елась
дурацкая фраза: "Необычное обыденно вторгается в нашу жизнь".
   - Борисыч, у нас сколько научно-исследовательских институтов в городе?
   - Три: мелиоративный, люпина и Гипрострой.
   - А больше ни про какой не слышал?
   - Да нет.
   - А что-нибудь секретное?
   - Да что тут секретного? Если уж  совсем  закрытое,  под  видом  того  же
Гипростроя... Хотя я там много раз был, у меня там знакомых до хрена.
   - Значит, ни секретного, ни военного...
   -  Военное  есть.  На  автомобильном  запчасти  для  мобильных   ракетных
комплексов делают, мосты для танков. На "Кремнии" какие-то диоды или  триоды
засекреченные... А, кстати! Перевели твою тайнопись.
   По-эстонски написано, и написано что-то типа "Собачья смерть".
   - Спасибо... А вот с секретными делами все не то...  Ладно,  спасибо  еще
раз.
   Сергей положил трубку. Ну, допустим,  в  городе  есть  что-то  секретное.
Почему бы и не быть. В качестве предположения пусть  даже  там  до  сих  пор
занимаются  летающей  тарелкой,  хотя  история  более  чем  избитая.  Своего
Розуэлла нам захотелось, надо же...
   Хотя чисто теоретически в городе есть много мест,  где  спрятать  тот  же
НИИ. Куча всяких контор, заводов, фабрик, тот же НИИ люпина - на  хрена  им,
спрашивается, такой комплекс зданий, целый городок! Нет, это уже маразм. Все
дальше и дальше ухожу от  пресловутого  убийства,  подумал  Сергей  и  потер
виски. В голове что-то снова начало тихонько покалывать.
   - "Собачья смерть". Прямо как в  дешевых  боевиках:  таинственный  убийца
оставляет надпись, гласящую о мести.  Насолил  старичок  эстонцам,  насолил.
Притом работал явно не профессионал, иначе с  чего  бы  давал  такую  прямую
наводку на маленькую прибалтийскую республику? Или это,  наоборот,  ловушка?
Чтобы свалить все на эстонцев, с которыми старичок сталкивался аж до войны?
   Надо бы запросить кого следует насчет этого института, да кого запросишь,
когда он секретный? Или в ФСБ отдать дело, да и черт с ним? А  они  спросят:
чего к нам принес, чего такого узнал? И начнется...
   Нет, буду заниматься убийством как таковым, решил Сергей. Черт с ними,  с
тарелками и жабами, с прочей ненаучной фантастикой, буду думать  только  про
убиенного старикана, и все тут.
   Вот только бы башка еще не болела...

   ГЛАВА 6

   Мертвые рыбы тихо осели на дно.
   И разбрелись.
   Егор Летов

   Похмелья не было. Совсем.
   И это было странно.
   Сосуды никак не отозвались на алкогольное отравление  местной,  не  самой
высокосортной водкой.
   Встав с постели поутру,  Хейти  с  удивлением  понял,  что  от  вчерашних
проводов осталась только некоторая дурнота и неспокойный желудок.
   "Как молодой, - пронеслось в голове. - Это я от огорчения, что ли?"
   Отсутствующее похмелье  настолько  плотно  заняло  мысли,  что,  когда  в
комнате раздалась трель мобильного телефона, Хейти  подскочил,  наступил  на
брошенный тапок и едва не подвернул ногу. Упал.
   "Да что же это такое?!" - возникла бессильная мысль.
   Телефон  трезвонил,  а  Хейти,  лихорадочно  переворачивая   разбросанную
одежду, старался сообразить, откуда же раздается сигнал.  В  конечном  итоге
телефон обнаружился под кроватью. Каким образом он  попал  в  такие  далекие
края, было не совсем ясно...
   - Хейти? - Надо отметить, что голос шефа в трубке поутру - это  не  самый
приятный способ пробуждения.
   - Да,  господин  Тоома.  -  Эвальд  Тоома,  начальник  отдела  внутренних
расследований, был, по сути, человеком мягким. Он никогда  не  препятствовал
инициативам  своих  подчиненных,  но  и  не  старался  отмазать   их   перед
руководством. Это был очень осторожный человек.
   - Хейти, ты, как я знаю, отправляешься в командировку. Так?
   - Так точно.
   - Тебе нужно пройти  инструктаж.  "Новость!"  -  Так  что  ты  подъезжай,
пожалуйста. Тут тебя ждут...
   - Кто?! - не удержался Хейти и тут же об этом пожалел.
