,  но  только  рукой  махнула,
жажда изложить свою версию оказалась сильнее насмешек.
   - Валяй, я слушаю.
   -  Когда  я  здесь  была  позапрошлым  вечером,  Юрий  Павлович  поначалу
нисколько не усомнился в том, что я Катька, но кое-что в моем поведении  ему
показалось странным. Французский и, разумеется, манера исполнения. Насколько
мне известно, у Катьки голоса нет, а у меня он есть и...
   - Ты тоже в кабаке  поешь?  -  насторожился  Мишка.  -  А  сестрица  твоя
говорила, что ты училка...
   - Ни в каком кабаке я не пою, - обиделась я. - А в тот раз  пела,  потому
что эта Рыжая... да и выпила много...
   - Ты еще и пьешь?
   - Пошел к черту, - рявкнула я.
   - Ладно, не нервничай. Палыч прибалдел от твоего  голоса  и  французского
и... что?
   - В тот вечер ничего, д на следующий день при нем в разговоре  упомянули,
что у меня, то есть  у  Катьки,  есть  сестра,  и  он  обо  всем  догадался.
Понимаешь? Попытался узнать мой телефон, но у меня его нет, зато он  есть  у
тетки.
   - Про тетку Катька рассказывала. А еще родственники у вас есть?
   - Естественно. И если ты не заткнешься, все соберутся в твоей квартире  в
ближайший  выходной.  У  тетки  недавно  был  день  рождения,  и  Катька  ее
поздравляла, звонила из клуба, а номер  записала  на  перекидном  календаре.
Юрий Павлович его нашел, позвонил и узнал, что мы близнецы.
   - Серьезно?
   - Конечно, - с жаром заверила я.
   - Я о близнецах, - сказал Мишка.
   - Какие к черту близнецы, Катька старше меня на четыре  года,  это  тетка
так сказала, потому что...
   - В вашей семье наследственная тяга к вранью...
   Я только рукой махнула.
   - Ты будешь слушать?
   - А я чего делаю? - удивился Мишка.
   - Ну так вот, он понял, что я вовсе не Катька, а сама Катька сбежала,
   - И он от этого умер.
   - Умер он от того,  что  его  пристрелил  Кать-кин  любовник.  Все  очень
просто, она пряталась от Юрия Павловича, оттого и просила меня появляться  в
клубе каждый вечер, только  не  засиживаться,  чтоб  он  не  мог  обнаружить
подмену.
   - То есть ты хочешь сказать, что Палыч тоже был ее любовником?
   - Да. А другой любовник, Славка Лосев, его укокошил.
   - А с какой стати?
   - Откуда мне знать? Может, он  безумно  любит  мою  сестру  и  не  желает
мириться с тем, что у него есть соперник. Я почти уверена, что Юрий Павлович
был  ее  любовником,  потому  что...  -  Тут  я  прикусила  язык,  но  Мишка
прицепился, точно репей.
   - Потому что?
   - Ничего.
   - Нет, ведь ты сказала "потому что...".
   - Ну, сказала.
   - Так почему?
   Я вздохнула и пожала плечами.
   - Он ко мне приставал, то есть к Катьке, конечно. - А ты?
   - Я пообещала врезать ему ведерком. Но все равно было ясно, что у  них...
в общем, я думаю, они были любовниками. - Тут я сообразила, что  говорю  все
это Катькиному мужу, хоть и бывшему, и  пунцово  покраснела.  Мишка  поскреб
затылок и заявил:
   - Не в обиду тебе будет сказано, версия твоя никуда не годится. В той  ее
части, где говорится, что Славик кокнул Юрика из-за  большой  любви.  Видишь
ли, Катька спала с кем ни попадя, и чтоб избавиться  от  соперников,  ему  б
пришлось перестрелять  половину  мужского  населения  города,  младенцев  я,
конечно, в расчет не беру. Если Лось и шмальнул в Палыча,  то  уж  точно  не
из-за любви. Уверен, он был должен ему деньги.
