тебе язык.
Тот напал на них и в поединке выбил глаз  предводителю  клана.  Выжившие
скрылись в горах, но и там их находили самураи  дайме.  Тогда,  понимая,
что судьба клана висит на волоске, предводитель совершил неслыханное. Он
вызвал на поединок самого дайме.
   - И убил?
   - Нет, конечно, я же говорил, что в прямом поединке у  него  не  было
никаких шансов, тем более без одного глаза. Просто  перед  поединком  он
выдвинул одно условие. Нехитрое, на первый взгляд. Что если дайме  падет
от его меча, то самураи оставляют клан в покое.
   Семецкий задумчиво поджал губу.
   - А смысл? Если победить, у него все равно шансов не имелось.
   - Смысл? А какой вообще смысл есть в этой жизни? Вот  ты  можешь  мне
ответить? Юрик толкнул его в плечо.
   - Ты в сторону не уходи! Что там дальше у них случилось?
   -  Да,  зарубил  его  дайме,  быстро  зарубил.  Мечному  бою  самураи
обучаются с пеленок. А когда упал предводитель клана,  то  поднял  дайме
его меч.
   Простой, без изысков  клинок.  С  одним-единственным  украшением.  На
рукояти меча сиял  и  переливался  огромный  драгоценный  камень.  Такой
красивый, что дайме не удержался и прикоснулся к нему. И в  тот  же  миг
отдернул руку, уколотый ядовитой иголкой, выскочившей  из  камня.  Дайме
был человеком чести, умирая, приняв смерть от клинка ниндзя, он приказал
своим самураям никогда не трогать этот клан. Так ценой одной жизни  была
куплена жизнь многих.
   Ник, спрятав лицо в ладонях, пьяно рассмеялся.
   - А я приношу только смерть. Что мне делать, Юрик? Вот скажи  мне!  Я
уже давно не самурай, предал  всех  и  вся,  я  приношу  одни  страдания
окружающим!
   Семецкий выбулькал остатки спиртного и подтолкнул стакан к Нику.
   - А иди ты, дорогой! Что я тебе, нянька, успокаивать и наставлять?
   Ник щелчком опрокинул  стакан,  хмыкнул,  наблюдая  за  растекающейся
лужей.
   - Ты знаешь, со мной что-то происходит. Я теряю... мужество.
   - В смысле?
   - Любой самурай на моем месте давно бы смыл позор кровью.
   - Так в чем же вопрос? Ты больше не самурай?
   Ник  вскочил,  выдирая  из  ножен  нодати,   но,   натолкнувшись   на
внимательный взгляд Семецкого, как-то разом сник.
   - Может быть, уже и нет.
   Семецкий молча смотрел  прямо  в  глаза.  Ник  первое  время  пытался
выдержать взгляд,  перебороть  почти  гипнотическое  воздействие  черных
глаз. Потом все же не выдержал и отвернулся к стене. Семецкий рыгнул.
   - Oпс, звиняй. Не нравятся мои слова? Докажи, что я не прав.  Сколько
слышал про вас, мне  всегда  казалось,  что  мужество  вы,  самураи,  не
теряете до самой смерти.
   - Я уже умер два года назад.
   - Ну-ну, жаль, что я не психиатр. Спи, утро вечера мудренее.
   Но Ник и так уже спал. Семецкий вздохнул, этот молодой еще в сущности
парень  отчего-то  вызывал  в  нем  отцовские  чувства.  Нереализованный
отцовский инстинкт.  Семецкий  допил  остатки  из  пролитого  стакана  и
отправился восвояси.

***

   Утро  Ник  встретил  с  удивительно  ясной  головой.  Никаких  следов
похмелья не наблюдалось. Тело полнилось силой и желанием двигаться, душа
впервые за последние дни не ныла от ощущения вины. Он принял решение.  И
он знал, как его осуществить.
   Отель еще спал. Ник в последний раз окинул взглядом  спящих  в  холле
людей, прижал руку к сердцу и что-то тихо прошептал. Стэн пошевелился во
сне, всхрапнул и перевернулся на другой бок. Семецкий тихонько  сопел  в
своем углу, завернувшись в потертое  пончо.  Его  друзья.  Пожалуй,  что
последние из  живущих,  которых  он  мог  бы  назвать  своими  друзьями.
Остальные... Об остальных он старался не думать. Матушка, если  она  еще
жива, поймет его.
   Ник набрал  на  лаптопе  несколько  строк,  объясняя,  куда  и  зачем
собрался, и оставил его включенным на видном месте.  Вакизаши  зацепился
цубой за ткань, словно не желая расставаться с хозяином.  Ник,  прикусив
губу, рванул его и быстро, пока не передумал, положил клинок в изголовье
Стэна. Там, куда он собирался, короткий  клинок  ему  не  помощник.  Так
пусть хотя бы послужит памятью.
