ту.  Зильо  горячо
возражал против этого плана. Но тут голоса мальчишек  затихли  в  отдалении,
потому что он и Пико уже перешли  через  дорогу,  направляясь  к  постоялому
двору. Солнце у них за спиной уже касалось гряды, и их тени ложились  далеко
вперед перед ними. Тейр ускорил шаг. Розовый дом словно притягивал его, суля
какую-то неясную радость. Просто ему очень хочется пить, решил Тейр.
   Он вошел следом за Пико,  который  уже  громко  призывал  Катти.  Большая
выбеленная комната была уставлена столами на  козлах  и  скамьями.  В  очаге
тлела ровная  горка  углей,  готовых  воспламенить  поленья  из  аккуратного
штабелька рядом, когда в свои права вступит  ночная  прохлада.  У  стены  на
козлах многообещающе выстроились бочонки с кранами.
   Из заднего помещения, вытирая  руки  грязным  льняным  полотенцем,  вышел
мастер  Катти:  поседевшие  волосы,  брюшко  -  более  дань  возраста,   чем
обжорства. Он быстро семенил на коротких ногах.
   - А, Пико! - дружески приветствовал он гостя. - Я видел, как  ты  свернул
на луг. Знаешь, что приключилось в Монтефолье? - Его улыбка была  дружеской,
но в глазах пряталась озабоченность.
   Пико оторвал взгляд от бочонков, настораживаясь: слишком  тихо  было  это
сказано.
   - Нет. А что? . - Четыре дня назад герцога Сандрино убили на пиру.
   - Что! Да как же это? - У Пико отвисла челюсть. Приятное тепло  в  животе
Тейра исчезло. Туда словно сунули кусок льда.
   Катти покачивался на каблуках, мрачно смакуя  эффект,  который  произвела
его новость.
   - Говорят, у него вышла ссора с сеньором Лозимо на пиру в честь  помолвки
его дочери Джулии. Были обнажены кинжалы.., и последовало обычное.  Страшная
резня, как я наслышался от тех, кто  ехал  оттуда.  Отряд  сеньора  Ферранте
захватил Монтефолью. Во всяком случае, пока.
   - Боже ты мой! И они разграбили город? - спросил Пико.
   - Не слишком. У них все еще хватает забот с...
   - Мой брат служит в гвардии герцога! - в ужасе перебил Тейр.
   - А? - Катти поднял брови. - Ну так он потерял службу, вот что я думаю. -
И добавил помягче:
   - Говорят, части гвардейцев удалось бежать с маленьким сеньором Асканио и
своими ранеными и укрыться за стенами монастыря Святого  Иеронима  вместе  с
аббатом Монреале.
   А части, следовательно, не удалось. Но Тейр легко  представил  себе,  как
Ури защищает маленького сеньора, увозит его в надежные монастырские стены. И
конечно, ворота закрылись за ним последним.
   - Солдаты Ферранте маршируют перед монастырем  и  угрожают,  но  пока  не
осмеливаются напасть на монахов. Пока. Ферранте держит герцогиню  и  мадонну
Джулию  заложницами  и  послал  в  Лозимо   за   новыми   подкреплениями   с
распоряжением поторопиться.
   Пико присвистнул.
   - Скверное дело!.. Ну да я-то живу в стороне от города, и  особо  у  меня
поживиться нечем. Благодарение Пресвятой Деве, на этот раз я  взял  Зильо  с
собой, а не оставил у соседа, как часто  делал.  Пожалуй,  мне  лучше  будет
подождать денек-другой у тебя, Катти, если  позволишь  попользоваться  твоим
лугом, пока не придут вести, как там и что.
   - А по-моему, ты за свой металл можешь взять хорошую цену что с той,  что
с другой стороны, - возразил Катти. - Им  ведь  требуются  доспехи,  оружие,
бронза для пушек...
