сной  инквизиции.  Одно
такое заседание приносит больше зла, чем все половые  акты,  совершенные
со времени сотворения мира.
   Он снова сел. В зале наступила мертвая тишина.
   Затем снова заговорила миссис Бирмингэм:
   - Если ни у кого больше нет вопросов. Совет приступает  к  подготовке
решения.
   Ален вдруг подумал, что безличный голос "правосудия" не дал  никакого
ответа, не произнес ни одного слова в свою  защиту.  Дженет  по-прежнему
напоминала изваяние. Возможно, она была согласна с обвинением. Но не это
сейчас волновало Алена.
   Ему показалось, что совещание управдомов длится бесконечно долго.  Он
беспокойно ворочался на стуле, снял нитку со  своего  рукава,  несколько
раз кашлянул.
   Наконец миссис Бирмингэм встала.
   - Коллектив жильцов, - начала она, - сожалеет  о  том,  что  вынужден
признать  мистера  А.  П.   нежелательным   соседом.   Это   чрезвычайно
прискорбно, поскольку мистер А. П. так же как и его родители, в  течение
многих лет считался примерным жильцом нашего дома.
   Фактически мистер А. П. родился в той квартире, которую  в  настоящий
момент занимает. И потому Совет с глубоким  сожалением,  выражая  мнение
коллектива жильцов, соседей мистера А.  П.,  заявляет,  что  его  аренда
аннулируется с шестого ноября две тысячи сто четырнадцатого  года,  и  с
еще более глубоким сожалением просит  мистера  А.  П.  вместе  со  всеми
членами его семьи и имуществом покинуть занимаемую площадь к  указанному
выше сроку. - Миссис Бирмингэм немного помолчала, потом закончила:
   - Будем надеяться, мистер А. П.  поймет,  что  в  данной  ситуации  у
Совета и коллектива жильцов  нет  выбора,  и  они  искренне  желают  ему
успехов. Как известно, мистер А. П. - человек большой силы  духа,  и  он
несомненно справится с предстоящими временными затруднениями.
   Ален громко рассмеялся.
   Миссис Бирмингэм взглянула на него с иронией и сложила свою  бумажку.
Ален сошел с помоста и направился к столу, за которым сидела его жена.
   - Пойдем, - сказал он ей. - Мы уже можем уйти отсюда.
   Пока они проталкивались  к  выходу,  миссис  Бирмингэм  приступила  к
следующему обвинительному акту.
   - Теперь рассмотрим дело Р. П., мальчика девяти  лет,  который  утром
двадцать первого октября две тысячи сто четырнадцатого года  сознательно
и  по  своей  воле  сделал  непристойную  надпись  на  двери  одной   из
общественных ванн нашего дома.
   Когда дверь за ними закрылась, Ален повернулся к жене.
   - Ну вот и все.
   Она кивнула.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил он.
   - Все как будто нереально.
   - Очень даже реально. У нас две недели на то, чтобы убраться  отсюда.
Временные трудности. - Он тряхнул головой. - Какой фарс.
   В коридоре стоял Уэлс со сложенной газетой под мышкой. Увидев Алена и
Дженет, он неуверенно подо шел к ним.
   - Мистер Парсел.
   Ален остановился.
   - Здравствуйте, мистер Уэлс, нам очень не хватало вас.
   - Да, меня не было. - Уэлс словно хотел за что-то извиниться и  в  то
же время явно испытывал воодушевление. - Мистер Парсел, я получил  новую
квартиру, вот почему меня не  было:  я  больше  не  принадлежу  к  числу
жильцов этого дома.
   - О, - сказал Ален. Вот как они  избавились  от  него:  переселили  в
лучшую квартиру. Вероятно, Уэлс понятия  не  имел,  с  чем  связана  его
удача; в конце концов у него свои проблемы.
   - Как все прошло на этот раз? - поинтересовался Уэлс.  -  Кто-то  мне
сказал, что вы опять оказались на высоте.
   - Да, я был на высоте.
   - Правда? - озабоченно переспросил Уэлс.
   - Да нет, я шучу. - Ален похлопал маленького джентльмена по  руке.  -
Теперь все кончено.
   - Я надеюсь, мое отсутствие...
   - Не имело никакого значения. Но все равно спасибо.
   Они пожали друг другу руки.
   - Заходите к нам как-нибудь, - пригласил Уэлс. -  Мы  с  женой  будем
очень рады.
   - Да, конечно, - ответил Ален. - Мы обязательно зайдем. Когда будем в
ваших краях.

