ездоровое. 
     Итернир даже забрал у Ригга свои вещи, хотя и шел все еще 
нетвердо. Кан-Тун, однако, благодушно отказался принять свой груз у 
Крына. 
     Земля здесь была каменистая, даже травы становилось тем меньше, 
чем дальше уходили от болота. И, кроме того, все круче становился 
уклон вверх. 
     А потом они вышли из тумана. Поднялись по склону выше него. Мир 
сразу переменился. В тумане это был маленький мирок с тесно 
сдвинутыми стенами. Который успел даже некоторым показаться уютным и 
обжитым. А теперь границы раздвинулись в необозримые дали. Прямо 
перед путниками заслонила половину мира скальная стена в несколько 
десятков человеческих ростов. 
     Суровая истресканая под напором ветров и дождей поверхность, 
уходящая в недостижимую высь, наводила на мысли о великом. О 
собственном ничтожестве перед громадой вечного. 
     Справа и слева тянулся каменистый склон, из которого вырастала 
стена, обрывающийся прямо в бездонно-глубокое голубое небо. А позади 
под ногами разливался туман. Вся поверхность болота была скрыта им, 
словно дно озера водой. Лишь кое-где немощно поднимались корявые 
болотные деревья. А вдали темно-зеленой полоской виднелся лес, 
который словно нежным ворсистым ковром покрывал равнину, 
раскинувшуюся посреди неба на ступени лестницы. 
     - Ничего же себе, громадина! - воскликнул Итернир, запрокидывая 
голову, в попытке рассмотреть вершину стены. 
     - Каким же образом такая громада может держаться на Лестнице? - 
по-своему удивился принц. 
     - Да не образом, - усмехаясь, поправил его Итернир, - а 
свечкой! 
     - Это ты к чему? - еще больше удивился принц. 
     - Да так, - отмахнулся тот, - была такая история, потом 
как-нибудь расскажу. 
     Скальная стена удивила всех. Ригг присвистнул, Крын от 
изумления как всегда не нашел слов, кроме междометий, и даже Ланс 
нарушил нерушимость своего вечно равнодушного выражения лица. 
     Подошли к самому подножию. Отсюда еще больше виделась 
монументальность утеса. Исполинская стена гранита, где-то 
проборожденная глубокими трещинами, испещренная сколами, создавала 
впечатление полной неприступности. 
     - Ну, вот, - подытожил Итернир, - теперь больного человека еще 
и вверх лезть заставят. 
     - А ты разве умеешь лазить по скалам? - спросил принц. 
     - Да, всякое бывало, - отмахнулся тот, - однако что будем 
делать? Как я понимаю, не все здесь присутствующие, могут аки козлы 
горные по этим самым горам скакать? А? 
     - Принцу крови не пристало лазать по скалам, словно дикарю, - 
гордо ответил Кан-Тун, - кроме того, я болен! И почему бы нам не 
поискать обход? 
     - Да и я, на самом деле, того... - смущенно добавил Крын, - не 
особо, в общем... 
     - Я бы, наверное, смог бы, пожалуй, - внимательно оглядывая 
скалу, внес свою лепту Ригг, - только не уверен. Но попробую. Должен 
суметь. 
     Ланс ничего не сказал. Он спокойно распаковывал дорожный мешок, 
готовясь к трапезе. Итерниру, однако, такого ответа не было 
достаточно. 
     - Так, а как ты по этой части, - обратился он прямо к Лансу. 
     Тот даже не посмотрел на него. Только слегка качнул головой. 
     - Ясно, - качнул головой Итернир, - А вот насчет обхода - идея 
хорошая. Хотя что-то мне подсказывает, что те, кто это все создавал, 
позаботились, чтобы их цели достигались. 
     - Что ты хочешь этим сказать? - спросил принц, словно 
интересовался заумной теорией дворцовых мудрецов. 
     - Только то, что если эту скалу создали здесь, то создали, 
чтобы необходимо было ее преодолеть, и все пути обхода - перекрыты. 
     - Или наоборот, - добавил Ригг, - чтобы ее обойти, а сама-то 
она никак неприступна. 
     Решено было, что Ригг с Лансом пройдут в разные стороны вдоль 
скалы, поискать обхода, а остальные пока отдохнут, под присмотром 
Крына. 
     Крын действительно очень заботливо обращался с принцем. Что 
вызывало возмущенное ворчание Итернира. Что-то о некоторых 
изнеженных царедворцах, неспособных самостоятельно разобраться с 
нуждами собственного организма. 
