инуты тан мог только бессильно проклинать Ракота, так и не успевшего
оставить тану Повелевающие Заклятья, могущие поставить под команду Ученика
Хеди-на всю мощь Черного Воинства, что все еще оставалось на острове и в
прибрежных водах.

Фроди и Гудмунду пришлось податься назад, на самую верхнюю ступеньку -
поневоле отступил и Хаген. Он продолжал обмениваться ударами с
предводителем, однако не мог отыскать ни малейшей возможности для атаки.
Впервые за долгие годы тан встретил равного противника из числа людей -
или, по крайней мере, считавших себя людьми.

Потом Хаген уступил еще одну ступень. За ней - следующую и по-прежнему не
чувствовал в противнике никакой магии. Он попытался сам пустить в ход
чародейство - но привычного ему источника магических сил, к полному его
изумлению, уже не существовало - никакой волшбы в пределах Хьђрварда!
Словно все до единого колдуны решили уйти на покой...

Спины Фроди и Гудмунда уперлись в дверь башни. Нельзя сказать, чтобы они
впустую месили воздух своим оружием, но враги потеряли лишь пятерых -
вдобавок пристрелявшийся лучник сумел ранить обоих товарищей Хагена. Ранил
неопасно и нетяжело, но все же подколь-чужные рубахи воинов медленно, но
верно пропитывались кровью.

Хаген защищался с мужеством отчаяния. Он начинал уставать, ему требовалось
все его мастерство, чтобы отражать гибельные для любого менее искусного
мечника удары. Он вновь попытался выиграть хоть немного времени, начав
переговоры:

- Эй, ты знаешь, что наш Мир сжирает Неназываемый? Что, если ты убьешь
меня, через несколько дней сгинешь и сам - вместе со всем Хьђрвардом?

Молчание. Тан лишь даром потратил силы, выкраивая их и дыхание для того,
чтобы выкрикнуть в лицо противнику эти слова.

За спиной сдавленно вскрикнул Фроди - копье задело ногу пониже колена,
пропав в самый край поножей.

"Нам не выстоять здесь, - мелькнула мысль в сознании Хагена. - Надо открыть
дверь и отступать дальше".

Дверь была открыта; с трудом избежав вражеских мечей и копий, трое
последних защитников острова отступили внутрь башни. На всем огромном
крепостном дворе сражались лишь они и три с небольшим десятка их
противников. Все остальные воины и с той, и с другой стороны уже
успокоились вечным сном.

Схватка продолжалась. В узком коридоре нападавшие мешали друг другу, Фроди
и Гудмунду стало легче, и они сразили одного за другим пятерых своих
противников. Врагов осталось около тридцати.

Коридор вывел их в просторный холл перед поднимающейся в верхние покои
широкой винтовой лестницей. Здесь им задержаться не удалось - их тотчас
стали брать в кольцо; пришлось поспешно отступить к лестнице.

Против них осталось восемнадцать врагов.

Хаген и его противник, так и не произнесший ни слова в ответ на все
обращения к нему, продолжали состязаться в крепости клинков и силе рук. Ни
один не уступал другому-и Хаген со злой радостью заметил признаки усталости
и у вражеского предводителя. Теперь тан мог выкраивать секунды для того,
чтобы помочь выбивающимся из сил Фроди и Гудмунду, - и все чаще и чаще
тела, пронзенные насквозь Голубым Мечом, скатывались вниз по ступенькам,
нелепо колотя по камню мотающимися руками.

Они бились уже с десятью врагами, когда лестница кончилась. Остался лишь
короткий коридор к заклина-тельному покою Учителя. И тут Хаген встал
намертво. Глаза его заливал едкий пот, воздух с шипением прорывался сквозь
стиснутые зубы, руки казались налитыми расплавленным свинцом, однако он
продолжал драться. Устал и его главный противник, но все попытки Хагена
контратаковать окончились ничем - удары тана легко парировались. Оставив в
покое предводителя и лишь отбивая его выпады, Хаген стал нападать на
остальных воинов, что противостояли им. Через несколько минут число их
уменьшилось до пяти.

