Героиня - бедная девушка, компаньонка богатой старой  леди,
которая проводит жизнь между визитами в местную библиотеку  и  прогулками  с
толстым пекинесом. Она отправляется в брачное агентство,  чтобы  найти  себе
мужа, а когда находит, то приглашает его в поместье и притворяется, что  оно
принадлежит ей. Этот мужчина - зовут его Фрэнк - влюбляется в нее, но боится
попросить выйти за него, потому что он тоже ей  врет.  Он  не  состоятельный
человек, а всего лишь кондуктор автобуса.
   - Бедняги!
   - Мой босс так не считает. Он думает, что все это очень смешно.  В  конце
пьесы Мэри-Джейн оставляет свою работу и отправляется жить в город.  Снимает
комнату в доме, в котором, как оказывается, живет Фрэнк,  но  хотя  они  там
неожиданно встречаются снова, они проходят мимо друг друга на лестнице,  как
чужие.
   - Ты хочешь сказать, что конец несчастливый?
   - Да. И поэтому я думаю, что его ждет провал. Вся движущая пружина у этой
пьесы не правильна.
   - Не понимаю этого, -  сказала  Марти.  -  Он  был  таким  многообещающим
вначале. Эти его чудные комедии, а потом эта серьезная пьеса - "В тисках"...
Помнишь?
   - Как я могу забыть? Отец говорил, что это лучшая  пьеса,  в  которой  он
когда-либо играл, - Энн  вздохнула.  -  Не  могу  понять,  что  случилось  с
Моллинсоном с тех пор. Он как будто потерял себя.
   - Если он не выйдет из кризиса, то совершенно разорится! Еще  одна  пьеса
вроде последней, и на него просто никто не пойдет.
   Энн  подошла  к  окну  и  остановилась,  упершись  невидящим  взглядом  в
закопченную кирпичную стену напротив. Глаза ее машинально скользили по серой
мостовой, тротуарам, движущемуся мимо потоку людей.
   - Обидно будет, если он снова потерпит неудачу, - тихо промолвила она.  -
Мне не хочется сочувствовать ему после того, как он обошелся  с  Розали,  но
ничего не могу с собой поделать.
   Она повернулась от окна лицом к комнате:
   - Кстати, мама считает, что я живу у тебя. Марти поежилась.
   - Если откровенно, то я должна  была  заставить  тебя  сдержать  слово  и
отправить домой. Ты ведь сказала, что поедешь, если не получишь роли.
   - Но я играю роль!
   - Это не то, что я имела в виду.
   - Знаю,  но  ты  меня  не  переубедишь.  Я  решила,  что  дам  Моллинсону
попробовать собственного снадобья и сделаю это.
   - Он слишком большой циник, чтобы ты смогла его поймать.
   -  Случались  и  более  странные  вещи,  -  живо   проговорила   Энн   и,
наклонившись, поцеловала морщинистую щеку. - Марти, обо мне  не  беспокойся.
Если что-то пойдет наперекосяк, я бегом прибегу к тебе.
   Весь июль Пол Моллинсон работал над своей  пьесой,  а  в  первую  пятницу
августа уехал из города, забрав с собой законченную рукопись.
   Энн решила не ехать на выходные домой. Так приятно было  субботним  утром
поваляться в постели, зная, что впереди два дня, полностью ей принадлежащие.
Днем она побродила по Хэмпстеду, по его узким холмистым  улочкам,  отходящим
от главной дороги, разглядывая высокие дома эпохи регентства, с их нарядными
парадными дверьми. Фасады и окна были в избытке украшены узорными  железными
решетками и перилами, из-за которых на нее загадочно смотрели важные ленивые
кошки.
   Конечно, Лондон мог похвастаться многими красотами, но одинокому человеку
в нем было неуютно. Единственный раз, когда с ней заговорили,  было  в  баре
"Эспрессо": к ней обратился один из тех артистических  типов,  о  которых  с
таким презрением отзывалась Смизи. Впрочем, его предложение было не из  тех,
которые улучшают настроение.
   В воскресенье вечером она сходила на концерт в Кенвуд  Хауз  и  послушала
камерную музыку. Звуки музыки в элегантном зале унесли ее в  прошлое,  в  ту
эпоху, когда красота и  изящество  значили  гораздо  больше,  чем  хватка  и
коммерческий успех. Возвращаясь в сумерках домой, она размышляла о ситуации,
в которой оказалась с Моллинсоном: права ли  она,  решив  стать  судьей  его
поступкам. Сейчас век деятельных и расчетливых людей:  если  для  достижения
нужного результата ему нужно было изучить и выставить на всеобщее  обозрение
девушку типа Розали  Дональде,  кто  такая  Энн,  чтобы  обвинять  его?  Она
заснула, так и не найдя ответа на этот вопрос, но и во сне ей не было покоя.
