ться,  мистер  Рэндалл! Я  знаю,  что  это 
слишком огромно  для вашего  маленького умишка, однако вы  уж мне поверьте, 
что  сейчас вам  просто необходимо  задуматься над вещами,  которые длиннее 
вашего носа и шире вашего рта. 
Глупые  и слабые  не могли  сдержать Сынов  Птицы, поэтому  Птица поместила 
среди  них, в  разных местах,  других, более  сильных, более умных  и более 
жестоких,  дабы хитростью своей,  жестокостью своей  и обманом они  не дали 
Сынам вырваться на свободу. Потом Птица удалилась, довольная, и стала ждать 
и стала смотреть, как игра играет сама себя. 
Эта  игра играется.  А посему мы  не можем  позволить вам общаться  с вашим 
клиентом,  равно как  и  способствовать ему  каким-либо образом.  Теперь вы 
видите сами, не правда ли? 
- А  ни хрена, -  закричал Рэндалл, почувствовавший вдруг,  что снова может 
говорить, -  я не вижу! И к чертовой матери всю  вашу гопу! Эта шутка зашла 
слишком далеко. 
- Неразумный,  слабый и глупый,  - вздохнул Стоулз. -  Покажите ему, мистер 
Фиппс. 
Фиппс встал, положил на  стол портфель, открыл его, вытащил оттуда какой-то 
предмет  и   сунул  его  Рэедаллу  под   нос.  Предмет  оказался  зеркалом. 
-  Посмотрите, пожалуйста,  сюда,  мистер Рэндалл,  - вежливо  попросил он. 
Рэндалл посмотрел на свое отражение в зеркале. 
- О чем вы думаете, мистер Рэндалл? 
Отражение потускнело и исчезло, теперь он смотрел в собственную спальню, но 
со  странной точки  зрения, словно  немного сверху.  В спальне  было темно, 
однако  он вполне  мог  различить голову  своей жены,  лежащую  на подушке. 
Вторая подушка - его собственная - пустовала. 
Синтия  пошевелилась, повернулась  и  негромко вздохнула.  Приоткрытые губы 
слегка улыбались, наверное, ей снилось что-то хорошее. 
- Видите,  мистер Рэндалл? - прервал молчание Стоулз.  - Ведь вы не хотите, 
чтобы с ней что-нибудь случилось, верно? 
- Послушай, ты, грязный ублюдок... 
- Спокойнее, мистер Рэндалл,  спокойнее. Так вот, мы не хотим от вас ничего 
особенного.  Просто не  забывайте о  своих интересах  - и об  ее интересах. 
Стоулз  отвернулся  от  Рэндалла,  словно  от  чего-то  безмерно  скучного. 
- Удалите его, мистер Фиппс. 
- Идемте, мистер Рэндалл. 
И снова Рэндалл ощутил унизительный толчок сзади, а затем оказалось, что он 
летит по  воздуху, а  все окружающее кувыркается,  вертится, рассыпается на 
мелкие куски... 
Совершенно  проснувшись, он  лежал в  своей собственной постели,  на спине, 
покрытый холодным липким потом. 
Синтия пошевелилась и села. 
-  Что с  тобой,  Тедди, -  спросила она  сонно. -  Ты так  страшно кричал. 
-  Ерунда.  Сон  какой-нибудь,  наверное.  Прости,  что  я  тебя  разбудил. 
- Ничего. Желудок не в порядке? 
- Да, есть немного. 
- Выпей соды. 
- Сейчас. 
Рэндалл  встал, вышел  на  кухню, разболтал  щепотку соды  в воде  и выпил. 
Теперь, полностью  проснувшись, он  почувствовал неприятное жжение  во рту, 
сода немного помогла. 
Когда  он вернулся  в  спальню, Синтия  уже  спала, он  тихо скользнул  под 
одеяло.  Не просыпаясь, она  прижалась к  мужу, согревая его  своим теплом. 
Вскоре заснул и он. 
- Ла-диди-да! Все не беда! 
