ст-гример.
   - Это еще что такое?
   - Если человеку делают новое имя и новую жизнь, у  него  должно  быть
измененное лицо. Не всех же они ликвидировали, кому-нибудь инсценировали
смерть и меняли внешность,  тогда  вместо  чистильщика  в  дело  вступал
гример.
   - Получается какая-то банда секретных агентов.  Слушай,  я  не  люблю
боевики, не люблю "Секретные материалы" и Джеймса Бонда никогда  не  мог
досмотреть  до  конца.  А  представить,  что  Ляля,  носившая  в  животе
Вселенную, может быть агентом ноль-ноль... как там? Ну  не  могу  я  это
представить! Дай хоть какой-нибудь намек!
   - Намек  пришпилил  под  столом  наш  гость,  который  называет  себя
следователем Поспеловым. -  Я  показываю  пальцем  на  столешницу.  Коля
подходит к столу, наклоняется.
   - И что это значит? - не понимает он.
   - В доме пропали бесследно мужчина и  женщина,  в  ванне  почти  двое
суток плавали остатки кислоты, в которой их  растворили,  а  что  делают
органы? Они  присылают  электриков,  сантехников,  кого  угодно,  но  не
арестовывают нас и даже не убирают из дома!
   - Почему?.. - Коля ничего не понимает.
   - Потому что слушают! Потому что сами ничего  не  понимают,  натыкали
микрофонов и пытаются разгадать, что же здесь произошло!
   - Ты хочешь сказать, что они... Они нас слышат и  сейчас?  -  Коля  в
ужасе.
   - Очень на это надеюсь!
   - Что, вот в эту самую минуту?.. В три часа ночи? - Он нашел  глазами
часы на стене. - А если я им кое-что скажу,  они  услышат?  Эй!  -  Коля
наклоняется и кричит под стол:
   - Придурки! Я ее любил, а всех вас видал в гробу!!
   После его истерического  и  очень  громкого  крика  мы  застываем  на
несколько секунд в тишине, и в это время оглушительно звенит звонок.
   - Это в ворота, - дернувшись, замечает шепотом Коля.
 
ГОСТЬ 
 
   - Я пойду посмотрю.
   - Нет уж! - меня начало трясти. - Я пойду с тобой!
   - Тогда надень хотя бы куртку. -  Коля  все  еще  говорит  шепотом  и
оглядывает меня сверху донизу. После  разноцветной  пижамы  я  влезла  в
чужую ночную рубашку, всю в кружевах и весьма  просторную,  -  вероятно,
хозяйка ее носила, когда была на последнем месяце беременности.
   На улицу к воротам мы пошли вместе. Постепенно замедляя шаги.
   У самой  решетки  стоит  высокий  мужчина.  Весь  в  белом.  То  есть
абсолютно. На нем длинный белый плащ, белые ботинки, на голове  -  белая
шляпа, а за решетку держатся руки в белых перчатках.
   - Наверное, это к дяде Антону. Прислали кого-то из  театра,  -  цедит
сквозь зубы Коля. - Прямо из оперы...
   - Какая опера в три часа ночи?! - возмущаюсь я тихонько.
   - Добрый вечер! - приятным баритоном произносит  гость.  -  Разрешите
представиться - Артур. Ничего, что я пришел раньше на три минуты?  -  Он
отцепил левую руку от прутка решетки, сделал  ею  артистичный  полукруг,
обнажив запястье и на нем - часы  на  белом  ремешке.  -  Прийти  раньше
лучше, чем опоздать. Меня предупредили,  что  опаздывать  нельзя  ни  на
минуту! Ровно в три часа одиннадцать минут. Я проверил, слежки не  было.
Что же мы стоим? Это Московская, двадцать два?
   - Э-э-э... Да, - киваю я, - кажется, это двадцать два.
   - Ну так в чем же дело? Я сделал клизму накануне и  ничего  не  ел  с
десяти утра.
