о тому показалось, что 
он сам прекратил говорить, - теперь я понимаю. Они увлекли тебя. 
Пришли и смутили твой разум. Разбудили твою гордыню. Но теперь, 
теперь, когда ты знаешь истину. Теперь, у порога богов, ты 
раскаиваешься? 
     Словно порыв ветра, захлестнула волна раскаяния мальчика. 
     - Да! - воскликнул он, жадно ловя улыбку жреца, - да! Да! 
     - Хорошо, мой мальчик, - поднял его с колен жрец, - я верил, 
что ты сможешь это сделать. Ты не был испорчен с самого начала, тебя 
опутали злым умыслом. Не надо, не спеши оправдывать своих спутников, 
поверь, боги не ошибаются, а они идут против них. Не ты был виновен 
в своем грехе, а они. Но ты принял грех на себя и раскаялся. Ты 
достоин прощения. Ты будешь принят в нашу общину. Но взгляни вокруг. 
Ты видишь эти дома, эти сады? Все это создано только беззаветным 
трудом членов общины, в служении богам. Служители Керена отыскивают 
в степи ростки деревьев, чьи семена приносят птицы, возделывают 
поля. Служащие Прали помогают нам приходить на этот свет и покидать 
его. И только беззаветная преданность служению богам позволила нам 
создать все это и выполнять то, ради чего боги довели сюда Великого. 
Готов ли ты полностью отдаться служению? Служить телом и духом? 
     - Да, - кивнул Торок, затаив дыхание слушавший жреца, - да... 
я... 
     - Не спеши, - остановил его жрец, - готов ли ты служить 
главному делу каждого: видеть зерна греха в тех, кто рядом с тобой? 
     - Да, - согласился Торок, испытывая какое-то непонятное, 
захватывающее наслаждение в повиновении и согласии. 
     - Ты должен понимать, что твои спутники могут погибнуть, от 
кары богов, если они все же отправятся дальше, вверх. Это против 
воли богов. Ты понимаешь, что должен спасти их. 
     Мальчик кивнул. 
     - Если ты услышишь, что они готовятся нарушить волю богов, 
скажи нам, и мы им поможем. 
     - Вы не убьете их? 
     - Ну, что ты... - изумился жрец, - как можно? Нет. Мы им 
поможем. Поможем понять истину и раскаяться. Ты готов? 
     - Да, - вновь согласился Торок. 
     - Сейчас мы вернем тебя к твоим спутникам, - очень серьезно 
объяснил жрец, - ты должен помочь им раскаяться. Если ты поймешь, 
что они соберутся сбежать, ты попросишься выйти по нужде у 
охранников и, когда спутники твои тебя не услышат, попросишь 
служителей позвать меня. Я или другой жрец придет, и мы выслушаем 
тебя. Ты все понял? 
     - Да. 
     - Только не спеши говорить нам сразу, дай им время, может быть 
они сами осознают греховность намерений и раскаются не согрешив. 
     - Я понял, жрец у стопы Великого, я сделаю все, как вы сказали. 

     - Идем, мой мальчик. 
     - Итак, - провозгласил Итернир, - как видно, от Ланса, они тоже 
ничего не добились, и я думаю, пришла пора решить, что же мы будем 
делать. 
     - А если мы ничего не будем делать? - спросил Кан-Тун. 
     - Тогда, мыслю, все просто, - не задумываясь, ответил Итернир, 
- тогда нас еще денька три-четыре подержат в этом сарае, измотают 
беседами и выпустят. И нас будет ждать истинная благодать. Целый 
день ничего не делай, только э-э... оплодотворяй ихних женщин. 
     - Как? - удивился принц. 
     -Это что же? - сказал Ригг, - так долго? 
     Крын не произнес и звука, только мечтательно закатил глаза. 
     - А ты думал, - подмигнул Итернир принцу, - для чего мы им 
нужны? Свежая кровь. Их-то застоялась. Ну ладно, Ригг прав, четыре 
дня здесь сидеть слишком долго. Есть два варианта: мы раскаиваемся, 
нас выпускают, мы денька два присматриваемся и дергаем отсюда. 
Или... 
     - Или... - поторопил принц. 
     - Или, - продолжил Итернир, - мы уходим этой ночью, - эх, ‚нк! 
Опять ночь не спать. 
     - Как? - деловито спросил Ригг. 
     - Как уходим? - переспросил Итернир, - а это мы сейчас и 
узнаем. 
     Он с трудом встал, мешали связанные руки, подошел к двери и, 
пнув ее, немузыкально заорал: 
     - Эй, вы там! В сортир хочу! 
