не может изменить моих чувств к тебе.
     Если бы они не стояли так близко друг к другу, Мимс бросилась бы ему на шею. Все ее сомнения исчезли в один миг. Он сделал ей самый дорогой подарок, какой только может сделать мужчина женщине, - он рассказал ей правду о себе.

***

     Завернувшись в толстое фланелевое одеяло, Хэнк смотрел в окно. "Следующая зима будет намного легче", - подумал он, и тут же гримаса отчаяния исказила его лицо: ему не дожить до следующей зимы.
     Хэнк наклонился вперед к телескопу и посмотрел на ясное ночное небо. Беда в том, что не человек решает, когда умереть. Жизнь уходит час за часом, день за днем. У него осталось не так уж много этих дней. Как быть? Как обмануть судьбу? До тех пор пока рядом с Кэйт не будет человека, способного позаботиться о ней, он обречен жить. Жить, как бы невыносимы ни были его мучения.
     Внезапно Хэнк поймал объективом в телескоп какую-то пару: мужчина и женщина шли прижавшись друг к другу по дороге, ведущей к дому управляющего. Подавшись вперед, он взял их в фокус и тут же расплылся в улыбке. Теперь понятно, почему Команчо так торопился после ужина.
     Хотя Кэйт и Команчо шли, повернувшись к нему спиной, Хэнку было довольно и этого. Они с Лиззи всегда так ходили, возвращаясь из гостей или прогуливаясь по ранчо, - плечо к плечу, держа друг друга за талию. Как давно это было... смахнув внезапно набежавшую слезу, Хэнк откинулся на спинку кресла и скинул с себя одеяло. Пора было ложиться спать.
     Чистые фланелевые простыни пахли свежестью и влагой. Последнее время Хэнк не только ночь, но и большую часть дня проводил в постели, поэтому Дельта стала менять ему постель два раза в неделю. Он надеялся уйти из жизни раньше того срока, когда его простыни придется менять каждый день. Если Кэйт и Команчо вместе, то больше не о чем беспокоиться, - будущее Пансиона Прайдов, будущее Аутбэка в надежных руках. Земля, думал Хэнк, засыпая, все возвращается в землю, и печали, и радости...

