гда вокруг полно мужиков, которые при виде меня совершенно
не в  состоянии держать челюсть захлопнутой? Надо будет поразмышлять об этом
на досуге.
     -  Привет,  - нежно  промяукала  я. - У меня важная  встреча,  а машина
сломалась, вы не могли бы помочь?
     -  Конечно,  - прохрипел водитель. Я не спеша  устроилась рядом. Просто
удивительно, как у него глаза не выскочили. Он  облизнул губы и  спросил:  -
Где машина?
     - В гараже, - улыбнулась  я.  -  Вы меня  неправильно поняли. Мне нужна
машина  с  шофером на  этот вечер. Я хорошо заплачу, -  с  этими  словами  я
извлекла пачку десятидолларовых  купюр  и  улыбнулась  еще ослепительнее.  -
Ничего криминального. Вы просто подождете меня возле ресторана. Идет?
     - Идет, - кивнул парень.
     На доллары в руке  он глянул  мельком и опять уставился на мои небесные
черты.  Просто невероятно,  как  некоторые  мужики мгновенно  превращаются в
идиотов при виде полкилограмма косметики на симпатичном женском личике.
     - Куда ехать? - спросил он, трогаясь.
     - Я объясню, - сказала я, приглядываясь к парню. - Вы ведь приезжий?
     -  Да.  Здесь  по  делам,  -  ответил  он, а я порадовалась  очередному
везению.
     Мы немного поболтали. Через минуту мне  стало ясно, что если его машина
подходила в качестве кареты для Золушки, то сам он в сопровождающие никак не
годился. Парень  был  из крутых и задвинуть  его в угол при  виде Серого  не
удастся. Потому в ресторан я не  торопилась: леди в  одиночку не шляются  по
злачным местам и просто необходимо было позаботиться о  спутнике. Мы поехали
к  площади  Независимости. Не так давно она  звалась  Ленина,  в  центре  ее
высился  монумент  создателю  государства  рабочих   и  крестьян,  а  вокруг
памятника в  зарослях сирени внуки и  правнуки соратников  Ильича устраивали
громкие  посиделки.  Объяснить тягу молодого  поколения к  данному  месту не
могли ни  городские власти, ни наряды  милиции. Власти сменились,  сменилось
название площади, памятник сняли, а сирень и молодежные сборища остались.
     - Поезжайте помедленнее, - попросила я.
     Внимание привлек улыбчивый парень в компании  других улыбчивых  парней.
Он выгодно отличался хорошим костюмом и  голливудской  физиономией  в амплуа
жи-голо. Золушке с  таким появиться не стыдно,  при условии, что собственная
репутация ее тревожит мало.
     - Притормозите, - попросила я, открыла окно и махнула парню.
     Он сразу  заметил и машину, и  меня. Подошел, щурясь слегка насмешливо,
глядя  с любопытством. Друзья засвистели, за-гукали на разные голоса, а  он,
само собой,  лучисто  улыбнулся. Я тоже в  долгу не осталась и  показала как
минимум тридцать своих зубов.
     - А чем я хуже? - вдруг подал голос мой шофер.
     Я выдавила из себя все обаяние до капли и многообещающе молвила:
     - У нас ведь будет время, верно?
     Вряд  ли  ему все  это понравилось,  но  из машины он  меня не выкинул.
Жиголо между тем подошел, наклонился к окну и сказал:
     - Привет.
     - Привет, - просияла я. - Не хочешь поехать со мной?
     Парень покосился на моего соседа и сказал:
     - Смотря куда.
     -  В  ресторан.  Ужин  и такси  за  мой счет. Парень опять покосился на
водителя.
     - В общем-то, я не против...
     - Тогда садись, - кивнула я.
     И мы покатили  к  ресторану  "О'кей".  По дороге познакомились. Хозяина
машины  звали  Вадимом,  жиголо  Володей, а  меня  Аленой.  Я имела в  виду,
конечно, сестрицу Аленушку, которая очень  беспокоилась о братце Иванушке. В
моем случае звался он Алексеем и был не братцем,  а возлюбленным, но это уже
детали. Разговора не получалось. Мужская  часть экипажа таращилась на меня и
строила  предположения,  одно  другого  круче.  Напряженная  работа   мозгов
ощущалась почти  физически, шарики  крутились с  заметным  скрипом,  но, как
видно, на  холостых  оборотах, потому что ни тот ни другой так и не решились
от меня избавиться. Вадим затормозил возле ресторана. Я протянула ему деньги
и сказала медовым голосом:
     - Конечно,  ты можешь уехать.  Но,  если  подождешь  меня,  буду  очень
признательна.
