в
приемную.
   -  "Ацтек"?  -  засуетилась  секретарша  с  кукольным  личиком.  -  Вам
назначено?
   - Мне не назначают, - высокомерно обронила Зоя. - Назначаю я...
   Прибывшие молодые люди напористо распахнули  двери  кабинета  директора
(Петра Аркадьевича  Волошина,  как  явствовало  из  солидной  позолоченной
таблички). Зоя шагнула в светлый, просторный, обставленный финской мебелью
кабинет, где директор пребывал в одиночестве, жестом отослала  свиту.  Она
так протянула руку, что  не  отличавшемуся  изысканностью  манер  Волошину
ничего не оставалось, как коснуться губами кончиков пальцев женщины.
   Дама подняла на Петра Аркадьевича огромные глаза  в  обрамлении  густых
ресниц.
   -  Прошу  извинить  за  вторжение,  -  произнесла   она   искусственным
контральто. - Ольга Николаевна Сотникова, президент компании "Ацтек"...
   - Что за "Ацтек"? - вырвалось у опешившего директора. - Никогда о таком
не слышал.
   - Наш главный офис находится не в Москве, -  пояснила  Зоя,  прощупывая
Волошина взглядом.
   - Гм... Ну и что?
   - Я внимательно изучала  вашу  фирму...  Анализ  позволил  мне  сделать
вывод, что нам пора объединиться.
   Зоя откинулась в кресле, вынула из сумочки золотой  портсигар,  достала
длинную тонкую сигарету,  толкнула  пальцем  крышечку  зажигалки  "Зиппо",
извлекла огонь и закурила. Затем она слегка приспустила шарф... Обнажилась
стройная шея.
   - Что вы, собственно, имеете в виду? - Волошин неожиданно закашлялся.
   - Наркотики, разумеется, -  невозмутимо  сказала  Зоя.  -  Сбыт  у  вас
налажен неплохо, но чем вы промышляете,  боже  мой...  Травкой,  и  что  в
результате?
   Она презрительно обвела комнату  изящной  рукой,  и  Волошин  вдруг  со
стыдом подумал, что кабинет, которым он гордился, беден и плох.
   - А я предлагаю героин, - продолжала Зоя в прежнем  тоне.  -  Серьезная
партия уже в Москве. Давайте  дружить,  Петр  Аркадьевич.  И  вам,  и  нам
выгодно.
   - Да вы понимаете...
   - Все я понимаю, - махнула рукой Зоя.
   - Подождите минуту...
   Волошин выскочил в дверь, замаскированную в углу кабинета. Зоя  подошла
ближе, прижала ухо к дверному полотну. Она услышала два  голоса,  один  из
них директорский, но разбирала только отдельные  реплики,  когда  начинали
говорить громче.
   - Ловушка, - бубнил собеседник директора. - Наживка  эта  мадам,  и  не
вздумай проглотить, крючок с кишками вырвут...
   - Да я чувствую, - возражал Волошин, - наш она человек...
   - Смотри... Не ты один, все кровью харкать будем...
   - Обжегшись на молоке, на воду  дуем...  Волков  бояться  -  в  лес  не
ходить...
   - Проверять придется досконально...
   - Не учи меня жить...
   Директор вернулся так  же  внезапно,  как  исчез,  и  Зоя  едва  успела
отпрянуть от двери.
   - Вот что, - сказал он с обретенной уверенностью. - Право, не  знаю,  о
чем вы здесь толковали, Ольга Николаевна, но вы мне  нравитесь.  Поужинаем
как-нибудь вдвоем?
   - Медлить особенно не стоит. - Зоя обворожительно улыбнулась  Волошину.
- Увидимся на недельке...
   Убежденная,  что  сделка  будет  заключена,  она  рассталась  с  Петром
Аркадьевичем. Ее душа ликовала. В плену своих  полудетских  представлений,
очень далеких от суровой реальности, Зоя не  понимала,  как  прозрачна  ее
игра. Не понимала (или не хотела понимать) она  и  того,  как  беспечно  и
жестоко подставляет однокашников, разыгравших спектакль  по  ее  сценарию.