     Крикнув раза три, он услышал, что дверь отпирают. Два 
дежуривших послушника придирчиво осмотрели его, и один повел 
Итернира, нервно поигрывая дубиной, к аккуратной будочке в глубине 
сада. 
     - Ну, вот и все, - радостно заявил Итернир, когда вернулся, - 
там снаружи дежурят всего двое. Ты, Ланс ведь справишься с ними, 
так? 
     Ланс медленно кинул, не отрывая от него взгляда. 
     - Вот такой план, - подвел итог Итернир. 
     - Надо бы быстрее, - добавил Ригг, - надо бы этой ночью. 
     - А оружие, - спросил принц, - как мы достанем свое оружие? 
     - Так это... - попытался почесаться о стену Крын, - эти... 
которые снаружи и скажут. 
     - Молодец, - похвалил Итернир, - растешь! Скоро летать 
научишься! Под моим-то присмотром. Ну, я за то, чтобы этой ночью 
свалить. 
     - Я... тоже, - поколебавшись, сказал принц. 
     - Я это... - медленно пробасил Крын, - я как все. 
     - Мама же у меня, - вздохнул Ригг, соглашаясь. 
     Ланс посмотрел на них на всех, кивнул и, отвернувшись к стене, 
уснул. 
     Скоро впустили и Торока. 
     - Ну, как ты? - с участием спросил Итернир, - что-то ты долго. 
     - Мы сделали большой грех, - заявил мальчик. 
     - О боги! - взмолился Итернир, - да это заразно! Но ты хотя бы 
не согласился нас предать? 
     - Нет, - честно ответил Торок, поскольку он согласился спасти 
их. 
     - Орел! - похвалил Итернир, - хотя пока и малой. Ладно, - 
понизил он голос, - мы тут со старшими товарищами посоветовались и 
решили... 
     После того, как Итернир поделился планами на ближайшее будущее, 
Торок некоторое время просидел молча, словно ожидая чего-то. 
     - А если боги покарают? - спросил он, в конце концов. 
     - Эх! - тяжело вздохнул Итернир, - вокруг этой Лестницы столько 
неправды, что надо самим на все поглядеть. В конце концов, может 
быть, эти жрецы и правы, и дальше пути нет. 
     Торок больше ничего не сказал, лишь скоро запросился по нужде. 
     Все оставшееся время ничего не говорили. Ригг и Кан-Тун успели 
вздремнуть, несмотря на онемевшие руки. Когда стемнело, выждали до 
половины ночи, и Ланс, подойдя к двери, начал мерно в нее стучать. 
     - Завтра опорожнишься! - донесся недовольный голос из-за двери. 

     Но Ланс не успокаивался. Наконец, стукнул засов, и послушник 
осторожно открыл дверь, светя факелом: 
     - Чего тебе? 
     - Пописать, - шевельнулись губы Ланса. 
     - Вот приспичит же среди ночи! - возмущенно сказал послушник, 
но Ланса выпустил. 
     Дверь закрылась за его спиной. 


21 


     Второй послушник встал, навстречу и тогда, пока первый из 
сторожей был занят засовом, Ланс начал действовать. Одним прямым 
ударом ноги отправил послушника туда, куда тот более всего стремился 
- к богам. И не опуская ноги, мгновенно развернувшись, ударом в 
висок носком сапога оглушил второго. 
     Факела упали на землю, мерцая в траве. Плечом удалось 
отодвинуть засов, и растворить ее. Его появление было встречено 
тихим гулом одобрения. 
     Некоторое время заняли связанные руки. Сначала Ригг зубами 
распутал путы Ланса, потом тот развязал его и вместе они освободили 
остальных. Кровь в онемевшие руки возвращалась неохотно и с болью. 
     - Этот, - указал Ланс на оглушенного послушника. 
     Они привели его в чувство и спросили об оружии. 
     - Оно в доме Боевых Келий, - охотно ответил послушник. 
     Хотя он сказал это столь охотно, что не пришлось даже угрожать, 
казалось, что такое положение его совершенно не пугает, как будто, 
он всю жизнь лежал на земле с гудящей от удара головой, перед 
вырвавшимися на свободу пленниками. 
     - Где это? - спросил Итернир. 
     - Я... я, кажется, знаю, - неуверенно перебил послушника Торок, 
- мне... мне показывал жрец, ну, тот который говорил. 
     - Какого это для он тебе его показывал? - удивился Итернир. 
     - Это там, где было много тех, которые тренируются. Там, где 
плац, - быстро заговорил мальчик, - он просто сказал, как называется 
тот дом. 
