лизительно я представляю себе наше местонахождение.
     Фландри затаил дыхание.
     - А о самой территории тоже знаете?
     - Меньше, чем хотелось бы. Я ведь работала преимущественно на Гетулии. Однако свой первый полевой сезон я провела примерно в этих краях... Это была скорее тренировка, чем исследовательская работа. Самое главное - у нас есть шанс встретить дидонцев, которые знакомы с людьми, и местная культура стоит на довольно высоком уровне развития. И если мы набредем на существо, которое знает хоть один из наших пиджинов, а мне они тоже почти все известны, то после некоторой практики я смогу понять его речь. - Темные брови Кэтрин почти сошлись. - Не стану скрывать, было бы гораздо лучше, если бы мы совершили посадку западнее Маурузийских гор, и не только потому, что это сильно сократило бы нам путь. В горах могут оказаться дикие и злобные племена. Однако возможно, что мне удастся сторговаться и получить эскорт для прохода на ту сторону гряды.
     - Это здорово. А может, вы и тропу для нас разыскали?
     - А как же! Я ведь главным образом ее и разыскивала. Нам до заката не одолеть и километра из-за мхов и колючего кустарника, даже если мы опустошим все наши бластеры, прожигая себе дорогу. Я нашла тропу, которая начинается буквально в нескольких ярдах от берега болота и ведет примерно в нужном нам направлении.
     - Ладно, пробьемся, - сказал Фландри. - Но главное, чего мне хотелось бы, - это чтобы мы были по одну сторону баррикад - вы и я.
     - А оно так и есть, - улыбнулась Кэтрин. - Вам же ничего другого, кроме как сдаться в Порт-Фредериксене, не остается.
     Воспоминание о его поражении вызвало во рту омерзительный вкус блевотины.
     - Конечно, ничего. Сейчас погрузимся - и вперед.
     Он круто повернулся на каблуках и ушел, хотя не мог не заметить того взгляда, который она бросила на него и который, казалось, прожигал ему дыру между лопаток.
     Груз из шлюпки лег тяжелым бременем на плечи людей, которым к тому же приходилось еще по очереди нести раненых на самодельных носилках. Кроме продовольствия, смены белья, утвари, ручного оружия, боеприпасов, рулонов пластиковой пленки для сооружения палаток и прочих необходимых вещей, Фландри настоял на том, чтобы взять с собой три скафандра. Хэвлок осмелился выразить протест:
     С разрешения капитана, может быть, мы их выкинем? Гравиторы еще могли бы пригодиться, чтобы посылать разведчиков, но в плотной атмосфере планеты они не смогут пролететь больше нескольких километров, а встроенные в скафандры переговорники действуют лишь на очень малых расстояниях. И я не думаю, что мы встретимся с какими-нибудь типами, для драки с которыми потребуется тяжелая броня.
     - Мы могли бы их бросить, - ответил капитан, - но я рассчитываю получить туземцев-носильщиков. А на какое-то расстояние мы их и сами донесем.
     - Сэр, у наших людей и без того ноги подламываются от усталости.
     Фландри посмотрел в бледное лицо юноши.
     - Тогда уж пусть заодно и спина ломается, - рявкнул он. Его глаза обежали строй измученных, грязных, согбенных людей, за которых он нес всю ответственность. - Грузите их. И помогите мне взвалить на плечи мешок, гражданин Терры Хэвлок. Я не собираюсь нести груз меньше, чем кто-то из вас.
     Сквозь изматывающую морось до него донесся общий вздох, но все повиновались.
     Тропа оказалась настоящим Божьим даром. В густую грязь были накиданы камни и сучья. По словам Кэтрин, это сделали дидонцы. Получилась плотная широкая гать, петляющая в окружившем их со всех сторон лесу, но все же идущая в направлении горного массива.
     Пластами наваливался сумрак. Фландри приказал своему отряду продолжать движение, пользуясь фонариками, чтобы освещать дорогу. Он притворился, будто не слышит замечаний, sotto voce <Вполголоса (ит.)> отпускаемых за его спиной, хотя они и больно ранили его гордость.
     Наступила ночь, вряд ли более прохладная, чем день, черная как могила, полная кваканья и отдаленных воплей, а люди все шли, спотыкаясь на каждом шагу.
