Александр Ольбик.
    Почка для Президента


 coy Coyright Александр Ольбик
 Email: olik@olutio.lv
 Date: 5 Fe 2002


 Криминальный роман


 Жизнь - серьезное дело!
 Л. Толстой.

 Смерть - не добро и не зло.
 Сенека.




Перестрелка на Рижском вокзале


 Карташов  сидел  в  зале  ожидания -  до  прибытия  экспресса  "Латвия"
оставалось чуть  больше  сорока минут. Он напряженно  поглядывал  на круглые
станционные часы, нервно мял в руках довольно потрепанную ветровку.
 Ему  хотелось курить,  и он вышел на  крыльцо. Светловолосый  худощавый
паренек торговался с цыганкой, продававшей железнодорожный билет.
 - Имей совесть, чавела! Да я за сто долларов...
 Женщина  обратила  свой  взор  на  Карташова, но  тот,  зажав  в  зубах
сигарету, и, бросив "отвали", сошел по ступеням вниз.
 К  тротуару  подкатил темно-синий  джип,  из  которого выбралось  целое
семейство: молодая пара с двумя детьми и  пожилая дама  в  широком цветастом
платье. К ним подошел носильщик  и  стал сноровисто  укладывать  чемоданы  и
сумки на поблескивающую пластмассовыми боками тележку.
 Спекулянтка  между  тем  обрабатывала молодую девицу,  а та, видимо, не
зная  как  поступить,  краснела,  то и дело  перекладывая  из  руки  в  руку
объемистый целлофановый пакет.
 Карташов  отвернул манжет рубашки  и посмотрел  на часы  -  до  прихода
рижского  поезда  оставалось  тридцать  минут.  Однако не  успел он  это как
следует   осмыслить,   как   станционный   громкоговоритель   сотряс  воздух
сообщением: экспресс "Латвия" опаздывает на час пятнадцать...
 Карташов направился вдоль вокзала, к киоску, расположенному в самом его
конце. Он уже почти сравнялся со ступенями, ведущими  в пункт обмена валюты,
когда рядом, у  бровки тротуара, остановилась четырехдверная "ауди". Из  нее
вышел  в  темных очках, коренастый, склонный к полноте,  мужчина, и Карташов
мог  поклясться,  что  человека  с  такой походкой  и  с  таким огромным,  с
залысинами, лбом он уже где-то видел.
 Мужчина что-то сказал сопровождавшему его молодому парню и, взяв у того
большой коричневый кейс, стал подниматься на крыльцо пункта обмена валюты.
 Передняя дверца  "ауди"  распахнулась,  и Карташов увидел  сидящего  за
рулем  упитанного,  тоже  молодого,  водителя.  Тут  же  внимание  привлекла
припарковавшаяся за джипом "девятка" с  тонированными стеклами. Однако время
шло, а из машины никто не появлялся.
 Карташов дошел до киоска и, купив бутылку пива, зашагал назад, чтобы за
телефонной будкой  сесть на лавку и спокойно перекурить.  Он уже  был в двух
шагах от кабины, когда на пороге обменного пункта появился тот же  человек с
коричневым  кейсом  и  Карташов отчетливо увидел его  лицо.  Сначала  он  не
поверил своим глазам  -  перед  ним, вне всякого  сомнения,  предстал не кто
иной,  как  Венька  Брод.  Солагерник,  на  три  года раньше его вышедший на
свободу. Карташов собрался было его окликнуть, как вдруг "девятка" с темными
стеклами ожила. Обе задние  дверцы распахнулась  и  из них стали выскакивать
люди с пистолетами в руках. Они тут же открыли стрельбу и Карташов, глядя на
спускавшегося по ступеням  Брода,  запоздало осознал, что выстрелы посвящены
его особе. Когда Брод уже начал падать, рука его телохранителя, откинув полу
пиджака, извлекала из  кобуры пистолет. А нападавшие  уже были на тротуаре и
один  из  них  двумя выстрелами  уложил на  руль  водителя  "ауди", а второй
нападавший, стреляя на ходу, побежал в сторону падающего со ступенек Брода.