Оборвав песню  на полуслове, Рэйдалл слегка  ослабил заглушавший нормальный 
разговор душ. 
- Доброе утро, красавица! 
Появившаяся в дверях ванной Синтия терла рукой один глаз и сонно глядела на 
мужа другим. 
- Всем людям, поющим на голодный желудок, доброе утро. 
- А  чего мне не петь?  Сегодня прекрасный день, я  прекрасно выспался. И я 
сочинил   новую,   прекрасную    душевую   песню.   Ты   только   послушай. 
- Могу и обойтись. 
-  Эта песня, -  продолжал Рэндалл,  нимало не возмутившись,  - посвящается 
Юноше, Который Вознамерился Питаться Червями Из Огорода. 
- Какая гадость. 
-  Никакая это  не  гадость. Слушай.  Включив душ  посильнее,  он объяснил: 
-  Для достижения  максимального  эффекта необходим  аккомпанемент льющейся 
воды. Куплет вервый: 
Я червей призову, и они приползут. 
Не желаю в грязи я копаться. 
Мне пускай создадут и комфорт и уют, 
Раз уж должен я дрянью питаться. 
Он  сделал   паузу,  ожидая,   видимо,  аплодисментов,  а   затем  объявил: 
- Припев. 
Ла-диди-да! Все  не беда!  Я червяков приглашаю  сюда! Они вкусны  весьма с 
витамином А. Я люблю червяков, я от них без ума! 
Тут он снова помолчал и объявил: 
- Второй  куплет. Только второй куплет я  еще не сочинил. Повторить первый? 
- Спасибо,  не надо. Лучше  вылезай скорей и дай  мне возможность помыться. 
- Тебе не понравилось, - укоризненно сказал Рэндалл. 
- Я этого не говорила. 
-  Настоящее искусство  редко получает  признание, - скорбно  возгласил он, 
однако из душа вышел. 
К тому  времени как Синтия  умылась, кофе был уже  готов. Рэндалл церемонно 
вручил ей стакан апельсинового сока. 
- Тедди,  ты просто душка. И что же ты намерен  выцыганить у меня всем этим 
подлизыванием? 
- Тебя самое. Правда - попозже. А ведь я не только очарователен, но и умен. 
- Правда? 
-  Ага.  Слушай,  я  придумал,  что  делать  с общим  нашим  другом  Хогом. 
- Хог? О Господи. 
- Осторожнее, разольешь. 
Забрав у жены стакан, он поставил его на стол. 
- Успокойся, киска. Что это с тобой? 
- Не  знаю, Тедди.  Просто у меня  ощущение, словно мы  вооружились детским 
пугачом  и  пытаемся  при  его  помощи  победить  самого  главного  шпиона. 
- Не  надо было мне начинать деловые разговоры  до завтрака. Выпей ты кофе, 
может полегчает. 
- Хорошо.  А тоста мне  не надо. Так что  же у тебя там  за блестящая идея? 
- Все очень просто,  - объяснил Рэндалл, хрустя поджаренным хлебом. - Вчера 
мы  старались не  попадаться Хогу на  глаза, чтобы  он часом не  вернулся в 
вечернюю свою личность. Так? 
- Вот-вот. 
-  Ну а  сегодня нам этого  совсем не  потребуется. Мы можем  прицепиться к 
нему, как  пиявки, идти за ним  по пятам. Если это  как-нибудь помешает его 
дневной  личности -  ну и  что? Ведь  мы можем  сами показать ему  дорогу в 
"Акме". А там привычка приведет его туда, куда он ходит всегда. Ну как, все 
верно? 
-  Не знаю, Тедди.  Возможно. Люди,  перенесшие амнезию, ведут  себя иногда 
очень  странно. Он  может  просто прийти  в смятение,  утратить ориентацию. 
- Так ты думаешь, не получится? 
- Может  получится, может и нет.  Но пока в твои  планы входит быть всюду и 
все время  со мной, я согласна  попробовать, хотя лучше бы  бросить все это 
дело. 
