ли тебе.
     Я хочу сказать, что они, наверное, сами срывали с себя трусики, едва увидев тебя...
     - Панталоны, - прервал ее Валентин.
     - Что?
     - Панталоны, - повторил призрак, его низкий хриплый голос, словно холодный душ, остудил Веронику, - а не трусики.
     - Это к делу не относится.
     - Неужели?
     От близости Валентина мысли Вероники смешались, и она едва могла дышать.
     - Я этого делать не буду.
     - Не будешь делать чего?
     - Я не хочу ничего срывать с себя. - Девушка чуть сдвинулась в сторону, и ее пальцы обхватили ручку двери ванной: она придумала самый быстрый способ убежать от этого восхитительного мужского тепла. - Я собираюсь принять душ. - Холодный душ, просто ледяной!
     И чтобы больше не лгать. Вероника бросилась в ванную комнату, хлопнув дверью. Оказавшись одна, она прижалась спиной к деревянной двери и закрыла глаза. Что такое с ней случилось? Валентин добровольно согласился и был готов заняться ее обучением, тем более что Вероника сама хотела этого.
     Она мечтала об этом.
     Она мечтала о своем соединении с Валентином. Они вдвоем направили бы личную жизнь Мадам Икс на тропинку страсти, Но только не сейчас! Вероника была слишком напугана в последние несколько минут. Эмоции девушки были явно перегружены такой опасной близостью Валентина, эта близость внушала ей слишком много чувств - желание, отчаяние, страх. Она не боялась боли и страданий, она боялась забыть себя, забыть все, кроме этого мужчины.
     Вероника усилием воли попыталась избавиться от этих мыслей, включила душ и стала раздеваться. Сначала на пол упала ее футболка, потом джинсы, и девушка осталась только в трусиках и бюстгальтере.
     В комнате зазвонил телефон, но у Вероники не было желания подходить к нему. Она не могла снова встретиться с Валентином. С полностью обнаженным Валентином, - ..подумай, может быть, Софи и Роджер? - донесся через дверь голос Дженни. - Или Меган и Уолтер? Марси все еще болеет, и мы не спим допоздна. Позвони мне.
     Вероника попробовала температуру струи, посильнее открыла кран с холодной водой и потянулась расстегнуть крючки бюстгальтера.
     "Ты просто устала, - сказала она себе, - и Валентин застал тебя врасплох - Добрый старый голос разума, всегда готовый спасти Веронику, когда ее сердце начинало колотиться слишком быстро, а все мысли мгновенно исчезали в бешеном водовороте. - Ты напугалась еще по пути домой. Само собой разумеется, что после этого ты должна была испугаться совершенно обнаженного мужчину.., то есть призрака". Да, именно так. Он был призраком, просто призраком.
     Валентин был безвредным, временным, замечательным призраком.
     Бюстгальтер и трусики девушки тоже полетели на пол, и она потянула за занавеску душа.
     - Ты - жалкая лгунишка.
     Вероника повернулась, схватившись пальцами за пленку занавески. Кольца щелкнули, стержень прогнулся, и занавеска упала к ногам девушки.
     Обнаженный Валентин с усмешкой, от которой замирало сердце, стоял всего в нескольких дюймах от Вероники. Казалось, при его появлении из небольшой ванны исчез весь кислород. Его оценивающее выражение сменилось спокойной, порочной решимостью.
     - Я не лгу, - удалось сказать девушке, хотя она почти не могла дышать.
     - Ты хочешь сорвать свои панталоны.
     - Трусики. Но почему ты так в этом уверен?
     - Твое тело само говорит обо всем, милая. - Голубые глаза Валентина остановились на предательских бутонах ее груди, словно два лазерных луча, выискивающих цель, Вероника быстро закрыла свою грудь руками.
     - Выйди отсюда!
     - Только после того, как мы закончим наш урок. - Валентин шагнул вперед, а девушка отступила.
     - Никаких уроков! Я не хочу, чтобы ты...
     - Разве твоя мамочка не предупреждала тебя о том, что лгать нехорошо, милая?
     - Призрак вынудил девушку прижаться спиной к стене. Он оперся мускулистыми руками в кафель слева и справа от Вероники, лишая ее возможности двигаться и загораживая своим телом путь к спасению.
