ыло нужно такое прикосновение в данную минуту.
     Вероника была права. После поцелуев они должны перейти к телесному контакту - к прикосновениям выше талии, потом ниже, потом...
     Валентин застыл и нахмурился.
     - Ты должна чувствовать желания своего тела.
     - Я уже чувствую желания своего тела. Как я Могу этого не чувствовать, если они такие сильные?
     - Если ты будешь так думать, то ничему не научишься. Дело не в том, как ты выглядишь...
     - ..а в том, что ты думаешь. Я знаю это, знаю. - Девушка критически осмотрела себя. - Но скажи, как тебе мои бедра?
     Валентину они нравились как никакие другие.
     Он тряхнул головой, отгоняя прочь мысли, его губы вытянулись в тонкую линию.
     - Я хочу, чтобы ты поглубже заглянула в себя и поняла, чего же ты на самом деле хочешь. - Валентин постарался взять себя в руки. "Поглубже" было совсем не то слово, когда думаешь о такой зрелой красоте - такой исключительной красоте, - а смотришь на свои пальцы. - Вообрази свою самую страстную фантазию.
     Вероника подозрительно посмотрела на него, а потом сделала глубокий вдох, от которого ее грудь высоко поднялась. Этого оказалось достаточно, чтобы Валентин не удержался и сглотнул.
     - Как прикажешь, ты же босс.
     - Конечно, а теперь думай.
     Веронике не пришлось слишком долго думать, хотя сначала ей вовсе не хотелось фантазировать. Очень соблазнительная, эротическая фантазия родилась в голове девушки, и если бы Валентин догадался о ней, то, может быть, и не совершил бы такой большой ошибки.
     Ему нельзя было прикасаться к Веронике, он обязан был сохранять дистанцию, особенно после эпизода с поцелуем. Но сейчас... Черт возьми! Валентин не мог справиться с собой, хотя и старался это сделать.
     Девушка сидела на краю кровати, закрыв глаза, запрокинув голову и открыв его взору точеную шею. Губы Вероники изогнулись в легкой улыбке, пока она рассказывала о своей самой соблазнительной фантазии, в которой важную роль играла земляника.
     - ..капли сока падают мне на шею, потом падают ниже - вот сюда. - Вероника показала на бутон одной своей груди, обтянутый мягкой материей рубашки. - И сюда. - Она показала на бутон другой груди. - И сок стекает, -" - пальцы девушки скользнули по животу, - прямо сюда...
     - Достаточно, - прорычал Валентин, - на сегодня вполне достаточно!
     Вероника улыбнулась:
     - Но мне очень приятно мечтать об этом. Я раньше никогда и не думала, что землянику можно использовать таким образом. Но когда я прочитала о небольшом эпизоде с виноградом в одном из твоих писем, то решила, что наверняка смогу получить такое же наслаждение и от земляники. Между прочим, с кем ты проделывал эту шутку с виноградом?
     - Ее звали... - Валентин мучительно пытался вспомнить имя. Он помнил эту женщину, помнил всех женщин.
     Эта его способность больше всего нравилась женщинам.
     Ни одна из них никогда не боялась быть забытой Валентином Тремейном. Они все были очень важны для него - каждое красивое лицо и каждый страстный момент. Эпизод с виноградом был одним из наиболее приятных его экспериментов. Он всегда любил виноград, и когда она предложила это... Черт возьми, как же ее звали?
     - Ну?
     Валентину пришлось совершить тот единственный поступок, который может совершить человек в его положении. Когда эта добивающаяся правды девушка зажала его в угол, он назвал первое имя, которое пришло ему в голову.
     - Мадонна. - Мадонна? Хотя эта певица и обладала довольно приятным голосом, она определенно не принадлежала к его типу женщин.
     О чем он, черт возьми, думает?
     Любая женщина была его типом - блондинка или брюнетка, низенькая или высокая, хрупкая или пышная. Весь женский род был его типом, включая и Мадонну, хотя ей следовало бы добавить несколько фунтов и, может быть, перекрасить волосы в какой-нибудь пламенный, огненно-рыжий цвет.
     - Мадонна? Это имя не подходит для данного случая.
