ев  и  сестер  умеют
уживаться друг с другом? Вы слыхали о таких? Конечно, Уолли  сказал  бы,
что мои постоянные опоздания объясняются разводом.., гм.., родителей,  и
спросил бы, звонила ли я психоаналитику, которого он рекомендовал, но  я
просто не хочу снова вступать с ним в эти объяснения...
   Сара умолкла, поймав  себя  на  том,  что  в  голосе  ее  пробивается
истеричность.  Честно  говоря,  ее  всегда  так  заносит,  стоит  только
разволноваться.  Вдруг  начинает  выбалтывать   совершенно   никого   не
касающиеся  вещи.  Увидев,  что  офицер  Шальной  уже  не  слушает,  она
попробовала с другой стороны:
   - А вы бы поверили, что меня преследовали инопланетяне?
   Ручка застыла на бумаге, но глаз он не поднял.
   - Или что я ехала на встречу с?.. Ой, не обращайте внимания.
   Ручка снова забегала по бумаге.
   Сара вздохнула. Только этого ей не хватало. Она  не  может  позволить
себе опоздать к Уолли. Не может хотя бы потому, что это подвигнет его на
очередной пространный монолог о том, как плохо повлиял на нее  развод  с
мужем. Но менее всего, решила она, когда офицер Шальной сунул ей под нос
книжку и ручку, она может себе позволить семидесятипятидолларовый штраф.
   - Семьдесят пять долларов? - воскликнула она, увидев сумму.
   Офицер  Шальной  кивнул,  не  теряя  своего   стоического   терпения.
Почувствовав,  что  вся  взмокла,  она  позавидовала  его  холодности  и
выдержке и подумала, что должно случиться, чтобы пот прошиб его самого.
   - Да, мэм. Семьдесят  пять  долларов  -  таков  штраф  за  превышение
скорости на двадцать миль в час в школьной зоне.
   - Но я же сказала, что не ехала на сорока пяти.
   - А я сказал, что ехали.
   Сара прищурилась. Дела обстояли неважно, да,  совсем  плохо  обстояли
дела. У нее всегда были проблемы с начальством, еще с тех  пор,  как  ее
вызвали в кабинет директора за то, что она стреляла из трубочки в  Бобби
Берджеса, хотя на самом деле он начал первый. Наверно, потому у нее и  с
семейной жизнью ничего не вышло. Не потому, конечно, что она стреляла из
трубочки,  а  потому,  что  бывший   муж   вечно   говорил   тем   самым
начальственным тоном, который ее так бесит.
   - Я не могу себе позволить семьдесят пять долларов,  -  сообщила  она
офицеру Шальному, протягивая обратно ручку  и  неподписанную  квитанцию,
как будто, отказавшись поставить подпись, снимала с себя ответственность
за нарушение. - Мне очень жаль.
   Но вместо того,  чтобы  взять  квитанцию,  офицер  Шальной  продолжал
глазеть на нее.
   -  Вы  можете  выбрать  школу  уличного  движения  вместо  штрафа,  -
предложил он.
   - Школу уличного движения? - переспросила Сара. -  Как  же,  слыхала.
Это не та, где тебя сажают в темную  комнату  и  показывают  этот  жутко
кровавый фильм о безрассудном вождении  -  с  обезглавленными  детьми  и
раздавленными животными, от которых  остается  только  мокрое  пятно  на
дороге? - Она задумалась.  -  Или  это  животные  обезглавлены,  а  дети
раздавлены?.. В любом случае спасибо, но я могу посмотреть такие кошмары
в своем кинотеатре, когда мне будет удобно.  Не  хочу  я  в  вашу  школу
движения.
   Она  заметила,  как  шевельнулась  у  офицера  Шального  челюсть.  Он
нагнулся, заполнив своим лицом водительское окно, и Сара вдруг подумала:
за какие такие грехи свалился на нее этот коп?