   - Чем помочь? - опешил Коля.
   - Мне даны точные инструкции. Если вы откроете ворота, я не опоздаю в
гараж к трем пятнадцати.
   - Коля, - говорю я решительно, - открывай ворота.
   - Ты думаешь?..
   - Артур не должен опоздать в  гараж  к  трем  пятнадцати.  Он  сделал
клизму и ушел от слежки!
   - Как скажешь.
   Гость проходит в ворота, они с Колей одного  роста.  Поравнявшись  со
мной, мужчина некоторое время держится за шляпу, разглядывая мой  прикид
(под большой мужской курткой - ночная рубашка  с  рюшками,  на  ногах  -
шлепанцы, которые мне выделил Поспелов в дождь) и бритую  голову,  потом
смущенно хмыкает, раздумав приветствовать даму.
   Потоптавшись на газоне, гость идет за Колей к гаражным  воротам.  Там
они топчутся вдвоем, гость уверяет нас, что по инструкции ворота  должны
быть открыты, а Коля предлагает ему два  варианта:  сбегать  за  ключами
либо войти в гараж через дом. Гость уже нервничает, то и дело артистично
размахивает рукой и таращится на часы. Решено было идти через дом. Коля,
хромая, шел первым, за ним - гость, я замыкала  шествие,  прислушиваясь,
не плачет ли маленький.
   В гараже гость осмотрелся. Высоко задирая ноги в белых  ботинках,  он
старается  обойти  кучи  земли,  которые  после  наших  поисков  тайника
оказались как раз у колес автомобиля, и требует открыть багажник.
   - Уже семнадцать минут и тридцать две секунды четвертого!  -  стеная,
заметил он, нетерпеливо топчась на месте и больше всего  в  этот  момент
напоминая человека с переполненным мочевым пузырем.
   - Что лежит в багажнике? - шепотом спрашивает меня Коля.
   - Понятия не имею!
   Я вытащила ключи из зажигания и открыла багажник. Пусто!
   Подтянув полы белого плаща под себя, пунктуальный Артур,  не  обращая
внимания  на  наши  разинутые  от  удивления  рты,  залез  в   багажник,
сложившись  совершенно  невероятным  образом  и  при  этом   все   время
расправляя плащ.
   - Если  вам  не  трудно,  -  он  посмел  еще  заискивающе  улыбнуться
напоследок, подтягивая к  себе  ступню  в  белом  ботинке,  -  закройте,
пожалуйста, крышку. Благодарю.
   А  поскольку  мы  продолжали  стоять  изумленными  истуканами,  вынул
откуда-то из рукава пузырек, засыпал в рот пару таблеток и, разгрызая их
белейшими зубами, прикрыл над собой крышку сам.
   - А он не задохнется там? - очнулся Коля первым.
   - Не знаю. Может быть, он пришел  сюда  и  залез  в  багажник,  чтобы
задохнуться.
   Мы топчемся возле автомобиля, не зная, что делать дальше.
   - Оставить ему свет включенным? - проявляет заботу Коля.
   - Ему в багажнике все равно, горит здесь свет или нет. Пошли  наверх,
если этот человек добрался сюда в три часа ночи...
   - Сделав предварительно клизму, - подхватывает Коля.
   - И оторвавшись от слежки... Мы идем по лестнице наверх,  подбадривая
друг друга новой историей о секретных агентах.
   - Значит, только  в  багажнике  этого  "Москвича"  он  может  умереть
спокойно! - выдает Коля счастливый конец.
   - Почему это умереть?
   - Он только что на наших глазах принял яд.
   - Может быть, и не яд, может быть, лекарство или  снотворное.  Кто-то
же назначил ему время встречи, сказал, что нужно залезть в багажник...
   - Я больше не могу ничего придумать, - сдается Коля. - Я хочу  спать.
Ты идешь?..
   Качаю головой. Я остаюсь терзать телефон.