***

     Едва сдерживаясь, Мимс схватила Байрона за руку.
     - Никто не вправе обвинить тебя в смерти Масая! Ты был ребенком. Но мне исполнилось шестнадцать, когда я отдала свою крошечную дочку в приют. Я была достаточно взрослой для того, чтобы хорошенько подумать. - Она пристально посмотрела на Байрона. - Ты не очень-то удивлен.
     - Я понял, что ты рожала, когда впервые увидел тебя обнаженной.
     - Почему же ты ни о чем меня не спросил?
     - Я думал, ты сама когда-нибудь все мне расскажешь. К тому же это никоим образом не влияет на мое отношение к тебе. - Он задумался на мгновение, потом пристально посмотрел ей в глаза. - Есть только одна вещь, о которой я хотел бы тебя спросить. Сердце Мимс забилось от волнения.
     - Я скажу тебе все. Если смогу...
     - С того момента, как ты сегодня ступила под крышу этого дома, ты ходишь чернее тучи. Что произошло? Ты можешь сказать мне, в чем дело?
     - Это потому... это из-за новой секретарши Кэйт.
     - Бобби Рэй. Ты думаешь, что...
     - Нет, уже не думаю. Я расспросила Бобби Рэй о ее семье. О, Боже, как все неловко получилось! Я просто изнываю от подозрений, как только встречаю молоденькую блондинку одного возраста с моей дочерью. - Мимс вся дрожала от волнения. - И можешь мне поверить, это так ужасно!
     - Ты замерзла. Давай вернемся в дом?!
     Мимс послушно кивнула.
     - Давай.
     Когда они уже почти подошли к конюшне, Байрон усадил Мимс на скамеечку и, присев перед ней на корточки, обнял ее за плечи.
     - Я знаю превосходный способ согреть тебя, - сказал он, целуя Мимс в губы.
     - Пожалуйста, дорогой, выслушай меня до конца! Я не смогу говорить, если ты будешь так себя вести.
     - Да пойми же, меня совсем не трогает твое прошлое. Я думаю только о будущем! Я хочу, чтобы мы были вместе.
     - Если бы все было так простой. Когда мне было шестнадцать лет, я влюбилась в своего учителя английского языка. Я мечтала стать писательницей. Он сказал, что у меня есть талант, назначил мне встречу после занятий, якобы для того, чтобы поговорить о моей работе.
     - Чертов негодяй, будь он проклят! - гневно прошипел Байрон.
     Мимс не отвечала. Она решила рассказать всю историю до конца.
     - Одно событие шло за другим, и вскоре я оказалась с ним в одной постели в каком-то дешевом загородном мотеле... Он всегда долго и пространно рассуждал о том, что было бы, если бы его жена могла чувствовать и понимать так же, как я. Тогда мне и в голову не приходило, что это отработанный прием. Я жалела, я любила его. Несколько месяцев спустя, когда выяснилось, что я беременна, он умолял меня сохранить наши отношения в секрете. Он говорил, что потеряет работу, если хоть кто-нибудь узнает об этом. Короче говоря, мой отец отправил меня в католический дом для незамужних беременных женщин, которые хотят избавиться от ребенка, а потом устроил удочерение моей девочки через церковь.
     - Ты когда-нибудь интересовалась, что случилось с ребенком?
     - Десять лет назад я наняла детектива, чтобы найти ее. Но безуспешно.
     - Почему ты не сделала этого раньше?
     - Тому, по крайней мере, две причины. Сначала я не могла себе этого позволить, а потом она была уже
     Довольно взрослой, и я не знала, нужно ли вмешиваться в ее жизнь.
     - Конечно, - согласился Байрон. - Но что же тогда заставило тебя взяться за поиски?
     - Десять лет назад одна из моих моделей сказала мне, что беременна, и я устроила ей аборт через знакомую медицинскую службу. Мне не хотелось, чтобы она страдала потом, как я. После этого случая я почему-то решила разыскать свою девочку.
     - Мимс, любовь моя, - Байрон обнял ее за плечи, - ты не виновата в том, что случилось с тобою в шестнадцать лет. Но решать судьбу той девушки ты, была не вправе. - Он посмотрел ей в глаза. - Сколько моделей работало у тебя все эти годы?
     - Я даже не знаю... Сотни... - удивилась Мимс.
     - И для каждой ты сделала больше, чем карьеру, не так ли?
     - Они так молоды и так скучают по дому. - Мимс улыбнулась. Первые дни самостоятельной жизни ее девочек были всегда удивительно трогательными. Как много пижам покупала она для своих тоскующих по дому моделей, сколько разговоров переговорила, успокаивая и ободряя их. - Я старалась стать для них матерью...
     - Моя милая, милая Мимс! Тебе не приходило в голову, что вместо того, чтобы пойти учиться дальше, ты занялась работой с моделями, думая о своей дочери? Ты хотела подарить свое нерастраченное тепло другим девушкам, похожим на нее!
     Внезапно Мимс почувствовала облегчение.
     - Знаешь, я никогда не думала об этом.
     - Но ведь это так?
     - Да, наверное.
     - Знаешь, я приехал в Техас, надеясь навсегда распрощаться с прошлым. Возможно, вдвоем нам будет легче.
     Мимс глубоко вздохнула.
     - Да, конечно. Но это нелегко...

