начало - вы и  мы.  Мы
сдержим курсовикян, вы сдержите  шестиконечных.  Все  военные  действия  в
Злетоваре прекратились бы до последующего предупреждения. Я уверен, у  нас
найдется соответствующая власть...
     - У нас - да, - сказал Руней, - у вас - да. Но местные  жители  могут
не согласиться. И если обе стороны начнут  действовать,  я  буду  вынужден
поддерживать Морской народ.
     "Или если скажешь, чтобы они действовали", - подумал Хоксберг. -  Это
вы можете. В таком случае у Энрике не будет иного выбора, кроме  военного.
Однако предположим, что вы искренни в своем желании уладить этот  конфликт
прежде, чем он выйдет из-под контроля. Я  вынужден  учитывать  это.  Иначе
остается  только  возвратиться  домой  и  помогать  Земле   готовиться   к
межзвездной войне".
     - Вы получите официальный  меморандум,  -  вслух  сказал  он.  -  Это
предварительный разговор, но я сам останусь  здесь,  чтобы  посмотреть,  к
чему приведут наши попытки на переговорах. Вы можете  заезжать  ко  мне  в
любое время.
     - Спасибо. Всего хорошего, мой лорд.
     - Всего хорошего. Ком. Фодайх, - хотя они говорили  на  англиканском,
Хоксберг гордился знанием Эриау.
     Экран погас. Он закурил сигарету. Ну,  что  теперь?  Теперь,  дружок,
сиди и жди. Продолжай собирать  отчеты,  проводи  интервью,  инспекционные
поездки (но это все не касается сокращения расходов!), крутись среди  этих
милитаристов с железными хребтами, которые считают тебя надоедливым ослом.
Тебя ожидает еще ой сколько бесполезных часов!  Развлечений  тут  немного.
Хорошо, что ты предвидел это и взял с собой Персис.
     Он поднялся и перешел  из  офиса  в  комнату.  Персис  сидела  там  и
смотрела  фильм.  Опять   "Ундина"   (бедняжка,   местная   видеотека   не
представляла широкого выбора!). Он опустился на  ручку  кресла  и  положил
руку ей на плечо. В блузке с низким вырезом  оно  было  почти  обнаженным,
кожа мягкая, гладкая. Он уловил тонкий фиалковый аромат духов.
     - Ты не устала от этого? - спросил он.
     - Нет, - она даже не оторвала глаз от экрана. Ее голос был глух, губы
дрогнули, - хотя мне хотелось бы.
     - Почему?
     - Меня это пугает. Напоминает мне, как далеко  мы  от  дома,  впереди
неизвестность, а мы летим все дальше и дальше.
     На экране полуженщина-полурусалка плыла  в  морях,  которых  не  было
никогда.
     - Может, на Мерсее будет более привычно, - сказал Хоксберг, - там уже
была промышленность, когда люди открыли ее. Мерсеяне  так  быстро  освоили
идею космических путешествий...
     - Разве это делает их хоть немного похожими на нс? Разве  это  делает
нас похожими на... нас самих? - Она сжала пальцы. - Люди привычно  говорят
"сверхпередача", "световой год", но не понимают этого. Не понимают, или не
могут понять, или не хотят. Слишком поверхностны.
     - Только не рассказывай, что ты овладела теорией, - мягко  проговорил
он.
     - О, нет. У меня для этого не хватит ума. Но я пыталась понять. Серия
квантовых скачков, которые не пересекают малоограниченное пространство  и,
таким  образом,  не  достигают  истинной  скорости,  хотя  и  не   скованы
ограничением скорости света... для тебя это звучит замечательно и  научно,
не так ли? Ты знаешь, как это звучит для меня? Призраки, обреченные  вечно
летать во тьме. А ты когда-нибудь думал о световом годе, одном  несчастном
световом годе, как он огромен?
     - Ну, ну, - он потрепал ее по головке, - у тебя будет компания.
     -  Твои  сотрудники,  твои  слуги.  Мелкие  люди   с   мелким   умом.
Поддакивающие рутинеры и карьеристы, положившие свое  собственное  будущее
на рельсы. Они - пустота между мной и ночью. Как я от них устала.
     - У тебя есть я, - сказал он.
     Она слегка улыбнулась:
     - Конечно, эта компания исключение. Но ты так часто занят.
     - Есть  еще  два-три  парня  из  Военно-Морских  Сил.  Они  могли  бы
заинтересовать тебя. И они отличаются от придворных и бюрократов.
     Она оживилась:
     - Кто?