     Солнце опустилось на две ладони, когда вернулся сначала Ланс, а 
после и Ригг. Обхода не было. Скала подступала к краям сузившейся 
ступени, обрываясь в бездну. 
     - Ну вот, - подытожил Итернир, - из пятерых только двое. И то 
один оставляет желать лучшего. Но все же. В общем, я предлагаю так: 
мы с Риггом поднимемся наверх, обеспечим вам там веревку, и вот мы 
все наверху. 
     - А почему же это именно вы вдвоем идете? - подозрительно 
спросил принц. 
     - Хорошо, - благодушно ответил Итернир, - объясняю еще раз для 
тех, кто был в недосягаемых дворцовых высях: подняться туда могут 
лишь двое из нас. Может быть. Я и Ригг. 
     - Но где гарантия, что вы, поднявшись, не уйдете восвояси, 
оставив нас внизу? 
     - Погоди, не мути воду. Остальные-то согласны? 
     - Я и пути-то другого не вижу, - четко осветил свою позицию 
Ригг, - иначе-то, видно, нельзя. 
     - А ты? - спросил Итернир у Крына. 
     - Да я-то чего, - начал мяться тот, - я ж того, как все так уж 
и я так же. Чего уж... 
     Ланс, как всегда ничего не сказал. Только красноречиво поглядел 
вверх. 
     - Такие вот у нас дела, принц, - подвел итог Итернир, - 
посидишь внизу, подождешь, маленько, мы с Риггом слазим быстренько, 
веревочку тебе спустим, как самого легкого тебя первого поднимем. 
     - Вы там, наверху, - стал повышать голос принц, - способны 
уйти, оставив нас здесь. Я не знаю вас, и потому не склонен вам 
доверять. Мне нужна твердая уверенность! Иначе отпускать вас я 
считаю не целесообразным! 
     - Ну, спасибо! - съязвил Итернир, - за доброту, ласку, доверие 
высокое спасибо! Ты бы это все Риггу с Крыном в болоте обсказал, 
когда они на горбу нас тащили!.. - Итернир уже почти кричал и 
сорвался на кашель, отойдя немного от приступа, приблизился к самому 
лицу Кан-Туна и зло проговорил, - гарантии тебе нужны? А нет никаких 
гарантий, и быть не может. Есть только слово, по которому мы вместе 
идем. Из-за которого Ригг нас в болоте кормил и выхаживал, а Крын 
наше шмотье на себе тащил, из-за которого Ланс, уже выйдя почти из 
болота этого проклятого, вернулся чтобы нас от дерьма этого 
болотного оберегать! 
     - Не смей на меня орать, смерд! - в ответ заорал принц. 
     - Да что же вы это, - потрясенно пробормотал Ригг, глядя на эту 
сцену, - да как же так можно? 
     Ланс глядел на развивающиеся события по-прежнему бесстрастно, 
но уже с определенным интересом, словно оценивал силы противников. 
     - Не тебе, государеву выродку учить меня, когда мне как 
разговаривать! - выкрикнул Итернир, хватаясь за оружие. 
     - А вот это верно! - воскликнул принц, обнажая свой 
изукрашенный узкий меч - пора, наконец-то на место тебя поставить, и 
разобраться, по какому праву ты тут командуешь! 
     Но Ригг с Крыном вовремя их остановили, крепко схватив. 
Противники кричали друг на друга, вырывались. Ригг и даже Крын 
пытались их унять, но все было напрасно. Неожиданно Ланс появился 
прямо между спорщиками. Казалось, что он не вставал со своего места 
на земле, но вот уже стоит, расставив руки, сдерживая грудь рвущихся 
бойцов, и стоит не шелохнувшись. 
     - Довольно, - четко и сильно произнес он, и от неожиданности 
все разом стихло, - идти еще долго, и надо идти. Вокруг уже костей 
много, больше - хуже. Двое могут идти вверх. Запретим - сами не 
дойдем. 
     - Хорошо, - первым сдался Итернир, - прав ты. Прав. Ха! А лихо 
же тут видать задумано! Если как дикие звери глотку бы друг другу не 
перегрызли, у стены бы точно пьяный дебош с грязной поножовщиной 
устроили бы! А! Ха-ха-ха! - расхохотался он с довольно неприятной 
интонацией. 
     Принц тоже ослабил напор. Вернул сталь в ножны. И, как будто, 
даже успокоился. Ригг ослабил хватку, выпуская его. 
     - Ладно, - наконец отошел от приступа смеха Итернир, - все уже. 
Вот ведь как - умирал еще вчера вечером, а сейчас прыткий какой! 
