ел почти восемнадцать футов росту, но тело его казалось
жуткой мешаниной костей, гниющей, свисающей обрывками плоти и каких-то
мелких шевелящихся существ, вроде жуков или муравьев. На огромном голом и
шишковатом черепе выделялись круглые иссиня-черные глаза без белков и
зрачков и длинный тонкогубый рот... Меня передернуло от омерзения.

А ведь когда-то этот Бог был красив, весел, беззаботен, бродил по
прекрасным южным лесам, затевая на редких прогалинах игры с их обитателями;
следил за чередой дождливых и солнечных дней, когда надо - пускал суховеи,
а когда - влажные морские ветры... Наверное, в крошечных подлесных деревнях
ставили тогда в его честь погосты, его изображения украшались в положенное
время цветами... Был он благ или, по крайней мере, не зол; и во что же
превратился? Страшное чудовище, готовое истребить все живое в собственной
стране, чтобы прожить лишний день... И виной этому Молодые Боги.

Палица Бога взлетела и упала; брызнул камень раздробленных ступеней. Хаген
уклонился, и его клинок с размаху врезался в чудовищную ногу хозяина Горы.

Я ждал этого мига, чтобы в свою очередь нанести свой удар. Вся собранная
мощь выплеснулась в одном-единст-венном порыве, мир несся вокруг меня с
такой быстротой, что в глазах все сливалось. Пасть Бога была уже открыта,
поток огня уже хлынул на моего Ученика - применять более изощренные виды
магии наш противник не стал; но тут пущенная мной невидимая стрела достигла
цели.

Сквозь внезапно сделавшуюся прозрачной крышу зала, сквозь всю толщу Горы,
превратившейся в хрустальный слиток, глянул вниз Дракон Времени, оскаливая
бесчисленные зубы. Его глаза пылали чистым цветом глубокого моря, огромная
пасть щерилась в кошмарной усмешке...

Бог забыл на мгновение о Хагене. Пораженный, он поднял голову; этого
хватиломоей стреле, чтобы долететь до него, а Хагену - вырвать Голубой Меч
из стискивающих оружие каменных челюстей.

От удара моей стрелы, рассыпавшейся мириадами оранжевых искр, Бог нелепо
взмахнул руками и пошатнулся, издав странный курлыкающий не то стон, не то
крик. Его трон пылал, камень плавился и стекал вниз ослепительно белыми
ручьями; за спиной хозяина Горы была пропасть, он оказался на самом краю; я
замер, все решалось сейчас: мне не удалось сбросить его, а сил на новый
удар не было.

Однако Хаген не растерялся. Его новообретенньгй клинок короткой молнией
блеснул среди багряных сполохов и выставил оставшееся столь же чистым
лезвие из бедра Древнего Бога.

От раздавшегося истошного крика дикой боли стены зашатались и покрылись
трещинами; Хаген ударил вновь - и хозяин кулем повалился на бок, его правая
нога была перерублена. Он дернулся раз, другой, хватаясь за обрубок,
источающий темную кровь, и внезапно перевалился через край пропасти.
Визгливый крик замер где-то в глубинах; вверх из расщелин ударила струя
дыма. Мой Ученик скомандовал своим отступление.

Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы убить хозяина. Боги не погибают
от рук Смертных. Вдвоем мы могли бы покончить с ним, но я чувствовал, что в
Древнем Боге еще оставалось слишком много сил. Он лишился тела - но скоро
на отстроенном троне в сердце Горы обоснуется бесплотный Дух, еще более
кровожадный и беспощадный, чем ранее, если только Молодые Боги - или Мерлин
- не воспользуются удобным случаем, чтобы добить его...

Так Хаген добыл свой Голубой Меч, очень быстро прославившийся во всех
четырех частях Большого Хьђрварда.

Я немало времени провел над этим клинком. Знакомые гномы только разводили
руками: оружие выковали из неведомого металла. Сперва я подумал о Дарах -
иногда падающих на землю железных камнях с неба, но мастера Подгорного
Народа разубедили меня. Я оставил эту загадку неразгаданной и занялся
магией этого меча. Она оказалась очень запутанной - тут обнаружилась и
несколько знакомая мне Древняя Магия Металла, и - невесть откуда - Магия
Камня; в остальном я разобраться с налету не смог, и недоставало времени
для долгой и кропотливой работы над разбором сложной сети заклятий...