   - В таком случае, мисс Гринлиф, - сказал он  низким,  крайне  опасным
голосом, - в таком случае я могу отвезти вас  в  город  в  наручниках  и
сказать, что вы оказали сопротивление при задержании.
   Сара открыла рот, чтобы возмутиться,  но  быстро  прикинула,  что  ее
протесты  ни  к  чему  не  приведут  -  разве  что  к  номеру   люкс   в
Каталажке-Хилтон, - и неразборчиво нацарапала свое имя в том месте,  где
офицер Шальной предусмотрительно поставил крестик.
   - Имейте в виду,  я  обжалую  это  в  суде,  -  заверила  она  своего
мучителя, возвращая штрафную книжку.
   Отрывая квитанцию, офицер Шальной впервые за все это время улыбнулся,
и она готова была  убить  себя  за  то,  что  нашла  его  улыбку  весьма
привлекательной.
   - Что ж, мисс Гринлиф, - сказал он, бросив квитанцию через окно ей на
колени, - до встречи в суде. Удачного дня.
   Только после того, как он повернулся  и  непринужденно  направился  к
мотоциклу, Сара смело прошептала ему вслед слово "свинья". Она наблюдала
в зеркальце заднего вида, как он оседлал своего железного монстра, убрал
ногой упор и как тяжелая машина, взревев, умчалась, разбрасывая гравий.
   Сара скомкала квитанцию, бросила в сумочку, прошлась насчет  фашизма,
полицейского государства, братцев  со  скверными  характерами  и  мужчин
вообще и завела собственный, послушно чихнувший  автомобильчик.  Удачный
день ей не светил. Хуже того, она знала, что и в  ближайшем  будущем  не
стоит ждать улучшений.

***

   В конце того же дня Гриффин Шальной  сидел  на  скамье  в  раздевалке
полицейского участка и задумчиво разглядывал свой шкафчик. Сучья  неделя
была, ребята. Он остановил взгляд на календаре,  приклеенном  скотчем  к
исцарапанной металлической  дверке.  Коллекция  разного  рода  свиданий,
которые в данный момент  казались  совершенно  бессмысленными.  Прием  у
дантиста в следующий вторник.., встреча с новым свидетелем  по  делу  об
убийстве  завтра  после  полудня..,  вечер   с   младшими   скаутами   в
понедельник.
   Поблуждав по всем этим датам, глаза остановились на числе, помеченном
ярко-красными чернилами и обведенном пять  раз  для  пущего  эффекта.  В
следующую пятницу исполнилось бы девяносто пять лет  его  прадедушке.  В
этот день Гриффин должен был впервые встретиться  со  стариком.  Но  уже
никогда не встретится. Потому что прадедушка никогда не вернется в Штаты
из зимней поездки в Новую Зеландию, у берегов которой, на  дне  морском,
покоится теперь его тело.
   На прошлой неделе позвонил адвокат, сообщил о смерти Гарольда Мерсера
и  подтвердил,  что  Гриффин   Шальной   является   единственным   живым
родственником и наследником состояния Мерсеров. Странно  было  думать  о
том, что фамилия, столь знаменитая богатством и знатностью  в  пригороде
Клемента, штат Огайо, будет принадлежать теперь Гриффину. Он вырос, зная
Мерсеров как богатейших и самых выдающихся граждан Клемента -  их  знали
все. Кто бы мог предположить, что он сам - один из них?
   Он скомкал черную форменную рубашку и бесцеремонно запихнул в помятую
спортивную сумку. Потом с неторопливым  стуком  упали  на  пол  ботинки.
Гриффин рывком встал со скамьи и с усталым стоном стащил  черные  штаны.
Покрутил левым плечом, чтобы снять  онемелость,  все  еще  сохраняющуюся
после ранения, и направился в душевую.