     - Что ты делаешь? - вскричала Вероника, когда Валентин наклонил голову и его губы потянулись к чувствительной раковине ее уха.
     - Шаг номер двадцать четыре.
     - Но я голая!
     - И я тоже.
     - Но...
     - Просто расслабься. - Эти слова прошелестели над ухом девушки, и волна тепла прокатилась по ее телу.
     - А если я скажу "нет"?
     Валентин отпрянул назад и пристально посмотрел в глаза Веронике. От этого взгляда девушка задрожала еще сильнее.
     - Я остановлюсь. - Призрак снова наклонил голову, и на этот раз Вероника почувствовала нечто большее, чем просто теплое дыхание. Горячие губы пощипывали и ласкали ухо девушки, и страх снова навалился на нее.
     Нет! Это слово было готово сорваться с ее языка Вероника уже открыла рот, но ей с трудом удалось выдавить из себя только:
     - А-ах.
     - Тебе приятно, милая? - проникла к ней в ухо волна палящего дыхания и возбуждающего чувственного прикосновения.
     О да, ей действительно было приятно. И это было уже проблемой. Ею язык скользнул по ее мочке, а затем переместился ниже, нежно прокладывая свой маршрут вдоль шеи. Валентин губами вбирал в себя немного кожи девушки и слегка прикусывал ее зубами. Этого было достаточно, чтобы по позвоночнику Вероники пробегала волна дрожи. Она застонала.
     "Проблема, - напомнил ей слабый внутренний голос. Большая проблема!"
     Глаза девушки на мгновение открылись, когда она почувствовала, как восставшая плоть Валентина упирается ей в живот. Определенно, у нее большая проблема, просто огромная проблема.
     Но проблема осталась: голос тела Вероники подавил голос ее разума. Что-то сломалось в ней, она не могла оттолкнуть Валентина и сказать единственное слово, которое бы остановило это.., это...
     - Двадцать семь, - прошептал призрак, пощипывая губами и лаская языком шею Вероники, а затем двинулся ниже - туда, где его горячие пальцы доставляли девушке мучительное наслаждение, скользя по нежной коже грудей. Ладони Валентина сжимали их упругую полноту, - шаги двадцать восемь и двадцать девять.
     Сильные пальцы щипали, покручивали и массировали соски Вероники, приводя их в состояние болезненного возбуждения, - шаг тридцать один.
     "Подожди-ка секундочку. А что случилось на тридцатом шаге?"
     Ох, да. Тридцатый шаг - это деликатное, мягкое и почтительное поглаживание кончиком пальца ее сосков, словно Валентин Тремейн никогда не видел ничего более красивого, не прикасался ни к чему более мягкому, не наслаждался таким огромным сокровищем...
     Можно было подумать, что дело обстоит именно так.
     Все-таки он был суперлюбовником, профессором наслаждения, богом страсти.
     И Вероника потеряла голову.
     "Возьми себя в руки, - сказала она себе, - борись за остатки здравого смысла. Просто скажи "нет"..."
     Это "нет" распалось и исчезло, как только горячие губы сомкнулись на возбужденном бутоне ее груди и начали ласкать его. Сначала мягко и слегка подразнивая, а затем все интенсивнее и настойчивее, доставляя девушке восхитительное наслаждение. , - ..тридцать три... - словно издалека донесся низкий хриплый шепот, когда Валентин скользнул языком к другой груди, чтобы доставить ей такое же сладкое мучение.
     В ушах Вероники раздавался бешеный стук ее сердца, сопровождаемый журчанием крови по венам и пением застоявшихся гормонов. Еще, еще, еще!
     Только прикосновения, напомнил девушке ее разум, они сейчас изучали только прикосновения. Ощущения были просто восхитительными, призналась себе Вероника, пока Валентин в течение долгого времени страстно ласкал ее грудь - так страстно, что все ее тело трепетало от наслаждения.
     - Я... Какой это шаг? - пыталась вспомнить она, чтобы успокоить биение своего сердца, запоминая каждое его движение - как вверх и вниз скользит кончик пальца по чувствительной коже ее грудей, как длинные волосы призрака переплетаются с ее собственными. От такой чувственной ласки кожа Вероники покрылась мурашками и девушка почти перестала дышать.
