чти  не  соприкасались,  но   Милли
почувствовала, что во рту у нее пересохло.
   - "Любовь с первого взгляда", - с издевкой подхватила она слова певца.
   - А ты в нее не веришь? - вкрадчиво спросил он.
   Она вскинула голову, и волосы снова разметались по ее щекам.
   - Любовь  -  это  вовсе  не  какое-то  мгновенное  помешательство.  Если,
конечно, она вообще существует, - поучительно заметила Милли.
   - Существует.
   Рональд  неожиданно  рывком  оторвал  ее  от  пола  и  притянул  к  себе,
покачиваясь в такт музыке. Когда он снова опустил ее на пол, тела их  словно
слились в одно. Милли пришлось сделать над собой  усилие,  чтобы  продолжить
насмешки над словами певца.
   - В любом случае это уж точно не напоминает удар молнии, - заявила она  и
невольно облизала пересохшие губы, потому что  их  близость  стала  для  нее
просто мучительной.
   - Ты совсем не понимаешь, о чем говоришь, - тихо заметил Рональд.
   Его руки начали передвигаться по ее телу с такой нежностью, о  какой  она
не мечтала даже в самом смелом из своих снов. Танец  продолжался,  она  была
вся во власти Рональда, двигаясь по мановению его пальцев, рук,  мускулистых
плеч,  бедра,  вклинившегося  между   ее   собственными...   И   тут   Милли
почувствовала иной, доселе неведомый ей страх - она боялась теперь не  этого
уверенного в себе, опытного в любви мужчины, а себя.
   И Милли резко отпрянула.
   Когда Рональд снова притянул ее к себе, их губы  встретились.  Потаенные,
давно похороненные в самой  глубине  души  чувства  охватили  Милли.  И  она
ответила на его поцелуй. Это не было ни робким экспериментом,  ни  случайным
полетом фантазии. Это был равный по силе и требовательности поцелуй.
   Рональд взял ее на руки и, ни о  чем  не  спрашивая,  понес  по  винтовой
лестнице наверх. Мелодия песни раздавалась им вслед. Он внес ее  в  комнату,
которую сам выбрал для себя. Милли невольно  отметила  гобелены  на  стенах,
резную дубовую мебель... В следующее мгновение она уже лежала на кровати.
   - На этот раз, - почти мрачно  сказал  он,  -  ты  наконец  поймешь,  что
вытворяешь со мной.
   Милли охватило странное чувство: никогда прежде она не переживала  ничего
подобного, но все его желания были ей так понятны! Он  приник  губами  к  ее
губам, языком властно раздвинув их. Она отвечала ему так же неистово. Одежда
их полетела на пол...
   Рональд задохнулся от  охватившей  его  страсти,  и,  ощутив  это,  Милли
торжествующе зарделась и прижала ладони к  его  теплой  вздымающейся  груди.
Уткнувшись лицом ей в шею, Рональд нежно произнес ее имя. Его руки  неистово
ласкали ее плечи...
   Милли казалось, что они погружаются в неизвестные ей до сих  пор  глубины
океана любви.
   - Рональд!..
   Услышав ее едва различимый шепот, он на  мгновение  замер,  прерывисто  и
глубоко втягивая в себя воздух, и приподнял голову.
   - Что, дорогая?
   - Я боюсь, - призналась Милли. Она была уже  слишком  далеко  от  берега,
чтобы скрывать от него свои чувства.
   Он отбросил прядь волос с ее лица.
   - Не бойся. Я сделаю тебя счастливой.  Обещаю.  Милли  хорошо  осознавала
свои желания - ее тело не оставляло никаких сомнений на этот счет, но...
   - А я? - болезненно спросила она. - Я смогу сделать счастливым тебя?
   Он ласково провел рукой по ее волосам и, помолчав, ответил уверенно:
   - Да.
   Милли притянула его к себе.

Глава 9

   Милли проснулась не сразу. Нежась в постели, она чувствовала, как  теплые
лучи солнца ласкают ее лицо. Сегодня я снова буду  писать  музыку,  подумала
она.
   Где-то вдалеке слышался свист. Не желая просыпаться, она снова  уткнулась
в подушки, но посвистывание,  хотя  и  мелодичное,  было  просто  невозможно
проигнорировать. Она села в кровати и обнаружила, что абсолютно нагая.
   - Ой, - только и произнесла она.
   Милли окинула взором комнату. Это была одна из расположенных  в  башне  и
предназначенных для гостей спален, полукруглая  стена  которой  образовывала
своеобразный альков. Ее одежда была аккуратно сложена в  стопку  на  стоящем
под окном шезлонге.
