янную  скамейку.  Витя  присел  на  самый  ее
краешек, рядом со склочной гражданкой Захаровой тысяча восемьсот девяносто
третьего года рождения и поставил у ног свой черный портфель. Вите все еще
было немножко не по себе. Быть задержанным ему еще не случалось. За проезд
на мотороллере, не зарегистрированном ГАИ, вдобавок без прав, теоретически
следовали неприятные вещи. Неприятностей хотелось бы избежать - Мозг,  как
Витя  очень  надеялся,  должен  был  справиться  и  с   этой   неожиданной
трудностью.
   Аккуратный и подтянутый  милиционер  в  чине  лейтенанта,  дежурный  по
отделению, отпустил наконец склочную старуху, как видно, доведшую  соседей
по коммунальной  квартире  до  последней  крайности  и  полного  отчаяния,
предупредив ее о том, что в следующий  раз  она  неминуемо  ответит  перед
судом, откинулся на спинку стула  и  несколько  секунд  сидел  неподвижно,
словно переваривая последние впечатления. Потом он поискал что-то  у  себя
на столе, нашел чистый бланк какого-то документа, взглянул  Вите  прямо  в
глаза и задал первый вопрос:
   - Фамилия?..
   Мозг снова надежно взял Витю в  свои  руки.  По  подсказке  Мозга  Витя
ответил на все вопросы именно так, как надо было ответить, рассказал,  как
было дело, и стал ждать. Человек по ту сторону барьера снова откинулся  на
спинку стула, несколько  секунд  размышлял,  взвешивая  Витину  судьбу,  и
наконец сказал:
   - За подобное нарушение предполагается лишение права вождения сроком на
три года. Распишитесь в протоколе...
   Мозг подсказал, и Витя, проглотив слюну, повторил:
   - Так ведь, товарищ лейтенант, в первый раз ведь...
   - Все говорят, что в первый,  -  хмуро  отозвался  дежурный  и  положил
заполненный протокол на барьер. - Распишитесь!
   Неуверенным шагом Витя пошел к  барьеру.  Мозг  тогда  ваялся  за  дело
всерьез. Нарушитель  кодексов  Госавтоинспекции  остановился,  голова  его
снова была  полна  изощренной  подсказки.  С  невиданным  красноречием  он
поведал четверым милиционерам и татуированному человеку о том, как  трудно
было ему сдавать выпускные экзамены и что последний из них он сдал  только
сегодня. Дежурный отложил в сторону авторучку и с недоумением уставился на
Витю, словно ни разу  в  жизни  не  слышал  ничего  подобного.  С  тем  же
красноречием  Витя  рассказал,  что  отец  только  сегодня   подарил   ему
мотороллер и как он был этому рад и от радости буквально не  находил  себе
места. Витя рассказал, что с детства он знает  и  любит  технику  и  знает
наизусть устройство мотоцикла, мотороллера, а также  грузовика,  трактора,
комбайна и самолета. Витя объявил, что в те часы, когда не надо было учить
уроков, он прилежно и с огромным  удовольствием  изучал  правила  уличного
движения,   и   предложил   милиционерам   тут   же,    немедленно,    его
проэкзаменовать. Дежурный недоверчиво хмыкнул,  но  все  же  действительно
задал какие-то вопросы. Мозг ответил на них без запинки, и дежурный, снова
хмыкнув, спросил что-то еще. Витя дал ответ и на это и сказал, что уже  на
следующий день он собирался пойти сдать экзамен на получение прав, и  если
сегодня он выехал немного потренироваться на тихую и  безлюдную  улицу,  в
этом нет ничего особенно страшного... Дежурный за барьером зачем-то  надел
форменную фуражку, снял ее, двумя руками почесал  затылок  и  сказал,  что
порядок все-таки везде есть  порядок  и  по  закону  за  всякое  нарушение
порядка, даже если  это  я  в  первый  раз,  полагается  ответить...  Мозг
подсказывал все новые оправдания, в когда Витя минут десять спустя наконец
перевел дух и несмело взглянул на дежурного, по другую сторону деревянного
барьера за строгим служебным столом сидел  совершенно  другой  человек.  У
человека по-домашнему была расстегнута верхняя  пуговица  форменной  серой
рубашки,  и  он  смотрел  на  задержанного  Виктора  Николаевича  Сайкина,
семнадцати лет, с большим удовольствием.
   - Уф, - неслужебным тоном сказал дежурный и снял с барьера  заполненный
протокол. - За все пятнадцать  лет  в  отделении,  знаешь,  брат,  еще  ни
разу...  Как  говорят  юристы,  процесс  выигран.  Наговорить  такого!   -
Лейтенант  уважительно  покачал  головой.   -   После   школы,   наверное,
собираешься в юридический?
   Витя не успел ответить.
   - Ну, ладно! - продолжал дежурный. - Раз уж такой  день,  что  с  тобой
делать! У каждого из нас был когда-то такой день, все мы когда-то  кончили
школу. Это же надо хорошо помнить - был такой день! Верно, Верстаков?
   Хмурый сержант, доставивший Витю в  отделение,  пробормотал  из  своего
угла в ответ что-то неопределенное. Взгляд дежурного заволакивался  дымкой
каких-то далеких, очевидно, приятных воспоминаний. Витя стоял  перед  ним,
переминаясь с ноги на ногу. Потом на  столе  дежурного  зазвонил  телефон,
дежурный немного  послушал  и  голосом,  вновь  ставшим  служебным,  отдал
распоряжение:
   - Доставляйте! Немедленно доставляйте!
   Витя переминался с ноги на ногу. Подтянутый и аккуратный  (пуговица  на
рубашке тоже уже была застегнута),  дежурный  по  отделению  встал,  давая
понять, что дело прекращено, протянул на прощание руку и сказал:
   - Но все-таки чтобы такого больше не было!
   Ликуя, Витя подхватил портфель и рванулся к выходу.  С  помощью  Мозга,
как и следовало ожидать, все обошлось наилучшим образом. К тому, что с его
помощью удается все, пора  было  уже,  впрочем,  привыкнуть.  Дежурный  по
отделению провожал Витю мечтательным взглядом. Когда нарушитель был уже на
пороге, лейтенант добавил:
   - Да, вот что! - интонации опять  были  домашними.  -  Верстаков...  Во
избежание всяких  недоразумений...  все-таки  надо  порядком  проехать  по
оживленным улицам... Словом, Верстаков, проводил бы ты  молодого  человека
до дома...
   Хмурый сержант по фамилии Верстаков козырнул и приступил  к  выполнению
распоряжения. Витя все еще ощущал на себе взгляд дежурного. Потом дежурный
с  чувством  произнес:  "Побольше  бы  нам  таких  нарушителей!",  и  Витя
перешагнул порог отделения.
   Сержант  Верстаков  уже  устроился  на  своем  тяжелом  мотоцикле.   Он
проследил, как устраивается на своем  мотороллере  вверенный  ему  молодой
человек, и сказал: "Поехали!" Мотоцикл и мотороллер стремительно  вылетели
на оживленную магистраль. Ехать теперь было  одно  удовольствие.  Легковые
машины, увидев милицейский  мотоцикл,  почтительно  уступали  ему  дорогу.
По-приятельски  улыбались  строгие  регулировщики  уличного  движения.   В
мгновение ока сержант Верстаков доставил молодого человека к самым воротам
его дома и на прощанье взял под козырек. Медленно и торжественно, все  еще
продолжая ликовать, Витя, которому все удавалось без малейших усилий с его
стороны, въехал во двор. В голове его уже раздавался  привычный  вопрос  -
Мозг спрашивал, чем еще он мог бы помочь...




