нигде не работала.
За два года службы она изменила должностную клятву на  клятву  конкретному
лицу.
     - Раз она ушла с Верриком, значит, у него есть свой телепат.
     - Нет.   Подчиняясь   закону,   Элеонора   позволила   лишить    себя
сверхчувствительности  мочек  своих  ушей.  Такая   преданность   забавна.
Насколько я знаю, они даже не были в интимной  связи.  Ее  любовником  был
Мур, тот самый молодой человек, которого вы сейчас видели.
     Картрайт еще раз осмотрел обставленное шикарной мебелью  помещение  с
великолепными панно, украшающими стены.
     - Где мой кабинет? - спросил  он.  Майор  толкнул  тяжелую  дверь.  В
сопровождении  двух  других  телепатов  он  провел  Картрайта  через   ряд
проверочных постов и защитных полей в унылый зал из массивного рексероида.
     - Кабинет  просторный,   -   сказал   Картрайт,   -   но   не   такой
привлекательный.
     - Веррик - аскет. До его  появления  здесь  господствовала  восточная
эротика: девицы, диваны, ковры, бары, музыка, яркие цветы... Веррик  вымел
все это: содрал покрытия, имитирующие мрамор, отправил  девиц  на  рабочие
поля марсиан и велел сделать это, - Шеффер постучал по стене. Не раздалось
ни звука. - Пять метров рексероида. На случай  бомбежки  или  радиационной
атаки здесь есть автономная система вентиляции, регуляторы  температуры  и
влажности воздуха, запасы пищи и воды.
     Он открыл стенной шкаф.
     - Смотрите.
     Перед Картрайтом был настоящий арсенал.
     - Веррик собрал оружие всех  существующих  типов.  Раз  в  неделю  он
забирался в джунгли и палил там по  всему,  что  попадалось  на  глаза.  В
кабинет сейчас можно войти только через ту дверь, через которую мы  вошли.
Но сам Веррик пользовался несколькими выходами. Все здесь делалось по  его
личному проекту. Я следил за исполнением.  Когда  работы  были  закончены,
рабочие были отправлены на марсианские поля. Это чем-то напоминает времена
фараонов.  Даже  Группа  телепатов  была  вынуждена  в  последний   момент
удалиться.
     - Почему?
     - Позже выяснилось, что Веррик  установил  оборудование,  которым  он
думал воспользоваться в случае, если  перестанет  быть  Ведущим  Игру.  Но
члены Группы телепатов смогли прозондировать нескольких рабочих  перед  их
отправкой на Марс...
     Майор коснулся стены, и в ней открылся проход.
     - Это одна из тайных дверей Веррика.
     Картрайт почувствовал, как у него на лбу и  руках  выступил  холодный
пот. Проход был сразу за массивным письменным столом, выкованным из стали.
Следовательно, убийца мог возникнуть прямо за спиной Картрайта.
     Шеффер заметил волнение Ведущего Игру и поспешил его успокоить:
     - Мы разработали план, который сведет опасность на нет. Проход  усеян
капсулами с газом. Убийца умрет, едва достигнув внутренней двери.
     - Хорошо, - сказал Картрайт. - Есть  еще  что-нибудь,  что  я  должен
узнать?
     - Я советую вам выслушать Мура.  Он  биохимик  высокой  квалификации,
гений в своем роде. Он руководил исследованиями на Фарбене и не  появлялся
здесь годами. Мы как-то пытались разобраться в  его  работах,  но,  честно
скажу, для нас это слишком сложно.
     Один из двух телепатов, сопровождавших Шеффера,  невысокий  белокурый
франтоватый человек, включился в разговор:
     - Хотел  бы  я  знать,  не  думает  ли  Мур  на  техническом  жаргоне
специально, чтобы нас сбить?
     - Позвольте представить вам Питера Вейкмана, - сказал Шеффер.
     Картрайт и Вейкман пожали  друг  другу  руки.  Пальцы  телепата  были
тонкими и хрупкими, пожатие его руки было слабым,  в  отличие  от  крепких
рукопожатий, к которым Картрайт привык, общаясь  с  неклассифицированными.
Глядя на Вейкмана, трудно было поверить, что именно  он  сейчас  руководит
Группой телепатов и что в критический момент он сумел отойти от Веррика.
     - Спасибо за сделанное вами, - поблагодарил его Картрайт.