   Последний и самый ценный  подарок,  который  может  сделать  самурай.
Подарок,  отрезающий  путь  назад.  Выбор  сделан.  Его  ждала   дорога.
Недлинная, отель находился не  очень  далеко  от  столицы.  Полдня  езды
напрямик по шоссе на хорошей машине. Возможно, последние  полдня  жизни,
не важно. Уже не важно. Осторожно, чтобы не разбудить спящих, он умылся,
натянул чистую белую одежду и, засунув нодати  за  пояс,  вышел.  Стояло
раннее утро, низкие облака цеплялись  за  кромку  скал.  Природа  спала,
утомленная месяцами жары.
   Часового у автопарка, попытавшегося его остановить,  Ник  отправил  в
сон одним коротким тычком. Молодой парень, получив  строго  дозированный
удар в сонную артерию, беззвучно завалился набок. Ник подхватил падающее
тело, незачем страдать безвинному. Уложив часового в тень,  под  широкое
днище БМП,  Ник  огляделся  в  поисках  подходящего  транспорта.  Ирония
судьбы, ближайшим оказался тот  самый  джип,  на  котором  он  когда-то,
казалось давным-давно,  выехал  из  столицы.  Индикатор  бака  показывал
полный заряд, тест двигателя  прошел  без  проблем,  можно  было  ехать.
Вперед!
   Джип с ходу протаранил решетчатые ворота.  Из  караульного  помещения
заполошно выскочил солдатик, что-то закричал вслед. Ник не  слышал  его,
упоенно сживаясь с машиной. Скорость нарастала, серпантин  дороги  вился
крутыми изгибами. Спустя пару минут он вылетел на шоссе. По этой  дороге
уже давно никто не  ездил.  Более  того,  выезд  на  нее  был  тщательно
замаскирован.  Ник,  не  снижая  скорости,  преодолел  полоску   кустов,
маскирующих живописную  дорожку  к  "Перевалу".  Плевать,  если  ему  не
удастся выполнить то, что он задумал, людей все равно не спасти...
   Ник отключил автопилот, управляя бешено несущейся машиной вручную.
   Визжали, не  справляясь  с  нагрузкой,  шины,  ревел  мощный  движок.
Скорость перевалила за  двести  километров  в  час,  на  пульте  замигал
тревожный красный огонек,  гироскопы  уже  не  гарантировали  безопасной
езды. С треском ожила рация ближнего действия,  кто-то  рисковал  собой,
выходя в эфир.
   - Майор, что вы делаете? Немедленно вернитесь!
   - Прикажите блокпосту пропустить меня. Я отдаю отчет своим действиям.
   Теперь к микрофону подошел Стэн.
   - Ник, передумай. Проклятье, я прибью этого урода Семецкого,  это  он
тебе насоветовал!
   Ник, не отрывая глаз от дороги, одной рукой подхватил микрофон.
   - Дружище, это чисто мое решение. До свидания.
   Он вырвал микрофон из крепления.  Рация,  пискнув  в  последний  раз,
замолчала.
   Блокпост  был  уже  предупрежден.  Перекрывая   дорогу,   из   кустов
выскакивали люди. Ник не стал снижать скорость. Стрелять в него  они  не
станут, а по-иному его не остановить. Машущие  руками  солдаты  остались
позади. Дорога постепенно спускалась на равнину, голые  скалы  сменились
первыми, еще чахлыми зарослями. Ник проскочил мост  над  шустрой  горной
речушкой.  Пора,  скоро  шанс  нарваться  на   патруль   Ррадов   станет
реальностью. Пора...
   Ник наконец-то уменьшил скорость и нашарил в бардачке разъем второго,
более мощного передатчика. Мощности полицейской  рации  для  его  задачи
хватало  с  избытком.  Недостаточно,  чтобы  докричаться  до   соседнего
материка,  но   вполне   довольно   для   гарантированного   обнаружения
радиоразведкой Ррадов. Их чертовы спутники заполонили  небо!  Захватчики
осели на планете  надолго,  основательно,  по-хозяйски  обустраиваясь  в
своем новом доме.
   Ник свернул к обочине, останавливая машину. Немного посидел,  приводя
в порядок мысли, потом сплюнул в кусты и взялся за микрофон.
   - Я - санса Фолдер, самурай,  вызываю  на  поединок  вашего  Военного
вождя!