   - Куда вернее, что у меня его отберет та или другая  сторона,  -  буркнул
Пико. - Нет. Разумнее будет направиться через предгорья  в  Милан.  Хотя  за
время пути мулы съедят добрую часть прибыли. - Он взглянул на  Тейра.  -  Ты
волен отправиться в Монтефолью, если хочешь, Тейр. Узнать про своего  брата.
Хоть мне и жаль лишиться твоей крепкой спины.
   - Сам не знаю... - Тейра сковали сомнения и тревога.
   - Переночуй, - предложил Катти. - Решишь утром.
   - Да, так лучше будет, - согласился Пико.  -  А  тогда,  глядишь,  узнаем
что-нибудь повеселее. - Он похлопал Тейра по плечу с неуклюжим сочувствием.
   Тейр кивнул с благодарностью, против воли соглашаясь.
   - А окорок тебе еще требуется? - напомнил он.
   - Пожалуй, что нет... Вот что,  Катти,  если  у  твоей  хозяйки  есть  ее
большие копченые колбасы, я бы взял одну. Поджарим ломти нынче  на  ужин,  а
остального хватит до Милана.
   - Вроде бы еще остались после последней свиньи. Висят в коптильне, но...
   - Вот и хорошо. Тейр, выбери для нас одну, ладно?  А  мне  надо  сообщить
моим ребятишкам дурные вести. - Хмурясь, Пико вышел и пересек дорогу.
   Катти пожал плечами и повел Тейра через дом на задний  двор.  Тейр  сразу
распознал  коптильню  в  сараюшке  по   ароматной   сизой   дымке,   которая
просачивалась  между  стрехами  и  соблазнительно  повисала  в   неподвижном
вечернем воздухе.. Следом за Катти Тейр  нырнул  в  дымную  полутьму.  Катти
нагнулся и бросил пару мокрых  яблоневых  полешек  на  угли  в  яме  посреди
земляного пола. От новой волны душистого дыма у Тейра защекотало в  носу,  и
он чихнул.
   - Осталось четыре. - Катти встал на цыпочки и  ткнул  в  один  из  бурых,
завернутых в реднину цилиндров, которые свисали  с  закопченной  балки.  Тот
закачался. - Выбирай любую.
   Тейр взглянул вверх и как завороженный уставился  на  то,  что  лежало  в
полутьме на балках. Поперек них была уравновешена доска. А на доске покоился
нагой труп седобородого мужчины, завернутый точно в саван в ту  же  реднину,
что и колбасы. Кожа трупа  сморщилась  и  задубела  от  дыма  -  Пико  верно
говорил, - заметил Тейр после мгновения ошеломленного молчания. - Твоя  жена
и правда коптит редкостную ветчину.
   Катти проследил направление его взгляда.
   - Этот-то? - буркнул он с отвращением. - Я как раз хотел рассказать Пико.
Беглец из Монтефольи. Да только ему не повезло. И ни единой  монетки,  когда
дело дошло до уплаты.
   - А ты часто так разделываешься с постояльцами за неуплату? - осведомился
Тейр изумленно. - Предупрежу Пико, чтобы он расплатился не мешкая.
   - Да нет же, он сюда уже мертвым попал, - раздраженно воскликнул Катти. -
Три дня назад. А священник в отъезде. А  из  соседей  никто  не  согласится,
чтобы мертвяка, неотпетого колдуна, похоронили в их  земле.  Как  я  и  сам,
сказать по чести. А чертова девка не платит. Вот он и полеживает тут и будет
лежать, пока за него не заплатят. Так я жене и сказал.  И  пусть  со  злости
убирается к своей сестрице, коли хочет, но я не позволю, чтобы  меня  надула
служанка сдохшего флорентийца! - Катти скрестил руки на  груди,  подчеркивая
свою решимость.
   - Почтенный хозяин, по-моему, ест и пьет он мало. Так сколько  вы  хотите
взять с него за дым?