     - Странно, - задумчиво пробормотал Итернир, но вслух спросил, - 
ну, что, двинули? Только что с этим будем делать? - указал он на 
послушника. 
     - Я задержусь, - ответил Ланс. 
     - Как знаешь, - посмотрел на него Итернир, и сказал остальным, 
- пошли. 
     И они пошли. Старались идти по краю улицы, в тени оград и 
насаждений. В глубокой темноте ночи они казались сгустками мрака, 
неслышно стелящимся над землей. 
     Кругом все было тихо и пустынно. Как будто селение вымерло. 
Либо все столь организованно спали, либо... 
     Когда добрались до плаца, Ригг предупреждающе поднял руку, и 
они остановились в тени деревьев. 
     - Ну, куда теперь? - спросил Итернир. 
     - Все же ясно, - пожал плечами принц, - внутрь. 
     - Ага, всей толпой, - одобрил Итернир. 
     - Наверное, - вставил свое Ригг, - и то верно, всем идти 
нельзя, шуму будет. 
     - Это того, - почесал затылок Крын, - я ж первый и задену 
чего... вот... мне оставаться. 
     - Тогда остается Торок, - решил Итернир, - и принц с Крыном. 
Кто против? 
     Против были принц и Торок. Но, если принц скоро согласился, то 
Торока пришлось долго уговаривать. Однако пошли трое. Те, кого 
назвал Итернир. 
     Подобрались к двери в торце длинного здания, что тянулось вдоль 
плаца, и замерли прислушавшись. 
     Все было тихо. 
     Ланс подобрался к двери, легонько толкнул, и та без скрипа 
подалась внутрь. 
     - Надо искать что-то вроде склада или чулана, - авторитетно 
пояснил Итернир. 
     Внутри царила кромешная тьма. По бокам длинного коридора 
угадывались ряды узких низеньких дверей. По-видимому, келий. 
     Бывшие пленники пошли вперед, осторожно прислушиваясь к каждой 
двери. Все были не заперты и за каждой спали люди. 
     Слишком тихо было в этом здании. Слишком спокойно. 
     Недобрые предчувствия, зародившиеся с началом похода, 
расправили крылья и набрали высоту. 
     Они добрались до середины коридора, и хлопанье дверей 
показалось оглушительным в царившей тишине. Изо всех келий по обе 
стороны коридора выскочили люди с факелами и дубинами. 
     Тех двоих, что вышли из двери прямо перед ним, Ланс убил одним 
точным ударом каждого, не задумываясь. Итернир мгновенно 
развернулся, готовый прикрывать спины своих спутников. Ушел от 
удара, захватил руку нападавшего молодца и, ловко развернувшись, 
швырнул на других, используя его же силу. 
     В неверном свете факелов, в тесноте коридора трое бились против 
многих. Послушники ничего не говорили, просто шли напролом, 
наталкиваясь на ловкость Итернира, звериное чутье Ригга и холодную 
ярость Ланса. Ланс убивал их, не оглушал, не откидывал назад, как 
Ригг и Итернир за спиной, просто убивал. Но удивительно было, что 
страх смерти не поселялся в душах его врагов. Послушники в своих 
белых одеждах, размахивая дубинами, все так же лезли вперед, мешая 
друг другу. 
     - Надо уходить, - изловчился выдохнуть Итернир, проводя 
подсечку. 
     - А оружие? - ответил Ригг, отводя удар левой и нанося 
короткий, но убийственно точный, удар правой в основание шеи, - к 
нему бы? 
     - Думаю, - получив короткую передышку сказал Итернир, - его тут 
нет. Это ловушка. Верно, Ланс? 
     - Оружия здесь нет, - не сбиваясь с дыхания, но продолжая 
двигаться с убийственной точностью ответил Ланс. 
     - Тогда пробиваемся наружу, - предложил Итернир, сам бросаясь 
на своих противников. 
     Его нападение внесло некоторое замешательство в их ряды, 
молниеносные движения спутали всю прямоту напора послушников, а 
потом они вдруг отступили, дружно откатываясь назад. 
     Вперед со стороны Ланса вышел давешний жрец, Растерри. 
     - Вы вновь совершили грех! - вскричал он, указывая на них 
пальцем, - и теперь мы умрете!!! 
     - Ну, - мрачно заверил Итернир, - это не так сразу. 
     - Нет! - блеснули глаза жреца, - оглянитесь! 
     Послушники с другой стороны коридора окатились назад и вперед 
вышли двое, тянущие за собой упирающегося, и еще двое, волокущие 
оглушенного Крына. 