     - Всегда к вашим услугам. Но  лично  к  вам  мои  действия  не  имели
никакого отношения. Я защищал закон,  -  Вейкман  пристально  взглянул  на
собеседника. - Кстати, как становятся престонистами? Я не читал  ни  одной
из книг Престона. У него их три, не так ли?
     - Четыре.
     - Престон был довольно странным астрономом, но тем не  менее  сегодня
все обсерватории ищут его планету. Впрочем, ее вряд ли найдут.  Да  и  сам
Престон, отправившись на поиски этой планеты, погиб на  своем  корабле.  Я
как-то перелистывал его "Диск Пламени"... Человек,  который  дал  мне  эту
книгу, был, скажем так, слегка не в себе. При зондировании я  обнаружил  у
него лишь весьма хаотический набор чувств.
     - А что вы можете сказать обо мне? - в упор спросил Картрайт.
     Установилась  полнейшая  тишина.   Трое   телепатов   трудились   над
Картрайтом, который в эту минуту сознательно сконцентрировал свое внимание
на установленной в кабинете комплексной телевизионной установке и старался
не обращать на них внимания.
     - Немного похоже, - сказал после долгой паузы Вейкман. -  Как  и  тот
чудак, вы причудливым образом помешаны на этом Обществе. Игра  в  Минимакс
придает  первостепенную  важность  Золотой  Середине  Аристотеля.  Вы   же
полностью сосредоточены на своем корабле. Что  он  из  себя  представляет,
неясно, но если он будет уничтожен, вам придет конец.
     - Он не будет уничтожен, - резко парировал Картрайт.
     У всех трех телепатов это вызвало улыбку.
     - В мире, управляемом случаем,  -  сказал  Шеффер,  -  нельзя  ничего
предвидеть. Есть вероятность,  что  корабль  будет  разрушен,  но  есть  и
вероятность, что он дойдет до цели.
     - Любопытно, сохранится ли ваша вера в успех после разговора с Муром?
- сказал Вейкман.
     Когда  осмотр  кабинета  был  закончен,  они  вновь  вошли   в   холл
Директории. Увидев их, Мур поднялся.
     - Садитесь, - сказал Вейкман. - Будем разговаривать здесь.
     Мур остался стоять.
     - Я не задержу вас надолго, месье  Картрайт,  я  знаю,  у  вас  много
работы.
     Вейкман при этих словах скривился.
     - Что вам нужно? - спросил Картрайт.
     - Обрисуем ситуацию:  Веррик  смещен,  вы  занимаете  высший  пост  в
системе. Так?
     - Стратегия Мура, - пояснил Вейкман, - состоит в том,  чтобы  убедить
вас, что вы всего-навсего любитель. Это вполне четко прочитывается  в  его
мыслях. Он пытается дать понять вам, что сейчас вы похожи на  привратника,
занявшего место патрона на время, пока он отлучился.
     Мур, красный от ярости, сделал круг по холлу, изрыгая из  себя  поток
слов и размахивая руками.
     - Риз Веррик был Ведущим Игру десять лет! - почти кричал  Мур.  -  Он
представал перед Высшим Вызовом каждый день и каждый день устранял  Вызов.
Он умеет обращаться с людьми. Таланта и знаний у него больше, чем  у  всех
его предшественников вместе взятых.
     - Кроме Мак-Рея, - возразил Шеффер. - Не забывайте старого Мак-Рея.
     Картрайт почувствовал, как силы оставляют его. Он опустился в кресло,
которое тотчас приняло форму, соответствующую его фигуре.
     Спор продолжался без его участия. Как сквозь сон доносились  до  него
слова телепатов и посланника Веррика. Как Картрайт ни пытался, он  не  мог
уловить нить разговора.
     Кое в чем Херб Мур был прав. Он, Картрайт, действительно занял  место
другого, взялся за чуждые ему проблемы, влез в чужую шкуру.  Единственное,
что его сейчас занимало, это - где сейчас астролет: если  все  хорошо,  он
должен быть где-то  между  Марсом  и  поясом  астероидов.  Миновал  ли  он
таможню? По времени с момента старта  корабль  именно  сейчас  должен  был
пойти на ускорение.
     Возбужденный голос Мура вернул Картрайта к действительности.
     - Новость уже передана средствами связи. Конветет соберется на  Холме
Вестингауз, там нет проблем с гостиницами.
     - Вернее, там много дешевых комнат, - язвительно уточнил  Вейкман.  -
Поэтому-то Вестингауз - излюбленное место встречи убийц.
     Картрайт, все еще ощущая головокружение, поднялся с кресла.