Давай-ка Ригг собираться веревку готовь, обвязаться бы нам надо. 
     - Я вот только чего не пойму, - проговорил Ригг, - ты же болен 
еще. Бледен вон. Как же ж вверх-то пойдешь? Опыту-то у тебя, может и 
поболе будет, а силушки-то как? Я ж могу и не сдюжить, если тащить 
тебя придется. 
     - Ничего, - хлопнул Итернир его по плечу, - как старший товарищ 
скажу: я свою силу знаю. Скала уж больно старая, не так уж трудно 
идти будет. Только ты скажи, откуда лазать-то по горам умеешь? У 
вас-то в лесах, вроде, как я слышал, со скалами напряг некоторый? 
     - Да я ж того, - смущенно ответил Ригг, - по деревьям 
приходилось лазать... 
     - По деревьям? - рассмеялся Итернир, - это ты, конечно, дал. 
Это ты лихо! Далеко же мы с тобой уйдем. Больной с чайником! 
     - Это как же, чайником? - не понял Ригг, оглядывая свой 
котелок. 
     - Да ладно, не бери в голову, - махнул рукой Итернир и, подойдя 
к самой скале, вздохнул, - эх, где наша не пропадала, а просто 
падала? 
     Веревка была у Ригга, та, что на поясе и Итернир извлек с 
самого дна своего мешка моток, едва ли не вдвое больший. 
     Обвязались в связку и осторожно начали восхождение. Здесь, 
внизу скала была богата выступами и трещинами, идти было не то, 
чтобы легко, но не невозможно. 
     К удивлению Итернира, новичок в этом деле Ригг держался очень 
неплохо. Уверенно и быстро он осваивал новую для себя науку. 
     Медленно, очень медленно рывками уходила вниз серая стена, 
перед лицом восходящих. Но пальцы все менее точно находили опору, 
руки уже не так легко, как в начале, подтягивали тело. 
     Сначала они шли один за другим, но, постепенно Ригг догнал 
Итернира, и они пошли вровень. Изредка перебрасываясь ободряющими 
взглядами. На слова не было ни сил, ни дыхания. 
     Оставшиеся внизу с замиранием сердца следили за двумя 
фигурками, распластавшимися по груди утеса, теми, от которых 
зависела и их судьба и дорога. А Итернир благодарил всех богов, 
вместе взятых, за то, что болезнь еще не проявила себя. 
     Как назло камень скалы пошел все менее изрезанный ветром и 
водой, меньше стало удобных для опоры мест, все дольше приходилось 
висеть, вцепившись в камень, почти вслепую нащупывая уступ. 
     Итернир видел, что Риггу пришлось совсем плохо. Приготовившись 
к худшему, Итернир поднимался лицом к попутчику. И он успел. Успел 
заметить, как Ригг поставил руку на ненадежный камень, как 
соскользнула каменная крошка под его пальцами. Успел вжаться в 
камень, вцепиться руками и ногами, разве что только не зубами. И еще 
успел заметить, как Ригг медленно оторвался от поверхности скалы, 
взмахнул руками и провалился вниз. 
     И смог выдержать рывок. Рывок, который должен был сдернуть его 
со скалы, как муху со стекла. 
     Он смог держаться пока Ригг на том конце не пришел в себя, пока 
не смог вновь прилепиться к камню. 
     И смог потом оторвать руку от уступа, словно вросшую в камень. 
И продолжить путь. 
     И они вновь шли вверх. Но теперь страх сорваться крепко сидел в 
сердцах. Теперь это была не бесплотная возможность, а неотвратимая 
реальность. И все ненадежнее становились руки. Пальцы теряли 
чувствительность, а путь наверх было находить все труднее, он 
становился все извилистее, и изощреннее. 
     Трудно сказать, сколько бы они еще выдержали. Но создатель 
Лестницы преподнес им подарок. Один из немногих. 
     Тяжело дыша, Итернир перевалился через край широкого уступа. 
     Развернулся, подал руку Риггу, который без ложной гордости 
принял ее. 
     Они лежали на уступе посреди скальной стены, не в силах 
отдышаться или даже лечь поудобнее. 
     Нескоро удалось перевести дух. 
     - Ну, что, брат? - наконец спросил Итернир 
     - Да все ж как-то так, - тихо ответил Ригг, потом перевернулся 
на спину, - ты-то как, ты же утром еще не вовсе здоров был? 
     - Да мне-то что сделается, - храбрясь, отмахнулся Итернир, - я 
живучий, когда жить хочется. Делать-то теперь что будем? 
     - А что такое-то? 