   - Да, но видел бы ты, сколько  жрет  мерин,  на  котором  он  приехал!  -
простонал Катти. - На крайний случай я заберу конягу. Только я бы лучше взял
в залог кольцо. Кольцо-то копыт не откинет, а  от  этого  одра  всего  ждать
можно. - Он нетерпеливо отмахнулся от клуба дыма, сдернул колбасу с крюка  и
махнул Тейру, чтобы он вышел из коптильни первым.
   - Видишь ли, - продолжал Катти, набрав в легкие побольше воздуха, - утром
три дня назад эта полуэфиопка в  грязном  бархате  привезла  его,  перекинув
через спину белого одра, которого  ты,  думается,  видел  на  пастбище.  Она
сказала, что им удалось спастись от резни в Монтефолье, а потом их ограбили,
а его убили люди сеньора Ферранте, которые нагнали их за Сеччино. Да  только
убит он не был - у него на теле нет ни единой раны, а ее не ограбили - у нее
же на большом пальце золотой перстень, его бы не проглядел и слепой  бандит.
Я сразу заподозрил, что не все чисто, но она словно бы очень горевала,  а  у
моей хозяйки ум за разум заходит, ну она и приняла  ее,  позволила  привести
себя в порядок и  успокоиться.  А  я  чем  больше  раздумывал,  тем  сильнее
становились мои подозрения.
   Чтобы одурачить старого Катти, надо встать ни свет ни заря. Она  заявила,
что старик был флорентийским магом, а ей приходится отцом. Про флорентийца я
верю, только думаю, что она-то была его рабыней. Его по дороге хватил  удар,
а может, сгубила черная магия. А она забрала все его  вещи,  припрятала  их,
вывалялась в  грязи,  растрепала  волосы,  да  и  заявилась  сюда  со  своей
сказочкой, задумав подбросить его мне, а сама бы кружным путем вернулась  за
его сокровищем. И есть доказательство: перстень-то мужской! Небось  сняла  с
пальца своего господина. Ну, я разгадал ее замысел и обличил ее.
   - И что дальше? - спросил Тейр.
   - Она стала визжать  как  припадочная  и  не  отдала  краденый  перстень.
Кричала, что будь ее отец жив, он бы превратил меня в  клопа  в  собственной
моей постели. Ну, ей-то, думается, пиво в мочу не  превратить.  Заперлась  в
лучшей моей комнате, сыплет на меня проклятиями сквозь дверь, грозит поджечь
мой дом и не желает выйти! Сам посуди,  это  ли  не  доказательство?  А  она
одержимая, верно?
   - Прямо кажется, что она боится,  как  бы  ее  не  ограбили  еще  раз,  -
пробормотал Тейр.
   - Совсем ополоумела. -  Катти  нахмурился,  затем  смерил  Тейра  угрюмым
взглядом, и в его глазах засветился слабый огонек надежды. - Знаешь,  парень
ты рослый, крепкий. Получишь кувшин пива, если вытащишь ее  из  моей  лучшей
комнаты, ничего там не сломав и не разбив. Что скажешь?
   - А почему ты сам ее не выгонишь? - Светлые брови Тейра поднялись.
   Катти пробурчал что-то о "старых костях" и "бешеной кошке". Тейр подумал,
что, может, Катти так и видит себя клопом. Но  в  силах  ли  маг  превратить
человека в насекомое? А если да, то будет это насекомое величиной с человека
или крохотное? Ну, он подумывал,  не  потратиться  ли  ему  на  пиво,  чтобы
вечером было чем запивать жареную колбасу.  Из  залы  доносилось  заманчивое
благоухание, исходившее от бочонков.
   - Попробовать можно, - осторожно согласился Тейр.
   - Вот и хорошо! - Катти встал на цыпочки и похлопал его по плечу. - Идем,
я тебя провожу. - И он повел Тейра в дом.
   На втором этаже Катти показал на закрытую дверь и шепнул: "Тут!" - А  как
она ее заперла?
   - Там есть засов, но не слишком крепкий. Так она чем-то  подперла  дверь.
