прежде, чем действовать, и  он  неспешно  разжигал  трубку,
затягивая паузу.
   Энтрери не мигая смотрел на капитана. Он откинул плащ и положил  руки  на
пояс позади ножен спокойно и уверенно, удобно поместив их только на дюйм  от
рукояток оружия.
   - Вы должны были сказать мне, сэр, - сказал капитан, растягивая слова.
   - Ваши слова столь  же  неожиданны,  как  и  действия  вашей  команды,  -
спокойно ответил Энтрери.
   - Неужели? - ответил капитан, затягиваясь.
   Кое-кто из команды был не столь терпелив, как их шкипер. Один человек,  с
широкой, как бочка, грудью и мускулистыми татуированными руками устал ждать.
Он смело шагнул за  спину  ассасина,  намереваясь  бросить  его  за  борт  и
покончить с этим.
   Как только моряк оказался  в  пределах  досягаемости  ассасина,  Энтрери,
обернувшись, метнулся к нему и тут же снова замер, спокойно скрестив руки на
груди. Моряки даже не сообразили, двигался ли он вообще.
   Коренастый человек согнулся пополам и упал,  оседая  на  палубу.  В  одно
мгновение пятка ассасина разбила его коленную  чашечку,  а  инкрустированный
драгоценными камнями кинжал вонзился в сердце и возвратился в ножны на бедре
ассасина.
   - Ваша репутация опережает Вас, - капитан сказал, не вздрогнув.
   - К Вашим услугам, - ответил с саркастическим поклоном Энтрери.
   Капитан подошел к упавшему человеку: Пусть его друзья позаботятся о  нем.
"
   - Он уже мертв, - уверил капитана  Энтрери.  -  Если  кто-нибудь  из  его
друзей желает последовать за ним, пусть выйдут вперед. "
   - Люди напуганы, - объяснил капитан. - Они видели много ужасных  болезней
в портах вверх и вниз по Побережью Меча. "
   - Болезней? - переспросил Энтрери.
   - Так сказал Ваш компаньон, - ответил капитан.
   Улыбка расплылась по лицу Энтрери. Теперь все стало ясно. Он  молниеносно
сорвал плащ с Региса и схватил его обнаженное запястье. Оторвав халфлинга от
земли, ассасин пристально  глядел  в  его  полные  ужаса  глаза,  в  которых
отражалось предчувствие медленной и  болезненной  смерти.  Внезапно  Энтрери
заметил шрамы на руке Региса.
   - Ожоги? - рявкнул он.
   - Да, этот малый говорил, что так случается, - выкрикнул Редей,  отступив
за спину капитана, когда Энтрери посмотрел на него. - Ожоги изнутри, вот что
это такое! "
   - Скорее всего, ожоги от свечи, - парировал Энтрери. Осмотрите  эти  раны
сами, - сказал он капитану, - Здесь нет никакой  болезни,  только  отчаянные
уловки загнанного в угол вора. Он опустил Региса на палубу с глухим стуком.
   Регис лежал очень тихо, не смея дышать. Ситуация развивалась не так,  как
он надеялся.
   - За борт их! - снова крикнул кто-то.
   - Сколько Вам нужно людей, чтобы управлять  судном?  -  спросил  капитана
Энтрери, - Сколько Вы можете позволить себе потерять? "
   Повидав ассасина в действии и зная репутацию этого человека,  капитан  не
мог считать это простыми угрозами. Тяжелый  взгляд  Энтрери  остановился  на
нем. Капитан не сомневался, что  будет  первой  жертвой,  если  его  команда
поднимется против ассасина.
   - Я поверю  вашему  слову,  -  сказал  он  властно,  заставляя  замолчать
возбужденную команду. Нет необходимости осматривать раны.  Болезнь  это  или
нет, вопрос закрыт,  -  он  многозначительно  посмотрел  на  мертвого  члена
команды.
   - Я не хочу плыть в Калимпорт, - прошипел Энтрери.
   - Хорошо, - ответил капитан, - Мы прибываем во Врата  Балдура  через  два
дня. Там Вы сможете пересесть на другое судно. "
   - И Вы должны возместить мне, - спокойно сказал Энтрери, -  каждый  кусок
золота."
   Капитан сделал еще затяжку. Он не  собирался  спорить  по  этому  пункту.
Ладно, - сказал он и, повернувшись к своей каюте, приказал команде разойтись
по местам.