     - Да я к тому, что сюда будем этих бескрылых поднимать, или 
дальше полезем, и уже с самого верха веревку скинем? 
     - Да уж и не знаю. Хотя, - Ригг взглянул вниз, потом посмотрел 
на оставшуюся часть пути, - веревки-то, наверное, едва только отсюда 
и хватит. 
     - Ну, тогда у нас выбора и нет, значить. Кидай им тогда 
веревку. 
     - Сейчас, только оклемаюсь еще маленько. 
     - Шнурки, значит, только разгладишь? - усмехнулся Итернир. 
     - То есть как? - удивился Ригг предлагаемому. 
     - Я говорю, полежишь еще немного, - отмахнулся Итернир. 
     - А-а. Ага. 
     Отдохнув, сбросили вниз веревку. Внизу, как было оговорено, к 
ней привязали Кан-Туна. Вытянув его, уже втроем, подняли Ланса, 
затем Крын отправил наверх все вещи, и, наконец, поднялся сам. 
     - Ну ладно, - сказал Итернир, - вы тут устраивайтесь, а нам 
вверх опять пора. Ты как, напарник? 
     - Это ты очень хорошо придумал, - перебил открывшего, было, рот 
Ригга принц, - заманил нас на этот проклятый уступ, с которого нам 
уже некуда деться, а сам уходишь? 
     - Пожалуйста, - произнес Итернир, развернувшись к принцу всем 
корпусом, - не начинай сначала. 
     В это раз Итернир закрепил связку на уступе. 
     - Случаи разные бывают, - с лихим выражением лица объяснил он. 
     Пошли вверх. Здесь скала была гораздо ровнее, чем внизу. Словно 
создатель специально изранил ее у подножия. Они шли друг под другом, 
и Итернир уже не мог видеть, что Ригг идет уже совсем не так, как 
вначале. Ему здесь приходилось гораздо трудней. Лишь осознание того, 
что должен дойти, не имеет права сорваться, позволяло держаться на 
скале, прибавляя духа. 
     Наконец, такой надежный на первый взгляд, камень под его весом 
откололся от груди матери скалы, и Ригг понял, что сорвался. Уже 
ничто не могло помочь зацепиться за утес, исправить положение, 
неотвратимость ошибки тяжелым молотом сковала волю. Время словно 
замедлило бег. Он видел, как веревка связки натянулась, как Итернир 
не выдержал неожиданного рывка, оторвался от стены. Видел, как 
округлился его рот в крике. 
     Понимание того, что он послужил причиной смерти другого, того, 
кто ему доверял, сдавило сердце охотника. 
     Он падал и видел умирающую мать, которой больше уже ничто не 
поможет. Видел девушку, сидящую у окна и глядящую на дорогу. Его 
ждали, но уже ничто не властно его спасти. 
     Веревка больно врезалась в пояс, переворачивая вверх ногами, 
тряхнула так, что затрещали кости и, казалось, разошлись суставы. В 
довершение, основательно ударило о равнодушный камень скалы. 
     Спустя мгновение он очнулся и понял, что жив. Он висел вместе с 
Итерниром, вниз головой, над бездной на той веревке, которую Итернир 
предусмотрительно закрепил на уступе. 
     - Эй! - раздался чуть погодя голос Кан-Туна, - вы там живы? 
     - Ага, - кряхтя, отозвался Итернир, - почти. То есть, самую 
малость. Тяните, пожалуйста, веревку. 
     Их вытянули наверх. Пока скалолазы приходили в себя, потеряли 
еще заметный отрезок времени. 
     - Ну ладно, - наконец поднялся Итернир, - ты меня, Ригг, 
конечно, извини, но дальше я пойду один. 
     - Так, это ты же меня извини. Не сдюжил я, - хмуро отозвался 
Ригг, - только как же ты один пойдешь? 
     - Очень просто - ногами, - уверил Итернир, но потом посмотрел 
на скалу и исправился, - хотя, наверное, не совсем просто и почти 
руками. 
     - Так ты теперь хочешь и Ригга здесь оставить? - вновь 
засомневался принц, - разом хочешь со всеми нами покончить? Думаешь, 
после один до вершины доберешься, и все просто будет? 
     - Ничего я так не думаю, - попытался успокоить его тот, 
закрепляя у пояса моток веревки, - я даже тебя первого к себе наверх 
подниму. И в залог вот оружие оставляю. 
     С этими словами он отстегнул ножны меча и ножа. Это несколько 
успокоило принца, но все же не заставило его сменить недовольную 
мину. 