Думается, придвинула к ней кровать.
   Тейр оглядел деревянную дверь. Снизу донесся мужской голос:
   - Катти! Эй, Катти! Ты что, уснул там? Спускайся-ка и налей мне пивка, не
то я сам себя угощу. Катти в отчаянии заломил руки.
   - Ты уж постарайся! - подбодрил он Тейра и поспешил вниз.
   Тейр еще минуту смотрел на дверь. Странное неясное томление,  которое  он
раньше  принял  за  жажду,  теперь  стало  сильнее,  жгло  и   сводило   его
внутренности. Во рту у него пересохло. Пожав плечами, он  подошел  к  двери,
навалился на нее боком, уперся ногами в пол. Дверь не шелохнулась, он  нажал
сильнее. Изнутри донесся зловещий  треск.  Тейр  замер.  Неужто  он  лишился
обещанного пива? Он снова нажал и продолжал  нажимать  под  скрип  дерева  о
дерево, напомнивший ему стоны  ворота  в  руднике.  Дверь  приоткрылась,  он
всунул в щель голову и заморгал.
   Чугунные болты вырвались из скобы засова, и он торчал, ничего не запирая.
Кровать с  четырьмя  столбиками,  поддерживавшими  полог,  отодвинулась  под
напором дубовой двери. И в двух шагах от него стояла очень смуглая девушка в
красном платье с длинными льняными нижними рукавами. В высоко поднятых руках
она держала тяжелый  расписанный  цветочками  ночной  горшок  из  обожженной
глины. Под глиняной крышкой грозно плескалось его содержимое.
   У Тейра перехватило дыхание. Он никогда еще не  видел  ничего  подобного.
Полуночно  черные  волосы,  клубящиеся,  как  грозовая  туча.  Кожа,   точно
поджаренный хлеб, дышащая  жаром  средиземноморского  полудня.  Миниатюрная,
стройная, хотя и округлая, где требуется, фигура напомнила ему вырезанных из
орехового дерева ангелов в руинвальдской приходской церкви. Сверкающие глаза
теплого карего цвета - цвета палочек корицы, которыми так дорожила его мать.
Она выглядела.., она вся выглядела  удивительно  теплой.  А  она  отпрянула,
яростно глядя на него.
   Так не годится! Он протиснулся в дверную щель так, что кровать отъехала с
новым отчаянным скрипом, а он прижал ладонь к ладони, надеясь, что жест этот
выглядит мирным. Его руки показались ему такими же  огромными,  как  головки
сыра, и такими же нескладными. Он сглотнул и наконец вспомнил,  что  следует
выдохнуть.
   - Привет вам. - Он вежливо наклонил голову в ее сторону и откашлялся.
   Она отступила еще на шаг. Руки с ночным горшком чуть опустились.
   - Вам не следует здесь оставаться. То есть надолго,  -  сказал  Тейр.  Ее
руки дрожали. - Этот сквалыга-хозяин не приносил вам никакой еды?
   - Да.., то есть со вчерашнего утра, когда ушла его жена, - ответила  она,
запинаясь и не спуская с него настороженных глаз. - У меня была бутыль вина,
и я растягивала ее как могла, но уже все выпила.
   Она не спускала с него взгляда, словно он был каким-то чудовищем.  Но  не
такой же он все-таки великан. Он чуть-чуть согнул колени,  сгорбил  плечи  и
тщетно попытался  съежиться.  А  впрочем,  как  ему  и  выглядеть  в  тесной
комнатушке? Другое дело в зале или под открытым небом.
   Тут его глаза приковало кольцо на ее большом  пальце,  всунутом  в  ручку
горшка. Львиная маска с красным  камнем  в  пасти,  казалось,  пылала  жаром
Сахары и притягивала его точно огонь. Он кивнул на кольцо:
   - Катти хочет присвоить вот этот перстень?
