Какого черта она не вышла замуж? Ведь  ей,  должно  быть,  уже  под
тридцать!
     Ему вспомнились некоторые странности в ее поведении,  особенно  после
того,  как  скончалась  его  жена.  Она  старательно  выискивала  его   на
вечеринках. Все время натыкалась на него в коридорах и со смехом отступала
в сторону. Заходила к нему в кабинет запросто поболтать о Мозге.  Впрочем,
если задуматься, она уже не делала  этого  несколько  месяцев.  Он  всегда
считал ее надоедливой и не понимал, что имеют в  виду  другие  сотрудники,
называвшие ее гордячкой и недотрогой.
     - Ох ты... - пораженный, говорит он вслух, - каким же глупым  слепцом
я был!
     Он горько смеется, вспоминая текст увольнительного письма. Женщина  с
оскорбленным самолюбием... Просто невероятно. Но, видимо, это единственное
объяснение.
     Граннитт  принимается  изыскивать  возможности  возвращения  на  свой
прежний пост. Он впервые думает об Анне Стюарт как о  женщине  и  внезапно
испытывает сильное волнение. Мир вновь обретает краски, жизнь  приобретает
смысл.  Появляется  надежда.  Он  начинает  строить   планы   относительно
реконструкции Мозга.
     Я с интересом отмечаю, что  его  острый  аналитический  ум  развивает
подсказанные мною ранее мысли в новых направлениях. Он  мечтает  о  прямом
контакте между мозгом человека  и  машины,  задумывается  над  добавлением
последнему нервной системы человека.
     На большее его не хватает. Мысль о том, что механический  мозг  может
быть личностью сам по себе, как-то не приходит ему в голову.
     Следя за ходом его раздумий о том, что именно он намерен  предпринять
для реконструкции Мозга, я получаю ту информацию, которая мне необходима.
     Больше времени терять нельзя. Я оставляю Граннитта в машине наедине с
его мечтаниями и направляюсь в деревушку. Проникнув за ограду,  обнесенную
колючей проволокой, по которой пропущен электрический ток, я быстро следую
к главному зданию, вхожу в помещение одного  из  восемнадцати  контрольных
блоков, беру микрофон и говорю:
     - 3Х минус - 11-10-9-0.
     Могу представить себе  сумятицу,  возникающую  в  схемах,  когда  эта
безжалостная команда передается на  эффекторы!  Возможно,  Граннитт  и  не
знал, как управлять Мозгом. Зато это знал  я,  особенно  после  того,  как
составлял с Гранниттом одно целое и в тончайших деталях разобрался в  том,
как он сконструировал Мозг. Пауза. Затем на телетайпной  ленте  появляется
сообщение:
     "Операция завершена. 3Х перекрыт сервомеханизмами 11, 10, 9  и  О  по
инструкции".
     Я подаю следующую команду:
     - Внешние рецепторы помех КТ - 1- 2 - 3 на 8.
     Вскоре приходит ответ:
     "Операция КТ-1 и т. д. завершена. 3Х полностью  отключен  от  внешних
коммуникаций".
     Я твердо приказываю:
     - Эн - 3Х.
     Я  жду  в  волнении.  Наступает  томительная  пауза.  Затем   машинка
неуверенно выстукивает:
     "Но ведь это команда самоуничтожения. Повторите приказ".
     Я повторяю и снова жду. Моя инструкция - это команда  старым  отделам
Мозга создать перегрузку тока на электрические цепи 3Х.
     Машинка начинает печатать:
     "Передал ваш приказ 3Х и получил следующий ответ..."
     К счастью, я уже начал растворять свой  человеческий  облик.  Молния,
ударившая в меня, частично отражается от  стен  здания.  На  металлическом
полу вспыхивают огоньки. Часть  того,  что  в  меня  попало,  мне  удается
передать в энергохранилище моего тела на другой стороне долины. А затем  и
я оказываюсь там же, несколько помятый, но в безопасности.
     Я не  чувствую  особого  восторга  по  поводу  того,  что  так  легко
отделался. Но в конце концов я ведь отреагировал  в  ту  же  секунду,  как
только понял, что 3Х узнал о моей команде. И мне не  требовались  печатные
сообщения для того, чтобы знать, как 3Х отреагирует на мои действия и  что
он по их поводу думает.