     - Мне нужно поговорить с Муром. Оставьте нас.
     Посовещавшись, Шеффер и Вейкман направились к выходу.
     - Спокойнее, - предупредил Вейкман Картрайта. -  У  вас  сегодня  уже
было немало эмоциональных шоков. Ваш эмоциональный индекс очень высок.
     Затворив за телепатами дверь, Картрайт повернулся к Муру:
     - Давайте расставим точки над "i".
     Мур самоуверенно улыбнулся:
     - Я в вашем распоряжении, месье Картрайт. Сейчас вы мой патрон.
     - Я не являюсь вашим патроном.
     - Да, вы правы. Я из тех, кто остался верен Ризу.
     - Похоже, вы о нем высокого мнения.
     - Риз Веррик  имеет  большой  вес  в  обществе,  месье  Картрайт.  Он
совершил много великих дел. Это человек  большого  размаха,  -  лицо  Мура
озарилось улыбкой. - Он исключительно рационален.
     - Чего вы хотите от меня? Чтобы я уступил место?  -  голос  Картрайта
дрожал от волнения. - Но коль я сюда пришел, то я здесь и  останусь,  даже
если вам это кажется неразумным. Вам не удастся меня запугать и превратить
в посмешище!
     Картрайт сорвался на крик. Херб Мур, довольный тем, что он так  завел
собеседника, широко улыбался. Внезапно Картрайту пришло в голову,  что  по
возрасту Мур годился ему в сыновья.  А  он  не  может  справиться  с  этим
мальчишкой! Тщетно Картрайт пытался унять дрожь в руках. Слишком сильно он
взволнован и раздражен. И еще ему было страшно.
     - Вы не сможете управлять всем этим, - спокойно сказал Мур. - Это  не
ваша область. Я просмотрел архивы. Вы родились пятого октября  две  тысячи
сто сорокового года неподалеку от Имперского Холма. Там  прошла  вся  ваша
жизнь. Сейчас вы впервые вступили на это полушарие. Никогда вы не  были  и
на других планетах. Департамент благотворительности Имперского  Холма  дал
вам возможность получить образование. Никогда ни в чем  вам  не  удавалось
блеснуть.   После   завершения   среднего   образования    вы    перестали
интересоваться  всем  относящимся  к  абстрактным  символам,  а   занялись
практическим  трудом:  починкой  электронной  аппаратуры,  пайкой  и  тому
подобным. Вы интересовались типографским делом, некоторое  время  работали
механиком на башенном заводе.  Однажды  вы  выдвинули  несколько  проектов
усовершенствований в  цепях  сигнальных  табло,  но  Директория  нашла  их
несущественными и внедрять не стала.
     - Эти усовершенствования, - тихо заметил Картрайт, - годом позже были
рекомендованы к использованию в структурах.
     - Но о вашем авторстве никто не вспомнил. Когда  вы  обнаружили,  что
проекты реализованы, вы,  конечно,  были  возмущены.  С  того  времени  вы
сделались озлобленным и желчным. Более пятидесяти раз вы пытались получить
хоть какую-нибудь квалификацию, но вам не хватало теоретических знаний.  В
сорок девять лет вы прекратили эти попытки. Годом  позже  вы  связались  с
помешанными, вошли в Общество престонистов.
     - Ошибаетесь. К тому времени я уже шесть лет посещал их собрания.
     Мур, не обратив на реплику Картрайта внимания, продолжил:
     - Общество было еще немногочисленным. В конце  концов  вы  стали  его
президентом. Ваше время, ваши деньги - все было брошено на этот бред.  Это
стало манией, - лицо Мура было сейчас таким вдохновенным, что  можно  было
подумать, будто он только что решил сложнейшее уравнение. - И теперь вы  -
Ведущий Игру, хозяин всех наций и  народностей,  миллиардов  индивидуумов,
невообразимого количества материальных ценностей. И при этом вы  озабочены
только процветанием вашей ассоциации.
     Мур говорил не останавливаясь.
     - Что вы собираетесь делать? Издавать миллиардными тиражами  трактаты
Престона? Всюду развесить его  портреты?  Поставить  его  статуи?  Открыть
музеи,  заполненные   реликвиями:   одеждой,   искусственными   челюстями,
обломками ногтей, обувью, пуговицами великого предка? Воздвигнуть алтари и
заставить людей перед ними молиться? Это - единственное,  чего  вы  хотите
добиться? Что это будет? Религия? Новый бог? Неужели вам и вправду удастся
послать целые армады кораблей на поиски мифической планеты?