   Она улыбнулась с горечью:
   - Хочет-то хочет, да не может. Он два раза пытался, но даже ухватиться за
него не сумел. Носить это кольцо дано только одному мужчине. Я докажу это. -
Она тряхнула буйной гривой кудрявых волос и поставила горшок  на  пол.  -  Я
собиралась разбить его о голову Катти, но до твоей мне не дотянуться. -  Она
поморщилась и оттолкнула горшок ногой, сдернула кольцо с пальца и с  угрюмым
торжеством протянула ему. - Вот попробуй  надень,  и  увидишь,  что  у  тебя
ничего не получится.
   Кольцо засияло у него на ладони. А когда  он  зажал  его  в  кулаке,  оно
показалось ему живым бьющимся сердцем. Сам не зная  как,  он  надел  его  на
безымянный палец левой руки и поднял, подставляя под последний солнечный луч
- золотую полоску света, которая пробилась в щель  ставней  и  яркой  чертой
легла на стену. Крохотная львиная грива замерцала поющими волнами, маленький
камень вспыхнул огнем. Тейр повернул руку, и красные отблески затанцевали на
стене точно хоровод фей. Он отвел  взгляд  и  увидел,  что  смуглая  девушка
смотрит на него с выражением глубочайшего ужаса, совсем  Исказившего  нежные
черты ее прекрасного лица.
   - Э.., простите, - извинился он, сам не зная за что. - Вы же сами велели,
чтобы я его надел.  Вот,  возьмите!  -  Он  дернул,  но  кольцо  уперлось  в
складочки кожи на суставе.
   - Погонщик мулов? - прошептала она. - Мое кольцо привело ко мне  вонючего
погонщика мулов? Глупого немецкого верзилу?
   - Швейцарского, - поправил Тейр, все еще дергая кольцо.
   Глупый швейцарский верзила - верно. Наверное, она углядела  его  в  окно,
когда они заводили мулов Пико на пастбище. Он стал  таким  же  красным,  как
камешек в львиной пасти. Его сустав побагровел, побелел и начал пухнуть.
   - Вы уж простите, оно застряло. - Он начал - смущении крутить кольцо,  но
стянуть с пальца все равно не смог. - Может,  если  намылить...  У  меня  во
вьюке есть кусочек мыла. Можете пойти со мной. Я не  собираюсь  красть  ваше
кольцо,  мадонна.  Я  направлялся  в  Монтефолью.  Мой  брат  устроил   меня
подмастерьем золотых дел мастера, или собирался,  но  теперь  не  знаю,  что
будет. Мой брат Ури - капитан в гвардии герцога, понимаете? И я не знаю.., я
боюсь.., я не знаю, жив он или мертв.. - Он стал дергать  и  крутить  кольцо
еще отчаяннее, потому что ее было окаменевшее лицо вдруг  залили  слезы,  но
ничего не получалось. Кольцо безнадежно застряло. -  Простите!  Не  могу  ли
я.., не могу ли я помочь, мадонна? - Он протянул к ней ладони,  предлагая..,
но что он мог предложить? Ну во всяком случае, свои руки.
   К его ужасу, она опустилась на пол, пряча лицо в ладонях, и зарыдала.  Он
неловко сел рядом с ней.
   - Я сниму кольцо... Как-нибудь сумею. Пусть даже придется палец отрубить,
- в отчаянии пробормотал он.
   Она безнадежно покачала головой и проговорила, всхлипывая:
   - Дело не в нем. Но все, все это...
   Тейр помолчал, а потом сказал очень мягко:
   - Это же правда, ваш отец в  коптильне?  Мне  так  жаль.  Здешний  хозяин
просто чудовище, боюсь, что так. Я проломлю ему голову, если хотите.
   - О... - Она опустила руки на пол и устало  оперлась  на  них.  Некоторое
время рассматривала их, потом подняла глаза на  Тейра  и  вгляделась  в  его
лицо. - Ты не очень похож на Ури.  Вот  не  думала,  что  его  младший  брат
настолько выше него и шире в плечах. И ты такой светловолосый, такой бледный
в сравнении с ним!