***

   Регис вспоминал ленивые летние дни на  берегах  Маер  Дуальдона.  Сколько
часов он провел там, ловя неуловимую щитоголовую форель или просто греясь на
летнем солнышке, которое редко заглядывало в Долину  Ледяного  Ветра.  В  те
времена Регис едва ли мог предполагать, куда его забросит судьба.
   Он думал, что  нашел  свое  призвание  в  прибыльной  карьере  костореза.
Халфлинг быстро научился вырезать из щитков форели, подобных слоновой кости,
изумительные безделушки. Это был приятный и комфортный образ жизни. И  Регис
делал его еще более комфортным при помощи украденного рубинового кулона.  Но
потом наступил тот роковой день,  когда  в  Брин  Шандере  появился  Артемис
Энтрери и послал халфлинга вслед за его друзьями навстречу приключениям.
   Даже Дриззт, Бруенор, Кэтти-бри и  Вулфгар  не  смогли  защитить  его  от
Энтрери.
   Воспоминания  позволили  ему  немного  отдохнуть  в  изнурительные   часы
одиночества в  запертой  качающейся  каюте.  Регис  хотел  бы  спрятаться  в
приятных воспоминаниях о прошлом, но  неизменно  его  мысли  возвращались  к
ужасному настоящему. Вновь  и  вновь  он  задавался  вопросом,  каким  будет
наказание за неудавшийся обман. Энтрери был спокоен, даже посмеивался,  ведя
Региса в каюту после инцидента на палубе и затем исчез без слов.
   Слишком спокоен, подумал Регис.
   Но это было частью  имиджа  ассасина.  Никто  не  знал  Артемиса  Энтрери
достаточно хорошо, чтобы назвать другом, и никто из врагов  не  понимал  его
достаточно хорошо, чтобы получить против него ощутимое преимущество.
   Регис съежился у стены, когда Энтрери наконец  вернулся.  Проскользнув  в
комнату, ассасин сел у стола, откинув назад свои черные волосы и уставившись
на единственную свечу, горящую на столе.
   - Свеча, - пробормотал  он,  очевидно  удивленный.  Энтрери  взглянул  на
Региса. У тебя есть  еще  одна  или  две  хитрости  в  запасе,  халфлинг,  -
захихикал он.
   Регис не улыбался. Он знал, что сердце Энтрери  вовсе  не  смягчилось,  и
будь он проклят, если позволит веселому виду ассасина обезоружить его.
   - Достойная уловка, - Энтрери продолжил, -  и  эффективная.  Чтобы  найти
путь на юг от Врат Балдура, может потребоваться неделя. Значит, твои  друзья
получат еще неделю на то, чтобы  догнать  нас.  Я  не  ожидал,  что  ты  так
осмелеешь. "
   Внезапно улыбка оставила его лицо. Тон  ассасина  стал  заметно  мрачнее,
когда он добавил, - И я не думаю, что ты готов перенести последствия  своего
поступка так же смело."
   Регис поднял голову,  чтобы  следить  за  каждым  его  движением.  Сейчас
начнется... - подумал он.
   - Последствия,  конечно,  будут,  маленький  дурак.  Я  приветствую  твою
попытку - надеюсь, это меня развлечет в утомительной поездке! Но я  не  могу
оставить ее безнаказанной. Иначе казалось бы, что твой обман удался. "
   Он скользнул со своего места и обошел вокруг стола. Регис отвлекся от его
разглагольствований и закрыл глаза; он знал, что ему нет спасения.
   Последняя вещь,  которую  он  видел,  был  инкрустированный  драгоценными
камнями кинжал, медленно поворачивающийся в руке ассасина.