     - Ну, мы говорили тут с командующим  Абрамсом,  и  я  предложил  ему,
чтобы он поехал с нами в качестве специалиста по Морскому народу. Мы можем
себе это позволить. Или взять этого парня  Райденауэра,  он  действительно
крупный специалист, по земным меркам.  Уже  только  поэтому  он  здесь  не
останется. - Хоксберг выпустил струю дыма... -  Дело  будет  небезопасным.
Абрамс тоже не оставил бы свой пост, если бы не думал, что у него появится
шанс собрать  больше  информации,  чем  здесь,  на  Старкаде.  Это  может,
конечно, скомпрометировать нашу миссию. Я все еще не знаю - как,  но  меня
очень ловко подвели к тому, чтобы я выбрал его.
     - Этот старый медведь манипулирует тобой, - хихикнула Персис.
     - Очень хитрый медведь. И жестокий, почти фанатичный. Однако он может
быть полезен, и я, конечно, буду  присматривать  за  ним.  Я  помогаю,  он
возьмет одного или двух своих помощников. Молодые, симпатичные офицеры, а?
     - Ты сам достаточно красив и молод для меня, Марк, - Персис потерлась
об него головой.
     Хоксберг отложил сигарету.
     - И я всегда так ужасно занят.


     День был пасмурным и хмурым, на свинцовом море качались  белые  шапки
пены. Завывал ветер, скрипела обшивка. "Стрелец"  раскачивался.  Сзади  за
кормой шел сопровождающий флот, вздымаясь на  волнах.  На  верхушках  матч
хлопали флаги. Одна палуба была  занята  герметичной  палаткой  с  земными
кондиционерами. Корабль Драгойки буквально кишел людьми. Она и ее  команда
бесстрастно наблюдали, как Райденауэр - глава ксенологических исследований
- пошел освобождать сираво.
     Это был  высокий  человек  с  напряженным  лицом  и  песочного  цвета
волосами под шлемом. Его пальцы приблизились  к  кронштейну  вокализатора,
прикрепленного к одной стене. Послышались звуки, которые мог издать только
обитатель моря.
     Длинное тело в бассейне зашевелилось. Приоткрылись губы,  карикатурно
напоминающие человеческие. Послышался ответ. Джон Райденауэр кивнул:
     - Хорошо, выпустите его.
     Флэндри помог отодвинуть крышку. Пленник  выгнул  свой  хвост.  Одним
скачком он выпрыгнул  за  борт.  На  палубу  полетели  брызги.  Райденауэр
подошел к борту и посмотрел вниз.
     - До свидания, Сумерки, - сказал он.
     - Это его настоящее имя? - спросил Флэндри.
     - Это то, что примерно означает его имя Ивенфол, - ответил  ксенолог.
Он потянулся. - Я не ожидаю, что кто-нибудь появится в течение  нескольких
часов. Но будьте готовы, начиная с 15.00. Пойду посмотрю свои записи.
     Он пошел в свою каюту. Флэндри проводил его взглядом.  "Много  ли  он
знает? - подумал энсин. - Пожалуй, больше, чем он мог узнать от Чарли  или
из старых записей, это уж  точно.  Так  или  иначе,  Абрамс  устроил  -  О
Господи, эти снаряды, взрывающиеся на Юджанке!"
     Он отогнал эту мысль и окинул взглядом команду, которая  должна  была
спускаться под воду. Пара ассистентов-ксенологов, инженер-энсин  и  четыре
дотошных специалиста из рядового состава, у  которых  был  опыт  подводной
работы. Они были для него практически более чужими, чем тигерийцы.
     Колкий ветер унес его славу о выигранном бое в Золотом Заливе. То  же
самое получилось и с пьянящими надеждами, что он Доминик  Флэндри,  больше
не зеленый юнец, а оценен по достоинству, что  ему  обещана  благодарность
как герою всех Курсовиков и это он единственный, кто может уговорить Народ
суши попытаться достичь мирного урегулирования. Если отбросить  романтику,
это означало лишь то, что он должен ехать  вместе  с  посланниками  Земли,
чтобы их миссия была оправдана в глазах  тигерийцев.  Райденауэр  довольно
грубо сказал ему, чтобы он не вертелся под ногами.
     Яну ван Зуйлу везло больше!
     - Ладно, - Флэндри напустил на себя беспечность,  насколько  это  ему
удалось, и направился к Драгойке. Она встретила его мрачно.
     - Мне ненавистна мысль, что ты спустишься вниз, - сказала она.