     - Долго? - спросил он, хмурясь и теряясь в догадках.
     - Может быть, несколько минут, может,  пару часов. Но  ты ведь  сегодня
располагаешь временем, верно?
     - Почему бы нам не пойти вместе?
     - Сейчас мне просто  некогда объяснять, - туманно ответила я и перевела
разговор в деловое русло: - Где будет машина?
     - Вон там, - указал он рукой и на Володю покосился, а я шепнула:
     -  Надеюсь,  мы  увидимся, - и улыбнулась. Пленительно, надо  полагать,
потому что Вадим заерзал  и завращал  глазами.  Следовало выметаться, пока с
ним худого не случилось.
     Володя ловко выскочил и распахнул мою дверь. Здорово у него получилось,
может, он уже выступал в этой роли? Под руку  мы вошли в ресторан. Не скажу,
чтобы  этот   кабак   чем-то   особенно  пленял   взор,  вкус  и   обоняние.
Незначительным отличием от заведений такого  рода можно было считать красный
фонарь над  входом -  то ли шутка, то ли  опознавательный знак, - зеркальный
холл и отдельные кабинеты.
     Быстро сориентировавшись, мы  направились к  двери в бар, я - кутаясь в
меха, а Володя -  трогательно меня поддерживая  под локоток.  И тут Господь,
как видно, решил показать мне, недотепе, что значит настоящее везение.  Пока
я томно вышагивала средь зеркал, дверь справа распахнулась и появился Сергей
Андреевич Серов, он же Серый. За его спиной маячила охрана, но дамы рядом не
наблюдалось, что, если верить молве,  бывало  нечасто. Еще  минута  -  и  он
увидел меня. Покатилось его сердце вниз или забилось в горле  - не скажу, но
присвистнул он  громко, выразительно и  замер  в  дверях,  наблюдая,  как  я
проплываю мимо на манер  легендарного крейсера.  В  эту минуту я так  себя и
представляла: горделивый красавец рассекает могучую волну, на корме плещется
флаг, жерла пушек ощетинились... что-то опять меня занесло...
     Я   бросила   взгляд  в   зеркало,   плавно   повернулась,  отразившись
бесчисленное количество раз, и, улыбаясь, пропела:
     -  Сережа! -  Мое отражение  в зеркалах сделало шаг к Серому и замерло,
точно испугавшись, а я повторила: - Сережа, вы меня не узнали?
     Он  честно хотел  узнать. Пялил глаза, ухмылялся  и подходил не  спеша,
небрежно сунув руку в  карман  брюк. Володя  переминался с ноги на ногу, как
лошадь  перед  за бегом. Серый продолжал  вглядываться в мой дивный образ, а
его  собственный,   между  прочим,   еще   хранил  следы  Лешкиного  буйного
темперамента, так что уж мог бы расстараться и вспомнить.
     - Не узнал,  - с легкой печалью заметила я, намереваясь продолжить путь
в  бар. Серый  протянул руку и коснулся моего локтя. Я насторожилась: совсем
рядом с его коленом болталось предполагаемое орудие его убийства.
     - Что-то  очень знакомое, - соврал он. - Я вспомню, просто нужно время.
Ты мне поможешь?
     Я улыбнулась, надеюсь, вышло таинственно. Ох уж  эти улыбки  и взгляды,
вечно   их   не  так  понимают...  Володя   кашлянул,  напоминая   о   своем
существовании. Я торопливо достала деньги, сунула ему в руку и попросила:
     - Пожалуйста, подожди меня в баре, - и опять улыбнулась Серому, на этот
раз ласково: - Почему бы нам тоже не выпить? Чтобы легче вспоминалось?
     Улыбки мои, кажется, возымели  действие. Вместо того чтобы пойти в бар,
Серый с готовностью повел меня в отдельный кабинет. Охране вход был заказан,
ребята расположились где-то поблизости.
     Мы  выпили шампанского. Я с видимой небрежностью  сбросила свои меха  и
теперь сияла глазами, зубами, бриллиантами и полуобнаженной грудью. Все-таки
я  была  законченной   дурой,  сидя  в  четырех  стенах.  Сколько  забавного
протрусило мимо за эти годы...
     - Как тебя зовут? - спросил Серый.
     -  Дина, -  улыбнулась я и вдруг поняла: никаких pазведок. Он так ловко
загнал себя в ловушку, что упустить этот шанс было бы просто глупо.
     - Где же мы встречались?  - игриво поинтересовался он. - А этот мальчик
- твой приятель, да?