Правда, позже она убедилась, что с ними все в порядке, но тут не  было  ее
заслуги... Зоя считала,  что  ей  фантастически  везет.  Она  верила,  что
понравилась Волошину, что происхождение героина навсегда останется в тени,
что ее путь отныне устлан розами...
   Блажен, кто верует.



30

   Ноябрь 1993 года

   Черноморский лайнер "Иван Тургенев" возвращался из Стамбула, и  осеннее
солнце было еще жарким, а ветерок - теплым. Зоя нежилась на палубе  -  она
сидела в шезлонге в свободной, расслабленной позе,  темные  очки  скрывали
глаза.
   Сотрудничество с Волошиным развивалось успешно, и Зоя ездила  в  Турцию
не отдыхать,  а  налаживать  новые  контакты.  Жизнь  теперь  виделась  ей
непрерывной цепью удач... Так,  наверное,  резвится  крохотная  рыбешка  в
пасти кита.
   - Шикарная женщина на шикарном лайнере, - послышалось где-то над  Зоей,
словно с небес. - И даже без охраны...
   - И скучает, явно скучает, - подхватил другой голос.
   Теперь Зоя увидела силуэты двух парней и поднялась.
   - Мне не скучно, - сухо сказала она и собиралась уйти, но ей преградили
дорогу:
   - Ну, зачем же убегать...
   - Что вам нужно? - неприязненно спросила Зоя и тут же пожалела о  своей
резкости. Что она, в самом деле, кидается на людей?
   - Ваше внимание, - улыбнулся  тот,  что  стоял  перед  ней.  -  Кстати,
позвольте представиться. Артур.
   - Ольга, - уже мягче ответила Зоя.
   Спутник  Артура  отрекомендовался  Эдиком.  Вскоре   троица   оживленно
болтала, направляясь в сторону бара.  Зоя  оценивающе  оглядывала  молодых
людей - рослых, крепких, загорелых, дорого и неброско одетых в белое.
   В полуосвещенном прохладном баре они  уселись  за  столик.  Из  скрытых
динамиков на что-то сетовал Майкл  Джексон,  бесшумно  ходили  вышколенные
официанты.
   - Что будем пить? - осведомился Артур.
   Зоя сняла ненужные темные очки:
   - Что хотите... Мне все равно...
   - Тогда... - Артур подозвал официанта, что-то шепнул ему на ухо, и  тот
быстро принес зеленую бутылку замысловатой фирмы.
   - Что это? - заинтересовалась Зоя.
   - Сюрприз... За вас, Оленька...
   - Великолепное вино, - похвалила Зоя.
   - Еще бы. - Артур погладил ее пальцы. - Мы знаем толк...
   За приятной беззаботной беседой пролетел час, и слегка захмелевшая  Зоя
не заметила, как Эдик добавил какой-то порошок в  ее  бокал.  Она  отпила,
поразившись терпкому вкусу, и сразу ощутила необычайную легкость  и  некую
пустоту внутри.
   - Ой, я, кажется, поплыла.
   - Мы все плывем, - Артур обнял ее за плечи. - Поплыли в каюту...
   - Поплыли. - Зоя пьяно мотнула головой и едва не  свалилась  со  стула.
Артур и Эдик переглянулись, подняли Зою  под  руки,  осторожно  вывели  из
бара. Дальнейшее она воспринимала смутно, а очнулась от того,  что  чьи-то
руки снимали с нее одежду. Сначала она  отбивалась  вяло,  полусонно,  как
недозаведенная механическая кукла, но внезапно взбурлила злость, а  с  ней
вернулись  силы.  Зоя  дернулась,  затрепыхалась,  закричала  под  прессом
навалившегося горячего тела. Твердые требовательные губы закрыли  ей  рот.