   Окунувшись в клубы пара, он с наслаждением  чувствовал,  как  влажное
тепло проникает во  все  поры,  размягчает  мышцы,  снимает  напряжение,
накопившееся по многим  причинам:  сказывались  и  последствия  пулевого
ранения, полученного меньше  двух  месяцев  назад,  и  растерянность,  в
которую  повергло  его  неожиданное  обретение  семьи,  тут   же   вновь
потерянной,  и   странное,   неизвестно   откуда   взявшееся   осознание
быстротечности  и  суетности  жизни,  не  позволявших   остановиться   и
насладиться мгновением...
   Преследовавший его аромат цветов  никак  не  удавалось  выветрить  из
памяти.  Аромат  этот  заставлял  вспомнить  светлые  локоны,   казалось
просившие его прикосновения, и открытый взгляд  карих  глаз  -  о  таких
говорят "зеркало души".
   Гриффин с досадой фыркнул. Бога ради! Он же оштрафовал  эту  женщину,
забыл, что ли? Если и есть какой-то слабый шанс наткнуться  еще  раз  на
мисс Сару Гринлиф, она вряд ли окажется восприимчивой к каким бы  то  ни
было романтическим поползновениям  с  его  стороны.  И  все-таки  он  не
удержался от улыбки, вспомнив выражение ее лица, когда этот  презерватив
полетел кувырком из бардачка вместе с кучей прочего имущества. Давненько
ему не доводилось встречать людей, краснеющих от смущения. Да и тех, кто
вообще способен испытывать такое чувство, осталось немного.
   - Гриффин? Ты здесь? Он  узнал  голос  друга  и  сослуживца,  Митчела
Стоунстрита, и откликнулся:
   - Здесь, Стоуни.
   В клубах белого тумана материализовался Стоуни  в  своей  неприметной
штатской одежде детектива. Почти белые волосы едва виднелись  за  паром,
но невероятно черные глаза были пронзительны, как всегда,  и  Гриффин  в
очередной раз подивился тому, насколько угрожающий  вид  придают  они  в
остальном вполне невинной его внешности.
   -  Хорошие  новости,  приятель,  -  сказал  Стоуни,  показывая  белый
конверт. - Капитан Пирс прислал меня  ради  этого.  Твой  рапорт  прошел
инстанции. Тебя выперли на верхний этаж. Отдел мошенничеств. Хотя,  чего
тебя тянет к нам, жуликам, мне никак не, понять. Взял  бы  убийства  или
нравы. Чем плохо? Не мужик, что ли?
   Все еще обнаженный и со стекающей  по  телу  водой,  с  удовольствием
ощущая свою мужественность - спасибо, Митчел, - Гриффин подошел к другу,
взял конверт и открыл. Бумага, которую  он  вытащил,  официальный  бланк
Полицейского управления города Клемента, штат Огайо,  быстро  обвисла  в
мокрых пальцах, впитав влагу из воздуха душевой. Тем  не  менее  на  ней
были именно те слова, которые он хотел прочитать, и Гриффин улыбнулся.
   - Убийства, на мой вкус, мрачноваты, - сказал он. - А  в  нравах  все
лунатики. Зато мошенничества... В общем,  по  мне,  так  это  нормальное
занятие. Между прочим, Стоуни, мне недоставало твоей мерзкой рожи с  тех
пор, как ты ушел из мотоотряда. Да, а рапорт о том, чтобы снять форму, я
подавал почти два месяца назад. Долго же он блуждал.
   Он сунул письмо и конверт другу, вернулся  под  душ  и  смыл  остатки
мыла. Когда он закрутил кран, Стоуни швырнул ему  полотенце,  и  Гриффин
небрежно обвязал им бедра.
   -  Не  было  вакансий,  -  пояснил  Стоуни.  -  Ты  заменяешь   Томми
Гандерсена. Его  жена  получила  какое-то  очень  большое  повышение  по
службе, и они переезжают на Запад. - Он улыбнулся и добавил:
   - Мы с тобой, Грифф, снова будем напарниками.