     -  Знакомый. Иногда я  прошу  его сходить  со  мной  куда-  нибудь, как
сегодня.
     - Ты ведь не бывала здесь раньше, так? Я бы запомнил.
     -  Нет,  -  покачала  я  головкой,  томно  опустив  глазки.  Бриллианты
сверкнули, заиграв  в  пламени  свечей  и  хрустале  бокалов. Опять заносит:
свечей не было, хотя Серый уже явно тосковал о такой малости.  Забавно:  ему
все эти дешевые фокусы нравились. Кто их, мужиков, поймет? Ладно, я сказала:
"Нет", сверкнула бриллиантами  и голосом, каким обещают  вечное блаженст во,
сообщила:
     - Мы встречались несколько дней назад  в ресторане "Восток".  Я была  с
Шатовым.
     Он вспомнил. Синяки и ссадины разом заныли, а Серый заметно помрачнел и
на меня  взглянул другими глазами. Что и понятно: свидетелей своего унижения
не больно жалуют.
     - Правда,  он нас  так и не познакомил, -  добавила я. - Можно мне  еще
шампанского?
     Серый занялся шампанским и спросил:
     - И где же Шатов?
     - Он передо мной не отчитывается, - пожала я плечами.
     - Ясно, - усмехнулся Серый. - Вы не очень подходите друг другу.
     - Возможно, - согласилась я, вертя  бокал в тонких пальцах  (они правда
тонкие), и доверительно сообщила: - Но я люблю его.
     - Да? - сказал Серый, очевидно, пытаясь понять, куда это нас занесло.
     - Да, - улыбнулась я с грустью. - По этой причине у меня есть проблема.
Мне известно о вашей вражде. Впрочем,  по его дурацкой выходке догадаться  о
ней нетрудно. Думаю, это ребячество ему обойдется дорого... - В этом месте я
уставилась в глаза Серому и добавила с плохо скрываемой страстью: - Я хочу с
тобой договориться...
     Тут до него  дошло. Не зря он слыл бабником... Вновь оказавшись в своей
стихии,  Серый расплылся в улыбке до ушей.  Опять же Лешку он  в самом  деле
терпеть не мог и перспектива подложить ему свинью прямо-таки окрыляла.
     - Ты хочешь купить жизнь для этого придурка? - полюбопытствовал он.
     - Да, - кивнула я. - Разумеется, если он об этом не узнает.
     -  Конечно!  - с  готовностью подтвердил он. Его "конечно" ввело  бы  в
заблуждение только идиота. Он протянул руку  и сгреб мою ладонь. -  Когда? -
спросил, радуясь, как ребенок новой игрушке.
     - Значит, мы договорились? - практично уточнила я.
     - Договорились, - плотоядно ухмыльнулся он.
     Серый был дважды дурак:  потому, что поверил мне, и потому,  что решил,
что я поверю ему...
     - Тогда почему бы не сейчас? - улыбнулась я и сама подивилась: из каких
недр души выплыла такая непристойность?
     -  Что,  здесь?  -  слегка  растерялся  он  -  тоже  мне,  Jазанова.  Я
засмеялась.
     - Только закажи еще шампанского...
     Серый  был человеком широкой  души -  он  заказал не  только шампанское
Вскоре мы уже резвились на  узком и довольно жестком диване, пока еще вполне
безобидно: он извлек мою грудь из девятисотбаксового платья, а я освобождала
его от пиджака и  рубашки. Предполагалось, что штаны он снимет сам. У Серого
было одно  несом ненное  достоинство. Он никуда  не торопился: развлекаться,
так  на всю катушку.  Я  это по понятным причинам только  приветствовала. Мы
перешли на тихое повизгивание, когда моя серьга со звоном упала под стол.
     -  Боже,  потеряла! -  ахнула  я с  болью душевной. Серый, довольный  и
покладистый, решил проявить  себя джентльменом  и  опустился на четвереньки.
Остальное  заняло ровно три секунды. Раз - я протянула  руку, два  - достала
пистолет, три - приставила его к затылку Серого.
     Он  даже не успел  повернуть голову. А  я - испугаться, что пистолет не
выстрелит  и  тогда... В  общем, испугаться  я  не успела.  Выходит,  чертов
крестный был прав, не стоило ко мне спиной поворачиваться.
     Я  покосилась  на  дверь  -  никто не  ворвался  и  даже  не  постучал.
Наклонилась и взяла  из рук Серого свою  сережку.  Спрятала  пистолет.  Если
выйду сейчас -  покажется подозрительным. А задержаться - опасно. Ему  могут
позвонить,  мало  ли что еще...  Я  устроилась в  ногах Серого: если  кто-то
откроет дверь, то с порога его голову не разглядит. Меня слегка потрясывало,
но не от  того, что мертвый Серый лежал по соседству, - я боялась пропустить
тот миг, за ко-торым исчезнет везение.
