елые кости
   Под сахарным снегом, как тонкие трости
   Вырастут в поле под музыку вьюги,
   Их не разыщут ни волки, ни люди.
 
   Жуга поднял голову.
   - Все так, - пробормотал он. - Все так...  Скажи-ка,  Зерги,  в  этой
твоей магии чисел четверка хоть что-то значит?
   - Четверка? - она задумалась. - Пожалуй,  да...  Да.  Четыре  времени
года, четыре стороны света, четыре стихии... А что?
   - Твой учитель, он ведь, вроде, магией стихий занимался?
   Та кивнула.
   - Расскажи.
   - Агриппа писал...
   - Агриппа - кто он? - нетерпеливо перебил Жуга.
   - Один ученый. Он  говорил,  что  в  мире  есть  четыре  основы  всех
телесных вещей, суть: огонь, земля, вода и воздух. Из них  и  образуется
все. Четыре стихии дают четыре формы совершенных  тел:  камни,  металлы,
растения и животные.
   - Эк чего нагородил...  -  пробормотал  Жуга,  морщась  и  машинально
потирая запястье, где тусклой  зеленью  поблескивал  браслет.  Кожу  под
металлом саднило. - Мудрено. А если попроще?
   Зерги тем временем углядела браслет:
   - Ой! Красивый камень. То красный, то черный... Можно посмотреть?
   - Смотри, - Жуга протянул к ней руку с браслетом. -  Но  только  так.
Последнее время я побаиваюсь его снимать.
   - Почему? - Она коснулась браслета и тут же  отдернула  руку,  ощутив
непонятное жжение. Зерги нахмурилась, лизнула кончик пальца и провела им
по зеленоватой поверхности, оставляя тонкую светлую  дорожку.  Почему-то
Жуга только сейчас ощутил вдруг ее запах - тонкий,  сладковатый,  совсем
не похожий на мужской. Ему вдруг подумалось, что раньше  он  бы  его  не
различил.
   - Как тебе сказать... - Он замялся. - Даже сразу  и  не  объяснишь...
Эта штука что-то делает со мной, как-то изменяет меня, и я не знаю, как.
   - Двух подвесков не хватает, - словно не слыша его,  заметила  Зерги,
поднимая голову. - Что здесь было?
   - Фигурка человека. И звезда.
   - Жаль, что учитель погиб... Я не знаю, что это, но мне не  нравится.
Снял бы ты его, что ли, от греха подальше.
   Жуга покачал головой и опустил рукав.
   - Лучше не надо, - сказал он. - Хлопот  потом  не  оберешься.  Звезду
вчера в драке оборвали - всякий раз  что-то  случается  после  этого.  И
потом... есть еще кой-какая причина.
   И он снова взялся за нож. Зерги молча  смотрела,  как  Жуга  поставил
шест стоймя, отмерил его себе по переносье и отрубил лишнее, после  чего
вынул приготовленную загодя полоску  мягкой  кожи  и  принялся  оплетать
самую его середину. До Зерги вдруг дошло, что рыжий  паренек  не  просто
мастерит себе дорожную клюку - то был боевой, тяжелый посох-вертухай. Ей
вспомнилось, что в каюте, на огне стоит с утра  большущий  медный  ковш,
где плавится свинец, и она окончательно уверилась в своей догадке.
   - Думаешь, опять придется драться?
   - Береженого бог бережет.
   - Странный ты, Жуга, - помолчав, сказала она. - Ох, странный...
   - Все так говорят, - не поднимая головы ответил тот.
 