   - Э-э-э... Инструкторы, Хейти. Приезжай и в  двести  двенадцатый  кабинет
сразу иди. Поступило распоряжение от комиссара. Это срочно,
   "Угу. Понятно, откуда ветер дует, - зло подумал  Хейти  и  дал  отбой.  -
Сейчас начнут мурыжить".
   Согласно негласному распорядку, у него  должен  был  быть  один  день  на
сборы, покупку билетов и на отсып. Однако  теперь,  судя  по  всему,  начнут
трясти по полной программе.
   "А да пошел  ты!  -  Какая-то  анархичная  часть  Хейтиной  натуры  вдруг
возобладала. - Приезжай... Срочно... Перебьешься!"
   И чувствуя некое мстительное удовлетворение, Хейти завалился  на  кровать
снова.
   Некоторое время полежал, однако растревоженные нервы  не  дали  нормально
додремать. Телу требовались действия.
   Пришлось встать и тащиться на кухню,  готовить  кофе.  Тем  более  что  в
животе уже ощутимо подсасывало, а где-то в хлебнице должны были обнаружиться
вчерашние пончики.
   "Кину в микроволновку".
   Вскоре по квартире поползли чудесные ароматы свежезаваренного кофе, а  на
кухне раздался призывный перезвон сигнала микроволновой печи.
   Млея от собственного маленького бунта, Хейти  повалился  в  кресло  перед
телевизором. Кружка в одной руке,  а  горячий,  слегка  липкий  пончик  -  в
другой.
   Пончики  из  микроволновки  нужно  съедать  быстро,   иначе   они   снова
зачерствеют пуще прежнего, а кофе надо пить,  пока  он  горячий...  А  брать
трубочку мобильного телефона  липкими  после  пончиков  пальцами  вообще  не
рекомендуется. Ну и пусть трезвонит сам по себе. Полноватого  человека,  лет
тридцати пяти, развалившегося в кресле перед болтающим телевизором,  уже  не
беспокоило   руководство,   вечно   торопящееся   начальство,   инструктажи,
командировки... Ведь кофе может остыть!

   Эвальд Тоома  был  бледен,  что  случалось  с  ним  крайне  редко.  Ввиду
определенной бесхребетности он редко вступал в конфликты  с  кем  бы  то  ни
было, а поэтому не страдал от изобилия сильных эмоций.
   "Ну вот и получи, - злорадно подумал Хейти. - Полезно!"  -  Хейти,  -  на
выдохе произнес Эвальд. - Где тебя черти носят?!  Что  ты  шляешься  где  ни
попадя? Тебя же ждут. Я же ясно сказал по телефону. Что-нибудь сЛучилось?
   - Ничего не случилось, - с открытым и честным видом ответил Хейти и  едва
не ляпнул про кофе и пончики. - Просто опоздал.
   - Просто опоздал! Тут комиссар на ушах стоит!! Быстро... Быстро в этот...
В двести двенадцатый. Там же ждут...
   И бормоча, что так жить просто невозможно и почему он, начальник  отдела,
должен беспокоиться о том, что его подчиненные опаздывают на работу,  Эвальд
Тоома удалился. В дальнем конце коридора хлопнула дверь в его кабинет.
   "Тихая истерика, - констатировал Хейти про себя. - Однако не перегнуть бы
палку... Где тут был этот двести двенадцатый?"
   В отделе было тихо. Странно  тихо.  Присутствие  людей  ощущалось  кожей,
подкоркой. Было ясно, они тут. За этой дверью и за этой... Все на местах, но
как будто сидят без движения, боясь  произвести  хоть  звук,  молчат,  чтобы
ненароком вылетевшее слово не нарушило этой давящей, живой тишины.
   Даже  пыль,  что  медленно  оседала  в  неверном  весеннем  луче  солнца,
двигалась как в замедленном вальсе.
   "Бред какой-то... - подумал Хейти и для уверенности  громко  покашлял.  -
Бабушкины страхи. Сказки... Вздор".
   И поразился, насколько глухим и безжизненным показался звук его  шагов  в
коридоре...
   Преодолевая какое-то непонятное беспокойство, Хейти двинулся по  коридору
к  требуемому  кабинету...  Несколько  раз  он  останавливался,  с   усилием
преодолевая желание то ли  броситься  бежать,  то  ли  достать  оружие.  Все
чувства были на пределе.  Нервы  напоминали  натянутые  струны,  на  которых
кто-то  умелый  наигрывал  симфонию  беспокойства.   От   прежней   утренней
расслабленности не осталось ни следа.
   Дверь с цифрами "212" внешне  ничем  не  отличалась  от  всех  остальных.
Просто  светлый  прямоугольник,  черные   цифры.   С   какими-то   дурацкими
завитушками.