     Время тянулось невыносимо медленно. Я  что-то бормотала  на тот случай,
если охранников разберет любопытство и  они припадут ухом к  двери: гробовая
тишина  покажегся  подозрительной.  Поняв наконец,  что больше не выдержу, я
поднялась, взяла  накидку, сумку и  толкнула  дверь. Охранник был  один, при
виде меня поднялся.
     -  Сережа  просил коньяк. Сказал,  вы знаете какой, - томно  молвила я,
глядя  в  глаза парню.  И  пошла. Кстати, Серый был консервативен, признавал
только армянский, пять звездочек.
     Выдержки хватило только на то, чтобы пересечь холл. Зеркало многократно
отразило мое  лицо  с лихорадочным румянцем.  Я открыла дверь и оказалась на
улице. Остатки выдержки улетучились, и я бросилась бежать. Не к стоянке, где
меня ждала машина, а в спасительную темноту соседних дворов. Мне казалось, я
едва двигаюсь и ноги  не  гнутся  в коленях.  На самом  деле  скорость  была
невероятная. Туфли я сбросила почти сразу и летела босиком, ничего не видя и
не слыша вокруг. Кажется, не встретила ни одного человека, ни одной ма шины,
даже когда пересекала дорогу. Влетела в подъезд Гериного дома и только тогда
испугалась по-настоящему. Поднялась в квартиру,  захлопнула дверь, прижалась
к ней спиной и поняла, как любил меня Господь в этот вечер.
     Однако любовь - чувство не вечное. Я бросилась в ванную. На ходу срывая
одежду. Тщательно вымылась, веpнула волосам первоначальный цвет, расчесалась
и  облачилась в джинсы и футболку.  Разрезала платье и драгоценных  соболей,
разложила в пакеты и сунула в сумку. Надела очки, в которых обычно читала, и
покинула квартиру.  Охрана  Серого должна была  потратить какое-то  время на
моих спутников, но сейчас они скорее всего рыщут  по  городу,  и мне в целях
безопасности следует поскорее на дачу вернуться.
     Я  выбирала  дворы потемней  и жалась  к стенам.  На  помойке выбросила
пакеты с  лоскутами  одежды в  разные  контейнеры. Спустилась  в овраг,  где
протекала  речушка,  грязная  и  невероятно  зловонная,  извлекла  из  сумки
пистолет, держа его  полой куртки, и зашвырнула в реку. Все это казалось мне
невероятно умным. Конечно,  ежели мной займутся соответствующие органы, грош
цена  всем этим  хитростям,  но  что-то мне подсказывало, что до  органов не
дойдет. По крайней  мере несколько дней  я могу быть  спокойна, а через  эти
самые несколько дней, надеюсь, я буду далеко отсюда.
     Вздохнув  с  некоторым  облегчением,  я заспешила  по тропинке прочь от
оврага.  На  остановке  увидела шальной  автобус  с открытой  дверью.  Дюжий
дядька, стоя на последней ступеньке, размахивал веником.
     - Извините, вы куда поедете? - жалобно проблеяла я.
     - В парк, - хмуро бросил он.
     - Можно мне с вами? Мне по пути, а сейчас ни на чем не уедешь.
     Он швырнул веник и посмотрел на меня.
     - Чего тебя черти носят в такой час? - спросил добродушно.
     - Домой приехала, а родителей нет. И ключ не оставили, - вспомнив давно
забытые времена, соврала я. - Надо к бабуле добираться.
     - Шляетесь по ночам,  а  потом  родители  виноваты.  Садись  уж! - Я  с
готовностью забралась в автобус. - Тебе вообще-то  куда? - спросил дядька. Я
сказала. - Ладно, отвезу. Мне через полтора часа за рабочими, успею.
     - Вы не думайте, у меня деньги есть, я заплачу, - заверила я.
     Мы очень мило поболтали по дороге, а на прощание я ему  рукой помахала.
Из города я выбралась, но оказалась довольно далеко от дачи: следы заметала.
Дождавшись, когда автобус исчезнет в темноте, вышла на дорогу. Мне нужен был
какой-нибудь дальнобойщик, перекати-поле, сегодня он здесь, а завтра его сам
черт не сыщет. Вопрос, захочет ли он остановиться.
     Захотел, и даже очень скоро.
     - Эй, красивая, далеко собралась?