Глава 22

     Пережив трудную зиму, весной Команчо, впрочем, как и все другие, вздохнул с облегчением. Стараниями Байрона новые обитатели ранчо жили в довольстве. Кэйт успешно продолжала строительство. Да и дела самого Команчо шли в гору намного быстрее, чем он мог ожидать. Но все это было чепухой, по сравнению с их любовью, крепнущей день ото дня.
     Команчо с нежностью посмотрел на Кэйт. Прошло уже больше семи месяцев с той ночи, когда она впервые перешагнула порог его дома, семь месяцев со дня смерти Траубла. Несомненно, срок более чем достаточный для того, чтобы их страсть поостыла. Однако каждый час, проведенный с Кэйт, не успокаивал, а лишь все больше и больше заставлял Команчо желать ее.
     - Ты не представляешь, как я счастлив! - сказал он, - и как я тебя люблю!
     Кэйт радостно улыбнулась.
     Он благодарил Господа за то, что теперь она улыбалась ему не с обложки журнала.
     - Наверное, представляю, но не буду возражать, если ты захочешь говорить мне об этом снова и снова!
     - Как я тебя люблю. Как? - Команчо притворно задумался:
     - Я люблю тебя больше, чем рисовый пирог Дельты, больше, чем холодное пиво после долгой езды по жаре, больше чем... - он захохотал в полный голос.
     - И это все?!
     - Конечно нет, о прекраснейшая из прекраснейших! Я люблю тебя больше, чем свою лошадь! - Кэйт хотела было возмутиться, но Команчо крепко прижал ее к себе. - Я люблю тебя больше жизни.
     - Ну, это совсем другое дело, - сказала она ласково.
     - Каждый раз, когда я думаю о прошлом, мне кажется, что настоящее просто сон или сказка. Кэйт, я не хочу больше разлучаться с тобой.
     - Вот и замечательно!
     - Когда ты собираешься сказать о нас отцу?
     Кэйт сразу посерьезнела.
     - Думаю, надо подождать, - она тяжело вздохнула.
     - Долго?
     - По крайней мере, до открытия Аутбэка.
     Команчо боялся, что Хэнк не доживет до этого времени. Казалось, Хэнку стало лучше в апреле, но первая летняя жара окончательно подорвала его силы.
     - Конечно, я могу подождать, - немного помолчав, согласился он.
     - Лучше всего мне было бы сейчас встать и пойти домой.
     - Не уходи пока. Поспи еще немного.
     - Ну, хорошо, как скажешь, - пробормотала Кэйт, перекатываясь на свою подушку и поворачиваясь к нему спиной.
     Она окончательно проснулась часа два спустя. Ходики, щелкавшие на ночном столике, показывали половину пятого. Ее "внутренние" часы, четко отмерявшие время с момента получения займа, говорили, что сроки поджимают. Первая часть ссуды должна быть выплачена уже в этом месяце.
     Осторожно, стараясь не разбудить Команчо, Кэйт поднялась с постели, быстро оделась и прямиком направилась к главному зданию. Чем ближе день открытия, тем больше беспокоилась она о погоде, о транспорте, о тысяче других вещей.
     Благодаря рекламной кампании, блестяще организованной Мимс, пригласительные билеты уже были разосланы друзьям и знакомым, представителям прессы и деловым людям. Кэйт радовалась такому успеху. На своем опыте она хорошо знала, что редко когда за пять дней до открытия нет билетов. Однако прогнозировать блестящее будущее Аутбэка рановато: вопрос значимости сафари-ранчо пока еще висел в воздухе.
     "Все упирается в деньги, - тяжело вздохнув, подумала Кэйт". Сбережения Команчо и ее личные деньги пошли на строительство Аутбэка. И теперь у обоих не было и цента за душой. О какой свадьбе тут говорить? Кэйт усмехнулась. Команчо все-таки неисправимый фантазер. Но в одном он прав: глупо откладывать разговор с отцом.
     Она сняла туфли и на цыпочках прошла по коридору мимо двери в комнату Байрона. Скоро Дельта примется за утреннюю уборку. Поднявшись в свою комнату, Кэйт решила принять душ. Стоя под прохладной струей воды, она составляла план действий на день. Ее мозг работал, как перегруженный компьютер; шериф и его сопровождающие будут в половине восьмого, в десять у нее встреча с организаторами шведского стола, потом снова разговор с шерифом...
     Кэйт чувствовала жуткую усталость. Но усталость - пустяк, главное - они кажется избавились от "злого гения". Шериф Шумакер уверен, что вредил им какой-то ненормальный поклонник Кэйт.
     "Господи, пусть Герман окажется прав", - подумала она, выходя из ванной.
     Итак, как считала Кэйт и как было на самом деле, организационные проблемы остались далеко позади. Теперь Аутбэку предстояло выдержать еще одно стихийное бедствие - наплыв прессы и телевидения.
