Домскому собору. Все, выскочил.
     - Людей много?
     - Возле собора никого. На тротуарах есть.
     - Подгоняй тачку к собору и вали.
     - Ты что, Серж?! Это же святыня! Домский собор - это святыня эстонского
народа.  Бомба  его разрушит. Я  никогда  не  прощу  себе,  если  бомба  его
разрушит.  Я не  хочу войти в историю Эстонии как  человек,  который взорвал
Домский собор.
     - Восстановят  твой  долбанный собор! - завопил Муха. - А тебя, мудака,
не восстановят!
     - Олег прав! - крикнула Рита больным голосом. - Томас! Олег прав!
     - Нет, Рита Лоо, он не прав. Он так говорит,  потому что он не эстонец.
А  я эстонец. И мы не  будем с тобой счастливыми, если  в постели между нами
будет стоять Домский собор.
     - О Господи! - сказала она. - Господи, помоги нам!
     - У тебя осталось пять минут, - предупредил я.
     - Это ничего. Это много. Успею доехать до набережной.  Там сброшу тачку
в море. Потому что вытащить бомбу уже не успею. Артист, тебе не жалко тачку?
     - Мудак! - рявкнул Артист. - Мне тебя жалко!
     -  Меня?  Я  тронут. Да,  мне приятно  это  слышать.  От  тебя особенно
приятно. Потому  что ты  человек несентиментальный.  Меня  только в  детстве
жалели.  Матушка. Она  говорила:  ну  в  кого ты  такой  урод?  Я  рос очень
мечтательным ребенком.
     - Не болтай, твою мать! - едва ли не взвыл Артист. - Жми на газ!
     - Я жму. Это мне не мешает. Это меня отвлекает. Серж, а  откуда взялась
эта бомба?
     - Не знаю.
     - Не знаешь? Или не хочешь сказать?
     - Не знаю.
     - Но ты узнай. Это же интересно.
     - Постараюсь узнать, - пообещал я.
     - Все, я на набережной, - возвестил Томас. - Ах ты, какая досада! Полно
людей. И  парапет, совсем забыл про  парапет! Жму в порт. Твою  мать!  Менты
опять прицепились! Ну что за народ! Сколько у меня?
     - Две с половиной минуты.
     - Это уже не так много. Рита Лоо, ты меня слышишь?
     - Да, я тебя слышу.
     - Я вот  что хочу тебе  сказать...  Наконец-то  повезло. Хоть на причал
прорвался.
     - Швыряй тачку в море, а сам выпрыгивай! - приказал Артист.
     - Ага, выпрыгивай. Я крышу поставил. Пока она съедет.
     - Тогда тормози и выскакивай!
     - А менты? Артист, не мешай, у меня мало времени. Ты слышишь меня, Рита
Лоо? Я вот что хочу тебе сказать. Я  родился - и не знал, зачем я родился. Я
жил - и не
     знал, зачем я живу. Я встретил тебя - и понял, зачем были все эти
     дела.
     Наш  "линкольн" вырвался из какого-то переулка и устремился к порту. Во
всей этой гонке не  было никакого смысла. Кроме одного. Мы увидели,  чем все
кончилось.
     Красная   "мазератти"   просквозила  по   грузовому   причалу,   сшибая
металлические барьеры и расшвыривая груды ящиков. На хвосте у нее висели два
полицейских  "форда" с  включенными маячками и сиренами. На какой-то миг мне
показалось, что "мазератти" тормозит, но она тут же рванула вперед и зависла
над водой. "Форды" остановились, как вкопанные, у самого конца причала.
     - Я тебя люблю, Рита Лоо, - сказал Томас Ребане.
     - Я тебя люблю, Томас Ребане, - сказала Рита Лоо.
     Под  тяжестью  удара  разлетелась  в  стороны светлая балтийская  вода,
сомкнулась над "мазератти". И тотчас стала вспухать, вытягиваться из глубины
к  небу атомным  грибом.  От утробного взрыва  качнулась  стрела портального
крана, бросило в сторону буксир, заходили мачты сухогрузов.

     Вечерние газеты сообщили, что у грузового причала таллинского  порта по
неизвестной причине произошел  мощный подводный взрыв.  Вероятно, взорвалась
донная мина, которая лежала на грунте со времен Второй мировой войны.

     "Пусть Гамлета поднимут на помост,
     Как воина, четыре капитана;
     Будь призван он, пример бы он явил
     Высокоцарственный; и в час отхода
     Пусть музыка и бранные обряды
     Звучат о нем..."