     У нее было какое-нибудь уменьшительное имя? Как она называла себя в письме?
     - Ты же не думаешь, что я помню все подписи в письмах, - раздраженно заметил Валентин, прошелся до окна и вернулся назад. - Ее звали Мадонной, и она любила виноград. Это все.
     - Но мне казалось, что это ты любил виноград. Она писала, что предложила его, потому что ты...
     - Какая разница, кто из нас любил виноград?
     - Не ворчи.
     - Я вовсе не ворчу, - сказал Валентин, подошел к балкону и открыл створки двери навстречу порыву влажного ветра Луизианы.
     Это именно то, что ему нужно, - побольше тепла, чтобы высосать воздух из его легких, вскружить голову, разогнать кровь, вселить в его тело.., желание.
     - Урок окончен.
     - Но мы только начали!
     - И уже закончили.
     - Понимаешь, Валентин, мне нужно записать несколько таких фантазий для Мадам Икс. Она преуспевающая, взрослая женщина, ищущая любви. Гайдри ни за что не поверит, что у такой женщины только одна фантазия.
     - Уже поздно.
     - Но еще только два часа. - Вероника закрыла глаза и улыбнулась, словно ребенок перед тарелкой с пирожными. - Просто послушай еще одну мою фантазию, которая на самом деле волнует меня. Так вот, я стою в душе, сверху на меня брызжут струи воды, зеркало передо мной запотело. Я ничего не могу видеть, но все чувствую. - Полные губы девушки приоткрылись в легкой улыбке. - Ладони дотрагиваются до моей спины, опускаются на бедра, скользят по ним, чтобы прикоснуться к моей...
     - Достаточно! - Вероника открыла глаза и встретилась взглядом с Валентином. - Ты убила бы меня, если бы я уже не умер, - сказал он и заметил, как щеки девушки порозовели, а в глазах появилось желание.
     Этот румянец и этот взгляд притягивали Валентина с такой силой, что он просто не мог сопротивляться. Золотистое тепло согревало и зажигало его изнутри.
     Этот огонь был слишком жарким, учитывая, кем был Валентин и кем стал из-за своей глупой страсти и единственной, но роковой ошибки.
     Ошибки, которую он никогда не повторит.
     - Мне кажется, Валентин, что ты должен поддерживать мои фантазии - ведь ты все-таки в некотором роде учитель.
     Валентин указал на тетрадь Вероники:
     - Вот здесь записывай свои дьявольские фантазии.
     Еще несколько уроков, несколько недель, и это его последнее испытание должно закончиться.
     Правда освободит Валентина от сжигающего душу желания и подарит умиротворение его духу.
     Как ни странно, эта мысль уже не казалась ему такой привлекательной, как раньше, когда он еще не слышал сладкого дыхания Вероники, когда аромат ее тела еще не заполнял его ноздри, а ее фантазии не будоражили его душу.
     Земляника и душ...
     Она, несомненно, хорошо училась.
     С такими темпами Вероника просто обязана скоро потерять свою проклятую девственность и устроить ему великолепные проводы в загробную жизнь.
     Несмотря на всю привлекательность этой мысли, она не давала Валентину ни минуты покоя. Наверное, у него срабатывал некий рефлекс собственности. Он обучал Веронику и не хотел, чтобы она в первый раз столкнулась с каким-нибудь болваном, который не будет знать, как вести себя с такой страстной женщиной.
     Ей нужен в кровати такой же страстный мужчина, как и она сама, который знает все о том, как доставить удовольствие женщине. Человек, который знает о ее сокровенных, сладострастных желаниях, о ее фантазиях...
     Ей нужен он.
     И Валентину была нужна она. Хуже того - он хотел ее, как никогда не хотел ни одну женщину в своей жизни, и хотел не ради ребенка, а ради себя самого.
     Валентин осознал этот факт, наблюдая, как Вероника с тетрадкой уселась за кухонный стол и принялась записывать путешествие Мадам Икс в царство фантазии. На девушке, как всегда, была мешковатая одежда, волосы были затянуты в хвостик. У Вероники был помятый, усталый и совсем не соблазнительный вид.
