Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Бенилов Евгений. Тысяча девятьсот восемьдесят пятый -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -
ый усилием, слизняк прикрыл глаза и сложил ладони на дряблом животе. Молчание. Последняя цифра на стенных часах изменилась -- 13:15. Отблеск на слизняковом лице стал зеленым; стало слышно, как ЭВМ записывает что-то на дискету. Неожиданно ожил лазерный печатник, стоявший на полу рядом со столом. Молчание. Последняя цифра на стенных часах изменилась: 13:16. ЭВМ стихла. Подняв веки, слизняк сел прямо, нажал несколько клавиш и стал лениво водить глазами по экрану видеотона: "Отец пропал без вести в Афганистане, мать -- враг людей ... на что же вы, с такой биографией, надеялись, Иванов?" Эрик не отвечал. Слизняк стал снова водить глазами по экрану, периодически нажимая клавишу "следующая страница". Последняя цифра на стенных часах изменилась: 13:17. "Обществоведение -- 3, история -- 3, коммунистическое воспитание -- 3. С такими оценками по ключевым предметам ..." -- слизняк саркастически усмехнулся и покачал головой. "Зато я был отличником по физкультуре. -- заметил Эрик, -- Вот у вас, к примеру, какая оценка по этому предмету в аттестате зрелости?" "Подумаешь, физкультура!... -- слизняков голос впервые окрасился эмоцией (неприязнью), -- И чего вы эдакого достигли, чтоб хвастаться?... Чемпионом Союза стали?" "Нет, до чемпионата Союза я ни разу не доходил ... А вот чемпионом Москвы был -- сначала среди школьников, потом среди студентов." Последняя цифра на стенных часах изменилась: 13:18. "По какому виду спорта?" -- слизняковы щеки чуть порозовели; "По боевому самбо. -- голос Эрика звучал бесцветно. -- Об этом наверняка упомянуто в моем досье -- читайте дальше." Слизняк снова стал водить глазами по экрану видеотона. Молчание. Последняя цифра на стенных часах изменилась: 13:19. "Ладно. -- слизняк нажал несколько клавиш и вынул дискету из дисковода. -- В оставшейся части вашего досье описано, как вы учились в МФТИ и работали в НИИ п/я 534ц -- отметки, выговоры, когда диссертацию защитили ... в общем, ничего интересного." Он достал из ящика стола какой-то бланк, вписал что-то и протянул вместе с ручкой Эрику: "Подпишите." "Что это?"; "Читайте, там все сказано." -- слизняк раздраженно забарабанил пальцами по столу. РАСПИСКА С содержанием своего первичного досье со слов сотрудника В. Назаревича ознакомлен 28 декабря 1985 года. __________________________ "Я бы хотел взглянуть на досье своими глазами." -- попросил Эрик; "Не положено." -- отмахнулся сотрудник Назаревич. "Тогда я расписку подписать не могу. -- слизняк перестал барабанить пальцами и недоверчиво вскинул глаза, -- Я ж досье не видал ... а вдруг вы что-нибудь пропустили?" Эрик положил бланк и авторучку на стол. Две последние цифры на стенных часах изменились: 13:20. "Так вы отказываетесь подписывать?" -- по голосу слизняка чувствовалось, что он разозлился. Эрик кивнул. "Что ж, так и запишем!" -- гигиенист нацарапал что-то на бланке расписки и вложил его, вместе с дискетой и распечаткой, в коричневый конверт. Потом нажал кнопку в углу стола -- где-то в отдалении тренькнул звонок. "Эх, не было б у тебя, подонок, категории Б1, -- слизняково лицо вдруг искривила злобная гримаса, -- пожалел бы ты о своем поведении ..." Страдальчески шевеля губами, он наклеил на конверт эрикову справку о поступлении. В кабинет вошел давешний среднеазиат. "Отвести наверх." -- прошипел слизняк, протягивая конверт. "Пищел." Эрик вышел из комнаты. "Твоя напираво не ходы, твоя налэво ходы!" -- чурка подтолкнул его в сторону запертой висячим замком металлической двери в дальнем конце коридора. За дверью была лестница. Они поднялись на три пролета и опять оказались перед металлической дверью -- на этот раз, запертой изнутри. Чурка постучал -- дверь отворилась. На пороге стоял здоровенный детина в черной форме внутренних войск со связкой ключей на поясе и прыщом