   - Как в старые времена. Надеюсь,  в  управлении  знают,  что  делают.
Стоуни фыркнул.
   - Они хотят, чтобы ты приступил к работе через две недели,  считая  с
понедельника, - сказал он, следуя за Гриффином в раздевалку.  -  Сумеешь
до тех пор не въехать в неприятности на своем мотоцикле?
   Гриффин легкомысленно кивнул.
   - Да-да. Постараюсь.
   - Как насчет перестрелок с плохими парнями один на один?
   Гриффин нахмурился и бессознательно потер плечо. Кожа  все  еще  была
розовой, тонкой  и  сморщенной  на  груди  и  на  спине  в  местах,  где
затянулись входное и выходное отверстия.
   - На этот счет вы там можете не волноваться. Надеюсь, мне  больше  не
придется заглядывать в прорезь прицела.  Почему,  думаешь,  я  просил  о
переводе? Служба в форме становится слишком опасной.
   Стоуни посмотрел на друга с сомнением.
   - Слишком опасной? Я правильно  расслышал?  И  это  говорит  человек,
проводящий отпуск в пустыне только для того, чтобы можно  было  носиться
на мотоцикле по ночам, не включая фару?
   Гриффин невесело улыбнулся.
   - В пустыне в меня не стреляют. А  на  улицах  слишком  многое  может
случиться. Я хочу дожить до пенсии.
   Он поднял руку, видя, что  Стоуни  хочет  возразить.  Ясно,  что  мог
сказать друг. Что толку говорить  о  выходе  на  пенсию,  если  выходить
некуда? К сожалению, сказать на это было нечего. Отец и мать  умерли,  а
другой семьи у него нет. Уже нет, неохотно  поправился  он,  вспомнив  о
смерти прадеда. В тридцать семь лет он почти не оставил следа на земле и
особых планов на будущее не имел. Так стоит ли начинать думать о будущем
именно сейчас?
   Гриффин успел заправить черную футболку в изрядно поношенные  джинсы,
сунуть ноги в башмаки на плоских каблуках и вскинуть на плечо спортивную
сумку, прежде чем ответил на собственный вопрос. И нельзя сказать, чтобы
ответ ему понравился. Он начал думать о будущем,  потому  что  последнее
время ему почему-то ни о чем другом не думалось.
   - Есть планы на вечер? - спросил  он  друга,  беря  с  верхней  полки
шкафчика неслужебный мотоциклетный шлем.
   Стоуни помотал головой.
   - Элен не разговаривает со мной в этот уикенд. Гриффин поморщился.
   - Опять? Что ты теперь натворил? Стоуни огорченно вздохнул.
   - Понятия не имею.
   - Тогда как обычно? - улыбнулся Гриффин, захлопывая шкафчик. - Дернем
по маленькой, а?
   - Конечно. Почему не дернуть?
   Мужчины  поболтали,  пока  Стоуни  собирал  свои  вещи,  и  вышли  из
раздевалки в душистый весенний вечер.
   - Слушай, - начал Стоуни, когда они остановились у темного блестящего
"харлея" Гриффина, - может, ты поможешь разобраться  в  женской  логике?
Ты-то в бабах изрядно покопался?
   - Покопался - это от слова "коп"? - Гриффин нахлобучил шлем и оседлал
свою тяжелую машину. - Поверь,  я  понимаю  женщин  не  лучше,  чем  ты.
Встречаемся у Дельгадо?
   Стоуни кивнул.
   - Кто приходит первым, заказывает первую выпивку.
   Гриффин кивнул в ответ и нажал на педаль. Это движение  и  взревевший
мотор почему-то напомнили ему о стычке с женщиной,  той  самой,  которая
смотрела на него в зеркальце заднего  вида  и  складывала  губами  слово
"свинья". Он  улыбнулся  воспоминанию.  Наверно,  не  понимала,  что  он
догадается. Интересно, что  бы  она  сделала,  если  бы  он  вернулся  к
"фольксвагену", выдернул ее из машины, арестовал и обыскал?