   Ответа пришлось ожидать долго. Видимо, операторы  Ррадов  опешили  от
подобного заявления. Ник собрался  было  повторить  вызов,  когда  ожила
рация.
   Говоривший  изъяснялся  на  неплохом  стандартном,  даже  почти   без
акцента. Если не знать, то невидимого собеседника можно было принять  за
человека.
   - Животное решило поиграть по нашим правилам? С  чего  ты  взял,  что
достоин смерти от Рахт Фаррияр?
   - Передайте своему Вождю, что я  тот,  кто  участвовал  в  налете  на
лагерь военнопленных. А также спросите вашего жреца, в  плен  его  также
взял я.
   Достаточно?
   Ррад  молчал  долго.  Когда  он  продолжил,  в  голосе  его  сквозила
неприкрытая ярость.
   - Ты, виновный в  смерти  наших  детей.  Вождь  убьет  тебя  сам,  на
рассвете следующего дня. Оставайся  на  месте,  за  тобой  прилетят.  Не
вздумай сбежать, мы наблюдаем за тобой со спутника.
   - Я и не собирался сбегать.
   - Ты глуп, ищущий смерти. Конец связи.
   - Аут, оноре.
   Последнее оскорбление осталось без ответа, связь прервалась.
   Малый десантный катер Ррадов появился минут через двадцать. Сильна же
их ярость,  подумал  Ник,  так  спешить  отомстить  может  только  очень
рассерженное существо. Он выключил двигатель джипа и  вошел  в  открытый
люк. В десантном отсеке никого не было, пара  скамеек  и  как  всегда  -
никаких  иллюминаторов.  Жаль,  он  бы  хотел  напоследок   полюбоваться
зелеными просторами Хаука. Почему-то это желание, возникшее только  что,
пересилило все остальное. Проклятье военной техники, в десантных отсеках
никогда не бывает иллюминаторов, везде, у всех рас.  Несправедливо.  Ник
проклял неведомых конструкторов, ну что  им  стоило  предусмотреть  хоть
крошечное отверстие?!
   Катер  взлетел  без  предупреждения,  рывок  едва  не  заставил  Ника
потерять равновесие. Летели они недолго,  катер  едва  успел  преодолеть
звуковой барьер, как тут же начал торможение. Значит, он теперь недалеко
от столицы, зачем-то подумалось Нику. Все возвращалось на круги своя.
   Люк  открылся,  едва  катер  замер  на  земле.  Ник,   не   дожидаясь
персонального приглашения, вышел наружу. Базовый лагерь  Ррадов  занимал
территорию бывшей военной базы. Здания  казарм  и  служб  не  претерпели
сколь-либо заметных изменений. Даже плац  по-прежнему  использовался  по
своему старому назначению. Сейчас на нем собралось не менее  пяти  тысяч
Ррадов, выстроившихся, как на строевой смотр. Ровные ряды  солдат  молча
стояли и сверлили его глазами.
   Ник почти физически ощущал протянувшиеся к нему взгляды.
   Трое Ррадов отделились от строя и направились к нему. Двое в  обычной
броне, третий - закутанный в серый  балахон  жреца.  Бывший  пленник,  а
теперь хозяин положения оглядел Ника и  указал  на  него  солдатам.  Его
усиленный скрытыми микрофонами голос гулко пророкотал над плацем. О  чем
он говорил, Ник  не  понимал,  но  по  тону  догадаться  было  нетрудно.
Коварный враг, доблестные воины, победа будет за  нами  и  прочая  чушь,
которую так любят вбивать в головы солдатам.
   Закончив короткую речь, жрец повернулся к Нику.
   - Ты все-таки явился. На что ты надеешься? На победу?
   - Не важно. Я знаю ваши обычаи. Любой достойный может  вызвать  Вождя
на поединок и потребовать в случае победы выполнения условий.  Я  требую
встречи с Вождем.
   Жрец встопорщил мех на загривке. Солдаты, не понимающие, о  чем  идет
разговор, на всякий случай придвинулись поближе.
   - Ты требуешь? Даже будь ты Ррадом,  подобное  требование  стоило  бы
тебе жизни. Я сожалею, что мои инструкции запрещают тебя  убить.  Говори
свои условия мне, я уполномочен Вождем.
   - Если вождь падет от моего  меча,  вы  разрешите  населению  планеты
покинуть  зону  вашего  контроля  и  обеспечите  безопасный  коридор  до
человеческих миров.
   - Не слишком ли высоки требования? Что ставишь в ответ ты?
   - Свою жизнь, большего у меня нет.
   Жрец задумчиво, по крайней мере так определил для себя его позу  Ник,
почесал плечо.