Многое-еще приключилось с нами, но все эти приключения были теми или иными
столкновениями с людьми или иными Смертными. Мои сородичи. Маги моего
Поколения, хранили полное молчание. Наблюдение за Хе-динсеем продолжалось,
но никаких действий против нас никто не предпринимал. Я попытался еще раз
поговорить с Сигрлинн - безуспешно. Замок Всех Древних был пуст, пуст и ее
дворец в Джибулистане; мой Эритовый Обруч словно оглох и ослеп - я не мог
поговорить ни с одним Магом. Я ощущал стягивающееся кольцо; оно становилось
все туже, времени у меня оставалось все меньше - но пункты Плана
выполнялись один за другим, мне оставалось продержаться еще совсем
немного... когда меня достигла посланная Хрофтом весть о пробуждении Гарма.

Хаген поступил совершенно правильно - Пса нужно было усыпить до появления в
нашем Мире Молодых Богов; другое дело, что после всего приключившегося с
ним и его людьми нам пришлось начинать немедленно. Сигрлинн подняла руку на
моего Ученика - и, следовательно, все запреты и кодексы чести были
отброшены. Больше мы не могли ждать, хотя мои магические арсеналы и не
наполнились до намеченного уровня, но иного выхода у нас не было. Если мы
не нанесем первый удар, если мы не заставим врагов метаться, разбрасывая
силы, - нас неминуемо уничтожат.

Колокола Хединсея били тревогу. Дружинники рассаживались на отполированных
скамьях "драконов". Хаген со щелчком вогнал в ножны Голубой Меч и склонился
передо мной в прощальном поклоне. Мы шли штурмовать весь Мир.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА I

Флотилия Хединсея не успела удалиться от острова, как луна исчезла в
косматых лапах ночи. Попутный ветер сменился встречным, тугая волна
толкнула левые скулы "драконов". С каждой минутой ветер напирал все
сильнее, дружинники поспешили убрать парус; все взялись за весла. Хаген
взобрался на резной нос головного корабля и устроился на оскаленной морде
неведомого морского чудища. Его кормчие вели суда почти вслепую, полагаясь
лишь на свое отличное знание местных ветров и течений; сам же он, сотворив
Заклятье Ночного Зрения, неотрывно вглядывался в темноту, невольно вытащив
меч из ножен до половины. "Сколько нам дадут пройти? - шевелилась где-то
глубоко в сознании неотвязная мысль. - Наверное, все наши хитрости и уловки
давно раскрыты, с нами продолжают играть..." Он был готов ко всему, вплоть
до того, что воды сейчас разверзнутся и на поверхности появится сам Мировой
Змей.

- Сойди вниз, почтенный тан! - надрываясь, крикнул кормчий. - Волна крута!
Сойди!

Не стоило испытывать терпение воинов, идущих в дерзкий и опасный рейд,
пустой, зряшной храбростью. Хаген соскользнул по чешуйчатой шее деревянного
зверя на палубу, снимая силы с Заклятья Зрения. Горизонт пуст; если удар и
будет нанесен, то скорее всего из-под воды или с небес. Нас наверняка
заметили!..

Однако он оставался таном, бывалым предводителем морских походов, и сейчас
не переставал бдительно следить за правильной сменой гребцов на веслах и
чтобы никто не пропускал свою очередь для сна...

К утру они уже достигли берегов Хранимого Королевства. Море было пустынно;
оно сильно волновалось, солнце по-прежнему тонуло в плотных серых облаках.
"Драконы" нацелились на небольшую бухточку, кое-как защищенную от волн
телом выдававшейся далеко в море скалы.

Дружинники прыгали в мелкую воду; "драконы" спешили отойти прочь. Хаген
поспешно повел четырехтысячный отряд прочь от берега - за неширокой
полоской приплюснутых береговых скал виднелась темно-зеленая стена леса.
Десятки и сотни ног молча попирали гранит, не оставляя следов - их не сразу
заметят люди, не сразу учуют собаки, им удастся уйти далеко...

Над пустынной каменистой окраиной Хранимого Королевства медленно разгорался
день; цепочки дружинников Хагена скорым шагом спешили к лесу. Приблизившись
к границе деревьев, шедший рядом с таном Лодин по-особому сложил ладони у
рта и несколько раз вскрикнул сойкой. Пронзительный звук утонул в
безмолвной зеленой стене; прошли несколько показавшихся Хагену долгими
мгновений - и до них донесся ответный сигнал.

- Ночной Народ здесь, мой тан, - повернулся к предводителю Лодин.

