й он должен сделать самолично.
   Медицинская помощь в виде осмотра  черепа  и  грелки  со  льдом  была
оказана задержанному достаточно быстро, а  вот  чтобы  сделать  рентген,
которого тот настойчиво требовал,  его  нужно  было  провести  недалеко,
дворами (на данный момент ни одной свободной машины не было) в  приемную
"Семашко", и  вот  тут  у  Поспелова  возникали  некоторые  трудности  с
определением статуса задержанного. Если  он,  по  отпечаткам  пальцев  и
результатам анализа пули из пакета в  его  кармане,  окажется  в  рамках
пристального интереса органов правосудия, то  в  больницу  отправится  в
наручниках и с охраной. Но если задержанный после звонка  выкрутится  (а
что-то подсказывало  Поспелову,  что  выкрутится  непременно!  -  именно
поэтому следователь и не разрешал позвонить), то на рентген  пойдет  уже
свободным   человеком,   получившим   необходимую   успокаивающую   дозу
извинений.
   Задержанный, невысокий худой мужчина неопределенных,  как  говорят  -
"средних" лет, внешность имел совершенно обычную, черты  лица  ничем  не
примечательные,   глаза   -   небольшие,   серые,   постоянно    занятые
разглядыванием пола либо собственных рук, так  что  Поспелов  уже  почти
сорок минут имел удовольствие в подробностях изучить небольшую  плешь  и
сильно закрученные кончики его оттопыренных ушей.  Уши  -  единственное,
что выделил бы в  нем  Поспелов,  от  скуки  про  себя  тренирующийся  в
описании внешности. Его всегда  удивлял  вопрос  о  чем-то  необычном  в
облике  преступника,  что  потерпевшие  за  несколько  секунд  нападения
намертво должны запечатлеть в своей памяти. Поспелову казалось, что  все
люди необычны, все разные, и сейчас, разглядывая совершенно  обычного  и
даже какого-то безликого человека, он обрадовался его ушам  и  про  себя
окрестил спокойного и самоуверенного задержанного Ушастым.
   Ушастый не курил,  отказался  от  чая  (Петя  принес  два  стакана  в
ностальгических  подстаканниках),  ему  нужен  был  только  телефон,   и
Поспелов считал, что он точно  знает,  чего  ждет  следователь,  и  даже
знает, что ему придется перед Ушастым извиняться.
   Когда наконец  принесли  бумаги  из  лаборатории,  Поспелов  начал  с
отпечатков. В картотеке не значатся. А вот что касается пули... Стараясь
скрыть охватившее  его  удивление,  Поспелов  читал  длинную  докладную,
написанную от руки. Просто роман какой-то. "Из  оружия  типа...  образца
шестьдесят четвертого года... - так, пропустим, - пули такого калибра  и
с   условно-однозначными   отличительными    фактурными    отметинами...
поперечная    бороздка    в    направлении...    дважды    исследовались
фактурщиками-баллистами  по  факту  убийства  при  задержании   опасного
рецидивиста... - имя какое смешное!.. - и  при  отражении  нападения  на
охранников пятого структурного  отдела".  Может  быть,  сразу  начать  с
конца?
   Поспелов перевернул лист и дважды прочел,  что  оружие,  из  которого
была выпущена найденная в  кармане  задержанного  деформированная  пуля,
является:
   - служебным,
   - зарегистрированным и...
   - числившимся за ...!
   Поспелов поднял глаза на допивающего чай Петю.
   Петя  смотрел  в  окно,   почувствовал   тяжелый   взгляд   затылком,
развернулся, отставил подстаканник  и  выразил  всей  своей  напрягшейся
позой готовность к действиям.
   Поспелов протянул ему заключение баллистов.
   Дочитав, Петя захохотал.
   Это так изумило задержанного, что тот  выпрямился  на  стуле,  поднял
голову и приоткрыл рот.
   "Передний зуб сколот!" - с удовольствием отметил  Поспелов  еще  одну
"отличительную особенность".
   - Нет, Кузьма Ильич, вы подумайте,  бывает  же  такое!..  Нет,  я  не
понимаю...  -  отсмеявшись,  Петя  приготовился  к  обсуждению  странных
поворотов судьбы.
   -  Выйди,  -  строго  попросил   Поспелов,   заметив,   что   веселье
оперативника вывело задержанного из душевного равновесия.
   Резкая смена веселого лукавства на плохо  скрываемую  обиду  на  лице
Пети развеселила  Поспелова,  и  он  стал  читать  заключение  о  другом
металлическом предмете, обнаруженном в пакете с деформированной пулей.