   - Допустим. Юрий Павлович заподозрил, что Катька ему изменяет,  и  пришел
выяснить отношения. Оттого-то он и кричал "я вас насквозь вижу" или что-то в
этом роде.
   Мишка опять поморщился.
   - Ревновать Катьку только придурок будет, Палыч мог спатк с  ней  сколько
угодно, но чтоб разборки устраивать... Да у него такого добра  целый  кабак.
Тут что-то другое...
   - Ну, если другое, тогда сам думай, - обиделась я.
   - Сказать по правде, меня сейчас больше беспокоит  наш  труп.  Поехали  к
пристани.
   - А как же записка? Нам в клуб надо.
   - В записке сказано вечером, а вечер - понятие растяжимое. Кому надо,  те
подождут.
   Шальнов уже завел машину и плавно тронулся с места.
   - Слушай, а у тебя парень есть? - вдруг спросил он,  а  я  с  подозрением
покосилась на его физиономию, подумала и честно ответила:
   - Нет. У меня времени мало. Целый день в школе, надо к урокам готовиться.
   - А как же замуж?
   - Я замуж не тороплюсь. Скоропалительные браки, как правило,  ни  к  чему
хорошему не приводят. И  вообще,  наша  мама  вышла  замуж,  когда  ей  было
двадцать девять.
   - Это конечно, - кивнул Мишка. - Замужество дело серьезное, надо все  как
следует взвесить, обдумать.
   Я заподозрила, что он издевается, и съязвила:
   - Тебе бы это тоже не помешало.
   - Точно-точно.  Я  как  раз  яркий  пример  никчемности  скоропалительных
браков. Значит, парня у тебя нет. Хорошо.
   - Чего ж хорошего?
   - Ну... никто не ждет, писем писать, телеграммы отбивать  и  звонить  без
перерыва не надо. Опять же, если сядешь  в  тюрьму,  то  не  причинишь  горя
любимому человеку.
   - Думаешь, нас все-таки посадят? - испугалась я.
   - Надеюсь, до этого не дойдет.
   Мы свернули к пристани. Я  залюбовалась  открывавшимся  отсюда  видом,  а
Мишка затормозил возле симпатичного колодца с петушком на крыше.
   - Значит, так, - сказал он, хмуря лоб, а я насторожилась, но  не  потому,
что испугалась, просто некоторое время назад я начала  задаваться  вопросом:
когда Мишка говорит серьезно, а когда дурака валяет. Выходило, что дурака он
валяет постоянно. Вот и сейчас, сведенные брови вовсе не свидетельство того,
что он вдруг посерьезнел, а чувствовать себя идиоткой мне уже надоело,  и  я
строго-настрого запретила себе пугаться. - Ты меня слышишь? - позвал Мишка.
   - Конечно.
   - А чего лыбишься?
   - Ты еще не сказал ничего такого, из-за чего я могла бы зареветь.
   - Ага. Значит, так, ты сидишь в  машине  и  наблюдаешь  за  улицей,  а  я
побеседую с хорошим человеком. Дверь запри и  не  вздумай  ее  открывать  до
моего прихода.
   Мишка зашагал по направлению к дому, стоявшему прямо напротив колодца,  и
вскоре скрылся за калиткой, выкрашенной в коричневый цвет, а  я  настроилась
терпеливо ждать.
   Однако ждать мне пришлось недолго, не прошло и пяти минут, как  он  вновь
показался на улице и торопливо двинулся к машине.
   - Ну что? - спросила я, вышло это у меня как-то испуганно.
   - Дома нет. Мать сказала, он скорее всего в "Харлее".  Это  клуб  в  трех
кварталах отсюда.
   - И мы туда поедем? - насторожилась я.
   - Конечно. А как еще мы можем отыскать наш труп?