 Карташов прижался к  будке  и, как зачарованный, смотрел  на  человека,
приближающегося  к Броду.  Он видел, что  охранник  того растерялся:  вместо
того, чтобы вывести из игры бежавшего в сторону Брода налетчика, выстрелил в
его  напарника,  находящегося   ближе  к  "девятке".   Пуля  скользнула   по
металлической  опоре и,  не  задев  нападавших,  улетела  в  сторону  камеры
хранения.  Однако  второй выстрел  телохранителя  был точным  -  нападавший,
словно   споткнувшись  о   невидимое   препятствие,  дернулся,  его   колени
подогнулись и  он  плашмя упал под  колеса  "девятки".  А  тот, что бежал на
Брода,  продолжал беспорядочно стрелять  и Карташов  увидел,  как  огромная,
горящая в солнечных лучах витрина раскололась и начала распадаться на острые
клинья. Между выстрелами слышался обвальный звон стекла.
 Брод  скатился с крыльца, кейс, выпавший  из его  рук, одиноко  замер в
метре-полутора  от него. Серебристая  монограмма на крышке кейса блеснула на
солнце  и  тут  же  покрылась  поднятой  с  тротуара  пылью.  Пальцы  Веньки
ожесточенно скребли асфальт,  но так и  не смогли  дотянуться  до  заветного
чемоданчика.  Первым к нему подскочил грабитель. Он ухватился за ручку кейса
и,  развернувшись  на  сто  восемьдесят  градусов, отбросил  его  в  сторону
"девятки",  где его тут же подхватил  третий соучастник  ограбления. Это был
сухощавый, смуглый тип, с заметной  бородавкой с правой стороны носа. Вместе
с кейсом он скрылся в машине, которая тут же сорвалась с места и смешалась в
автомобильном  потоке. А между тем, нападавший повернулся  лицом к Броду, и,
выставив вперед руку с пистолетом, прицелился тому  в голову. И скорее всего
произошло  бы  еще  одно убийство, если бы не Карташов. Сделав от телефонной
будки  два стремительных  шага, он с  оттягом нанес  бутылкой удар по голове
бандита. Бутылка разбилась  и  пиво,  оставляя на тротуаре  пенные  разводы,
пахнуло  в нос дрожжевыми запахами. Человек упал, уткнувшись носом в грязный
асфальт. Выпавший из его рук пистолет отлетел к крыльцу...
 Карташов подбежал к Броду и помог ему встать на ноги.
 - Веня, подъем! - крикнул Карташов. - Вставай, старик, та, что с косой,
кажется, пролетела мимо...
 Брод поднял лицо, посеревшее от страха и пыли, и в глазах у него что-то
закрутилось непонятное - то ли озарение, то ли тупое недоумение.
 - Черт возьми,  Серго,  откуда ты тут взялся? - Брод стал подниматься с
земли.
 -  Держишь за  шею, - и  Карташов потащил бывшего солагерника в сторону
его "ауди". Он видел  как раненый  охранник пытался подняться, держа  в руке
пистолет,  но  каждый раз  он снова заваливался на  спину. Однако исхитрился
поднять руку и выстрелить, едва не угодив Карташову в голову.
 - Скажи этому ублюдку, что ты наш, - сипел Брод, - я не могу ступать на
ногу...
 -  Садись  в  машину! - Карташов сбросил  с плеча руку Брода, а  самого
толкнул на заднее сиденье.
 Позади, у крыльца,  истерически  кричала  цыганка,  призывая  на помощь
милицию.
 Окинув   взглядом   привокзальное  пространство,   Карташов   поразился
безлюдью.  Только  что  стоявшие  кучками  таксисты,  словно   сквозь  землю
провалились.