***

   Проводив Дженет домой, Ален отправился на Телемедиа и поднялся в свой
кабинет. Сотрудники пребывали в мрачном настроении;  они  приветствовали
шефа и поспешно возвращались к своей работе. Все  хорошо  знали  причину
двухчасового отсутствия Алена.
   У себя в кабинете он изучил  план  работ  на  сегодняшний  день  и  с
удовлетворением обнаружил, что пакет о погибшем  дереве  уже  запущен  в
дело. Он вызвал  нескольких  сотрудников  и  обсудил  с  ними  кое-какие
технические проблемы; потом некоторое время сидел один, курил и думал. В
одиннадцать тридцать ему нанесла визит миссис  Сью  Фрост,  как  всегда,
бодрая и энергичная, в длинном элегантном пальто.
   - Не займу у вас много времени, - заявила она. - Я  понимаю,  как  вы
заняты.
   - Просто сижу тут, - пробормотал он. Но миссис Фрост продолжала:
   - Мы хотим устроить небольшую вечеринку с Фокусами у меня дома.  Если
вы и ваша супруга сегодня вечером не заняты, нам было бы  очень  приятно
видеть вас. Будет всего несколько человек: Мэвис, миссис  Хойт  и  может
быть...
   - Вы хотите, чтобы я подал в отставку, не так ли? - перебил он.
   Она покраснела.
   -  Коль  скоро  мы  соберемся  все  вместе,  я  думаю,   представится
возможность обсудить и некоторые...
   - Не могли бы вы ответить конкретно?
   - Хорошо,  -  согласилась  она.  Теперь  ее  голос  звучал  твердо  и
официально. -  Мы  хотели  бы  получить  ваше  письменное  заявление  об
отставке.
   - Когда?
   - Чем раньше, тем лучше.
   - Значит, сейчас?
   - Да, - ответила Сью Фрост с почти совершенным хладнокровием. -  Если
вам удобно.
   - А если нет?
   В первый момент она, кажется, не поняла.
   - Что если я откажусь подавать в отставку? - пояснил Ален.
   - Тогда, - она  спокойно  взглянула  на  него,  -  вас  отстранят  от
занимаемой должности.
   - С какого времени?
   Впервые она обнаружила признаки неуверенности.
   - Должна дать согласие миссис Хойт. Фактически...
   - Фактически это должно решаться на  заседании  всего  Комитета.  Мое
право на жилье сохраняется до шестого ноября, и до тех пор по закону  вы
не можете лишить меня работы. Пока что я директор. Если захотите со мной
поговорить, звоните сюда в мой кабинет.
   - Вы серьезно?
   - Конечно. Разве такого никогда не случалось?
   - Н-нет.
   - Я сомневаюсь. - Ален придвинул к себе лежавшие на  столе  бумаги  и
принялся их изучать. За время его отсутствия накопилось много работы.

Глава 20

   Уэлс в одиночестве осматривал свою новую квартиру в жилой единице Р6,
зоны 28. Наконец-то исполнилась мечта всей его жизни. Он приблизился  не
на одну, а на целых две зоны к Омфалу. Жилищный Комитет  рассмотрел  его
прошение,  принял  во  внимание  его  безупречную   жизнь,   преданность
общественным интересам.
   Пройдя по  комнате,  Уэлс  потрогал  стены,  пол,  выглянул  в  окно,
осмотрел платяной шкаф. Он провел рукой по плите,  дивясь  своей  удаче.
Прежние владельцы оставили кое-какие вещи: часы, мелкие электроприборы.
   Уэлсу казалось невероятным, что его  заурядную  личность  признали  и
оценили. В Жилищном Комитете столы завалены  прошениями.  Конечно,  есть
Бог.  И  мы  еще  раз  можем  убедиться  в   том,   что   скромность   и
доброжелательность в конце концов обязательно вознаграждаются.
   Уэлс сел за стол, развернул пакет и достал вазу, которую приобрел для
жены - в качестве подарка на новоселье.  Ваза  была  покрыта  голубой  и
зеленой глазурью с красивыми блестками. Уэлс полюбовался  ею,  осторожно
поворачивая в руках, сдул пылинки.
   Потом он вспомнил о Парселе. Сколько раз Парсел  вступался  за  своих
ближних на домовых собраниях.
   Какие слова находил  он  для  их  защиты.  Всегда  старался  ободрить
несчастную жертву.
   Уэлс подумал о том, как тяжко, наверное, пришлось  Алену  Парселу  на
последнем собрании. Они набросились на него, как бешеные собаки.
   И вдруг Уэлс воскликнул:
   - Я предал его! Я позволил им его распять.
