительная
высокоразрешающая аппаратура  расчленила  почти-сплошное  яркое  пятно  на
множество отметок судов всевозможных размеров и форм, парящих  над  строго
определенным местом загадочной Черной Сферы.
     - Мог  бы  сразу  сказать,  что  это  не  старфлайтовская  армада,  -
пробурчал Гарамонд, плюхаясь в кресло в центральной рубке.  Глаза  его  не
отрывались от обзорных экранов.
     - Извини, Вэнс, не  сообразил.  -  Нейпир  поставил  перед  капитаном
стаканчик горячего кофе. - Сам-то  я  сразу  это  понял  по  нестандартной
конструкции судов, как только компьютер выдал параметры очертаний и массы.
Машина не сумела опознать  в  этой  толчее  ни  один  из  известных  типов
кораблей.
     Второй помощник Гантер хмыкнул:
     - Меня прямо жуть пробрала.
     Гарамонд сочувственно улыбнулся.
     - Догадываюсь.
     - А потом до нас дошло, что это свалка блокшивов.
     - Откуда такая уверенность?
     -  Ничего  не  излучают.  Это  мертвые  корабли,  причем  мертвы  они
давным-давно. - Нейпир дернул подбородком, как будто его стеснял ворот.  -
Дьявольски увлекательное путешествие. Сначала Черная Сфера, теперь  это...
Помнишь, все еще удивлялись, куда подевались саганские звездолеты?
     "Да,  дьявольски  увлекательное  путешествие",  -  мысленно  повторил
Гарамонд, пытаясь понять значение  очередного  открытия  и  оправиться  от
потрясения. Передним неожиданно забрезжил свет новой надежды.  Он  покинул
Землю безвестным командиром фликервинга, а теперь мог бы  вернуться  самым
знаменитым исследователем после Лейкера и Молимо,  открывших  Терранову  и
Саганию. Это непременно осложнило бы расправу над ним.
     Элизабет, конечно, наплевать на законы, но даже президенты "Старфлайт
Инкорпорейтед" вынуждены  считаться  с  общественным  мнением  и  массовой
телеаудиторией. Она не  рискнет  бросить  вызов,  переступив  определенную
границу. А Гарамонд станет слишком заметной  фигурой.  Допустим,  Элизабет
возбудит судебный процесс с подкупленными свидетелями, которые  присягнут,
что Гарамонд умышленно подстроил гибель Харальда. Но  подобный  фарс  лишь
подстегнет всеобщее любопытство, сфокусирует общественное внимание, и вряд
ли присяжным хватит решимости засудить обвиняемого. Не исключено, что  они
даже откажутся исполнять роль послушного орудия личной мести  Лиз,  с  чем
она до сих пор не сталкивалась. Таким образом,  если  Гарамонду  с  семьей
суждено умереть, то, вероятнее всего,  в  результате  несчастного  случая.
Впрочем,   даже   тщательно   подготовленный   несчастный   случай   можно
предотвратить  и,  проявляя  осторожность,   избегать   новых,   если   не
бесконечно, то  хотя  бы  довольно  продолжительное  время.  Опасность  не
миновала, но будущее больше не выглядело беспросветным.
     "Биссендорф", поддерживая  постоянную  высоту  над  экватором  сферы,
сближался на суммарной скорости двести тысяч километров в час с  громадным
флотом мертвых кораблей. Описав вокруг них широкий полукруг,  он  зашел  с
противоположной стороны и, аккуратно выровняв скорость, завис примерно  на
той же стационарной  орбите.  В  конце  маневра  главный  астроном  Ямото,
ведущий непрерывное наблюдение  в  телескоп,  заметил  в  гуще  роя  блеск
отраженного света. Он пришел к выводу, что источник лучей  -  отверстие  в
поверхности  сферы,  сквозь  которое  проникает  солнечный  свет.  Доложил
капитану, а вскоре увидел в телескоп и  само  отверстие  -  тонкую,  слабо
светящуюся полоску,  которая  по  мере  приближения  к  ней  "Биссендорфа"
постепенно превращалась в узкий эллипс.
     Большую галерею главной рубки до отказа заполнили свободные от  вахты
офицеры. Каждый из них под тем или иным предлогом остался возле изогнутого
ряда консолей и ждал первой передачи с "торпеды" - автоматического  зонда,
запущенного в сторону армады,  частично  освещенной  снопом  лучей  звезды
Пенгелли.  Людей  охватило  возбуждение.  Все,  кто  находился  на  борту,
сознавали,  что  на  их  глазах  происходит  событие,  значение   которого
затмевает все когда-либо случившееся с ними во время прежних  скитаний  по
Галактике. Здесь творилась История.
     - Мне вредно так волноваться, - прошептал Нейпир. -  Обычно  на  этой
стадии полета я уже запираюсь наедине с девяностоградусной утешительницей.
А сейчас не знаю, радоваться мне или горевать.