     Все-таки интересно, что старые отделы  Мозга  уже  получили  указания
против самоубийства. Я-то считал, что они  являются  просто  компьютерами,
гигантскими вычислительными машинами и центрами информации, но,  очевидно,
все части Мозга обладают превосходным чувством единения.
     Если  бы  только  мне  удалось  сделать  их  частью  себя,   получить
возможность путешествовать во времени, когда я этого  захочу!  Только  эта
великая цель удерживает меня от насилия -  применив  его,  мне  ничего  не
стоит справиться с Мозгом. Пока у меня остается хоть малейший шанс, я могу
позволить себе атаковать Мозг лишь малыми силами: отрезать его от  внешних
коммуникаций, пережечь  кое-какие  схемы...  Я  вновь  испытываю  холодную
ярость при мысли об ограничениях, которые не дают мне возможности напрямую
сконструировать и присоединить к себе новые агрегаты.
     Мне остается только надеяться обрести  контроль  над  уже  созданными
механизмами... над Мозгом, например ... через Анну Стюарт.
     Войти в деревушку, где расположены здания Мозга, не представляет  для
меня проблемы и на следующее утро. Я иду по дорожке, которая приводит меня
к утесу, откуда прекрасно просматривается бунгало Анны  Стюарт.  Мой  план
заключается в том, чтобы вложить в ее сознание  свои  вычисления,  которые
она будет воспринимать как собственные.  Я  хочу,  чтобы  она  подписывала
документы  и  отдавала  приказы,   которые   заставят   инженеров   быстро
ремонтировать секции Мозга.
     Стоя на дорожке, я смотрю вниз, на белый забор, за которым  находится
ее дом. Он лежит подо мной, в самом конце  долины,  окруженный  множеством
деревьев. В саду изобилие цветов и кустарников. На лужайке у самого склона
холма завтракают Анна Стюарт и Уильям Граннитт.
     Судя по всему, Граннитт времени даром не теряет.
     Я с  удовлетворением  смотрю  на  них.  Его  присутствие  значительно
облегчит мою задачу. Если мне - как Анне - будет непонятна  какая-  нибудь
функция Мозга,  она  всегда  сможет  задать  ему  вопрос.  И  я  мгновенно
синхронизирую себя с ее  нервной  системой.  Но  еще  не  успев  завершить
процесса, чувствую,  как  ее  нервные  импульсы  слегка  изменяются.  Я  в
удивлении отступаю и делаю вторую попытку. И  вновь  неравномерно  текущий
поток энергии изменяется на неизмеримо малую величину. И вновь я  не  могу
соединиться с ней.
     Она  наклоняется  вперед  и  что-то  говорит   Граннитту.   Оба   они
поворачиваются и смотрят в мою сторону. Граннитт  машет  рукой,  приглашая
меня сойти вниз.
     В ответ я тут же пытаюсь взаимодействовать с его нервной системой.  И
вновь - едва заметное  изменение  потока  энергии,  и  у  меня  ничего  не
получается.
     Я вычисляю, что причиной  этого  является  контроль  Мозга  над  ними
обоими. Это  меня  поражает,  ставит  в  тупик.  Несмотря  на  неоспоримое
механическое превосходство над противником,  мои  возможности  ограничены:
создатели строжайшим образом  запретили  мне  управлять  более  чем  одним
разумным  органическим  существом  в  один  и  тот  же  отрезок   времени.
Теоретически, располагая многочисленными сериями сервомеханизмов, я мог бы
одновременно   осуществлять   контроль    над    миллионами    людей.    В
действительности же я могу осуществлять такой множественный контроль  лишь
над другими механизмами.
     Зная это, я еще сильнее чувствую острую  необходимость  сделать  Мозг
частью себя. У него нет ограничений.  Его  создатель,  Граннитт,  в  своем
невежестве дал Мозгу возможность полного самоопределения.
     Это диктует мои следующие действия. Если  в  первый  момент  я  решил
удалиться, то теперь не смею: слишком высоки ставки.
     Тем не менее, спускаясь вниз, я испытываю чувство разочарования. Анна
Стюарт и Граннитт встречают меня хладнокровно и с достоинством. Я не  могу
не восхититься искусством Мозга: совершенно очевидно, что он  контролирует
поведение этой пары, и это отнюдь не сводит их с ума. Скорее наоборот, они
выглядят явно лучше, чем раньше.