     Мур  видел,  что  Картрайт  сломлен,  но   продолжал   изощряться   в
красноречии:
     - Вы обяжете всех нас  убивать  время  на  прочесывание  Вселенной  в
поисках этого фантастического  Диска  Пламени?  Вы  помните  Робина  Пита,
тридцать первого Ведущего Игру, девятнадцатилетнего психопата? Он  никогда
не расставался со своими матерью и  сестрой.  Он  читал  старинные  книги,
рисовал картины,  писал  речи  почерком  психически  больного,  но  слегка
подлечившегося человека.
     - Не речи. Стихи.
     - Он пробыл Ведущим Игру ровно неделю. Благословение Богу, Вызов  его
устранил, а то бы он продолжал бродить по джунглям, собирать цветы, писать
сонеты... Вы должны знать об этом, вам тогда было уже достаточно лет.
     - Мне было тринадцать, когда его убили.
     - У вас есть какие-нибудь реальные планы развития человечества?  Нет.
Вот почему  учрежден  Вызов.  Он  существует  для  нашей  охраны.  Система
случайным  образом  возвеличивает   или   низвергает,   выбирает   наудачу
индивидуумов  через  непредсказуемые  промежутки  времени.  Никто   не   в
состоянии захватить власть и ее удержать. Никто не  знает,  кем  он  будет
через неделю или год. Никто не станет диктатором  благодаря  интриге:  все
подчинено непредсказуемому движению субатомных частиц. Вызов охраняет  нас
от  некомпетентных,  слабоумных  и  сумасшедших.  Таким  образом,   мы   в
безопасности: ни деспотов, ни идиотов.
     - Но я не сумасшедший, - прохрипел Картрайт.
     Он удивился звуку собственного голоса, слабого и  неуверенного.  Мур,
наоборот, чувствовал себя хозяином положения.
     - Я должен освоиться, - совладав с собой, сказал Картрайт. -  На  это
необходимо время.
     - Вы надеетесь преуспеть? - осклабился Мур.
     - Да.
     - Вряд  ли  вам  это  удастся.  Остались  примерно  сутки  до  созыва
Конветета Вызова и утверждения первого кандидата, а уж он не промахнется.
     Картрайта кинуло в дрожь:
     - Вы уверены?
     - Веррик пообещал миллион долларов золотом тому, кто вас убьет. Сумма
премии неизменна и не зависит от того, когда и где это произойдет.
     Картрайт потерял ощущение реальности. Как сквозь  пелену  он  увидел,
что в комнату  вошел  Вейкман  и  направился  к  Муру.  После  чего,  тихо
переговариваясь, они удалились.
     Слова "миллион долларов" ледяным холодом обожгли сердце Картрайта. От
желающих получить награду отбоя не будет. На эти деньги на "черном  рынке"
можно купить любую классификацию. Ради этого приза на охоту за ним ринутся
лучшие умы  общества,  в  котором  всем  важна  только  бесконечная  игра,
гигантская лотерея.
     Вейкман вернулся, покачивая головой:
     - Какой энергичный ум у этого  молодого  человека!  В  нем  рождается
столько идей, что мы не в состоянии их сразу  схватить.  Что-то  мелькало,
связанное с бомбами, убийцами, случайностью... Он хотел ускользнуть, но мы
вернули его и хорошенько исследуем.
     - Он прав, - выдохнул Картрайт. - Мое место не здесь.
     - Его стратегия и состояла в том, чтобы заставить вас  думать  именно
так.
     - Но то, в чем он убеждал меня, правда!
     Вейкман нехотя согласился:
     - Я  знаю.  Поэтому-то  его  стратегия  и  хороша.  Но  в  ответ   мы
разработали  собственную  стратегию.   Придет   время,   и   мы   ее   вам
продемонстрируем.
     Вейкман энергично тряхнул Картрайта за плечи:
     - Вам надо сесть. Сейчас я принесу выпить. Веррик оставил после  себя
два ящика настоящего шотландского виски.
     Картрайт устало согласился:
     - Как хотите.
     - И я бы выпил рюмку, если вы не против, - Вейкман промокнул  платком
пот  со  лба.  -  Мне  это  действительно  необходимо  после   работы   по
перехватыванию такого потока спрессованной патологической энергии.


                                    4

     Тед Бентли вдыхал шедшие из открытой кухни ароматные запахи.
     Дом Дэвиса был веселым и уютным. Эл Дэвис,  сидя  перед  телевизором,
смотрел рекламу. Его жена, хорошенькая брюнетка Лора, готовила ужин.