     - Тридцать два? - прошептала она. - Или мы уже прошли тридцать второй шаг?
     Валентин слегка отстранился от нее. Вероника открыла глаза и увидела, как он опустился на колени. Затем призрак поднял голову и пристально посмотрел ей в глаза своим обжигающим взглядом. Сердце девушки сломало ограничитель скорости и, лишившись своего последнего предохранителя, начало биться все быстрее и быстрее.
     Во всем было виновато ослепительное пламя, танцевавшее в необыкновенно голубых глазах Валентина. Оно обещало Веронике восхитительное удовольствие - невероятно восхитительное удовольствие.
     Глаза призрака закрылись, и его язык сначала скользнул по пупку девушки, а потом стал опускаться ниже и ниже. Опытные руки прикоснулись к бедру Вероники, приподняли ногу и опустили ее к себе на плечо. Кончик пальца Валентина прикоснулся к гладким и чувствительным складкам, и полузадушенный крик вырвался из ее горла.
     - Боже мой, ты само совершенство, - прошептал Валентин. - Твоя плоть такая горячая, влажная и напряженная. - Это открытие, казалось, одновременно и раздражало, и восхищало его.
     Девушка почувствовала смятение, царящее в душе Валентина, когда он скользнул длинным тонким пальцем внутрь ее скользкого ущелья. С губ Вероники сорвался стон.
     К первому пальцу присоединился второй, погружаясь глубже и вызывая у девушки восхитительные ощущения. Тело Вероники напряглось в ответ, сжимая пальцы Валентина и подаваясь навстречу их движениям. Оно будто наслаждалось своими ощущениями, вызванными прикосновением мужчины.
     Девушка откинула голову, волна дрожи пробежала по ее телу. Вероника обратила внимание на свое отражение в маленьком зеркале ванной и почувствовала угрызения совести от открывшейся ей картины. Она стояла, прислонившись к стене, а у нее между ног на коленях стоял Валентин.
     Загорелая кожа его сильного, мощного тела резко контрастировала с бледной кожей ее ноги, закинутой на широкое мужское плечо.
     Губы Вероники были слегка приоткрыты, грудь вздымалась с каждым неистовым вздохом, ее соски все еще были влажными, возбужденными и розовыми после того, как над ними поработали губы и язык призрака.
     Затем Валентин провел языком по сердцу женственности Вероники, и она перестала дышать. Глаза девушки закрылись, когда он прошептал, что в восторге от ее сладкого вкуса. Тепло его дыхания еще больше возбудило Веронику, а потом к любовной игре языка Валентина присоединились еще и губы.
     - Это какой шаг? - смогла прохрипеть девушка, из последних сил стараясь сохранить последние крохи рассудка. "Это уроки, - напомнила она себе, - уроки прикосновений, и ничего более".
     Горячий смешок пронзил ее трепещущую плоть.
     - Тридцать шестой, - прошептал Валентин. - Наверное. - После этого он приступил к очень подробной демонстрации, и память Вероники отказалась что-либо воспринимать, когда одно потрясающее ощущение сменялось другим.
     Ее тело изогнулось дугой навстречу губам Валентина, умоляя о большем. Несмотря на то что его губы и язык дарили девушке безумное наслаждение, ей хотелось большего - она хотела почувствовать его плоть, сильную и мощную, глубоко проникающую в ее тело...
     Настойчивый звонок телефона заглушил стук сердца Вероники и ток крови в венах. Звонки продолжались, и наконец сработал автоответчик:
     - Здравствуйте, это Вероника...
     Голос девушки на автоответчике сменился скучным монотонным потрескиванием в тот момент, когда ее тело было готово взорваться. Веронике становилось все жарче и жарче, тепло поднималось все выше и выше, подпитывая топливом ее желание. Наконец она сжала плечи Валентина, умоляя избавить ее от страданий.
     - Пожалуйста, Валентин, ты мне нужен. Я хочу почувствовать тебя всем своим телом. Пожалуйста.
     Из комнаты послышался голос Харви Моулета, записывающийся на автоответчик.
     - ..У меня для вас есть хорошие новости. Эмма Уилбур вышла замуж за жителя "Небесных ворот" Майкла Уоррена.
     Эмма...
     Возбуждение Вероники нарастало, тепло поднималось все выше.