     Прошел еще один кошмарный час, и Фландри приказал остановиться. Тропу пересекал маленький ручеек. Высокие деревья окружали небольшую лужайку, прикрывая ее сверху своими почти смыкающимися кронами. Фонарик Фландри, шаривший по лужайке, вырывал из мрака то листву, то глаза человека.
     - Вода и прикрытие, - сказал он. - Как вы думаете, миледи?
     - Хорошо, - ответила Кэтрин.
     - Понимаете, - попытался он объяснить, - нам нужен отдых, а рассвет уже близок. Я не хочу, чтобы нас обнаружили с воздуха.
     Она не ответила. "Я даже ответа не заслуживаю... Ведь я человек, потерявший корабль", - подумал он.
     Люди сбрасывали свой груз. Кое-кто успевал сгрызть питательный брикет, прежде чем рухнуть рядом с уже спящими товарищами. Врач - Филип Капунян - сказал Фландри:
     - Без сомнения, капитан считает, что он должен отстоять первую вахту. Но я еще час или два буду занят своими больными. Нужно переменить повязки, раздать энзимы, сделать противорадиационные уколы, дать болеутоляющие таблетки, словом, обычная рутина, без которой обойтись нельзя. Вы пока можете отдохнуть, сэр. Я разбужу вас, как только кончу.
     Последнюю фразу Фландри вряд ли услыхал. Он уже летел куда-то - все глубже и глубже, прямо в блаженное Ничто. Его последним ощущением было то, что покрывающая землю трава, которую Кэтрин называла ковровым сорняком, хотя и похожа на тонкую губку, представляет собой мокрый, но все равно удобный матрас.
     Врач разбудил его, как и обещал, и предложил стимулирующую таблетку. Фландри тут же ее проглотил. Хорошо бы глотнуть кофейку, но он запретил разжигать костры. Молодой человек обошел поляну, отыскал местечко между двумя огромными корнями и позволил себе расслабиться, привалившись спиной к стволу. Дождь прекратился.
     Рассвет на Дидоне подкрадывается медленно. Свет как бы конденсируется в жарком вонючем воздухе - капля за каплей, как туман, чьи щупальца тянулись к спящим. Кроме журчания ручья и шороха капель, срывающихся с листьев, над всей округой лежала огромная тишина.
     Послышались шаги. Фландри привстал, наполовину вытащил из кобуры бластер. Когда он увидел Кэтрин, то тут же убрал оружие и поклонился, с трудом удерживая колотящееся в ребра сердце.
     - Миледи... Что... Что разбудило вас в такую рань?
     - Не могла заснуть. Слишком много мыслей. Не возражаете, если я посижу с вами?
     - Буду только рад.
     Они сели рядом. Фландри немного изменил позу так, чтобы все время видеть ее. Она же упорно глядела в джунгли. Усталость обвела черным ее глаза и обескровила губы.
     Внезапно она повернула к нему лицо.
     - Поговорите со мной, Доминик Фландри, - молила она. - Я думала о Хью, о том, смею ли я надеяться хотя бы еще раз увидеться с ним... Смогу ли остаться с ним? Неужели прошлое всегда будет стоять между нами?
     - Я уже говорил, - (как же невероятно давно это было!), - что если он... ну... оттолкнет от себя по какой бы то ни было причине такую женщину, как вы, значит, он невиданный идиот!
     - Спасибо. - Она наклонилась и коснулась его руки. Еще долго потом он чувствовал это прикосновение. - Давайте будем друзьями. Такими, которые обращаются друг к другу по имени.
     - С восторгом.
     - Нам следовало бы провести эту церемонию по обычаю Энея. - На ее губах появилась мечтательная улыбка. - Надо произнести тост и... Но это потом, потом. - Она запнулась. - Для вас, во всяком случае, эта война кончилась. Вас интернируют. Не в тюрьму. Хватит и комнаты в Новом Риме. Я стану навещать вас каждый раз, как найдется время, я приведу с собой Хью, когда он будет свободен. Может, мы уговорим вас присоединиться к нам. Я бы так хотела этого...
     - Давайте для начала доберемся до Порт-Фредериксена, - сказал он, не отваживаясь на что-нибудь более банальное.
