их фамилии в строевом отделе  штаба  армии.
Бригада для диверсионной группы - лишь прикрытие, штаб  округа  -  тоже.
Они не задают лишних вопросов и беспрекословно выполняют приказы.
   Эйдинов сделал несколько пометок на чистом листе  бумаги.  Полученная
им накануне информация полностью соответствовала данным, которые сообщил
ему Марк.
   - Вы  хотите  сказать,  что  выйти  на  офицера  этого  подразделения
невозможно, так?
   - Там все офицеры, - напомнил Марк. - Досрочные звания им присваивают
редко, даже очередные представления  приходят  с  задержкой.  Там  можно
увидеть сорокалетнего майора или капитана. Но сорок лет - это предел. Им
идет год за два, двойной оклад, пайковые, высокие премиальные за  каждый
рейдовый день. Так что звания им в общем-то ни к чему.
   - Я знаю. - Эйдинов снова  черкнул  на  листке.  -  Ответьте  мне  на
следующий  вопрос.  Кому  они   подчиняются   в   составе   Объединенной
группировки войск в Чечне?
   "О, куда вас занесло!" Марк демонстративно почесал в затылке. Скудные
сведения о второй чеченской кампании он черпал за решеткой. Но о деталях
и интригах  первой  мог  рассказать  много  интересного.  И  потом,  чем
отличается первая кампания от второй? Лишь порядковым номером.
   - Как в таковое в объединение  силовые  разведрасчеты  не  входят,  -
пояснил Сергей, отвечая на вопрос полковника. - Или, лучше сказать,  они
подчиняются ОГВ оперативно. Отдаленно это похоже на  то,  как  командиры
частей Министерства обороны подчинены  комендантам  районов.  Диверсанты
получают приказы от офицера своего направления.  Тот,  в  свою  очередь,
контактируете  вышестоящим  офицером  разведки  при  штабе  Объединенной
группировки войск.  То  есть  нет  обычной  системы  подчинения,  когда,
например, приказ из Генштаба идет в штаб округа, оттуда  в  штаб  армии,
дивизии  и  так  далее.  Здесь  мы  видим  прямое  или  непосредственное
управление.
   - Из первых рук, - Эйдинов покивал головой.
   - Порой бывает и так. Секретная рота, задания соответствующие.
   -  Значит,  -  повторился  контрразведчик,  -  установить  контакт  с
офицером диверсионной группы трудно?
   - Послушайте, полковник, прежде чем отвечать на конкретные вопросы, я
бы хотел услышать от вас хоть слово о моих гарантиях.  Ей-богу,  мне  не
понравился ваш прием, - Сергей обвел руками серое  пространство  комнаты
для допросов, которая имела функции дополнительного давления. - А  когда
надобность во мне отпадет, вы спустите меня ниже плинтуса.
   - Гарантии простые, - хмыкнул Эйдинов, - пока вы  работаете  на  нас,
беспокоиться вам нечего.
   - Вечно на вас я работать не смогу. Меня не существует, но я все же в
розыске. Один неверный шаг людей из вашего отдела, и  на  меня  начнется
охота. Так  что  ограничимся  делом,  которое  вы  ведете.  От  вас  мне
требуется незначительная сумма денег, паспорт и въездная виза в  страну,
которую я укажу.
   - И только-то? - лицо Эйдинова перекосила гримаса.
   - Нет. Я очень злопамятный и мстительный человек, и мне нужна задница
Вахи Бараева. Не голова, прошу заметить. Я пообщаюсь с ней один на  один
и, может быть, откажусь от ваших денег. Но  одному  мне  до  Бараева  не
добраться.
   - Поговорим про Бараева,  -  предложил  Эйдинов  нехотя,  отрабатывая
вынужденные посулы Марковцеву, которые сейчас казались  ему  лишними.  -
Может статься, что он напрямую связан с этим  делом.  Мне  нужна  полная
информация на Бараева, его  связи,  о  которых  знаете  вы  и  не  знают
правоохранительные органы.
   - Вы торопитесь и забыли сказать "да". Это я про задницу Вахи.
   Полковник изобразил на лице едва ли не плаксивую мину:
   - Ну зачем вам мое слово? Вы можете верить мне  или  нет,  но  больше
рассчитывайте на собственную интуицию.
   - Ваше слово нужно мне для того, чтобы упрекнуть вас при случае.
   Эйдинов  снова  хмыкнул.  Тон,  с  каким  были  сказаны   Марковцевым
последние слова, полковнику не понравился.