   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ


   1

   Утром на следующий день Мозг еще раз блестяще продемонстрировал, на что
он способен. Перед строгой и авторитетной комиссией, экзаменующей  будущих
водителей мотороллеров, Витя по подсказке проявил невиданное  красноречие.
Теоретическая часть - правила уличного движения,  дорожные  знаки  -  была
отвечена с  таким  блеском,  что  строгие  и  принципиальные  экзаменаторы
приобрели очень довольный вид,  а  после  многих  дополнительных  вопросов
(ответы на них были даны с тем же  блеском)  стали  долго  переглядываться
между  собой  и  очень  одобрительно  покачивать  головами.   Все   другие
экзаменующиеся  -  молодой   и   веселый   научный   сотрудник   института
болотоведения,  энергичная  на  вид  девушка,  театральный  осветитель,  и
почтенного вида профессор из университета -  стали  выглядеть  на  Витином
блестящем фоне очень бледно, и в конце концов председатель  комиссии  даже
поставил им Витю в пример, сказав краткую речь о том, как важно  соблюдать
правила уличного движения в повседневной, обыденной жизни  и  как  отрадно
видеть полное  понимание  этого  в  растущем  молодом  поколении.  Технику
вождения после этого Витя тоже сдал безупречно. Тогда члены комиссии стали
очень долго о  чем-то  совещаться  между  собой  и  потом  сообща  приняли
решение: дать о Вите заметку  в  журнале  "За  рулем"  и  сообщить  о  его
отличных успехах на  экзамене  директору  школы.  На  прощанье  каждый  из
улыбающихся милиционеров пожал Вите руку, и теперь уже  вполне  законно  и
полноправно Витя вылетел на простор городских магистралей.  Мозг  привычно
спрашивал, чем еще он мог бы помочь...