   В понедельник утром Пол еще не вернулся, и она в ожидании прошла  в  сад.
Вдоль дорожек цвели цветы, и яркие головки петуний раздвигали траву лужайки.
   Сад был обращен к югу и жадно ловил  солнце.  Выцветшие  кирпичные  стены
защищали его от взглядов  прохожих,  а  жужжание  пчел,  перелетающих  между
кустами лаванды, почти заглушали отдаленный  шум  транспорта.  Она  села  на
траву и опустила лицо поближе к цветам, их  запах  заполнил  ее.  Двенадцать
часов, а Пола все не было. Тогда она вытянулась на  траве  во  весь  рост  и
закрыла глаза.
   Войдя  в  гостиную.  Пол  Моллинсон  раздраженно  огляделся   в   поисках
секретарши.  Комната  была  пуста,  и  он,  буркнув  себе  под   нос   нечто
малоприятное, прошел  к  письменному  столу.  Полуобернувшись,  чтобы  взять
сигарету, он увидел краем глаза через французское окно  на  лужайке  голубое
пятно и вышел в сад посмотреть, что там такое. Ботинки на резиновой  подошве
бесшумно ступали по плиткам дорожки, и  он  успел  пройти  несколько  ярдов,
прежде чем понял, что это мисс Лестер. Она лежала на траве и спала,  положив
руку под голову. Он подошел поближе и наклонился к ней.  Пожалуй,  это  была
единственная возможность как следует рассмотреть эту девушку, таким странным
образом вошедшую в его жизнь. С закрытыми глазами она казалась моложе  и  не
такой бойкой, и выражение лица было мягче, не надменное, как он  уже  привык
видеть. Одна стройная нога была поджата.  Бретелька  платья  соскользнула  с
плеча, нескромно открыв загорелую шею и нежный изгиб груди.
   Когда он стал над ней, разглядывая, он заслонил солнце. Энн зашевелилась,
открыла глаза и посмотрела прямо ему в лицо.
   Она покраснела от его напряженного взгляда и, быстро поправив  бретельку,
вскочила на ноги, стараясь одновременно пригладить растрепавшиеся волосы.
   - Вы делаете так только хуже, - с юмором заметил он. - И еще в них  полно
травинок.
   Протянув руку, он вытащил из ее волос несколько стебельков:
   - Зеленое с золотом - очень приятное сочетание.
   Энн шагнула в сторону.
   - Я ждала вас все утро.
   - Меня задержали. Если бы я знал заранее, я сказал  бы,  что  вы  сегодня
свободны.
   - Еще есть время после полудня.
   - Я сегодня работать не буду. Они двинулись к дому, и  Энн  остановилась,
увидев, что в гостиной сидит какая-то женщина.
   Пол Моллинсон прошел в комнату впереди нее.
   - Ты быстро справилась, Сирина.
   - Я  только  попудрилась,  дорогой.  У  тебя  там  все  приготовлено  для
гостей-женщин, - голос был легким и приятным. Он чем-то напоминал голос Энн,
но на этом сходство кончалось.
   - Энн, это Сирина Браун. Возможно, вы видели ее в новой пьесе в Олдвиче?
   - Она должна быть очень ярой театралкой, чтобы увидеть  ее,  -  протянула
Сирина, а ее большие голубые глаза при этом внимательно оценивали Энн. - Так
вы и есть та новая секретарша, о которой мне рассказывал  Пол?  Та,  которая
помогает ему с пьесой?
   Энн покраснела.
   - Я не уверена, что это так называется. Сирина Браун рассмеялась.
   - Я просто стараюсь быть тактичной, дорогуша.  Пол  говорил  об  этом  не
совсем в таких выражениях. Но должна заметить, вы резко отличаетесь от  мисс
Финк, - актриса обернулась к Полу.  -  Я  всегда  говорила,  что  тебе  надо
избавиться от этого дракона, правда?
   - Я не избавился от нее, - возразил  Пол.  -  Она  попала  в  больницу  с
аппендицитом. Сирина сделала гримасу.
   - Ты хочешь сказать, что я снова увижу ее.
   - Если к тому времени мы еще будем друзьями.
   - Как ты ужасно говоришь!
   - Можно ли меня в этом винить? - голос Пола звучал резко, почти грубо,  и
Энн почувствовала себя  неловко,  как  будто  она  подслушала  что-то  очень
личное.