     Но что-то было в том, как она закусила полную нижнюю губу, уставившись в тетрадь, в тихом шелесте ее пальцев по кремовым щекам, когда она поправила выбившуюся прядь волос, во взгляде слипающихся глаз, пока она обдумывала свою последнюю фантазию.
     Боже мой, он хотел ее!
     Неужели это желание было сильнее желания обрести вечный покой? Валентин подумал о том, что потеряет, если уступит своим чувствам прежде, чем узнает правду о дочери Клэр. Он заплатит душой и навечно обречет ее на тоску, страсть, пытку...
     - Ты когда-нибудь занимался любовью на качелях? - прервал его убийственные мысли голос Вероники.
     - Что?
     - На качелях. Думаю, это должно быть очень захватывающим процессом. Можно начать с медленных, мягких движений, а потом по мере нарастания возбуждения качели будут двигаться все быстрее и быстрее...
     - Запиши это! - хрипло прорычал Валентин, собрав в кулак всю свою волю и бросившись расставлять книги на полки в дальнем углу комнаты.
     - А на скатерти, на которой был накрыт стол для пикника? - не давала ему покоя девушка. - На улице? При лунном свете?
     Валентин положил на место несколько книг.
     - Пиши!

***

     Вероника на десяти страницах описала четыре своих фантазии. После этого она сразу же направилась принимать холодный душ, чтобы хоть немного снять напряжение. Накинув махровый халат и обмотав голову полотенцем, чтобы вода не стекала с влажных волос, девушка подошла к столу, открыла учебник, заставила себя пять раз прочитать тему и только потом повернулась к Валентину.
     - Почему бы нам не взбодриться с помощью поцелуя? - Веронике было просто необходимо получить хоть что-нибудь от него в данную минуту, пусть это будет лишь звук его голоса!
     В ответном взгляде Валентина можно было прочитать явное "нет".
     - Ах так? Ну и прекрасно! - прошептала девушка, снимая полотенце и бросая его в тот угол комнаты, который у нее был обычно предназначен для грязной одежды.
     Веронику не остановило и то обстоятельство, что в последнее время за нее убирался Валентин и этот угол сейчас был чистым, как и вся квартира.
     - Черт возьми, женщина, - прошептал призрак, поднимая брошенное полотенце. - Меня раздражают твои привычки. Неужели ты росла в свинарнике?
     - В сарае, - поправила его Вероника, вырвав несколько листов из тетради и бросив их на пол. Она понимала, что поступает по-детски, но в данную минуту ей очень хотелось вывести Валентина из себя.
     - Если ты не будешь моим, - заметила девушка, - то я найду тебе замену.

***

     Следующая ночь прошла примерно так же. Вероника записала еще несколько своих фантазий, которые в конце концов заставили ее бежать в ванную и принимать холодный душ. Потом она села за компьютер и стала делать домашнее задание - разрабатывать электронную таблицу по расчету налогов. Валентин тем временем сидел перед телевизором и отрешенно смотрел видеоклипы "Спайс герлз".
     "Работай!" - приказала себе Вероника. Ей обязательно нужно было успокоиться, прежде чем лечь в постель, иначе она просто набросится на Валентина, несмотря на все неприступные границы, которые он установил между ними.
     Дыхание девушки все еще было прерывистым после эротических фантазий, ее сердце билось намного быстрее. чем оно должно было биться после получасового холодного душа. От ледяной воды у нее даже окоченели пальцы на руках и ногах.
     Вероника замерла и уставилась на монитор. Это довольно странно, но если прищурить глаза, то форма быстро сменяющихся цифр сильно напоминает ей мужской...
     Она попала в очень трудное положение. Вероника просто не могла успокоиться. И это совершенно неудивительно, когда рядом находится такой симпатичный, полуобнаженный призрак мужчины, напомнила она себе. Тем более что этот призрак обучает и.., соблазняет ее, Но почему же, черт возьми, он такой упрямый?
     Девушка сердито взглянула на Валентина и обратила внимание на суровое выражение его лица и плотно сжатые губы. Он был настороже, его грудная клетка свободно поднималась и опускалась. Трус!
     Несмотря на все свое возмущение, Вероника восхищалась Валентином, его железной волей. Он принял решение относительно девственниц и не собирался менять его.