   2

   Два часа спустя (наслаждаясь скоростью, Витя  уже  вволю  накатался  на
мотороллере) Мозг по его просьбе помог  ему  написать  большое  и  хорошее
стихотворение, посвященное Верочке Лейтенантовой. Стихи  получились  много
лучше, чем те, которые Витя прежде пробовал  писать  сам,  -  они  отлично
звучали на слух, и рифмы точно подходили друг к Другу: "Любовь  -  вновь",
"Верочка - девочка", "Далеко - нелегко"... Витя трижды перечитал  то,  что
написано было под диктовку Мозга, а потом выбросил в мусоропровод  толстую
тетрадь, в которую в большой тайне ото  всех  записывал  свои  собственные
стихи...



   3

   По пути на свидание с Верочкой Лейтенантовой, увидев вывеску  почтового
отделения, Витя вдруг припомнил еще об одном  деле.  Бабушке,  живущей  на
острове Сахалин, через несколько дней  исполнялось  девяносто  шесть  лет,
мама уже не один раз  напоминала,  что,  как  любящий  внук,  Витя  должен
сочинить  хорошее  поздравительное  письмо.  Он  наскоро  объяснил   Мозгу
очередную задачу, вошел внутрь почты  и  стал  писать  под  его  диктовку.
Письмо получилось  очень  хорошим,  проникновенным  -  чувствовалось,  что
написал его любящий внук. Витя опустил письмо в ящик, и  Мозг  спросил,  в
чем еще он может оказать помощь...



   4

   Витя прошел по улице еще немного и увидел на  стене  дома  длинный  ряд
газетных стендов, большой  заголовок  крайней  газеты  издали  бросался  в
глаза: "Блистательная победа "Торпедо". Футбольная команда "Торпедо"  была
любимой Витиной  командой,  вчера  она  убедительно  и  с  крупным  счетом
победила московский "Спартак". Витя вспомнил, что собирался прочитать  все
отчеты о матчах, какие должны были появиться в газетах.  Он  посмотрел  на
длинную вереницу стендов, читать все  подряд  сейчас  почему-то  не  очень
хотелось, в газетах, наверное, крупицы  интересного  были  рассеяны  среди
многих скучных повторов. Витя подошел к стендам вплотную, поднял  портфель
повыше и велел Мозгу, все прочитав, мысленно пересказывать ему только  то,
что заслуживало внимания...



   5

   Потом  легко  и  просто  Мозг  с  колоссальным  жизненным  опытом  ввел
отношения между Витей и Верочкой Лейтенантовой в  новую,  следующую  фазу.
Первое настоящее свидание прошло без сучка и задоринки. Верочка  появилась
в назначенном месте точно в срок, и Витя вдруг  обнаружил,  что  в  облике
лучшей девушки Москвы произошли некоторые изменения - у Верочки  чуть-чуть
подведены были глаза и даже слегка подкрашены губы. С  замирающим  сердцем
Витя стал догадываться о тайной причине всех этих нововведений,  сделавших
Верочку еще привлекательнее, а Мозг тем временем уже снова взял  Витю  под
свою надежную опеку. На цветочном базаре он  помог  ему  собрать  огромный
букет невиданной красоты в подарок  учителям,  а  потом  -  букет  той  же
красоты, но поменьше, в подарок Верочке. Смутившись и покраснев, она вдруг
впервые взяла Витю под руку и так и прошла с ним до конца прогулки.  Витя,
управляемый Мозгом, вел интересный разговор на самые разнообразные темы. В
конце концов, когда речь зашла невзначай  и  о  Театре  оперетты,  Верочка
смущенно сказала, что о удовольствием бы туда сходила, потому что давно не
была,  и  Мозг  подсказал  тут  же,  немедленно  ее  пригласить.   Верочка
неуверенно попробовала сказать, что, наверное, на вечерний  спектакль  уже
не удастся достать билетов, но Мозг пресек ее слова  энергичной  фразой  о
том, что ничего не удается лишь тому, кто ничего не пробует, и  уже  через
десять минут подземный поезд метро стремительно уносил Верочку и Витю  все
дальше и дальше от станции метро "Сокол"...