на носу. "Моя нидерланиста привела." -- робко сказал чурка и выставил вперед руку с конвертом. Детина забрал конверт, Эрик зашел внутрь, дверь захлопнулась. "Сидоров! -- заорал детина, -- Кончай чаи гонять, работать надо." Через одну (из двух имевшихся) боковых дверей вошел детина без прыща и уселся за стол у стены. В углу комнаты лежали стопкой большие целлофановые пакеты и картонная коробка с наручниками. "Руки давай, нидерландская морда ... -- прыщавый детина взглянул на номер, выбитый на наручниках, выбрал соответствующий ключ и отомкнул замок, -- Раздевайся!" -- он бросил наручники в коробку. Эрик снял шубу. Детина без прыща открыл лежавший на столе блокнот и приготовился писать. "Шуба синтетическая, коричневая. -- огласил прыщавый детина и запихал эрикову шубу в целофановый пакет, -- Свитер шерстяной, машинной вязки, синий ... Совсем раздевайся, нидерландская морда ... чего стоишь?" Пять минут спустя Эрик стоял абсолютно голый -- вся его одежда была распихана по (трем) целофановым пакетам. Пометив что-то в справке о поступлении, детина без прыща унес конверт через боковую дверь, расположенную слева от входа. "Пшел." -- оставшийся детина указал на боковую дверь справа. Эрик шагнул вперед, оказавшись в маленьком помещении -- сотни маленьких отверстий испещряли пол, потолок и стены. Дверь позади него захлопнулась. Несколько секунд не происходило ничего. Потом раздалось шипение, и со всех сторон ударили мыльные струи -- Эрик зажмурился, прикрыв руками чувствительные места. Примерно через минуту струи иссякли, но тут же ударили снова -- на этот раз, просто водой, без мыла. Еще минута, и струи иссякли окончательно. Впереди загремела дверь: "Выходи, нидерландская морда!" Эрик вышел. Детины уже ждали его в следующей комнате: "Вытирайся ... чего стоишь? -- прыщавый кинул ему грязное мокрое полотенце. -- Какой у тебя размер штанов?..." -- пол был завален тюками с обувью и одеждой. Подгоняемый детинами, Эрик оделся в грубое дерюжное белье, черно-белый полосатый комбинезон и черные ботинки. "Становись! -- детина без прыща указал на белый экран, висевший на стене в углу комнаты, и достал из стоявшего рядом шкафа фотоаппарат, -- Не шевелиться и не моргать, нидерландская морда!" Раздалась яркая вспышка, из фотоаппарата тут же вылезла фотография. "В профиль повернись!" -- приказал детина. Еще одна вспышка. Прыщавый вложил фотографии в коричневый конверт, отпер одну из (двух имевшихся) боковых дверей и махнул рукой: "Пшел!" Эрик шагнул вперед, дверь позади него захлопнулась. Он оказался в большом помещении, уставленном рядами низких деревянных скамеек с сидевшими на них людьми в полосатых комбинезонах. Было тихо -- никто ни с кем не разговаривал. Эрик сел на свободное место и опустил голову. Ему хотелось подумать. Прошло пятнадцать минут. Ни один из десятка находившихся в комнате людей не проронил ни слова. "Слушай, друг! -- к Эрику подсел вертлявый человек средних лет с избегающими собеседника глазами, -- За что сидишь?" "Не знаю." -- Эрик отвернулся в сторону. "Не хочешь говорить?... И правильно! -- вертлявый понизил голос, -- Знаешь, сколько здесь стукачей? Больше половины!" Эрик молчал. Вертлявый поерзал на неудобной низкой скамейке и вдруг толкнул его в бок: "Хочешь анекдот расскажу?" "Нет." "Да ладно тебе ... чего так-то сидеть? Слушай: задают армянскому радио вопрос -- правда ли, что Маяковский покончил с собой? А армянское радио отвечает: конечно, правда! Мы даже записали его последние слова: 'Не стреляйте, товарищи!' Ха-ха-ха ... Ха-ха-ха ..." -- вертлявый затрясся в приступе притворного хохота. Эрик опять отвернулся в сторону, но вертлявый не отставал: "А ты про норвежское телевидение анекдоты любишь?..." Загремела дверь. В комнату вошел жилистый парень лет двадцати пяти и сел по другую сторону от вертлявого. Сквозь расстегнутый до пояса комбинезон виднелась татуированная грудь. "Здравствуй, друг! -- обратился к нему вертлявый, -- Ты тоже