     Валентин остановился. Он не двигался и не отстранялся, а просто замер, удерживая девушку на этой ступени наслаждения.
     - Пожалуйста! - Вероника не могла сама помочь себе. В этот момент, когда горячее дыхание Валентина обдувало ее самые чувствительные точки, когда его руки обжигали ягодицы и удерживали ее на месте, когда его покрытое щетиной лицо царапало нежную кожу ее бедер, она была рабыней своих чувств, рабыней державшего ее мужчины. - Пожалуйста! - снова повторила она.
     - Нет, - хриплым и страдальческим голосом ответил призрак. Казалось, ему потребовалось собрать воедино всю свою силу воли, чтобы отказать ей.
     Так оно и было на самом деле. Плечи Валентина дрожали под ладонями девушки, его мышцы были сильно напряжены. Вероника чувствовала себя как заводная игрушка с заведенной до предела пружиной, и кто-то все еще удерживал ключик, не давая выхода запасенной внутри энергии. Если он отпустит ключик, то игрушка начнет вращаться.
     - Ма douce amie, - прохрипел Валентин, - я не могу...
     Он отпустил Веронику, встал и повернулся к ней спиной, опустив руки. Казалось, что Валентин невероятным усилием воли сдерживает себя, стараясь не прикоснуться к девушке.
     Веронику охватила паника, и ее дрожащие ноги обрели способность двигаться. Девушку испугало вовсе не отчаянное поведение Валентина, а его слова: "Ма douce amie" - моя любимая.
     Она убежала в комнату, схватила халат со стула, накинула его на себя и дрожащими пальцами стала набирать номер Харви. Ей просто необходимо было чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься и не смотреть на Валентина.
     - Я не смогла подойти к телефону, когда вы звонили, - объяснила Вероника, молясь Богу, чтобы ее голос не дрожал от переполнявших ее чувств.
     - Вы слышали сообщение? Извините, что я позвонил в столь поздний час, но вы попросили звонить, как только мне удастся отыскать какую-нибудь информацию, - сказал Харви.
     - Все нормально, просто я боюсь, что не полностью слышала ваше сообщение.
     - Ваша Эмма - это Эмма Уоррен. Эмма Уоррен была знаменитой личностью в "Небесных воротах".
     - Значит, нам не сложно будет установить, кто ее отец, правда?
     - Не совсем, но по крайней мере теперь у нас есть несколько возможных путей поиска. Поскольку Эмма Уоррен была выдающейся особой в нашем обществе, то, вероятно, ее имя должно упоминаться в письменных свидетельствах того времени. Кроме того, еще остается кладбище, музей и старые газетные архивы. Когда вы сможете подъехать к нам?
     - Дайте подумать... Сегодня четверг. Завтра у меня занятия, потом работа, но в субботу я могу прямо с утра отправиться к вам.
     - Жду вас к восьми часам, а за оставшееся время я поищу еще чего-нибудь.
     - Спасибо вам, Харви.
     - Не за что. Местные историки существуют как раз для таких случаев.
     Вероника повесила трубку, повернулась и увидела, что за ее спиной стоит Валентин. К счастью, он уже был одет, но огонь все еще ярко пылал в его голубых глазах, словно отражение ее собственных бушующих чувств.
     Страсть... Но это было выше страсти.
     Это чувство никак нельзя было назвать страстью, потому что желание заняться с Валентином любовью отошло на второй план. Теперь Веронике гораздо сильнее хотелось, чтобы он просто обнял ее и без конца повторял эти сладкие слова.
     "Ма douce amie".
     И это напугало девушку до смерти.

***

     Это все, что Валентин смог сделать, чтобы не прикоснуться к ней, не овладеть ею и закончить то, что они начали.
     Он облизал губы, наслаждаясь зрелым вкусом Вероники и всего лишь на несколько мгновений продлевая удовольствие. Но этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы в его теле снова полыхнуло пламя, а пульс участился. Валентин не мог справиться с чувствами и проигнорировать свои желания.
     Он не мог не обратить внимания и на сильное желание Вероники.
     Она все еще хотела его, несмотря на свое внезапное бегство и страх в глазах. Девушка сидела за кухонным столом и старательно записывала сегодняшний урок, словно у нее вовсе и не было другой цели и другого желания, кроме как поскорее записать свои ощущения.