   - Меньше чем ничто. Но больше, чем твои шансы на победу. Рахт Фаррияр
согласен. Если ты победишь,  населению  позволят  покинуть  планету.  Мы
предоставим транспорт. Фа мазг, рхтиярр!
   Солдаты рыкнули и толчками погнали Ника с плаца. Оружие ему оставили.
   Да и что может сделать один человек при помощи меча? Ничего...
   Приземистый  дом,  выкрашенный  в   белый   цвет,   когда-то   служил
гарнизонной гауптвахтой. До сих пор в воздухе чувствовался пронзительный
запах хлорки, этого древнего средства дезинфекции. В юности  Ник  как-то
задал вопрос своему  наставнику,  зачем  применять  хлорку,  когда  есть
гораздо более безопасные и,  что  самое  главное,  не  обладающие  таким
противным запахом средства. Тот рассмеялся.
   - Николас-тян, при всем твоем уме временами ты бываешь таким глупым.
   Гауптвахта - это место наказания, там все должно напоминать  о  твоем
проступке.
   Тогда Ник смущенно потупился. За пару дней  до  того  он  ответил  на
вызов товарища по курсу и в последовавшей  дуэли  нанес  тому  серьезное
ранение.
   Руководство училища не стало выносить сор  из  избы,  но  две  недели
благоухающей хлоркой камеры Ник получил.
   К его удивлению, караул миновал  ряды  открытых  одиночных  камер  и,
свернув за угол, остановился у поцарапанной двери. Маленькая кладовка.
   Импровизированная камера, в которой еще недавно хранились пылесосы  и
роботы-уборщики. Пыль и полки. Единственная лампочка под потолком  почти
не давала света. Ник расчистил на полке немного  места,  сметая  пыль  и
обрывки проводов.
   Опять камера, опять ожидание, последнее. Сутки? Или нет, уже меньше.
   Двадцать часов жизни. Ник лег спать.
   ... Большой зал императорского дворца, притаившиеся в  углах  самураи
личной  охраны  императора,  тихий  гомон  придворной   толпы.   Молодой
император улыбаясь кивнул Нику - садись.
   Диана,  неумело  подбирая  полы  кимоно,  уселась  на  подушку,   Ник
опустился рядом, всем своим видом выражая почтение императору.
   - Фолдер, мы довольны ходом  последней  кампании.  Вы  показали  себя
отличным полководцем, Ррады отброшены почти везде.
   - Без вашего  мудрого  руководства,  мой  император,  я  не  смог  бы
добиться подобных успехов.
   Император жестом остановил его речь.
   - В честь нашей победы, а также, - он лукаво  улыбнулся,  -  в  честь
скорого появления у нас нового подданного мы жалуем вам земельные угодья
и должность губернатора Анатолии. Если мне не  изменяет  память,  именно
там и началась эта история?
   - Вы совершенно правы, мой император.
   - В таком случае, мне остается лишь сделать то,  что  не  сделал  мой
отец. Воины, убейте их!
   Ник вскочил, обнажая мечи. На них кинулись со всех сторон.  Медленно,
слишком медленно Ник отбил летящий в Диану меч. Тьма...
   Он проснулся, глотая слезы. Сны преследовали его все чаще.
   Бессмысленные  сны  об  уже  никогда  не  осуществимом  будущем.  Его
естество до сих пор не могло поверить, что Диана мертва. За что?  Ответа
он не дождался.
   Остаток ночи он  провел  в  медитации,  очищая  тело  и  дух.  Где-то
недалеко было место Силы, которое он ощущал с отчетливой ясностью. Время
близилось. Недолго. Ждать недолго. На рассвете. Искупить  кровью  смерть
тех, кого он так и не смог спасти. А может, он просто устал бороться?
   Камера не имела окон, но Ник чувствовал приближение рассвета.  Где-то
глубоко внутри его таилось невысказанное. Как  многое  он  бы  отдал  за
возможность выговориться. Излить все накопившееся в душе. Некому. Он сам
выбрал свой путь.
   За толстыми стенами сейчас разгоралась, алела заря. Утренний ветерок,
еще  прохладный,  не  успевший  нагреться  под  палящими  лучами  Хаука,
наверняка приятно холодил бы кожу. Ник расслабил напряженные мышцы спины
и неожиданно для себя почувствовал на лице ласковое дуновение.  Ветерок.
Он ласкал и нежил огрубевшее лицо, принося  с  собой  покой  и  чистоту.
Далекая мелодия коснулась слуха. Что-то невообразимо прекрасное,  чьи-то
хрустальные голоса, они пели. Пели так, что  в  душе  поднимались  волны
любви и счастья. Ник задохнулся от нахлынувшего облегчения. Он подошел к
тому, ради чего судьба вела его два последних года.