   - На ланч мне оставить вас, мистер Моллинсон? - в растерянности  спросила
Энн.
   - Разумеется, нет, Смизи накрыла на всех в столовой.
   - Тогда пойдем и поедим, - заторопила Сирина, - я умираю с голоду.
   Актриса поднялась на ноги, и Энн увидела, что она очень маленького роста,
едва ли больше пяти футов. Все  в  ней  было  миниатюрным:  нежное  овальное
личико, капризно изогнутые пухлые губки, вздернутый носик,  изящная  фигурка
танагрской статуэтки и ладные руки  с  длинными  пальцами  и  продолговатыми
ногтями. Она напоминала миниатюрную,  дорогую  безделушку.  Даже  ее  волосы
воскрешали в памяти пасторали позапрошлого  века:  они  были  бледно-рыжими,
редкого, прелестного оттенка. Длинные и прямые,  они  падали  ей  на  плечи,
выдавая продуманность имиджа.
   "Как Алиса в стране чудес", - подумала Энн, следуя за ней в  столовую.  -
Она знает об этом и умело разыгрывает эту роль.
   Ланч не очень удался, потому что  Сирина  целиком  завладела  разговором,
обсуждая театральные сплетни и людей, которых она с Полом встретила во время
уик-энда. Все эти имена людей, которых она знала или о которых слышала,  так
напомнили об отце, что она с  трудом  удерживалась,  чтобы  не  вмешаться  в
разговор.
   Вошла Смизи, неся на подносе кофе, и Энн поднялась, чтобы взять его из ее
рук.
   - Может быть, попьем его в  саду?  -  спросила  Сирина.  -  Тогда  мы  не
помешаем мисс Лестер работать.
   Пол поднялся из-за стола.
   - Прекрасная мысль. Энн, пьеса на письменном столе. Я там внес  кое-какие
изменения, - он взял у нее поднос. - Когда  кончите  печатать,  можете  быть
свободны - работу продолжим завтра.
   Он прошел в сад, и Энн наблюдала, как он  поставил  поднос  на  маленький
столик около розовой беседки. Сирина изящно  свернулась  в  уголке  садового
диванчика, а он разлил кофе и, подав ей чашку, присел около нее.
   - Значит, она опять вернулась, - пробормотала, убирая со стола, Смизи.  -
Интересно, сколько это продлится теперь?
   Энн удивленно посмотрела на нее.
   - А она что, старая подружка мистера Моллинсона?
   - Можно сказать и так. - Смизи выкатила сервировочный столик из  комнаты.
Энн стряхнула крошки со стола и, взяв с него салфетки, последовала за ней на
кухню.
   - Она очень красивая. Как вам кажется?
   - Если вам нравится такой тип, - фыркнула Смизи. -  Я  сама  маленькая  и
люблю высоких, как вы,  если  мне  позволяется  заметить,  вы  красивая.  Вы
свободно могли бы стать манекенщицей.
   - Я предпочитаю работать  у  мистера  Моллинсона!  -  Энн  потянулась  за
посудным полотенцем и стала вытирать посуду. - А как получилось, что он  так
и не женился?
   - Может быть, времени не хватило, - уклончиво  ответила  Смизи.  -  Боже,
были бы вы здесь, когда к нему пришел первый успех. Телефоны не  переставали
звонить, дверной звонок тоже. А женщины!., она  закатила  к  небу  глаза.  -
Каждая красивей, чем предыдущая, и все хотят роль в его пьесе. И готовы ради
этого на все. Иногда мне было просто стыдно за свой пол. Нет, ничего, на что
не пошла бы женщина, чтобы добиться того, чего хочет!
   - Если ценой было ухаживать за мистером  Моллинсоном,  то  мне  их  очень
жаль. С моей точки зрения, он не очень  похож  на  героя  девичьих  грез,  -
вытерев последнюю тарелку, она поставила их на сушилку.  -  И  по-моему,  он
прекрасно может о себе позаботиться!
   - Только потому, что получил хороший  урок.  Когда-то  его  очень  сильно
обидели.
   Энн  загорелась  любопытством,  но   сдержалась   и   не   стала   дальше
расспрашивать Смизи. Закрыв за собой дверь кухни, она вернулась в  гостиную.
Так значит, в свое время Пол пережил сильное разочарование: по-видимому, это
и было причиной его цинизма и недоверия к женщинам. Вздохнув, она  взяла  со
стола пьесу и начала ее читать, хмурясь по поводу изменений, нацарапанных на
полях и между строчек.