   - Да на фиг он тебе нужен! - возмущается мальчик,  который  не  любит
спать с краю.
   - Это важно.
   - Если ты права насчет прослушивания, хотя  я,  конечно,  считаю  это
полным бредом, - скептично замечает он, - то через полчаса  сюда  должны
нагрянуть с обыском взвод спецназовцев и рота секретных агентов.  Пошли,
поспишь хоть полчаса.
   - Нет. Сначала я займусь телефоном.
   Я остаюсь в кухне одна. Пока  перепробовала  батарейки  из  кухонного
стола, пока искала зарядное  устройство  и  отвертки,  пока  возилась  с
микросхемой пин-кода, подкрался рассвет, а в шесть маленький уже  просит
есть...
   УСЛУГА
   "Рота" секретных агентов пришла в восемь.
   Так случилось, что я  в  это  время  отсутствовала,  и  мальчик  Коля
насладился  сполна  всеми  последствиями  наших  предположений,  слишком
громко произнесенных вслух.
   В семь тридцать утра  я  обнаружила,  что  в  холодильнике  кончилось
молоко. Остатки хлеба заплесневели, не осталось ни одного яблока, и даже
грандиозный запас красной и черной икры, водки и консервированных маслин
не мог восполнить отсутствие яиц и манки для девочки.
   - Я поеду в магазин. Рассказывай, где тут у вас магазины.
   - Понятия не имею, - отмахнулся Коля спросонья.
   Пожилой охранник на выезде знал все о магазинах, прачечных, ближайших
озерах, автозаправках, оптовых рынках, курсе доллара и погоде  на  лето.
Через пятнадцать минут его поучительного монолога  у  меня  заболело  за
ушами от сдерживаемых зевков, голова то и дело сама опускалась на  руль,
очки перекашивались, парик съехал набок. Под конец, распознав машину, он
заметил, что обычно я заказываю продукты на дом,  это  случается  раз  в
неделю, и подробно описал продуктовый фургончик доставки.
   По загородному шоссе я успела проехать  не  больше  трех  километров.
Меня остановил дорожный патруль. Изучив паспорт Мадлены Сидоркиной и  ее
просроченные права, представители автоинспекции очень вежливо  попросили
меня пройти в их машину и  проехать  -  тут  недалеко  -  для  выяснения
некоторых обстоятельств.
   Мы подъехали к небольшому двухэтажному зданию, я  прочла  табличку  у
входа: "13 рота  Управления  дорожного  движения".  На  втором  этаже  в
кабинете, пахнувшем краской, сидел  за  столом  следователь  Поспелов  и
меланхолично жевал "Спикере".
   Он кивнул мне на стул.
   - Я задержана?
   - Ну что вы! Соблюдая строжайшую конспирацию, скрывая  свои  действия
от начальства, я позволил себе воспользоваться дружескими связями  моего
оперуполномоченного и принять вас  в  этом  кабинете  службы  ГИБДД.  Но
задержать вас бы следовало. Вы ездите на чужой машине с чужими  правами,
- умирая от скуки, пробормотал он, сложил обертку конфеты уголком и стал
ковыряться острым кончиком в зубах.  -  Но  это  все,  конечно,  ерунда.
Главное, вас не будет в доме при осмотре его федералами.
   Я застыла. Коробка с фугу в тумбочке для обуви!
   - А что, этот садист  в  противогазе  еще  не  нашел,  что  искал?  -
осторожно интересуюсь я, пытаясь изобразить на лице равнодушие.
   - А что он искал? Я вздыхаю.
   - Мне показалось... По крайней мере, так получается со слов Коли, что
он искал ту самую коробочку, которую вы принесли.
   - Скажите, пожалуйста-а-а-а!.. - длинный заразительный зевок. -  Нет,
- трясет после зевка Поспелов головой,  -  нет,  конечно...  Сегодня  им
нужен мужчина, который спит в вашем багажнике. Скажите, пожалуйста, куда
вы его везли, и я вас отпущу.