     Внедрившись  в  уютную  теплоту  новенького  супер-  "МАЗа",  я  сплела
очередную  байку, а через двадцать минут уже подходила к  даче. На душе было
тревожно. Если Алексей вернулся, что буду врать,  ума  не  приложу. Врать не
пришлось: в  доме никого  не  было.  Я  торопливо  разделась,  повалилась на
кровать и  закрыла глаза. Вот  сейчас  Алешке появиться самое  время. В доме
пусто  и  страшно,  а я...  Стоп.  Я  спасла  любимого  человека  от опасной
глупости.
     ...В  дверь  настойчиво стучали,  точнее, бухали  ногами. Я  вскочила и
заметалась по  комнате, машинально взглянула на часы: 6 утра. Сердце стучало
в горле,  тело стало противно  липким от испарины. Парни Серого,  Эдички? Не
открывать, сидеть тихо,  вдруг им стучать надоест и они исчезнут? Как иногда
хочется потешить себя мечтами. Я  кралась к входной двери, силясь при думать
что-нибудь достойное моего гения. И тут до меня дошло, что неведомый  кто-то
уже давно зовет меня по имени.
     - Динка! - зычно орал мужской голос.  - Слышь? Открой! Да не бойся  ты,
это я, Колька, помнишь  меня? Мы по телефону разговаривали, я тебе обещал по
шее дать. Помнишь?
     - Братан, что ли? - отозвалась я.
     - Ну!.. Открывай!
     - А Лешка где?
     - Как где,  у крестного! А меня за тобой послали. Да открывай ты,  мать
твою за ногу, стою как придурок...
     Я открыла дверь и выглянула. Братан оказался парнем  лет двадцати пяти,
прямо-таки невероятно  красивым.  Даже  легкая  придурь в глазах не  портила
мужественных черт.  Надо  же...  Чего  б  ему  не сесть в мою машину  в  тот
памятный  день?  Неужели  его  по  городу  погонять  некому?  Да, с нашим-то
счастьем...  Безупречные  черты  озарила белозубая  улыбка.  При виде  такой
красоты  я даже растерялась.  Колька остался доволен произведенным эффектом,
улыбнулся еще шире, подмигнул мне и сказал:
     - Привет.
     -  Привет, -  ответила  я и  дверь распахнула. Он вошел, откровенно, но
дружелюбно пялясь на меня, и сказал:
     - А ты ничего. У братана губа не дура.
     - Это ты мне комплимент сказал, родственник?
     - Наверное.
     - Сам-то что на телефоне сидишь? Тебе в Голливуд надо.
     - Не-е, не надо, чего я там не видел?  - Он  весело посмотрел на меня и
заявил: - Поехали.
     - Куда? - насторожилась я.
     - К крестному. Привезти велел.
     - Да что случилось-то?
     -  Мне  что, докладывают?  Леха  поручил, говорит, только тебе, братан,
доверить могу... Так что давай, скоренько. Время, как говорится, деньги.
     -  Дай хоть умоюсь, - засуетилась  я. -  Поднимут ни свет ни заря, одно
беспокойство! Думай теперь всю дорогу, чего там стряслось.
     Машина  у  Кольки  была  шикарная,  под стать его улыбке,  водителем он
оказался лихим,  а  улицы еще  пустовали,  потому до Николо-Перевозинской мы
домчались  мгновенно,  что  меня,  признаться,  не  обрадовало. По  понятным
причинам мне не нравилось желание крестного лицезреть в столь ранний час мою
особу.
     Остановились прямо  у крыльца. Колька позвонил, из-  за  двери спросили
что-то, братан гаркнул:
     - Да я это, я... - и мы вошли в дом.
     Жилище  крестного   поражало   почти  спартанской  обстановкой.  Ничего
лишнего.  Пройдя  по  длинному  коридору,  мы  замерли возле  двери.  Колька
негромко постучал, получив разрешение, вошел, я за ним. В небольшой комнате,
наверное столовой, возле окна,  выходящего в сад, сидели крестый  и Алексей.
При виде меня Лешка на-жмурился, а крестный ухмыльнулся.
     - Ну, здравствуй, - сказал он. Я  решила  быть смирной, потому ответила
скромно:
     - Здравствуйте, - и глазки потупила.
     - Проходи, садись, - милостиво предложил крестный, я прошла и села.
     На сей раз выпивка отсутствовала, стол был сервирован к чаю. Нарядный и
очень дорогой электрочайник радовал глаз и душу. Я сложила руки на коленях и
доверчиво  посмотрела  на  Лешку,  потом на  крестного. Лешка  мне  нравился
больше, и взгляд мой ве