орошо, я  вас  выслушаю,  но...  (Помолчите, босс!) Я  вас выслушаю,
доктор.
     - Вы  же  знаете, мистер  Саломон  пожилой человек и у  него вчера  был
тяжелый день. Я уговорил его остаться на ночь и отдохнуть. Мне сказали,  что
он только что встал и еще не завтракал. Я уже позавтракал,  и доктор  Гарсиа
тоже, но это было уже давно, так что мы могли бы еще раз перекусить. Давайте
я развяжу вам руки. Вы сможете есть сами... но отвязывать ваш таз... Как вы,
наверное, уже поняли, там слишком  сложная система  трубок  и  прочего.  Это
займет слишком много времени. Я думаю, вы можете пригласить мистера Саломона
позавтракать с вами... и  нас  тоже. Мы все вместе, вчетвером, обсудим,  что
нам  делать дальше. Я исполню все  указания  вашего опек... вашего юриста. И
если он решит заменить меня, я уйду.
     - Мой опекун, - спокойно уточнила  Иоганн. -  Да, сделаем  все, что  он
потребует. Но я надеюсь,  что он не станет  заменять вас, доктор  Хедрик.  Я
была   несносным  пациентом   и  теперь  сожалею  об  этом.  Я  знаю,  какую
удивительную  работу  вы  проделали  со мной... и  очень  вам  благодарен...
благодарна.
     - Спасибо, мисс Смит.
     -  Мне будет очень приятно, если вы, господа, составите мне компанию за
завтраком... и развяжете мне руки.
     (- Босс!
     - Что  вас беспокоит,  крошка? Мне  кажется,  я веду себя как настоящая
леди.
     -  Да... но ни  в коем случае не позволяйте господам завтракать с нами,
пока мы не приведем себя  в порядок! Мы не накрасились, и волосы растрепаны.
Это же ужасно!
     - Но, послушайте, дорогая, будут только наши врачи и Джейк.
     - Все равно.  Я больше знаю о том, что значит быть девушкой, чем вы, не
так ли? Вы  помните,  чтобы  я приходила на работу без косметики и с  копной
вместо волос? Мне всегда приходилось вставать чуть свет. чтобы выглядеть для
вас как можно лучше. Не так ли?)
     - У вас что-нибудь болит, мисс Смит?
     -  Нет. Извините, доктор, я просто задумалась. Если я буду завтракать с
мужчинами, то не должна ли я начать  учиться вести себя как настоящая  дама?
Для меня это непривычно, вы знаете. На мне есть косметика?
     Хедрик, казалось, удивился.
     - Вы имеете в виду губную помаду?
     -  Да, то, чем  женщины  раскрашивают лица. Я уверена,  что  не  только
помадой. И мне надо причесать волосы. Да, они у меня есть?
     - Конечно. Они еще короткие, но растут быстро и густо.
     - Слава Богу.  А я-то уж думала, что у меня пластиковый череп и что мне
придется теперь носить парики.
     -  Вам сделали протезную  вставку. Но  доктору Бойлу удалось  сохранить
кожу  черепа, и  вы никогда не заметите протез.  -  Хедрик  улыбнулся. -  Он
крепче, чем  натуральная кость. Кожа черепа хорошо снабжается кровью, просто
волосы еще не отросли.
     - Слава Богу. Перхоть есть?
     - Не замечал.
     -  Хорошо,  сегодня  мы не будем  об этом беспокоиться. Доктор, я хочу,
чтобы  меня  накрасили,  как  даму,  которая   собирается  принять   гостей.
Пожалуйста, велите кому-нибудь из слуг отнести мистеру Саломону чашку кофе и
апельсинового сока вместе с моим приглашением на завтрак. Я думаю, он сможет
подождать, пока я приведу себя в порядок.
     (- Как у меня получается, Юнис?
     - Замечательно, дорогой!)
     Доктор Хедрик был озадачен.