     "Да благословит Господь Мимс, Дельту, Байрона и Бобби Рай", - молилась про себя Кэйт, спускаясь на кухню. Они сделали все, что было в их силах. В список благодетелей она мысленно записала и сенатора Моргана. Нельзя забывать, что именно он, и никто другой, помог ей с финансовой поддержкой. Одного этого достаточно, чтобы испытывать к сенатору чувство благодарности. Но ему, видимо, не нужна благодарность, - Морган всем сердцем болеет за Аутбэк. Иначе зачем бы он вызвался пригласить на открытие президента?..
     Президент пришелся бы как нельзя кстати, размышляла Кэйт. Правда, в глубине души она знала, что какие-нибудь важные дела вынудят главу государства прислать вместо себя вице-президента с супругой. Однако это тоже неплохо, - вице-президент - компетентный и уважаемый политик, спасибо и ему, подытожила свои рассуждения на эту тему Кэйт.
     Надо сказать, что волнения владелицы ранчо были вполне понятны. Еще бы! Ведь на открытие Аутбэка приедут самые знаменитые люди Америки. Помимо вице-президента и сенатора Моргана с женой, приглашены еще несколько вашингтонских конгрессменов, губернатор штата Техас Анн Ричардс и некоторые местные служащие. Ждали также Максина Мессенджера, всемогущественного общественного гуру из Хьюстона, деятельность которого была связана с филиалом Кантри-клуба Ривер Окс в Кервилле.
     Одеваясь, Кэйт думала, каких гостей где разместить. Вице-президент остановится в заново перестроенном правом крыле. Здесь же будут Морганы, Анн Ричарде и другие высокопоставленные лица из Хьюстона. Остальные приглашенные разместятся в новеньких бунгало, построенных вокруг обеденного павильона.
     Благодаря стараниям архитектора, снаружи бунгало выглядело как палатка, внутри же это было роскошное жилье с зеркальными потолками и изящно обставленными столовыми, над которыми трудился шеф одного из четырехзвездочных отелей.
     По пути на кухню Кэйт решила заглянуть к Хэнку. Он уже давно проснулся и смотрел в телескоп. Рядом на столике стояла чашка кофе. Его ноги были укутаны пледом. Дельта говорила, это Хэнка, несмотря на теплую погоду, постоянно знобит.
     Кэйт подошла к отцу и поцеловала его в щеку. Он вздрогнул и быстро обернулся. Из-за резкого движения лицо его исказилось от боли.
     - Я не заметил, как ты вошла.
     - Как дела на Аутбэке? - Она тепло улыбнулась ему. Со своего места Хэнк мог разглядеть только часть гостевых площадок, террасу, теннисные корты и обеденный павильон. Чуть дальше виднелся невысокий забор, за которым блестела Гуадалупе. Подойдя к окну, Кэйт невооруженным взглядом различила несколько животных у реки. Хэнку же, когда он садился к телескопу, был виден каждый волосок на их спинах.
     - Отсюда все выглядит прекрасно, - сказал он. - Вы славно поработали. Я горжусь тобой. Мне бы очень хотелось... - Хэнк осекся.
     Кэйт видела, что последний месяц отец чем-то обеспокоен, и это пугало ее.
     - Так что, папа?
     - Ну, я хотел пожелать тебе всяческих успехов, Кэйт. А теперь иди. Я знаю, ты очень занята.
     Кэйт покорно вышла. Всякий раз, покидая его комнату, она боялась, что это их последняя встреча, последний разговор.
     Несмотря на ранний час, Дельта, Бобби Рэй и Марк Калхоун - молодой администратор, прибывший на работу в феврале, - сидели уже за кухонным столом и пили утренний кофе. Бобби Рэй надела сегодня простое ситцевое платье цвета морской волны, свои платиновые локоны она собрала сзади в хвостик. Наряд Дельты состоял из изящных цвета хаки брюк и открытой батистовой блузки. Бумаги, лежавшие на столе, говорили о том, что все трое не просто пили кофе, но и были заняты делом.
     Задержавшись в дверях, Кэйт подумала о том, как Аутбэк изменил и Дельту, и Бобби Рэй. Дельта обнаружила в себе уникальные способности домохозяйки высокого класса. Бобби Рэй развивалась так быстро, что у Кэйт вскоре не осталось ни малейшего сомнения по поводу ее кандидатуры на пост директора службы менеджмента.
     - Итак, белья у нас достаточно? - сурово вопрошала Бобби Рэй.
     - Ну, конечно, дорогая! - Дельта театрально закатила глаза. - Мы уже пересчитывали его тысячу раз!
     - Знаю, знаю, вы считаете меня занудой. Но я всего лишь хочу, чтобы все прошло без накладок. - Бобби Рэй отпила глоточек кофе. - Вы слышали последний прогноз погоды?
     - В день открытия Аутбэка Бог не допустит такой несправедливости, как гроза, дорогуша, - иронизировала Дельта.

