ешил, что
можно прибавить парусов, и правой рукой потянул за рычаг. Зафиксировав ручки
управления, он расслабился.
     - Доброе утро, капитан.
     - Том, оставьте это  для публики. Конечно, миссис  Саломон хочет, чтобы
при мне был этот почетный титул, но мы все знаем, кто здесь  дипломированный
капитан. Шкипер - вы,  и на вас лежит вся ответственность. А я лишь владелец
и по совместительству первый помощник. Юнис не следовало этого делать, но мы
должны  доставлять удовольствие нашим любимым. Кстати,  о наших любимых, как
ваши обе чувствуют себя сегодня утром? Я не видел Еву за завтраком.
     -  Она  поела раньше, сэр. Я ее видел  и сказал ей, что  с сегодняшнего
утра она  будет носить трусики и сможет  их снимать  только в  бассейне  или
поблизости от него.
     - Не понимаю зачем? Другие девушки не носят трусиков, если им  этого не
хочется. Я  лишь  не хочу, чтобы она забиралась ко мне на колени, голая, как
уж, и в два раза подвижнее. Я начинаю чувствовать себя молодым.
     - Я научу ее свободу любить, сэр.
     - Том,  почему  бы ей и не любить свободу?  Я хочу, чтобы  все получали
удовольствие  от  этого  круиза...  все мы - одна  большая  семья. Попросите
Эстер, чтобы она ей тихонько намекнула,  что старый  дядюшка Джейк любит ее,
но  не  любит, когда его  лапают. Конечно, это ложь,  но это высокоморальная
ложь. Кстати, о бассейне... Как дела с фильтром?
     - С  фильтром все в порядке, просто засорилась труба. Водоросли. Ничего
страшного.
     - Врач сделал анализ воды?
     - Да, все в порядке.
     - Хорошо. Том, когда я был пацаном, мы ныряли с лодок прямо в море и ни
о чем не беспокоились. Но  теперь даже Тихий океан не может переварить  весь
мусор, который  в  него сбрасывают.  Можете дуть в  рог  и созывать всех  на
купание.  Да, и уберите  из  бассейна  предупредительный знак  с  черепом  и
костями.
     - Будет сделано, сэр.
     - Подождите  одну секунду,  пока  я  отобью  склянки. - Джейк дотянулся
рукой до клавиши с  цифрой "8", и  по судну  прозвучал сигнал, оповещающий о
начале дневной вахты. Затем он нажал еще на одну клавишу, и прозвучал сигнал
к  началу купания. - Том, если бы  не надо было есть и спать, то  всего один
человек  мог бы провести это судно вокруг света. Три человека могут запросто
справиться с управлением. Даже два.
     - Может быть.
     - Вы, кажется, сомневаетесь, Том?
     - Сэр, даже один человек  мог бы управлять этим  судном... если бы  все
всегда было в порядке. Но такого никогда не бывает.
     - Что ж, поправка  принята.  К тому же у нас на  борту  две  беременные
женщины...  а будет  три,  если  вы  не  будете  хорошенько присматривать за
Евой...
     -  О,  доктор  Гарсиа  дал  ей  детские  противозачаточные таблетки.  Я
рисковать не собираюсь, сэр.
     - Да? Том, мое и без того высокое мнение о вас  поднялось еще выше. Она
может  не  опасаться дядюшку Джекоба... но  я не  могу  поручиться за других
мужчин на судне.  В соленом морском воздухе есть нечто, подстегивающее обмен
веществ. А дети растут, и ничего с этим не поделаешь.
     - Да, она уже большая. Мы с Эстер не надеемся, что Ева будет вести себя
иначе, чем  мы в ее возрасте.  Все знают, что, когда баба становится  бабой,
она обязательно ляжет перед кем-нибудь на спину и раздвинет ноги.
     - Да, знают все,  но почему-то  большинство родителей  не верят, что их
дети  такие  же.  Я  знаю,  я  многие  годы  занимался  семейной юридической
практикой. Том, вы такой осмотрительный человек, что я  не могу понять,  как
вас тогда посадили.
     - Был слишком доверчивый, - пожал плечами Том. - Мой командир и капитан
сказал, что если  я  буду молчать, то  за один рейс заработаю  в десять  раз
больше. Так и порешили.  Но только он посчитал  себя  умнее  всех и  деньги,
отложенные на  взятку, присвоил.  Думал, что  мы  сможем проскочить ночью  в
темноте.  Можно  подумать, что  он сроду  не слыхал о радарах.  Болван!  Ну,
береговая  охрана нас и  повязала. -  Финчли  снова  пожал  плечами. - Я  не
жалуюсь, сэр.  Я  был глуп.  Но прошло два  года и четыре месяца,  и у  меня
появилась  гораздо лучшая  работа. Вожу...  мистера  Смита. Пахну  как роза.