     Глаза женщины ярче, чем я их  помню,  а  сама  она  как  бы  излучает
счастье. Она держится превосходно, по-видимому, страх оставил ее. Граннитт
смотрит на меня,  оценивая  своим  взглядом  исследователя.  Я  знаю  этот
взгляд.  Он  пытается  определить  функциональные  возможности  гуманоида.
Граннитт первым начинает разговор.
     - Твоя большая ошибка в том, что ты стал контролировать Анну...  мисс
Стюарт, когда она пришла в коттедж. Мозг проанализировал ситуацию и сделал
правильный вывод, что она действовала не самостоятельно,  после  того  как
поддалась панике. Соответственно  были  предприняты  необходимые  шаги,  и
сейчас мы намерены обсудить наиболее выгодные для тебя условия сдачи.
     В его манерах сквозит высокомерная уверенность. Мне приходит в голову
- уже не впервые, что, пожалуй, придется отступиться от плана по захвату и
присоединению к себе особых отделов Мозга. Я посылаю команду моему телу на
другой стороне долины. Я ощущаю, как один из сервомеханизмов  осуществляет
связь с управляемой ракетой на засекреченной воздушной базе в тысяче  миль
отсюда; я обнаружил ее в первые дни своего  пребывания  в  этой  эпохе.  Я
вижу, как по моей команде ракета скользит на стартовую площадку.  Там  она
останавливается в ожидании сигнала, который пошлет ее в небо.
     Я предвижу, что мне придется уничтожить Мозг.
     Граннитт продолжает:
     -  В  результате  логического  анализа  Мозг  сделал  вывод,  что  он
значительно слабее тебя, а потому он решил объединиться с мисс Стюарт и со
мной - на наших условиях. А это означает, что в новые секции Мозга навечно
вмонтированы контрольные механизмы и мы можем использовать его  компьютеры
и интегральные схемы как свои собственные.
     Я ни минуты не сомневаюсь в правдивости его слов, потому что, если бы
Мозг не сопротивлялся, я установил бы с ним точно такую же связь и, вполне
возможно, попал бы в рабскую зависимость от него.
     Теперь ясно одно: мне нечего больше ждать от Мозга.
     На далеком полигоне я  активизирую  стартовый  механизм.  Управляемая
ракета со свистом взлетает в небо; из ее дюз вырывается пламя. За  полетом
ракеты следят передатчики и телевизионные камеры. Каких-  нибудь  двадцать
минут - и она будет здесь.
     Граннитт обращается ко мне:
     - Я не сомневаюсь, что ты принимаешь против нас контрмеры. Но, прежде
чем наступит развязка, не хотел бы ты ответить из несколько вопросов?
     Мне любопытно, что это за вопросы.
     - Возможно, - говорю я.
     Он не настаивает на более определенном ответе. В  голосе  его  звучит
нетерпение, когда он спрашивает:
     - Почему через тысячи лет Земля лишится своей атмосферы?
     - Не знаю, - признаюсь я.
     - Ты же можешь вспомнить! - говорит он настойчиво. - Я - человек, и я
говорю тебе: бы можешь вспомнить!
     Я холодно отвечаю:
     - Человек для меня пустой зву...
     Я замолкаю,  потому  что  мой  информационный  центр  начинает  вдруг
передавать мне точные данные: знания, которые не были доступны мне  тысячи
лет.
     То, что произошло с земной атмосферой, - феномен  природы,  вызванным
изменениями  гравитационного  поля  Земли,  в  результате  чего   скорость
убегания по орбите уменьшилась вдвое. За какую-нибудь тысячу лет атмосфера
улетучилась в космос. Земля стала такой же безжизненной, как Луна в ранний
период энергетического распределения.
     В данном случае, объясняю я, важным фактором является то, что  такого
феномена, как материя, не существует, а потому  в  главном  энергетическом
поле "Илем" претерпевает изменения иллюзия массы.
     Я добавляю:
     - Естественно, что разумная органическая  жизнь  была  перенесена  на
обитаемые планеты других звезд.
     Я вижу, как Граннитт дрожит от волнения.
     - Другие звезды! - говорит он. - Бог мой!
     Но тут же берет себя в руки.
     - Почему тебя оставили на планете?
     - А кто мог заставить... - говорю я.
     И замолкаю. Мой центр восприятия уже получил ответ на его вопрос.
     - Да, но ведь я... должен наблюдать и регистрировать...
     Я опять замолкаю, вне себя от изумления. Мне кажется невероятным, что
я получил доступ к информации, которая так долго  была  скрыта  в  ячейках
моей памяти.