     Или, может быть, она просто не привлекательна для него.
     Вероника нахмурилась. После ста пятидесяти лет воздержания? Да Валентина соблазнила бы и сгорая монахиня!
     Она посмотрела на свои выцветшие широкие джинсы, на старую футболку с пятнами желе - печати любви близнецов Хадес, - замазавшими буквы "W" и "О" девиза. В результате вместо "Женщины делают это лучше" получилось "Мужчины делают это лучше" .
     Утром надо первым делом бросить ее в стирку.
     Вероника не привыкла наряжаться, и сейчас тоже не стоило одеваться получше или, наоборот, раздеваться. Все равно Валентин не удостаивал ее своим вниманием.
     Потому что у него были свои принципы.
     Девушка снова улыбнулась: принципиальный мужчина.
     Спустя секунду она нахмурилась: призрак - тупица - просто призрак.
     Призрак с твердыми принципами.
     А может, призрак, ненавидящий рыжих, в частности одну из них?
     Может быть. Вероника и в самом деле не кажется ему привлекательной? Может быть, они совсем несовместимы, а страстная влюбленность проявляется только с ее стороны? Может, она принимает желаемое за действительное, потому что хочет его?
     Валентин был таким прекрасным, таким надежным, он так.., владел собой.
     Может быть.
     Вполне вероятно.
     Несомненно, решила Вероника следующей ночью, когда спросила Валентина о его собственных фантазиях. Конечно, только для сравнения. Пока еще она была в состоянии не бросаться на каждого мужчину, тем более если он не хочет ее.
     - Мои фантазии не имеют никакого значения, - сказал ей Валентин. - Ты должна сосредоточиться на своих, если собираешься овладеть двадцатым, двадцать первым и двадцать вторым шагами.
     На этой ступени ей надо было научиться распознавать желание своего сердца, воплотить это желание в свою повседневную жизнь - Вероника утром выпила молочный коктейль с земляникой - и открыть для себя новые фантазии.
     После этих слов призрак сосредоточил свое внимание на музыкальном канале, на котором шел парад пышных, полногрудых белокурых девиц.
     Вероника чувствовала себя так, словно лидировала всю дистанцию, а на самом финише ее обошли. Она перешла от поцелуев к фантазиям - от физического контакта к контакту духовному. Это для нее был несомненный шаг назад.
     Но только не для Валентина, Опираясь на свои триста шестьдесят девять блестящих экспериментов, он продолжал настаивать, что они быстрым темпом продвигаются вперед и ему это точно известно.
     Вдобавок к своим безнадежным фантазиям Вероника, несмотря на всю свою страсть к Валентину, никак не могла избавиться от воспоминания, как Дэнни отнес ее в кровать, когда она была больна, и поцеловал в лоб.
     Это воспоминание возбуждало девушку, заставляя ее гормоны хором петь современный вариант "Аллилуйя".
     Как ни хотелось девушке приписать этот эпизод своим галлюцинациям, ей этого сделать не удалось. Вероника почувствовала действие того легкого поцелуя даже сквозь туман сильного жара.
     Но как Дэнни может возбуждать ее, если Валентин - единственный мужчина ее мечты?
     Этот вопрос преследовал девушку в течение нескольких последующих дней - в университете и на работе. Он постоянно находился в сознании Вероники, готовый в любой момент завладеть ее мыслями, если только они не были заняты чем-то другим.
     Он был готов завладеть ее мыслями даже и в этот момент.
     Прямо в середине лекции Вероника, делая быстрые и суматошные записи, поймала себя на том, что обратила внимание на белокурые волосы профессора.
     Она подумала, как эти тонкие и длинные белокурые волосы похожи на шелковистую шевелюру Валентина.
     Это очень печально, призналась Вероника, стоя за абонементным столом и отмечая возврат книг в карточках. Ведь именно по этой самой причине она избегала свиданий, всяких связей и в особенности секса. Ей не нужны были развлечения. Как бы Вероника смогла сдавать экзамены, если бы она не могла сосредоточиться? Если бы ее беспокоило еще что-то, кроме учебы?