   Вот только взяться за ручку Хейти себя заставил через силу.
   В последний раз выругавшись. Он распахнул дверь и вошел внутрь.
   В пустую комнату.
   "Все страньше и страньше..." - мелькнул в голове молодой девичий голосок.
   Однако  вскоре  все  разрешилось.  Открылись  двери,  ведущие  в  смежный
кабинет, и в комнату вошли двое, вполне обычного вида. Один сразу же  отошел
к дверям и присел  там  на  стул,  похожий  на  заведенную  пружину,  второй
спокойно закурил и отошел к столу. Сел. Указал приглашающим жестом на кресло
напротив.
   "Ничего себе день начинается...  -  подумал  Хейти,  мысленно  прикидывая
шансы на прорыв через дверь. - С какой стати мне такие почести?"
   Он сел, стараясь держать в поле зрения сразу обоих. Получалось не очень.
   Напряжение, которое царило в воздухе, казалось,  было  способно  зарядить
полуразряженные аккумуляторы телефона...
   Молчание нависло над всеми, как гора, и,  когда  человек,  что  сидел  за
столом, спросил у Хейти: "Как ваше самочувствие?", тот вздрогнул, словно  бы
ожидая камнепада.
   - Как ваше самочувствие? - повторил свой вопрос сидящий за столом. Он был
худ и от этого казался выше ростом, скулы резко выделялись над  ввалившимися
щеками. Глаза красные, щурятся.
   "Э-э-э... А парень не спал ночь... И не исключено, что не одну. Может, он
на  амфетаминах  сидит?"  -  подумал  Хейти,  а  вслух  ответил:  -   Вполне
прилично... А почему вы интересуетесь?
   - Да так,  нам  просто  стало  известно,  что  вчера  имело  место  некое
мероприятие... Связанное с употреблением разного рода напитков... Голова  не
болит?
   - Нет, спасибо, что поинтересовались. Кстати, напитки были не  разные,  а
однообразные, одна водка. Чем, вероятно, и объясняется мое вполне  приличное
самочувствие.  А  позвольте  поинтересоваться,  -  спросил  Хейти,   который
чувствовал распирающее его желание как-то взорвать сложившуюся  ситуацию,  -
кому это "нам"?
   - Нам... Это нам. Мы не представились. Меня зовут Урмас, а его Ахти.  Нам
поручили провести небольшой инструктаж в связи с вашей поездкой. Кстати, как
вы себе ее представляете?
   - А никак. Вы вообще кто такие? - Хейти чувствовал, что тихо закипает.
   - Ну, мы уже представились...
   - Я не это имею в виду.
   -  Понимаю.  Только  надо  ли  вам  знать,  какую  организацию   мы   тут
представляем?  Подумайте,  насколько  это  необходимо.  Лишняя,   совершенно
ненужная информация. Бесполезная. В смысле, что пользы она вам не принесет.
   "Военные? - спросил себя Хейти и тут же ответил:  -  Нет.  Какие  тут,  к
черту, военные, сериалов насмотрелся?!"
   Иллюзий Хейти не строил,  он  понимал  еще  со  времен  работы  в  отделе
контрразведки, что на территории его государства ведут игры разведывательные
управления  очень  серьезных  стран.  И  его  родной  Полиции   Безопасности
соревноваться с  ними  нечего...  Но  одно  дело  понимать,  а  другое  дело
принимать и добровольно участвовать...
   - С вами все в порядке? - поинтересовался Урмас.
   - Да. Вполне.
   - Вот и ладно. Перейдем к сути нашего с вами дела.  Вы  направляетесь  на
территорию Российской  Федерации  с  определенной  миссией,  прикрытием  для
которой будет, конечно, командировка. Вы  будете  находиться  под  неусыпным
контролем спецслужб, но об этом будет  беспокоиться  наша  агентурная  сеть.
Предвосхищая возможный вопрос,  я  сразу  скажу,  что  отказаться  от  этого
задания вы не можете.
   - Неужели?
   - Именно так. - Урмас кивнул. - Выходов нет совершенно.
   - Ну, выходы всегда есть.
   - Не надо. -  Урмас  брезгливо  поморщился.  -  Это  пустое  геройство  и
дешевые, совершенно бесполезные слова. Если вы считаете,  что  смерть  решит
ваши проблемы, то вы сильно ошибаетесь.
   Хейти даже не нашелся, что ответить на подобное заявление. А Урмас  между
тем продолжал: - Суть вашего задания, миссии заключается в следующем...
   Он  выложил  на  стол  небольшую  коробочку  с  несколькими   кнопочками.