     - Да! - Кэтрин наклонилась вперед. - Давайте обсуждать это! Я же сказала вам, что мне необходимо выговориться. Бедный Доминик, вы сначала спасли меня от плена, потом от смерти, а теперь принуждены спасать от моих ночных кошмаров. Пожалуйста, поговорим о чем-то простом и практичном.
     - Совершенно безумная планета, не так ли?
     Она кивнула.
     - Считается, что первоначально это должна была быть планета типа Венеры, но ей довелось столкнуться с гигантским астероидом. В результате удара большая часть ее атмосферы улетела в космос, оставив лишь тонкий слой, достаточный для того, чтобы биохимическая эволюция могла продолжаться, причем довольно сходно с Террой - фотосинтез и все прочее, хотя аминокислоты, которые тут появились, имеют цепи, преимущественно закрученные вправо, а не влево. Вероятно, то же самое столкновение вызвало и огромный угол наклона оси, а также быстрое вращение планеты. В результате последних факторов океаны тут не так спокойны, как должно быть на безлунной планете, а штормы прямо ужасные. Очень высока тектоническая активность, что неудивительно. По этой причине, как считается, мы тут не находим следов оледенений, но обнаруживаем геологические эры с очень сухим климатом и высокими температурами. Впрочем, все это еще слабо изучено.
     За время, равное тысяче человеческих жизней, мы лишь слегка приоткрыли краешек покрова тайны. Это же целый мир, Доминик.
     - Это я усвоил, - сказал он. - Хм... а есть ли тут участки, пригодные для жизни человека?
     - Очень мало. Слишком влажно и слишком жарко. Территории в высоких и приполярных широтах лучше этих, а Порт-Фредериксен наслаждается ветрами, несущими прохладу с холодных течений. Тропики же убивают вас за несколько дней, если вы не защищены. Нет, эта планета нам самим не нужна. Но она необходима науке. Да она, кстати, и принадлежит местным жителям. - Ее настроение вдруг изменилось. - Когда Хью станет императором, он позаботится, чтобы к местным культурам относились справедливо.
     - Едва ли он когда-нибудь станет... - Казалось, кто-то чужой сел у пульта, управляющего мозгом Фландри, и заставил его спросить: - Зачем он призвал варваров?
     - Наверное, он куда-то отбыл и должен был оставить их, чтобы охранять Вергилий. - Она отвела взгляд в сторону. - Я опросила нескольких ваших людей, которые видели на экране тот корабль. По их описанию, это корабль с Дартана. Это не очень злой народ.
     - Ну да, до тех пор, пока они не получат шанса проявить свою злость! Я предложил им мир, но они предпочли открыть стрельбу.
     - Они... Люди Дартана часто так поступают. Их культура не позволяет им верить, что призыв к переговорам честен. Хью пришлось использовать то, что было под рукой, - он торопился. После всех этих событий разве он мог предположить, что кто-то явится сюда для переговоров? Он же смертный все-таки! Он не может думать обо всем!
     Фландри сдался:
     - Думаю, нет, миледи.
     В джунглях прозвучало что-то напоминавшее пение флейты. Кэтрин подождала несколько минут, а потом тихо спросила:
     - Вы заметили, что еще ни разу не назвали меня по имени?
     Его ответ прозвучал глухо и пусто:
     - Я не смею. Ведь из-за меня погибли люди.
     - О, Доминик! - По ее щекам лились слезы. Фландри с трудом удержал свои.
     И вдруг они обнаружили, что стоят на коленях, что его лицо прижимается к ее груди, его руки обвивают ее стан, ее левая рука обнимает его за шею, а правая рука гладит волосы Доминика, сотрясающегося от рыданий.
     - Доминик, Доминик, - шептала она. - Я знаю. О как хорошо мне это известно! Мой муж тоже капитан. Только на его плечах больше кораблей и больше жизней, чем ты мог бы сосчитать! Сколько раз я видела его читающим донесения о потерях! Я говорю тебе, он приходил ко мне и закрывал дверь, чтобы дать волю слезам. Он допускал ошибки, которые обрекали людей на гибель. А какой командир не совершал их? Но должен же кто-то командовать? Это был и твой долг. Ты взвешивал факты по своему лучшему разумению, а затем действовал исходя из этого. А когда действуешь, нельзя оглядываться назад. В этом нет нужды, и у тебя нет на это права. Доминик, не мы сотворили эту кровожадную Вселенную! Мы только живем в ней и стараемся победить ее. Кто сказал, что ты наделал ошибок? Твои оценки были совершенно разумны. Я не допускаю мысли, что какая-нибудь комиссия по расследованию нашла бы тебя виновным хоть в мелочах! Если Хью не мог предвидеть, что ты явишься сюда со мной, так как же ты мог предвидеть... Доминик, подними глаза, стань прежним...
