успеха, идея о возможности перемен распространилась  бы  повсюду.
Бедняки разбогатели бы. И  наоборот,  богатые  превратились  бы  в  нищих.
Следовательно, вы  совершили  бы  то,  чего  все  правительства  стремятся
избежать. Вы напугали слишком многих.
   - Да, сэр, - согласился с послом Ходдан. - Они были неприятно удивлены,
узнав, что такое страх.
   - А вы понимаете, - спросил посол, - что  главная  цель  высокоразвитой
цивилизации - исключить из жизни человека какие бы то ни было  сюрпризы  и
неожиданности, а его существование превратить  в  зеленую  тоску?  Если  в
вашем обществе ничего не происходит, значит, у вас  уже  наступил  золотой
век. А дни, когда люди даже и помыслить не могли, что их ждет какое-нибудь
непредвиденное событие, с любовью называются "старые добрые времена".
   - Честно говоря, сэр, я не думал о данной проблеме в таких выражениях.
   - Должен заметить,  что  планетарные  и  местные  правительства  боятся
нового, как чумы, - продолжал  посол.  -  Ведь  они  призваны  бороться  с
непредвиденными обстоятельствами. До  некоторой  степени  налоги  являются
страховкой  против   неожиданностей.   Вы   нанесли   оскорбление   основе
стабильного,  размеренного  и  ужасающе  скучного  образа  жизни  -  иными
словами, самой цивилизации.
   Ходдан нахмурился.
   - Однако вы все-таки предоставили мне убежище.
   - А разве могло быть иначе?! - вскричал посол. - Дипломатический корпус
призван служить на благо всего человечества. Но это вовсе не  значит,  что
мы ограниченны и узколобы. За золотым веком всегда  наступает  коллапс.  В
древние времена какие-нибудь  дикари  разбивали  лагеря  у  стен  городов,
достигших пика цивилизации. Немытые, невежественные, с  дурными  манерами.
Никто не принимал их всерьез. Однако в конце концов грязные дикари  шли  в
атаку, и пламя пожаров поглощало очередное сверхразвитое общество.
   - Сейчас дикарей не осталось, - заметил Ходдан.
   - Они  сами  себя  придумывают,  -  сообщил  ему  посол.  -  Понимаете,
Дипломатический корпус старается защищать и  всячески  поддерживать  всех,
кто ведет войну  с  застоем,  самодовольством,  золотым  веком  и  прочими
чудовищными вещами. Речь, разумеется,  не  идет  о  ворах.  Они  результат
деградации, вроде вшей, что заводятся  на  грязном  теле.  Нас  интересуют
мятежники, безумцы, революционеры - люди, которые мешают политической да и
любой другой власти погрузиться в пучину застоя и  гниения.  Таких  героев
надо лелеять!
   - Мне кажется, я вас понимаю, сэр, - проговорил Ходдан.
   -  Надеюсь.   Мои   действия   в   вашем   деле   носят   исключительно
дипломатический характер.  Поддерживать  недовольных  -  значит  выступать
против угрозы всеобщего удовлетворения. Ситуация  на  Уолдене  угрожающая.
История с вами - самое обнадеживающее событие, которое произошло здесь  за
многие годы. И вы родились в другом месте.
   - Да-а, - протянул Ходдан. - Я родился и вырос на Зане.
   - Не важно. - Посол взял межзвездный атлас.  -  Считайте  себя  хорошим
симптомом,  которому  придают  огромное   значение.   Если   вам   удастся
распространить свои идеи, вы окажете неоценимую услугу гражданам  Уолдена.
Дикари всегда в состоянии сами себя  выдумать.  Впрочем,  хватит,  давайте
перейдем к вашей проблеме. - Он снова занялся атласом. - Куда бы вы хотели
направиться? Вы же должны покинуть Уолден.
   - Не слишком далеко, сэр.
   - Дело в девушке, верно? - Посол даже не улыбнулся. Провел  пальцем  по
странице сверху вниз. - Ближайшие населенные миры - Крим и Дарт. На  Криме
развита коммерция, специалист по электронике  легко  найдет  себе  работу.
Говорят, на  планете  активно  идут  самые  разнообразные  исследования  и
довольно высок уровень технологического развития.
   - Мне не очень хочется работать на  кого-нибудь  в  качестве  инженера,
сэр,  -  извиняющимся  тоном  проговорил  Ходдан.  -  Я  бы   предпочел...