     Но на самом деле ей хотелось пойти гораздо дальше.
     Валентин мог это заметить по тому, как рвались из халата груди девушки, по ярко-розовому румянцу на ее бледной коже.
     Он чувствовал это по насыщенному энергией воздуху.
     Эта энергия была такой же мощной и неистовой, как и его собственная, она притягивала его к девушке.
     Валентин закрыл глаза, его тело задрожало при воспоминании о том, как он держал Веронику в своих объятиях, о том, каких усилий стоило ему оторваться от девушки и остановиться, особенно после того, как она сама просила и умоляла его...
     Покой, напомнил он себе. Он хотел получить вечный покой гораздо сильнее, чем Веронику Пэрриш.
     Но девушка находилась слишком близко, ее аромат заполнял ноздри Валентина, очарование увлажняло его губы, а мягкое дыхание эхом отдавалось в его ушах. Хмурый вид Вероники вызывал у него необыкновенную нежность; он и не предполагал, что может испытывать такие чувства. В любой момент могла случиться беда, и не следовало забывать об этом немаловажном факте.
     Даже несмотря на то, что на карту была поставлена его душа.

***

     - Где ты научился делать это? - прошептал шелковистый голос Ванды, и Дэнни улыбнулся, посмотрев на нее в темноте. Несмотря на недостаток света, ему все-таки удалось все разглядеть - свитер девушки был задран вверх, бюстгальтер расстегнут, бледная кожа ярко блестела в лунном свете.
     - Это инстинкт, - ответил он. Сам того не ведая, Дэнни откуда-то знал, где и как ему нужно прикоснуться к Ванде, - просто знал.
     Он чувствовал ее желания, наверное, потому, что постоянно видел все это во сне. Они вместе сидят у нее на диване, только сидят бок о бок, занимаясь химией.
     Эти занятия химией возбуждали его сильнее любых фантазий и были гораздо приятнее их.
     - Повтори это еще раз, - прошептала девушка, подавшись вперед и опуская свою полную грудь в теплую ладонь Дэнни.
     - Ты очень умная, - промурлыкал юноша, подчеркивая свое заявление почтительным поцелуем тугого бутона ее груди, - и красивая. Боже мой, твое тело такое вкусное...
     - Ванда! - Громкий стук в дверь разрушил все очарование момента. - Это Таня, у меня очень серьезная проблема. - Девушка за дверью шмыгнула носом. - Через полчаса у меня важное свидание с Майклом, а я не могу решить, что мне надеть - красное мини или белое платье без рукавов. Ты же у нас очень хорошо разбираешься в одежде и...
     - Я.., занята, - откликнулась Ванда.
     - С Дэнни? - засмеялась девушка. - Не шути, вы сможете позаниматься и попозже.
     - Но мы не... - Дэнни заметил нерешительность на лице девушки, где всего секунду назад царила страсть. Он всегда чувствовал некоторые сомнения в душе Ванды, словно она разрывалась между своими подругами вместе с их желаниями и тем, что хотелось ей самой. - Э.., да. Ты права.
     - Так оторви свой нос от учебников и открой дверь.
     Это очень важно!
     - Иду! - крикнула Ванда, но не двинулась с места.
     Она озабоченно взглянула на Дэнни, словно ожидая, что он попытается заставить ее изменить решение.
     Юноша мог это сделать. Он видел желание в прелестных голубых глазах девушки. Сегодня вечером она принадлежит ему и можно отшить всех ее подруг.
     А завтра?
     Дэнни призвал на помощь всю свою волю, а потом, удивившись, что она у него действительно есть, отодвинулся от Ванды и поправил ей свитер.
     - Открой дверь, - сказал он, застегнув девушке последнюю кнопку, включил свет и потянулся за ближайшим учебником.
     Длинные тонкие пальцы прикоснулись к его руке, - Почему?
     - Я не хочу, чтобы ты потеряла престиж в глазах своих подруг.
     - Почему?
     Взгляд Дэнни встретился со взглядом Ванды.
     - Поскольку это важно для тебя, тебе нужны твои подруги. Если между нами что-то случится, я не хочу, чтобы ты потом в чем-то раскаивалась. - А такое бы обязательно прои