Теперь уже  никому  не доверяю. Все! Если никому не доверять, то не обожжешь
задницу.
     - Но тем не менее вы  не похожи на циника. Том. По моему  мнению, самая
большая трудность в самовоспитании - это стать  мудрым и  в  то же время  не
стать циничным.
     - Советник,  такие вопросы не для моих извилин.  Я лишь считаю, что все
люди хорошие... или  большинство  людей, даже тот глупый шкипер  - только не
надо их  нагружать больше, чем они способны выдержать. Возьмите, к  примеру,
это  судно. Рассчитано на три тонны. Может быть, без  труда выдержит и пять.
Но Боже вас упаси нагрузить на него шесть тонн.
     - Мне кажется, мы говорим об одном и том же. Но ваш пример ярче  моего.
Идите,  Том,  отдыхайте. Если  нет  работы, то почему  бы  не поспать или не
искупаться?
     - Хорошо, сэр. Я хочу  осмотреть корпус. Спереди  он немного пропускает
воду. Помпа справляется, но я хотел бы знать, в чем дело.
     Он козырнул, повернулся кругом и вышел.  Джейк, закрыв  глаза козырьком
от солнца, начал напевать:
     - "Жена моряка - его звезда, когда он идет  по морям! Жена моряка - его
звезда. Жена моряка!.."
     Его жена подкралась сзади и поцеловала его в шею.
     - Это вы поете для меня, дорогой? Или для Нэнси Ли?
     - Только для вас, моя дорогая. К тому же в песне ни разу не упоминается
Нэнси Ли.
     - Интересно,  вы вообще когда-нибудь запоминаете женские имена? Вы всех
нас называете дорогими.
     - Только потому, что это так и есть. Но вы единственная, кого я называю
"моя дорогая". А ваше имя я, конечно, помню - Саломон.
     - Джекоб, наверняка вы представляли большую опасность, когда служили во
флоте. С вашей еврейской лестью вы могли проникнуть куда угодно и без  труда
вернуться обратно.
     -  Нет, мадам.  Я  был невинным  ребенком. Я  лишь следовал  старинному
закону моря: "Когда якорь поднят, все счета уплачены".
     -  И оставляли в каждом порту маленьких еврейских ублюдков... тем самым
облагораживая человеческую расу. Как насчет Гиги? Не  хотите облагородить их
семейство? Не правда ли, она аппетитная?
     - Мадам, - высокомерно произнес он, - я не понимаю, о чем вы говорите.
     - Расскажите об этом кому-нибудь другому, хотя  вам все равно  никто не
поверит, Джекоб, моя любовь, я уверена, что  вы знаете  вторую миссис Бранку
не хуже первой. Но я не собираюсь этого доказывать, я просто вас поздравляю.
Гиги славненькая, я люблю ее до безумия. Я вовсе не ревную.
     (- Закатите-ка ему скандал, близняшка.
     - На за что! Женщина, ты опять делаешь поспешные выводы.
     -  Тогда скажите  ему,  что  это произошло у кафе  "На  троих", что  на
Голубой улице - эти места хорошо вам известны, близняшка.
     - Юнис, я хочу, чтобы  Джекоб легко относился к таким вещам. Я вовсе не
придираюсь к нему.)
     Миссис Саломон оставила эту тему, открыла чехол и достала секстант.
     - Дорогой, хотите я проведу обсервацию?
     - С точностью плюс-минус пятьдесят градусов?
     - Животное! Хам! Говорить такое мне,  беременной женщине. Да я в десять
раз  точнее  вас  определилась  вчера  вечером.  Я  уже почти  научилась  им
пользоваться.
     -  Юнис, зачем  изображать  из себя первобытных  мореплавателей?  Можно
подумать, что ни радио, ни спутников до сих пор не изобрели.
     -  Но, дорогой,  это  же  так  здорово!  Я хочу  сдать этот  экзамен по
навигации. Я буду каждый день  проделывать эту работу  по  пути  на  Гавайи.
Держу пари, что  мы достигнем берега не дальше,  чем  в  трех милях от Хило.
Представьте  себе, что будет,  если разразится война. Все спутники замолчат.
Тогда может пригодиться штурман,  который умеет ориентироваться  по солнцу и
звездам. Том говорит, что с  тех пор,  как он стал помощником  капитана, ему
этого ни разу не приходилось делать.