   Черт! Я совершенно забыла о госте в белых одеждах!
   - Я его везла в магазин... То есть я  ехала  в  магазин  и  забыла  о
мужчине в багажнике. Ну совершенно выпало из  головы,  спала  всего  два
часа, у вас что, так не бывает?!
   - Нет! - самодовольно замечает Поспелов. -  Не  бывает!  У  меня  нет
автомобиля.
   Несколько минут тишины, в  которой  внимательный  взгляд  следователя
шарит по моему лицу, а я отлавливаю своими зрачками его,  чтобы  смутить
пристальным невинным удивлением. Получается. Поспелов смущен, он снимает
очки и смотрит перед собой с растерянностью и недоверием плохо  видящего
человека. Глаза  у  следователя  оказались  мутного  болотного  оттенка,
совершенно беззащитные и грустные. Мне стало стыдно. Я встала,  оперлась
локтями о стол и очутилась лицом на расстоянии  предельной  близости  от
беззащитного болота. Еще пара сантиметров, и мы  столкнемся  носами.  От
странного оцепенения и тишины внутри моего невыспавшегося тела мне вдруг
захотелось стащить опротивевший парик. Что я и сделала.  Теперь  мы  оба
равны и беззащитны.
   - Окажите мне услугу, - просит следователь  с  запахом  шоколада  изо
рта... Смешно.
   - Скажите, где вы взяли металлический чемодан?
   - Зачем?
   - Мне  так  будет  легче  вам  помочь.  Следователь  отшатывается.  Я
возвращаюсь попой на стул.
   - Вы все равно не поверите. Я нашла его под водой.  Вы  все  это  уже
слышали. Вытащила из руки мертвеца.
   - Я так и думал. Прошу вас проехать  со  мной.  Он  встает,  надевает
очки, кепку с небольшим козырьком и ждет, пока я прилажу парик.
   - Мы едем в то место, где я топилась?
   - Нет. Мы едем в морг.
   Полчаса непереносимой  тряски  в  знакомом  "козлике".  Поспелов  сел
рядом, а его  помощник  Петя  -  впереди,  и  всю  дорогу  мягкое  бедро
следователя толкалось в меня  с  родственной  доверчивостью,  а  затылок
оперуполномоченного  напряженно  маячил  впереди,  даже  кончиками  ушей
демонстрируя недоверие.
   В морге я поинтересовалась:
   - Мы идем смотреть труп мужчины, у которого я забрала чемодан?
   - Нет, - злорадно заметил Петя и  вежливо  пропустил  меня  вперед  в
двери  анатомического  отделения.  -  Мы   идем   смотреть   труп   Моны
Кукулевской!
   - Петя! - недовольно поморщился Поспелов.
   - А что? Пусть не держит нас за дураков! Думает, если  она  подсунула
свой паспорт убитой женщине...
   - Замолчите, Петя, - тихо попросил следователь, и Петя замолчал.
   - А  мужчину  тоже  можете  осмотреть,  если  хотите,  -  великодушно
разрешил Поспелов.
   -  Не  хочу!  Я  видела  только  перерезанное  горло,   голова   была
запрокинута назад, и это под водой!
   - Ну и ладно, ну и  хорошо.  Посмотрим  женщину.  Прошу  прощения  за
некоторые особенности состояния трупа.
   - Это вы называете некоторыми  особенностями?!  -  я  отшатнулась  от
обожженного до сплошной красной лепешки лица. - Как это можно опознать?
   - Некоторые отличительные черты, родимые пятна, шрамы...  -  бормочет
следователь.
   - Я не была близка с этой женщиной! Какие  шрамы?  Стойте,  шрамы!  Я
знаю один шрам, - растопыриваю пальцы,  соображая,  на  каком  именно  я
видела трещину, похожую на разрез домика улитки.
   - Должен заметить, - виновато потупился следователь,  -  что  и  руки
находятся практически в том же состоянии,  в  которое  убийца  превратил
лицо.