   Милли усмехнулась. Кто бы мог предположить в этом  необузданном  Рональде
Бредли такой педантизм? Она  откинулась  на  подушки,  задумчиво  сцепив  за
головой руки.
   Теперь она знала, что он терпелив. И нежен. И настойчив.  Когда  ночью  в
порыве страсти она вдруг  закричала,  он  прижал  ее  к  себе,  благодаря  и
защищая.
   Возможно ли, чтобы наши  чувства  были  взаимны,  задумалась  Милли.  Это
казалось невероятным. В конце концов, то, что так удивляло и  восхищало  ее,
для Рональда было давно уже привычным.
   Посвистывание звучало все ближе и ближе, и вскоре к нему добавился аромат
свежего кофе.
   Милли  увидела,  как  открылась  дверь  и  в  дверной   проем   осторожно
просунулась нога. После этого показался и сам Рональд с подносом, на котором
стояли две дымящиеся кружки.
   При виде  ее  он  улыбнулся.  Да,  наши  чувства  действительно  взаимны,
подумала Милли и улыбнулась в ответ. Он  подошел  к  кровати,  и,  аккуратно
поставил чашки на тумбочку и чмокнул ее в щеку.
   - Доброе утро.
   - Доброе утро, - отозвалась она. - Сегодня утром я собираюсь снова писать
музыку. Ко мне пришло вдохновение.
   - Превосходно.
   На нем ничего не было, кроме брюк, в которых он был на вечеринке у Джуди.
Они низко сидели у него на бедрах, обнажая  прекрасные,  словно  вылепленные
скульптором, линии торса. Милли потянулась и с нежностью  поцеловала  его  в
ключицу.
   Рональд погладил ее по голове и протянул кружку.
   - Надеюсь, ты пьешь черный. Молока я не нашел.
   Милли ненавидела черный кофе, который к тому же оказался сладким.
   - Изумительно, - произнесла она. Рональд присел на край кровати.
   - Твой друг Хуан-Антонио уже был здесь. Привез почту, - сообщил он.
   - Вот как?
   Должно быть, это Пит прислал мне очередные инструкции, подумала Милли.
   - В чем дело? - мягко спросил  Рональд.  -  Тебе  не  нужны  послания  из
внешнего мира? Милли рассмеялась.
   - Нет. Просто единственный человек, который знает, что я здесь, - это мой
отчим. Чтобы  письмо  пришло  из  Мельбурна  сюда  сегодня,  он  должен  был
отправить его еще до того, как я дала согласие приехать сюда, а значит,  был
уверен, что я соглашусь. А ведь я была настроена решительно против  поездки.
Наверное, я бесхребетная.
   Рональд задумчиво заправил прядь волос ей за ухо.
   - Ты не бесхребетная. Ты смелая,  умная,  забавная..,  и  иногда  отдаешь
другим значительно больше, чем нужно.
   Милли недоверчиво уставилась на него.
   - Смелая? Я?
   - Я бы сказал, что да.
   Она отрицательно покачала головой.
   - Ты не прав. Я труслива до безобразия. Мне иногда снятся кошмарные сны о
концертах, в которых я собираюсь принимать участие, - добавила она.
   - Но ты же все выходишь на сцену, верно?
   - Да. Приходится. Такова моя профессия.
   - Мало у кого, - мягко подчеркнул Рональд,  -  такая  профессия,  которая
снится им в кошмарных снах.
   И он поцеловал Милли в  губы  с  такой  неторопливой  чувственностью,  от
которой у нее закружилась голова.
   - Ты очень храбрая, - твердо повторил он. Милли потянулась к нему, но  он
встал, собираясь уходить.
   - Пора завтракать, - сообщил он. - Кроме почты нам привезли замечательные
фрукты. А после завтрака нам необходимо составить планы.
   Милли вопросительно подняла брови.
   - Чего это ты вдруг раскомандовался? Какие еще планы?
   - Подожди, увидишь - ухмыльнувшись, загадочно заметил он.
   Милли поспешно вскочила с постели, но он, насвистывая, уже бежал вниз  по
лестнице.
   Когда Милли спустилась в кухню, выяснилось, что Хуан-Антонио привез целую
гору лимонов и апельсинов, а также  небольших  блестящих  яблок  и  огромный
ананас.
   Они с аппетитом позавтракали.
   - Так что там пишут? - поинтересовался Рональд.
   Милли всмотрелась в конверты. Один из них был с австралийским  штемпелем,
другой - из Австрии, третий - из Лондона. И одно письмо вообще без штемпеля.