   - Слушай, Мишка, - разволновалась я, - может,  не  стоит  его  искать,  в
конце концов, мы хотели от него избавиться, именно это и произошло. Зачем он
нам теперь?
   - У нас вечером встреча с шантажистом, ты что,  забыла?  Труп  нам  очень
даже нужен, то есть не сам труп, а его местонахождение.
   - По-моему, разумнее найти Славку, привести его в милицию и  как  следует
допросить. Слушай, - осенило меня. - Я просто  уверена,  что  труп  у  этого
Славки. Смотри: он следил за Юрием Павловичем, заподозрив,  что  тот  уже  в
курсе их хитростей, увидел, что  Юрий  Павлович  вошел  в  квартиру,  а  сам
затаился, когда я огрела  Юрия  Павловича  лампой  и  сама  отключилась,  он
спокойно его укокошил. Потом спрятался недалеко от дома и  стал  ждать,  что
будет дальше. Когда мы повезли труп, он пристроился за нами и...
   - И что? - вздохнул мой спутник.
   - Он его похитил.
   - Труп?
   - Труп.
   - Дурак он, что ли? Он рад-радешенек, что  избавился  от  него,  и  вдруг
похищать. На черта он ему сдался?
   - Чтобы нас шантажировать.
   - Уж очень мудрено. Если Славка и следил  за  нами,  то  логичнее  просто
понаблюдать за тем, что произойдет с трупом. Самому с ним  таскаться  только
психу придет в голову. К тому же шантажист может  оказаться  не  Славкой,  а
кем-то из ребят-мотоциклистов. Так что оставь умные мысли при себе и поехали
в "Харлей".
   Клуб размещался в подвале двухэтажного дома, на  вывеске,  вдоль  которой
бежали разноцветные огоньки, не хватало буквы  "а",  но  это,  должно  быть,
никого не беспокоило. Прямо возле входа лежал  парень  в  кожаном  жилете  и
таких же штанах и безуспешно пытался подняться. Заслышав звуки  подъезжающей
машины, он поднял голову, посмотрел оловянными глазами  и,  отчаянно  махнув
рукой, устроился поудобнее, подтянув ноги и подсунув локоть под щеку.  Когда
мы, выйдя из машины, поравнялись с ним, он уже храпел.
   - Это что же такое? - растерялась я.
   - Устал человек, - пожал плечами Мишка, распахивая передо мной  дверь.  Я
вошла и в первый момент решила, что оказалась на  помойке.  Запах,  тяжелый,
сладковатый, с примесью тления, едва не лишил меня чувств. Я  зажмурилась  и
прикрыла рот и нос ладонью. Мишка держал меня за локоть, что  позволило  мне
первые несколько метров преодолеть, ничего не видя вокруг. Когда я разлепила
глаза, мы уже  находились  возле  стойки  с  большим  зеркалом.  Полки  были
уставлены бутылками и красивыми коробками из-под табака,  за  стойкой  стоял
парень с перебитым носом в таком же жилете, как тип, валяющийся на улице,  и
смотрел на нас с некоторым недоумением.
   - Пиво, - улыбаясь, заявил Мишка. - Мне и девушке.
   - Я ничего не хочу, - торопливо заверила я.
   - Тогда зачем пришли? - пробасил парень, а я разозлилась:
   - Вам что за дело?
   - Это мое заведение, - удивился он.
   - Ну и что?
   - Я получу свое пивo? - вмешался Мишка. Парень перестал  стоять  столбом,
наполнил две кружки и придвинул к нам, а я огляделась.
   Вдоль стен тянулись полки,  которые  с  известной  фантазией  можно  было
принять за столы. В углу стояли человек шесть молодых ребят  и  в  настоящее
время с любопытством на нас поглядывали. Чуть дальше виднелся широкий проход
в соседний зал, там находились бильярдные столы и, судя по шуму, посетителей
было достаточно. Оттуда появилась  девушка  в  белом  переднике  с,  пустыми
кружками  в  руках,  а  я  с  облегчением!  вздохнула   -   ее   присутствие
подействовало на меня успокаивающе.