     И в это мгновение адское пламя сверкнуло сквозь листву на востоке. Через секунду воздух заревел, а почву сотрясла безумная вибрация.
     Полусонные люди вскакивали на ноги. Фландри и Кэтрин отшатнулись друг от друга.
     - Что случилось? - вопил Сааведра.
     - Это, - заорал Фландри, стараясь перекричать завывания ветра, - это был второй корабль варваров, который взял на себя заботы о нашей шлюпке.
     А еще минуту спустя они услышали приближение в громовых раскатах огромного тела, идущего на сверхзвуковой скорости. Гром постепенно стихал, потом превратился в свист, а затем исчез. Шквал тоже умчался, а испуганная живность с шумом летала вокруг деревьев.
     - Мощная боеголовка, - оценил Фландри. - Они намеревались уничтожить все живое в радиусе нескольких километров. - Он подставил мокрый палец слабому утреннему бризу. - Радиационные осадки отнесет к востоку. Нам нет нужды волноваться. Чертовски рад, что вчера мы прошли так много.
     Кэтрин схватила его за руки.
     - Это только ваша заслуга, Доминик! - воскликнула она. - Может, это утишит ваше горе?
     Нет, горе никуда не делось. Но Фландри обрел смелость подумать: "Ладно, интеллигентскими переживаниями ничего не добьешься. Мертвые мертвы. Моя работа - спасти живых... а уж потом, если это самое "потом" состоится, мне придется выкинуть кое-какие фокусы, чтобы мои начальнички не осудили меня слишком сурово. Наверняка за них это сделает моя совесть... Но, может быть, я научусь, как от нее избавиться. Офицер Империи будет действовать куда эффективнее, если ее у него не окажется".
     - Вольно, парни, - приказал он. - Следующий период обращения планеты мы проведем здесь, чтоб набраться силенок, а потом двинем дальше.

Глава 9

     Лес резко оборвался у границы расчищенного поля. Выйдя на расчистку, Фландри увидел ровные ряды кустов. С трех сторон поле было окаймлено джунглями, а с четвертой - спускалось к долине. Все шесть дидонских суток отряд шел по постепенно повышающейся местности.
     Фландри даже не сразу понял, что земля обработана.
     - Стой! - крикнул он. В его руке появился бластер. (Что это - стадо носорогов?)
     Нет... Быть того не может... Африканский заповедник Лорда-Советника Мулеле лежит в двухстах световых годах отсюда. Полдюжины животных, находившихся перед ним, по размерам и общему облику соответствовали носорогам, хотя их безволосые голубовато-черные шкуры были гладкими, а не морщинистыми, а хвосты начисто отсутствовали. Зато их плоские плечи выступали вбок, образуя что-то вроде платформ. Уши большие, похожие на веера. Череп поднимался горбом над парой хитрых глаз, а на носу торчал рог. Вытянутое рыло кончалось удивительно мягкими и подвижными губами. Рог, разумеется, особенно привлекал внимание - большой черный клинок с зубцами, как у пилы, на тыльной стороне "лезвия".
     - Доминик, подождите! - Кэтрин быстро подбежала к нему. - Это же ногасы!
     - Хм? - Он опустил оружие.
     - Это наше слово. Люди не могут воспроизводить речь дидонцев ни на одном из известных нам диалектов.
     - Вы хотите сказать, что это... - Фландри приходилось видеть немало инопланетян удивительных форм, но он еще не встречал таких, у которых не было бы эквивалента рук. Какую цену может иметь разум, если ему нечем активно преобразовывать свою среду обитания? Приглядевшись повнимательнее, он заметил, что эти животные вовсе не пасутся. Двое из них находились в одном углу поля, выкорчевывая пни, тогда как третий катил срубленный ствол в направлении здания, чья крыша выступала над склоном холма. Четвертый тащил грубый деревянный плуг по только что расчищенной земле. Пятый шел за плутом, надетая на нем сбруя позволяла ему управлять рукоятями. Этот участок поля находился вдалеке, и отдельные детали было трудно разобрать сквозь туманный влажный воздух. Шестое животное стояло к Фландри поближе. Оно не столько кормилось, сколько вырывало сорняки между кустами.