   - Я почти всю зиму  работал  в  руднике  и  совсем  не  видел  солнца.  -
Наверное, ей он кажется  противнее  белого  червя,  вывороченного  вместе  с
камнем... Его мысль оборвалась, заметалась. - Вы знаете моего брата  Ури?  -
Он добавил с еще большей настойчивостью:
   - Вам известно, что с ним произошло?
   Она выпрямилась и протянула ему руку с грустной иронией:
   - Привет тебе, Тейр Оке. Я Фьяметта  Бенефорте.  Просперо  Бенефорте  мой
отец. Ты прибыл как раз  вовремя,  чтобы  стать  подмастерьем  прокопченного
трупа. - Ее губы сжались, подавляя гневное рыдание.
   - В письме Ури не было ничего про  дочь,  -  растерянно  брякнул  Тейр  и
стремительно схватил ее за руку, чтобы она не  успела  ее  отдернуть.  -  Он
всегда пишет слишком уж коротко, говорит матушка.
   - Когда я в последний раз видела капитана Окса, - ее голос стал  тише,  -
ему  пронзили  грудь  мечом.  Он  защищал  маленького  сеньора  Асканио   от
кровожадных прислужников Ферранте. Не знаю, жив он или умер,  или  вместе  с
другими ранеными ему удалось добраться  до  целителей  в  монастыре  Святого
Иеронима. Но рана была не из легких. - Она высвободила руку из его пальцев и
начала пощипывать смятый бархат юбки, сбившейся комом на коленях. - Сожалею,
что не могу сказать ничего  утешительного  или  более  нового.  Мы  с  отцом
бежали,  спасая  свои  жизни,  или,  вернее,  попытались  их  спасти  -  Что
произошло? - В животе у  него  стыл  лед,  лед,  лед  Короткими  отрывочными
фразами она рассказала о  страшном  кошмаре  последних  четырех  дней.  Тейр
вспомнил горе и ощущение неизбывной утраты, которые пережил, когда его  отец
погиб в руднике. В тот зимний день он сидел на уроке брата Гларуса в  школе,
и новости об  обвале  услышал  в  сбивчивом  пересказе.  После  долгих  дней
отчаянных и тщетных усилий добраться до погребенных священник освятил  место
обвала, погибшие остались лежать  там,  похороненные  под  глыбами,  и  Тейр
больше не видел отцовского лица.  А  Фьяметте  пришлось  везти  тело  одной,
ночью.  Тейр  ужасался  тому,  что  ей  пришлось  вынести,  но  и  испытывал
непонятную зависть. Пусть ее отец умер, но он хотя бы не был лишен последних
услуг, какие могли оказать ему живые, пусть окуривание и копчение не  входят
в  благочестивые  обряды,  какие  принято  совершать  над  покойными  отцами
семейств.
   - ..во второй раз, когда он попробовал сорвать его у  меня  с  пальца,  я
пнула его в колено и  заперлась  здесь.  Это  было.  ,  это  было  вчера,  -
закончила она, уперлась подбородком в колено и повернула лицо к Тейру,  чуть
покачиваясь. - А как ты попал сюда?
   Он коротко рассказал о письме брата и как в обмен за свой труд он обрел в
Пико проводника, а в его сыновьях - приятных спутников.
   -  Нет,  но  сюда!  На  этот  постоялый  двор,  как  раз  вовремя,  чтобы
встретиться со мной.
   Тейр заморгал Он обладал  редкой  способностью  находить  потерянное,  но
заявить об этом дочери настоящего мага было бы бахвальством -  не  придавать
же сверхъестественный смысл щемящему чувству  в  животе  и  комку  в  горле,
мешавшему дышать.
   - Пико всегда останавливается тут. Между  Бергоа  на  границе  и  Сеччино
найти ночлег можно только здесь.
   - Так, значит, я все-