самостоятельную деятельность.
   -  Непрактично,  хотя  вполне  понятно,  -  прокомментировал  посол   и
перевернул страницу. - Дарт. Общественный строй - нечто вроде  феодализма.
С точки зрения технического прогресса  -  мир  отсталый.  Есть  посадочная
сеть.  Однако   местные   жители   экспортируют   лишь   шкуры   животных,
металлические  болванки  и...  кажется,   больше   ничего   существенного.
Радиовещания нет. Нравы планеты сложны для понимания  приезжих.  Население
самых больших городов приближается к двадцати тысячам человек.  Их  совсем
немного. В основном  люди  селятся  в  маленьких  деревнях,  расположенных
вокруг феодальных замков. Дороги в таком ужасном состоянии, что  колесного
транспорта практически нет.
   Он откинулся на спинку стула и сказал каким-то отстраненным голосом:
   - Несколько месяцев назад я получил оттуда письмо. Довольно  нахальное.
Отправитель - некто дон Лорис - сообщает, что достоинство не позволяет ему
сделать коммерческое предложение, но инженер, специалист  по  электронике,
который  согласится  встать  под  его  знамена,  от  этого  не  проиграет.
Интересуетесь? На Дарте нет королей, только феодальные князьки.
   Ходдан задумался.
   - Я отправлюсь на Дарт, - решил он наконец. - Там наверняка лучше,  чем
на Зане, и уж явно не хуже, чем на Уолдене.
   Посол отнесся  к  его  ответу  совершенно  равнодушно.  А  в  следующее
мгновение дверь  открылась,  на  пороге  появился  служащий  посольства  и
протянул своему начальнику внутренний коммуникатор.  Тот  приложил  его  к
уху, послушал немного, а потом сказал:
   - Проводите его ко мне. - Повернувшись к Ходдану, посол  проговорил:  -
Страсти накаляются! К  нам  явился  один  из  членов  кабинета  министров,
собирается  потребовать  вашей  выдачи.  В  ответ  я  обращусь  к  нему  с
официальной просьбой позволить вам покинуть планету. Когда он уйдет, мы  с
вами еще поговорим.
   Ходдан вышел. Его проводили в другую комнату, и он принялся нетерпеливо
расхаживать взад и вперед, обдумывая предложения посла.
   Дарту явно далеко до золотого века! По сравнению с тем,  каким  он  был
еще сегодня утром, Ходдан  заметно  поумнел  и  прекрасно  понимал,  какие
чудовищные ошибки совершил. Теперь он с грустью  признал,  что  невозможно
заставить людей, которые этого не хотят,  использовать  новое  устройство,
просто доказав его ценность.
   Вскоре его позвал посол.
   - Я чрезвычайно приятно провел время, - радостно сообщил он Ходдану.  -
Мы так потрясающе  поругались!  Вы  действительно  всех  тут  испугали  до
смерти, за что заслуживаете огромной благодарности и даже славы. На каждое
правительство и каждого человека время от времени необходимо нагонять ужас
- чтобы мозги лучше работали.
   - Да, сэр, - промямлил Ходдан. - Я...
   - Планетарное правительство,  -  с  удовольствием  продолжал  посол,  -
требует запереть вас в самую надежную камеру, а ключ от нее выбросить. Они
утверждают, будто вы научились получать смертоносные лучи. Я  заявил,  что
все это чушь собачья, а вы являетесь политическим  беженцем,  которому  мы
предоставили убежище.
   Министр  поставил  меня  в  известность  о  том,  что  кабинет  намерен
рассмотреть  вариант   насильственного   извлечения   вас   с   территории
посольства, если мы не пойдем им навстречу. Я же  ответил,  что  в  случае
подобного бесчинства все  корабли  со  всех  цивилизованных  миров  станут
обходить Уолден стороной. Вряд ли они захотят  отказаться  от  торговли  с
другими планетами.
   Тогда он заявил, что правительство ни за что на свете не  позволит  вам
покинуть Уолден, и если вы уничтожите все живое на планете,  включая  меня
самого, ответственность за это чудовищное преступление целиком и полностью
ляжет на мою совесть. Я возмутился, посчитав оскорблением намек, будто  бы
я способен поддерживать такие зверства.