   - Это последние наставления Пита, - уверенно ответила она. - И...
   Ей был слишком хорошо знаком этот  почерк.  Медленно  она  взяла  в  руки
длинный голубой конверт без марки. Как, черт  возьми,  Шон  узнал,  что  она
здесь? И каким образом он послал это странное письмо?
   Рональд медленно проговорил:
   - У тебя такой вид, словно тебе известно, что в этом письме.
   Милли подняла на него взгляд.
   - Надеюсь, что нет, - тихо произнесла она. -Но очень боюсь, что...
   - Ну, так вскрой его. - Его голос звучал резко. - В любом  случае  всегда
лучше знать правду. Она вздрогнула и  распечатала  конверт.  В  письме  было
всего несколько коротких  строк,  но  они  подтвердили  ее  самые  наихудшие
опасения. Бумага выпала из ее неожиданно омертвевших пальцев.
   - Что там?
   Милли закусила губу.
   - Это от Шона. Ему известно, что я здесь, - едва слышно пробормотала она.
- И он едет сюда. Лицо Бредли стало суровым. Он встал.
   - Насколько я понимаю, это тот самый негодяй, который ударил тебя?! Разве
ты его приглашала сюда?
   Милли поежилась.
   - Нет, но...
   - В таком случае напиши, что не можешь принять его.
   Милли рассеянно провела рукой по волосам.
   - Мне неизвестно, где он находится сейчас. И здесь нет обратного  адреса.
На конверте даже нет штемпеля. Я просто не знаю, как с ним связаться.
   Рональд себе под нос  пробормотал  что-то  едкое  в  адрес  Шона,  а  она
вымученно улыбнулась.
   - Да. Возможно, ты прав, но он думает, что я буду рада его видеть...
   Глаза Бредли сузились. Неожиданно он снова стал тем же  жестким,  опасным
мужчиной, которого она встретила на вечеринке  у  Джуди  Риз.  Милли  нервно
сглотнула. Подобная трансформация была почти пугающей.
   - А как же твое нежелание вступать в любовную связь с женатыми мужчинами?
- жестко уточнил он.
   - Шон не принимает мои принципы всерьез. Не глядя в  ее  сторону,  Бредли
резко пожал плечами. Он был настроен решительно и на удивление сумрачно.
   - Тогда я сам объясню ему твои убеждения, - вкрадчиво сказал он.
   Милли с удивлением уставилась на него. До нее вдруг  дошло,  что  Рональд
Бредли может буквально ворваться в  ее  повседневную  жизнь,  встретиться  с
Шоном или с кем-либо из ее друзей, даже с отчимом...
   Впрочем, она с легкостью могла представить  себе  все  это.  Работа  Пита
наверняка произведет на него впечатление,  но  он  вряд  ли  будет  обращать
внимание на то, что тот знаменит и  своенравен.  Они,  вероятно,  понравятся
друг другу, ведь оба большие  оригиналы,  и  оба  нетерпимы  к  общепринятым
нормам.
   А это означает, осознала Милли, что я фактически уже  позволила  Рональду
Бредли войти в свою жизнь и занять там определенное место. Он стал  ей  даже
ближе, чем кто-либо другой, если вспомнить страсть и  нежность,  обуревавшую
их прошлой ночью.
   - О Боже мой! - вырвалось у нее.
   Карие глаза Рональда снова остановились на ней.
   - Я ведь предупреждал тебя, что у меня есть кое-какие планы,  -  спокойно
заявил он. - Твой наставник в них не входит. Я поприветствую  его,  объясню,
что мы с тобой оказались здесь наедине по собственному желанию,  и  тактично
попрошу его убраться. Как ты на это смотришь?
   Милли попыталась представить себе реакцию Шона  на  появление  соперника,
добившегося успеха там, где он сам потерпел  поражение.  А  ведь  он  привык
считать, что она всегда будет  в  его  распоряжении.  К  тому  же  всегда  с
легкостью пускал в ход кулаки...
   - Предоставь это мне, - повторил Рональд. У Милли вдруг началась истерика
- она стала хохотать, но на глазах у нее выступили слезы. Он взял ее за руки
и  мягко  сказал,  вновь  превратившись  в  того  внимательного  и   нежного
любовника, каким был прошлой ночью:
   - Прекрати сейчас же.
   Рональд погладил ее по щеке и слегка встряхнул.
   - Мы все решим, когда он приедет. Не стоит так  переживать.  Вспомни,  ты
ведь собиралась сегодня сочинять музыку. Так давай же,  приступай.  -  Милли
заколебалась. - Иди, дорогая, - повторил он. - Или ты передумала?