*** 
 
   Что не посмели сделать люди, сделали к ночи ветер и  вода  -  якорный
канат перетерся. Яльмар и Жуга только начали задаваться вопросом, отчего
это, мол, корабль качает как-то не так, когда дверь вдруг  распахнулась,
и в каюту буквально влетел стоявший на стороже свою  очередь  цыганчонок
Ян. Глаза его были, что твои блюдца.
   - Там это! - вскричал он, размахивая руками и тяжело дыша.
   - Что? - вскинулся Яльмар, хватаясь за топор. - Гости пожаловали?
   - Нет! Веревка порвалась!
   - Ну и хрен с ней. Чего орать-то?
   - Большая веревка! - выкрикнул Ян, и видя, что  два  дружка  все  еще
ничего не поняли, наконец нашелся:
   - Которой корабль был привязан!
   Повторенья не требовалось - Яльмар и Жуга  вскочили  и  со  всех  ног
бросились наружу, едва не сбив по  пути  мальчонку.  Зерги  замешкалась,
разыскивая куртку, и догнала их уже на палубе.
   Янек был прав - якорь сорвало. Тяжелые волны медленно, но верно несли
корабль на береговые камни - ветер, как назло, переменился и снова дул с
севера.
   - Один! - викинг топнул ногой и посмотрел на небо. - Так нас и впрямь
разнесет...
   - Парус надо поднимать! - крикнул Жуга, перекрывая свист ветра.
   - Так ветер же!
   - Ну так и что, что ветер!
   Зерги словно нож вклинилась между спорщиками.
   - Не  время  ругаться!  -  вскричала  она.  -  Если  сами  с  парусом
управиться не можете, так моряка спросите - все равно ведь без  толку  в
каюте валяется.
   - Как же я раньше  не  догадался!  -  Жуга  хлопнул  себя  по  лбу  и
поморщился - свежая рана напомнила о себе.  -  Снимайте  пока  чехол,  я
сейчас вернусь!
   И он скрылся за дверью.
   Ганзеец появился, растирая затекшие руки, посмотрел на небо  и  сразу
переменился в лице.
   - Donnerwetter! - вскричал он. - Что ж вы все еще стоите?!
   И первым схватился за веревку.
   Парус поднимали все - и Курт, и Яльмар, и Жуга, и даже Зерги  в  меру
своих слабых женских сил. Не дожидаясь, пока  большой  квадратный  парус
наполнится ветром, Курт продел конец каната в бронзовое кольцо, в момент
завязал его каким-то хитрым путаным узлом и  проделал  то  же  самое  со
вторым канатом, после чего  метнулся  на  корму  и  навалился  на  руль,
разворачивая корабль по ветру.
   - Что делать будем? - крикнул он. - В море не выйти - ветер!
   - Правь к берегу! - распорядился Яльмар.
   - Там же скалы...
   - Правь, говорю, морда  немецкая!  Вон  туда,  где  маяк!  Берег  там
песчаный, да и волна не такая крутая. Сядем на брюхо -  все  лучше,  чем
если утонуть...
   Ветер крепчал. В вихре пены и брызг корабль мчался к берегу.  Тяжелый
и неповоротливый, когг тем не менее,  оказался  на  редкость  устойчивым
судном. Жуга пробрался на нос и  там,  ухватившись  крепче  за  веревку,
молча смотрел, как  вырастает  прямо  по  курсу  черная  громада  маяка.
"Слишком быстро!" - мелькнула беспокойная мысль, и  в  этот  миг  тугое,
полное ветра полотнище вдруг хлопнуло оглушительно,  послышался  громкий
треск, и почти сразу - крик ганзейца: "Парус!  Порвали  парус!"  Корабль
развернуло боком. Оставив руль Яльмару, Курт бросился отвязывать канаты.
Бешеный порыв ветра повалил корабль на бок, в трюм хлынула вода,  а  еще
через  мгновение  страшный  удар  сотряс  когг  от  киля   до   клотика.
Обледенелая веревка выскользнула из пальцев, и Жуга полетел в темноту.
   Холодная вода обожгла не хуже огня. Жуга всплыл, крича и задыхаясь, и
снова скрылся в волнах - плавал  он  из  рук  вон  плохо.  Тяжелая  туша
корабля ворочалась совсем рядом, Жуга еще  успел  заметить,  как  что-то
темное мелькнуло в воздухе, прежде чем очередная  волна  накрыла  его  с
головой, и рев прибоя поглотил его последний крик.
 