Зоя судорожно рванулась, изо всех сил двинула ногой  наугад  и  попала  во
что-то мягкое. Хватка Эдика  ослабла,  он  привстал,  Зоя  воспользовалась
моментом и пронзительно завопила.
   - Заткнись, сука, - прохрипел голос над ухом.
   Зоя  почему-то  послушалась,  точно  в  ее  батарейках  кончился  запас
энергии. Впрочем, хотя она больше и не кричала, сопротивлялась по-прежнему
ожесточенно. Кулачки ее мелькали, как поршни.
   Дверь каюты распахнулась от сильного удара. Как в кинофильме, на пороге
возник Он, спаситель. Комплекцией он Шварцнеггера  не  напоминал,  но  Зое
показался гигантом.
   Все остальное произошло за краткий миг. Артур прыгнул  на  вошедшего  и
получил нокдаун, а перепугавшийся Эдик пустился наутек. Спаситель поднял с
пола бессмысленно таращившего глаза Артура и брезгливо выкинул из каюты.
   Зоя схватила простыню, быстро закутала обнаженное исцарапанное тело.
   - Как вы? - Бесстрашный спаситель озабоченно склонился над Зоей.
   - Голова... Напоили чем-то, гады... Сволочи... Я не  ханжа,  но  так-то
зачем...
   Спаситель усмехнулся:
   - Ладно, отдыхайте... Может, врача поискать?
   - Вот еще!
   - Вам виднее. Заглянуть к вам вечерком?
   - Не уходите! - взмолилась Зоя. - А вдруг вернутся эти?
   - Не вернутся. Трусость  -  главная  отличительная  черта  подонка.  Уж
поверьте мне, я-то на них насмотрелся.
   - Да? - сказала Зоя с подозрением. - Где же? Кто вы по профессии?
   - Скажем так - я занимаюсь человековедением...  А  зовут  меня  Евгений
Максимович Мартов. Ну, отдыхайте, чините вашу голову. Я к вам зайду.



31

   Декабрь 1993 года

   В тот вечер, когда католики  всего  мира  празднуют  Рождество,  Мартов
неожиданно, без телефонного звонка, нагрянул к Зое. Она по-прежнему жила в
маленькой  квартире,  хотя  давно   могла   позволить   себе   апартаменты
пошикарнее. До того Мартов  бывал  у  нее  несколько  раз,  и  Зоя  тщетно
раздумывала над причиной  этих  посещений.  Он  явно  не  проявлял  к  ней
обычного мужского интереса - тут она едва ли ошиблась бы. Тогда почему  он
считает необходимым поддерживать знакомство? Возможно,  сегодняшний  визит
внесет ясность.
   Евгений Максимович разделся в прихожей, побурчал по  поводу  снегопада,
прошел в комнату, где Зоя уже выставила на стол бутылку  вина  и  выбирала
бокалы.
   - Не надо, - сказал Мартов. -  Я  ненадолго,  у  меня  еще  много  дел.
Садитесь.
   Зоя села в кресло, почему-то чувствуя  себя  нашкодившей  школьницей  в
кабинете завуча. Мартов раскрыл коричневый атташе-кейс и вынул оттуда лист
бумаги с каким-то текстом:
   - Прочтите.
   Машинально  прикурив  сигарету,  Зоя  пробежала  глазами  по  строчкам,
напечатанным на лазерном принтере.
   "Братья Шабановы, двадцать три и двадцать пять  лет.  Один  зарезан  на
пороге своей квартиры, второму размозжили голову в подъезде.
   Виктор Орехов по кличке Крыса. Тридцать пять лет. Убит током в ванне.
   Олег Пузанков по кличке Пузан, сорок лет. Убит выстрелом из пистолета в
дверях кафе.
   Егор Сотин по кличке Рюмашка, тридцать восемь лет. Застрелен  вместе  с
Пузанковым.
   Петр Пименов по кличке Гадюка, тридцать три года. Отравлен цианидом".