   Вот  оно.  Осталось  немного,  завершить  дело   и   раствориться   в
хрустальной чистоте музыки. Это стоит страданий. Близился рассвет.
   Он встрепенулся, услышав далекие шаги конвоиров. Что-то изменилось  в
нем. Тело, напоенное пришедшей неизвестно  откуда  силой,  стремилось  к
движению.
   Потрясающая острота чувств, координация движений, понимание  момента.
Все пришло само. Увы, ненадолго, знание говорило также и  то,  что  сила
эта ненадолго. До того момента,  пока  он  не  выполнит.  Выполнит  что?
Неужели его путь - сражение  с  Вождем?  Неважно,  пусть  все  идет  как
должно. Он этого не знал и решил следовать старой заповеди, что если  не
знаешь, что надо делать, то делай шаг вперед. И он шагнул.
   Ник разделся и  повязал  голову  загодя  запасенной  белой  повязкой,
охватывая отросшие волосы. Засунул за  пояс  ножны  с  мечом  и  к  тому
моменту, как отворилась дверь, стоял у выхода в полной готовности.  Трое
закованных в броню стражей вошли внутрь камеры, еще столько же  осталось
стоять в коридоре. Его начали уважать, знай Ник их  обычаи  получше,  он
остался бы доволен. Шесть стражников полагались лишь особам  благородных
кровей. Он мог бы гордиться. Хотя чем тут гордиться?
   Ник  кивнул  и  вышел.  Его  не  стали  связывать,  стражи  держались
поблизости, но  и  не  приближались.  Особый  статус  пленника,  видимо,
здорово смущал этих больших волосатых ребят. По правде говоря, тому, что
они держались в отдалении, Ник был несказанно рад. Покрытые густым мехом
Ррады плохо переносили жару, и потовые железы  у  них  присутствовали  в
полном объеме. Ник старался дышать через рот, но невыносимая вонь мокрой
шерсти чувствовалась все равно.
   Идти оказалось недалеко. Буквально в сотне метров от здания, где  его
содержали, за ночь Ррады соорудили внушительных размеров арену. Квадрат,
со сторонами шагов  в  шестьдесят,  посыпанный  золотистым  песком.  Ник
опустил веки, место Силы, расположенное ровно посередине арены, говорило
о многом. Такая точность  свидетельствовала  об  одном:  Ррады  или,  по
крайней мере, некоторые из них могли ощущать подобные места. В случайные
совпадения Ник перестал верить уже давно.
   Будь что будет. У него  все  равно  нет  шансов  на  жизнь.  Когда-то
давным-давно его учитель сказал: "Когда есть выбор,  жить  или  умереть,
настоящий воин выберет  смерть".  Отец  потом  долго  возмущался,  но  в
открытую противоречить учителю не стал. Эдмонд Фолдер хоть и  не  принял
до конца обычаи новой родины, но  сына  своего  воспитывал  в  традициях
Империи. И все же Ник был твердо уверен, отец бы одобрил его выбор.
   Ника подвели к ограждению и жестом дали понять - туда.
   Ник перепрыгнул ограждение. Времени на подготовку больше не было.  Он
опустился на корточки, вынул и положил перед собой меч. Покой и  любовь.
Нет места ненависти, в ненависти залог  проигрыша.  Возлюби  противника,
очисти душу от суеты и победишь. Хотя бы самого себя.
   Вокруг  ограды  собралась  значительная  толпа  Ррадов.  Ник   сидел,
полузакрыв глаза, ему не было никакого дела до них. Остался только он  и
его  противник.  Вождь  еще  не  подошел,  но  уже   чувствовалось   его
присутствие. Огромная  холодная  глыба,  никаких  эмоций  и  чувств.  Ни
страха, ни ненависти, тот же покой, что сейчас старался ощутить и Ник.
   Толпа прибывала, разрастаясь вширь. Непосредственно наблюдать схватку
могли лишь счастливцы, оказавшиеся у самой ограды, для прочих в  воздухе
зависли  видеокамеры.  Предстоящий  бой  заслуживал  того,   чтобы   его
записать.
   Ник всем телом впитывал  эфемерные  потоки  Силы.  Так  толком  и  не
наученный использовать места Силы, сейчас он вовсю пользовался  разлитой
вокруг энергией. Андрей, доведись ему  видеть  своего  ученика,  был  бы
поражен. Ученик, едва ознакомленный с основами Искусства,  рывком  вышел
на уровень адепта.
   Ника сейчас не волновало ничье мнение. Бой, он жил  им.  Скоро.  Нить
жизни,