 Он оттолкнул  неподвижно  лежащего  на  баранке  водителя,  и хотел уже
садиться за руль, когда услышал:
 - Эй, шеф,  погоди, я  сейчас... - это был раненый телохранитель Брода.
Какая-то сила заставила  его подняться с земли и пьяным шагом направиться  в
сторону "ауди". При этом  он двумя  руками сжимал длинноствольный  пистолет,
пытаясь нацелить его в лоб Карташову.
 -  Вася, мать-перемать,  этот кент  с нами,  -  хрипел  Брод,  стараясь
утиснуться поглубже в салон. - Скорее залезай и брось пушку...
 Тот, кого назвали Васей, со стоном рухнул на заднее сиденье, пистолет с
глухим стуком упал между сиденьями.
 - Гоним,  сейчас тут будут менты, -  скрипя от боли  зубами, проговорил
Брод.
 И хотя  Карташов  никогда не  ездил  на таких машинах,  он без  проблем
справился  с   управлением.  Видимо,  инстинкт  самосохранения  подсказывал,
насколько быстро надо уносить ноги.
 Он включил зажигание и, почувствовав на пальцах чужую кровь, не стал ее
стряхивать. Перед  ним  разворачивалось  только что  подкатившее такси  и он
понял: еще немного и  проезд  будет наглухо заблокирован. Карташов  нажал на
газ  и  тютелька-в-тютельку проскочил между  старой "волгой" и оборудованным
под такси  вишневым "опелем". Преодолев трамвайные пути, он резко крутанул в
сторону скверика и, удачно обогнув его, влился в общий автопоток. Он  видел,
как  справа, с вокзального крыльца,  сбежали два милиционера,  а со  стороны
киоска, где он покупал пиво, тоже спешили мужчины в военной форме.
 Водитель,  которого Карташов спихнул  на  пассажирское  сиденье,  вдруг
зашевелился,  поднял  окровавленное  лицо  и  мутным  взглядом  уставился на
Карташова. Сзади слышались стенания охранника.
 - Ты откуда здесь, Серый, взялся? - тихо, почти шепотом, спросил Брод.
 - Куда гнать дальше? - Карташов на вопрос ответил вопросом.
 - А где мы находимся?
 - Черт его знает, я здесь никогда не был.
 - Тогда заедь в любой двор и смени номера...Они под твоим сиденьем.
 Включив  поворот,  Карташов  сместился  в крайний  ряд.  На  первом  же
перекрестке  он  взял вправо  и завернул на  менее оживленную улицу. Проехав
страховую фирму,  он  еще  раз  свернул  на  зеленую улочку,  и сразу  же за
мусорными контейнерами махнул  в  узкий  проезд, ведущий  к  пятиэтажному, в
лесах,  дому.  Обогнув  угол,  почти уткнулся  в  штабель  досок,  обтянутых
целлофановой  пленкой. Он огляделся -  ничто  не  напоминало  о  присутствии
людей. Открыл дверцу и вышел из машины. Пахло сырым бетоном и ацетиленом.
 - Серго, дай сигаретку, - попросил в открытую дверцу Брод, - и взгляни,
нет ли в "бардачке" бутылки водки. У Василия, видно, сильная боль...
 -  Если  может,  пусть  потерпит,  водка  увеличивает  кровотечение,  -
Карташов вытащил из-под сиденья два номерных знака и отщелкнул багажник. Ему
нужна была  отвертка.  Кроме  колеса-запаски  в  багажнике лежали  коробки с
ружейными патронам и чехол, из которого выглядывал обитый железом приклад.
 По наезженной резьбе болтов он понял, что в этой машине номера меняются
так же часто, как в зоне меняются зеки.
 Он слышал как  в  салоне Брод  что-то говорил охраннику. Когда Карташов
стал садиться в машину, Брод сказал:
 -  Надо  его  перевязать, парень истекает кровью...Ты куда  дел  снятые
номера?
 - Засунул под кирпичи, они уже засветились.