***

   На следующий день к полудню они достигли реки Чионтар и с сильным морским
бризом под парусами  вошли  в  устье.  В  сумерках  на  восточном  горизонте
показались крыши города Врата Балдура, когда же последние отблески  дневного
света исчезли с неба, огни большого порта появились  по  курсу.  Но  вход  в
городские доки закрывался после заката  солнца,  и  судно  бросило  якорь  в
полумиле от берега.
   Той же ночью, но много позже, Регис, мучаясь бессонницей, слышал движения
Энтрери. Халфлинг закрыл глаза и заставил себя дышать медленно  и  ритмично.
Он понятия не имел о намерениях Энтрери и не  хотел  даже  думать,  чем  был
занят ассасин.
   Энтрери не раздумывал ни секунды. Тихий как кот  -  или,  можно  сказать,
тихий как  смерть  -  ассасин  выскользнул  из  каюты.  После  утомительного
длинного дня усталая команда спала. Теперь, когда с первыми лучами  рассвета
их ожидают Врата Балдура, только четверо из  двадцати  пяти  членов  экипажа
были на вахте.
   Ассасин скользил по кубрику при свете единственной свечи на корме  судна.
На камбузе повар деловито готовил утренний завтрак - густой суп  в  огромном
котле. Как всегда напевая, он не обращал никакого внимания на окружающее. Но
даже если бы он был очень внимателен, то, вероятно, все  же  не  услышал  бы
тихих шагов позади него.
   Повар умер, упав лицом в суп.
   Энтрери вернулся через кубрик, где более двадцати умирали  без  звука,  и
вышел на палубу.
   Той ночью луна была полной, но для опытного  ассасина  и  небольшой  тени
было достаточно. Энтрери хорошо знал распорядок караулов.  Он  провел  много
ночей, изучая передвижения стражи  и,  как  всегда,  готовясь  к  наихудшему
варианту. Считая шаги двух караульных по палубе,  он  скользнул  к  мачте  с
кинжалом в зубах.
   Тренированные мускулы легко подняли его в "воронье гнездо".
   Там были двое.
   Спустившись на палубу, Энтрери спокойно и открыто направился к  поручням.
Судно! - закричал он, указывая во мрак, - "Оно идет на нас! "
   Инстинктивно два оставшихся охранника  помчались  в  сторону  ассасина  и
стали вглядываться во мрак - пока удар кинжала не указал им на обман.
   Остался только капитан.
   Энтрери мог легко открыть замок на двери каюты и убить его во сне. Однако
ассасин хотел более драматического окончания своей работы; он  хотел,  чтобы
капитан полностью осознал гибель, которая  постигла  его  судно  той  ночью.
Энтрери скользнул в дверь, которая открывалась  на  палубу,  и  забрал  свои
инструменты и кусок прочной веревки.
   Несколько минут спустя он вернулся в свою каюту и разбудил Региса.
   - Ни звука, а то я отрежу тебе язык, - предупредил он халфлинга.
   Теперь Регис все понял. Если бы  команда  попала  в  доки  Врат  Балдура,
моряки, без сомнения, начали  бы  болтать  о  смертоносном  ассасине  и  его
"заболевшем" друге, затруднив им поиск пути на юг.
   Ассасин решил любой ценой воспрепятствовать этому,  и  Регис  не  мог  не
чувствовать своей ответственности за ночную резню.
   Он тихо, беспомощно следовал за Энтрери через кубрик, отмечая  отсутствие
храпа и тишину на камбузе. Конечно, рассвет приближался; конечно, повар  был
занят, готовя  утреннюю  пищу,  но  никакого  пения  не  было  слышно  через
полузакрытую дверь камбуза.
   В Уотердипе судно загрузило достаточно масла, чтобы хватило на весь  путь
до Калимпорта, и бочонки все еще оставались в трюме. Энтрери  открыл  люк  и
вытащил два тяжелых бочонка. Он сломал печать на одном и покатил  его  через
кубрик, разливая масло. Потом он понес другой - и  поволок  Региса,  который
почти потерял сознание от страха и отвращения -  спокойно  и  сосредоточенно
разливая масло по дуге вокруг двери капитана.
   - Залезай, - сказал он  Регису,  указывая  единственную  гребную  шлюпку,
висящую на талях у правого борта судна. И неси это. -  Он  вручил  халфлингу
крошечный мешочек.
   Желчь поднялась в горле Региса, когда он подумал о том, что было  внутри,
но, тем не менее, он взял мешочек и крепко его держал.  Халфлинг  знал,  что
Энтрери без труда раздобудет еще один, если он потеряет этот.
   Ассасин легко спрыгнул на палубу, готовя факел. Регис с ужасом  наблюдал,
как тот бросил факел вниз по лестнице в залитый маслом кубрик. Прислушиваясь
с мрачным удовлетворением к реву огня, Энтрери поспешил к двери капитана.
   - До свидания! - были единственные слова, которое он произнес, постучав в
двери. В два прыжка он оказался в шлюпке.
   Капитан соскочил с  кровати,  пытаясь  сориентироваться.  На  судне  было
странно спокойно, но через половицы пробивались струйки  дыма,  и  слышалось
предательское потрескивание.
   С мечом в руке капитан отбросил задвижку и распахнул дверь. Он  огляделся
с отчаянием и призвал команду. Огонь еще не достиг палубы, но было очевидно,
что судно горит. Капитан, начиная подозревать ужасную правду, в одной пижаме
выскочил из каюты.
   Он почувствовал рывок веревки и, наконец, понял, что  его  ждет.  Прочная
петля глубоко впилась в его голую лодыжку. Капитан  растянулся  лицом  вниз,
его меч вонзился в палубу перед ним. Он почувствовал запах и понял,  что  за
жидкость пропитала его пижаму. Он тянулся к рукоятке своего меча, бесполезно
царапая деревянную палубу, пока его пальцы не начали кровоточить.
   Языки пламени проникли через половицы.
   Звуки устрашающе разносились над поверхностью пустой воды в темноте ночи.
Они звучали в ушах Энтрери и Региса, когда ассасин вел шлюпку против течения
Чионтара. Они даже перекрывали шум таверн в доках Врат  Балдура  в  полумиле
отсюда.
   Одинокий агонизирующий голос, как будто усиленный невысказанными  криками
мертвой команды и умирающим судном, кричал за всех них.
   Потом было только потрескивание огня.