   - Прошу заметить еще одно, - продолжил Марк. -  До  этого  момента  я
отвечал на пустяковые вопросы, но с первого конкретного  слова  я  начну
работать на вас, а вы на меня. И все, что я вам сообщу, по логике вещей,
не должно быть направлено против меня. Будем страховать друг  друга.  Но
предупреждаю,  если  я  почую  неладное,   небольшая   часть   секретной
информации попадет в ГРУ. Кто-кто, а я-то знаю, как и кому передать пару
листков бумаги. И вам не дадут  закончить  это  дело.  Способов  во  2-м
главке хоть отбавляй. Говорю вам это как специалист.
   - Вам тоже не поздоровится.
   - Я же сказал, что злопамятен.
   Эйдинов решил вернуться к началу разговора.
   - Не будем разбрасываться, Сергей Максимович, и оставим пока Бараева.
Вы, наверное, поняли, что интересующее  нас  подразделение  находится  в
районе боевых действий. - Получив утвердительный кивок  от  собеседника,
он продолжил:
   - Наше ведомство получило сигнал  о  том,  что,  возможно,  во  время
разведывательных рейдов  разведчики  вступают  в  контакт  с  чеченскими
полевыми командирам и.
   - Как это - возможно? - удивился Марковцев. - Они вступают или нет?
   - Но вы предполагаете такой оборот дела?
   - В моем бывшем ведомстве - да.
   - Цели?
   - Их множество. И  это  далеко  не  секрет.  Даже  по  самой  скудной
информации  могу  судить,  что  вторую  кампанию  намеренно  затягивают.
Немножечко пространной информации. Все войны - внутренние  и  внешние  -
планирует Генеральный штаб, и никто другой.  Пойдем  с  самого  "верха".
Думаю, не все еще генералы получили новые должности,  не  все  стали  во
главе мэрий и губерний.
   - О, это очень высоко, - Эйдинов покачал головой. -  Спустимся  ниже.
Так и так нам придется плясать практически от рядового состава.
   - Я все же  не  понял,  вступают  разведчики  в  контакт  с  полевыми
командирами или нет?
   - Нам  нужно  доказать  это.  Экспериментальная  ПБРП  несколько  раз
засекла выход в эфир радиостанций разведчиков  и  полевых  командиров  в
одно и то же время и в одном месте.
   - А вам говорили,  что  диверсионная  группа  способна  находиться  в
десятке метров от базы боевиков, оставаясь при этом незамеченной?
   - Хорошо бы так. Но человек, который передал нам  эти  сведения,  был
убит. Буквально на четвертый или пятый, сейчас не помню... да, на  пятый
день после возвращения из командировки. Собственно, это и есть косвенное
доказательство связи разведчиков с боевиками. Правоохранительные  органы
выдвинули официальную версию - пьяная драка с летальным исходом. Нас она
не устраивает. Так как нами точно установлено, что один  из  разведчиков
убыл по месту прохождения службы вслед за офицером-связистом, который  и
поделился с нами своими подозрениями.
   - А вот это серьезно. Теперь я задам вам вопрос.
   - Я слушаю. - В настоящее время собеседники говорили на равных.
   - Офицер, о котором вы говорили, вернулся в Чечню?
   Хоть и слабенькая, оперативная работа военной контрразведки в войсках
позволяла Эйдинову сказать "нет".
   - Стало быть, он сейчас в Коломне?
   - Да. В своей бригаде. Но дорожка нам туда  заказана,  мы  ведь  дело
пока ведем полуофициально, да и предъявить ему нечего.
   - Свидетель был один?
   - Нет, есть еще два человека. Их не убрали, как мне видится, чтобы не
вызвать подозрений: убийство трех человек, которые вместе  находились  в
месячной  командировке,  настораживает.  К  тому  же   они   практически
недоступны. Знаете подмосковные Ваутинки?
   - Это засекреченный городок с главным радиоцентром ГРУ.
   - Верно. Именно там планировалась окончательная отладка ПБРП "Пчела",
которая и запеленговала необычный выход в эфир радиостанций. Но что-то у
разработчиков не заладилось с принципиально новыми антеннами - то ли шла
обильная наводка, то ли еще что-то. Решено было апробировать  станцию  в
полевых условиях, чтобы внести потом соответствующие поправки.
   - Вы говорили о двух людях. Кто они?
   - Представители компании "ВымпелРос". Один из  главных  разработчиков
"Пчелы" и его ассистент.
   - Назовите фамилию офицера разведроты, - попросил Сергей.
   - Старший лейтенант Заплетин, командир расчета.
   Марковцев качнул головой.