Коробочка  по  внешнему  виду  напоминала  пульт  дистанционного  управления
сигнализацией автомобиля.  Хейти,  знающий  по  опыту,  что  могут  скрывать
подобные коробочки, насторожился.
   Урмас внимательно посмотрел в глаза Хейти. Глаза его напоминали  какие-то
мутные колодцы стоячей  воды.  Не  черные,  не  серые,  а  именно  мутные...
Какого-то мертвого, устричного цвета.
   "Внимание!!! - закричал внутренний голос. - Внимание!!!"
   Хейти вскочил... Или попытался вскочить... Или стул ушел куда-то  вниз...
Палец   Урмаса   медленно   опустился   на   кнопочку...   Звук...   Звон...
Высокочастотные модуляции...
   "А-а-а-а-а-а!.". - закричал кто-то в голове Хейти.
   Волосы на затылке встали дыбом, спина выгнулась... Он оттолкнулся  ногами
от пола и, запрокинув голову, упал на спину, хрипя и трясясь.
   Перед его глазами мелькнула морда огромного лося. Он посмотрел  на  Хейти
влажными глазами. Мотнул головой... Подхватил на огромные,  крепкие  рога  и
поскакал. В лес. Проламываясь через кусты. Черные кусты на белом снегу.
   Черный. Белый. Черный. Белый. Стук. Бам. Стук. Бам...
   Поезд. Колеса.
   "Чай будете?" - Голос проводницы.
   "Да", - свой голос Хейти узнал не сразу. Потер виски.
   Все в порядке. Только кто-то тихо поскуливает в голове, словно побитый.
   "Вот так поспал..." - промелькнула не совсем понятная,  но  на  удивление
успокаивающая мысль. В голове было пусто. О вчерашнем дне  Хейти  не  помнил
ничего.

   ГЛАВА 7

   В трех сосенках гуляя, насмерть замерзли оба...
   Егор Летов

   В библиотеке Сергей просидел три часа. О катастрофе в Розуэлле он  ничего
не нашел, равно как и упоминаний о каких-либо секретных институтах в  родном
городе. Перерыв подшивки послевоенных  газет  из  фонда,  он  распрощался  с
библиотекаршей, пухленькой дамочкой лет сорока пяти с диким макияжем, и, как
только вышел на  пропахшую  мочой  библиотечную  лестницу,  его  как  громом
поразило.
   Екатеринбургский!
   Краевед-фанатик, который  всю  жизнь  посвятил  белым  пятнам  в  истории
родного города и области, написал штук двенадцать так и не изданных книжек и
устраивал в прошлом  году  акцию  по  установке  на  площади  Ленина  взамен
означенного Ильича памятника Ионе Якиру,  которого  якобы  пленили  в  нашем
городе наймиты Сталина. Краевед был съехавшим не только на истории края,  но
и на демократии гайдаровского толка, что не слишком импонировало Сергею,  но
делать было нечего.
   Найти Екатеринбургского оказалось проще простого - он, как всегда,  сидел
на лавочке в парке имени Гоголя  и  кормил  хлебом  двух  облезлых  голубей.
Голуби курлыкали, давились кусками  и  отгоняли  нахального  воробья,  также
пытавшегося примазаться к халяве.
   - Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич, - сказал Сергей, присаживаясь рядом с
краеведом. Тот индифферентно посмотрел на него, подвигал густым пучком седых
волос, означающим бороду, и пробасил: - Здравствуйте, молодой человек.
   - Капитан Слесарев. Из милиции, - заметив в глазах краеведа настороженный
огонек, поспешил уточнить Сергей.
   - Удостоверение, - жестко сказал Екатеринбургский.
   Сергей показал корочку.
   - Благодарю. А я думал,  комитетчик...  -  этим  словом  краевед  выразил
редкое сочетание пренебрежения и боязни.  Насколько  Сергей  помнил,  особым
диссидентом Екатеринбургский  никогда  не  являлся,  но  среди  приверженцев
Новодворской и компании было модно строить из себя пострадавших от органов.
   - Я к вам, Дмитрий Дмитриевич, как к профессионалу. - Сергей  хотел  было
сказать: "Как профессионал к профессионалу", но удержался. - Не поможете ли?
   - Весь внимание, -  сказал  краевед,  рассеянно  кроша  последний  ломоть
хлеба.
   - Недавно один человек мне сказал, что  в  нашем  городе  есть  секретный
научно-исследовательский институт. После войны вроде бы открыли.  Вы  ничего
об этом не слышали?
   Краевед потер переносицу, - Угм...  Ну,  научно-исследовательских  у  нас
три: Гипрострой...