   -  Вероятно,  чтобы  затруднить  опознание  личности  убитой,  вы  же
понимаете! - влез Петя.
   - А почему вы решили,  что  это  труп...  труп  Моны  Кукулевской?  -
интересуюсь я.
   - По паспорту  из  сумочки!  Здорово  вы  все  провернули,  да?  Труп
опознать невозможно, но по документам это и есть...
   - Откройте  руки,  мы  осмотрим  пальцы  получше,  -  перебивает  его
Поспелов.
   Пальцы правой руки обожжены сильнее, особенно указательный и большой.
Мизинец и безымянный пострадали меньше  других.  На  левом  указательном
хорошо виден шрам.
   - Да она все это подстроила! - не может успокоиться Петя, сверля меня
пронзительным взглядом.
   - Конечно, подстроила! - завожусь я. -  Подсунула  ей  свой  паспорт,
потом убила, обезобразила лицо и руки, пришла опознавать и  говорю,  что
это Марина Крайвец?!
   - Откуда вы знаете, что это Марина Крайвец? - Поспелов сам  закрывает
простыней тело.
   - В металлическом чемодане, который я вытащила из  воды,  -  объясняю
монотонно, стараясь не злиться, - я нашла паспорта, в одном из  них,  на
имя Марины Крайвец, была фотография женщины на мосту, которая взяла  мою
одежду. А сквозь стекло поезда на перроне я видела ее ладони и запомнила
шрам на левом пальце.
   - К протоколу такое не пришьешь, - замечает Петя. - На перроне видела
палец, не видела лица. На мосту  -  видела  лицо,  не  видела  палец  со
шрамом!
   - Она мне сказала, что занималась любовью  в  поезде  на  стоянке,  а
потом выпрыгнула за вором, укравшим ее  чемодан.  Они  дрались,  женщина
перерезала ему горло ножом, но потеряла чемодан.  Она  была  в  доме  на
Московской  и  откликнулась  на  имя  Марина!  Достаточно?   Стойте!   Я
вспомнила! Она открыла сейф и достала оттуда пистолет, она его  трогала!
Она сказала, что из него недавно  стреляли,  возьмите  этот  пистолет  и
снимите отпечатки пальцев!
   Следователь и оперуполномоченный посмотрели сначала  друг  на  друга,
потом - совсем уныло - на меня.
   -  Что?..  Она  оставила  в  доме  и  другие  отпечатки,  но  у  Коли
послеожоговый стресс, он с утра до вечера все убирает и моет, а пистолет
надежно лежит в сейфе, тот самый, который эта женщина трогала! Что же вы
стоите?!
   - Спасибо за помощь. - Поспелов взял меня за плечи и вывел в коридор.
- А теперь вы мне скажете, куда должны отвезти бильярдиста?
   - Какого еще бильярдиста?! - взвыла я.
   - Того самого, из багажника. Сегодня двадцать третье число.
   Я осела по стене на пол и скорчилась, обхватив колени.
   - Вы же мне все время врете! - укоризненно покачал головой Поспелов.
   - Не правда. Не все время.
   - Зачем вы влезли в это дело? Почему?
   - Я никуда не влезала, я пошла топиться...
   - Да знаю, знаю... Будьте же благоразумны, скажите,  куда  вы  везете
бильярдиста?
   Зажимаю уши ладонями и крепко зажмуриваю  глаза.  Все.  Меня  нет.  Я
исчезла. Оглохла, онемела и ослепла. А потому, что достали!..
   Следователь приседает рядом, бесцеремонно нащупывает мой подбородок и
с силой приподнимает его. Пришлось открыть глаза.
   - Вы очень упертая, - понимаю я по губам. - Не хотите разговаривать -
не надо. Только поймите, ваша жизнь ничего не стоит, если Фундик  взялся
найти бильярдиста. Если он заказал его убить, то бильярдист будет мертв,
что бы вы ни делали.