   - Пора бы Виктору стать капитаном. Старшего лейтенанта ему  присвоили
лет шесть или семь назад.
   - Все-таки вы знаете его.
   Сергей пристально вгляделся в  лицо  собеседника,  не  находя  в  нем
радости или облегчения. У Марковцева сложилось  впечатление,  что  часом
раньше полковник откровенно лукавил, высказав надежду о знакомстве Марка
и офицера-разведчика.
   - Хотите совет? - Он придвинулся ближе к столу и неотрывно смотрел  в
глаза полковнику. - Бросайте это дело. Скажите: "Мне еще жить хочется" -
и бросайте. У вас же семья.
   И здесь полковник слукавил, ибо мог сказать, что у него три семьи  (в
двух первых у него остались дети), и риск вырастал троекратно.
   - У меня есть семья. Но я не могу бросить это  дело:  после  убийства
капитана Макеева оно на контроле, - Эйдинов указал рукой в центр  серого
потолка. - Дело серьезное и секретное, мне  не  разрешают  привлекать  к
работе другие службы, работаем одни, на  пределе.  За  каждого,  кого  я
привлекаю к делу, несу персональную ответственность.
   - Ну и что - на контроле? - возразил Марк. - Пустые  слова.  Напишите
рапорт,  увольтесь  с  работы.  Это  испытанная  практика.   Увольняются
прокуроры, следователи  по  особо  важным  делам.  Вы,  наверное,  слабо
представляете, куда и во что вы влипли. Ваша бледнолицая  стращала  меня
системой, что, дескать, меня уберут и тому прочее. Но вы не знаете,  что
такое настоящая система.
   Сергей прикурил очередную сигарету.
   - Я понимаю, на что вы надеетесь. Но на вратах ада начертано: "Оставь
надежду всяк  сюда  входящий".  Так  и  вы  не  надейтесь,  что  ниточка
расследования остановится или же оборвется на  каком-нибудь  полковнике.
Хотя именно этого я вам и желаю.
   Последняя фраза Марковцева походила на черный каламбур  -  Эйдинов  и
был полковником.
   - Не мне вас учить, Владимир Николаевич, как возникают ОПГ в  военной
среде. Берется необжитая сфера криминального бизнеса, в нашем случае это
тесная  связь  военных  с  боевиками.  Главное  -  наладить  контакт   и
обговорить  условия.  Во  главе  такой  организации  может  стоять  даже
полковник, а что там говорить про генералов. Себе в группу  он  набирает
надежных людей - у каждого начальника есть люди, обязанные ему  тем  или
иным. Такие люди необходимы. Он продвигается  по  служебной  лестнице  и
подтягивает за собой своих людей. Одних он  через  многочисленные  связи
устраивает в штаб округа, той или иной армии, управления, отдела. И  все
они его люди, хотя начальники у многих разные. Лучше сказать, что служат
они одному, а преданы другому. Не исключено,  что  они  есть  и  в  ГРУ,
Генштабе, не говоря уж об армиях и дивизиях. Неважно, что  они  занимают
маленькие посты, важно, что  они  есть.  И  вот  однажды,  решив  занять
свободную полочку, весь этот механизм приводится  в  действие.  С  такой
командой можно не просто зарабатывать деньги, но и вершить судьбы людей.
Вот где система. Вот где люди привыкли выполнять приказы! Да что  я  вас
учу, вы контрразведчик, вам и флаг в руки.
   - Ладно, начали мы за здравие, - подвел итог  встречи  Эйдинов,  -  а
кончили за упокой.
   - Кстати, насчет предпоследнего. Не одолжите сотню долларов?
   - Зачем? - по инерции спросил полковник.
   - Сбегаю на Тверскую. Год в монастыре - не  в  счет.  Но  вот  год  в
тюрьме и двенадцать месяцев в зоне... А ваша бледнолицая...  Это  вы  ей
давали такие изуверские инструкции?
   - Не я. Но со мной вы поживете первое время.
   - В каком смысле?
   - Ладно, ладно, - проворчал Эйдинов, - вы уже убедили  меня,  что  вы
человек остроумный. А у меня дома вы не только отдохнете, но и  напишете
на досуге все, что знаете  о  старшем  лейтенанте  Заплетине.  Привычки,
привязанности, слабые места. И еще  -  желательно  подробно  -  о  вашем
побеге из колонии.
   - Писать я не буду, лучше продиктую. Вам. Мы же будем жить вместе.
 
*** 
 
   Совершенно секретно
   Федеральная служба безопасности РФ
   Управление военной контрразведки
   В/ч...