*** 
 
   Темнота.
   Долгий, пристальный взгляд. Лицо  худое  и  очень  длинное.  Короткий
жесткий ежик стриженых волос. Темные, в глубоких впадинах глаза.  Сурово
сжатые губы.
   Жуга впервые в этом сне был самим собой.  Он  смотрел  в  эти  темные
холодные глаза, и прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он  нашел
в себе силы сделать первый шаг.
   - Кто ты? - спросил Жуга.
   Молчание.
   - Ты... Веридис?
   Лицо дрогнуло.
   "Нет."
   - Чего ты хочешь?
   "Я  возвращаюсь.  Меня  одолели  в  нечестном  бою.  Я   должен   был
вернуться."
   - Зачем ты приходишь ко мне?
   "Мне нужно тело. Мне нужен ты. Ты или девчонка. Или вы оба."
   - Вот значит, как... - пробормотал Жуга.  -  Огонь  в  порту,  и  дом
волшебника, и та сгоревшая цыганская кибитка  -  все  только  для  того,
чтобы мы с ней встретились?
   "Не с ней. Со мной."
   - Ты жесток.
   "Я должен был вернуться."
   - Цыгане, волшебник и дюжина гребцов вместе с ладьей - не слишком  ли
большая цена за твое возвращение?
   "Все части света могут гореть в огне, меня это не затронет. Я  должен
был вернуться."
   - Меня ты не получишь.
   "Тогда я заберу ее."
   - Зерги сможет за себя постоять.
   Тонкие губы искривила улыбка.
   "Ты уверен?"
   Жуга промолчал.
   "Ты сам позовешь меня," - сказал голос и исчез.
 
*** 
 
   Жуга открыл глаза и долго не мог понять, где находится.
   Он лежал в тепле и тишине, глядя вверх, на черные  потолочные  балки,
откуда  мягким  пологом  свисала  ветхая  рыбачья  сеть.  Пахло   дымом.
Потрескивал огонь в очаге. Слышно было, как за окном завывает ветер.
   Жуга пошевелился, и вдруг понял, что в кровати он не  один  -  чье-то
теплое тело тотчас же теснее прижалось к  нему,  тонкая  рука  поправила
латаное одеяло. Жуга повернулся и замер, увидев  совсем  рядом  знакомые
серые глаза.
   - Зерги?! - Он сел, порываясь встать. Голова закружилась. - Я...
   - Лежи, дурачок,  лежи,  -  улыбнулась  та.  -  Мы  одни.  Яльмара  и
цыганенка  я  услала  -  пусть  до  рынка  сходят,  может,  хоть  поесть
чего-нибудь купят.
   - Но почему... ты...
   - Иначе бы ты не отогрелся - море, оно не шутит.
   - Где мы?
   - В рыбачьей хижине.
   - А что ж хозяева?
   - Нет хозяев, - девушка помрачнела. - И видно, уж давно нет.
   Жуга вздохнул и откинулся на подушку. Его знобило.
   - Сколько времени прошло? - спросил он.
   - С тех пор, как мы разбились? Ночь и еще полдня.
   - А с кораблем что?
   - Нет больше корабля.
   - А немец?
   - Не знаю, - Зерги пожала плечами. - Сбежал, наверное. Когда на берег
вылезли, он еще с нами был, а после пропал куда-то...
   Жуга помолчал.
   - Как вы меня вытащили?
   - Волны выбросили. Считай, что второй раз родился.
   Левое запястье все еще чесалось. Жуга выпростал руку  из-под  одеяла.
Браслет был на месте.
   - Я не стала его снимать, - перехватив его взгляд, пояснила Зерги.  -
Хотя все остальное - пришлось.
   Жуга покраснел. Близость юного девичьего  тела  опьяняла,  исподволь,
потихоньку разжигая огонь желания. Зерги улыбнулась:
   - Ну, я гляжу, ты совсем уже оттаял.
   - Извини, - Жуга сел и принялся выпутываться из одеяла.
   - Глупый, - легкая рука легла ему на плечо и потянула обратно. -  Иди
сюда...
 