     - Ерунда, - ответил он, - замечательное приключение, я не могу ждать.
     - Вниз, где лежат кости наших матерей, которых они утопили. Вниз, где
нет ни солнца, ни лун, ни звезд, только темнота и холодные течения.  Среди
врагов и ужаса. В бою было лучше.
     - Я скоро вернусь. Это  первое  погружение  только  для  того,  чтобы
узнать, позволят ли они нам возвести свое здание на дне.  Как  только  это
удастся сделать, ваш флот может плыть домой.
     - А как долго ты будешь в этом здании?
     - Я не знаю. Надеюсь, не  больше  нескольких  дней.  Если  все  будет
благополучно, я, - Флэндри явно любовался  собой,  -  там  буду  не  очень
нужен. Я снова буду нужнее на суше.
     - К тому времени я уже уеду, - сказала Драгойка, - у "Стрельца"  есть
еще срочный  груз,  и  Сестринство  хотело  бы  использовать  преимущество
перемирия, пока оно еще не закончилось.
     - Но ты вернешься, не так ли? Позвони мне, как только будешь дома,  и
я прилечу на Юджанку, - он погладил ее руку.
     В ответ она сжала его руку.
     - Когда-нибудь ты уедешь насовсем.
     - М-м... но ведь это не мой мир.
     - Мне бы хотелось увидеть твой, - произнесла она с присвистом. -  То,
что мы слышим и видим, - как сон, как утерянный остров. Может, это  так  и
на самом деле?
     - Боюсь, что нет, - Флэндри подумал о том, почему райские мотивы были
так распространены  в  наземных  культурах  Старкада.  Было  бы  интересно
узнать. Если бы не эта проклятая война, люди могли  бы  сюда  приезжать  и
по-настоящему изучать планету. Тогда и он мог бы присоединиться к ним.
     Жаль,  в   Империи   осталось   очень   мало   истинно   бескорыстных
исследователей. Человеческий дух утратил признание объективности  внешнего
мира. Может быть, из-за того, что Времена Бедствий  огрубили  цивилизацию?
Или просто человек, увидев, что галактика не принадлежит ему и он не может
укрепить то малое, что есть у него, потерял  интерес  к  чему-либо,  кроме
себя?
     Без сомнения, древний дух и рвение  должны  быть  восстановлены.  Но,
может быть, сначала Империи придется погибнуть? А он поклялся защищать ее.
     "Мне надо больше понять из того, что написано в книгах Абрамса.  Пока
они главным образом только смутили меня".
     - Ты думаешь о чем-то возвышенном? - спросила Драгойка.
     Он попытался засмеяться:
     - Как раз наоборот. Я думаю о еде, веселье и женщинах.
     - Да? Женщинах, - она стояла молча, потом тоже засмеялась: - Пожалуй,
я могу попытаться устроить веселье. Что ты скажешь об игре Яволак?
     - Я еще не выучил эти проклятые правила, - ответил Флэндри.  -  Но  у
меня с собой карты, и если бы мы собрали несколько игроков,  то  могли  бы
сыграть в земную игру под названием покер.


     Гладкая голубая голова  показалась  в  волнах.  Флэндри  не  смог  бы
определить, кто это был, - Ивенфол или кто-то другой.  Хвостовые  плавники
трижды ударили по воде.
     - Это наш сигнал, - объяснил Райденауэр, - пойдемте.
     Он сказал что-то  по  радио.  Вся  команда  была  закована  в  броню.
Предполагалось, что она должна выдержать давление на километровой глубине.
     "Хотелось бы мне не  думать  об  этом  предположении",  -  погрустнел
Флэндри.
     Он неуклюже пересек палубу, и когда настала очередь, его опустили  на
борт. Он в последний раз посмотрел на Драгойку, которая махала ему  рукой.
Потом  перед  ним  прошла  обшивка  корабля,  затем  -  зеленая  вода.  Он
расслабился, включил звук на своем коммуникаторе и завел мотор  на  спине.
Оставляя  пузырчатый  след,  Флэндри  направился  за  другими.  Тому,  кто
подготовлен к  космическим  маневрам,  в  скафандре  под  водой  все  было
привычно... Черт побери! Он забыл, что трение будет тормозить движение.
     - Идите рядом со мной, - прозвучал в наушниках голос Райденауэра. - И
ради бога, не будьте таким воинственным.
     Существо, которое явно было рыбой, скользило впереди.  Вода  темнела.