     - Но, дорогая, если война застанет нас в открытом  море, мы не пойдем к
Хило. Мы  резко повернем влево,  отправимся на юг, на Маркизские  острова, и
затеряемся там.  Или еще дальше на юг. Чем дальше,  тем лучше. Только  тогда
наш ребенок сможет выжить. На остров Пасхи, если, конечно, вы сможете нас на
него вывести.
     - Джекоб, тогда я выведу нас в самый центр острова. Дорогой, я вовсе не
забавлялась, когда заказывала все эти старинные вещи - карты,  лаг, секстант
и еще один на случай, если я  уроню этот в воду... и заметьте, пожалуйста: я
все время ношу бинокль.  От  меня  теперь нет никакой пользы как от матроса,
поэтому я решила по-настоящему освоить штурманское дело. На всякий случай...
     - Хм... Моя  дорогая, надеюсь,  что это нам никогда не  пригодится... А
заметили вы,  что  я слежу  за  тем, чтобы на  судне всегда был полный запас
провианта, хотя мы  и становимся на якорь каждую ночь и можем в любое  время
закупить припасы?
     - Я заметила, сэр.
     - И не случайно я дал  доктору Бобу неограниченный бюджет для оснащения
корабля самым современным медицинским и акушерским оборудованием.
     - Нет, этого я не заметила.
     - Вы  и не должны были это заметить.  Ни  вы, ни  Вини.  Вам, девушкам,
незачем  об этом беспокоиться. Но, поскольку  вы тоже об этом думали,  то  я
решил вам сказать. Боб  сделал все необходимое,  чтобы  оснастить  "Кошечку"
новейшим акушерским оборудованием. И он потратил в двадцать раз больше денег
на  наш судовой  лазарет,  что считается  достаточным для яхты, выходящей  в
море.
     - Я  рада это слышать, сэр. С такой предусмотрительностью  деньги могут
сделать практически все. Не могут только повернуть назад время.
     - В вашем случае они сделали даже это, дорогая.
     -  Нет,  Джекоб.  Они  дали мне  дополнительные  годы  жизни...  и  это
удивительное  тело...  и  вас.  Но  они  не  повернули  вспять   время.  Мне
по-прежнему  почти  сто лет.  Я никогда не смогу почувствовать себя молодой,
как раньше - потому что я не  молода. Вини  молода, Гиги  молода, а я - нет.
Джекоб, я поняла, что и не хочу быть молодой.
     - Да? Вы несчастливы, дорогая?
     - Вовсе нет! Во мне замечательно сошлись молодость и зрелость. Молодое,
полное энергии тело делает для меня каждый вздох чувственным наслаждением...
а вековой опыт дает мудрость, которая приходит только с годами. Спокойствие.
Глубину мышления. Вини  и Гиги  еще  страдают от бурь молодости... которых у
меня  нет, да  и  не  надо.  Я  не помню, когда  я  последний  раз принимала
транквилизаторы.  По-моему, когда с меня сняли ремни. Джекоб, я для вас  как
жена лучше, чем любая из этих двух милых девушек.  Я старше вас. Я уж была в
вашем возрасте и понимаю его. Я не хвастаюсь, дорогой, это правда. И я бы не
была  счастлива  замужем  за  молодым:  мне  бы  пришлось тратить  время  на
отчаянные  попытки не нарушить  его хрупкий,  юношеский  баланс. Мы подходим
друг другу, Джекоб.
     - Я знаю, что вы мне подходите, моя дорогая.
     - И я знаю. Но иногда вы забываете, что я не Юнис, а Иоганн...
     (- Эй! Что еще такое, босс? Мы - и Юнис, и Иоганн.
     -  Да, дорогая, но  Джейку необходимо напоминать об Иоганне, потому что
он видит перед собой только Юнис.)
     ...Например, Джекоб, несколько минут назад вы подумали, что  я  упрекаю
вас по поводу Гиги.
     - Что значит "подумал"? Вы меня именно упрекали.
     -  Нет,  дорогой.  Закройте глаза  и забудьте,  что  у меня голос Юнис.
Вернитесь лет на  десять назад, когда я еще был в сносном состоянии. Если бы
ваш  старший  друг  Иоганн сказал  вам,  будто он знает, что вы  переспали с
какой-нибудь  молодой  и  красивой женщиной,  разве это был бы упрек  с  его
стороны?
     - Хм... Конечно, да. Иоганн бы  воткнул в меня иглу да еще  и сломал бы
ее.
     - Джекоб! Неужели бы я это сделала?! Когда это было?
     - Вы просто никогда не подлавливали меня.