 - Его надо перевязать, - повторил Брод.
 -  А что  делать с этим? - Карташов  имел в виду  водителя.  -  У  него
проблемы с сознанием...
 - Суки, кто-то нас по дешевке подловил. Ты, Серго, взгляни - жив он или
мы возим труп.
 - Без сознания, но жив...Кровищи море...
 - Давай сюда страховочный ремень, перетянем Василию ногу. Ему, кажется,
садануло под самую мошонку.
 - Здесь ремень не поможет, - сказал  Карташов,  однако открыл дверцу и,
взяв  охранника  за  плечи,  стал  осторожно  его  переворачивать.  -  Нужен
обезболивающий укол, тут жгутом не обойдешься.
 - Тогда  не тяни  время,  садись за баранку и  жми в  сторону Химок.  В
Ангелово...
 - Ко мне сегодня из Риги приезжает сестра, - в голосе Карташова звучала
усталость и отчаяние. - Мы с ней не виделись почти два года...
 -  Я понимаю тебя, Серго, но ты ведь  видишь -  мы без тебя  как  малые
дети...Ты же знаешь, я дружбу умею ценить...
 - Да не в этом дело! - Карташов хлопнул себя по ляжке. - Дальше-то что?
Я с  твоими делами свободно могу снова загреметь за решетку, а  мне этого не
хочется.
 - Ладно, Серго, делай, как знаешь, только оставь мне сигареты.
 Последовала пауза, первым ее нарушил Карташов.
 - Видно,  чертяка, я на свою беду  тебя  встретил, -  Карташов  без рук
высморкался и рукавом подтерся...Уселся за руль. - Говори, куда ехать...
 - Спасибо, старик. Поезжай, я тебе буду суфлировать, но  сначала помоги
поудобнее устроить Васю, он меня буквально придавил.
 -  А  тебя  самого,  куда  шибануло? Я  думал этот фраер с пушкой  тебя
изрешетит, выпустил целую обойму...
 -  Ему, наверное, помешало  солнце.  Я  был на крыльце, а  позади  меня
огромная витрина, как прожектор...Падая с крыльца, я подвернул ступню и ушиб
плечо. Но это не страшно, вот мои ребята получили по высшему разряду...
 Карташов подал машину назад и, обогнув бетономешалку, выехал на улицу.
 - Сейчас направо, в первый проулок, - подсказал Брод . Его голос совсем
увял  и  он, глубоко затягиваясь сигаретой, испытывал  физические  муки.  Он
ощупал щиколотку - нога распухла и начала деревенеть.
 Карташов  думал  о  своем.  Он  представил растерянный  вид сестры,  ее
метание по вокзалу. Она знала, что он в Москве не в гостях, а на нелегальном
положении.
 -  Впереди  гаишники,  -  сказал  Карташов,  хотя  Брод и  сам  заметил
перетянутых белой портупеей двух милиционеров. Они стояли возле серебристого
BMW и один из них проверял документы.
 - Если будут останавливать, не бери их в голову, - сказал Брод. - Давай
по газам и через площадь гони вон к той многоэтажке.
 Карташов скинул скорость, затаив дыхание, приближался к патрулю.
 -  На всякий случай  имей  в виду - у Вадима в  кобуре пистолет "глок".
Надеюсь обращаться  с  ним  умеешь,  -  в  словах Брода  звучала напряженная
ирония.
 - Сегодня мне это не совсем кстати, имею другие планы...
 - А тебе все равно возвращаться на вокзал нельзя.
 Они без проблем миновали пост, но облегчения Карташов не получил.
 - Пожалуй, ты прав, мне сегодня туда соваться не следует.
 -  Забудь об  этом  и  на  ближайшую  неделю, - сказал Брод.-  Менты  и
фээсбэшники там будут ошиваться, еще как минимум, три-четыре дня. Тем более,
нас  там видели  таксисты и,  будь уверен, фотороботы  уже  готовы...Сейчас,
Серго,  сворачивай  к  тому  перекрестку и  сразу  - направо.  Этот  бульвар
упирается в Кольцевую дорогу, а там уже недалеко Новое Тушино.