     -  Мисс  Смит,  когда я собираю  предметы, необходимые для обслуживания
пациента, я стараюсь предусмотреть  все необходимое:  продукты, лекарства  и
так далее. Но  впервые в моей практике у  меня просят дать  губную  помаду и
косметику.
     -  У  вас с этим  не будет никаких  сложностей, доктор.  В уборной  для
женщин  на  первом этаже была  губная  помада всех  цветов  и  много  другой
косметики.  Все  это  должно там быть  и сейчас. Пусть кто-нибудь  из сестер
поможет мне. Эта рыжая, симпатичная  такая... Мими? Гини? Я имею в виду мисс
Герстен. Она должна разбираться в косметике.
     (- Да, она разбирается, босс. У нее волосы крашеные.
     - Мяу! Помолчите, кисонька.
     - Я вовсе не кисонька  и ничуть не иронизирую, босс. Она  действительно
понимает в косметике, хотя ей и приходится носить эту ужасную униформу.)
     - Винифред Герстен, - сказал доктор Гарсиа. -  Сестра, найдите  Вини. И
унесите поднос. Завтрак остыл.
     Через сорок минут мисс Иоганн Смит была  готова к  приему. Волосы  были
уложены, косметика  наложена  достаточно  смело,  и  результат  был  одобрен
внутренним голосом Смита. Правда, Иоганну показалось, что голос сделал это с
неохотой.
     (Я могла бы а лучше. Но на этот раз сойдет.)
     Кровать была установлена так,  чтобы мисс Смит могла  сидеть, откуда-то
принесли халат, который гармонировал с ее глазами. Но главное - ее руки были
теперь свободны.
     Иоганн обнаружила, что у нее дрожат руки. Она объяснила это волнением и
решила, что  если ей будет трудно  есть вилкой, то придется есть  то, что не
упадет на  ее халат и  не  испачкает  его...  к  тому  же  волнение перебило
аппетит.
     (- Успокойтесь, босс, дорогой. Я сама буду есть.
     - Но...
     -  Никаких "но". Я кормлю себя уже много лет. Тело все помнит, босс. Вы
разговаривайте с господами, а о калориях я сама позабочусь. А теперь молчим.
Они подходят.)
     - Можно войти?
     -  Пожалуйста,  господа.  Доброе  утро,  Джейк.   Надеюсь,  вы   хорошо
выспались.
     (Подайте ему руку, босс.)
     - Спал как ребенок.
     - И я тоже.
     Иоганн протянула руку юристу. Саломон взял руку, приблизил  к  губам  и
после мгновенного замешательства поцеловал.  Иоганн так удивилась,  что чуть
не рывком убрала руку назад.
     (- Черт возьми! Джейк меня что, за голубого принимает?
     -  Он  принимает вас за  красивую  девушку, какая вы и  есть. Слушайте,
босс, о Джейке мы поговорим позже.)
     - Я нарушаю вашу компанию, - извинился  доктор  Розенталь.  - Можно мне
войти, мисс Смит?
     -  Конечно!  Я  очень рада  вас  видеть. Кто-то же должен убедить  этих
джентльменов, что у меня все в порядке с головой? Надеюсь на вас, доктор.
     Психолог улыбнулся в ответ.
     - Меня  легко уговорить. Должен сказать,  что ваше состояние улучшается
прямо на глазах. Вы замечательно выглядите, мисс Смит.
     Иоганн  улыбнулась и подала ему руку.  Розенталь наклонился и поцеловал
ее,  но не  быстро  и  испуганно,  а  нежно  и  с  видимым чувством.  Иоганн
почувствовала, как по руке пробежала дрожь.
     (- Эй, что это?
     - Не связывайтесь с ним, босс. Это сущий волк, я вижу.)