   ЛИЧНОЕДЕЛО
   Категория: Агент Псевдоним...
   После непродолжительного раздумья Эйдинов отложил папку, до конца  не
заполнив формуляр,  и  вписал  данные  на  Марковцева  в  анкету.  Снова
задумался, вспомнив предостережение  из  "Божественной  комедии"  Данте:
"Оставь надежду всяк сюда входящий". Смеха в комедии было мало.
   "И как это только Марковцеву дали сан, -  удивился  полковник,  -  не
разглядев в нем беса?"
   После этого он вернулся к  папке  и  в  графе  "Псевдоним"  печатными
буквами вывел: ВЕРГИЛИЙ.
 
14 
Чеченская Республика, 17 ноября, пятница 
 
   За последние два месяца это был второй рейд  разведчиков,  в  который
они вышли без командира расчета. Дело обычное,  но  бойцов  не  покидало
тревожное чувство: Запевале предоставили краткосрочный отпуск,  напрямую
связанный с их  ролью  сталкеров.  Уезжая,  командир  предложил  Подкове
передать  его  семье  деньги.  Филонов  отказался:  "Пусть  в   тумбочке
валяются".
   По оперативным данным, где-то в этих местах,  изрезанных  ущельями  и
мелкими горными речками,  находилась  банда  Хамзата  Турпалова.  Второй
рейдовый  день  не  принес  желаемых  результатов,  хотя  разведчики   и
наткнулись на следы недавней стоянки его отряда. Судя по отпечаткам ног,
боевики направились к дагестанской границе.
   -  Пару  дней  назад  прошли,  -  определился   Скутер,   -   считай,
ускользнули. Отдохнем, командир? - спросил он лейтенанта Скумбатова.
   - Привал, - распорядился Один-Ноль, присев к дереву.
   Подкидыш достал пачку печенья и предложил товарищам.  Кроме  Скутера,
все отказались. Гриша Найденов аккуратно  лил  воду  на  печенье,  ждал,
когда оно пропитается, и отправлял в рот. Потом брал в руки следующее...
В действиях своих он был похож на Пантеру, который  во  время  привалов,
если позволяла обстановка, метал в дерево  нож,  нервируя  Скумбатова  и
Чернова.
   Злодей долго смотрел на  товарища,  искренне  надеясь,  что  Подкидыш
съест только половину пачки. Но Найденов не останавливался.
   - Скажи-ка, Подкидыш, - играя желваками, спросил Чернов, -  зачем  ты
вот это делаешь? - Злодей опрокинул  воображаемое  содержимое  фляжки  в
свою широкую ладонь. - Ты что, свою челюсть на тумбочке оставил?
   Гриша прекрасно понимал, что нервирует Чернова, но  привал,  если  не
разозлить Злодея, это не  привал.  На  Коле  бойцы  снимали  напряжение,
превратив его в своеобразный громоотвод.
   - Я стараюсь не шуметь, - пояснил Подкидыш.
   - Дай мне печенье! - потребовал Злодей, протянув руку. - Дай.  Ты  же
всех угощал.
   - Тебе полить? - спросил Гриша. - Или ты всухаря?
   Одноглазый вмешался в перепалку:
   - Подкидыш, перестань или найди  для  своих  развлечений  кого-нибудь
помельче.
   -  Интересно,  что  сейчас  Запевала  делает?  -  вздохнув,   спросил
Македонский, разведчик со шрамом надбровью и перебитым носом.
   - Смени  тему,  -  бросил  Один-Ноль  и  взялся  за  рацию.  -  База,
Один-Двенадцатый  на  связи.  Обнаружили  временную  стоянку   боевиков.
Предположительно  от  тридцати  до   сорока   человек.   Направление   -
юго-восток. Возможно, сутки назад вышли в двадцати километрах  к  западу
от Ботлиха. Пройду до границы и буду возвращаться. Конец связи.
   И в этот раз он не  назвал  местонахождения  расчета.  "Обжегшись  на
молоке, дует на воду", - скривился Скумбатов, подумав о  ротном,  майоре
Казначееве.
   -  А  Запевала  сейчас  выполняет  приказы,   -   неожиданно   сказал
одноглазый. - Что ему прикажут, то он и делает. И кто из вас  ослушается
хотя бы меня?