     - Зато я знаю, - твердо сказал Гарамонд. - Это переломный момент  для
всех нас.
     - Хе-хе, капитан. Небось, пытаешься прикинуть,  какие  нам  обломятся
премиальные, если этот металлолом окажется пригоден для полетов?
     Гарамонд фыркнул, допил третий стаканчик кофе и потянулся бросить его
в мусоросборник. Наблюдавший за экранами Нейпир воскликнул:
     - Смотри, Вэнс!
     С центральной галереи донесся гул голосов. Капитан  поднял  голову  и
увидел первые кадры, переданные автоматическим зондом. На  экранах  серело
изображение большого корабля, вспоротого по всей длине  и  выпотрошенного,
словно гигантская рыбина. Рваная рана зияла черной  пустотой,  из  которой
остатками кишок торчал покореженный шпангоут. Уцелевшие части  яйцевидного
корпуса избороздили более мелкие шрамы.
     - Ну и ну, Клифф! Кто ж его так?
     - Следующий и того хуже.


     Зонд, не подверженный, как живые организмы, губительному  воздействию
перегрузок, возникающих при огромных ускорениях,  мгновенно  перелетел  от
первого инопланетного корабля ко второму. Изображение замелькало  и  снова
установилось. Второй  корабль  был  буквально  разрублен  надвое  каким-то
невообразимым оружием. Металлические обломки цеплялись  за  неровные  края
половинок корпуса. Маленькое суденышко, скорее всего, спасательная шлюпка,
так и осталось  связанным  пуповиной  троса  с  изуродованным  материнским
кораблем.
     После  первых  восклицаний  в  рубке  управления  стало  тихо.  Кадры
разрушений множились,  а  "торпеда"  продолжала  прокладывать  путь  через
кладбище погибших космолетов. Через час она завершила облет всех кораблей,
освещенных снопом солнечного света, и пошла  на  второй  виток,  пуская  в
сторону оставшихся осветительные  ракеты.  Было  уже  очевидно,  что  весь
гигантский флот погиб в результате неведомого катаклизма. Самыми страшными
показались  Гарамонду  суда,  освещенные  ракетами:  шрамы   на   мертвых,
изуродованных обшивках, взрезанные корпуса,  заполненные  черными,  словно
запекшаяся  кровь,  тенями.  Там  вполне  могли  сохранится  застывшие  на
космическом холоде останки разумных существ. Искаженные  судорогами  лица,
изломанные агонией тела...
     -  Только  что  поступил  сигнал  телеметрии,  -  сообщил  Нейпир.  -
Неполадки в сети напряжения "торпеды". Посылаем вторую?
     - Не стоит. Обломков нам хватит  на  год  вперед.  Лучше  отправь  ее
сквозь  отверстие  вниз.  Мистеру  Ямото  наверняка  не  терпится  изучить
тамошнее солнце. - Гарамонд привалился к  спинке  кресла  и  посмотрел  на
своего старшего помощника. - Тебе никогда не казалось  странным,  что  мы,
представители весьма воинственной расы, не возим с собой оружия?
     - Надобности не возникало. Кроме того, Линдстромы, как я догадываюсь,
опасаются,  что  их  корабли  либо  начнут  истреблять  друг  друга,  либо
объединятся и поднимут мятеж. - Подумав, он добавил: - На  худой  конец  у
нас есть мощный ионизирующий луч. С его  помощью  можно  натворить  немало
бед.
     - Если нас не окружат такими силами, - Гарамонд  показал  глазами  на
экран монитора. - Здесь мы не успели  бы  даже  развернуться,  не  то  что
прицелиться.
     - Ты считаешь, эти остовы свидетельствуют в пользу гипотезы  Серра  о
защитном назначении сферы?
     - Возможно, - задумчиво произнес Гарамонд. - Но ничего нельзя сказать
наверняка, пока мы не заглянем внутрь и не выясним, есть или было  ли  там
что-нибудь требующее защиты.
     - С чего ты взял, будто мы что-то увидим?
     - Смотри. - Гарамонд  показал  пальцем  на  экран,  который  как  раз
переключился на  изображение,  переданное  камерами  второй  "торпеды".  В
глубине экрана светилось  круглое  отверстие  диаметром  около  километра.
Сквозь него прямо по курсу зонда виднелось  желтое  светило  типа  земного
Солнца. Сильнее всего  удивляло  то,  что  внутреннее  пространство  сферы
казалось не черным, каким, по мнению ученых "Биссендорфа", полагалось быть
космическому пространству, а голубым, словно летние небеса. Зонд влетел  в
окно, и связь с ним оборвалась.
     Через  два  часа,  презрев  все  правила   обеспечения   безопасности
командиров Звездного флота, Гарамонд возглавил небольшую экспедицию внутрь
сферы. Космобус прижали дюзовыми выбросами к  поверхности  у  самого  края
"окна", и Гарамонд, уцепившись одной рукой и обхватив нога