     Выпрямившись, он не сразу отпустил ее руку, еще раз улыбнулся  и только
тогда  отошел.  Иоганн  хотела  спросить,  всегда  ли  он так  обращается  с
пациентами, но раздумала. Она почувствовала некоторую досаду из-за того, что
другие  два доктора не оказали ей  таких  же  знаков  внимания. Джонни Шмидт
родился в таком месте, где целовать  руки было не принято. Он к этому так  и
не привык, но мисс Иоганн Смит начинала понимать, что эта архаичная традиция
- дело привычки. У нее слегка закружилась голова.
     Ее выручил голос, прозвучавший из двери, голос ее дворецкого.
     - Можно подавать, мисс Смит?
     - Каннингэм! Рада вас видеть. Да, подавать.
     Иоганн  задумалась.   Кто  это   дал  указание  сделать  завтрак  таким
официальным?
     Слуга посмотрел мимо нее и сказал бесцветным голосом:
     - Спасибо, мисс.
     Иоганн удивилась.  И Каннингэм, и  вся  мужская часть  прислуги  (да  и
женская  отчасти)  были  словно  загипнотизированы.  Конечно,  тут  поневоле
напугаешься.
     (- Бедняжка боится!
     - Конечно. Успокойте его, босс.)
     - Подойдите ко мне, Каннингэм.
     - Да, мисс.
     Дворецкий  осторожно  подошел  к  ней  и  остановился  на  почтительном
расстоянии.
     - Подойдите ближе. Взгляните на  меня. Не отводите глаз, Каннингэм. Вас
шокирует мой вид, не так ли?
     Каннингэм сглотнул слюну и ничего не ответил.
     - Конечно, шокирует,  - продолжала Иоганн.  - Но если это шокирует вас,
то представьте, каково  мне. До  вчерашнего  дня  я  сам  не  знал, что меня
превратили в женщину.  Мне придется к этому привыкнуть. И вам тоже. Внутри я
все тот же придирчивый,  несносный и  неблагодарный старый негодяй,  который
взял вас на  службу девятнадцать лет назад.  И я  по-прежнему буду требовать
безупречной службы,  не замечая ваши  старания  и забывая сказать "спасибо".
Ну, теперь мы понимаем друг друга?
     Слуга выдавил из себя улыбку.
     - Да, сэр. То есть... да, мисс.
     - Вы все еще  называете меня "сэр", но вам придется поскорее привыкнуть
к титулу "мисс", а мне придется привыкнуть  к  такому обращению. Нам, старым
обезьянам,  придется  разучивать  новые  ужимки.  Как чувствует себя  миссис
Каннингэм?
     - Лучше. Спасибо, мисс.
     -  Хорошо. Скажите своей Мэри,  что  я  спрашивала о ней. Теперь можете
подавать.
     Завтрак прошел почти  весело. Иоганн  пригубила вино,  одобрила его, но
пить отказалась. Аромат вина буквально обжег ее, будто крепкий бренди, и она
поразилась его удивительно богатому букету. Однако она не  стала рисковать и
ограничилась апельсиновым соком.
     Разговор за столом шел  живо и в основном касался  хозяйки, но о ней не
говорили как о пациенте. Мужчины, казалось, состязались друг с другом, желая
привлечь ее внимание...  Иоганн обнаружила,  что ей это нравится. Она  часто
смеялась, отвечала на их шутки, шутила сама.
     Правда, она видела, что Джейк ел мало и без аппетита, все время смотрел
на нее и  отводил  взгляд, лишь  когда она смотрела  в его сторону. Бедняжка
Джейк.
     (- Юнис, что мы будем делать с Джейком?
     - Позже, босс... не все сразу.)
     Она была снова  удивлена, когда Каннингэм подошел  забрать ее тарелку -
оказалось,  что яичница, две булочки, апельсиновый сок,  полстакана молока и
одна из трех колбасок исчезли.
     - Кофе, мисс?
     - Я не знаю... Доктор Хедрик, мне можно кофе?
     -  Мисс  Смит,  теперь,  когда  вы  можете  есть  сидя,  нет  оснований
воздерживаться от того, что вам нравится.