   - Сиди здесь, - шепнул Мишка и,  прихватив  кружку,  пошел  к  бильярдным
столам, а я, подумав, придвинула вторую кружку к себе и  зло  посмотрела  на
бармена, точно это он был виноват во всех моих несчастьях.
   Я успела сделать лишь один глоток, когда чьи-то руки  оказались  на  моих
бедрах и мужской голос, изрядно шепелявя, произнес:
   - Привет, котеночек.
   Я оглянулась с некоторым страхом и узрела немытого парня лет тридцати, со
свежим шрамом на подбородке и исключительной  улыбкой.  Исключительность  ее
состояла в том, что зубов у парня практически не  было,  взор  радовали  два
клыка, один снизу, другой сверху, странного серовато-коричневого цвета.
   - Господи Иисусе, - пробормотала я, перепугавшись до такой  степени,  что
заехала ему  в  лоб  пивной  кружкой  и  отчаянно  завизжала,  с  опозданием
сообразив, что история с ночной лампой меня ничему не научила.
   Парень ошеломленно постоял некоторое время, а потом буквально  свихнулся,
рыкнул, выставив вперед клыки, и попытался ухватить меня за  горло.  Мне  не
осталось  ничего  другого,  как  треснуть  его   кружкой   еще   раз.   Пиво
расплескалось, заливая ему глаза,  парень  издал  воинственный  клич,  а  я,
вспорхнув с табуретки, накинулась на бармена, который все  это  время  стоял
возле пивного бочонка с выражением величайшего изумления на физиономии.
   - Это что у вас тут делается?
   Протерев глаза, мой  враг  сделал  несколько  шагов  в  мою  сторону,  я,
завизжав громче и отчаяннее, схватила еще  одну  кружку  и  запустила  ею  в
парня. Когда появился Мишка, парень  уже  так  разволновался,  что  никакими
словами пронять его было невозможно, так что Мишка совершенно напрасно орал:
"Ты что, охренел?" - и что-то еще в том же духе.  Парень  пер  на  него  как
трактор, и Мишка, не долго думая, врезал ему кулаком по  физиономии,  и  тут
произошло непредвиденное: парень пошевелил губами, а потом выплюнул на  свою
ладонь   серовато-коричневый   клык,   один   из   двух    остававшихся    в
неприкосновенности. Это зрелище произвело на него  ужасное  впечатление,  он
побледнел, взвыл по-звериному и, размахивая кулаками, кинулся на Мишку.
   - Да что за черт, - обиделся тот и принялся молотить парня.
   Далее действие развивалось так: на помощь однозубому из соседней  комнаты
бросились  двое  приятелей,  и  Мишке  пришлось  махать   кулаками   гораздо
интенсивнее. Я вновь вооружилась кружкой, с намерением помочь ему, но бармен
выхватил ее из моих рук и заметил укоризненно:
   - Они денег стоят.
   Я вынуждена была с ним согласиться, и мой личный вклад в драку  свелся  в
основном к мелким  пакостям.  Время  от  времени  я  кого-нибудь  награждала
пинком, но и с этим пришлось быть
   Поосторожнее, потому что, не рассчитав  немного,  я  пнула  Мишку,  и  он
возмущенно рявкнул:
   - Не путайся под ногами.
   Каким-то образом он угомонил двоих дружков однозубого (то есть,  пролетев
в зал с бильярдом,  они  оттуда  больше  не  показывались),  ухватил  самого
виновника побоища за шиворот и потащил к двери, крикнув:
   - Давай за мной.
   Однозубый обмяк, сопротивлялся вяло и все еще сжимал в кулаке свой клык.