***

     Байрон посмотрел в бинокль. В заходящих лучах солнца долина выглядела так, словно он находился не в Хилл Кантри, а где-нибудь в центре Серенгети, словно он был не управляющим Аутбэка, а грозным повелителем этого великолепия.
     Байрон давно мечтал разводить на ранчо львов. Разве мог он представить, что его мечта станет реальностью здесь, в самом центре Техаса? Ему хотелось смеяться от счастья. Может быть, уже совсем скоро техасские львы пополнят ряды своих африканских собратьев.
     Байрон вспомнил, как трудно им было в самом начале. Не было денег на строительство вольеров, ветеринарной лечебницы, неоткуда было взять и животных. Но все как-то нормализовалось: с первым и вторым помогли друзья, а с третьим вообще получилось как в сказке. После статьи в газете, в которой говорилось о подарке Нейла Диллона, предложения о продаже животных стали приходить из зоопарков, из клубов защиты животных и даже от частных лиц.
     Байрон удивился тому, как много безумцев еще держат диких животных у себя дома, - дикого зверя можно поймать, но приручить, увы, удается крайне редко. Впрочем, когда подобные безрассудные любители пытаются избавиться от опасного соседства, это только на пользу Аутбэку. Беда в том, что их возможности, во всяком случае пока, несколько ограничены.
     Байрон вложил бинокль в футляр, сел за руль новенькой малины, купленной Кэйт для посетителей, и направился к двойным воротам, отделяющим площадку от дороги.
     За последние шесть месяцев ранчо превратилось в Ноев ковчег черные носороги Нейла Диллона, стада зебр Гревиса, страусы, газели Томсона, панды и множество других животных жили здесь в добром соседстве. А еще совсем недавно пустующий западный район ранчо был теперь домом для маленького стада бизонов, тонкорунных овец, серых волков, двух горных львов и даже ягуара, к которому в скором времени собирались добавить мексиканских волков.
     Прежде чем свернуть на дорогу, ведущую к новым аутбэковским офисам, Байрон посмотрел на часы. До того как они с Кэйт поедут в аэропорт провожать Мимс, у него будет немного времени на подготовку отчета о проделанной за неделю работе.
     Но это будет, мягко говоря, нелегко. Он слишком занят мыслями о Мимс. Вчера вечером она сказала, что хочет кое о чем поговорить с ним. О чем? Байрон волновался, как мальчишка.

***

     Кэрролл Детвейлер припарковался у "Старой таверны" и, с трудом оторвав свой зад от сиденья, вывалился из автомобиля. Он даже не удосужился запереть дверцы машины. Зачем? Всем в Элгине было известно, кому принадлежит эта машина, и пусть хоть кто-нибудь попробует дотронуться до нее.
     С тех пор как Детвейлер вернулся из Хилл Кантри, он не находил себе места. Слишком тиха и скучна была для него здешняя жизнь. "Так недолго и спиться", - подумал Детвейлер, входя в таверну и направляясь к своему излюбленному месту за стойкой бара.
     В ожидания официанта, ушедшего за заказанным пивом, Детвейлер лениво пролистал забытую кем-то на соседней стойке газету, Он привык быть один и неприятно удивился, когда несколько минут спустя какой-то мужчина попытался присесть рядом.
     Дет смерил незнакомца надменным взглядом: бледная кожа, серая одежда и свастика на запястье производили неприятное впечатление. Картину дополняло измятое до неприличия лицо и пространный взгляд давно и много пьющего человека. "Должно быть, бывший жулик", - подумал Детвейлер.
     Незнакомец в свою очередь тоже довольно откровенно разглядывал своего соседа.
     - Как дела? - спросил он сдавленным голосом Не реагируя на вопрос, Детвейлер продолжал в вьи, шей степени бесцеремонно разглядывать своего соседа. Но вскоре ему надоело это занятие, и он медленно опустил глаза в газету. Через несколько минут Детвейлер вновь взглянул на незнакомца, который, похоже, не понял, что ему лучше было бы исчезнуть как можно скорее. Да, так оно и есть, этот болван, кажется, решил здесь заночевать. "Чтоб ему разорваться", - выругалг-ся Детвейлер и принялся снова изучать газету. Заголовок над фотографией гласил: Вице-президент и звезды Голливуда посетят открытие сафари-ранчо в Хилл Кантри.
     Детвейлер, задыхаясь от ненависти, просмотрел статью. Когда он дошел до строк об успехах Кэйт, кровь закипела у него в жилах, как расплавленная лава.
     - С удовольствием оттяпал бы этот кусочек! - хихикнул экс-жулик, заглядывая Детвейлеру через пл