   В отчаянии он заметался по комнате. Потом схватил свою вазу и швырнул
об стену. Ваза разбилась, в разные стороны разлетелись голубые и зеленые
осколки и красивые блестки.
   - Я - Иуда, - сказал он себе и закрыл лицо руками,  чтобы  больше  не
видеть эту комнату. Теперь он ненавидел  ее.  Исполнилось  его  заветное
желание, но он чувствовал себя несчастным.
   - Я передумал! - закричал Уэлс, но никто его не услышал.  -  Заберите
все обратно!
   Вокруг была тишина.
   - Все прочь! - еще раз крикнул Уэлс.
   Потом он открыл глаза. Комната  осталась  на  месте,  она  никуда  не
исчезла.
   Уэлс начал собирать то, что осталось от вазы. Острые  осколки  ранили
его пальцы, и он был рад этому.

Глава 21

   На следующее утро Ален прибыл  в  свой  офис  на  Телемедиа  ровно  в
восемь. Когда  пришли  остальные  сотрудники,  он  созвал  к  себе  всех
руководителей - тридцать три человека - и обратился к ним с речью:
   - Вчера от меня потребовали, чтобы я ушел в отставку. Это связано  со
скандалом, который произошел здесь в понедельник. Я  отказался  уходить,
следовательно, по-прежнему остаюсь директором, по крайней  мере  до  тех
пор, пока меня не уволит пленум Комитета.
   Сотрудники восприняли новость скептически. Один из них, возглавлявший
плановый отдел, поинтересовался:
   - Как долго вы полагаете оставаться директором?
   - Неделю или около того, - ответил Ален. - Возможно, немного дольше.
   - И вы намерены продолжать работу?
   - Я буду работать в меру своих способностей. Работы много, и  мне  бы
хотелось сделать как можно больше.
   Но вы имеете право знать о сложившейся ситуации.
   -  Если  я  правильно  поняла,  вы  законный  директор,  -   заметила
элегантная женщина в очках. - Пока вас не отстранили...
   - Пока не подписаны документы об отставке,  я  единственный  законный
директор  треста;  я  ваш  начальник   со   всеми   вытекающими   отсюда
последствиями. Разумеется, мои мероприятия  будут  вызывать  подозрения.
Возможно, новый директор сразу же отменит их.
   В группе сотрудников послышался ропот.
   - Вам нужно хорошенько  подумать,  -  продолжал  Ален.  -  Не  берусь
предсказать, какие неприятности ожидают вас за сотрудничество со мной  и
выполнение моих распоряжений. Тут можно  только  гадать,  и  я  знаю  не
больше вашего. Возможно, новый директор уволит многих из вас. А может, и
нет.
   - Невероятно, - пробормотал один из сотрудников.
   - Я хочу дать вам время, чтобы вы все обсудили между собой и  приняли
решение. Скажем, до полудня.
   Те из вас, кто предпочтет не рисковать, могут  отправляться  домой  и
оставаться там до завершения моей деятельности. Я уверен, у вас не будет
неприятностей: возможно, даже именно этого и ждет Комитет от вас.
   - А какие мероприятия вы планируете? - спросил еще один сотрудник.  -
Может, имеет смысл послушать о них, прежде чем принимать решение?
   - Нет, - возразил Ален. - Ваше  решение  должно  основываться  не  на
этом. Если вы  останетесь,  вам  придется  выполнять  мои  распоряжения,
какими бы они ни были. Вам нужно ответить на важный вопрос: можете ли вы
работать под руководством человека, который находится в опале?
   Сотрудники покинули его кабинет, и Ален остался один. Сквозь закрытую
дверь доносились лишь невнятные отголоски разговоров.
   К полудню практически все главы отделов благоразумно покинули здание.
Ален  остался  без   штата   руководителей.   Различные   операции   еще
продолжались, но ряды сотрудников поредели. Кругом царил дух запустения.
В пустых залах и кабинетах был слышен лишь шум механизмов, и, как видно,
никому  не  хотелось  разговаривать.  Ален  нажал  кнопку  переговорного
устройства и сказал:
   - Вивиан, зайдите на минутку.
   В кабинет вошла довольно некрасивая молодая женщина  с  карандашом  и
блокнотом.
   - Да, мистер Парсел. Меня зовут Нэн, мистер Парсел. Вивиан ушла.
   - А вы остались? - спросил он.
   - Да, сэр, -  она  надела  очки  в  толстой  оправе  и  приготовилась
записывать.