*** 
 
   Когда Яльмар, навьюченный как ишак, сквозь  дождь  и  ветер  добрался
наконец до хижины, то обнаружил дверь запертой изнутри, и,  поразмыслив,
решил не стучать.
 
*** 
 
   - Как же тебя все таки зовут?
   - А тебя? - вопросом на вопрос ответила Зерги. - Или хочешь, чтобы  я
поверила, будто так и звать тебя - Жуга?
   Жуга пожал плечами.
   - Когда-то звали по-другому, а потом... Я сам так решил.
   - Опасная эта вещь -  прозванья  всякие,  -  девушка  нахмурилась.  -
Нельзя с ними играть - как назовешься, так и жить будешь.
   - На себя посмотри. Зерги - а! о! куда бежать... Тоже мне, имечко...
   - Молчал бы уж, дурак.
   - Уж и сказать нельзя... И все таки, почему - Зерги?
   - Просто так... - Девушка  села,  обхватив  колени  руками,  и  зябко
поежилась. Покосилась на  очаг  -  поленья  в  нем  почти  прогорели.  -
Вообще-то это Веридис придумал. Я часто раньше под  мальчишку  рядилась,
если куда-нибудь идти надо было -  все  безопасней.  Попробуй  по  имени
разбери - парень или девка... Вот. - Зерги вздохнула. -  Арбалет  жалко.
Для меня сработан был, особо, на заказ. Веридис за него  двести  талеров
отдал...
   Жуга нахмурился.
   - Ты говоришь о нем, как говорят об отце. Или - о любимом.
   - Ну, как сказать... - Зерги огляделась. - Я родилась в семье рыбака.
Вот в такой же хижине росла. А потом... Отец как-то раз в море ушел,  да
так и не вернулся. Я его почти уж  и  не  помню.  Сколько-то  лет  мы  с
матерью пробавлялись тем, что море выбрасывало. Потом и мать померла.  А
Веридис... он был для меня всем. Понимаешь? Отцом, братом... Всем.
   Тряхнув головой, она  встала  и  подбросила  дров  в  очаг.  Пощупала
сохнущие  на  веревке  свои  куртку  и  штаны,  поморщилась  недовольно:
"Сырые!"  -  пробежала  на  цыпочках  обратно,  юркнула  под  одеяло   и
завозилась там, устраиваясь поудобнее. Жуга придвинулся ближе и подложил
руку ей под голову.
   - Брр! холодина... - Взгляд ее упал на браслет. - Помнишь, ты говорил
мне, будто он меняет тебя? Расскажи мне, как.
   - Да мало ли, как... - пожал плечами Жуга. - По-разному. Сразу даже и
не поймешь, а может, и вовсе - только  кажется  мне.  Нюх,  вон,  острее
стал, раны быстрее заживают...  А  то  еще,  вроде  как  наговоры  легче
творить стало. Раньше, бывало, слов не  напасешься,  а  сейчас  сами  на
место так и лезут, - Жуга задумался на секунду и прибавил с усмешкой.  -
Глядишь,  и  вовсе  скоро  станут  не  нужны.  Да,  кстати!  Все   хотел
спросить... Не трудно тебе было мальчишкой притворяться?
   - Не очень, - уклончиво ответила та.
   - А труднее всего что?
   - Ругаться!
   Они глянули друг на друга и рассмеялись.
   Дверь вздрогнула от мощного удара - похоже  было,  что  там,  снаружи
этот смех кому-то очень не понравился.
   - Эй, вы! - грохотал Яльмар. - Ну может, хватит  там?  Холодно  ведь,
зашиби меня Мьельнир!
   - Черт! - Зерги подпрыгнула и ошеломленно посмотрела на Жугу. - Мы же
про него совсем забыли!
   Она прыснула, и оба снова покатились со смеху.
 