   Все это время она не могла забыть о двух людях в  гамаке  в  саду.  Через
окно она могла видеть сзади только его  и  темную  голову  Пола.  Послышался
всплеск кокетливого игривого смеха, и Энн потянулась за сигаретой.  Закурив;
она снова глянула в окно: гамак уже не качался и голов не было видно.

Глава 3

   Неделю спустя Пол снова уехал из Лондона, и четыре дня  Энн  нечего  было
делать. Даже Смизи не знала, куда он поехал, так как он не  оставил  никакой
записки или адреса для пересылки писем.
   - Часто он так делает? - спросила она у Смизи.
   - Довольно часто. Мне кажется, что ему надоедает работать и таким образом
он пытается выбросить пьесу из головы.
   - Может быть, Сирина помогает ему в этом?
   - Если так, то это будет первым полезным делом в ее жизни!
   Энн нагнула голову к машинке и искоса посмотрела на Смизи.
   - Когда-нибудь  она  может  оказаться  вашей  хозяйкой.  Вам  лучше  быть
осторожней в своих словах.
   - Мистер Моллинсон так не поступит. Он не позволит себе снова так  быстро
подпасть под ее влияние.
   Энн насторожилась. Второй раз их разговор  принимал  интригующий  оборот.
Нежелание сплетничать о своем нанимателе заставляло ее быть сдержанной, но у
Смизи таких внутренних запретов не было и, раз  начав  говорить  о  каком-то
предмете, она не могла остановиться.
   - Не то, чтобы мисс Браун не научилась чему-то за последние  годы.  Когда
она  появилась  впервые,  то  обходилась  без  всяких   этих   "спасибо"   и
"пожалуйста". Теперь она тщательно следит за своими  словами  и  поведением.
Даже со мной.
   - А что, мистер Моллинсон когда-то хорошо ее знал?
   - Еще как! Да, я могла бы...
   В дверь позвонили, и экономка поспешно вышла. Она  не  вернулась,  и  Энн
возобновила работу, раздумывая над ее последним замечанием.
   Следующие несколько дней она была занята пьесой. Исправлений было  много,
и часто она с трудом расшифровывала его мелкий почерк. Но на третий день все
было закончено, и Энн удовлетворенно стала читать все целиком.
   Пол Моллинсон сделал себе имя как мастер изящной комедии, и сначала  все,
что выходило из-под его пера, имело успех у  публики.  На  волне  успеха  он
решил попробовать себя и на чем-то более  серьезном.  Первой  попыткой  была
пьеса, действие которой происходило за "железным занавесом". Главные роли  в
ней играли отец Энн и Кора Риис. "В тисках" имела  шумный  успех.  Но  после
этого, вот уже четыре года, с какой-то  однообразной  регулярностью  неудача
следовала за неудачей. Теперь он решил от драмы перейти к сатире.
   "Сущность его драм, - говорилось в одном из отзывов на последнюю пьесу, -
показать нам, что мы жертвы своей собственной  личности.  Герои  пьес  этого
молодого автора - марионетки, которые этим-то и вызывают жалость".
   Читая новую пьесу, Энн могла представить себе, какие  последуют  отклики.
Если она не ошибается, а интуиция никогда не подводила  ее,  Полу  предстоял
еще один провал. Неверие в людей звучало на каждой реплике,  каждой  ремарке
и, поскольку Энн была знакома с настоящей Мэри-Джейн,  она  видела,  где  он
ошибается. Будучи не в силах удержаться, она взяла в руки карандаш и сделала
на полях несколько замечаний.  Вышло  скупо  и  непонятно.  Она  вставила  в
машинку новый лист  и  написала  свои  предложения  более  развернуто.  Одна
страница стала двумя, и часам к пяти почти весь второй акт был переделан.
   В течение всей недели от Пола не было никаких вестей, но утром в пятницу,
добравшись до Хэмпстед Мьюз, Энн увидела около ворот темно-зеленый "бентли".
   Она прошла через холл и стала подниматься по лестнице  в  спальню,  чтобы
положить вещи, когда он окликнул ее. Она быстро вошла в  кабинет,  и  одного
взгляда на его  лицо  было  достаточно,  чтобы  понять,  что  он  прочел  ее
поправки. Она прислонилась к  двери.  Белый  косяк  мягко  контрастировал  с
зеленым цветом ее платья.
   - Доброе утро,  мистер  Моллинсон.  Не  ответив  на  ее  приветствие,  он
раздраженно шваркнул рукопись на стол перед собой.
   - У меня было впечатление, что вы работаете здесь секретарем, а  не  моим
соавтором?
   - Мне очень жаль, - нервно проговорила она. - Но мне было нечего  делать.