Отряд сотня за сотней исчезал под плотным лесным покровом; вскоре равнина
опустела, и ничто не напоминало о только что высадившемся здесь войске.

На крошечной прогалине, окруженной со всех сторон вековыми соснами, лицом к
лицу стояли четверо. Двое из них были людьми - высокие, в темных доспехах,
с длинными прямыми мечами, у одного, стоявшего чуть впереди, меч был
закреплен за спиной, рукоять торчала над правым плечом. Двое их
собеседников могли бы сойти за людей лишь издали - они, скорее, напоминали
гномов, лишь несколько выше и не столь кряжисты. Длинные руки их почти
достигали колен, из-под низких коричневых клепаных шлемов выбивались
длинные зеленоватые волосы. Они одевались в грубо выделанные воловьи кожи,
крашенные черной краской, на широких поясах висели иззубренные кривые
ятаганы.

Гоблины.

- Приветствуем почтенного тана Хагена, Ученика вы-сокомудрого Мага,
Познавшего Тьму, каковой Маг есть друг нашего Отца! - кланяясь, хриплым
рыком произнес вожак гоблинов. Его лицо, в отличие от более похожих на
звериные морды физиономий пришедших с ним, было довольно правильным, из-под
губ не торчали клыки, пальцы рук оканчивались ногтями - у других росли
настоящие когти.

- Я привел всех. - Вожак мотнул круглой головой, указывая на лес позади
себя. - Четыре тысячи - все, кто хочет сражаться. Мы готовы.

- Отлично, - произнес Хаген. Уроки Хедина лишили его присущих почти всем
людям брезгливости и страха перед гоблинами.

- У нас мало времени, придется идти весь день и всю ночь. Отставших ждать
не станем. Телег у нас нет. Укрыться в Хранимом Королевстве негде. Если нас
одолеют - лучше бы нам тогда было не рождаться на свет. Ты объяснил это
своим? Они понимают?

- Они понимают, - пробасил вожак. - Они понимают. Это те, кто не хочет
больше скрываться по лесам, чтобы люди охотились на них, точно на диких
зверей; мы хотим основать свое собственное небольшое владение где-нибудь в
отдаленных местах Хьђрварда и зажить наконец как обычный народ. Здесь те,
кто отверг ужасный дар нашего Отца, - мы не употребляем человеческую плоть
в пищу. Я, Орк, сказал, а ты, почтенный тан, услышал, - гордо закончил
гоблин.

- Орк? Странное имя... Так называют всех подобных тебе в Западном
Хьђрварде... - заметил Хаген.

- Ничего странного, - усмехнулся вожак. - Люди забыли, что на языке нашего
Отца, в свое время владевшего всем Западным Хьђрвардом, "орк" значит
всего-навсего "свободный".

- Ясно... А остальные из твоего племени? Остальной Ночной Народ?

- Все, кто еще не одичал окончательно, готовы. Пусть эта война станет
последней войной между нами и людьми! Мы тоже хотим жить...

- Эта война не между вами и людьми, - строго произнес Хаген, сурово
взглянув на гоблина. - Это война между теми, кто предпочитает жить в
рабстве, и теми, кто предпочитает умереть свободными. Мы бросаем вызов
Молодым Богам, погубителям вашего Отца. Им, и только им, и сражаемся с их
прислужниками - и людьми, и нелюдьми. Будет хорошо, если по пути ты
объяснишь это своим. А теперь - вперед! Выслать дозоры! И забудьте об
отдьке! Помните, отставших не ждем!

Избегая дорог, выбирая самые глухие буреломы и овраги, войско Хагена
поспешно продвигалось на северо-восток, напрямик к Столице Хранимого
Королевства. Отставших не оказалось - Лодин выбрал для этого похода самых
выносливых бойцов; похоже, так же поступил и предводитель орков. Над
отрядами чувствовалась рука Хедина - его Ученику на пути не встретилось ни
одного, даже самого мелкого лесного духа или иного прислужника Ялини.
Чащобы точно вымерли.

- Не нравится мне это, - проворчал Фроди шагавшему рядом с ним Гудмунду. -
Злая тишина. Сколько нас еще терпеть здесь будут?

- Не каркай! - оборвал его Гудмунд. - Идем пока - и хорошо.

Однако Фроди лишь пробормотал себе под нос что-то унылое.