*** 
 
   Ближе к вечеру Зерги обнаружила в куче хлама большущий,  со  сколотым
краем горшок и тотчас загорелась идеей вымыться  целиком,  вытолкав  вон
ради такого дела уже обоих; что до цыганчонка, то он как ушел  вчерашним
вечером проведать своих, так и не воротился до сих пор.
   Продрогнув на холодном ветру, Яльмар и Жуга решили пройтись.
   - Совсем с ума сошла! - ворчал викинг, шагая вдоль  кромки  прибоя  и
поддавая сапогом мелкие камни. - Только-только из моря - и снова мыться!
Делать ей нечего... А ну, как еще сварится в этом своем котле?! Хоть  бы
ты присматривал за ней, что ли.
   - Присмотришь за ней, как же... - усмехнулся Жуга. - Она сама за  кем
хочешь присмотрит. И чего ты, Яльмар, на нее так ополчился?
   - Ничего я не ополчался, - хмыкнул тот. - Баба - она баба и есть. Что
с нее взять? ее дело - дома сидеть, детей нянчить,  да  мужа  из  похода
ждать. И нечего тут командовать.
   - Слушай, Яльмар, - спросил вдруг Жуга, - а тебе лет-то сколько?
   - Двадцать третья мне зима идет, - ответил тот и почему-то покраснел.
   Некоторое время они шли молча. Ветхая  лачуга  скрылась  из  виду,  и
вскоре впереди неясным силуэтом  замаячил  выброшенный  на  берег  остов
ганзейского корабля - без мачты, без руля и носовой башенки, разбитой  в
щепки.
   - А вообще-то боевитая девчонка, - несколько неохотно  признал  вдруг
Яльмар. - И стреляет здорово, и плавает... Это ведь она тебя, дурака, из
воды вытащила, когда ты искупаться решил.
   - Зерги?! - Жуга остановился.
   - Она, она, - кивнул варяг и усмехнулся. - А то ты не знал? Мог бы  и
догадаться. А иначе зачем ей одежду-то сушить?
   У Яльмара был такой вид, словно он  сам,  лично  запихнул  обоих  под
одеяло. Жуга меж тем помрачнел.
   - Слишком уж складно все выходит, - задумчиво пробормотал он.  -  Как
по-писаному.
   - А что?
   - Да беспокойно что-то мне, - Жуга поежился и глянул  на  браслет.  -
Помнишь, как разбилась она?
   - Зерги? Ну, помню. А что?
   - Что-то страшное идет за нами, Яльмар. И я никак  не  разберу,  что.
Далеко ль до беды...
   - Да ну тебя! - фыркнул тот. - Сам себя изводишь, почем зря.
   - Как знать... - Жуга поднял ворот полушубка и посмотрел на  небо.  -
Ого! Уже темнеет. Пойдем-ка назад, что ли?
   - И впрямь - пора. Чего ей там размываться-то? и так чистая... Пошли.
   Жуга почуял неладное, еще издали завидев  распахнутую  настежь  дверь
хибары, и невольно ускорил шаги.
   Яльмар не замедлил подтвердить его опасения.
   - Что она там, совсем сдурела? Дом же выстудит!  -  Он  посмотрел  на
Жугу и добавил встревоженно:
   - Уж не случилось ли там чего? Зерги! - крикнул он и смолк в ожидании
ответа.
   Ответа не было.
   В молчании оба подошли ближе и  переглянулись.  Яльмар  нахмурился  и
потянул из-за пояса топор.
   - Глянь, что внутри. Я пока тут посмотрю, -  вполголоса  распорядился
он и скрылся за углом.
   Жуга кивнул согласно, вынул нож и переступил порог хижины.
   Внутри царил беспорядок. Кровать была  опрокинута.  Повсюду  на  полу
валялись черепки, вода из разбитого горшка  загасила  костер.  Ни  самой
девушки, ни одежды ее в доме не было. Исчезла и  висевшая  под  потолком
старая рыбачья сеть. Запасы снеди и воды остались нетронутыми.
   - Черт... - выругался Жуга и закусил губу. - Накаркал...
   Яльмар с топором в руках возник в дверях бесшумно, словно привидение.
   - Нет никого снаружи, - объявил он. - Что у тебя?
   Жуга покачал головой и обвел рукой разгромленное помещение:
   - Сам видишь.
   Что-то звякнуло у викинга под ногой, Яльмар присел и  поднял  с  пола
подкову. Повертел ее в руке, пожал плечами,  огляделся  и  подобрал  еще
две. Посмотрел с вопросом на Жугу.
   - Чепуха какая-то... Что все это значит?
   Он нахмурился, и вдруг, прислушавшись, бросил свою находку и  вскочил
с топором наготове. "Яльмар, Жуга!" - послышалось снаружи, и в раскрытую
дверь, как палый лист на крыльях ветра, ворвался  Янко-цыган.  Влетел  и
замер на пороге, наткнувшись на Яльмара. В руках у него был большой - не
по росту, кедровый посох, тот, что сладил для  себя  вчера  Жуга.  Грудь
мальчишки ходила ходуном - видно, бежал всю дорогу.
   - Вы тут? Гляньте, я чего нашел... - он повел  посохом  и  осекся  на
полуслове. Окинул взором разгром в доме и медленно переменился в лице. -
Что стряслось?
   - Зерги не видел? - спросил вместо ответа Яльмар.
   - Нет...
   Жуга поднял голову, посмотрел на викинга, на Янека и опустил  взгляд.
Взъерошил пятерней нечесанные рыжие волосы, вздохнул.
   - Три подковы, - глухо сказал он и, отвернувшись, повторил  негромко,
больше для себя, чем для других:
   - Три подковы...
 