В сердце тана вновь ожила надежда на то, что они все-таки сумеют отстоять
Талисман Учителя. Хотя и Фроди, и Гудмунд уже изнемогали, раненные по
несколько раз, в покрытых кровью доспехах, они едва-едва отмахивались от
нападавших - тан все же надеялся. Ему удалось сразить еще одного воина из
числа их врагов - и тут меч другого проскользнул сквозь защиту Гудмунда и с
размаху опустился на шлем дружинника, уже и без того надрубленный в
нескольких местах. Один из лучших бойцов Хагена без единого стона повалился
на пол. Фроди с яростным криком вскинул дубину и одним ударом вдребезги
разнес голову убийцы его друга, череп лопнул, словно перезрелая дыня, врага
не спас даже шлем, однако великан в гневе открьыся, и в тот же миг меч еще
одного из оставшихся в живых хьђрвардцев погрузился ему в бок, пробив
добротную кольчугу работы гномов. Фроди пошатнулся, левой рукой пытаясь
зажать рану. Ранивший его воин шагнул вперед, чтобы добить, - и тут его
встретил Голубой Меч. Голова в нелепом шлеме отлетела в сторону, тело
мешком рухнуло под ноги предводителю.

Хаген остался один против троих. "Ну, держись, Ученик Мага, похоже, это
твой последний бой. Ильвинг! Что же с тобой будет?!"

И тут Фроди, сидевший у стены, ухватившись за пронзенный бок, внезапно со
стоном поднялся. Руки великана вновь стиснули дубину и прежде, чем два меча
одновременно ударили его в грудь, размозжили головы обоим противникам. Три
тела рухнули друг на друга.

И тогда предводитель медленно снял шлем.

- Бран! - вырвалось у Хагена. - Бран Сухая Рука!

- А ты даже и не заметил, что твой противник дерется одной правой? -
последовал ответ.

Они стояли друг против друга. Ноги скользили на мокрых от крови камнях,
руки сжимали мечи. Клинок Брана бьы опущен, он висел на ременной петле,
вокруг запястья Сухой Руки, а пальцами он держал шлем.

- Ну, продолжим, - спокойно произнес Бран. Он поднял шлем, собираясь надеть
его на голову, - и в тот же миг Хаген внезапно атаковал. Это была
бесчестная атака. Хаген отлично знал, что после такого удара он прослыл бы
отверженным среди прочих танов и ярлов, весьма кичившихся соблюдением всех
многочисленных правил "честного" поединка один на один. Но теперь Ученик
Хедина думал только о том, чтобы отстоять остров, судьба которого теперь
осталась всецело в его руках. Его удар был отбит.

- Я ведь предупреждал тебя, - безмятежным голосом произнес Бран. - Пока не
запылают селения людей - я не враг тебе. Они запылали. Готов ли ты к
смерти?

Бессмысленно было объяснять что-либо стоявшему перед Хагеном человеку -
впрочем, человеку ли? Если он из Мира Источника, он мог оказаться кем
угодно. Он решил покончить с Хагеном и почти добился этого. Войска Хединсея
больше не существовало. И Брану остался один шаг до Талисмана Хедина.

Если только он сумеет одолеть его, Хагена.

За спиной Брана раздались торопливые шаги. Кто-то поспешно взбирался по
винтовой лестнице, и оба противника замерли. К кому-то из них шла подмога -
но вот к кому?

Бран первый оправился от невольной осторожности. То ли не сомневался в том,
что за спиной свои, то ли рассчитывал быстро покончить с обессиленным после
долгого боя Хагеном. Его клинок - самый обычный, без всяких изысков и
украшений - косо рухнул на едва успевший подняться меч хединсейского тана.

Шаги быстро приближались - и теперь уже стало ясно, что идет не один
человек. Через несколько секунд Хаген заметил три фигуры в конце коридора -
невысокие, стройные, с изогнутыми мечами в руках, в темной облегающей
одежде. В руках шедшей впереди фигуры Хаген увидел простую полукруглую
Чашу.

Ошибиться было невозможно - Ученицы Сигрлинн добрались-таки до крепости,
где содержалась их наставница, но к стремлению освободить ее чья-та злая
воля прибавила и нечто иное, тан мог лишь догадываться, что именно, но это
мог оказаться и приказ сжечь тут все на корню. Огненосная Чаша вызывала у
Хагена самые черные воспоминания.

Бран Сухая Рука не выказал никакого удивления при виде неожиданных гостей.
Он лишь мельком взглянул на них и вновь оборотился к Хагену, молчаливо
предлагая продолжить поединок. Трое Ночных Всадниц тоже не удостоили его
вниманием - попросту обогнули, словно каменную колонну, и с двух сторон
двинулись на Хагена, поднимая изогнутые клинки. Третья ведьма, с Огненной
Чашей, осталась чуть позади, но тан отлично понимал, что может значить этот
нехитрый маневр. Один раз эта Чаша уже распалась надвое под ударом его
меча, но, очевидно, чары оказались сильнее.