     - Да?  Я  бы поздравила  вас, Джекоб, так же как и  сегодня...  если бы
знала, что это вас не обидит. Но я бы не упрекала вас. Вы помните ту молодую
женщину, которую  звали... Марион? Ее фамилия начиналась на букву "Д". Вы ее
называли дева Мария.
     - Откуда, черт возьми, вам это известно?
     - Успокойтесь, дорогой. Это было шестнадцать лет  назад, перед тем, как
я  попросил  вас  заниматься  только  моими  делами.   Поэтому,  прежде  чем
предложить вам работу, я собрал о вас кое-какие сведения. Хочу вам заметить:
то, как бережно вы относились к ее репутации, не в последнюю очередь убедило
меня, что вам можно доверять. Включая принятие решений от моего имени. С тех
пор вы  пользовались этим правом  и никогда не злоупотребляли им. Хочу также
добавить,  что я  собирался поздравить  вас с вашими хорошим вкусом  и вашим
успехом.  Поскольку мне пришлось заказать ее фото  в постели,  прежде  чем я
смог доверить вам свои грязные секреты. Но, конечно, я не мог поздравить вас
гласно.
     - Я и подумать не мог, что вам это известно.
     -  Джекоб, вы  помните, как  однажды сказали  Юнис,  что можете  нанять
человека, который сфотографирует ее в ее собственной ванной, а она ничего об
этом не узнает? Как мы знаем,  деньги могут сделать почти  все, что возможно
физически.  Среди прочей информации о вас была фотография,  на  которой вы и
Марион  находились,  как  это  называется  у  юристов,  в  "компрометирующих
обстоятельствах".
     - Боже мой! Что вы сделали с фотографией?
     - Сжег. Хотя мне очень не хотелось  этого делать: фотография была такой
хорошей,  и  Марион  выглядела  на  ней  очень  красиво.  И вы  тоже  хорошо
смотрелись,  вы,  похотливый  старый козел. Затем я вызвал управляющего того
детективного  агентства  и  сказал  ему,  что хочу получить  негатив  и  все
отпечатанные снимки... и что если хоть один снимок не окажется у меня, то  я
его разорю, сделаю банкротом и усажу в долговую яму. Вас с Марион никогда не
шантажировали с помощью этой фотографии?
     - Нет. По крайней мере, меня  не шантажировали. И я почти уверен, что и
ее не шантажировали.
     -  Думаю,  что он  мне  поверил.  Джекоб, вы  и сейчас думаете,  что  я
придиралась к вам из-за Гиги? Или считаете, что я вас хотела поздравить?
     - Хм... скорее всего, ни то ни другое. Вероятно,  вы хотели выудить  из
меня признание. Но со мной этот номер не пройдет, девка.
     - Ну не надо, Джекоб. Если я и заблуждалась, то делала это искренне. Но
теперь, когда вы знаете, как я вела себя по отношению к Марион...
     -  Юнис! Иоганн!  Вам следовало бы  быть юристом.  Принимая во внимание
вышесказанное, я  признаю, что это было искренним поздравлением. Но  принять
его  я не могу, поскольку не заслужил. А  теперь, черт  возьми, скажите мне,
как вам это взбрело в голову.
     -  Хорошо,  дорогой, но не сейчас. Сюда идет Гиги.  - Джоанна  положила
секстант в  чехол. -  Придется  подождать  с  определением курса: я потеряла
солнечный  горизонт. Привет,  Гиги, моя  хорошенькая!  Поцелуйте  нас.  Нет,
только меня. Джейк на вахте.
     - Я  не  так  уж  и  занят.  Юнис,  подержите  штурвал.  - Гиги  быстро
поцеловала его, пока он не встал.
     - Вы плавали, дорогая? - спросила Джоанна.
     - Да. Джоанна Юнис, можно вас на минутку? Мистер Саломон, извините нас,
пожалуйста.
     - За эту кличку никогда не извиню; меня зовут Джейком.
     -  Оставьте это,  дорогой, -  весело  ответила Джоанна.  -  Гиги  хочет
обсудить  какой-то женский вопрос. Пойдемте, дорогая. Капитан,  смотрите  не
отправьте нас ко дну.
     Они нашли укромное местечко в спасательной шлюпке.
     - У вас какие-то заботы, дорогая? (- Юнис, неужели она будет жаловаться
на Джейка? Не может быть!
     - Конечно,  не  может,  близняшка. Их роман начался  больше  дух недель
назад... и ни Гиги, ни  Джо не беспокоились на этот счет с  самого начала. И
это подтверждает наши догадки: Джейк  соврал, чтобы сохранить  ее репутацию.
Этого можно было ожидать.)
     - Да,  что-то  вроде  того, -  ответила миссис Бранка. -  Буду говорить
напрямую. На следующей стоянке мы с Джо покинем судно.