        "Эпилог"

        "ЗАВТРАШНИЕ ГАЗЕТЫ"


     "Новые известия", 29.06.99.
     А.Смирнов, "Витязь в эсэсовской шкуре":

     "...На таллинское кладбище Метсакальмисту - эстонское Новодевичье,  где
хоронят   особо   выдающихся   людей,   -   доставили   из   Германии   прах
штандартенфюрера СС Альфонса Ребане, закончившего войну в качестве командира
20-й Эстонской дивизии СС. Решение о перезахоронении "выдающегося эстонского
офицера и  военачальника ХХ  века",  как охарактеризовал его премьер-министр
Эстонии Март Лаар, приняло правительство. Формальным  предлогом для перевоза
в Эстонию праха эсэсовца послужило якобы обращение немцев: "Заберите своего,
за  могилой некому ухаживать". Но  в эту версию в  Эстонии мало  кто  верит.
Во-первых,  все  немецкие  кладбища  содержатся  в  образцовом  порядке,  за
"ничейными"   могилами   ухаживает   муниципалитет.    Во-вторых,   немецкие
организации ветеранов войны  находят время и средства поддерживать в порядке
захоронения "камратов" даже за пределами Германии, а уж в ее пределах могилу
штандартенфюрера, кавалера Железного Рыцарского креста и Рыцарского креста с
дубовыми листьями,  в  запустение  привести  и  подавно не дали бы. Наконец,
эстонские власти  сами себя  высекли, забрав на родину лишь прах эсэсовского
комдива, разлучив его с покоившейся рядом супругой Агнией...
     Рыцарским  крестом с дубовыми  листьями Гитлер  наградил  Ребане в 1944
году.  А вручил  дубовые листья  "лисице", как  переводится  фамилия Ребане,
последний вождь Третьего рейха - гросс-адмирал Дениц - 9 мая  1945 года, уже
после подписания капитуляции: эстонец успел вскочить на подножку уходящего в
небытие поезда героев рейха...
     Отшумели  знамена   добровольной   национальной  гвардии  "Кайтселийт",
государственные   флаги,  отговорили   свои   речи   старики   "камраты"   и
представители молодого  поколения, могилу завалили венками и цветами,  и все
время  я не мог избавиться от ощущения нереальности происходящего. Так пышно
хоронить эсэсовца, начавшего свою карьеру у  немцев  в 1941 году в эстонском
конвойном батальоне,  "конвоировавшего" на  тот свет  евреев и коммунистов в
Эстонии,  а  потом   прославившегося   кровавыми  акциями  против  населения
оккупированных  Псковской  и Новгородской областей, могли в сегодняшнем мире
разве что в двух заповедниках прошлого: в Эстонии и Латвии..."

     Газета "Эстония", 29.06.99.
     И.Никифоров, "Неоконченная война Альфонса Ребане":

     "В субботу на Метсакальмисту нашел свое  последнее пристанище  человек,
из которого  на наших глазах творится очередная неуклюжая легенда о борце за
свободу, выдающемся эстонском офицере, полководце и разведчике...
     Официальная  часть  церемонии  была  возложена  на Силы  обороны  и  их
командующего. Генерал-лейтенант заявил нашей газете, что  Альфонса Ребане он
рассматривает  как настоящего  патриота  и офицера. Генерал имеет  право  на
солдатскую прямолинейность, имеет  право видеть в Ребане такого  же  чуждого
политике  профессионального военного, как и он сам. Но вот группа  эстонских
"бритоголовых",  пришедшая почтить  память  офицера  СС, явно  мечтает не  о
сапогах  и  командах.  Как  заявил  один  из них  журналистам, бороться  они
намерены за "чистоту расы"...
     Приняв в  1941 году  присягу  на верность фюреру, Ребане дослужился  до
майора вермахта, а потом, уже в 20-й дивизии СС, и до штандартенфюрера...
     После  войны  Ребане  жил  в  Англии,  организовал  с   помощью  Сикрет
интеллидженс сервис засылку агентов в Эстонию и возглавил эстонское движение
сопротивления  советской власти.  Однако бывший офицер КГБ ЭСС Валдур Тимуск
утверждает,  что  Альфонс  Ребане  был  завербован НКВД еще  в  1941  году и
продолжал оставаться на крючке у советской разведки и после войны. Возможно,
поэтому "движение  сопротивления" в Эстонии всегда находилось под колпаком у
МГБ.  Тимуск  уверяет, что  знает  это  доподлинно,  хотя  уличающих  Ребане
документов в руках у журналистов или историков на сей момент нет...
     Судьба  настоящего,  а не  мифического  Ребане  окрашена  не  только  в
сине-черно-белые цвета государственного флага Эстонии, но и обильно сдобрена
красным цветом флага Третьего рейха и знамен НКВД.
     Впрочем,  настоящий Ребане никого  не  интересует.  Одним  нужен символ
нерассуждающего  эстонского солдата, другим  -  борца  за расовую чистоту, а
третьим - набитая глупостями сенсация..."