послушай. Задают норвежскому телевидению вопрос -- правда ли, что половина членов ЦК идиоты? А норвежское телевидение отвечает -- нет, половина членов ЦК не идиоты. Ха-ха-ха ... Ха-ха-ха ... Уп-п!" Не замахиваясь, татуированный ударил вертлявого по лицу -- со странным хлюпающим звуком, тот опрокинулся через скамейку назад. Тишина в комнате сгустилась до консистенции (давно исчезнувшего из продажи) сгущенного молока. Несколько секунд вертлявый лежал на грязном полу без движения, потом вскочил и отбежал в сторону -- из разбитой губы его текла кровь. "Ты чего дерешься, друг?! -- захныкал он, -- Я ж только анекдот рассказал!" Татуированный сделал движение, будто собираясь встать, и вертлявый, подвывая от страха, отбежал на дальний конец комнаты. Стало тихо. Прошло восемь или девять часов, в течение которых в комнату привели еще семнадцать человек. Стало душно. Хотелось есть. Думать Эрик больше не мог -- от голода и духоты путались мысли. Да и о чем думать?... Все было ясно. Позади загремела дверь, и в помещение, толкая тележку на колесах, вошел очередной детина в форме внутренних войск. "Жрать подано, граждане преступники!" -- голос охранника гулко резонировал в замкнутом пространстве комнаты. Люди, сидевшие на скамейках, зашевелились -- на тележке стояли жестяные тарелки с гречневой кашей. "А ну, сидеть на местах! -- рявкнул охранник, -- Я сам раздам." Он прошелся по рядам и сунул каждому по тарелке гречки с воткнутой в нее ложкой. "А чай?" -- защищая интересы преступных масс, потребовал вертлявый; "Подождешь." -- презрительно процедил охранник и вышел. Из-за двери донеслись звуки запираемого засова. В комнате раздались звуки пережевываемой пищи. Прошло минут двадцать. Охранник раздал чай. Прошло еще минут десять. Снова загремела дверь. Охранник, толкая тележку на колесах, собрал тарелки, ложки и кружки. Как только он вышел, в комнату вошел другой охранник: "В две шеренги вдоль стены ста-ано-овись!" Арестанты построились двумя неровными рядами. "Граждане преступники! Чьи номера назову, -- охранник достал из кармана список, -- два шага вперед." Он отобрал пятнадцать человек и, ничего не объясняя, увел. Прошло десять минут, и процедура повторилась (на этот раз, охранник отобрал шестерых, в том числе -- татуированного). После ухода следующей группы в камере остались лишь Эрик, вертлявый и худощавый пожилой человек с пышными седыми усами. Наконец, вызвали Эрика и седоусого (вертлявый остался в камере). Охранник провел их по коридору, завел в лифт и нажал кнопку с цифрой 114. Кабина поехала вверх. Выйдя из лифта, они оказались в коридоре, идущем вдоль ряда металлических дверей с засовами. Было холодно и душно, по ногам дул ледяной сквозняк. У Эрика болела голова. Охранник отомкнул одну из дверей: "Пшли." Эрик и седоусый зашли внутрь. Позади загремел запираемый засов. Они оказались в большом помещении с двухэтажными нарами. С первого взгляда было видно, что камера переполнена: заключенные сидели на всех полках и даже на полу. "Эй, вы какой масти? -- окликнул новоприбывших лысый дядя, мочившийся в стоявшую в углу парашу, -- Воры есть?" "Нет." -- ответил седоусый. "Тогда лягай на пол, фраера. -- дядя указал на лежавшие стопкой у стены матрасы, подушки и одеяла, -- И быстро, еблом не щелкать, отбой через десять минут." -- он застегнул штаны и удалился вглубь камеры. Эрик и седоусый стали устраивать себе постели в проходе между стеной и нарами. К параше подошел другой арестант -- толстый благостный джентельмен, похожий на персонажа Диккенса. Эрик приготовил постель и направился к параше. "Подождите, молодой человек. -- остановил его седоусый, -- Вы ведь в первый раз в тюрьме?" "Да, а что?" Благостный джентельмен закончил. К параше подошел парень лет двадцати с выступающим вперед подбородком и бритой башкой. "Вы, пока не освоитесь, лучше у меня спрашивайте ..." -- "О чем спрашивать?" Парень расстегнул штаны, раскатисто пукнул и, со вздохами