Тем не мене светильники не понадобились им даже тогда, когда они  достигли
дна:  море  было  мелким.  Флэндри  со  стрекотом  несся  сквозь  сумерки,
переходящие в кромешную  тьму.  Над  ним  был  круг  тусклого  света,  как
замерзший  иллюминатор.  Под  ним  -  лес.  Длинные  ветви   с   зелеными,
коричневыми и желтыми листьями устремлялись вверх. Массивные стволы тащили
волокнистые сети своих отростков. Огромный  моллюск,  покрытый  маленькими
раковинами, схватил изысканно окрашенный,  покрытый  кружевами  кораллоид.
Стайка рачков с шорохом  прокатилась  -  по-другому  не  скажешь  -  через
лужайку водорослей. Что-то напоминающее угря извивалось над  их  головами.
Небольшое животное с крошечными  плавничками,  все  в  радужных  полосках,
порхало меж морских деревьев.
     "Что ж, место очень красивое!"
     Чарли, нет, Ивенфол вел флот в открытое  море,  к  месту,  где  редко
проходили корабли.  Как  он  ориентировался,  было  загадкой.  Но  Отблеск
Раковины был уже недалеко.
     Флэндри пришел к выводу, что ваз-сираво  злетоварские  жили  в  шести
городах, более  или  мене  равномерно  расположенных  по  окружности.  Дом
Прилива и Рифовый Замок были на другом конце архипелага. Курсовикяне давно
о них знали. Иногда они совершали  на  них  набеги,  сбрасывали  камни,  а
иногда эти города служили базами для нападения на тигерийские корабли.  Но
о таких городах, как Отблеск Раковины, Пещера, Кристалл  и  Потусторонний,
на краю этой колоссальной пропасти на дне  моря,  под  названием  Глубины,
даже не подозревали. Принимая во внимание, как  должна  действовать  схема
внутригородского движения, Флэндри решил,  что  Шестиконечник  может  быть
также назван звездой Давида. А впрочем, вы  не  могли  бы  сделать  точный
перевод с такого странного языка.
     В воде был слышен звук барабанов. Около сотни пловцов, выстроенных  в
боевой порядок, появились в поле зрения. В  шлемах  и  кожаных  чешуйчатых
латах, они были вооружены копьями с обсидиановыми наконечниками,  топорами
и  кинжалами.  Сопровождающий   обменялся   несколькими   словами   с   их
начальником. Они окружили всю процессию и двинулись вместе с ней.
     Теперь Флэндри проплывал над сельскохозяйственными угодьями. Он видел
ухоженные  поля,   рыбу,   запертую   в   купол   из   плетеных   прутьев,
цилиндрические, тоже плетеные дома, стоящие на  якоре  у  скалы.  Недалеко
проплыла повозка, запряженная рыбой размером со  слона,  которой  управлял
сираво, она тащила нечто напоминающее по форме торпеду со стабилизирующими
плавниками,  покрытую  кожей.  Вероятно,  они   плыли   из   глубины,   из
какой-нибудь пещеры, потому что сираво держал фонарь-пузырь,  наполненный,
видимо, фосфоресцирующими микроорганизмами. Когда экспедиция  приблизилась
к городу, Флэндри увидел мельницу. Она  стояла  на  крутой  возвышенности,
если не сказать - на горе, и ее ось  шла  вертикально  от  эксцентрикового
колеса.  Направив  туда  свет  своего   лазера   и   настроив   линзы   на
телескопическое обозрение, он различил сферу на другом конце, плавающую на
поверхности. Что ж, водяной мотор.
     Впереди  поднимался  Отблеск   Раковины.   Город   казался   хрупким,
неустойчивым, нереальным - какая сцена для  балетной  постановки!  В  этом
мире, где не существовало погоды, стены и  крыши  нужны  были  только  для
уединения.  Они  были  сделаны  из  разноцветных  материалов,  ниспадающих
вольно, и могли двигаться свободно вместе  с  течениями.  Прикрепленные  к
столбам, они фантастически извивались. Верхние уровни  были  шире  нижних.
Фонари на углах горели постоянно, чтобы ночь не захватила город. Поскольку
не было нужды в наземном транспорте, улиц просто не существовало. Но чтобы
контролировать уровень  ила  или  наслаждаться  видом,  строители  покрыли
пространство между домами садами и гравием.
     Собралась толпа. Флэндри увидел много  женщин,  прижимающих  к  груди
детей, рядом на привязи были отпрыски чуть постарше. Очень немногие носили
одежду, а  если  и  носили,  то  только  для  того,  чтобы  надеть  на  не
драгоценности. Они что-то бормотали, издавая низкие звуки, похожие на  шум
прибоя. Но все же они были спокойнее и вели себя приличнее, чем  тигерийки
или люди.