   - Какой, к черту, Фундик?! - шепчу я в стекляшки очков. -  Плевала  я
на бильярдиста! Пусть его убьют сто и один раз!
   - Тогда какой ваш интерес в этом деле? - Поспелов встал  с  корточек,
но продолжает стоять надо мной, наклонившись и упираясь руками в колени.
Над верхней губой коричневый след "Сникерса".  -  Я  не  понимаю  вашего
интереса! Что вы делаете в доме на Московской?
   - Кормлю грудью младенца.
   - Знаете, что сейчас делают мои люди в Москве?  Они  обыскивают  вашу
квартиру.
   - Очень опасное и важное задание.
   - Так, значит, обыск квартиры вас не волнует. Ладно. Они обыщут  вашу
дачу под Лобней.
   - Если провалятся в прогнивший погреб в сарае, чур, я ни при чем!
   - Очень хорошо.  Значит,  остаются  гаражи  жилого  массива  в  Новых
Черемушках. Ваш знакомый Дима Гольтц недавно купил там квартиру и  место
в подземном гараже. И что он туда поставил? Старенькую "Вольво".
   Стучу затылком  в  стену.  Через  шесть  ударов  вспоминаю  житейскую
мудрость Куоки-Лучары: "Если где-то случится что-то плохое и ты об  этом
узнаешь, будешь грустить, если где-то случится что-то  плохое  и  ты  об
этом никогда не узнаешь, будешь счастлива всегда. Счастье - это когда ты
не знаешь, как глухонемой учит петь слепых".
   - Да, - я смотрю снизу в лицо Поспелова,  -  это  моя  "Вольво",  она
стоит в гараже Димы Гольтца, потому что у меня нет гаража. Ну и что?
   - Мы обыщем вашу машину и квартиру Гольтца. Бедный Дима!..
   - Что вы ищете, следователь?
   - Металлический чемодан с тайником, монограммой и  всякой  интересной
всячиной.
   - Вам что, мало двух таких?
   - А вот на эту тему я  как  раз  и  хотел  поговорить.  Так  сказать,
оказываю вам услугу. Почему вы забрали  чемодан  из  руки  мертвеца?  А?
Задумались! Невероятно! Вы прыгнули в воду топиться, если,  конечно,  вы
за этим прыгнули. Тонете себе, замерзаете и вдруг  видите  человека  под
водой с перерезанным горлом. И вместо того  чтобы  от  страха  сразу  же
запаниковать и утонуть,  вы  вытаскиваете  из  мертвой  руки  чемодан  и
всплываете с ним! Почему?!
   - Ну, почему, почему... Не помню, наверное, от любопытства.
   - Да нет же, голубка моя, это у вас рефлекс сработал.
   - Какой еще рефлекс?
   - Рефлекс узнавания и удивления.
   - Ничего не понимаю! - кричу я и встаю. - Вы что, не  верите,  что  я
пошла топиться?
   - Верю, в этом все и дело. Я вам верю и поэтому  сейчас  вот  тут,  в
Управлении дорожного движения, разговариваю с вами, а не в камере  СИЗО,
поймите же, наконец! Я верю, что вы пошли топиться. Я верю,  что  судьба
сыграла с вами злую шутку, судьба иногда  такое  вытворяет,  что  трудно
поверить, - вы встретили ограбленную женщину, а потом под водой  увидели
металлический чемодан. Вы его схватили, потому что... Ну?
   Я отвожу глаза.
   - Потому что  он  точно  такой  же,  как  ваш.  Вы  схватили  его  от
удивления, рефлекторно. Вот, собственно, и все, что я хотел вам сказать.
А зачем вы пробрались  в  дом  на  Московской  и  сидите  теперь  там  с
упорством кормящей свиноматки, это я узнаю и без вашей помощи, можете не
сомневаться. - Поспелов вытащил платок и вытер лоб, из чего я заключила,
что беседа и для него оказалас