   Поднявшись по ступенькам, мы распахнули дверь  на  улицу  и  даже  успели
сделать  несколько  шагов  прежде,  чем  смогли  оценить  зрелище,   которое
предстало нашим  глазам:человек  десять  крепких  парней  замерли  напротив,
образовав полукруг, лишая нас  возможности  прорваться  к  машине  и  вообще
куда-либо, за исключением, разумеется,  бара,  из  которого  мы  только  что
появились. Мишка отпустил однозубого, схватил меня за руку, влетел в  бар  и
даже запер дверь на засов, после чего вытер потный лоб и поинтересовался:
   - У тебя что, хобби такое?
   - Какое? - пискнула я.
   - Бить людей по башке... - Не успел он договорить,  как  холл  наполнился
мужчинами. Здесь их было человек  двадцать,  так  что  выходило,  мы  дурака
сваляли, удрав с улицы, да еще заперли дверь. Я принялась тоненько верещать,
а Мишка тяжко вздохнул. И тут произошло нечто в высшей степени  неожиданное:
одна из боковых дверей распахнулась  и  появился  молодой  человек  с  очень
странной прической, волосы на его голове стояли дыбом, должно быть,  поэтому
он здорово походил на дикобраза.
   - Миша, - крикнул он удивленно, Мишка повернул голову, сказал  "Вадим"  и
заметно расслабился. Они пошли навстречу друг другу и  обнялись  с  улыбками
счастья на лицах, а граждане, моментально потеряв интерес  к  происходящему,
вернулись к бильярдным столам.
   Бармен открыл входную дверь, народ, что ожидал на улице, смог  войти,  но
тоже как-то  сник,  даже  однозубый,  посмотрев  на  нас,  шмыгнул  носом  и
пристроился за стойкой с пивной кружкой.
   - Пойдем, - улыбаясь, сказал Вадим, обняв Мишку  за  плечи.  Мы  вошли  в
небольшое помещение с прямоугольным столом и диваном в углу, на столе  стоял
ящик пива и селедка, порезанная узкими ломтями, черный хлеб  и  сковорода  с
картошкой. - Есть хочешь? Садись... - Тут Вадим перевел  взгляд  на  меня  и
спросил весело:
   - Жена?
   - Жена, - кивнул Мишка.
   - Красавица. И чувствуется, что себя в обиду не даст.
   - Он первый начал, - испугалась я.
   - Костя, он немного с придурью, но  в  общем  парень  неплохой.  -  Вадим
перестал улыбаться и спросил серьезно:
   - Что у тебя за дело в наших краях? Меня ищешь?
   - Нет. Ребят, что вчера вечером угнали "девятку" в районе реки.
   - С трупом? - как ни в чем не бывало спросил Вадим. Мишка тяжко вздохнул.
- Ясно. Ребята тебе не нужны.  Машину  они  мне  пригнали,  перепугались  до
смерти, да и было с чего. В "бардачке"  документы  на  машину,  когда  я  их
увидел, понял: кому-то надо, чтобы ты назад в тюрьму  вернулся,  теперь  уже
лет на десять. Поэтому решил отвезти труп  в  лесок,  ближе  к  кладбищу,  а
машину вернуть по месту твоей прописки.
   - Так это ты, - покачал головой Мишка.
   - Конечно, я. Ты что, забыл, чем я тебе обязан?
   - Ты в другом районе живешь.
   - Я здесь родился. Не хочешь объяснить, что это за труп?
   - Хозяин кабака, где она поет, - кивнул на меня родственник. - Он  явился
к нам, когда меня дома не было, начал  к  ней  приставать,  она  огрела  его
лампой и сама с перепугу отключилась, а когда пришла в себя, оказалось,  что
дядя помер. Теперь я пытаюсь выяснить, кто в него дважды пальнул.
   - Да, не весело. Если нужна какая помощь, только скажи.
   - Спасибо, Вадим, я пока не знаю, какая помощь  мне  понадобится,  потому
что в этом деле, как в тумане. Труп ты спрятал?
   Вадим заметно смутился, развел руками и заявил:
   - Он пропал.