     - Почему ты не выполнил данных тебе инструкций?  -  резко  спрашивает
Граннитт.
     - Инструкций?! - восклицаю я.
     - ~Ты можешь вспомнить!~ - повторяет он.
     Не успел он произнести эти, по-видимому, магические слова, как в моем
мозгу вспыхивает ответ:  метеоритный  дождь.  Внезапно  я  вспоминаю,  как
мириады метеоритов - их число превышает мои возможности справиться с  ними
- пробивают мою защиту. Три жизненно важных для меня попадания.
     Я не объясняю этого Граннитту и Анне  Стюарт.  Мне  вдруг  становится
ясно, что когда-то я служил людям и свободу получил только после того, как
поток метеоритов нарушил схемы определенных контрольных центров.
     Но для меня  важна  моя  настоящая  свобода,  а  не  прошлая  рабская
зависимость. Автоматически я отмечаю, что управляемая ракета  находится  в
трех минутах полета от цели. Мне пора уходить.
     - Еще один вопрос, - говорит Граннитт. - Когда  тебя  переместили  на
другую сторону долины?
     - Примерно через сто лет, если брать отсчет времени от настоящего,  -
отвечаю я. - Пришли к выводу, что скальное основание, которое находится на
этой стороне...
     Он иронически смотрит на меня.
     - Вот именно, - говорит он. - Интересно, не правда ли?
     Мои интегральные схемы уже подтвердили мне правоту его слов. Мозг и я
- одно и то же, только с разницей в тысячи лет. Если Мозг будет  уничтожен
в двадцатом веке, я перестану существовать в тридцатом. Или не перестану?
     У меня нет времени, которое понадобится компьютерам,  чтобы  ответить
на столь сложный вопрос. Одним синхронизированным движением я  активизирую
предохранители на атомной боеголовке ракеты  и  посылаю  ее  на  пустынные
холмы к северу от деревушки. Она зарывается в почву, не причинив  никакого
вреда.
     - Ваше открытие, - говорю я, - просто означает,  что  теперь  я  буду
относиться к Мозгу как к союзнику и сделаю все возможное, чтобы спасти его
от вас.
     Не переставая говорить, я как бы  случайно  подхожу  к  Анне  Стюарт,
протягиваю руку, касаясь ее, и одновременно направляю поток  электрической
энергии. Через мгновение от нее останется лишь кучка пепла.
     Но ничего не происходит. Никакого энергетического потока нет. Я стою,
не веря в происходящее, и напряженно жду, когда компьютеры сообщат  мне  о
причине неудачи.
     Но вычислительные центры безмолвствуют.
     Я бросаю взгляд на Граннитта. Вернее, на то место, где он только  что
находился. Его там нет.
     Анна Стюарт, по-видимому, поняла, что со мной происходит.
     - Это произошло благодаря способности Мозга перемещаться во  времени,
- говорит она. - В сущности говоря, это единственное преимущество, которое
у него есть перед  тобой.  Мозг  отправил  Билла...  мистера  Граннитта  в
прошлое, так что он не только проследил за  твоим  прибытием  сюда,  но  и
отправился на машине в  твои  коттедж  и,  следуя  указаниям  Мозга,  стал
господином положения. Сейчас  он  уже  наверняка  отдал  команду,  которая
заблокировала тебя от компьютеров.
     - Он не знает, какая это команда, - говорю я.
     - Знает, - уверенно  заявляет  Анна  Стюарт.  -  Он  почти  всю  ночь
занимался тем, что встраивал в Мозг схемы  команд,  и  теперь  они  должны
автоматически управлять тобой.
     - Только не мной, - говорю я.
     Но,  едва  произнеся  эту  фразу,  я  устремляюсь  вниз  по  каменным
ступеням, по дорожке, к проходной. Охранник что-то  кричит  мне  вслед.  Я
бегу по шоссе, не обращая внимания.
     Я пробегаю примерно полмили, когда неожиданная мысль приходит, словно
озаряет меня: впервые за всю историю  моего  существования  я  отрезан  от
информационных центров и компьютеров какой-то посторонней силой! В прошлом
я отсоединял себя только сам и отправлялся куда угодно, твердо  зная,  что
мгновенно могу восстановить необходимую связь.
     Сейчас это невозможно.
     Осталась только часть меня - та, что бежала сейчас по шоссе.  Если  и
ее уничтожат, мне конец.