   Министр сообщил далее, что кабинет категорически не поддерживает  моего
взгляда на вещи и порицает  отношение  к  рассматриваемому  вопросу,  а  я
поставил его в известность, что, с  моей  точки  зрения,  они  ведут  себя
необдуманно. Дрожа от ужаса, но стараясь  сохранять  достоинство,  министр
удалился - наверняка чтобы придумать какие-нибудь очередные глупости.
   - Очевидно, - с облегчением проговорил Ходдан, - вы мне поверили, когда
я сказал, что мой прибор не испускает никаких смертоносных лучей.
   У посла сделался несколько смущенный вид.
   - Если честно, - ответил посол, - я не сомневаюсь, что вы изобрели ваше
устройство самостоятельно, но точно такое же вот уже сто лет  используется
в звездном скоплении Цетис.
   Ходдан поморщился:
   - А министр знает?
   - Зачем ему знать? - удивился посол. - Вам бы это только повредило.  Вы
открыто бросили вызов властям, к тому же оказали сопротивление полиции.  Я
и так нарушил этикет, когда намекнул, что местное правительство ведет себя
глупо.  Доказывать  его  неразумность  было  бы  в   высшей   степени   не
дипломатично.
   -  Полагаю,  полицейские  попытаются  выкрасть  меня   из   посольства.
Естественно,  они  станут  отрицать  свою  причастность  к  похищению,   в
особенности если оно  пройдет  успешно.  Но  уверен,  что  они  непременно
постараются предпринять что-нибудь эдакое...
   - Вполне возможно, - согласился посол. - Мы  вплотную  займемся  мерами
предосторожности.
   - Я бы хотел кое-что сделать - не представляющее никакой опасности  для
жизни других людей, просто на всякий случай, - сказал Ходдан. - Я  построю
излучатель нестандартных микроволн - о них написано во всех учебниках. Они
ионизируют воздух в  том  месте,  куда  попадают.  Воздух  превращается  в
проводник с высоким сопротивлением. И не более того.
   - Давным-давно существовал  такой  способ  получения  озона,  -  сказал
посол, а когда Ходдан удивленно кивнул, продолжал: - Валяйте!  Необходимые
детали найдете, если разберете видеоприемник у себя в комнате.  Я  прикажу
дать вам инструменты. Дипломаты должны ориентироваться в  том,  что  имеет
принципиальное значение в каждый данный  момент  времени.  Когда-то  самым
главным считалось общественное положение. Потом  оружие.  Затем  торговля.
Теперь  техника.  Только  я  никак  не  могу  понять,  каким  образом   вы
собираетесь использовать ионизацию воздуха для того, чтобы  защититься  от
похитителей... Не говорите! Хочу догадаться сам!
   Он дружелюбно помахал рукой, отпуская Ходдана,  и  служащий  посольства
проводил гостя  в  отведенную  ему  комнату.  Через  десять  минут  другой
служащий принес инструменты. И вот молодой человек остался один.
   Ходдан аккуратно  разобрал  приемник  и  начал  раскладывать  детали  в
совершенно ином порядке; впрочем, в нем угадывалась определенная  система.
Электроника,  как  и  математика,  давно  перешагнула  черту,  за  которой
начинается исключительно практическое применение науки.  Можно  всю  жизнь
заниматься изучением вопроса, давно решенного исследователями прошлого, но
так и не нашедшего применения в  промышленности.  Читая  на  Зане  добытые
пиратским промыслом  книги,  Ходдан  не  знал,  где  кончается  полезность
заинтересовавшего его предмета. Он продолжал вникать в суть и  разбираться
в деталях, в то время как другой человек  давно  захлопнул  бы  учебник  и
постарался получить хорошо оплачиваемую работу.
   Прибор,  который  сейчас  собирал  Ходдан,  сумел  бы  построить  любой
инженер-электронщик. Создавалось впечатление, что прежде в нем  просто  не
возникало нужды. В этом смысле он ничем не отличался от устройства,  из-за
которого у Ходдана возникли такие серьезные неприятности.
   Складывая вместе крошечные детальки, Брон  вдруг  почувствовал  ужасное
одиночество. Молодой человек нуждается в том, чтобы им  время  от  времени
восхищались девушки. Если  бы  сейчас,  скрестив  ноги  по-турецки,  рядом
сидела Недда и внимательно слушала его объяснения, Ходдан считал  бы  себя
совершенно счастливым человеком. Но ее здесь не было. И вряд ли им суждено
увидеться вновь...