   - Я хочу, чтобы вы  прошли  по  всем  отделам.  Сейчас  уже  полдень.
Выясните, кто с нами остался и где не хватает людей.
   - Да, сэр, - она сделала пометку в блокноте.
   -  Особенно   важно   для   меня   знать,   какие   отделы   способны
функционировать, а какие нет. И пригласите ко  мне  самого  старшего  из
оставшихся руководителей.
   Если никого из руководства не осталось, пришлите того, кто, по вашему
мнению, лучше всего знаком с основными процедурами.
   - Да, сэр, - она вышла. Через  час  в  кабинет  робко  вошел  высокий
долговязый человек средних лет.
   - Мистер Парсел, - сказал он. - Я Глиби. Говорят, вы меня вызывали. Я
заведующий музыкальным отделом. - Он похлопал себя по правому уху, давая
знать о своей глухоте.
   - Присаживайтесь, - предложил Ален. Ему понравился этот человек, и он
был рад тому, что по  крайней  мере  один  руководитель  остался.  -  Вы
присутствовали на моей утренней речи?
   - Да, я слышал. - Очевидно, Глиби читал по губам.
   - Как же, по-вашему, мы способны функционировать?
   Глиби задумался и раскурил свою трубку.
   -  Трудно  сказать.  Некоторые   отделы   просто   закрылись.   Можно
перераспределить персонал. Попробуем заткнуть самые большие дыры.
   - Вы действительно готовы выполнять мои распоряжения? - спросил Ален.
   - Да, готов, - Глиби сунул в рот свою трубку.
   - Вас могут привлечь к ответственности за посягательство на Морак.
   - Я просто рехнусь, если мне придется целую неделю сидеть в квартире.
Вы не знаете мою жену.
   - Кто здесь занимается сценариями?
   Глиби удивился.
   - Это дело агентств.
   - Я  имею  в  виду  проверку  точности  исторических  фактов  и  тому
подобное. Неужели все транслируется слово в слово?
   - Этим занимается Филис Фрэйм. Она здесь  уже  лет  тридцать.  У  нее
большой стол на первом этаже и картотека.
   - Она ушла? Если нет, пришлите ее ко мне.
   Мисс Фрэйм не ушла, и вскоре она появилась в кабинете Алена. Это была
крупная  решительная  и  малоразговорчивая  особа  с  густыми   жесткими
волосами.
   - Вызывали, директор? - спросила она.
   - Присядьте. - Ален предложил ей свою пачку сигарет, от  которых  она
молча отказалась. - Вы знакомы с ситуацией?
   - Какой ситуацией?
   Он объяснил ей.
   - Так что имейте в виду.
   - Я буду иметь в виду. Что вы хотели?  У  меня  нет  времени,  работа
ждет.
   - Я хотел бы получить полный портрет Майора  Штрайтера.  Не  то,  что
говорится в сценариях, а реальные факты: его жизнь, привычки, характер и
тому подобное. Только не мнения. Исключительно подлинный материал.
   - Да, директор.
   - Как скоро вы сможете составить такой портрет?
   - К шести, - она встала. - Не следует ли включить  сюда  материалы  о
близких родственниках Майора?
   Ален был поражен.
   - Да, конечно. Очень хорошо.
   - Благодарю, директор. - И она немедленно удалилась.
   В два часа снова появился Глиби с окончательным списком оставшихся.
   - Могло быть гораздо  хуже.  Но  практически  не  осталось  тех,  кто
способен принимать решения. - Он потряс списком. - Скажите  этим  людям,
что надо делать, и они примутся за дело. Только что им сказать?
   - У меня есть идеи, - заверил его Ален.
   Когда Глиби покинул его кабинет, Ален  позвонил  в  бывшее  Агентство
Алена Парсела.
   - У меня тут есть вакансии, которые нужно срочно заполнить. И я  хочу
пригласить парней из Агентства.
   Внесу их в платежную ведомость Т-М и постараюсь  раздобыть  деньги  у
бухгалтера. Если не получится, тогда  оплатим  из  фондов  Агентства.  В
общем, мне нужны люди, и я посылаю тебе список вакансий.
   - Тогда у нас никого не останется, - заметил Гарри Прайер.
   - Конечно. Но речь идет всего лишь об одной неделе  или  около  того.
Объясни людям ситуацию и спроси, кто хотел бы прийти. Нужно набрать хотя
бы дюжину. Как насчет тебя самого?
   - Буду работать с тобой.
   - Я в большой опале.
   - Если они спросят, скажу, что ты устроил мне  промывание  мозгов,  -
ухмыльнулся Прайер.