Рэндалл  словно   не  обратил  внимания  на   поставленное  женой  условие. 
- Вот и отлично. Сейчас я позвоню этому старому сычу и скажу, что мы зайдем 
за ним, прямо в его квартиру. 
Потянувшись  через  стол,  он  подвинул к  себе  телефон  и позвонил  Хогу. 
- Ну точно он с приветом, - сказал он после короткого разговора с клиентом. 
-  Сперва он  вообще меня  не узнал.  Затем вроде  как в его  голове что-то 
щелкнуло и дальше все пошло нормально. Ты готова, Син? 
- Одну секунду. 
Тихонько  насвистывая какой-то  мотив,  он встал  и направился  в гостиную. 
Неожиданно  свист прекратился,  Рэндалл  чуть не  бегом вернулся  на кухню. 
- Син... 
- Что там такое, Тедди? 
- Пойди, пожалуйста, сюда. 
Встревоженная  выражением лица  мужа,  Синтия торопливо  встала и  прошла в 
гостиную. Рэндалл указывал на стул, поставленный прямо под висящим рядом со 
входной дверью зеркалом. 
- Как он попал сюда, Син? 
-  Стул? Да  это я  поставила его  сюда, чтобы поправить  зеркало, вечером, 
когда ложилась спать. Ну и забыла его там, наверное. 
- Мм-м-м... ну, наверное,  так и была Странно только, что я не заметил его, 
когда гасил свет. 
- А  почему это  тебя так встревожило?  Ты испугался, что к  нам в квартиру 
ночью кто-то залез? 
- Да. Да, конечно, так я и решил. 
Однако выражение тревоги не покинуло лица Рэндалла. 
Недоуменно поглядев на него,  Синтия прошла в спальню. Здесь она взяла свою 
сумочку,  быстро просмотрела  ее  содержимое, а  затем выдвинула  маленький 
потайной ящик комода. 
- Если  кто-нибудь и  вправду залез к  нам, он немногим  разжился. Посмотри 
свой бумажник. Все на месте? А твои часы? 
- Все в порядке, - ответил Рэндалл через несколько секунд. - Наверное, ты и 
вправду   забыла  там   стул,  а   я  его   не  заметил.  Так   ты  готова? 
- Сию секунду. 
Больше Рэндалл об этом  не говорил, размышляя про себя, какая же каша может 
получиться из нескольких застрявших  в подсознании воспоминаний в сочетании 
с  плотным ужином.  Наверное, он  все-таки заметил  этот стул,  когда гасил 
свет, -  отсюда и появление стула в кошмаре.  Поставив таким образом все на 
место, он начал обдумывать грядущую операцию. 
 
 
Хог ждал их. 
- Заходите, пожалуйста. Добро  пожаловать, мадам, в мое скромное прибежище. 
Вы не  откажетесь присесть? У вас найдется время на  чашку чая? Боюсь, - на 
его  лице  появилась  смущенная  улыбка,  -  что  кофе  в  этом  доме  нет. 
- Времени достаточно, - успокоил гостеприимного хозяина Рэндалл. - Вчера вы 
вышли из  дома в восемь пятьдесят три, а  сейчас еще только восемь тридцать 
пять.   Думаю,   лучше   всего   будет  выйти   в   то   же  самое   время. 
- Вот и чудесно. 
Хог  исчез из  комнаты, и сразу  же вернулся  с чайным подносом,  каковой и 
водрузил на стол рядом с Синтией. 
-  Вы разольете,  миссис Рэндалл? Это  китайский чай,  - добавил он.  - Моя 
собственная смесь. 
- С удовольствием. 
Сейчас,  утром,  в  этом  человеке  нет  ровным  счетом  ничего  зловещего, 
вынуждена  была  признать  Синтия.  Просто маленький,  суетливый  холостяк, 
обладатель  усталых  морщинок  около   глаз  и  -  прямо-таки  великолепной 
квартиры. На  стенах картины,  хорошие, хотя понять насколько  хорошие - на 
это у  Синтии не хватало  знаний. Во всяком случае,  похожи на оригинальные 
работы. И  картин этих  не слишком много,  отметила она с  одобрением. А то 
такие вот  склонные к искусству холостяки  зачастую любят загромождать свои 
квартиры почище иной старой девы. 