***

   Энтрери и Регис вошли во Врата Балдура пешком вскоре после рассвета.  Они
спрятали шлюпку в бухте несколько сотен ярдов вниз по реке и сгрузили  вещи.
Энтрери не  хотел  оставлять  никаких  улик,  связывающих  его  с  бедствием
предыдущей ночи.
   - Было бы неплохо добраться домой, - упрекнул ассасин Региса,  когда  они
бродили по обширным докам нижнего города. Он обратил внимание  халфлинга  на
большое торговое судно,  пришвартованное  на  одном  из  внешних  пирсов.  -
Узнаешь вымпел? "
   Регис взглянул на флаг, реявший  на  мачте:  золотое  поле,  пересеченное
наклонными синими линиями - герб  Калимпорта.  Купцы  Калимшана  никогда  не
берут пассажиров на борт, - напомнил он ассасину, надеясь  рассеять  дерзкие
намерения Энтрери.
   - Они сделают исключение, - ответил Энтрери. Он вытащил  рубиновый  кулон
из-под своего кожаного жилета и показал его со зловещей улыбкой.
   Регис снова умолк. Он хорошо знал власть рубина и не стал спорить.
   Прямо и уверенно, как человек, часто бывавший во Вратах Балдура,  Энтрери
вел Региса в контору начальника порта,  маленькую  лачугу  рядом  с  пирсом.
Регис следовал покорно, хотя его  мысли  были  далеко  отсюда.  Он  все  еще
переживал кошмар прошлой ночи, пытаясь определить свою часть вины  в  смерти
двадцати шести человек. Он едва заметил начальника порта и  даже  не  уловил
его имя.
   Но через несколько секунд  беседы  Регис  понял,  что  Энтрери  полностью
подчинил себе человека гипнотическим влиянием  рубинового  кулона.  Халфлинг
вообще выпал из разговора, чувствуя отвращение к  тому,  как  ловко  ассасин
пользовался возможностями камня. Его мысли  снова  были  с  его  друзьями  и
домом, хотя теперь он оглядывался назад с  глубокой  грустью,  без  надежды.
Удалось ли Дриззту и Вулфгару избежать ужасов Митрилового Зала,  и  где  они
теперь? Повидав Энтрери в действии и  зная,  что  он  скоро  возвратится  во
владения Пока, Регис почти надеялся, что они не следуют за ним. Сколько  еще
крови могло окрасить его маленькие руки?
   Постепенно Регис пришел в себя и начал прислушиваться, надеясь извлечь из
беседы нечто полезное.
   - Когда они отплывают? - спросил Энтрери.
   Регис навострил уши. Это  было  важно.  Возможно,  его  друзья  могли  бы
догнать его здесь, все еще за тысячу миль от владений Паши Пока.
   - Через неделю, - ответил начальник  порта,  его  немигающие  глаза  были
прикованы к вращающемуся драгоценному камню.
   - Слишком долго, - пробормотал про себя Энтрери. - Я желаю встретиться  с
капитаном. "
   - Я это устрою. "
   - Этой же ночью ... здесь. "
   Начальник порта скрепил договор рукопожатием.
   - И еще одна услуга, мой друг, - сказал Энтрери с лживой  улыбкой.  -  Вы
следите за каждым судном, которое входит в порт? "
   - Это - моя работа, - сказал обвороженный человек.
   - И, конечно, у Вас есть глаза и во Вратах? - спросил Энтрери, подмигнув.
   - У меня много друзей, - ответил начальник порта, - ничто не случается во
Вратах Балдура без моего ведома. "
   Энтрери обратился к Регису. Отдай ему это, - приказал он.
   Регис смотрел, не понимая, о чем речь.
   - Мешочек, - объяснил  ассасин,  используя  тот  же  самый  веселый  тон,
которым он говорил с обманутым начальником порта.
   Регис зажмурил глаза  и  не  двигался,  проявляя  наиболее  вопиющий  акт
неповиновения из всех, что он когда-либо смел оказывать своему мучителю.
   - Мешочек, - повторил Энтрери, его тон теперь стал смертельно  серьезным.
- Наш подарок для твоих друзей. Регис колебался только секунду, затем бросил
крошечный мешочек начальнику порта.
   - Обыщите каждое судно и каждого всадника,  который  прибывает  во  Врата
Балдура,  -  объяснил  Энтрери   начальнику   порта.   -   Разыщите   группу
путешественников - по крайней мере  двоих,  один  эльф,  который,  вероятно,
будет маскироваться, и другой, гигантский желтоволосый варвар. Ищите их, мой
друг. Найдите  авантюриста,  который  называет  себя  Дриззт  До'Урден.  Тот
подарок - для него. Сообщите ему, что я жду его в Калимпорте,  -  он  бросил
зловещий взгляд на Региса, - с большим количеством подарков. "
   Начальник порта сунул крошечный мешочек в карман и обещал Энтрери, что не
подведет.
   - Я должен идти,  -  сказал  Энтрери,  потянув  за  собой  Региса,  -  Мы
встречаемся сегодня вечером, - напомнил он начальнику  порта.  -  Через  час
после захода солнца. "