Наступил вечер; сгустилась ночь; а они все шли и шли мимо сливающихся в
сплошную стену стволов, одолевая ручьи, оставляя позади тихие лесные
озерки, обходя далеко стороной случайные подлесные деревни. И лишь когда
рассвет вызеленил восточный край неба, Хаген, неутомимо гнавший воинов
вперед, скомандовал наконец привал.

Люди и гоблины вперемежку молча попадали на траву. Тан довел их до глубокой
ложбины с заросшими кустарником склонами; по дну журчал ручей.

- Здесь... спокойно... - шумно принюхиваясь, удивленно проговорил Орк. -
Пока мы шли - всюду разлито... чующее... нас словно выглядывал кто-то, да
никак углядеть не мог...А тут...

- Потому здесь и остановились, - отозвался Хаген. Он уселся на зеленую
кочку подле чуть-чуть выступающего пласта дерна с несколько пожухлой
травой. Отбросил травяную крышку и опустил руку в открывшееся глубокое и
узкое темное отверстие в земле.

- А ну, все, отойдите подальше! - Он повысил голос. Лодин, Гудмунд и Орк
поспешно отскочили. Хаген медленно вытащил измазанный землей мешочек. Это
все, что сумели сделать гарриды. Пронести амулет Хедина дальше, в глубь
Хранимого Королевства, не смог бы никто.

- Отдыхаем, - бросил тан, пряча мешочек за пазуху.

Долина казалась заполненной мертвыми телами. Восемь тысяч бойцов покрыли ее
сплошным живым ковром. А у сердца Хагена с каждым часом становился все
холоднее бывший сначала почти раскаленным амулет Хедина. Когда тан
окончательно перестанет ощущать его тепло, это значит, что они больше ничем
не укрыты и спустя самое большее несколько часов о них узнают в ставке
Видрира, гоняющегося сейчас где-то на востоке за дерзкой армией Хьђрлейва.
А быть может, жрецы Столицы и Маги, им помогающие, - Сигрлинн, например, -
и не станут ждать правителя, а решат сами разделаться с дерзкими. Хаген
содрогнулся при одном воспоминании о Диске Ямерта.

Солнцу еще оставалось далеко до зенита, как тан вновь поднял на ноги свое
войско. Им предстоял последний переход. К вечеру они должны были достичь
Столицы.

Леса кончились, лишь небольшие их обрывки еще таились по неудобьям и
распадкам. Куда ни бросишь взгляд - поля, пажити, покосы, дороги, амбары,
хутора, деревни... И повсюду - люди. Что ж, вперед, пока еще есть сила в
амулете Познавшего Тьму!

Не таясь, длинная колонна полилась из лесного полумрака. Духи уже смогли бы
увидеть их, но владения Бесплотных остались позади, в чащобах. А от людских
глаз они укрыты... пока еще укрыты.

Они шагали обочинами, краями лугов, чтобы на них, прикрытых плащом
невидимости, не налетел какой-нибудь селянин. Шли со скоростью рысящей
лошади, не глядя по сторонам, придерживая на всякий случай оружие, чтобы не
звякнула ни одна железка. Обогнули два небольших городка, встретившихся на
пути, - и вот, когда минул полдень и светило начало клониться к западному
горизонту, они увидели впереди исполинские башни и бастионы Столицы
Видрира.

Все это время Хаген шел молча, низко опустив голову, погрузившись в
размышления. Его сотники и тысячники не нуждались в постоянных подсказках,
тан мог обдумать дальнейшие действия. Пока все шло в точности по задуманому
Учителем Плану; и беспокоило Хагена совсем иное - слова, которыми Хедин
проводил его.

"Ты спешишь, ты рвешься в бой, - произнес Маг, сурово глядя в глаза
отчего-то смутившемуся Ученику. - Ты любишь сражаться, я знаю. Ты не знал
неудач. И, похоже, это несколько тебя испортило. Я чувствую, что ты
возомнил себя непобедимым!.. Да, ты ловко владеешь мечом и воображаешь, что
среди Смертных тебе нет равного, - однако это может погубить тебя в
Столице. Пойми, там тебя будут ждать не мелкие короли Западного Хьђрварда и
не раскормленные храмовые стражники Южного. В Столице ты наверняка
встретишься с Учениками других Магов, и этого я страшусь больше всего. Я
дал тебе все, что мог, из своего умения владеть оружием - и ты, увы,
слишком уж сильно стал доверять своему клинку! Хранимое Королевство может
выставить против тебя мастеров ничуть не хуже. Есть в этом Мире те, кто
получше Магов умеет управляться с железными игрушками вроде твоего меча.
Молодые Боги!.. Хранимое Королевство не зря зовется так. Смири свою
гордыню! Опасность будет грозить не войску - оно лучше тех полков, что
охраняют Столицу, - а тебе самому! Не сомневайся: когда вы втянетесь в
дело, жрецы очень быстро поймут, кто главный у нападающих, и уж постараются
выслать против тебя самых лучших, кого только смогут найти. А ты настолько
уверен в своем превосходстве, что можешь потерять осторожность!.."