   Бойцы молчали. Они могли подкалывать друг друга, тихо издеваться  над
громоотводом Злодеем, отпустить шутку и в адрес командира, но  приказ  -
это святое. Хотя теперь святость сползала вылинявшей шкурой змеи. Совсем
не так обстояли дела в других подразделениях, которые  выполняли  схожие
задачи - той же войсковой разведке, к примеру, - а в отдельном батальоне
все иначе. Их готовили к объявленной  войне,  к  войне,  где  нет  места
расспросам и сомнениям, где есть реальный противник, такой же коварный и
сильный. А эта, внутренняя война, где на каждом чужом сидит  пара-тройка
своих, ограничивала действия бойцов и вязала их по рукам. Хотя  и  здесь
был спорный момент: они не жаждали крови.
   Прикажут им, они прольют ее, нет, спокойно пройдут мимо.
   - Подъем! - скомандовал Один-Ноль, поднимаясь с земли и поправляя  на
груди автомат. - Пойдем, наведаемся в Дагестан.
 
Глава 7 
Искуситель 
 
15 
Москва, 17 ноября 
 
   Как и майор Петров, Людмила не могла удержаться от вопроса,  где  она
могла видеть этого человека. Лицо очень знакомое, во взгляде даже не бес
- плутовство отсутствует, - а нечто более земное.
   - Знаете, - откровенно и с легкой иронией ответил  Марк,  -  те,  кто
знал меня, теперь вряд ли узнают. Некоторые просто не захотят, другие  в
силу физиологических причин вообще  не  смогут.  "Одних  уж  нет,  а  те
далече".
   "Ну все, началось-поехало", - нахмурился Эйдинов, помешивая  ложечкой
кофе, куда бросил щепотку соли и четыре куска сахара.  Он  уже  пожалел,
что пригласил к себе домой этого развязного  типа.  Но  за  приглашением
виделось продолжение разговора, начатого в офисе. Полковник  понаблюдает
за новым агентом, сделает кое-какие прикидки, задаст внезапно  возникший
вопрос сразу, а не отложит его в памяти на потом. С другой стороны, рано
еще Марковцеву  предоставлять  отдельную  комнату  хотя  бы  на  явочной
квартире - всю "малину" завалит.
   Опять  же  из  всех  сотрудников   у   него   единственного   имелась
трехкомнатная квартира, "свободная от детей". Скворцова была не замужем,
но полковник не решился сделать ей это фривольное предложение. Хотя...
   Они сидели за кухонным столом. Легкий ужин больше походил на  завтрак
- кофе, бутерброды, словно впереди предстояла бессонная ночь.  Марковцев
вел себя раскованно. Владимир Николаевич выглядел немного растерянным  и
часто хмурился. То ли от той самой мысли, что не стоило приводить к себе
Марка, к которому ему предстоит еще привыкнуть, то ли от  несправедливой
и неуместной неловкости за Людмилу.
   Вместе они уже второй год, их отношения не оформлены, - эта  совковая
казенная фраза вылезла наружу именно сегодня, когда Владимир  Николаевич
представил Сергею Людмилу просто по имени. Жутко не хватало  двух  слов:
"Моя жена". Надо было прямо с порога сказать ей всю правду о Марковцеве,
чтобы не смотрела на него чуть ли не с обожанием. Она  никогда  не  была
такой... навязчивой, что  ли,  нашел  Владимир  Николаевич  определение,
засыпала гостя вопросами, даже спросила, где тот служит.
   - Скорее, я работаю, - ушел от  ответа  Марковцев.  -  Мое  жизненное
кредо: "Лучше быть владыкой Ада, чем слугою Неба". Так что служба -  это
не по мне.
   Разнообразил меню,  подумал  Эйдинов,  отгоняя  неприятную  для  себя
мысль, что ревнует Людмилу. Противников или бывших противников в  гостях
у него еще не было. В голову пришло более точное определение:  соперник.
За ним сходное по смыслу - конкурент. Агент-конкурент.
   - Ты чему улыбаешься? - услышал он голос Люды.
   - Ты со мной разговариваешь? - поддел он ее.
   Казалось, Людмила  прочла  мысли  хозяина  и  едва  заметно  покачала
головой. Не в ее привычках было обманывать себя: Сергей, этот сильный  и
загадочный человек, нравился ей все больше. В  нем  было  то,  чего  она
никак не  могла  отыскать  в  Володе.  Вернее,  он  утратил  способность
удивлять ее. Наверное, это сопряжено с его работой,  вечной  усталостью.
Впору было назвать их  отношения  сухим  словом  "привычка".  Он  привык
сосредоточенно завтракать по утрам, составляя, наверное, рабочий  график
надень,  устало  ковырять  вилкой  во  время  ужина,   анализируя   день
прошедший, и только малую тол