   Она закусила губы.
   - Хорошо. А чем займешься ты? Он снова передернул плечами.
   - Нужно нарубить дров и вынести мусор. Кроме того,  здесь  есть  неплохие
книги. Возможно, я пешком пройдусь  до  деревни  и  выпью  рюмку  коньяка  с
Хуаном-Антонио.
   Он потрепал ее по голове.
   Словно мальчишку, печально подумала Милли, мальчишку, а не любовницу.
   - Возможно, я даже приготовлю обед, - добавил Рональд и пытливо посмотрел
на нее.
   - Договорились, - ответила она, усилием воли стараясь выглядеть беспечной
и веселой.
   Рональд, казалось, был удовлетворен тем, что увидел.

***

   Неожиданно для Милли утро пролетело как одно мгновение. Она открыла рояль
в репетиционной комнате, разложила чистую нотную бумагу,  приготовила  самые
острые карандаши и.., мгновенно позабыла обо всем на свете.
   Ее отвлек Рональд, вихрем ворвавшийся в комнату. Он запыхался, волосы его
были растрепаны. Она с сожалением отметила, что он надел рубашку.
   - Милли, нам срочно необходима твоя помощь.
   Она уже пересекла комнату, двигаясь ему навстречу, но эти слова заставили
ее остановиться. Милли испуганно подумала о журналистах и ревнивых агентах.
   - Что?
   - Та пара, которую мы вчера  встретили.  Помнишь?  -  Милли  нахмурилась,
отрицательно качая головой. - Мужчина  в  годах  и  молоденькая  женщина,  -
нетерпеливо  уточнил  Рональд.  Альпинисты,  с  которыми   мы   столкнулись,
возвращаясь с водопада.
   - А, - наконец сообразила Милли. - Да, конечно.
   - Кажется, они попали в беду. Вчера вечером  они  должны  были  вернуться
обратно в поселок, но не вернулись.
   - Там наверху есть избушка для альпинистов, - сухо заметила она.
   - Да, поначалу в деревне подумали, что они  заночевали  там,  но  сегодня
утром один из парней поднялся туда, чтобы проверить это.  Он  говорит,  что,
судя по всему, там никого не было в течение многих недель.
   Милли поежилась, представив себе, каково ночевать в горах в апреле.
   - Парень сказал, что в горах был  обвал.  Возможно,  эти  двое  попали  в
ловушку. Спасательная команда отправляется на поиски, я  пойду  с  ними.  Ты
говорила, что  знаешь,  как  пользоваться  коротковолновой  рацией.  Сможешь
включить ее?
   Милли подошла и в страхе прильнула к нему.
   - Нет, - хрипло произнесла она. - Я не пущу тебя туда. Это очень  опасно.
В поселке есть хорошо подготовленные спасатели, они прекрасно  ориентируются
на местности, а ты только покалечишься.
   Нетерпеливым жестом он освободился от ее рук.
   - Мне приходилось заниматься альпинизмом,  а  им  не  хватает  людей.  Не
беспокойся, я буду делать только то, что мне скажут. - На  мгновение  в  его
голосе послышалась горечь. - Ведь я герой только на экране.
   - Пожалуйста, останься, - умоляюще прошептала Милли.
   - Пошли, - скомандовал он. - Я хочу проверить рацию.
   Милли имела довольно приблизительное представление о  том,  как  работает
рация, а пришедший из поселка испанец, который все время торопил ее, был так
же нетерпелив, как Рональд, так что она не успела ничего  настроить.  У  нее
даже не было времени на прощание поцеловать Рональда и  попросить  его  быть
осторожным.
   Милли развернула  инструкцию,  приложенную  к  рации.  Та  была  написана
по-испански, и она запаниковала, но потом вспомнила о Рональде. У него  ведь
не было абсолютно никаких сомнений в том, что она справится, а значит, так и
будет.
   Милли попыталась сосредоточиться и не думать о Рональде, но это ей  плохо
удавалось.
   Что за наваждение! Они знакомы меньше недели. Да, вчера вечером он  довел
ее  до  безумия,  но,  возможно,  все  это  -  чистая  физиология.  Судя  по
сегодняшнему  утру,  для  него  самого  эта  ночь  вовсе  не  стала   чем-то
особенным...
   И все-таки она чувствовала себя,  словно  жена,  чей  муж  ушел  из  дома
навстречу опасности. Осознав это, Милли пришла в ужас.
   - Я вовсе не влюблена в него, - вслух сказала она, но  тем  не  менее  ей
нестерпимо хотелось услышать в наушниках его голос.