     - О Боже! Что случилось, Гиги?  Я так надеялась, что вы останетесь хотя
бы на месяц, как мы и договаривались... а там еще насколько захотите.
     - Да... мы действительно  собирались  остаться. Но у меня  эта  морская
болезнь,  а Джо... Джо рисует, но... свет не тот;  слишком  яркий и... - Она
замолчала.
     (- Близняшка, она придумывает предлоги.
     - Джейк?
     - Может быть. Попробуйте поговорить с нею откровенно.)
     - Гиги!
     - Что, Джоанна?
     -  Посмотрите на меня. С тех пор как Роберто  дает  вам таблетки, у вас
хороший аппетит. Если  Джо предпочитает искусственный свет солнечному, то мы
можем отдать ему под мастерскую  обеденный салон. Обнимите  меня  и скажите,
что случилось на самом деле.
     - Джоанна, океан чертовски большой! - Гиги сморгнула слезу. - Наверное,
вы думаете, что я маленькая девочка.
     - Вовсе нет. Океан  огромен.  Это самый большой океан в мире. Некоторым
людям не нравится  океан. Мне нравится.  Но это не  значит, что и  вам океан
должен нравиться.
     -  Я думала, что мне здесь понравится.  Ну, когда слушаешь об этом,  то
кажется,  что это так  здорово  - совершить  морскую прогулку. Но океан меня
пугает, и Джо он тоже пугает; он просто об этом не говорит. Джоанна Юнис, вы
были  ужасно добры к нам...  но  это  не наше место. Мы  с Джо не рыбы... мы
кошки. Всегда  жили  в  городе.  Здесь слишком тихо. Особенно  ночью.  Ночью
тишина такая громкая, что от нее я просыпаюсь.
     Джоанна поцеловала ее.
     -  Хорошо,  дорогая. Я знала, что вам здесь не настолько  нравится, как
мне бы  того хотелось, но  не  знала почему. Мне надо будет  навестить вас в
вашей студии, где нам всем будет хорошо. А я не люблю город, меня он пугает.
Но мне  нравится в  вашей студии...  если  я могу  оставаться в ней. Но  это
единственная причина? Может быть, вас кто-то расстроил? Джо?
     - О нет! Ко мне все так хорошо относятся!
     - Вы назвали Джейка мистером Саломоном.
     - Это потому, что я была расстроена тем, что собиралась вам сказать.
     - Значит, с Джейком у вас все в порядке?
     - Конечно. Мне так тяжело уходить от вас и от Джейка.
     -  Значит,  нам  с Джейком можно  будет  навестить  вас  и  остаться на
несколько дней?
     (- Юнис, как вы думаете, она согласится?
     - Зачем спрашивать меня, босс? Вы же только что задали ей этот вопрос.)
     Миссис  Бранка опустила  глаза, затем  снова  взглянула  на  Джоанну  и
спросила прямо:
     - Вы имеете в виду на четверых, квартет?
     - Да, квартет.
     - Конечно, мы согласны. Но как насчет Джейка?
     - Как насчет Джейка? Это лучше вы мне скажите.
     - Джейк чувствует себя свободно с нами, но несколько напряжен, когда вы
где-нибудь поблизости. Джоанна  Юнис, вы все знаете, не так ли? Иначе  вы не
предложили бы мне квартет.
     - Я знаю, дорогая. Но в этом нет ничего страшного.
     -  Я  сказала  Джейку, что  вы, наверное, заметили. Он  сказал, что это
невозможно, потому что вы спите без задних ног.
     - Это действительно так. Но я достигла той стадии в беременности, когда
мне приходится иногда вставать ночью по малой нужде. Но Джейк может быть где
угодно, если его нет в постели, и  я  его  никогда  не проверяю.  То, что  я
заметила, не  было  доказательством.  Это  определенное  качество во взгляде
мужчины,  когда  он смотрит на женщину, в которой  он  уверен. И наоборот. Я
нисколько  не  ревную  Джейка,  наоборот,  это  меня радует.  Я знаю,  какой
приятной вы можете быть для мужчины. Помните, я ведь раньше была мужчиной.
     - Я знаю, хоть и не могу в это поверить.
     -  Мне приходится  в это верить, и я не могу этого забыть. Зная вас,  я
только радовалась  за  своего  мужа.  Скажите,  вы  делали круг  на троих  с
Джейком? Мани хум?
     - О да, всегда!
     - В  следующий раз...  в вашей студии... мы сделаем круг из четверых. В
квартете будет полная гармония, и никто не будет чувствовать себя неловко.
     - Да