   Улыбка стала шире. Наверно, подняла бы визг про  грубость  полиции  и
сексуальное оскорбление и засунула его в тюрягу.  Впрочем,  подумал  он,
вспомнив полоску спины под желтой футболкой, может, такое удовольствие и
стоило бы того, чтобы проваландаться там пару лет.
   Хмыкнув, Гриффин Шальной надел солнечные очки,  дал  газу  и  умчался
прочь. Поскольку мисс  Сара  Гринлиф  отныне  и  навеки  превратилась  в
воспоминание, нечего забивать ею голову.
   И все же пахла она здорово. И таких карих глаз он,  кажется,  еще  не
встречал. Интересно, волосы у нее на  ощупь  такие  же  мягкие,  как  на
вид?..

Глава 2

   - И что же твой ленч с братом в пятницу? Сара,  покрывавшая  глазурью
кривобокий шоколадный  торт,  бросила  на  свою  подругу,  Элен  Бингэм,
мрачный взгляд.
   - Как всегда. Уолли просто не может понять, почему  у  меня  нет  его
амбиций и его преуспевания. Убежден, что я испортила себе  жизнь,  когда
развелась с Майклом.
   - Скажи, пусть отвяжется. Из того, что он подрядчик, еще не  следует,
что можно распоряжаться всем на свете, особенно твоей жизнью.
   Сара согласно кивнула, понимая, что на самом деле все далеко  не  так
просто.
   - Впрочем, этот завтрак был не хуже других. И уж во всяком случае  не
хуже, чем то, что мне пришлось испытать по дороге.
   С тех пор как  она  поставила  подпись  на  квитанции  за  превышение
скорости (а она по-прежнему считала штраф  несправедливым),  прошло  три
дня, но время ничуть не улучшило испорченное  тогда  настроение.  Всякий
раз при воспоминании об офицере по фамилии Шальной, а вспоминался он  во
всем его черном великолепии, она  внутренне  фыркала,  как  рассерженная
кошка. Непонятно, почему он продолжал злить ее так долго и почему она не
могла забыть его, а смущение по поводу собственного поведения еще больше
выбивало ее из колеи. Теперь, готовя дом к вторжению пятнадцати  младших
скаутов, она только качала головой, дивясь своей реакции.
   - А что случилось перед завтраком? - спросила Элен из  столовой,  где
расставляла бумажные стаканы и тарелки.
   Сара прикусила губу, стараясь выровнять покосившийся холмик в  центре
торта. Она всегда была неважным кулинаром, а пекарем и вовсе никаким.
   - Получила штраф за превышение скорости, - ответила она.
   Выражение  лица  возвратившейся  в   крохотную   кухоньку   Элен   не
поддавалось описанию. Когда-то Саре казалось, что у нее огромная  кухня.
Конечно, это было давно, когда они с Майклом переехали в четырехспальные
апартаменты из двухкомнатной квартиры, с кухней  не  больше  клозета.  А
сейчас, когда Элен нарисовалась в дверях,  Саре  показалось,  что  кухня
стала еще меньше.
   - Тебя оштрафовали за превышение скорости? - недоверчиво переспросила
подруга. - На твоем-то автомобильчике? Неужели эта  штука  может  делать
больше пятнадцати миль в час?
   - Очень смешно, - сказала Сара, проводя пальцем по щеке. - Я не  хочу
обсуждать эту тему.
   Элен пожала плечами и вернулась к своим заботам.
   - Не хочешь так не хочешь. Кстати, хоть  и  поздно  уточнять,  но  ты
действительно сумеешь поставить в строй четырех парней?