*** 
 
   Всю ночь Жуга не сомкнул глаз, а наутро, взяв с собою только посох  и
нож, вместе с Яльмаром направился в город. Янко увязался было с ними, но
Жуга отослал его. Викинг был с ним согласен  -  толку  от  цыганчонка  и
впрямь будет немного,  да  и  хватит  его  на  один  чих,  если  драться
придется. А в том, что предстоит драка, Яльмар не сомневался;  он  ни  о
чем не спросил товарища, лишь взял топор и двинулся следом.
   А ветер, между тем,  крепчал.  Дикий,  порывистый,  он  с  хохотом  и
свистом проносился узенькими улочками, срывая ставни с окон, черепицу  с
крыш, и бешеным вращением терзая флюгера. Было  слякотно  и  сыро,  ноги
скользили в снежной каше. Почти все лавки и мастерские по причине плохой
погоды были закрыты, прохожих было мало, и Яльмар с Жугой пробирались  к
Трем Подковам в одиночестве.
   - Ты что делать-то надумал? - спросил варяг,  в  молчаньи  прошагавши
полпути.
   Жуга помрачнел.
   - Поверишь ли, Яльмар - сам не знаю... Снова я на распутье, и что  бы
я ни сделал - все не так! Посмотрим, как дело обернется.
   - А по мне так - думать нечего. Главное - ввязаться в  драку,  а  там
видно будет.
   Тот покачал рыжей головой:
   - Запретный это путь...
   - Нет запретных путей, есть малодушные люди. А боги помогают сильным.
   - Не лучше ли будет на суд дело вынести?
   - Нет  на  них  правого  суда,  -  нахмурился  Яльмар.  -  Не  станет
градоправитель свое время на чужие свары тратить - хватило бы со  своими
разобраться. Только и осталось нам - по шее немцу навалять. Боги! Да  ты
запросто можешь их спалить со всеми потрохами, ворлок! Ведь можешь же!
   - Могу, наверное, - Жуга пожал плечами. - Да только  все  это  не  по
мне. Должна же быть на этом свете хоть какая-то  справедливость!  Не  по
божески это.
   - Один! - Викинг сжал кулаки. - Какая может  быть  надежда  на  ваших
богов, если даже сами вы себя баранами зовете и все пастуха себе ищете?!
А с баранами, ты знаешь, что делают? Режут!
   Наконец,  показалась  вывеска  с  тремя  подковами  на   ней.   Дверь
отворилась без скрипа, Жуга  вошел,  отряхивая  снег,  осмотрелся,  и  с
первого взгляда заметил, что очень  уж  сегодня  много  здесь  собралось
моряков.  В  Галлене,  как  и  в  любом  другом  портовом  городе,  было
предостаточно всяческих питейных заведений, но корчма