Зажженное Учеником Хедина небольшое рукотворное солнце все еще освещало
остров; в его лучах Хаген разглядел выражение глаз у всех трех ведьм - там
была написана его смерть. Бран по-прежнему ничего не предпринимал в ответ
на появление Ночных Всадниц - стоял себе, выставив вперед свой немудреный
меч, и не двигался, лишь ухмылялся, глядя на тана.

- Остановитесь, безумные! - внезапно раздался в коридоре отчаянный выкрик
Сигрлинн. Волшебница что есть духу взбежала по ступеням, буквально
ворвавшись в короткий переход. - Остановитесь! Если вы убьете его и
разрушите Талисман Хедина, всех нас ждет быстрая гибель!

Однако наложенное на ее Учениц заклинание, похоже, превосходило слабые
сейчас силы волшебницы. Ночные Всадницы никак не отозвались на ее горячую
тираду, даже не повернули голов. В их глазах, устремленных на хединсейского
тана, появился безумный блеск.

Сигрлинн на миг замерла, словно прислушиваясь к чему-то; Хаген мог
догадаться, что она пытается разобраться в чарах, что опутывали ее Учениц.
Волшебница замерла на несколько секунд, а затем отшатнулась, словно в
испуге, с губ ее сорвался изумленно-гневный возглас: "Мерлин!.."

Что ж, похоже. Верховный Маг не брезговал ничем.

Этот вскрик, похоже, заставил одну из Ночных Всадниц обратить внимание на
Сигрлинн. Изогнутый клинок взмыл вверх, занесенный для удара. Хаген не мог
помочь своей невольной союзнице - меч Брана с шипением рассек воздух, тану
пришлось отбиваться.

Сигрлинн не растерялась - стремительно летящий клинок поймали ее ладони,
сталь оказалась зажата между ними. Короткое движение гибкого тела
волшебницы - и ее самонадеянная Ученица покатилась по полу, обезоруженная.

Однако прежде чем Хаген успел, отразив очередной выпад Сухой Руки,
порадоваться за Сигрлинн, в дело вступила третья ведьма - с Огненной Чашей
в руках.

Струя жидкого огня окатила Сигрлинн с головы до пят; одеяние волшебницы
тотчас вспыхнуло, и живой факел с диким криком, страшнее которого Хагену
ничего не приходилось слышать, метнулся из стороны в сторону, с размаху
ударяясь о каменные стены, и замер, скорчившись, подле самой лестницы
черной обугленной головней, в которой не осталось никаких различимых черт.

Отброшенная ведьма также не подавала признаков жизни; а Хагену ужасная
гибель волшебницы странным образом придала сил. Он сумел отбить в сторону
клинок Брана, проскользнул под ним и дотянулся острием Голубого Меча до
горла третьей ведьмы. Брызнула кровь, глаза с вертикальным зрачком
остекленели, не успев даже закрыться.

У тана вновь осталось только двое противников.

Меч Брана едва не вышиб оружие из руки Хагена, в прорези шлема Сухой Руки
впервые появился пламень разгорающейся ярости; однако гнев - плохой союзник
в рукопашной, и Хагену вторично удалось поднырнуть под клинок его
противника, оказавшись у того почти что за спиной - он пошел на этот
отчаянный рывок оттого, что ведьма с Огненосной Чашей уже повернулась в его
сторону и у тана не оставалось сомнений в ее намерениях.

Несмотря на всю его ловкость, его довольно сильно опалило; Хагена вновь
спасли считанные доли дюйма. И в свой удар, направленный в голову ведьме,
он вложил все, что у него еще оставалось.

Даже звериные ловкость и проворство не спасли Ночную Всадницу. Меч Хагена
рассек ей грудь; тан поспешно вытащил оружие, крутнулся на месте,
поворачиваясь к Сухой Руке... однако отбить удар Брана уже не смог.

Хагена отбросило на несколько шагов, кольчуга на груди лопнула, как и
прикрывавший горло хауберк. В глазах тана взвихрились багровые искры -
однако боли в первый момент он не почувствовал, просто стало вдруг очень
трудно дышать, по телу потекло что-то теплое и липкое...