   - Да, мои четыре парня  будут  сегодня  как  штык,  -  с  готовностью
подтвердила Сара. - По-моему, я неплохо справилась. Я добыла  счетовода,
страхового эксперта, компьютерщика и владельца похоронного бюро.
   Элен, наморщив нос, вернулась на кухню.
   - Сара, ради Бога, мы, кажется, устраиваем вечер профессий для отряда
младших скаутов. О чем эти парни будут говорить с ватагой малышей?
   Сара воинственно задрала подбородок.
   - У них очень доходные профессии. И профессии, скажу я тебе,  которые
совершенно определенно будут пользоваться спросом в будущем.
   Она вовсе не хотела быть воинственной, но ничего  не  могла  с  собой
поделать. В конце концов, она не так уж плохо справилась с задачей, если
учесть очень ограниченный круг знакомых мужчин. И не так уж просто  было
затащить этих парней на вечер. Двоим пришлось пообещать свидания.
   - А у тебя что за добыча? - спросила она у Элен.
   Та просияла, тряхнула головой, отбрасывая длинные  черные  волосы,  и
пригладила буйный вихор надо лбом, которому так завидовала Сара.
   - Я заполучила летчика-истребителя, бейсболиста - из  Цинциннати,  ни
больше ни меньше, а еще пожарного и копа.
   - Копа? - фыркнула Сара. Элен рассмеялась.
   - Откуда мне было знать, что у тебя возникнут проблемы с законом...
   - Ха-ха.
   - Во всяком случае, Джона уже пускает слюнки по поводу этого  вечера,
и остальные, я думаю, тоже.
   Сара улыбнулась, и воинственность  ее  как  рукой  сняло,  когда  она
подумала о собственных сыновьях.
   - Точно, Джек и Сэм  тоже  ждут  не  дождутся  увидеть,  кого  мы  им
припасли. Но как же тебе удалось раздобыть  парней  с  такими  шикарными
профессиями?  Давай,  Элен,  признавайся,  откуда  у  тебя   бейсболист?
"Красные из Цинциннати"?
   Элен расплылась в довольной улыбке.
   - Просто набрала несколько номеров из черной книжечки.
   Сара покачала головой.
   - Ох уж эта черная книжечка. Я как-нибудь туда еще загляну.
   - Эй, разве я не хотела  тебя  пристроить?  -  напомнила  подруга.  -
Забыла? Парень из цирка, который до смерти хотел с тобой встретиться.
   - Человек-снаряд? Нет уж, спасибо. Жизнь с  Майклом  была  достаточно
взрывоопасной.  Мне  нужен  милый,  уравновешенный,  нормальный  парень.
Никаких авантюристов.
   -  У-гу,  -  отозвалась  Элен.  -  Что-нибудь  вроде  счетовода?  Или
страхового эксперта? Или гробовщика?
   Сара кивнула.
   - Очень может быть. А что плохого в спокойных мужчинах?
   - Ничего - если не боишься помереть со скуки?
   - Я отказываюсь обсуждать с тобой эти темы, - сказала Сара и занялась
тортом. Он так и остался кривобоким. - Я помню, что ты  даже  прыжки  на
батуте не относишь к активным видам спорта.
   - А они и не относятся.
   Сара невольно рассмеялась. Во многих отношениях подруги были  полными
противоположностями. Элен была рослой, с приятными округлостями во  всех
местах, где они должны быть  у  женщины,  с  прямыми  черными  волосами,
ниспадающими до середины спины. Ее  серые  глаза  отражали  прирожденный
авантюризм и жажду жизни, которыми Сара не обладала, да, пожалуй,  и  не
стремилась обладать.
   Сара Гринлиф  и  Элен  Бингэм  быстро  подружились  два  года  назад,
встретившись в родительском комитете класса, в котором учились их  дети.
Это было, когда Элен отдала своего сына Джону в тот же первый класс, что
и Сара своих близнецов. Шесть месяцев  спустя  же