   Больше на листе ничего не было. Зоя перевернула  его,  точно  надеялась
увидеть на обороте поясняющие комментарии, и подняла взгляд на Мартова:
   - Что это за мартиролог?
   - Вы знаете кого-нибудь из этих людей?
   - Нет.
   - Первые трое - подручные Волошина,  остальные  -  члены  конкурирующей
банды, которой  принадлежал  присвоенный  вами  героин.  Началась  большая
война, Зоя Арсеньевна.
   Остолбеневшая Зоя была не в силах вымолвить ни слова.  Разумеется,  она
никогда не рассказывала Мартову о теневой стороне своей жизни, да и с чего
бы ей откровенничать... И вот Евгений Максимович как ни в  чем  не  бывало
вручает этот ужасный список.
   - Я не понимаю, о чем вы говорите, - пролепетала она.
   - Ну, - Мартов развел руками, - так у  нас  дело  не  пойдет.  Я  хотел
помочь вам, но если вам угодно играть в партизанку на допросе,  я  уйду...
Только верните мне список, чтобы еще до рассвета я  мог  добавить  к  нему
ваше имя.
   Он вынул бумагу из рук женщины, спрятал в кейс и направился  в  сторону
прихожей.
   - Стойте! - вскрикнула Зоя.
   - Да?
   - Стойте, погодите... Объясните хоть что-нибудь... Кто вы такой?
   - Майор милиции, - просто ответил Мартов.
   - Что?! Боже, я пропала...
   Евгений Максимович опустился на подлокотник кресла,  в  котором  сидела
Зоя, успокаивающе коснулся ее плеча:
   - Не надо паники. Я пришел к вам не по службе...  И  вообще,  сотрудник
милиции - лишь одна из моих многочисленных ипостасей. Не пугайтесь,  я  не
гангстер в милицейском мундире, не хамелеон и не  оборотень.  Помните,  на
теплоходе я сказал вам, что занимаюсь человековедением? Ну  вот,  в  очень
большой степени это так и есть.
   - И вы... Знали все с самого начала?
   - Смотря что вы называете самым началом, -  уклончиво  ответил  Евгений
Максимович. - На теплоходе я, конечно, оказался не случайно...
   - Из-за меня? - В глазах Зои промелькнула горечь запоздалого осознания.
- Так это вы подослали тех... Двоих?
   - Ну, нет. - Мартов рассмеялся. - Разве я настолько  уродлив,  что  для
меня недоступны менее экстравагантные способы знакомства с женщиной?  Нет,
Зоя Арсеньевна, никого я не подсылал, а знал действительно много. И  не  я
один... Простите, но ваш модус операнди был очень уж наивен. Вы, наверное,
до  сих  пор  объясняете  ваши  относительные  успехи  частично  везением,
частично обаянием,  а  частично  тонко  продуманной  тактикой?  Можете  не
отвечать. Уважаемая Зоя Арсеньевна, вы до сих пор живы только потому,  что
вас оберегала довольно влиятельная сила в лице вашего покорного слуги...
   - Теперь я понимаю еще меньше, - жалобно сказала Зоя. - Почему  вы  это
делаете?
   - Оберегаю вас? Представьте, вы мне симпатичны. Нет, не в  том  смысле,
который  в  это  обычно  вкладывают,  а  в  каком  -  позвольте  пока   не
расшифровывать. Я хочу вывести  вас  из-под  удара,  но  сейчас  положение
такое, что это будет нелегко даже мне.
   -  Даже  вам?  -  В  голосе  Зои   прозвучала   легкая   язвительность,
прорвавшаяся помимо воли.
   Мартов не обратил внимания на интонацию, во  всяком  случае,  никак  не
среагировал.
   - Да, - спокойно подтвердил он. - Но не будем  спешить  опускать  руки.
Вам придется уехать - пока не знаю, надолго ли...
   - Куда?
   - Моя машина у подъезда, по дороге все объясню. Мы едем в аэропорт, для
вас готов билет и фальшивые документы.