     - Это  следует отметить. Это первый мой кофе  за  последние десять лет.
Полчашечки для меня, Каннингэм, и полные для господ. Да, Каннингэм... у  нас
есть "Мум" девяносто седьмого?
     - Конечно, мисс.
     -  Заморозьте и  принесите. - Она несколько повысила  голос.  -  А если
здесь есть неженки, которые не пьют шампанское по утрам, пусть они незаметно
улизнут.
     Никто не ушел. Когда бокалы были наполнены, встал доктор Хедрик.
     - Господа, тост...
     Все встали, Иоганн  подняла свой бокал. Но не выпила: тост был за "нашу
великолепную и очаровательную хозяйку... долгих ей лет жизни!"
     - Аминь! Виват! - и следом - звон стекла.
     Иоганн почувствовала,  как на глазах наворачиваются слезы, но  вытирать
не стала.
     - Спасибо, господа. Каннингэм, принесите новые бокалы.
     Когда они были наполнены, она сказала:
     -  Я  прошу  вас  постоять  еще. -  Она подождала,  пока  все встали. -
...Выпьем  за доктора Бойла и  за вас, Джейк, старый друг.  Если бы не  ваша
верность, если бы не ваша помощь, меня бы здесь уже не было... И конечно, за
вас, доктор  Хедрик,  и за  всех  врачей, которые  помогали  вам  и  доктору
Бойлу... и  за  всех терпеливых сестер,  на которых  я кричала... но все это
может подождать. Я прошу вас выпить... - Из глаз потекли слезы,  - за вечную
память самой очаровательной, самой доброй и самой храброй девушки, которую я
когда-либо знал... за Юнис Бранку.
     Тост потонул в тишине. Потом Джейк Саломон медленно согнулся в кресле и
закрыл лицо руками.
     Доктор Хедрик бросился к нему, доктор Гарсиа - с другой стороны. Иоганн
беспомощно смотрела перед собой.
     (- О Боже, зачем я это сделал!  Но, дорогая, я же сказал это от чистого
сердца.
     -  Я знаю, босс, и очень это ценю. Ну, ничего, Джейк должен понять, что
я мертва. И вы тоже.
     - Вы умерли, Юнис!
     - Не беспокойтесь из-за этого слова, босс. Я здесь и никогда  от вас не
уйду. Я же обещала вам. Разве я когда-нибудь нарушала свое слово!
     - Нет, никогда.
     - Поверьте мне и на этот раз. Но сейчас надо позаботиться о Джейке.
     - Как, дорогая!
     - Придет время, и вы узнаете. Поговорим позже, когда будем одни.)
     Доктор Розенталь склонился над ней.
     - С Вами все в порядке, дорогая?
     - Да, только  очень жаль,  что так получилось  с мистером  Саломоном. С
ним-то все в порядке?
     - Да,  скоро ему  будет лучше. Мисс Смит,  не  беспокойтесь  о  мистере
Саломоне. Вы  вызвали  еще один  катарсис, который был ему необходим. А  что
касается его физического здоровья, то  оно в руках доктора Хедрика... а Курт
Хедрик  не  потерял  ни  одного  пациента с  тех пор,  как начал  заниматься
врачебной  практикой. В вашем доме есть все, что может потребоваться доктору
Хедрику... а мистер Саломон даже не болен; ему надо только прилечь и принять
успокаивающую таблетку.
     Доктор Розенталь  сидел с нею,  пока уносили  тарелки, обеденный  стол,
стулья  и  прочее.  Вернулись доктор Хедрик  и  доктор Гарсиа. Иоганн  снова
спросила:
     - Как он?
     - Почти заснул. Немного стыдится за эту  "сцену" и за то, что "испортил
торжество".  Это  его слова.  Больше он  ничего  не  сказал:  ведь таблетка,
которую я ему дал, живо растворяет подобные эмоции. Как вы?