     - Уходите! - выкрикнул принц, извиваясь в железной хватке, - вы 
пробьетесь! Нас предали! 
     - Эй! - спросил Итернир жреца, не обращая внимания на слова 
принца, - а где мальчик, где Торок?! 
     - Здесь, - улыбнулся жрец. 
     Из-за его спины вышел мальчик. Сделал шаг к опустившим 
напряженные кулаки спутникам. Его руки были свободны. 
     - Одумайтесь, - попросил он, - еще не поздно. Они простят вас! 
     - Вот ты как, - покачал головой Итернир, посылая ему 
испепеляющий взгляд, полный презрения. 
     Ригг только тяжело вздохнул, лишь Ланс остался привычно 
безразличен. 
     - Гаденыш! - выплюнул Итернир. 
     - Вы вновь согрешили! - воскликнул жрец, - вновь! Вы будете 
принесены в жертву!!! 
     И тогда дружно навалившиеся послушники, которых стало вдруг 
слишком много, повалили сначала Итернира, свирепо выкрикивающего 
проклятия, потом Ригга, потом завалили грудой мертвых тел Ланса. 
     Их не убили, тащили, связав, словно бревна. Итернир все так же 
громко проклинал всех богов, имена каких он только слышал и всех 
жрецов, вместе взятых. Но победители оставались глухи к брани. Их 
принесли на окраину поселения, разрезали веревки и бросили вниз, под 
землю. Маленький кружок неба со звездами, выход из сырой ямы, 
закрыла решетка из толстых брусьев. 
     - Вы будете принесены в жертву, - донесся голос жреца, - 
завтра! Вам вернут ваше оружие и сожгут, отправив вас к богам 
такими, какими вы пришли сюда! Раскайтесь! Отрекитесь от своих 
грехов, и вы уйдете чистыми! 
     Потом все стихло. 
     Торок испуганными глазами смотрел на все, что делали с его 
спутниками. Видят боги, он не хотел этого. Он совсем не к этому 
стремился, уходя из отцовского дома. Но все сделал сам. 
     - Простите их, - взмолился жрецу, который вел к центру селения, 
- они... они раскаются! 
     - Нет, - отрезал тот, - слепой не увидит света. 
     - Но если они слепы! - в отчаянии закричал Торок, лицо его 
блестело от слез, - тогда они не виновны в своем грехе! 
     - Они сами закрыли свои глаза, - сурово ответил жрец. 
     Они вышли к центральной площади поселения. Здесь жрец 
остановился, а послушники с факелами встали кругом, оставляя в 
центре Торока и жреца. 
     - Что... - взволнованно спросил мальчик, - что теперь? 
     - Ты нарушил волю богов, - ровным бесцветным голосом произнес 
жрец, - ты умрешь. 
     В руках блеснул широкий жертвенный нож, он шагнул к мальчику. 
     - Нет! - распахнулись его глаза от ужаса, - Я же раскаялся, вы 
же говорили!!! А-а-а!!! 
     Но жрец в пылающем кругу света сделал еще один неумолимый шаг, 
рука метнулась вперед. 
     - Отдайте его тело огню, - повернулся он спиной к трупу. 
     И ушел прочь, сопровождаемый двумя безмолвными послушниками. 


22 


     Они оказались в глубокой земляной яме, узкой наверху и 
расширяющейся книзу. Верх ямы перекрывала решетка из толстых 
надежных брусьев. 
     Навалилась усталость и безысходность. Все еще болели руки от 
пут, после вчерашнего подъема ныли ноги. Казалось, никаких сил уже 
не осталось. 
     Только спутники освоились с темнотой ямы, как откуда-то 
издалека донесся полный отчаяния крик. 
     - Что это? - испуганно спросил Кан-Тун. 
     - Да кто его знает, - пожал плечами Итернир, растирая пальцы. 
     - Вроде, - предположил Ригг, - это на Торока уж очень похоже. 
     - Да-а, - протянул Итернир, - видать, его путь уже все. 
     - Что значит все? - вздрогнул Кан-Тун. 
     - К богам, наверное, его отправили, - мрачно веселился Итернир, 
- с докладом о проделанной работе. 
     - Но он же предал нас, - удивился Кан-Тун, - и ты говорил что 
нас... в общем, мы им для... э-э... для развода. На племя то есть. 
Так, зачем же его было убивать? 
     - Ты что, хотел бы, чтобы он остался жив? - изумился Итернир, - 
вот дожили! 
     - Нет, - возвращалась к принцу былая уверенность, - я хочу 
понять. 
     - А-а, - протянул Итернир, - тогда понятно, если так, то даже 
конечно. Ну, выходит, я ошибался. 