     Если Вероника будет продолжать думать о Валентине и представлять его высокую симпатичную фигуру, его невероятно голубые глаза и улыбку, от которой замирало сердце...
     - Что это с тобой сегодня? - прервал ее мысли голос Дельты.
     Вероника вздрогнула и заметила, что вот-вот проштампует тыльную сторону своей ладони. Штамп остановился в дюйме от дрожащих пальцев.
     - Ничего, просто у меня кончились карточки. Я чувствую себя хорошо, правда.
     - Что-то не похоже! - хмыкнула Дельта.
     - Через три недели я заканчиваю университет, а мне еще нужно успеть сделать уйму дел!
     - И иллюстрированный журнал спортивной моды только что попросил меня сфотографироваться на обложку выпуска, посвященного купальникам...
     Вероника улыбнулась:
     - Я готова поспорить, что ты продашь много журналов.
     Дельта сердито посмотрела на девушку, затем усмехнулась и посмотрела на старого профессора Гиббонса, сидящего в другом конце зала и читающего вечерний выпуск университетской газеты "Пульс".
     - Ну, один, может быть, и продам.
     Вероника удивленно подняла брови:
     - Неужели ты и профессор Гиббоне...
     - Он, конечно, влюблен в меня.., ну а я просто составляю ему компанию.
     - Это сейчас так называется?
     - Послушай, девочка, между мной и этим старым чудаком ничего нет, мы только друзья. Он и в самом деле отлично готовит.
     - Еще бы.
     - На кухне.
     - Мне всегда хотелось попробовать заняться этим на кухне, - сказала Вероника, подумав про себя: а в последнее время - в любом месте.
     - Я говорила о приготовлении пищи! Он великолепно переворачивает креветки по-креольски, но это все, что ему удается расшевелить.
     - Ты в этом уверена?
     - Даже если бы Гиббоне мог расшевелить еще что-нибудь, он слишком слаб, чтобы справиться с такой энергичной женщиной, как я. Он, наверное, еще бы и не успел вспотеть, как с ним случился бы инфаркт.
     - Но он выглядит довольно крепким.
     - Да, но вид часто бывает обманчивым. - Дельта прищурилась. - Мне кажется, ты немного осунулась. Ты, случайно, не заболела снова этим гриппом?
     Если бы дело было только в болезни... Сейчас Вероника была сексуально озабочена, и ей просто необходимо было облегчение.
     Эксперименты...
     Вероника всегда могла попробовать технику Валентина на нескольких объектах мужского пола и выпустить свой пар.
     Она внимательно осмотрелась вокруг: теперь ей следует быть более осторожной. Объявления о сексуальной бандитке были расклеены по всему университету, и Вероника спрятала свои волосы под бейсболку с надписью "Святые Нового Орлеана".
     Конечно, не было ни малейшего шанса, что ее примут за бандитку. Парни, которые сообщили о случившемся в редакцию, немного приукрасили инцидент, репортер, который писал заметку, тоже немного приукрасил, а все, кто прочел это сообщение, приукрасили его еще больше. Теперь полиция университета искала улыбающуюся обнаженную красотку с огненными волосами, чарующими глазами, груди которой были размером с пляжные буи.
     А Вероника сутулилась и надевала рубашку посвободнее, чтобы скрыть обличающие доказательства под покровом белого хлопка.
     Больше никаких экспериментов, как бы сильно ей ни хотелось их провести. Она должна подождать, когда ей представится благоприятный случай с Валентином. Хотя учитель Вероники, возможно, и не имеет ни малейшего желания лишать ее девственности, но рано или поздно он будет просто обязан перейти к телесному контакту. Даже если Валентину не захочется чего-то большего, ему наверняка потребуется что-нибудь продемонстрировать. В конце концов сколько уроков можно заниматься фантазиями? Может быть, два, ну в крайнем случае три.

***

     Через шесть уроков Вероника сочинила свою двадцать восьмую фантазию, пока Валентин сидел, уставившись в телевизор.
     - Я хочу разорвать наш договор.
     Валентин даже не посмотрел в ее сторону.
     - Что ты говоришь?
     - Все это уже устарело. Когда мы перейдем к следующему шагу?