   "Новейшая  модель  электронного  маячка,  тип...   серия...   изрядно
поврежденного и полностью выведенного из рабочего  состояния  вследствие
помещения его в кислотную среду, что повлекло за собой порчу электронной
начинки, хотя защитная оболочка растворилась лишь частично, но..."
   Задержанный вдруг заговорил.
   - Вероятно, вы уже поняли из ваших бумаг, кто я, - это был не вопрос,
а веское замечание.  -  Давайте  поговорим,  как  деловые  люди.  Вы  же
прекрасно понимаете, что после звонка меня отсюда заберут, и бумажки эти
ваши  заберут,  и  мне  наплевать,  как  вы  выкрутитесь  с  отчетом  об
использовании группы захвата при моем задержании.
   - Как деловые люди, ну надо же! - покивал Поспелов,  к  своей  досаде
вынужденный признать, что ничего не понимает.
   - Мне нужно знать, кто стрелял, - понизил голос задержанный и подался
телом к Поспелову. - Если вы уже выяснили и это  показалось  вам  ужасно
смешным, я готов ответить на некоторые вопросы в обмен на  информацию  о
хозяине оружия, из которого была выпущена пуля. Только потому,  что  мне
это нужно срочно, - подумав, добавил Ушастый.
   - Хорошо... - Поспелов понимал, что времени на раздумья у  него  нет,
потому что любую паузу  задержанный  воспримет  как  сомнения,  а  их  у
следователя быть не должно, если он в курсе, конечно... - Где  вы  нашли
маячок?
   - В ванне, - быстро ответил Ушастый.
   Стало легче. Итак, из фургона передали, что неизвестный проник в  дом
и после этого?.. Точно, течет вода в ванной.
   Течет вода в ванной...
   Течет вода в ванной...
   После пятой такой фразы, пропетой про себя, Поспелов понял, кто перед
ним сидит, и подвинул Ушастому телефон.
   Тот посмотрел на телефон, на следователя и не стал звонить.
   - Кто стрелял?
   - Да, понимаете, история такая смешная получилась, вы не  поверите...
Я хочу знать, почему вам так важен этот выстрел?
   - Потому что человека, у которого в зубе  был  запломбирован  маячок,
убили. И мне крайне важно знать, кто это сделал.
   - Вы думаете, что эта пуля?.. Ах да, это же  она  разбила  зеркало  и
застряла в стене, так?
   - Вы скажете, кто стрелял?
   - Минуточку. - Поспелов суетливо встал, сходил к двери, словно забыл,
что может воспользоваться  кнопкой  вызова,  лично  позвал  охранника  и
приказал снять с Ушастого наручники. После чего сильно удивил охранника.
Задержал его у двери, уставил  указательный  палец  на  третью  пуговицу
форменной одежды и, назидательно тыча при каждом слове в  эту  пуговицу,
медленно произнес:
   - Ты вот что, голубчик, ты скажи Пете, что я им  очень  недоволен  за
его смех, хорошо? Скажи, что он дурак и что ему не место в органах.
   Охранник стоял истуканом, тараща глаза.
   - Ты скажи, что таких халатных работников свет не видывал, а сейфы  -
это вообще его слабое место. Запоминаешь?
   Охранник судорожно кивнул.
   - Вот именно  -  халатных!  Так  что  пусть  идет  писать  рапорт  на
увольнение и сдает свое оружие. Что? Ах да, ты же на посту... Да вон  же
этот нерадивый опер, вон, идет к нам по коридору. Ты знаешь, ты ему  все
это скажи, ладно, а то мне самому неприятно.
   Поспелов аккуратно закрыл дверь, натянул на лицо улыбочку и рассеянно
поинтересовался:
   - На чем мы остановились?
   - Вы знаете, кто  жил  в  доме  на  Московской?  -  ответил  вопросом
Ушастый.
   - Э-э-э... в последнее время или вообще?
   -  Ну  вы  же  не  зря  вокруг  него  топчетесь,  а?   Исполнительный
следователь внутренних дел, так? Я не ошибся? 15-й отдел ФСБ - это вам о
чем-нибудь говорит?
   - Позвольте, минуточку, -  Поспелов  медленным  и  сильным  движением
ладони провел по лицу - от надбровных дуг к  подбородку,  -  пятнадцатый
отдел, пятнадцатый отдел, ну как же!  Конечно,  говорит.  Пропавший  без
вести агент этой самой Федеральной службы  по  фамилии  Успендриков  был
повешен...