И все же он не выпустил из рук меча. Чей-то холодный голос четко произнес,
обращаясь к нему: "Ты ранен, и ранен смертельно. Больше защищаться нет
смысла".

И тан последовал этому совету. В кровавом тумане он видел лишь Брана, так и
не разгаданную им загадку: кто он, откуда, зачем все-таки решил штурмовать
Хединсей, в чем секрет его удивительного колдовства и почему над ним все же
не властен Яргохор, - и, не давая тому перевести дух после столь удачной
атаки, сам рванулся вперед.

Предчувствие скорой смерти, казалось, придало тану сверхчеловеческие силы;
под его ударом меч Брана сломался, словно тростинка, и Хаген страшным
прямым выпадом пробил доспех своего врага. Голубой Меч по самую рукоять
погрузился в широкую грудь недавнего спутника и проводника, человека,
спасшего его в пещере Нифльхе-ля...

Умирая, Бран захрипел; изо рта его выплеснулась кровь; он выпустил меч,
согнувшись пополам. Хаген, шатаясь, стоял перед ним - и сознание конечной
победы вытеснило из сознания Ученика Хедина даже предсмертный ужас. Он
ничего не боялся. Будь что будет, он победил!

Боль все-таки прорвалась к его чувствам, и вместе с ней вспыхнула
обжигающая радость: "Если болит - значит, еще жив! Еще могу побороться с
костлявой!.. Дождаться Учителя... остановить сперва кровь..."

И тут, словно подслушав торжествующие мысли Хаге-на, Бран внезапно резко
распрямился. Его правая рука бессильно свисала, но зато в левой Хаген успел
заметить блеск ножа. Сухая рука неожиданно пришла в действие, изо всех сил
метнув оружие нелепым движением.

И подарок Старого Хрофта, врученный Брану самим Хагеном, вонзился в
открытое горло хединсейского тана. Враги рухнули друг на друга.

Когда рыдающая Ильвинг добралась до них, оба были уже мертвы.

ГЛАВА Х

Это было безумие. Казалось, мы уже целую вечность сражаемся здесь, среди
красот, не описуемых на языке Смертных. Точно заведенные, мы отражали атаку
за атакой наших неуязвимых противников. Гранитные змеи Яэта не поддавались
даже божественным мечам - этих тварей отбрасывало, и только. В один из
моментов, когда на нас навалились с особенной силой, я не успел отразить
один из выпадов Исторгающего Жезла, тело мое против моей воли дернулось в
сторону, и Крылатый Гигант оказался прямо перед Хрофтом. Отбить эту атаку
не смог даже Отец Дружин; и зеленоватый Жезл с размаха ударил в широкую
грудь Древнего Бога. Я окаменел, забыв даже о кипящей вокруг меня схватке,
ожидая страшного конца Владыки Асгарда; однако Жезл сломался о тот самый
нелепый нагрудник из чешуи Ледяной Змеи, над которым я про себя
посмеивался... Крылатый Гигант остолбенел, и, воспользовавшись этим, Старый
Хрофт тотчас проткнул его насквозь.

И все же пока мы одерживали верх - потому что Молодым Богам так и не
удалось остановить нас, - мы шаг за шагом приближались к Источнику Урд.

Угол грандиозного дворца на короткое время скрьы нас от хозяев
Обетованного, однако они последовали за нами. Честно признаться, я
по-прежнему не понимал их. Если они решили бежать, как предполагал Ракот, -
зачем все представление с приговором и прочим? Быть может, нам просто очень
не повезло, и появись мы несколькими минутами позже, то застали бы пустое
Упорядоченное и без помех исполнили бы все задуманное? Или...

Меня вдруг осенило. А что, если исход Богов и был возможен лишь через этот
Источник и, уходя, они захлопнули бы за собой дверь, иными словами,
уничтожили бы сам Урд? Вопросы эти оставались без ответов, но я понимал,
что рисковать мы не могли. Невозможно даже представить, что случилось бы,
вломись мы в опустевшее Обетованное и найди там заваленный камнями
Источник!

Одна часть моего сознания напряженно обдумывала все это, в то время как
другая рассчитывала удары и отражения в продолжающейся игре мечей.

- Хедин, а что мы станем делать у Источника? - чуть задыхаясь, прокричал
мне Старый Хрофт.