"Я не потеряю осторожность, Учитель, обещаю тебе, - подумал Хаген. - За
мной восемь тысяч мечей, и я нужен не себе, а им. Поэтому я лучше прослыву
трусом, чем брошусь очертя голову куда не надо..."

- Мой тан! - раздался у него над ухом быстрый шепот. Лицо Лодина покрывал
пот, в глазах бьша тревога. - Похоже, нас сейчас увидят. Там, впереди, -
смотрите!..

Возле дороги стоял аккуратный двухэтажный серый дом, сложенный из тщательно
обтесанного камня. У калитки палисадника, опершись на посох, неподвижно
застыл высокий худой старик в широком сером плаще, с длинным благообразным
лицом. Он встревоженно озирался по сторонам, точно отыскивая кого-то
взглядом, от волнения даже прикусив губу. Тану бросился в глаза фронтон
дома - крупно выведенный алой краской, там красовался прекрасно ему
известный, ненавистный герб Гильдии Волшебников Хранимого Королевства (
Гильдия Колдунов Хранимого Королевства представляла собой сообщество
чародеев, получивших свои знания в откровениях, дарованных им Молодыми
Богами. Разумеется, ни один такой колдун не мог тягаться с истинным Магом,
но вполне мог остановить его Ученика ).

- Проклятье! - прохрипел Хаген, чувствуя, как быстро стал остывать амулет у
тела. Напряженное внимание глаз сведущего в чародействе быстро высасывало
из изделия Хедина последние силы. Пока еще войско Хагена было укрыто
плащом-невидимкой, но невидимость вот-вот должна была исчезнуть.

Краем глаза Хаген заметил, как Гудмунд вскинул свой верный нож-крюк на
изготовку, и едва успел схватить воина за руку; его яростные глаза и
сжавшиеся, побелевшие губы были красноречивее любых слов. Гудмунд поспешно
опустил оружие.

- Вперед! - подал знак тан. - Бегом!

Оказаться как можно ближе к городским воротам, когда колдун увидит их! Но
ему, Хагену, нужно задержаться здесь, чтобы остановить этого проклятого
старикашку, так некстати подвернувшегося под ноги.

- Лодин, веди дружину, - коротко приказал тан и двинулся прямо к колдуну.

Чародей медленно поднимал посох; белый резной набалдашник неторопливо
клонился вниз, пока не замер, указывая прямо на Хагена, застывшего в пяти
шагах от старика. Тепло амулета уже почти не чувствовалось; Ученик Хедина с
лихорадочной поспешностью плел Заклятье Сна. Однако неразумно было бы
возлагать все надежды только на него; одновременно вторьм слоем мыслей
Хаген творил Заклятье Тьмы - еще одно из Великих Заклятий.

Волшебник же, по-прежнему держа посох указывающим на тана, левой рукой
начал совершать какой-то вычурный колдовской жест. Силы амулета иссякли, и
Хаген, не желая более рисковать, нанес первый удар.

На колдуна уже глазели; следовало торопиться. Седовласая голова дрогнула,
опустилась, клонясь на грудь, морщинистые веки смежились, и рука, сжимавшая
посох, внезапно утратила твердость. Волшебник зашатался, точно пьяный;
кто-то из соседей тревожно вскрикнул, и к колдуну бросилось несколько
человек. Хаген чувствовал их страх и стремление помочь - очевидно, чародей
пользовался уважением и любовью своих односельчан. Его астральный двойник
уже затуманился, опутанный заклятьем Хагена, - но подхватившие обмякшее
тело руки соседей, казалось, влили в него новые силы. Опираясь на
подоспевших к нему людей, колдун с некоторым трудом, но все же приподнялся.

Его губы зашевелились, и тан тотчас почувствовал, как вокруг него начинает
уплотняться воздух. Несложное волшебство, но сейчас он не имел времени для
магического по