Вот  уж про  квартиру  мистера Хога  такого на  скажешь. Во  всем воздушное 
изящество, словно  в вальсах Брамса. Синтии  хотелось спросить, где он взял 
такие драпировки. 
Хог с поклоном принял  у нее чашку, нежно обхватил ее ладонью и, прежде чем 
сделать   глоток,  вдохнул   аромат.  Затем   он  повернулся   к  Рэндаллу. 
-   Боюсь,   сэр,  что   у   нас   сегодня  ровно   ничего  не   получится. 
- Не исключено. Но почему вы так думаете? 
- Понимаете  ли, я сейчас  нахожусь в полной растерянности,  что мне делать 
дальше? Ваш телефонный звонок... Когда вы мне позвонили, я готовил себе чай 
- ведь  у меня нет служанки... правду говоря, по утрам  я словно в тумане - 
ну,  вы понимаете, рассеянный,  делаю все,  что полагается делать,  встав с 
постели, умываюсь и все прочее, а мысли мои где-то в другом месте. Когда вы 
позвонили, я был немного ошарашен и только через несколько секунд вспомнил, 
кто вы такой и  какие дела у нас друг с другом. Разговор с вами в некотором 
роде прочистил мне голову, я, если можно так сказать, осознал, кто я такой, 
однако  теперь... -  он беспомощно пожал  плечами. -  Теперь у меня  нет ни 
малейшего представления, что же мне делать дальше. 
Рэндалл кивнул. 
-- Я не упускал и такого варианта. Не могу назвать себя большим психологом, 
но мне казалось возможным, что переход от вечернего Я к дневному происходит 
у вас как раз  при выходе из квартиры, и любое нарушение привычного порядка 
может совсем выбить вас из колеи. 
- Тогда почему же... 
-  Сейчас это  не имеет  значения. Видите  ли, мы  следили за вами  вчера и 
знаем, куда вы ходите. 
-    Вы   знаете?    Расскажите    мне,   сэр!    Расскажите,   пожалуйста. 
- Не  так быстро. В самую  последнюю минуту мы вас  потеряли. Теперь я хочу 
сделать следующее:  мы проводим вас по тому же  самому пути, вплоть до того 
места, где  вчера вас потеряли. Я надеюсь,  что начиная оттуда, вами начнет 
руководить привычка, а мы будем следовать по пятам. 
-  Вы   сказали  "мы".   Разве  миссис  Рэндалл  помогает   вам  в  работе? 
Рэндалл  замялся,   запоздало  сообразив,  что,  как   ни  крути,  придется 
признаться клиенту  в неполной  своей искренности. Синтия  бросилась ему на 
помощь. 
-  Обычно  мы такого  не  делаем,  мистер Хог,  но  этот случай  совершенно 
исключительный. Вам ведь вряд ли понравится вторжение в вашу жизнь обычного 
наемного  оперативника, так  что Рэндалл  решил заняться этим  делом лично, 
привлекая при необходимости на помощь меня. 
- О, даже так. Это крайне любезно с вашей стороны. 
- Спасибо, но это вовсе не стоит вашей благодарности. 
- Нет, что вы, я крайне тронут. Но только... ээ... не знаю, достаточно ли я 
вам  заплатил.  Насколько  я  понимаю,  услуги  руководителя  фирмы  должны 
оплачиваться несколько выше? 
Хог смотрел на Синтию; Рэндалл настойчиво подавал жене сигналы "Скажи, да", 
но та делала вид, что не замечает его лихорадочной безмолвной жестикуляции. 
- Суммы,  заплаченной вами,  мистер Хог, вполне  достаточно. Если возникнет 
необходимость  дополнительных  расходов, мы  сможем  обсудить это  позднее. 
- Да, конечно. 
Хог задумчиво подергал себя за нижнюю губу. 