     - Пошли! - Кэтрин бросилась вперед. Движения ее были легки, несмотря на тяжелую ношу за спиной.
     Последний их переход длился безостановочно целые дидонские сутки. В лагере и Кэтрин, и Фландри были слишком заняты - только у них и был опыт пребывания в джунглях, так что времени на разговоры перед сном у них не оставалось. И тем не менее они были вознаграждены - на скорбь тоже времени не хватало, так что настроение у них стало улучшаться. Сейчас Кэтрин была так воодушевлена, что Доминик от счастья забыл обо всем. Она ведь стала для него центром Вселенной, солнцем - таким близким и так надежно укрытым облаками.
     - Хелло! - Она остановилась и стала махать руками. Ногас тоже остановился и стал близоруко присматриваться к ней. Его уши и нос подергивались, прощупывая пронизанный моросью жаркий воздух. Фландри внезапно вернулся к действительности. Эти скоты могли напасть на Кэтрин!
     - В цепь! - крикнул он тем своим парням, у которых было оружие. - Полукольцом, за мной! Остальным стоять у конца тропы! - Он подбежал к Кэтрин.
     Раздалось хлопанье крыльев. Какое-то существо пикировало к ним, почти невидимое из-за низкой облачности. Оно опустилось прямо около шестого ногаса.
     - Это крылос! - Кэтрин схватила руку Фландри. - Мне надо было предупредить вас заранее. Смотрите! Это безумно интересно!
     Ногасы по первому впечатлению были чем-то вроде млекопитающих. Об этом говорили первичные половые признаки: у самок имелось вымя. Крылос же походил на птицу. Но была ли это действительно птица? Его тело напоминало тушку очень крупного гуся с серо-бурыми перьями на спине, светло-серыми на животе и чуть голубоватыми на горле и на концах крыльев и большого треугольного хвоста. Сильные когтистые лапы предназначались для хватания, на них можно было также висеть. Шея была довольно длинной, а на ней сидела голова с далеко выступающим назад черепом. Переднюю часть головы занимали главным образом два больших, похожих на крупные топазы глаза. А клюв вообще отсутствовал, его заменяла красная хрящеватая трубка.
     Крылос сел на правое плечо ногаса. Он высунул из трубки длинный, похожий на скрученную веревку язык. На боках ногаса Фландри заметил нечто вроде узлов, расположенных чуть ниже "платформ". Правый из них развернулся и превратился в орган, похожий на щупальце, в вытянутом виде доходившее до двух метров.
     Эквивалент этого органа у крылоса - "язык" соединился с помощью своеобразного сфинктера с щупальцем. Соединенные таким образом животные рысцой двинулись к людям.
     - Нам все еще не хватает рукаса, - сказала Кэтрин. - Нет, подождите! - Ногас, который шел за плугом, вдруг заревел. - Вон то существо зовет его. Собственный рукас хииша должен сначала снять с него сбрую, чтобы хииш мог подойти к нам.
     - Но остальные... - Фландри показал рукой. Четыре ногаса просто стояли там же, где были и раньше.
     - Естественно, - отозвалась Кэтрин. - Без своих партнеров это просто тупые животные. Они не могут действовать самостоятельно, если не считать выполнения черной работы, которой они будут заниматься, пока не услышат сигнала от полностью укомплектованного дидонца. Ну, а вот и оно!
     Новое существо соскочило с одного из деревьев и помчалось, перескакивая через канавки. Оно немного меньше походило на человекообразную обезьяну, чем ногас на носорога или крылос на гуся. Однако любой терранин подумал бы о нем именно как об обезьяне. Ростом около метра, когда он стоял выпрямившись, он, должно быть, пользовался своими короткими кривыми ногами главным образом для лазанья по деревьям, так как бежал он на четвереньках, а каждая ступня оканчивалась тремя хорошо развитыми хватательными придатками. Хвост тоже выполнял хватательные функции. Грудь, плечи и руки были непропорционально велики в сравнении