наслаждения, стал мочиться. "Обо всем. -- седоусый устало помассировал себе виски, -- К примеру, ходить в туалет перед отбоем вы имеете право только после воров." Парень с выступающей челюстью закончил, и вокруг параши пристроились сразу три арестанта. "Вот сейчас уже можно, пойдемте ... я, пожалуй, составлю вам компанию." -- седоусый, кряхтя, поднялся со своего матраса. Минут через пять большинство заключенных уже лежало, кто -- в койках, кто -- на полу. (Кроватей в камере было сорок, заключенных -- около пятидесяти.) Свет погас. Эрик закрыл глаза, но спать не мог: под тонким одеялом было холодно, на тонком матрасе было жестко, от слишком толстой подушки затекала шея. В голове проносились сегодняшние события -- от утра к вечеру и от вечера к утру. Где и когда он совершил ошибку?... Вот он звонит по больницам ... вот читает письмо ... вот возится с портфелем ... вот спускается на лифте ... Ну, да: выходит, значит, он из лифта, а вахтерша ему и говорит ... у Эрика вдруг защипало в горле, а уголки губ неудержимо поползли вверх. Нет, подожди, давай снова: выходит, значит, он из лифта ... Диафрагма его сократилась, заставив судорожно вдохнуть, и тут же резко выгнулась обратно, причинив выдох со странным звуком "Ха!" А потом сократилась опять ... А затем дернулась снова ... И еще, еще, еще: "Ха! Ха! Ха! Ха!" Что это такое? Смех! Он смеялся! Эрик уткнулся лицом в подушку и укрылся с головой, но сдержаться не мог -- скручивая внутренности, струя истерического смеха рвалась наружу. "Что с вами, молодой человек? -- спросил из темноты шепот седоусого, -- Вам плохо?..." Немыслимым напряжением воли Эрик остановился: "Не беспокойтесь, это я смеюсь. Я просто вспомнил, что обещал вахтерше в нашем подъезде не хлопать больше дверью лифта!" Из темноты доносился скрип нар, смутная возня, тихие разговоры ... "Обещал вахтерше?... -- удивился седоусый, -- И что же в этом смешного?" Прежде, чем ответить, Эрик прижал ладони к щекам, стараясь разгладить гримасу смеха. "Похоже, я ... ха-ха-ха ... ик!... -- он икнул, ударил себя кулаком по лбу и начал снова, -- Похоже, что это обещание я сдержу!!" --------------------------------------------------------------------------- 29 декабря А иногда Эрик оказывался в каком-то южном городе с широкоми тенистыми улицами и чистым воздухом. Знойное солнце светило с бледного тропического неба, воздух наполняли запахи экзотических цветов. Где-то далеко, за крышами домов, виднелся край океана. Одетые по-летнему молодые женщины сидели в оплетенных вьюном беседках. Эрик не знал, что привело его в этот город, -- у него не было здесь никаких дел. Он просто шел, без цели и направления, по какой-то улице. Но вдруг в пестрой праздничной толпе мелькал серый лоскут. У Эрика опускалось сердце -- Человек В Сером Костюме был здесь! На солнце быстро наползала черная тень. В груди зарождалось ощущение тревоги. И тут же раздавался ужасающий грохот, а земля начинала колебаться. Дома рушились, вздымая тучи пыли. Люди с неслышными криками метались по улицам и гибли под обломками зданий. А потом становилось душно. Откуда-то появлялись клубы ядовитого пара. У Эрика начинало щипать в горле -- где же его респиратор? Люди вокруг корчились и падали в конвульсиях на землю. И в тот самый миг, когда судорога окончательно перекрывала горло, Эрик, задыхаясь, просыпался. * * * Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул воздух, потом открыл глаза -- взгляд его упирался в кирпичную стену. Невыносимо громко (казалось, прямо над ухом) звенел звонок. "Вставайте, молодой человек ... -- увидав, что Эрик проснулся, седоусый перестал трясти его за плечо, -- До прихода охранников матрасы должны быть убраны." Эрик откинул одеяло и сел. Камера кишела людьми. Заключенные, спавшие на полу, складывали постельные принадлежности в три неаккуратные стопки у стены. Заключенные, спавшие на кроватях, выравнивали полосы одеял и клали квадраты подушек на середины изголовий. Человек