     - Хоть сейчас на танцы, - ответил за нее доктор Розенталь.
     - Ну,  мы можем начать наше совещание, мисс  Смит. Пока вы готовились к
завтраку, я обсудил  все,  что собираюсь сказать, с мистером Саломоном, и он
это одобрил. Я больше вас не лечу.
     - Нет, доктор Хедрик! Нет!
     - Да, дорогая леди, да. Не стоит волноваться. Это лишь означает, что вы
здоровы.  Здоровы, хоть  и  слабы  еще и за  вами  требуется  уход. Но я  не
дезертирую, просто передаю вас доктору Гарсиа.
     Она взглянула на доктора Гарсиа - тот кивнул,
     - Незачем волноваться, мисс Смит.
     - Но... доктор Хедрик, вы ведь будете навещать меня? Обещайте!
     -  С удовольствием.  Но,  боюсь,  это  будет  не  очень  скоро.  Срочно
требуется произвести  очень  интересную пересадку. Радикальную. Сердце и два
легких. Сейчас уже все готово для  операции. Мне позвонили еще до того,  как
вы  проснулись,  и спросили, можно ли на  меня рассчитывать. Я  сказал,  что
позвоню  позже,  а после того как  я увидел вас сегодня утром,  я позвонил и
сказал  что  буду  оперировать.  Конечно,  предварительно  я обсудил  это  с
мистером Саломоном. - Он улыбнулся. - Так что, если вы позволите, я удалюсь.
     Иоганн вздохнула и подала руку.
     - Только потому, что это необходимо.
     Хедрик взял ее руку, склонился над ней.
     -  Доктор,  неужели  вы  сперва  не  продезинфицируете руку?  -  лениво
произнес Розенталь.
     - Идите к черту, Рози! - ответил Хедрик и поцеловал ее руку.
     Иоганну  показалось, что поцелуй  длился по крайней мере вдвое  дольше,
чем поцелуй доктора Розенталя.  Она почувствовала, как мурашки  пробежали по
руке, прислушалась к очень приятному ощущению где-то внутри себя. Да, решила
она, если уж я женщина, то обычай целовать руку следует поощрять.
     (- Хотите переспать с ним, босс?
     - Юнис!
     - Да, бросьте  вы, босс.  Мы теперь сиамские близнецы и должны говорить
друг другу только правду. Вы же хотели  переспать со мной все это время,  но
не  могли. Вы отдавали себе  в этом отчет. И я тоже знала. Мы просто об этом
никогда  не говорили. И сейчас вы не можете.  Но вы  можете переспать с ним,
если хотите...  и это самый  лучший способ  отблагодарить мужчину. Но будьте
аккуратней,  дорогушка. Сделайте это здесь, а не там, где вас могут поймать,
У него ревнивая жена, это по нему видно.
     - Юнис,  я не собираюсь  обсуждать такую нелепую мысль!  Удивляюсь вам!
Вы, такая милая девушка... и к тому же замужняя.
     -  Уже нет,  дорогуша!  Я не замужем.  Помните  -  "пока  смерть нас не
разлучит"? Это предел. Так  мне  сказали в церкви...  К тому же я всего лишь
дух.  Впрочем, он напоминает  мне моего мужа,  такая же  осанка, как у моего
вдовца Джо Бранки. О  нем нам тоже надо будет  поговорить. Доктор собирается
уходить. Так  что  улыбайтесь,  если эта  идея хоть  смутно маячит  у  вас в
голове. А вы об этом наверняка подумали.)
     Мисс Смит улыбнулась.
     -  Доктор, я не  прощаюсь с вами, я  говорю "до  свидания".  Как только
освободитесь, поспешите навестить меня.
     (У вас получается, дорогуша. Получается.)
     - Мисс Смит, - обратился к ней доктор Гарсиа.
     - Да, доктор?