     - Что-то ты слишком много ошибался, - упрекнул принц, - и как 
же ты, позволь узнать, собираешься выбираться отсюда? 
     - Сейчас узнаем, - обнадежил Итернир, вставая. 
     - Эй! Наверху! - заорал он, подняв голову, - Я в сортир хочу!!! 

     - Ты уже в нем, - донесся спокойный и рассудительный голос 
сверху. 
     - Ну, и что же ты предложишь нам делать теперь? - гневно 
спросил принц у Итернира, - мы по твоей милости сидим в этой 
помойной яме! 
     - Да не надо так горячиться-то, - посоветовал Итернир. 
     - Я горячусь, когда мне это угодно! - вскипел Кан-Тун, - и не 
тебе указывать мне. Если бы не ты, мы бы сейчас были наверху. Надо 
было всего лишь раскаяться! Но такие, как ты!.. Еретик!!! 
     - Ага, - подхватил Итернир, - а утром нас бы прирезали как 
свиней! Как этого мальчишку!!! 
     - Собаке собачья смерть!!! - яростно ответил принц, вскочив на 
ноги. 
     - Да что же вы?! - возмутился Ригг, - человек же умер. Мы же с 
ним вместе... 
     - Пусть он... - упер палец в Итернира принц, задыхаясь от 
ярости, - пусть... 
     - Оставь, - послышался голос Ланса, хотя его самого видно не 
было, - они хотели убить. Все равно. 
     Принц проглотил подготовленную реплику, Итернир сдержался и 
теперь, когда смолки голоса стало даже как будто темнее. 
     Они сидели, прислонившись спиной к сырым стенкам подземелья, 
погруженные в свои мысли. И в темноте и тишине, поглотившей их, все 
казалось еще более безысходным. Все кончилось. Кончилось 
Восхождение. Кончилась Лестница. Они дошли дальше, чем другие, но не 
дошли до конца. 
     Медленно тянулась ночь. В ожидании утра пытались спать, но 
тревожное ожидание казни гнало прочь усталость и боль. Было мрачно и 
тоскливо. 
     - Ты, Итернир, - попросил Ригг, - спел бы. Уж на диво хорошо у 
тебя это выходит. 
     - Спеть? - спросил Итернир, тепло улыбаясь, хотя его улыбку и 
скрала темнота, - может, кто против? 
     Никто не ответил. 
     - Ладно, - решил Итернир, - Тогда спою. Я слышал давно одну 
легенду. Говорят, что где-то далеко. Очень далеко. Ночью на небе 
тоже светит что-то вроде солнца. 
     Услышав это, Ланс удивленно повел бровью, но смолчал. 
     - Сам-то я не видел, - сознался Итернир, - но говорят, что эта 
штука, ее "луной" называют. Так вот, что она бледнее солнца, хотя и 
больше. Свету от нее не много, но все же больше, чем от звезд. И 
еще, она, луна эта, каждую ночь разная. Сначала круглая, как солнце, 
потом истоньшается с одного боку, и превращается день за днем 
сначала в полукруг, а потом в серп. И в следующую ночь ее и вовсе 
нет. Потом появляется тоненьким серпом и снова растет. Пока полный 
круг не выйдет. А потом снова уменьшается и так все время. Они даже 
время так меряют. Полную смену луны месяцем называют. И год на 
месяцы делят. Вот. И они мне легенду рассказывали, откуда она, луна 
эта на небе взялась. В общем, я песню из этого сложил. 
     Помолчав, Итернир обнял руками колени, поднял взгляд к чуть 
светлому кругу неба над ними и запел. 
     Шел из города в город он 
     Она с рынка в деревню шла. 
     Он среди бескрайних полей 
     Окунулся в ее глаза. 
     Еще долго стояли они - 
     Не могли отвести своих глаз. 
     Посреди дороги одни, 
     Во всем мире одни сейчас. 
     И разжались пальцы руки, 
     Что корзина для них и для нас? 
     Оказался в дорожной пыли 
     Нераспроданный ею запас. 
     Укатились яблоки прочь, 
     Не нужны стали ей никогда. 
     Позабыв родительский кров 
     С ним уйдет она навсегда. 
     Если яблоко ты в пыли 
     У дороги нежданно найдешь, 
     Если ты одинок - подними, 
     Коли с милой вдвоем - обойдешь. 
     Если плод ты смело поднял, 
     То с избранницей раздели, 
     И беззвучный тогда грянет гром, 
     Взвоют ветры в бескрайней степи. 
     Неразлучны вы станете с ней, 
     И на вечность обречены,