   - Что вы сказали? - дернулся Ушастый.
   - Я сказал, что розыск агента вашей  службы  был  повешен  на  органы
милиции по особому распоряжению прокурора. Да сами посудите, это ведь  и
ежу понятно. Пропал человек, так? При исполнении, заметьте, пропал,  при
слежке за неким объектом по кличке "учительница пения". Нет, вы поймите!
- Поспелов перебил собравшегося что-то сказать Ушастого. -  Вы  поймите,
голубчик, это даже смешно - поручать милиции розыск без вести пропавшего
агента ФСБ, и по какой такой причине?  А!  Не  знаете?  Да  из-за  места
жительства! Разве это  не  смешно?  Пришло  такое  распоряжение,  чтобы,
значит, по заявлению жены этого самого  Успендрикова  органы  внутренних
дел по месту жительства пропавшего назначили его в розыск.
   -  Откуда  у  вас  информация  об   учительнице   пения?   -   устало
поинтересовался Ушастый.
   - Из газеты, - с готовностью ответил Поспелов.  -  Вы  его  квартиру,
конечно, хорошо почистили, и дачу за городом, и автомобиль,  а  вот  про
шкафчик в бассейне забыли. А в этом шкафчике я и нашел несколько  газет,
в которых  Успендриков  красным  фломастером!..  Вы  только  вдумайтесь,
насколько  это  попахивает  банальностью  из  американского   детектива!
Красным фломастером обвел одно и то же  объявление:  "Учительница  пения
для глухонемых".  Знаете,  -  Поспелов  подошел  поближе  к  Ушастому  и
склонился, чтобы хорошо видеть  его  лицо,  -  мне  показалось,  что  он
специально это сделал, потому что искал эту самую учительницу пения  для
глухонемых  или  следил  за  ней.  Чтобы,  значит,   привлечь   внимание
следователя, которому поручат дело о его исчезновении или гибели. Такого
вот исполнительного  и  дотошного  следователя.  Вроде...  меня...  Лицо
человека, сидящего на стуле, ничего не выражало.  Глаза  смотрели  прямо
перед собой, уши не изменили цвет.
   - Давайте закроем эту тему, - предложил Ушастый. - Ее  больше  нет  в
живых, искать больше некого.
   - Вот как? - выпрямился Поспелов. - И этот вывод сделали вы?..
   - Маячок, который валялся на дне ванны. Эта штука была запломбирована
в зуб человека, которого вы знаете как учительницу пения.
   - Ага. Понятно.  А  не  могла  она...  Не  мог  этот  человек  просто
выковырять пломбу вместе с вашим маячком и...
   - Не мог. Он о нем понятия не имел. Скажите же, наконец, кто  стрелял
в доме на Московской..
   - Вы думаете, что этим выстрелом и была убита учительница пения?
   - Ее дом имеет новейшую систему охраны, никого  постороннего  она  бы
ближе чем на десять шагов не подпустила, не говоря уже о...
   - О чем? О чем не говоря?
   - О том, что, забеременев, стала более осторожна и  дважды  отклонила
предложения заработка. Вы же знаете, чем  она  занималась?..  -  Ушастый
мельком глянул на Поспелова,  тот  с  готовностью  кивнул,  потом  резко
замотал головой из стороны в сторону.
   - Понятия не имею! Я думаю,  она  была  вашим  спецагентом,  а  потом
скрылась, вот вы и снарядили Успендрикова ее найти.
   В почти бесцветных глазах  мелькнуло  что-то  вроде  уважения.  Потом
Ушастый потянулся и зевнул.
   - Ерунда все это - агенты,  слежка...  Все  было  гораздо  проще.  Но
теперь это уже не имеет никакого значения. Итак...
   - Это стрелял мой оперативник, случайно, -  сдался  Поспелов,  поняв,
что больше с ответом тянуть не удастся. -  Он  побежал  наверх,  упал  в
коридоре и случайно выстрелил в зеркало. Убрали осколки, как смогли...
   - Разрешите? - Ушастый, не дожидаясь ответа, взял со стола заключение
баллистов,  внимательно  его  прочитал  и  выжидательно   посмотрел   на
Поспелова, подвинув к нему телефон.
   - Что?..
   - Вызывайте этого вашего оперативника. Сейчас приедут мои люди, будем
говорить. Да, и оружие, пожалуйста, изымите. Да-да, то самое оружие,  из
которого он выстрелил, когда упал.
   - А вот этого, извините, никак  не  получится,  -  горестно  вздохнул
Поспелов. - Без постановления не могу, сами понимаете, служба!