И казалось таким нелепым  сидеть  зря,  и  вот  я..,  я  записала  некоторые
соображения.
   - А это было еще более зря!  -  Он  яростно  схватил  пьесу  и,  разорвав
поперек, швырнул листы на пол. - Вот вам ваши замечания? А теперь  подберите
и перепечатайте. И проверьте хорошенько, чтобы было все  так,  как  я  этого
хочу.., а не так, как хочется вам.
   Два ярких пятна загорелись на ее щеках.
   - Вы ведете себя как ребенок? Совершенно не нужно было все рвать.
   С каким-то рычанием он двинулся через всю комнату к  ней.  Выражение  его
лица было таким угрожающим, что она попятилась  и  попыталась  уйти.  Но  он
схватил ее за плечи и повернул к себе лицом.
   - Не слишком испытывайте мое терпение, - прошипел он. - Если  попробуете,
будете очень жалеть.
   Она попыталась высвободиться из его рук, но  ее  движения  только  больше
разъярили его, его хватка усилилась, пальцы впились ей в  плечи.  -  Пустите
меня! - задохнулась она. - Если  вы  немедленно  не  уберете  свои  руки,  я
закричу!
   Долгое время он смотрел ей в глаза,  потом  руки  его  опустились,  и  он
ухмыльнулся.
   Это слова Мэри-Джейн... А я-то удивился, почему они звучат так знакомо!
   Энн не ответила м, нагнувшись, стала дрожащими руками подбирать  страницы
пьесы,  стараясь  дотянуться  до  листов,  залетевших  под  стул.  Ее   рука
столкнулась с его тонкой загорелой рукой, и она  отдернула  свою.  Моллинсон
поднялся на ноги с листком в руке.
   - Вот вам еще один.
   Не говоря ни слова, она взяла его и села за машинку.
   Уголки его тонкого рта поднялись в улыбке.
   - Все еще злитесь на меня?
   - Нет.
   - Злитесь. Я вижу по вашему лицу. Вы не очень хорошая актриса.
   Энн ничего не ответила, но  его  последнее  замечание  вызвало  появление
лукавой ямочки на щеке.
   - Так-то лучше, - сказал он и неожиданно подошел к серванту у стены. -  Я
выпью шерри, хотите присоединяться?
   Почувствовав, что отказываться будет грубо, Энн  взяла  бокал.  Он  налил
себе тоже и задумчиво присел на ручку кресла.  В  сером  костюме  из  тонкой
шерсти и белой распахнутой у ворота спортивной рубашке он  выглядел  моложе,
чем когда-либо, и, пожалуй, счастливее. Хотя она не могла понять,  создалось
у нее это впечатление из-за небрежной одежды или из-за выражения его лица.
   - Хотите сигарету?  -  Она  взяла  сигарету  и  наклонилась  к  его  руке
закурить. Ее опущенные ресницы бросали на щеки легкую тень.  -  Сколько  вам
лет? - неожиданно спросил он.
   - Двадцать два.
   Он пожал плечами.
   - Иногда вы выглядите значительно моложе  своих  лет,  а  иногда  гораздо
старше. - Закурив сигарету, он сел, держа свой бокал в руке. - Мне жаль, что
я взорвался, но до сих пор никто не критиковал меня до такой степени жестко.
   - Я тоже очень сожалею. Я теперь понимаю, как нахально это выглядело.  Он
передернул плечами.
   - У вас есть чувство диалога. Большинство людей лишено этого дара,  да  и
вообще умения писать.
   - Меня всегда интересовал театр. - Она увидела, что он смотрит на  нее  с
любопытством, и поторопилась добавить:
   -  Конечно,  с  любительской  точки  зрения.  Моя  мачеха  была..,  очень
увлекалась-была связана с местной труппой. Это было единственное, из-за чего
мы не ссорились.
   - Большинство женщин любит сцену, - саркастически заметил он. - Некоторые
просто прирожденные актрисы.
   - Ваши слова звучат цинично.
   - У меня на это есть причина. Женщина, с которой я был помолвлен, сбежала
с моим лучшим  другом.  Может  быть,  вы  сумеете  раскрутить  вокруг  этого
романтическую историю?
   Энн опустила глаза в бокал и решила держаться осторожно.
   - Она была актрисой?
   - Да. Вы сидели с ней за столом несколько дней тому назад.
   Энн ошеломленно подняла голову.
   - Миссис Браун? Я понятия не имела. Вы были.., так.., так небрежны с ней.
   - А вы ожидали, что я буду ползать перед ней на коленях?
   - Нет, конечно! - Энн по