   - Фальшивые документы! - Зоя воздела  руки  к  потолку.  -  Кажется,  я
попала в шпионский роман.
   - Хуже. В бандитскую заваруху. Собирайтесь, я жду...
   - Ой... Ведь нужно упаковать вещи...
   - Берите самое необходимое, остальное купите на месте.
   Даже экстренная подготовка к отъезду всегда занимает у истинной женщины
много времени, и Зоя не явилась исключением. Прошло полтора  часа,  прежде
чем автомобиль Мартова умчался по направлению к аэропорту.



32

   - Что произошло потом? - спросил Кремнев, впервые вмешиваясь в  рассказ
Зои, чтобы прервать затянувшуюся паузу.
   - Потом? - Богушевская словно  очнулась,  оторвала  взгляд  от  ленивых
змеек сигаретного дыма в неподвижном воздухе. - Потом я уехала в Самару...
Мартов  снял  для  меня  квартиру.  Периодически  он  звонил,   раза   три
приезжал... Так прошло два года. Ох, Саша, если  бы  вы  знали...  Чего  я
только не передумала. Только тогда я по-настоящему поняла, в какую гадость
ввязалась по собственному легкомыслию. Теперь и вспомнить-то страшно... Не
то чтобы страшно, противно... Хуже наркотиков ничего на  свете  нет.  И  я
наказала себя этим двухлетним заключением  в  Самаре,  бессонными  ночами,
раскаянием... Увлекательная игра сумасшедшей девчонки обернулась кошмаром.
И если бы меня убили, это было бы справедливо.
   Она помолчала, зажгла очередную сигарету и продолжала:
   - Когда Мартов сообщил, что можно безопасно вернуться в Москву, я  была
уже другой. Бросилась в науку, в свою работу... Я стосковалась по ней,  но
это не было чистым интересом ученого, если вы понимаете, о чем я... Своего
рода искупление.
   - Да, да, - рассеянно кивнул Кремнев, - но сейчас меня больше  занимает
фигура Мартова. Кто он такой, этот человековед? Почему он помог вам, если,
как вы утверждаете, никаких видов на вас не имел?
   - Почему? - медленно повторила Зоя. - Потому что  он  хороший  человек,
вот почему. Мы привыкли жить в мире причин и мотивировок. Простое, честное
движение души для нас уже непонятно. И я поначалу ломала голову:  что  ему
от меня нужно, чем придется расплачиваться за спасение? А  ответ  оказался
прост. Ничем.
   - Ваш ответ.
   - Что?
   - У Мартова может быть иная точка отсчета, - пояснил Кремнев.
   - О господи, что вы за человек... Прекратите это.  Я  говорю  вам,  что
поддержка Мартова нам не помешает. Вы говорите - нет.  Ну,  нет  так  нет,
давайте  обсудим  другие  варианты.  И  зачем  я  только  перед  вами  тут
выворачивалась наизнанку...
   - Не обижайтесь, - улыбнулся Кремнев. - Я  вовсе  не  говорю  "нет".  Я
осторожен, вот и все.
   - Когда полезли в дом, набитый бандитами, не осторожничали.
   - Тогда - нет...
   Кремнев хотел что-то добавить, но вместо того  задумался.  Рассказ  Зои
выглядел правдоподобно, однако личность Мартова  не  вырисовывалась.  Либо
Зоя  намеренно  утаила  какие-то  подробности,  либо   сама   блуждает   в
потемках... Так или иначе, Кремнев в общем не усматривал особой  опасности
в том, чтобы обратиться к  Мартову.  В  случае  непредвиденных  осложнений
ничто не мешает попросту исчезнуть с его горизонта. Любые средства хороши,
чтобы вытащить Иру, во имя этой цели Кремнев был готов заключить союз хоть
с дьяволом.
   - Ладно, - сказал он наконец. -  Звоните  вашему  Мартову,  если  здесь
работает телефон. В фильмах ужасов он обычно бездействует.
   - Сейчас проверим.
   Зоя встала, подошла к телефону и подняла трубку.