   - Да ладно, следователь!
   - Не могу, хоть режьте! - для убедительности Поспелов  похлопал  себя
зачем-то  по  животу.  -  Приедут  ваши  люди,   пойдут   к   начальнику
оперативного отдела, получат приказ, с приказом это будет  правильно.  А
вызвать я его, конечно, вызову. Почему не вызвать... Вы пока звоните  по
своему делу, я не буду вам мешать, пойду отдам распоряжение...
   Приказным тоном ему  посоветовали  остаться  и  показали  глазами  на
селектор.
   Поспелов сел за стол,  нажал  кнопку,  уныло  пробормотал  немедленно
явиться в кабинет номер... оперуполномоченному... И с чувством удивления
и даже радости (вот уж этого он в себе не  подозревал  -  был  знаком  с
Петей всего-то неделю!) выслушал, что бригада оперативников  только  что
выехала по вызову в пригород, и Петя с ними!
   - Разве он не приставлен к вам для выполнения определенного  задания?
- подозрительно прищурился Ушастый.
   - Конечно, приставлен, так ведь как в  жизни  бывает?  Разве  узнаешь
сразу, что по заданию, а что - нет? В этом деле все важно,  -  откинулся
на спинку стула Поспелов, надул щеки и шумно выпустил воздух.
   Короткими предложениями, перейдя на междометия и  односложные  ответы
(Поспелов ухмыльнулся - тоже нашлись конспираторы!), Ушастый обменялся с
человеком на том конце трубки некоторой информацией и во время разговора
поинтересовался у следователя, как быстрей сюда доехать - на  электричке
или на машине?
   - Ваши люди ездят на электричках? - подпрыгнул на стуле Поспелов.
   -  Кончайте,  следователь.  Сейчас  небось  пробки  в  Москве.   Есть
расписание?
   Поспелов  попросил  дежурного  принести   расписание   электричек   и
уставился в окно,  напряженно  обдумывая,  понял  его  Петя  или  просто
спрятался на  всякий  случай,  напуганный  "рапортом",  "увольнением"  и
сдачей оружия. Не  дурак,  должен  догадаться,  должен!  Если,  конечно,
охранник все передал, хотя бы весь необходимый набор слов, хотя бы  одно
только слово - сейф!
   В окне расцветало синевой освобождающееся от мокрых туч небо,  солнце
неуверенно, наугад  тыкало  лучами,  слепя  отблесками  окон  из  здания
напротив.
   - Расскажите, как вы на нее вышли, - попросил Ушастый.
   Допустим, Петя ничего толком  не  понял  и  действительно  поехал  по
вызову. Что он делает, когда  садится  в  машину?..  Он  проверяет  свой
пистолет?
   - Как вам это удалось? Она была одним из самых закрытых агентов, да и
то, как вы правильно сказали, ушедшим в отставку. - Ушастый с сожалением
вздохнул:
   - По причине катастрофической беременности.
   -  Если  она  совсем  недавно  официально  ушла  в  отставку,   зачем
Успендрикова приставили за  ней  следить?  -  рассеянно  поинтересовался
Поспелов.
   Он, конечно, не мог объяснить, что вышел на адрес дома  в  Подмоклове
случайно, обнаружив конверт в металлическом  кофре,  который  держала  в
руках вытащенная из  Оки  самоубийца.  Это  была  случайность  или,  как
говорит хозяин Чукчи, "просто жизня"? И то, что ему сразу же позвонили в
Москву, как только открыли кофр, потому что обнаружили в  нем  термос  с
кислотой,  -  это  тоже  "просто  жизня"?  Нет,  это  уже  был   заранее
составленный ориентир - газеты  в  шкафчике  Успендрикова  с  обведенным
объявлением, два билета на электричку в его куртке в том же  шкафчике  -
двенадцатая зона, один крупный город  в  ней  -  Серпухов,  но  Поспелов
разослал запросы во все ближайшие отделения  милиции  в  радиусе  сорока
километров. Запрос на случайное обнаружение при  обыске  или  при  любых
обстоятельствах той самой кислоты, которая булькала в термосе из  кофра,
которая  булькала  в  ванне  процедурного  кабинета   двадцать   девятой
больницы, превратив, судя по всему, несчастного агента в бурую жижу.
   - Вы меня слушаете? - Ушастый повысил голос.
   Поспелов дернулся.
   - Она ушла не только что, она ушла три года назад,  когда  готовилась
рожать первого ребенка.