***

   Сначала она получала только короткие сообщения о  его  местонахождении  и
тщательно отмечала путь группы на карте, оставленной  спасателями  вместе  с
номерами  телефонов  аварийных  служб.  Временами   слышимость   становилась
настолько плохой,  что  Милли  готова  была  заплакать  от  злости.  Но  она
понимала, что ее слезы не помогут Рональду, а если  бы  он  узнал,  в  какой
панике она находится, то мог расстроиться и действительно  попасть  в  беду.
Поэтому она принимала сообщения, отвечая ему спокойным, без эмоций голосом.
   А вот  когда  альпинисты  наконец  нашлись,  оставаться  спокойной  стало
значительно труднее.
   - Они на уступе, - сказал Рональд. - Девушка в сознании, но,  кажется,  у
нее шок. Она шевелится, но не откликается. Поэтому сейчас меня опустят к ней
на тросе.
   - Почему именно тебя? - непроизвольно вырвалось у Милли.
   Казалось, он не расслышал звучавшего в ее голосе беспокойства, и она даже
обрадовалась, что в этот момент начались радиопомехи.
   -  Потому  что  я  говорю  по-английски.  Если  девушка  действительно  в
состоянии шока, то лучше, если с ней буду говорить  именно  я.  Пожелай  мне
удачи.
   Милли до боли закусила губу.
   - Желаю удачи, - тихо сказала она.
   Следующие полчаса были просто невыносимы.  Рация  оставались  включенной,
поэтому ей было слышно абсолютно все: звук соскользнувшей ноги  и  падающего
камня, каждый окрик  предупреждения  и  каждое  проклятие.  Это  всего  лишь
обычная горноспасательная экспедиция, постоянно напоминала  она  себе,  а  я
преувеличиваю опасность, потому что никогда не принимала участие в  подобной
операции. Но эти здравые мысли не слишком помогали ей.
   Господи, только бы он остался цел! - молилась она.
   Наконец Рональд снова вышел на связь.
   - С девушкой все в порядке. Она выбилась  из  сил  и  в  шоке,  но  может
двигаться.  А  вот  у  мужчины  серьезные  травмы.  Думаю,  даже  внутреннее
кровотечение, хотя, конечно,  я  не  врач.  Мы  собираемся  поднять  его  на
носилках наверх. Вызови вертолет.
   - Хорошо. Что ты собираешься сейчас делать?
   - Я  пристегнул  его  к  носилкам.  Буду  передвигаться  вверх,  стараясь
поддерживать их ровно, и следить за тем, чтобы они не ударились о  скалу,  -
бодро  пояснил  он.  -  Не  беспокойся.  Ребята  говорят,  что  это  рядовая
спасательная работа.
   Раздался треск. Радио словно взбесилось от помех.  Милли  сняла  наушники
назад и принялась набирать номер больницы.
   - Я люблю тебя. Вернись ко мне, - повторяла она шепотом.
   Это был  напряженный  час.  Когда  она  говорила  с  Рональдом,  то  сама
удивилась, как спокойно и деловито звучал ее голос. Руки ее стали липкими от
пота, а все тело охватила нервная дрожь.
   Вернись домой целым  и  невредимым,  хотелось  крикнуть  ей.  Пожалуйста,
пожалуйста, вернись живым. Но, конечно, она  не  сказала  ему  этого.  Когда
пострадавшую пару погрузили  в  спасательный  вертолет,  в  голосе  Рональда
появились торжествующие нотки.
   - Я скоро буду дома, - сказал он. - Хорошая работа, партнер.
   Милли, дрожа всем телом, откинулась в кресле.
   Партнер. Это слово очень точно характеризовало  их  отношения.  Во  время
сеанса связи у нее вырвались слова о  том,  что  она  любит  его,  хотя  он,
вероятно, и не слышал их. Она действительно его любит.
   До чего же ты все-таки глупа, сказала себе Милли. Если ты слишком  наивна
и холодна даже для Шона, то как может относиться к тебе такой  человек,  как
Рональд?.. Правда, ночью тебя нельзя было назвать  холодной,  зардевшись  от
смущения, подумала она, но то, что ты наивна, безусловно.
   Сегодня вечером ты не должна бросаться ему на шею и  рыдать  от  радости,
что он жив. Не следует ставить его в неудобное положение.  Впрочем,  Рональд
Бредли, вероятно, привык к обожанию со стороны женщин...
   Стараясь даже не думать об этом, она решила приготовить праздничный ужин.
Хорошо бы,