 Водитель застонал, сделал мучительное движение рукой. С трудом донес ее
до груди и успокоил на лацкане пиджака.
 - На, положи ему в рот валидол, - Брод протянул таблетку, однако зубы у
водителя были плотно сжаты и таблетка, разломившись, упала ему на колени.
 - От болевого шока валидол не спасет, - сказал Карташов.
 Они  выехали  на четырехрядную улицу и  в  автомобильном угарном потоке
устремились за  город. Примерно,  через полтора  часа езды  позади  осталось
Юрово,  Курино,  Путиловское  шоссе.  Вскоре  они  въехали  в   Рождествено.
Припарковались на 2-й Муравской улице, рядом с аптекой.
 -  Купи, Сережа,  много бинтов, йода  и пачку бактерицидных  пластырей.
Спроси какой-нибудь  антибиотик в ампулах и десяток одноразовых шприцев... И
что-нибудь попить... На, возьми, деньги...
 Когда Карташов выходил из машины, Брод предупредил:
 -  Слышь,  Серго, только пожалуйста,  долго  не  задерживайся,  пацанам
больно, - в голосе Брода слышалась скрытая угроза.
 Зажав в руке  пухлое портмоне, которое ему дал Брод, он пересек улицу и
вошел в двухэтажное здание из белого кирпича...
 ...Особняк Брода находился  в двух  километрах от Рождествено,  в очень
укромном  и зеленом Ангеловом  переулке. Дом стоял  в  лесопарковой  зоне  -
стандартное, с точки зрения новых русских,  капитальное строение из красного
кирпича. На вид  - тяжеловесное, с узкими окнами-бойницами и огромной аркой,
под которой затихли в полдневном зное балконы.
 Они въехали за высокий, тоже из красного кирпича, забор, на территорию,
еще  хранящую  следы  незаконченной  стройки.  Однако   гараж  и  хозблок  с
примыкающей  к нему  баней, судя  по протоптанным и наезженным  следам,  уже
функционировали...
 Машину оставили за  домом, в тени  старых лип, вокруг которых монотонно
жужжал  пчелиный  рой. Пахло  теплыми  ароматами  скошенной травы,  медом  и
полевыми  цветами.  Разросшиеся  вдоль  задней стены гаража  огромные лопухи
напоминали Карташову деревню его детства, куда их летом вывозили из детдома.
Но  там  еще  много  было  стрекоз,  а по  вечерам,  в  речных  туманах, пел
оглушительный хор лягушек...
 ...Карташов помог  выйти из машины Броду,  который напоминал  забойщика
скота, забывшего надеть  клеенчатый  передник:  вся  его грудь была в крови,
очевидно,  натекшая  из  раны  его  телохранителя.   А   сам   охранник  был
неподъемный:  Карташов попытался его вытащить из машины, но ничего  из этого
не получилось. Он опустил раненого на сиденье.
 -  Мне  одному  их не осилить,  -  сказал он  Броду, - наверное, Москва
вымыла последние мои силенки.
 - Но  Брод уже его не  слушал: сильно опадая на левую ногу, он поднялся
на  крыльцо и вошел в дом. Вскоре оттуда показалась мощная  фигура  человека
лет  35-40.  На  нем  был  темно-синий  спортивны  костюм,  смоляные, гладко
зачесанные назад  волосы  и  совершенно  неулыбчивые глаза. В  дверях  снова
показался Брод.
 - Слышь, Серго, это Никола, он тебе поможет перетащить ребят в дом.
 Брод  подошел к машине, наклонился над охранником  и вложил ему в  губы
зажженную сигарету.
 - Курни, браток, может,  немного  полегчает, - сказал  Брод  и  уступил
место Николаю.