   6

   Перед Театром оперетты была густая, нарядная толпа, до начала спектакля
"Поцелуй Чаниты" оставалось пятнадцать минут. У Верочки и Вити то  и  дело
спрашивали, нет ли  у  них  лишних  билетов,  и  Верочка  снова  огорченно
сказала, что, конечно, ничего не  выйдет,  но  Витя,  управляемый  Мозгом,
уверенно вел ее за собой, раздвигая  толпу.  В  вестибюле  театра  десятки
людей безуспешно осаждали кассы, на которых висели плакаты "Билетов  нет".
Выполняя  распоряжения  Мозга,   Витя   уверенно   пробился   к   окошечку
администратора  и  уверенно  в   него   постучал.   Тотчас   же   окошечко
распахнулось, и на Витю глянуло раздосадованное женское  лицо.  Но  прежде
чем  суровая  женщина-администратор  успела  хоть  что-то  сказать,   Мозг
подсказал Вите адресованный ей комплимент; Витя его повторил,  и  на  лице
администратора появилось какое-то новое выражение.  Дальше  Витя  повторил
вслед за Мозгом целую небольшую речь - о том, что он не мог  взять  билеты
на "Поцелуй Чаниты" заранее, потому что весь долгий месяц не отрывался  от
школьных учебников и не имел ни минуты свободного  времени  и  что  теперь
есть   только   единственный   человек,   который   может   ему    помочь.
Женщина-администратор взглянула на  Витю  уже  с  некоторым  интересом  и,
кажется, собралась что-то сказать. Опередив ее, Витя стал  рассказывать  о
том, как любит он Театр оперетты и как часто ходил сюда раньше,  пока  еще
не  начались  ответственные  выпускные  экзамены,   -   "Сильву"   смотрел
пятнадцать раз, "Марицу" - десять, "Летучую мышь" - восемь, а вот "Поцелуй
Чаниты" еще ни разу. Женщина-администратор наконец улыбнулась  и  покачала
головой. Мозг тогда тотчас же  подсказал  еще  один  комплимент,  и  тогда
женщина-администратор, еще раз покачав головой, вручила Вите два  желанных
билета в  восьмой  ряд  партера.  С  восхищением  на  Витю  глядели  самые
изумрудные на свете глаза...



   7

   В фойе театра было очень жарко, стоило  съесть  по  порции  мороженого.
Перед лотком от обилия выбора у Вити  разбежались  глаза,  и  он  мысленно
тотчас же приказал Мозгу помочь ему выбрать. Мозг мгновенно пришел Вите на
помощь, и Витя с Верочкой, держа в руках по порции  эскимо,  двинулись  ко
входу в зрительный зал.
   Но женщина в униформе служителя Театра оперетты  решительно  преградила
Вите  путь  в  строгим  голосом  процитировала  непреклонное   театральное
правило, согласно которому вход в зрительный зал с портфелями и  свертками
воспрещен. И прежде чем Витя успел сообразить,  что  произошло,  она  сама
взяла из его рук черный портфель и  сдала  его  в  гардероб,  вручив  Вите
номерок.  Впервые  за  все  это  время  Витя   остался   совсем   один   -
синтезированное искусственно мозговое вещество теперь  уже  не  могло  ему
ничем помочь.
   Витя Сайкин оторопело посмотрел на служительницу  и  застыл  на  месте.
Витя вдруг ощутил, что ему очень трудно думать самому. Он не знал  больше,
что теперь делать и что  произойдет  дальше.  Женщина  в  форме  служителя
Театра оперетты несколько раз, удивленно глядя на него,  повторила,  чтобы
он проходил в зрительный зал. Витя растерянно смотрел на нее и  ничего  не
отвечал. Верочка Лейтенантова, вдруг испуганно посмотрев на  Витю,  крепко
сжала его локоть. В Витиной  голове  происходило  что-то  странное  -  без
постоянной  подсказки  Мозга  она  была   теперь   пустой   и   совершенно
безжизненной. Без помощи Мозга,  казалось,  Витя  не  может  сделать  даже
один-единственный шаг. Где-то под потолком фойе Театра оперетты раздавался
уже второй звонок...