   Примерно за час он смастерил излучатель нестандартных волн мощностью  в
пять ватт и размером с ладонь. Луч устройства ионизировал  воздух,  и  тот
становился  проводником  с  высоким  сопротивлением...  например,  как   у
проволоки из нихрома.
   Ходдан заклеивал клейкой лентой похожую на пистолетную рукоять прибора,
когда служащий принес ему записку. Ее передала женщина, которая подошла  к
воротам посольства, а потом быстро скрылась. Почерк напоминал руку  Недды.
Стиль тоже. Похоже, письмо было написано человеком, находящимся в  крайней
стадии эмоционального напряжения. И все же... какой-то в нем  чувствовался
подвох.
   Брон отправился к послу и протянул записку. Тот прочитал письмо, и  его
брови удивленно полезли вверх.
   - Что же вы хотите?
   - Может быть, оно настоящее, - пришлось признать Ходдану.
   - Иными словами, - сказал посол, - вы не  уверены  в  том,  что  кто-то
пытается заманить вас в ловушку?
   - Не уверен. Однако, по-моему, я должен заглотить наживку.  Если  после
событий сегодняшнего утра у меня еще остались кое-какие иллюзии, я  должен
проверить их истинность. Я считал, что Недда ко мне хорошо относится.
   - Не буду комментировать ваши слова, - заявил посол. - Помощь нужна?
   - Я должен покинуть посольство,  -  ответил  Ходдан,  -  а  на  площади
выстроился  целый  полк  полицейских.  Не  могли  бы   вы   одолжить   мне
какую-нибудь старую одежду, несколько подушек и кусок веревки?
   Через полчаса на стене  посольства,  в  самом  темном  углу,  появилась
веревка, свисавшая до самой земли. Эти события происходили позади главного
здания, там, где территория посольства практически заканчивалась. Небо над
городом было усыпано звездами, а огни на башнях сверкали радужным сиянием.
Однако здесь царил непроглядный мрак и стояла такая тишина,  какая  иногда
радует сердце и кажется твоим лучшим другом.
   Веревка продолжала висеть на стене. Землю окутывали тени.
   Веревку кто-то подтянул, словно ее перекинули исключительно  для  того,
чтобы убедиться, что длины хватит - для неизвестных целей. Затем она снова
появилась, на сей раз с грузом. Немного раскачиваясь, незнакомец опустился
пониже, добрался до самого  темного  места  у  основания  стены  и  замер.
Казалось, что-то его насторожило. Он  начал  снова  подниматься,  отчаянно
дергая веревку.
   Послышался треск выстрела - станнер! Человек прибавил  скорости.  Новые
выстрелы. Повсюду крошечные искристые вспышки. Человек на веревке дернулся
несколько раз и повис, но не упал на землю. Его тело неподвижно  болталось
на стене посольства.
   Темнота забурлила. Появились какие-то люди, которые о  чем-то  тихонько
перешептывались  и,  напрягая  глаза,   всматривались   в   человека,   не
подававшего признаков жизни. Вскоре все собрались возле основания стены, у
конца веревки.  Один  куда-то  поспешно  умчался,  видимо,  отправился  со
срочным донесением. Тяжело  дыша,  прибежал  какой-то  начальник.  Начался
новый раунд взволнованных переговоров приглушенными голосами. Тем временем
прибывало подкрепление -  и  вот  возле  стены  уже  собралось  сорок  или
пятьдесят человек.
   Один  из  них  начал  карабкаться  вверх  по   веревке.   Добрался   до
неподвижного объекта. От удивления смачно выругался и сбросил  тело  вниз.
Оно упало на землю совершенно бесшумно.
   Все тут же забегали, заволновались,  охрана  помчалась  занимать  посты
вокруг посольства, чтобы помешать кому-нибудь  незаметно  выскользнуть  за
ворота. Те двое, что остались возле чучела, сделанного из старой одежды  и
подушек, вступили в состязание под названием  "кто  знает  больше  бранных
слов".
   А Ходдан уже находился в нескольких кварталах от посольства. Его грызли
сомнения относительно записки, якобы переданной Неддой. Полиция попыталась
бы схватить его в любом  случае,  но  предположение,  что  письмо  послано
специально,  чтобы  заставить  его  покинуть  посольство,  звучало  вполне
убедительно. С другой стороны, трюк с чучелом тоже получился убедительным.