***

   Регис знал, что Паша Пок имел связи во Вратах  Балдура,  но  был  поражен
тем, как хорошо ассасин, оказывается, знал окрестности.  Менее  чем  за  час
Энтрери нашел комнату и завербовал двух головорезов сторожить Региса в  свое
отсутствие.
   - Ну как, пора применить твою вторую уловку? - спросил  он  хитро  Региса
перед уходом. Он бросил взгляд  на  головорезов,  прислонившихся  к  дальней
стене  комнаты  и  поглощенных  не  слишком  интеллектуальными  дебатами   о
предполагаемых достоинствах местной "леди".
   - Ты мог бы избавиться от них, - шепнул Энтрери.
   Регис отвернулся, не в силах переносить жуткое чувство юмора ассасина.
   - Но помни, мой маленький воришка, однажды ты окажешься на темной  улице,
где не найдешь друзей, и где я буду поджидать тебя. - Он повернулся и  вышел
со злобным хихиканьем.
   Регис  взглянул  на  двух  головорезов,  увлеченных  жарким  спором.  Он,
вероятно, мог бы выйти из двери в ту же минуту.
   С тяжелым вздохом халфлинг сел  на  кровать  и  неловко  сцепил  руки  на
затылке. Острая боль в  одной  руке  многозначительно  напоминала  ему  цену
храбрости.

***

   Врата Балдура были разделены на два района: нижний город доков и  верхний
город за внутренней стеной, где проживали знатные граждане. Город  буквально
разорвал свои границы, когда торговля по Побережью Меча стала расти быстрыми
темпами. Старая стена представляла собой естественную преграду для моряков и
странствующих авантюристов, которые неизменно останавливались здесь на  пути
в дальние земли. На полпути отовсюду  была  обычная  фраза  в  этом  городе,
расположенном приблизительно на одинаковом расстоянии от Уотердипа на Севере
и Калимпорта на Юге, двух самых больших городов Побережья Меча.
   Энтрери не задумывался  об  этом,  скользя  по  переулкам  к  внутреннему
городу. Там у него был союзник, могущественный волшебник  по  имени  Оберон,
который также был партнером Паши Пока. Без  сомнения,  он  быстро  войдет  в
контакт с главой гильдии  в  Калимпорте  и  сообщит  ему  новости  о  скором
возвращении ассасина с кулоном.
   Но Энтрери не слишком заботило, узнает ли Пок о его  прибытии.  Его  цель
была не впереди, а позади него - Дриззт До'Урден. Волшебник  мог  подсказать
ассасину, где находятся его преследователи.
   Встреча с Обероном заняла весь остаток дня. Вечером Энтрери оставил башню
волшебника и  возвратился  к  начальнику  порта  для  свидания  с  капитаном
торгового судна из Калимпорта. Энтрери вновь обрел  обычную  невозмутимость;
он оставил неудачный ночной инцидент позади, и все снова  должно  было  идти
гладко. Приближаясь к лачуге, он нащупал рубиновый кулон.
   Неделя была слишком длинной задержкой.

***

   Регис не слишком удивился, когда Энтрери возвратился и  объявил,  что  он
"убедил" капитана судна из Калимпорта изменить график.
   Они уехали через три дня.

Эпилог

   Команда "Морского Эльфа" набл