- Я в высшей  степени признателен вам за такую предусмотрительность, за то, 
что вы не стали знакомить с моими личными делами никого со стороны. Но я бы 
хотел... -  С неожиданной резкостью он повернулся  к Рэндаллу. - Скажите, а 
как вы поступите, если моя дневная жизнь окажется - ну, скажем, шокирующей? 
Было видно, с каким трудом дался ему этот вопрос. 
- Все останется строго между нами. 
- А предположим, обнаружится  не просто скандальное мое поведение, а что-то 
гораздо худшее. Что-нибудь преступное. Скотское. 
Отвечал Рэндалл, тщательно подбирая слова. 
- У меня есть  лицензия, выданная штатом Иллинойс. Согласно этой лицензии я 
обязан  сознавать  себя  чем-то вроде  внештатного  работника  полиции -  в 
ограниченном смысле.  Конечно же, я не могу  и не стану покрывать серьезное 
преступление.  Однако в  мои обязанности  не входит сдавать  своих клиентов 
властям за  всякие мелкие  грешки. Уверяю вас, мой  клиент должен совершить 
очень серьезный проступок, чтобы у меня возникло желание способствовать его 
аресту. 
-  Но вы  не  можете заверить  меня, что  ни  при каких  обстоятельствах не 
сделаете этого? 
- Нет. 
Хог закрыл  глаза и некоторое  время молчал. Когда он  заговорил, голос его 
был едва слышен. 
- Но вы ведь не узнали ничего такого - пока? 
Рэндалл покачал головой. 
-  Тогда,  возможно, разумнее  будет  бросить  все это  дело прямо  сейчас. 
Некоторые вещи лучше не знать. 
Взволнованность  Хога,  его   беспомощность  в  сочетании  с  благоприятным 
впечатлением, которое производила эта изящная, аккуратная квартира, вызвали 
у  Синтии прилив  сочувствия,  о котором  она  и помыслить  не могла  вчера 
вечером. 
- Ну зачем вы так нервничаете, мистер Хог, - наклонилась она к нему. - Ведь 
у вас нет никаких  оснований думать, что вы делаете что-либо плохое, верно? 
-  Да,   оснований  у  меня  нет.   Никаких  оснований,  кроме  неотвязного 
предчувствия. 
- Но почему? 
- Миссис  Рэндалл, а бывало у  вас так, что вы  услышите за спиной какие-то 
звуки и боитесь повернуться?  Случалось вам когда-нибудь проснуться посреди 
ночи и  лежать с плотно  зажмуренными глазами, чтобы только  не узнать, что 
именно прервало  ваш сон?  Есть такие разновидности  зла, которые проявляют 
полную свою  силу лишь  тогда, когда их существование  осознано и призвано, 
когда  им смотрят  в  глаза. И  вот здесь  есть  нечто, чему  я не  в силах 
посмотреть в  глаза, -  обречено добавил он.  - Мне показалось,  что у меня 
есть такие силы, но я ошибался. 
-  Оставьте, -  попробовала успокоить  его Синтия.  - Реальные  факты почти 
всегда оказываются лучше наших страхов. 
-  Вы уверены  в этом? Почему  им не  быть значительно хуже  наших страхов? 
- Потому, что так не бывает, они лучше. 
Она смолкла, осознав вдруг,  что расхожее чтение, которое она преподносит с 
таким  апломбом, всего  лишь  бодренькая утешительная  ложь из  тех, какими 
взрослые успокаивают  детей. Она вспомнила свою  мать, та легла в больницу, 
опасаясь аппендицита - и  друзья и все любящее семейство единодушно считали 
это обычной мнительностью - и умерла там. От рака. 
Нет,  факты  и  вправду бывают  значительно  хуже  самых страшных  страхов. 
И все равно она не могла согласиться с Хогом. 
- Но даже если  мы предположим наихудшее. Предположим, что вы действительно 
занимаетесь чем-то  преступным во время своих  провалов памяти. Ни один суд 
этого государства не признает вас ответственным. 