   - Гудит, как ни странно,  -  проинформировала  она,  набирая  номер,  и
произнесла спустя полминуты: - Никто не отвечает.
   - Это его домашний телефон?
   - Служебного я и не знала никогда. Но с Мартовым не угадаешь, когда  он
дома.
   - Что ж, подождем.
   Водрузив трубку на аппарат, Зоя снова уселась  напротив  Кремнева.  Тот
продолжал размышлять, оглядывая  стенные  панели  с  гравюрами  в  рамках.
Гравюр было четыре  -  старинная  часовенка,  увязшая  в  глубоком  снегу,
кораблик в бурном море, жанровая сценка в средневековой харчевне и  унылый
пейзаж, деревья с  облетевшими  листьями.  В  опустевшем  доме,  покинутом
людьми, которые жили здесь когда-то, последняя гравюра смотрелась особенно
уместно. Впрочем, эти люди вернутся... Но может быть, и нет.
   - Что вы с ними сделаете? - вдруг спросила Зоя,  вторгаясь  в  раздумья
Кремнева.
   - Простите?
   - С теми, кто убил вашего друга.
   - Ах, с этими... Пожелаю им всего доброго, конечно.
   - Надеюсь, вы не собираетесь нарушать закон? - встревожилась она.
   - Закон? - повторил Кремнев с нескрываемым презрением. - Зоя,  те,  кто
писал законы, забыли об одной древней истине. Им почему-то  казалось,  что
все  преступления  совершают  обычные  люди   в   силу...   ну,   каких-то
обстоятельств или, скажем, пробелов в воспитании.
   - А это не так?
   - Не всегда. Бывает, но не слишком часто.  А  древняя  и  ясная  истина
состоит в том, что в мире борются Бог  и  сатана,  добро  и  зло.  И,  как
правило, мерзкие и отвратительные преступления совершают те,  кто  лишь  с
виду похож на людей. Внутри они иные, они  устроены  иначе.  Когда-нибудь,
возможно, ученые сумеют распознавать таких существ на генетическом  уровне
и предотвращать их появление на свет. Но сейчас это невозможно, и чудовища
живут среди нас. Так почему же закон должен быть  одинаков  для  всех?  На
абсолютное зло есть лишь один ответ - абсолютное уничтожение.
   - Какая жуткая теория, - сказала Зоя с закрытыми глазами.
   - Не теория, - возразил Кремнев. - Жизненный опыт. Мне довелось  видеть
подростков,  которые  убивали  людей  из-за  денег  или  просто  так,  для
развлечения.  Из-за  юного   возраста   они   отделывались   символическим
наказанием, а потом продолжали убивать, сеять зло и ужас.  Я  не  понимаю,
как можно сохранять чудовищам жизнь.  Это  и  есть  бесчеловечность.  Ведь
из-за них гибнут не им подобные, хотя и они тоже  иногда.  Гибнут  люди  с
простыми человеческими стремлениями, целые  миры  любви,  разума,  надежд,
печалей и радостей...
   - Хотите переделать мир? - чуть иронично осведомилась Зоя.
   - Ну, для переделки мира силенок не хватит, - усмехнулся Кремнев, -  но
кое-кому я рассчитываю сказать пару ласковых слов.
   - Я боюсь...
   - Вас-то я постараюсь оградить в любом случае.
   - Не за себя... За вас...
   - К сожалению, - холодно проговорил Кремнев, - мне некуда отступать.
   В огромных глазах женщины загорелись глубинные огоньки. Это не  значит,
что на дне ее зрачков и впрямь появились какие-то искры или что-то в таком
роде. Она смотрела на Кремнева так, словно  одновременно  отстранялась  от
него и не могла противостоять таинственному тяготению, знаком  которого  и
было сияние зовущих глаз.
   Скрывая смущение, она вновь принялась накручивать  телефонный  диск,  и
вновь безрезультатно, что ее не удивило - ведь прошло  так  мало  времени.
Кремнев