     - Если это протин, - сказал ей Бентли,  -  то  я  вам  сочувствую  до
глубины души.
     - Мы не едим протина, - ответила Лора. - Мы попробовали питаться им в
первый год нашей совместной жизни, но, как его ни готовь, ничего  вкусного
не получается. Натуральные продукты ужасно  дороги,  но  мы  считаем,  что
именно на них и имеет смысл тратить деньги. Протин хорош только для инков.
     - Если бы не было протина, - вмешался Эл,  -  инки  перемерли  бы  от
голода еще в двадцатом веке. Кстати, Лора, ты знаешь,  что  такое  протин?
Ведь это не естественная водоросль, это  продукт  контролируемой  мутации,
порожденный в столовых глиняных сосудах  Среднего  Востока  и  моментально
распространившийся по всей планете.
     - Угу, - равнодушно согласилась Лора.
     - Протин не является водорослью, повторяю.
     - Я знаю, - смеясь, сказала Лора. - По утрам в  ванной  комнате  этот
грязный осадок повсюду: в раковине, в ванне, даже в унитазе.
     - Он уже успел покрыть всю поверхность Великих Озер.
     Лора повернулась к Теду:
     - Во всяком  случае,  сегодня  протина  не  будет,  только  настоящий
ростбиф,  настоящая  молодая  картошка  с  настоящим  зеленым  горошком  и
настоящими гренками.
     - Вы стали жить значительно лучше с того времени, как я  был  у  вас.
Что произошло?
     - А ты не знаешь?
     Очаровательное личико Лоры раскраснелось от гордости.
     - Эл перепрыгнул через класс. Он выиграл в правительственной игре. Мы
готовились к ней вместе каждый вечер.
     - Я впервые слышу, чтобы человек выиграл в этой игре. По  телевидению
передавали?
     - Да.
     Лора состроила легкую гримасу.
     - Этот жуткий Сэм Остер болтал об Эле в течение  всей  программы.  Ты
знаешь, этот демагог очень популярен среди инков.
     - Признаться, не знаю.
     Экран телевизора засветился огнями рекламных объявлений - этой высшей
формы  современного  изобразительного   искусства.   Над   ней   трудились
первоклассные мастера своего дела.  Рекламные  сюжеты  поражали  гармонией
цвета, ритма, композиции и невероятной жизненностью, стирающей все барьеры
между изображением и реальным миром.
     Вдруг мелькнула эмблема  Конветета:  круговорот  светящихся  мушек  и
цветных нитей. Калейдоскоп знаков  рассыпался  и  тотчас  образовал  новый
рисунок. Условные символы закружились в  неистовом  танце  под  истеричные
взлеты музыки.
     - Что там передают? - спросил Бентли,  безуспешно  пытаясь  разобрать
слова диктора, заглушаемые какофонией звуков.
     - Я переключу на первую программу. По ней ты все точно узнаешь.
     - О нет! -  воскликнула  Лора,  раскладывающая  на  столе  серебряные
обеденные приборы. - Первая программа только для инков. Для нас существует
вот эта.
     - Ты ошибаешься,  дорогая,  -  возразил  Эл.  -  Первая  программа  -
информационная и для технических передач, а вторая  -  развлекательная.  Я
обычно предпочитаю последнюю, но... - Эл сделал жест рукой,  и  на  экране
тотчас появилось добродушное лицо диктора.
     Лора поспешно вышла на кухню.
     В  удобно  обставленной  гостиной  было  уютно.   Одна   стена   была
прозрачной, и сквозь нее  хорошо  просматривался  город,  лежавший  вокруг
широкого конуса Холма Фарбен.  Иногда  мелькали  вспышки  света:  небесные
автомобили будто искры проносились в холодной темноте ночи.
     - Как долго ты служишь у Веррика? - спросил Бентли.
     - Четыре года.
     - Тебя это устраивает?
     Эл обвел рукой гостиную:
     - Кого бы это не устроило?
     - Я не об этом. Все это у меня было на Птице Лире. Классифицированные
там достаточно обеспечены. Я говорю о Веррике.
     Эл явно не понимал Теда.
     - Веррик? Я его раньше не встречал. До сегодняшнего дня он не выезжал
из Батавии.
     - Ты знаешь, что я сегодня дал ему присягу?
     - Ты уже говорил, - Эл лучезарно улыбнулся. - Надеюсь, ты  останешься
здесь.