   - Вот так просто - написала заявление по собственному желанию и ушла?
- изумился Поспелов.
   - Ну, не совсем так, остались кое-какие обязательства...
   - Знаете что, - решился Поспелов, - раз  уж  мы  так  хорошо  с  вами
беседуем, а сидеть нам еще долго, расскажите мне лучше, как  она  к  вам
пришла! Меня это больше интересует.
   Ушастый задумался.
   - Можете опустить особо  секретные  подробности.  Меня  в  этом  деле
интересует не столько хронология ее к вам  прихода,  сколько  психология
объекта, понимаете?
   Ушастый думал, думал, потом сознался, что не понимает.
   - Ну как же, - взволновался Поспелов, - молодая женщина, так  ведь?..
Три года назад захотела уйти из вашей организации, это значит,  что  она
была в нее принята года за три до этого, потому что год - самое  меньшее
- ей пришлось пройти подготовку, это получается...
   Тут он вдруг подумал, что женщина  эта  может  быть  не  такой  уж  и
молодой, мало ли во сколько лет она  решила  родить  ребенка,  устав  от
тягот секретной службы?!
   - Ей недавно стукнуло двадцать  семь  лет,  -  оборвал  его  раздумья
Ушастый. - А попала в поле  зрения  спецслужб  она  в  восемнадцать.  Из
ранних. Она привлекалась по делу бригад "Скорой помощи".  Польша.  Может
быть, помните?
   Поспелов закрыл  глаза,  соединил  пальцы  обеих  рук  подушечками  и
осторожными круговыми движениями щекотал свои отпечатки - так он называл
это легкое поглаживание. Жена тенора  привлекалась  в  Польше.  Как  там
говорил Петя?..  Студенточка  Гданьского  университета,  бросила  учебу,
уехала.
   Итак, учительница пения для глухонемых -  это  Мадлена  Сидоркина,  в
девичестве - Кашутка. Тут вдруг он сопоставил первые буквы  ее  имени  и
монограмму на серебряном круге в чемодане, вздрогнул,  открыл  глаза.  А
что, если...
   - Вы должны помнить, лет пять назад в Польше была  арестована  группа
медиков "Скорой  помощи",  которая  отправляла  стариков  на  тот  свет.
Выезжает по вызову врач, с ним - очаровательная молоденькая сестричка  -
сама доброта,  вся  такая  солнечная,  золотые  волосы,  золотые  глаза.
Забирают старичка в  больницу,  а  по  дороге  он  умирает.  Старенький,
больной. Не ограблен - все коронки при нем, даже перстни  на  пальцах  и
запонки  на  месте,  С  чего  бы  родственникам  беспокоиться,   просить
вскрытия, если  врач  заранее  объяснил,  что  состояние  тяжелое,  если
сестричка так старалась...
   - Подождите, я что-то помню, это было связано со страхованием, да?
   - Нет, - покачал головой  и  впервые  усмехнулся  Ушастый.  -  Ошибка
системы социальной помощи старикам. Один добрый такой закон, принятый  с
любовью и заботой  о  стариках.  Пенсионерам  похоронные  услуги  решили
компенсировать полностью, но не более чем на  полторы  тысячи  долларов,
чтобы, значит, особо богатенькие за свой счет полированные гробы из бука
заказывали.
   - И что в этом плохого? - Поспелов никак не мог уловить, как  связаны
законы  о  похоронной  помощи  пенсионерам  в   Польше   со   студенткой
университета Мадленой Кашуткой.
   - Знаете,  почему  этим  делом  заинтересовались  спецслужбы  Польши?
Потому  что  там  за  полтора  года  больше  всего  заказных  убийств  и
перестрелок случилось исключительно среди похоронщиков. Улавливаете?
   - Это  вроде  стрельбы  в  московских  редакциях  за  право  печатать
учебники? - улавливал Поспелов.
   -  Правильно,  только  Польша  страна  маленькая,  там   еженедельные
похороны выглядели странно. Тем более что стариков по дороге в  больницу
стало  умирать  на  удивление  много,  а  похоронных  бюро  осталось  на
удивление мало. Еле справлялись с  оплаченными  государством  похоронами
пенсионеров. Это я ее вычислил! - вдруг повысил голос Ушастый и встал.
   -  Вы  сказали,  что  и  после  ухода  за  нею   остались   кое-какие
обязательства.
   - Так, одно маленькое дельце, да только обидно, что никто, кроме нее,
его не мог сделать. Она  должна  была  ликвидировать  одного  человечка,
по-тихому, естественным путем,