Хог бросил на Синтию взгляд, полный ужаса. 
-  Нет, скорее  всего они не  признают меня  вменяемым. Но знаете,  что они 
тогда сделают? Вы же  знаете это, правда? Вы представляете себе, что делают 
с сумасшедшими преступниками? 
- Конечно, знаю, - уверенно ответила Синтия.- С ними обращаются так же, как 
со   всеми  прочими   пациентами  психиатрической   клиники,  ни   о  какой 
дискриминации нет и речи. Я видела это собственными глазами, когда работала 
в государственной лечебнице. 
- Хорошо,  вы это  видели, но воспринимали  все глазами постороннего.  А вы 
можете  представить   себе,  как   это  выглядит  с   другой  стороны?  Вас 
заворачивали  когда-нибудь  в  мокрые  простыни? К  вашей  кровати  ставили 
охранника? Вас кормили принудительно?  Вы знаете, что это такое, когда ключ 
поворачивается  в   скважине  при  каждом  вашем   движении?  Когда  хочешь 
спрятаться   от    непрестанно   наблюдающих   глаз   -    и   не   можешь? 
Хог встал и стад нервно мерить комнату шагами. 
- Но  и это не самое плохое. Хуже всего соседи  по палате. Вы что, думаете, 
что  человек, у  которого иногда  отказывает память, не  способен различить 
признаки сумасшествия  у окружающих? У некоторых  из них изо рта непрерывно 
текут слюни, другие ведут  себя настолько по-скотски, что этого не передать 
словами. И  все они говорят, говорят,  говорят. Вы можете представить себе, 
как лежите  на кровати, прикрученные к  ней простыней, а рядом  кто-то - да 
где там "кто-то", что-то  непрерывно повторяет: "маленькая птичка взлетела, 
а  потом улетела;  маленькая  птичка взлетела,  а потом  улетела; маленькая 
птичка взлетела, а потом улетела..." 
- Мистер Хог! 
Рэндалл встал и встряхнул Хога за плечо. 
-   Мистер   Хог,  держите   себя   в   руках!  Нельзя   так  себя   вести. 
Хог  растерянно  смолк.  Он  перевел взгляд  с  Синтии  на Рэндалла,  потом 
обратно, и на его лице появилось пристыженное выражение. 
- Ничего, мистер Хог,  все в порядке, - сухо сказала Синтия. Однако прежнее 
отвращение вернулось. 
- А я бы  не сказал, что все в порядке, - возразил Рэндалл. - Думаю, сейчас 
самый подходящий  случай кое в чем  разобраться. Последнее время происходит 
много такого,  чего я не понимаю, и мне кажется,  мистер Хог, что вы должны 
прямо и откровенно ответить на несколько вопросов. 
-  Конечно,  отвечу, мистер  Рэндалл,  если  только сумею.  - Хог  искренне 
недоумевал.  -   Неужели  вам  кажется,  что   я  чего-то  не  договариваю? 
-  Я в  этом  абсолютно уверен.  Во-первых, вы  находились в  лечебнице для 
психически невменяемых преступников. Когда это было? 
- Что  вы, такого не было никогда. Во всяком случае,  я не думаю, что такое 
было. Я не помню ничего подобного. 
-  А чем  же  можно тогда  объяснить истерическую  болтовню, которая  так и 
сыпалась  из  вас  последние   пять  минут?  Вы  что,  придумали  все  это? 
- О  нет! Это... Это было... это связано  с санаторием Святого Георгия. Это 
не  имеет   ни  малейшего  отношения  к...   к  лечебнице  подобного  рода. 
- Санаторий Святого Георгия, говорите? К этому мы еще вернемся. Мистер Хог, 
расскажите мне, пожалуйста, что именно произошло вчера? 
- Вчера? Днем? Но,  мистер Рэндалл, вы же знаете, что я не могу рассказать, 
что происходит со мной днем. 
- А вот я  думаю - можете. Там творится черт знает что, какое-то непонятное 
мошенничество,  и  вы находитесь  в  самом центр