   - Как это? - выпучил глаза Мишка, а я даже икнула от неожиданности. Ну  и
труп нам достался...
   - Видишь ли... - начал объяснять Вадим. - Когда я узнал, чья  эта  тачка,
первым делом решил вернуть тебе машину, труп мог и  подождать,  ему  спешить
некуда. Я и пристроил его возле самой дороги, в кустах. Место тихое,  я  был
уверен, что часа три он преспокойно полежит. Вымыл  машину,  сжег  одеяло  и
халат, велел одному из ребят отогнать машину к  твоему  дому,  а  сам  хотел
заняться трупом... но его уже не было.
   - А куда он делся? - встряла в разговор я.
   - Кто ж его знает? Может, менты забрали. Хотя менты у нас здесь сроду  не
появлялись. Может, какие залетные.
   - Что ты болтаешь? - отмахнулся Мишка. - Если б его нашли менты,  тут  бы
народу понаехало...
   - Тоже верно, - огорченно вздохнул Вадим. - Но если не менты, куда  ж  он
тогда делся?
   - Понятия не имею... Вот что, - подумав немного, сказал Мишка. - Тут дело
скорее всего такое: когда мы Юрика к реке везли, настоящий убийца следил  за
нами, а когда увидел, что машину  свистнули,  стал  приглядывать  за  твоими
ребятами. Как только ты оставил труп рядом с дорогой, он его сразу  же...  -
Мы с Вадимом вытаращили глаза, а Мишка только крякнул:
   - Да-а-а. Чепуха получается. На кой черт убийце труп?
   - Но ведь куда-то он делся? - пролепетала я  и  перешла  на  восторженный
шепот:
   - А может, Юрий Павлович вовсе не умер, может, мы  ошиблись,  он  полежал
немного, пришел в себя и... - Мужчины смотрели на меня с состраданием,  а  я
покраснела.
   - Короче, трупа нет, - возвестил Мишка. - И где он в настоящий момент, не
ясно. Слушай, - обратился он к Вадиму, - а по соседству с тем местом, где ты
его оставил, есть что-нибудь этакое, где можно без  особых  хлопот  спрятать
труп?
   Вадим в ответ пожал плечами.
   - Там пустырь, кусты, дорога, ни домов, ни сараев.
   - Сможем мы туда сейчас съездить?
   - Конечно.
   Мужчины сделали по глотку пива и пошли к выходу,  я  потрусила  за  ними,
чувствуя, что у меня ужасно  разболелась  голова.  Мы  сели  в  "девятку"  и
поехали по узкой улочке в направлении пристани, дважды свернули и  оказались
на ка-ком-то  пустыре:  справа  кусты,  слева  кусты,  метров  триста  левее
начинались огороды, а ближе к улице, с которой мы свернули, стоял бензовоз.
   - Петька Чухоев, - пояснил Вадим. - Вон в том доме живет, бензовоз  здесь
ставит, потому что бабки ругаются, боятся за свои халупы. А и: его  квартиры
это место видно.
   Мишка остановил машину за бензовозом и ни слова не говоря, полез в кусты.
Там не было ничего интересного, о чем он и возвестил мину через десять.
   - Спрятать труп негде, - вздохнул он. Вместе с  Вадимом  они  обследовали
другую сторону до роги, и Вадим указал  приблизительное  место  кустах,  где
оставил Юрия Павловича.  Осмотрел  его  как  следует,  я  обнаружила  клочок
светлой ткани.
   - По-моему, это от его пиджака, - сказала я протягивая найденный  кусочек
Мишке.
   - Значит, он лежал здесь.
   - Конечно, здесь, - удивился Вадим. - Я сам его в кустах и бросил.  Место
тихое...
   - Ты рассказывал. А мог кто-нибудь из твои. ребят проболтаться?
   - Мои ребята умеют язык за зубами держать, а я сказал  совершенно  точно:
об этой машине забыть. Можешь не сомневаться, они уже забыли.
   - Но труп куда-то