   ...Человек в белом халате замолчал, тронул ладонями свою густую  черную
бороду и задумчиво посмотрел  на  собеседника.  Собеседник  склонился  над
блокнотом, кончик авторучки  стремительно  порхал  по  бумаге.  Человек  в
халате поправил очки и обернулся. За спинкой его кресла  был  стеллаж;  он
скользнул взглядом по полкам, на одной из них задержал взгляд дольше,  чем
на остальных, и снова повернулся к собеседнику. Глаза человека за стеклами
очков вдруг блеснули весело и озорно.
   - Взялись бы вы угадать, - спросил он, - взялись бы вы угадать, какой у
этой истории был конец?
   Собеседник оторвался от блокнота.
   - Ну, я думаю, - начал он, - как мне кажется... Наверное, и дальше...
   Человек в белом халате смотрел на него весело и озорно.
   - Ну, что же вы, - поощрил он. - Ведь вы научный  журналист.  Вы  давно
уже должны были привыкнуть к самым головокружительным и невероятным вещам.
Современная наука преподносит их вам то и дело...
   Журналист захлопнул блокнот и тоже обвел взглядом полки стеллажа.
   - Ну, как мне кажется, это нетрудно предположить,  -  сказал  он,  -  я
заметил, что в конце концов жизненные задачи, которые Витя Сайкин  уже  не
хотел разрешать сам  и  поэтому  перекладывал  эту  обязанность  на  Мозг,
становились все проще и проще. От трудного экзамена по физике и  до  того,
чтобы выбрать мороженое... и дальше... Дальше, наверное, Витя  уже  просто
не мог думать сам. Словом, в Театре оперетты мне не хотелось бы  оказаться
на его месте. Совсем разучиться думать! Закономерность я, кажется,  уловил
правильно?
   Журналист остановился.
   -  Правильно,  правильно,  -  весело  сказал  человек   в   халате.   -
Закономерность уловлена совершенно правильно. В конце концов  Витя  должен
был разучиться думать сам. Но я о другом: что, по-вашему, было еще  позже?
Чем же, по-вашему, эта история с искусственным Мозгом, случайно попавшим к
десятикласснику и вызвавшимся разрешать  ему  все  его  жизненные  задачи,
закончилась?
   Журналист открыл блокнот и задумчиво пошелестел его  страницами.  Потом
закрыл снова и стал смотреть в пол.
   - Нет, - сказал он наконец, - просто не  могу  представить.  Совершенно
невероятная история. Лучше вы уж, Пал Палыч, сами доскажите ее до конца.
   Пал Палыч Дыров, заведующий Шестой лабораторией, снова усмехнулся.
   - Ну что же, - сказал он весело, - тогда приготовьтесь...
   Молодой журналист вновь открыл блокнот и  занес  над  чистой  страницей
авторучку.
   - Мозг пришел к тому же самому выводу, что и вы, - объявил Пал Палыч. -
Он тоже понял, что его подопечный постепенно  теряет  способность  мыслить
самостоятельно...
   Журналист кивнул.
   - Закономерности этого процесса стали искусственному  Мозгу  совершенно
ясны, и он решил, что пора прекращать эксперимент, который он  проводил  с
десятиклассником Витей Сайкиным. Да-да,  первый  из  намеченной  им  серии
экспериментов, с помощью которых он хочет  изучать  людей  как  следует  и
всесторонне. Изучать непосредственно, экспериментально, а не на основе тех
вторичных знаний  о  людях,  что  были  получены  искусственным  Мозгом  в
результате обработки его вещества биотоками.
   Пал Палыч искоса взглянул на журналиста и добавил:
   - Да, когда Мозг попал случайно к Вите, он решил, что для него  настали
просто идеальные условия для такого  эксперимента  -  предложить  человеку
снять   с   него   заботы,   обязанность   принимать   жизненные   решения
самостоятельно, обязанность думать самому...
   Журналист выпрямился в своем  кресле  так,  словно  в  его  теле  вдруг
сработала какая-то пружина. Несколько мгновений он растерянно  смотрел  на
улыбающегося Пал Палыча Дырова, потом беззвучно пошевелил губами и наконец
с трудом из себя выдавил:
   - Эксперимент... Искусственный Мозг поставил эксперимент под человеком?
   Пал Палыч весело пожал плечами.
   Журналист не отрываясь смотрел на него, и во взгляде  можно  было  ясно
прочесть все, что было у него на душе. Пал Палыч пожал плечами еще рая.
   - Собственно говоря, в этом  нет  ничего  удивительного,  -  сказал  он
небрежно. -  Семь  Пядей  -  первое  высокоорганизованное  синтезированное