   - ... мелиоративный и люпина, - закончил за него Сергей. -  Это  я  знаю.
Вот и интересуюсь, не  было  ли  каких-то  слухов,  сплетен...  Может  быть,
попадалось вам что-то в архивах...
   - Угм... - Краевед сунул в рот оставшуюся в пальцах хлебную корку. - Я не
уверен... Академик Дубов в беседе со мной ссылался на то, что в 1968 году  в
нашем городе встречался, и неоднократно, с Патоном. Знаете, кто такой Патон?
   - Тоже академик...
   - "Тоже академик", - фыркнул краевед. - Выдающийся  академик!  Металлург,
специалист по сварке мирового значения! Только вот что он у нас тут делал  -
не могу знать, поскольку никто у нас сплавами не занимается.  Сталелитейного
тогда еще не было, его пустили позже... Тем не менее Патон  находился  здесь
примерно три  месяца,  к  тому  же,  по  воспоминаниям  Дубова,  с  довольно
представительной делегацией. Это было что-то оборонного  значения.  Вот  вам
зацепочка, господин капитан.
   - А сам Дубов что здесь делал?
   - Дубов как раз занимался люпином. Он сельхозник...
   - А где он встречался с Патоном?
   - Как я понял, в НИИ люпина и встречался. А что?
   - НИИ люпина? А его в каком году построили?
   - Весь комплекс - не могу сказать, тем более его и сейчас  достраивают...
Первые  здания  датированы  началом  века,  там  был  конезавод,   а   чисто
институтские здания строили сразу после войны. Сам же НИИ  открылся  в  1945
году, еще до победы. Первым директором...
   Краевед явно настроился на небольшую лекцию, но Сергей прервал его:  -  А
литература об институте есть?
   - Есть небольшая юбилейная монография Кузьменко, вышедшая  в  1985  году.
Спустя десять лет напечатали проспектик, маленький такой... Больше ничего.
   - Так. - Сергей встал. - Дмитрий Дмитриевич, вы, конечно, понимаете,  что
наш разговор...
   - О да, да, - закивал краевед. - Ни в коем случае. Я полагаю, комитет  не
в курсе? Это что-то частное?
   - Я не хотел бы, чтобы комитет  был  в  курсе,  -  заговорщически  сказал
Сергей. - Сами понимаете...
   - О да, да! - еще пуще закивал краевед.
   Как полезны недосказанности, подумал Сергей. Откланявшись, он вернулся  в
библиотеку. Разноцветная дамочка заулыбалась и тут же принесла ему  просимую
монографию Кузьменко и проспект 1995 года.
   Более всего интересовал Сергея план института. Он  неоднократно  проезжал
мимо на рейсовом автобусе, видел издали  белые  и  розовые  здания  НИИ,  но
никогда не был вблизи, не говоря  уже  о  самом  институте.  В  сравнении  с
торчавшими посередине города Гипростроем и мелиоративным, НИИ люпина  был  в
крайне выгодном положении -  на  окраине,  к  тому  же  располагал  огромной
территорией. Да Гипрострой и появился  году  в  семьдесят  втором,  вспомнил
Сергей.
   План был простенький, без особых деталей.  Главный  корпус,  лаборатории,
делянки, гаражи, мехстанция, хозяйственные строения... В принципе придраться
не к чему, но внимание Сергея привлек так называемый "корпус Е", стоявший на
отшибе, метрах в пятистах от главного здания. Если и есть что-то  секретное,
то здесь, решил Сергей. Лесок вокруг, никто носа не сует... Да и вообще, что
может быть скучнее и обыденнее, нежели НИИ люпина?
   Проспект 1995 года оказался парадным и бессодержательным, поэтому  Сергей
его вернул, а монографией помахал перед носом библиотекарши: - Можно мне эту
книжечку взять на время?
   - Берите, - улыбнулась та. - Только не потеряйте!
   - Не стану, - пообещал Сергей.

   Из автомата он позвонил Зотову, который, по счастью, оказался на месте, и
спросил: - Что делаешь?
   - Бытовуха, - скучным голосом отозвался тот. - Жена  мужа  молотком...  В
реанимации.
   - Муж?
   - Нет, жена. Напились какой-то спиртовухи, типа денатурат, поссорились...
Она его молотком, башку прошибла, потом помирились, спиртовуху допили,  баба
с катушек, мужик "скорую" и вызвал. Ему башку тоже штопают.
   - Бросай своих алкоголиков, возьми машину, и поехали со мной. По старичку
интересное всплыло.
   - Какую машину? - удивился Зотов.
   - Возьми у Хенкина ключи или у К