   Оказавшись на приличном расстоянии от опасного скопления представителей
власти, Ходдан осторожно свернул на узкую  улицу  между  домами.  Она  шла
параллельно той, на которой жила подруга Недды. В записке говорилось,  что
Недда будет ждать его в саду. Но Ходдан решил туда не идти.  Прежде  нужно
убедиться в том, что ему не приготовили никаких  сюрпризов.  Если  полиция
сфабриковала послание...
   Он огляделся, чтобы сориентироваться на местности. Забраться на дерево?
Строители, кстати, очень мило поступили, не  пожалев  для  города  зеленых
насаждений... Так вот, забравшись на дерево, можно будет заглянуть в  сад,
где - теоретически! - обливаясь слезами, ждет Недда.
   Не долго думая, Ходдан  вскарабкался  наверх,  устроился  поудобнее  на
толстой ветке и попытался решить, что же делать дальше. Вскоре он  вытащил
излучатель микроволн. Повсюду царил непроглядный  мрак.  Деревья  и  кусты
чернильными пятнами выделялись на фоне  черного  неба.  Ходдан  заподозрил
неладное. Ни в доме подружки Недды, ни в соседних  не  светилось  ни  одно
окно.
   Ходдан настроил прибор, включил его и осторожно направил на сад.
   Кто-то  удивленно  вскрикнул.  Завозился.  Выругался,  понося  какие-то
инструкции. Речь незнакомца показалась Ходдану не совсем подходящей случаю
- он сомневался, что простой гражданин, вышедший прогуляться  перед  сном,
станет выражать свои мысли столь необычными словами.
   Брон  нахмурился.  Выходит,  записка  от  Недды  -   фальшивка.   Чтобы
окончательно в этом убедиться, он снова настроил свой проектор,  и  тонкий
веерообразный луч тщательно обшарил  сад,  в  котором  наверняка  устроена
засада. Если Недда действительно пришла, ей ничего  не  сделается,  а  вот
полицейским, поджидающим его в кустах, не поздоровится.
   Им и не поздоровилось. Один взвыл. Двое других дружно завизжали. Кто-то
ревел, точно раненый зверь, еще один верещал тоненьким голоском. Тот,  кто
отвечал за  освещение,  включил  все  фонари,  потому  что  неожиданное  и
чрезвычайно  неприятное  ощущение  заставило  его  руку   действовать   по
собственной воле. Ослепительно белое сияние залило  сад,  в  котором,  вне
всякого сомнения, Недды не наблюдалось. Свет  окатил  стену,  перелился  в
соседний сад и открыл миру кучу полицейских, засевших и там тоже.  Кое-кто
из них дико и совершенно неграциозно скакал на одном  месте,  пытаясь  при
этом что-то сделать со  своей  задней  частью.  Другие,  наоборот,  стояли
неподвижно, изо всех сил стараясь дотянуться до того же  места.  Остальные
не сводили с товарищей изумленных взглядов - до тех пор, пока Ходдан и  на
них не навел луч.
   Один из полицейских быстро  стянул  штаны  и  полез  на  стену,  словно
собирался удрать от чего-то  абсолютно  невыносимого.  Коллеги  немедленно
последовали его примеру. Кто-то сдирал с себя брюки до того, как броситься
прочь, другие пытались раздеться прямо на бегу - надо заметить,  не  очень
успешно. Они путались в штанинах, спотыкались, валились на  землю,  к  ним
присоединялись те, кто спешил сзади...
   Ходдан подождал, пока суматоха достигнет апогея, а затем соскользнул  с
дерева и смешался с толпой. Неразбериха была такой полной, что ему даже не
приходилось делать вид, что он спотыкается о распростертые на земле  тела.
Прошло совсем немного времени, и молодой человек покинул переулок, получив
в качестве трофея  некоторое  количество  станнеров  с  неприятно  теплыми
ручками.
   Когда они немного остыли, он засунул часть за пояс, остальные  рассовал
по карманам,  а  сам  спокойно  зашагал  по  обсаженной  деревьями  улице.
Полицейские у него  за  спиной  наконец  сообразили,  в  каком  плачевном,
бесштанном  положении  они  оказались,   и   принялись   умолять   жителей
близлежащих домов сообщить в участок о том, что тут произошло.
   Почему-то Ходдан не испытал никакого огорчения. Он  даже  подумал,  что
случившееся облегчит ему расставание с Уолденом.  Если  придется  покидать
планету против воли властей, нужно, чтобы полиция на время лишилась  своей
деес