     - Ну ладно, ухожу не прощаюсь, не поминайте лихом, а только как 
звали, - провозгласил он, подходя к скале, - и, пожалуйста, не надо 
аплодисментов. И не уговаривайте остаться, меня зовет призвание! 
     И вновь начал восхождение. 
     Уже пройденный до того участок он прошел довольно быстро, но 
после начался сущий ад. Руки больного еще тела скоро налились 
тяжестью. Пальцы покрылись пылью и каменной крошкой. Несколько раз 
чуть не срывался, ругаясь так, что едва не краснел камень, вновь 
приклеивался к скале. Он сорвал в кровь ногти, и шел вверх окрашивая 
красным гранит утеса. 
     Все труднее было оторвать руку от опоры, чтобы искать вверху 
новую. Мысль, что это может стоить жизни, сковывала его члены. От 
однообразности серой стены перед глазами уже мутило, а конца пути 
все не было видно, и скала казалась бесконечной. 
     - Сюда, вот так... и еще немного... эт-то здесь стоять... 
та-ак, - бормотал он себе под нос. 
     В конце концов, все силы остались внизу. И второе, и третье, и 
еще много дыханий минули в бездну по пути равнодушного утеса. 
     Не было сил. 
     Не было сил даже чтобы держаться на одном месте. Но путь был 
лишь вверх. И он поднимался. 
     - О боги, - начал он молитву от полной безысходности, - я 
грешен... да, я грешен... но, если я доберусь наверх... я стану 
образцом добродетели... я брошу пить... портить девок... плевать с 
моста... красть... оскорблять и порочить имя ваше... рассказывать 
пошлые анекдоты... я даже... я даже... я... я брошу ругаться... а 
вам сверху видно... что это непросто... 
     И тут он перевалился через край утеса. Он достиг вершины. 
Некоторое время ошалело мотал головой, отгоняя траву, цветы, рощу 
невдалеке, словно наваждение, а после, пробормотал: 
     - Надо же - всего-то через плетень прыгал, а сколько глупостей 
наговорил! 
     И уснул. 
     Когда проснулся, уже вовсю вечерело. Все мышцы пронзительно 
болели, отыгрывая хозяину всю тяжкую работу недавнего времени. 
     Кряхтя и жалея себя, спустил вниз веревку. Когда из бездны 
появился принц, Итернир победно заявил: 
     - Ну, вот, а ты боялась, даже юбка не помялась! - после чего 
захихикал. 
     Принц отвязался и лег на траву, отдыхая. Итернир лег животом на 
самый край, свесил вниз голову и проговорил: 
     - Ну, вот, сейчас отдохнем маленько, потом поднимем остальных и 
заночуем. Э-эх, как же я посплю! Всем "посплю" "посплю" будет. А то 
тут что ни ночь, то неприятности, порядочному человеку отдохнуть 
некогда... 
     - Никого ты сейчас не поднимешь, - оборвал его речь кинжалом у 
горла Кан-Тун, прижимая его к земле всем телом. 
     - Эй! Ты это чего? По-моему, ты это все неудачно придумал. 
     - Ничего. Ничего больше не будет. Дойдет лишь один! - голос 
принца был торжествующим. 
     - Так-то велят поступать законы благородных семейств - обманом 
и ложью? - не терял надежды спастись Итернир. 
     - Правды нет, есть то, что мы сделаем правдой, - начал было 
принц, но не договорил, чуть-чуть он ослабил хватку, чуть-чуть 
повернул клинок кинжала, и Итерниру удалось вывернуться. 
     Оба, сжигаемые желанием убить, чтобы спасти жизнь, покатились 
по траве. 
     - Эгей! Хорош! А то вы так и шкуры друг другу попортить можете! 
- раздался вдруг насмешливый голос. 
8.5 
     Огромный пустой зал. Высокие стрельчатые окна. В торцевой части 
зала невысокий помост. Играет прямо на досках помоста маленький 
мальчик. Играет без игрушек. Ползает по полу, тихо что-то себе 
бормочет под нос. Маленький плащик до пояса, густо-зеленого цвета 
спутывает движения. 
     - Здравствуй, братик, - звонко говорит возникшему подле него 
человеку. 
     Человек этот закутан до пят в плотный плащ, цвета ночи, густые 
волосы, спускающиеся до плеч, схвачены серебряным обручем. Такой же 
обруч, но гораздо тоньше красуется среди выбившихся прядей мальчика. 

     - Здравствуй, брат, - спокойно и нежно говорит человек. 
     - А я знаю, зачем ты тихо приходишь! - уверенно заявляе