 Охранника   отнесли   в   гостиную  и  положили  на   кусок  целлофана,
расстеленного  на ковре. С  водителем было труднее - тот напоминал тряпичную
куклу. Когда они сняли с него одежду, увидели бурый  сгусток крови - пуля от
правой  ключицы прошла навылет,  видимо, задела  верхушку легкого  и  опасно
сместилась к позвоночнику. Вторая пуля достала его по касательной с черепной
коробкой. Жирная бело-кровавая борозда шла от уха к теменной части головы. .
 Карташов вместе с хозяином дома  отправился в ванную комнату мыть руки.
Все блестело мрамором и никелем.
 - Водила в очень тяжелом состоянии, -  сказал Карташов, - все сиденье в
кровищи, хоть выжимай.
 -  Я  до сих  пор  не  могу  в  это  поверить.  Час  назад  ребята  еще
разговаривали, шутили, травили анекдоты и на тебе...
 - Это всегда приходит внезапно, - Карташов машинально взглянул на часы.
- Светка моя уже в Москве...
 - Извини, Серый, мне надо  позвонить в  одно место, - Брод  вытащил  из
кармана мобильный телефон и начал набирать номер.
 Из его разговора Карташов  понял - Веня звонил  врачу, но,  видимо, тот
был занят. Последовал  еще один звонок,  по номеру, который  Броду  дали  на
другом  конце провода. Разговор  состоялся очень лаконичный:  "Срочно  нужен
хирург. Созвонись с Блузманом и гоните с ним сюда"...
 - Идем, Серго, чего-нибудь выпьем, - и Брод повел его в гостиную.
 Из   множества   напитков   Карташов  выбрал  "Столичную".   Закусывали
печеночным паштетом со свежим огурцом.
 - Я практически  здесь живу, - сказал Брод.  - А при таком  интенсивном
отстреле деловых людей  никакая крепость не спасет...Сейчас даже в Бутырской
тюрьме не можешь чувствовать себя в безопасности. Еще налить?
 -  Нет,  я лучше  закушу,  а  то  кишка  с  кишкой начинает  задушевный
разговор.
 - Идет, ты сейчас немного подкрепись и съезди  в Рождествено...Не забыл
дорогу?
 - Да, по-моему, тут всего одна и есть.
 - Встретишь на автобусной остановке нужных нам людей...хирурга Блузмана
и   моего  шефа...Таллера...  Такой  длинноногий  журавль   с   брежневскими
бровями...щегольские усики...  Потом  мы с тобой  посидим,  покалякаем  и ты
расскажешь  какими судьбами оказался в Москве и  в том  самом  месте и в  то
самое время, когда Брода собирались замочить...
 - А это ничего,  что я немного под балдой? -  Карташов щелкнул  пальцем
себя по горлу. - Не хотелось бы встречаться с гаишниками...
 - Пока едешь, хмель испарится. Кроме тебя некого послать, ты же видишь,
какая  ситуация. У  нас  так принято: если гостей встречают, значит,  дорога
чистая и прием будет без ментов.
 - Ясно! Но я никого не могу садить в машину, там кровищи по колено.
 - Согласен, идем в гараж.
 Брод привел его к  гаражу и открыл  своими ключами  замок. Зажег свет и
Карташов увидел четыре автомашины, тускло поблескивающие элегантными боками.
 - Выбирай любую, кроме "мерседеса",  у него пустой  бак. Но мой совет -
бери микроавтобус, в нем хватит места на всех гостей.
 Карташов открыл двери темно-синего "шевроле" и осмотрел кабину.
 - Ты, Веня,  рискуешь, посылая меня  в город. У меня  нет  при  себе ни
прав, ни паспорта. В случае чего, ищи в бомжатнике.
 - Паспорт  еще ничего не меняет...У меня  два паспорта  - российский  и
заграничный, а меня все равно, как куропатку  хотят пустить  в распыл. Здесь
тихий район, но если попадешься ментам - умри, но дорогу сюда забудь.
 - Гони ключи, -