     Посреди города, на другом  холме,  возвышалось  здание  из  "одетого"
камня. В основной части, которая была без крыши, стояли колонны, но  сзади
поднималась вверх башня, широкая, с толстым стеклянным куполом как раз под
поверхностью воды. Если бы она была подобным  образом  герметизирована  до
конца (как, возможно, оно и было!), то затопила бы светом  весь  интерьер.
Хотя архитектура была  совершенно  другой,  белизна  сооружений  напомнила
Флэндри о Парфеноне на Земле. Он как-то видел  реконструкцию...  его  туда
возили.
     Что-то заслонило ему свет, падающий сверху. Подняв голову, он увидел,
как стая рыб тащит  подводную  лодку.  За  ними  следовал  отряд  пловцов,
вооруженный винтовками мерсеянского производства. Неожиданно он  вспомнил,
что находится среди врагов.



                                    8

     Когда за городом установили дом в форме купола и  снабдили  его  всем
необходимым  для  жизни  человека,  Флэндри  вознамерился  быстро  одолеть
краткий курс философии и истории профессора Абрамса (а что еще  оставалось
делать, если не бить баклуши и не валять дурака, пока в  Штабе  не  решат,
что большая часть его авторитета перешла к Райденауэру, и не прикажут  ему
вернуться в Хайпорт?). Но вместо этого он обнаружил для себя  очень  много
других занятий.
     Морской народ был так же заинтересован в землянах, как  и  земляне  в
них. Возможно, даже больше. Поразительно, как после всех ужасных  историй,
которыми напичкали их мерсеяне, они делают такие усилия, чтобы самим дойти
до истины (хотя, если понадобится,  становятся  прекрасными  бойцами  и  в
некоторых отношениях совершенно безжалостными, но  по  природе  своей  они
все-таки менее жестоки, чем люди, тигерийцы или мерсеяне).
     Райденауэр и его коллеги неотлучно находились в небесном  храме,  где
проходили  бесконечные  переговоры  с  властями  Звезды  Давида.  Ксенолог
стонал, когда его незанятых людей приглашали на экскурсию.
     - Если бы вы были обучены... О, Господи,  сколько  бы  могли  узнать!
Просто у нас здесь не хватает профессионалов, так что, любители, - вперед!
И если вы не осмотрите и не запомните все до мелочей, я лично  вскрою  вас
своим кухонным ножом.
     Таким образом, Флэндри, с  тем  или  другим  товарищем  часто  целыми
часами путешествовали. Поскольку никто из них не  понимал  местного  языка
или Эриау, их обычным гидом был Айсинглас [Желатин], понимавший  некоторые
курсовикянские  команды,  обученный  мерсеянами  обращаться  с  переносным
вокализатором (языку Народа суши они  постепенно  обучились  от  пленных);
Флэндри  восхищался  гениальностью  методов   с   помощью   которых   этот
технологически отсталый народ поддерживал их жизнь  в  течение  нескольких
недель. Он всем сердцем надеялся, что с  застарелой  враждой  можно  будет
действительно покончить. Его новых  знакомцев  звали  Финбрайт  [Блестящий
Плавник], Бивей [Кратчайший  Путь],  Жужжальчик  и  мудрая  фрау  Оллхилер
[Всеисцеляющая]. Каждый из них был настолько своеобразен, что вы не смогли
бы охарактеризовать их двумя словами, что бывает довольно просто сделать с
людьми.
     - Мы так рады вашим мирным инициативам, - сказал Айсинглас при первом
знакомстве. - Так рады, что  попросили  мерсеян  отойти,  пока  вы  здесь,
несмотря на всю их помощь нам.
     - Я заподозрила было, что мы и Народ суши - просто  пешки  в  большой
игре, - добавила Оллхилер. - К счастью, это не так.
     Щеки Флэндри вспыхнули под  шлемом.  Он  знал,  как  мало  альтруизма
связано с их походом. Ходили слухи, что Энрике открыто протестовал  против
предложения Хоксберга и покорился лишь тогда, когда виконт  пригрозил  ему
перераспределением на Плутон. Абрамс, напротив, одобрял, потому что  любой
шанс добыть новые факты был для него хорош. Но он не был оптимистом.
     Не был им и Бивей:
     -  Мир  с  Охотниками  -