- Там видно будет! - крикнул я в ответ, понимая, что слова мои, мягко
говоря, не отличались наличием в них ценных мыслей. Но что было делать, я
действительно не знал этого - как не знал и того, где находится этот самый
распроклятый Источник, - и в то же время бездумно пробивался куда-то,
причем пребывал в полном и несокрушимом убеждении, что мы направляемся куда
надо. Чья-то воля вела нас - а быть может, просто мои обострившиеся
чувства...

Мельтешение Крылатых Гигантов и Змей Яэта продолжалось. Мы не успели
сразить никого из них - пронзенные Стражи Обетованного спустя минуту-другую
вновь вступали в бой.

Источник Урд показался совершенно неожиданно - Ракот споткнулся о низкий
каменный бордюр.

- Смотри-ка, совсем как Источник Мимира, - удивился Хрофт, в очередной раз
отбрасывая Змею Яэта.

И тут разом все кончилось. Наседавшие твари откатились, Стражи Обетованного
взмьыи вверх, Змеи отползли подальше - а к нам вышли семеро Богов. Точнее,
шестеро - потому что Ялини шла позади всех и, похоже, вовсе не стремилась
поравняться с грозными сородичами.

- Ну, что ты медлишь?! - зашипел мне Ракот. - Вот же он, твой Источник!

- А ты набрал силу, дерзкий Маг! - услыхал я голос Ямбрена, от мощи
которого задрожало все вокруг. - Наши слуги уже не могут с тобой
справиться! Что ж, придется браться за дело их хозяевам!

- Владыка Ямерт, - ответил я, борясь с невольной дрожью. - Каждый миг
Неназываемый поглощает все новые и новые жизни ваших подданных. Вы не
останавливаете его - почему?..

Вместо ответа Хозяин Солнечного Света вытянул вперед правую руку - и
подобно тому, как из ладоней Яэта появились гранитные змеи, в воздухе перед
вытянутыми пальцами появился короткий сияющий клинок без рукояти, сотканный
из солнечных лучей.

Воздух вокруг нас вспыхнул, страшный жар охватил меня, глаза залило
яростное свечение... Я чувствовал, как все существо мое начинает
распадаться, как рвутся связи человеческого и колдовского в моем существе,
- связи, столь долго казавшиеся несокрушимыми... наверное, я кричал от этой
боли, а она все усиливалась, я уже ничего не видел и не сознавал.

И, наверное, тут бы и настал конец нашей войне с Богами, если бы чья-то
сила не заставила меня шагнуть вперед. Как будто чей-то голос нашептывал
мне в ухо некие слова, однако я не мог разобрать их. Выставив перед собой
Меч Богов, с таким трудом добытый моим Учеником из Мира Источника, я слепо
бежал прямо на Ямерта. Я почувствовал запах паленого и понял, что это
начала обугливаться моя собственная кожа, и лишь большим усилием заставил
вторую часть моего сознания, магическую часть его, взять на себя
повелевание этим слабым человеческим телом. У меня в запасе оставались
считанные секунды, однако я ощущал справа от себя рванувшегося вместе со
мной Ракота, а слева Отца Дружин.

Несмотря на льющийся на нас поток огня, три меча ударили одновременно.

Однако Ямерт, к полному нашему удивлению, не сделал ни малейшей попытки
защититься от моего и Хрофто-ва клинков. Мощная длань Бога отбила в сторону
Черный Меч Ракота; наши же мечи. Мечи Богов, на которые мы возлагали такие
надежды, беспрепятственно погрузились в тело Владыки Солнечного Света.

И он расхохотался. Как будто мы совершили нечто, чего он давно и безуспешно
от нас добивался.

И в голове моей тотчас вспыхнули сомнения и колебания Хрофта на
Горе-с-Мечами; не покидавшее Хагена ощущение, что они с Отцом Дружин делают
что-то не то... Они предчувствовали, они подозревали неладное!

Мечи Молодых Богов не могли причинить вреда своим создателям. И более того,
пришли в действие те силы, что охраняли эти Мечи. Я мог лишь смутно
догадываться, что вонзившиеся в Ямерта клинки вызывали приток к нему новых
сил, правда, непонятно было, откуда они брались и отчего он не мог
воспользоваться ими сразу. Всем своим магическим существом я ощущал, как
водопады, потоки колдовских энергий отдают свою мощь хозяину Обетованного.

- А теперь я обращу вас в пыль! - загремел его голос, такой, что я даже
выпустил рукоять Меча, все еще вонзенного в широкую, бронзовую от за