     "В такие минуты, - думаю я, - человек испытывает отчаяние, страх".
     Я пытаюсь вообразить, какую форму должна принять такая реакция, и  на
мгновение мне кажется, будто я чисто  физически  ощущаю  какое-то  подобие
волнения.
     Такая реакция меня не устраивает, и я продолжаю бег.
     Пожалуй,  впервые  я  пытаюсь  исследовать  себя   с   точки   зрения
человеческого существа, каким сейчас являюсь. Вне  всякого  сомнения  -  я
очень  сложный  феномен.   Создав   себя   гуманоидом,   я   автоматически
промоделировал человека  -  как  внутренне,  так  и  внешне:  псевдонервы,
псевдоорганы, мышцы, скелет - все это есть во мне, потому что  куда  легче
следовать уже готовому образцу, чем создавать что-то новое.
     Созданное  мной  существо  наделено  способностью  мыслить.  У   него
сохранился достаточный  контакт  с  ячейками  памяти  и  компьютерами  для
создания определенных  структурных  схем:  памяти,  вычислений,  осознания
физиологических действий, привычек - таких, например, как ходьба.  Короче,
это существо в известной мере живет.
     Через сорок минут неустанного бега  я  оказываюсь  у  своего  домика.
Притаившись за кустом в сотне футов от забора, я наблюдаю. Граннитт  сидит
в кресле в саду. На подлокотнике лежит автоматический пистолет.
     Интересно,  что  я  почувствую,  когда  пуля  пронзит  меня,  -  ведь
восстановиться я не смогу. "Мне это не понравится", - мысленно  говорю  я.
При этом внешне я продолжаю оставаться совершенно безучастным, но  пытаюсь
вызвать в себе нечто похожее на страх.
     Из своего убежища я кричу:
     - Граннитт, что вы собираетесь делать?
     Он встает и подходит к забору.
     - Можешь не прятаться, - говорит он. - Я не буду стрелять.
     Я тщательно обдумываю его  слова,  вспоминая  все,  что  знаю  о  его
порядочности на основе прежних с ним контактов. Я решаю, что  вполне  могу
положиться на его слово.
     Когда я выхожу из-за куста, он  небрежно  прячет  пистолет  в  карман
куртки. Я вижу, что мышцы его лица расслаблены, в глазах уверенность.
     - Сервомеханизмы уже получили мои инструкции,  -  говорит  он.  -  Ты
опять отправишься наблюдателем в будущее, но уже под моим контролем.
     -  Никто  и  никогда,  -  угрюмо  заявляю  я,   -   не   будет   меня
контролировать.
     - У тебя нет выбора, - говорит Граннитт.
     - Я могу остаться таким, как сейчас, - отвечаю я.
     -  Как  хочешь.  -  Граннитт  пожимает  плечами.  -  Почему  бы  тебе
действительно не попробовать  какое-то  время  побыть  человеком?  Приходи
через тридцать дней, тогда и поговорим.
     Он, видимо, чувствует, что мне в голову пришла какая-то мысль, потому
что резко добавляет:
     - И не вздумай прийти раньше. Я прикажу охране стрелять.
     Я уже делаю шаг, намереваясь уйти, потом поворачиваюсь к нему лицом.
     - Это человеческое тело,  -  говорю  я,  -  но  у  него  нет  никаких
человеческих желаний. Что мне делать?
     - Меня это не касается, - говорит Граннитт.
     Первые несколько дней я провожу в Ледертоне. В самый  первый  день  я
работаю простым рабочим: копаю яму под фундамент. К вечеру я чувствую, что
такая работа меня не удовлетворяет. По  дороге  в  отель  я  вижу  в  окне
магазина объявление: "Требуются служащие!".
     Я устраиваюсь в галантерейный магазин простым клерком. Первый  час  у
меня  уходит  на  знакомство  с  ассортиментом,  и  так  как   я   обладаю
автоматической памятью, то очень быстро  разбираюсь  в  ценах  и  качестве
товаров.  На  третий  день  владелец  магазина  делает   меня   помощником
управляющего.
     Я  имею  обыкновение  завтракать  в  кафетерии   местного   отделения
национальной маклерской фирмы. После беседы со мной  управляющий,  обратив
внимание на мое умение оперировать цифрами, берет меня в бухгалтерию.
     Через мои руки проходит  колоссальное  количество  дене