пять-шесть мочились в парашу. Звонок издал заключительную трель и умолк. Камера утонула в равномерном гуле голосов. Потирая затекшую шею, Эрик встал и отнес постельные принадлежности к стопкам у стены. Потом сходил к параше и помочился (в проходе камеры заключенные поспешно строились в две шеренги). Загремел засов входной двери -- Эрик встал в строй. В комнату вошли трое детин в черной форме внутренних войск и один детина в синем милицейском мундире, с длинной резиновой дубинкой на поясе и какими-то конвертами под мышкой. "Ра-авняйсь! -- заорал черномундирный охранник с сержантскими погонами, -- Смир-рна!" Разговоры стихли. "Иванов Э.К. и Рябов Г.О. -- два шага вперед!" Вместе с Эриком из строя вышел лысый вор, спросивший вчера об их с седоусым "масти". "На выход. -- приказал сержант, -- Остальные к утренней перекличке при-иго-отовсь!" Эрик неуверенно посмотрел на седоусого, но тот лишь пожал плечами. Синемундирный милиционер-охранник -- грузный парень с бледной бабьей рожей -- сравнил лица Эрика и Рябова с фотографиями, рассовал фотографии по конвертам и махнул дубинкой в сторону двери. Коридор -- лифт -- коридор. Их привели в маленькую комнату -- дверь открыл человек лет тридцати атлетического сложения с арийским лицом, в бежевом свитере и серых брюках. На столе у стены лежали две милицейские шинели и черная шуба. "Здорово, Гришаня ... -- с угрожающей ласковостью обратился 'атлет' к Рябову, -- Говорил я тебе, что недолго будет твой дружок на свободе гулять?" -- он кивнул в сторону сидевшего на скамейке заключенного, в котором Эрик узнал вчерашнего татуированного. Рябов ничего не ответил. "Вот сейчас третьего вашего кореша приведут, и поедем мы ... -- атлет сделал многозначительную паузу, -- в следственный изолятор интенсивного режима в славном городе Щербицке ... слыхал про такой?" "Гришаня" без выражения смотрел сквозь атлета. "Сесть." -- приказал (стоявший у стены) охранник. Рябов расслабленно опустился на скамью и шепнул что-то татуированному; "Чего?" -- переспросил тот. "Еще раз ебло разинешь, -- вмешался охранник, подбрасывая и ловя дубинку, -- пожалешь, что на свет родился." Стало тихо, лишь нивесть как сохранившаяся с лета муха жужжала под потолком. Эрик заметил, что у охранника шесть пальцев на правой руке. Прошло минут пять. Атлет нервно прохаживался по комнате. Воры сидели, опустив головы, и внимательно рассматривали пол. В дверь постучали, атлет открыл. Под конвоем еще одного охранника-милиционера в комнату вошел здоровенный парень с лицом дефективного. "Ворон!..." -- ахнул он, увидав татуированного. "Молчать. -- рявкнул атлет и повернулся к остальным трем заключенным, -- На выход." -- он взял со стола свою шубу и направился к двери. Конвоиры разобрали шинели и вывели заключенных из комнаты. Длинный коридор -- лифт -- короткий коридор. Атлет шел впереди упругой спортивной походкой. На месте ковырявшего в носу ефрейтора сидел ковыряющий в носу сержант: "Чего, нашли своих урок?" -- поинтересовался он, зевая. Ему никто не ответил. Один из конвоиров принес с улицы и раздал заключенным милицейского образца респираторы, шапки-ушанки и черно-белые, в тон комбинезонам, полосатые ватники. Потом достал из кармана две пары наручников и приковал правую руку Эрика к левой руке дефективного верзилы, а правую руку татуированного "Ворона" -- к левой руке Гришани. "А этого зачем забираете, товарищ лейтенант?... -- сержант ткнул пальцем в Эрика, -- Нидерландисты ж не по вашей части?" "Новый следователь по его делу попросил в Щербицк доставить." "А как же категория Б1?... -- лениво удивился сержант, -- Ежели его на интенсивный режим переводят ..."; "Категорию обращения изменить недолго." -- усмехнулся атлет и, надвигая на лицо респиратор, направился к двери. На сочно-синем небе блистало ослепительное солнце. Девственно-зеленый снег разбрасывал солнечные лучи мириадами бирюзовых искр.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору