когда
стихнут аплодисменты. Смотреть на толпу он избегал, понуро  уставясь  себе
под ноги. Выглядел он совершенным стариком, усталым и подавленным.
     - Пойдем отсюда, Джейз. Не хочу быть свидетелем его унижения.
     Джейз нерешительно топтался на месте. Леру приготовился  говорить.  Я
стал проталкиваться сквозь толпу,  мечтая  только  об  одном  -  скрыться,
прежде чем он произнесет хоть слово. Я привык уважать Леру и не хотел даже
слышать, как он признается в своем поражении.
     Но, сделав всего несколько  шагов,  я  замер  как  вкопанный.  Позади
Виктории я заметил еще одну знакомую  фигуру.  В  первое  мгновение  я  не
понял, кто это, но затем узнал - Элизабет Хан!
     Вот уж кого я никак не ожидал увидеть снова. Сколько  воды  утекло  с
тех пор, как она оставила нас! Не менее  восемнадцати  миль  по  городским
часам, а субъективно еще больше. Я старался вычеркнут ее из своей памяти -
и это мне почти удалось...
     Леру заговорил. Его голос звучал чуть слышно, смысл речи до  меня  не
доходил. Я не сводил глаз с Элизабет. Я уже понял, зачем она здесь.  Когда
Леру кончит топтать себя, слово предоставят ей. И я знал заранее, что  она
скажет.
     Я снова рванулся вперед, но Джейз схватил меня за руку.
     - Ты что затеял? - громко спросил он.
     - Эта женщина! Я ее знаю. Она не из Города. Мы не можем позволить  ей
говорить!..
     Люди вокруг  зашикали  на  нас.  Я  боролся  изо  всех  сил,  пытаясь
освободиться  от  Джейза,  но  он  не  выпускал  меня.   Внезапный   взрыв
рукоплесканий показал, что Леру кончил. Я обратился к Джейзу:
     - Слушай, ты обязан помочь мне. Ты даже не  представляешь  себе,  кто
это такая!
     Уголком глаза я приметил Блейна, который протискивался  к  нам  через
толпу.
     - Гельвард, ты только погляди, кто на трибуне!
     - Блейн, ради всего святого, помоги мне!..
     Я начал рваться с новой силой, и Джейз с трудом удержал  меня.  Блейн
быстро протолкался к нам и взял меня за другую руку. Вдвоем  они  оттащили
меня назад, на самый край площадки.
     - Прекрати, Гельвард, - произнес Джейз. - Стой спокойно и слушай!
     - Но я знаю наперед, что она скажет!
     - Так не мешай остальным.
     Виктория снова выступила вперед.
     - Граждане Города, я сейчас предоставлю слово  еще  одному  человеку.
Большинству из вас она незнакома, и неудивительно - ведь она не горожанка.
Но то, что она сообщит вам, имеет огромное значение, и я  надеюсь,  у  вас
отпадут последние сомнения в том, что нам делать.
     Она подняла руку, и Элизабет взошла на трибуну.
     Элизабет не повысила голоса, но слова ее,  кажется,  были  слышны  на
многие мили вокруг.
     - Я для вас незнакомка, мне не привелось, как вам, родиться в  стенах
Города. Но как бы то ни было, а мы с  вами  соплеменники:  мы  люди  и  мы
земляне. Вы прожили в этом Городе без малого двести лет - по вашему  счету
времени, семь тысяч миль. Вокруг себя вы видели  погрязший  в  хаосе  мир.
Люди, которых вы встречали на своем  пути,  были  темны  и  невежественны,
раздавлены нищетой. Однако в мире есть и другие люди. Я  сама  из  Англии.
Есть и другие страны, по сравнению с которыми моя Англия - карлик. Так что
ваше организованное, упорядоченное существование - не единственное в своем
роде...
     Она замолчала, выжидательно глядя в толпу. На площадке стояла мертвая
тишина.
     - Я наткнулась на ваш Город совершенно  случайно  и  некоторое  время
пожила среди вас  как  переселенка.  -  Послышался  удивленный  гул.  -  Я
беседовала с несколькими из вас, стараясь вникнуть в вашу жизнь.  Потом  я
покинула Город и вернулась в Англию. Я провела там почти полгода,  пытаясь
разобраться в истории Города. Сейчас я знаю о  вас  много  больше,  чем  в
первый свой приезд...
     Она сделала новую паузу. Из толпы раздался чей-то выкрик:
     - Но ведь Англия на Земле!..
     Словно не расслышав этого вопроса, Элизабет сказала:
     - Разрешите вопрос. Есть здесь кто-нибудь, кто  отвечает  за  машины,
приводящие Город в движение?
     После недолгого замешательства Джейз решился ответить:
     - Я из гильдии движенцев.
     Все головы, как по команде, повернулись в нашу сторону.
     - Можете вы сообщить нам, какая сила питает эти машины?
     - Ядерный реактор.
     - А какое топливо подается в реактор и как часто?
     Джейз  отпустил  мою  руку  и  чуть-чуть  отстранился  от   меня.   Я
почувствовал, что и Блейн ослабил хватку, и мог бы освободиться. Но  меня,
как и всех остальных, заворожили странные вопросы Элизабет.
     - Понятия не имею, - помолчав, сказал Джейз. - Ни  разу  в  жизни  не
видел.
     - Тогда, прежде чем остановить Город, вам придется это выяснить.
     Элизабет отступила назад, шепнула что-то Виктории и спустя  мгновение
вернулась на трибуну.
     -  Нет  у  вас  никакого  реактора.  Сами   того   не   ведая,   ваши
гильдиеры-движенцы вводят вас в заблуждение. Когда-то, возможно, реактор и
был, но он не работает уже на протяжении тысяч миль.
     - Что ты на это скажешь? - обратился Блейн к Джейзу.
     - Чепуха, да и только!
     - Знаешь ли ты, на каком топливе работает реактор, или не знаешь?
     - Не знаю, - признался Джейз вполголоса, но его  все  равно  услышали
многие из собравшихся вокруг. - Наша гильдия  полагала,  что  он  способен
работать бесконечно долго без всякого топлива.
     - Нет у вас никакого реактора, повторила Элизабет.
     - Не слушайте ее! - закричал я. - Есть  у  нас  электричество?  Есть.
Значит, реактор работает. Откуда бы иначе оно могло взяться?..
     - Сейчас объясню, - сказала Элизабет с трибуны.
     Элизабет заявила, что расскажет нам  о  Дистейне.  Я  слушал,  затаив
дыхание, как и все остальные.
     Фрэнсис Дистейн был физик, специалист по теории элементарных  частиц,
и жил он в Великобритании, на Планете Земля. Это были  времена,  когда  на
Земле  стали  ощущать  нехватку  энергии.  Элизабет  перечислила   причины
энергетического  кризиса  -  главными  из  них  явился  дефицит   полезных
ископаемых, которые сжигали, превращая в тепло, а тепло в  электроэнергию.
Когда запасы ископаемых в некоторых  странах  были  исчерпаны,  источников
энергии там фактически не осталось.
     Дистейн, продолжала Элизабет, выступил  с  утверждением,  что  открыл
процесс, при котором электроэнергия  может  быть  получена  в  практически
неограниченных  количествах.   Его   идея   была   решительно   отвергнута
большинством ученых. Пробил час - и запасы энергетических ресурсов подошли
к концу, и тогда во многих странах, потреблявших  море  энергии,  наступил
период,  который  для  краткости  стали  называть  катастрофой.   Развитая
технологическая  цивилизация  в  том  виде,  в  каком  она   расцвела   до
катастрофы, на части земного шара перестала существовать.
     Элизабет  рассказала,  что  в  первоначальном  свое  виде   установки
Дистейна были недодуманными и опасным для здоровья,  теперь  их  несколько
усложнили, зато сделали безвредными и простыми в управлении.
     - А какое отношение все это имеет к нашему Городу? -  крикнул  кто-то
из толпы.
     - Сейчас узнаете, - сказала Элизабет.
     Дистейн изобрел  генератор,  создающий  искусственное  энергетическое
поле. Достаточно поместить два таких поля вблизи друг друга - и между ними
потечет электрический ток. Критики  Дистейна  не  замедлили  указать,  что
открытие  не  имеет  практического  значения  хотя  бы  потому,  что   два
генератора потребляют энергии больше, чем производят.
     Дистейну отказали как в финансовой, так и в  моральной  поддержке.  И
даже когда он обнаружил однотипное  естественное  поле  -  он  назвал  его
транслатерационным окном - и  таким  образом  смог  получать  энергию  без
второго генератора, ему не поверили. Естественное транслатерационное  окно
-  потенциальный  источник  энергии,  -  по  словам   Дистейна,   медленно
перемещается по поверхности Земли, как бы описывая исполинский круг.
     Мало-помалу Дистейну  удалось  собрать  кое-какие  средства  за  счет
частных   пожертвований   и   построить   передвижную    исследовательскую
лабораторию. Он набрал группу помощников и  вместе  с  ними  отправился  в
Юго-Восточную Азию, в район Гонконга, - туда, где в тот момент  находилось
транслатерационное окно.
     - С тех пор, - сказала Элизабет, - Дистейн не подавал о себе вестей.
     Элизабет заявила, что мы по-прежнему на Планете Земля, что мы никогда
ее и не покидали.
     Она заявила, что наш опрокинутый мир - это и есть Земля, только  наше
восприятие окружающего искажено транслатерационным  генератором,  который,
коль скоро его запустили, действительно почти  не  нуждается  ни  в  каком
топливе, но создает вокруг себя губительное для здоровья поле.
     Она  заявила,  что  Дистейн  пренебрег  побочным   эффектами   своего
открытия, на которые ему в свое время указывали.  Его  предупреждали,  что
генератор в своем первоначальном виде неизбежно повлияет на органы чувств,
вызовет наследственные недуги и генетические отклонения.
     Она заявила, что транслатерационное окно в самом деле  существует,  и
не одно, что на Земле открыли много таких окон.
     Заявила, что окно,  обнаруженное  Дистейном,  находится  под  нами  и
питает наш генератор.
     Что,  следуя  по  кругу,  оно  за   двести   лет   переместилось   из
юго-восточной Азии в Европу.
     Что сегодня мы достигли  самого  края  Европы,  и  перед  нами  океан
шириной в несколько тысяч миль.
     Она говорила, говорила - а люди слушали...


     Когда Элизабет кончила, Джейз медленно двинулся  сквозь  толпу  в  ее
сторону - и я почти следом за ним, но не к Элизабет, а к двери, ведущей  в
Город. Мне пришлось пройти в сущности рядом с трибуной, и меня заметили.
     - Гельвард! - окликнула Элизабет.
     Я не остановился и, раздвинув толпу, покинул площадку. Я спустился по
лестницам, миновал темный проход под днищем и  вышел  вновь  на  солнечный
свет.
     Я шел на север - туда, куда вели рельсы и канаты.



                                    4

     Через полчаса я услышал позади цокот копыт и обернулся.
     Элизабет нагнала меня и, поравнявшись, спросила:
     - Куда путь держите?
     - На север, к мосту.
     - Не ходите, незачем. Движенцы отключили генератор.
     - И солнце теперь снова шар?.. - сердито ткнул я пальцем вверх.
     - Вот именно.
     Я даже не замедлил шага.
     Элизабет повторила мне все, о чем говорила на митинге. Она  заклинала
меня внять голосу разума, повторяя вновь вновь, что мир опрокинут  лишь  в
моем личном восприятии.
     Я молчал.
     Что с ней спорить, она не бывала в  прошлом.  Она  просто  врет,  она
никогда не отъезжала от Города ни на  север,  ни  на  юг  дальше,  чем  на
несколько миль. Ее не было рядом со мной  в  те  часы,  когда  я  наблюдал
воочию жуткие истины этого мира.
     Разве могло мое восприятие чудовищно изменить физический облик Люсии,
Росарио и Катерины? А малыш - что, это его больное  восприятие  заставляло
маяться от материнского  молока?  Что,  это  мое  воспаленное  воображение
заставляло городскую  одежду  расползаться  по  швам,  когда  тела  женщин
просто-напросто перестали умещаться в ней?
     - Почему вы не рассказали мне про все это во время нашего предыдущего
разговора? - спросил я.
     - Потому что я этого  и  сама  тогда  не  знала.  Чтобы  узнать,  мне
пришлось вернуться в Англию. И поразительное дело - никого  в  Англии  мое
открытие не взволновало. Я так старалась найти кого-нибудь, кто проявил бы
каплю сострадания к вам, к вашему Городу... но нет, ваша судьба никого  не
трогала.  На  Земле   сегодня   происходит   множество   важных   событий,
захватывающих перемен. И на судьбу какого-то  городишка  на  колесах  всем
наплевать...
     - Зачем же вы вернулись сюда?
     - Потому что я видела Город своими глазами. Потому что понимала,  что
у вас на уме. Я должна, я обязана была  выяснить  про  Дистейна...  и  про
транслатерацию   -   это   сегодня   стандартный,   повсеместно   принятый
технологический процесс, но я-то лично ничего в нем не понимала!
     - А что тут понимать, все яснее ясного, - отозвался я.
     - То есть? - не поняла Элизабет.
     - Если генератор, как вы утверждаете,  отключен,  тогда  не  осталось
вообще никаких проблем. Мне надо лишь время от времени поднимать глаза  на
солнце и внушать себе, что это шар, как бы он на самом деле не выглядел.
     - Но, Гельвард, это же обман зрения!
     - Обман или не обман, а я верю тому, что вижу.
     - И напрасно.
     Через несколько минут нам навстречу толпой повалили люди, спешащие на
юг, домой,  в  Город.  В  большинстве  своем  они  возвращались  со  всеми
пожитками, какие взяли, отправляясь на работу к мосту.  Никто  из  них  не
удостоил нас внимания. Я прибавил шагу, пытаясь оторваться от Элизабет. Но
она не отставала, ведя лошадь за собой.


     Стройплощадка опустела. По мягкому желтому грунту я прошел на  настил
покинутого моста. Внизу блестела вода, прозрачная и спокойная:  интересно,
откуда же берутся волны, что даже сейчас облизывают сваи,  выкатываясь  на
песок?
     Обернувшись, я увидел Элизабет, которая стояла с лошадью  на  берегу.
Она смотрела мне вслед - я ответил ей  долгим  взглядом,  потом  нагнулся,
снял ботинки и босиком пошел дальше, к концу настила.
     Солнце спускалось к северо-западному горизонту.  Какое  же  это  было
прекрасное, своеобразное зрелище!  Изящный,  загадочный  огненный  контур,
куда более привлекательный, чем безыскусный шар. Жаль, что мне так ни разу
и не удалось достойно передать красоту этих линий на бумаге.
     Я нырнул с моста головой вниз. Вода обожгла тело холодом, но это было
даже приятно. Едва я вынырнул на поверхность, подоспевшая  волна  швырнула
меня обратно на ближайшую сваю.  Я  оттолкнулся  от  скользкого  бревна  и
поплыл на север.
     Потом мне стало интересно: неужели  Элизабет  все  еще  наблюдает  за
мной?  Я  перевернулся  на  спину.  Оказывается,  пока  я  плыл,   женщина
спустилась с берега и теперь неторопливо ехала верхом по  неровным  доскам
настила. Достигнув края, она остановилась и, замерев в  седле,  пристально
смотрела мне вслед.
     Я поплыл дальше. Может, она хотя бы  помашет  мне?  Заходящее  солнце
обливало ее сочной  желтизной,  и  она  будто  светилась  на  фоне  темной
голубизны неба.
     Вновь перевернувшись, я устремил взгляд на север.  Солнце  уже  почти
зашло, большая часть широкого сплюснутого диска скрылась из виду. Я ждал -
и вот на моих глазах  за  горизонт  ушла  середина,  а  затем  и  верхушка
светового копья. Все вокруг поглотила тьма,  и  тогда  я  поплыл,  взрезая
пенистые гребешки волн, обратно - к новому для меня берегу.
Кристофер Прист. Опрокинутый мир.
перевод с анл. - О. Битов.
Priest, Christopher (McKenzie). Inverted World.