   К четырем  часам  на  Телемедиа  начали  появляться  первые  люди  из
Агентства. Глиби беседовал с каждым вновь прибывшим и  направлял  его  в
тот или иной отдел. К  концу  дня  временная  рабочая  группа  полностью
сформировалась. Глиби был настроен оптимистично.
   - Это настоящие руководители, - сказал он Алену,  -  и  они  привыкли
работать с вами. Очень хорошо, что мы можем им доверять.  Я  думаю,  тут
давно рыщут шпионы Комитета. Не провести ли нам что-то вроде проверки?
   - Не стоит, - возразил  Ален,  -  пока  мы  не  получили  еще  ничего
готового. - Он уже  вычеркнул  часть  готовившихся  проектов,  другие  -
приостановил.  Теперь  конвейерные  линии  освободились  и  были  готовы
принять свежий материал.
   - Что  это?  -  спросил  Глиби,  когда  Ален  достал  какие-то  листы
линованной бумаги.
   - Сколько времени обычно требуется на весь процесс?
   - Ну, обычно у нас уходит от месяца до пяти, в зависимости от способа
трансляции.
   - О Боже, - удивился Ален.
   - Иногда удается быстрее. Тематический выпуск  мы  можем  подготовить
за... - он подсчитал в уме, - скажем, за две недели.
   Ален обернулся к Гарри Прайеру, который слушал их разговор.
   - Что ты об этом думаешь?
   - К тому времени тебя отсюда выставят, и ничего не будет  сделано,  -
отозвался Прайер.
   - Точно, - кивнул Ален, - Глиби, для надежности сократим  процесс  до
четырех дней.
   - Такое у нас было только один раз, - Глиби взялся за  мочку  уха,  -
когда скончался Уильямс Пиз, отец Иды  Пиз  Хойт.  Мы  сделали  огромный
выпуск за двадцать четыре часа.
   - И даже титры?
   - Титры, заставки, все, что нужно.
   - Кто-нибудь еще присоединится к нам? - спросил Прайер, - или команда
уже полностью сформирована?
   - У меня есть еще два человека, - ответил Ален. - С ними окончательно
выяснится только завтра. - Он взглянул на  часы.  -  У  них  есть  много
оригинальных идей.
   - Кто они? - спросил Глиби. - Мы их знаем?
   - Одного зовут Гэйтс, а другого - Шугерман.
   - А если я спрошу, что все-таки мы собираемся делать?
   Ален улыбнулся.
   - Я тебе отвечу: мы посмеемся над Майором Штрайтером.

***

   Ален смотрел со своей женой первую рекламу  своей  передачи.  По  его
распоряжению в их квартире  установили  портативный  телеприемник.  Было
половина первого ночи; большинство жителей Ньюер-Йорка уже спали.
   - Передающая антенна находится в здании Т-М, - объяснил он Дженет.  -
Глиби  удалось  собрать  достаточное  количество  видеотехников,   чтобы
передатчик смог выйти в эфир.
   - Ты так возбужден, - заметила Дженет. - Я рада, что  это  имеет  для
тебя такое большое значение.
   - Лишь бы нам удалось пробиться.
   - А что потом? - спросила она.
   - Посмотрим.
   Передача началась. На экране появились страшные Руины, среди  которых
копошились умирающие от голода полуобгоревшие люди -  картина  последней
войны.
   Послышался голос диктора:
   - В интересах общества Телемедиа  подготовили  программу,  в  которой
обсуждается проблема, в настоящий момент представляющая большой интерес.
Участники  дискуссии  проанализируют  вопрос:   следует   ли   возродить
проводившуюся  в   послевоенные   годы   Майором   Штрайтером   активную
ассимиляцию с целью предотвратить надвигающуюся угрозу?
   Руины и  прочие  ужасы  войны  исчезли;  передача  закончилась.  Ален
выключил телевизор. Он испытывал гордость за свое творение.
   - Ну как тебе? - спросил он Дженет.
   - Это все? - Она была явно разочарована.
   - С небольшими вариациями этот анонс будет повторяться каждые полчаса
по всем каналам - метод Мэвиса. Плюс реклама в  газетах,  упоминание  во
всех программах новостей и отдельные намеки в других средствах  массовой
информации.
   - Я не помню, что такое "активная ассимиляция".
   И еще какая-то "надвигающаяся угроза".
   - В понедельник ты сможешь увидеть все, - пообещал Ален.  -  Передача
выйдет под рубрикой "Живая история". Не хочу лишать тебя удовольствия.
   На первом этаже он купил в автомате завтрашнюю  газету