     - Если  вы  готовы, я позову  сестер, и мы отсоединим  вас от всех этих
приспособлений.  Если  вы  хотите,  можно сделать общий наркоз. Я  предлагаю
местную анестезию.  Можно поставить  ширму к подбородку, чтобы вы не видели,
как я буду делать  все это.  Если хотите что-нибудь почитать, то текст можно
спроецировать на экран. Можно еще включить музыку.
     -  Лучше одну  музыку. Я  не хочу читать. Мне все  это  так  интересно.
Сделайте  местную  анестезию. Или вообще  не надо  анестезии.  Боль меня  не
беспокоит.
     - Но она беспокоит меня, поэтому анестезию все же сделаем.
     В   течение  часа  она  слушала  кассету  с  музыкальными  записями  от
классического рока,  к которому Иоганн так  и не привык, до  кантри, которое
было популярным  задолго до того, как Иоганн  Шмидт родился на свет. Ощущать
здоровое тело после стольких дней полной неподвижности было замечательно. Но
важнее было другое -  это тело обладало высокой чувствительностью, и  каждое
прикосновение к нему было приятно.
     Оно  было  совсем  не  таким, как та  развалина,  которую  он  оставил.
Единственное  достоинство того тела состояло в том, что оно хоть кое-как, но
работало. То тело напоминало ей подержанный "форд",  который он и еще четыре
таких  же  шалопая купили  однажды за семьдесят долларов в  Балтиморе  и  на
котором   они  пересекли  полконтинента  -  без   фар,   без  тормозов,  без
водительских прав, без инструментов, без ничего. Но крепкий уродец тащил  их
на своих трех цилиндрах со скоростью 25 миль в час. Им то и дело приходилось
останавливаться и поливать водой спицы, чтобы те не выпали.
     Где-то на грязной дороге в Миссури машина кашлянула и встала. По запаху
они определили, что сгорела проводка.  Джонни исправил  неполадку  - обернул
сгоревшую проводку  пипифаксом,  обвязал веревкой...  дал газу, и  развалюха
снова, как и раньше, потащилась вперед.
     Интересно,  подумала  Иоганн, где  сейчас эта куча  металлолома? И  что
стало  с моим мужским телом? По завещанию  оно должно достаться  медицинской
школе,  но  поскольку  я не  умер, то есть не  совсем умер, то  завещание не
вступило  в  силу.  Может,  его  набальзамировали?  Или сожгли?  Надо  будет
спросить.
     Несколько раз она  чувствовала, как из  нее  что-то вытаскивали, а один
раз  -  острую  боль,   которую  она,  впрочем,  стоически  перенесла.   Она
чувствовала какие-то кисло-сладкие тошнотворные  запахи,  хотела  предложить
включить вентиляцию, но решила не вмешиваться. Наконец запахи исчезли, и она
почувствовала, что ее моют.  Потом  сменили  простыни  и прокладки, сняли  и
ширму  у  подбородка. Две сестры вышли из комнаты, унося  корзину с каким-то
мусором.
     - Конец, - сказал доктор Гарсиа. - Все прошло хорошо, не так ли?
     -  Да, все  нормально. Я чувствую себя  превосходно.  - Она  пошевелила
пальцами  ног, раздвинула  и снова  свела ноги. - Превосходно!  Наконец-то я
свободна!  Доктор,  поскольку я  больше  не  привязана  к  этим проводкам  и
трубкам, может  быть,  можно обойтись  и  без больничной койки?  Если я буду
пользоваться своей собственной кроватью, я скорее перестану чувствовать себя
больной.
     -  Хм... зачем спешить?  Эта  постель  удобна  для массажей, здесь есть
боковые перила, которые можно поднимать, когда вы спите, чтобы вы не упали с
кровати. Мисс Смит,  все сестры больше всего боятся, как бы пациент не выпал
из кровати.
     - За кого вы меня принимаете? За дитя малое?
     - Да, мисс,  именно за малое дитя.  За ребенка, который  только  учится
пользоват