     "Baltic News Servis", дайджест.
     "Штандартенфюрер Ребане - полковник Исаев?":

     "На следующий день после того, как отгремел салют над могилой командира
20-й  Эстонской   дивизии  СС,   взорвалась  "бомба".   Газета   "Постимеес"
опубликовала интервью с  бывшим сотрудником  КГБ Эстонии. Он утверждает, что
герой  борьбы с  большевизмом с  1941 года был агентом  НКВД  и оставался на
службе советской госбезопасности всю свою активную жизнь.
     Штандартенфюрер  СС А.Ребане  руководил в 40-е  -  50-е  годы  засылкой
агентов   в   Эстонию  по   заданию  английской   разведки,   предварительно
согласовывая  все  операции  со  своим  московским начальством. Всех шпионов
советская контрразведка  "вела" с первых их  шагов по  прибалтийской  земле.
Конфуз был так велик, что англичане отправили Ребане на досрочную пенсию.
     Сомнения в "чистоте" эстонского героя возникали и раньше. Ему одному из
немногих  кадровых  офицеров эстонской  армии удалось избежать расстрела или
Сибири в 1940 году после аннексии Советским Союзом Эстонии. По официальной
     версии, ему просто очень повезло. Старший лейтенант Ребане,
     сняв погоны, спокойно работал строительным рабочим в Таллине
     вплоть до самого прихода немцев в 1941 году. Статья в
     "Постимеес" дает этому чудесному избавлению от репрессий
     другое объяснение.
     Был  ли штандартенфюрер Ребане агентом НКВД или просто  враги эстонских
патриотов  пытаются  замарать  грязью  одну  из  немногих  имеющихся   в  их
распоряжении икон, уже вряд ли станет точно известно..."


     В Эстонии мы  задерживаться  не стали. Все,  что мы  могли  сделать, мы
сделали. Я так толком и не увидел Таллина. Но тот Таллин, который остался во
мне, греет мне сердце. Говорят,  там есть башня, которая называется  Большой
Томас. У этого  названия есть какая-то  история.  Но  я-то знаю, почему  эта
башня называется Большой Томас.
     Иногда  я залезал в Интернет и вылавливал там информацию об Эстонии. На
сайте какой-то вечерней газеты в разделе "Светская хроника" прочитал:
     "На  днях  в  Швейцарию  улетела прелестная  госпожа  Рита  Лоо.  После
скоропостижной кончины своего отца господина Генриха Вайно она  унаследовала
крупные пакеты акций преуспевающих эстонских фирм и  его счета в эстонских и
зарубежных  банках. Эстонские  мужчины, где ваши глаза?  Почему вы позволили
уехать самой богатой невесте Эстонии? Мы спросили госпожу Лоо в аэропорту:
     - Зачем вы улетаете, госпожа Рита Лоо?  Разве  в Эстонии мало настоящих
мужчин?
     На наш вопрос она ответила так:
     -  Где  это  вы видели  настоящих  мужчин?  В  Эстонии был  только один
настоящий мужчина!.."
     Агентство "Baltic News Servis" в обзоре новинок культуры привело цитату
из журнала "Дойче арт", из статьи известного немецкого искусствоведа доктора
Фишера,  посвященной   выставке   авангардистского  искусства   из   частных
коллекций,   которые  регулярно  устраиваются   в  мюнхенском  музее  "Новая
пинакотека". Он написал:
     "Я  уже  второй  раз обращаю  внимание  на работы  молодого  эстонского
художника  Томаса  Ребане.  Его  картина  "Композиция  номер  семь", любезно
предоставленная фрау С.  из Гамбурга, имеет подзаголовок "Любовь". Не  знаю,
почему  он дал этот  подзаголовок. Не  знаю, картина ли  это вообще.  Это не
похоже ни на что. Я  стоял перед ней час. И я понял, что ничего не понимаю в
искусстве..."

     Возвращаясь домой,  первое  время  живешь одновременно  как  бы в  двух
местах - дома и там, откуда вернулся.
     Я  смотрел со  своего  крыльца  на голубые маковки  Спас-Заулка и видел
шпиль Домского  собора, целого, не изуродованного взрывом,  и  слышал первые
такты "Пассакальи" Баха, такие низкие, что они воспринимались не как музыка,
а как дрожание самой земли.
     Я смотрел на тихую воду Чесны и видел свинцовый блеск Финского залива и
крупных белых чаек, перелетающих с одного огромного серого валуна на другой.
Я слышал, как они жалобно кричат: "Придурок! Я тебя люблю, придурок!"
     А  деревянные  кресты  нашего  деревенского  кладбища  заставляли  меня
вспомнить другое кладбище, торжественное Метсакальмисту.  Я  вспоминал седую
еврейскую  женщину,  которая  на другой  день  после  торжественных  похорон
Альфонса  Ребане  попросила меня проводить  ее на  Метсакальмисту. Она долго
стояла перед могильным камнем с высеченной  на ней надписью "KOLONEL  ALFONS
REBANE", потом положила к нему четыре белых гвоздики и сказала:
     - "Любимый мой, мир сошел с  ума. Любимый мой, в мире есть  только наша
любовь. Любимый мой, я пишу тебе  из  Освенцима..." В какое прекрасное время
мы живем! В какое прекрасное время!..

     -  Константин  Дмитриевич,  так что же это  было? - спросил я  генерала
Голубкова  примерно  через месяц после  нашего  возвращения  из  Эстонии. Он
приехал ко мне в Затопино порыбачить, но вода  в Чесне была еще мутная после
весенних  паводков, клевало плохо,  и мы пошли погулять по проселку, который
вел  от Затопина  к  Выселкам,  на  окраине  которых  стояла наша  церквушка
Спас-Заулок.  День  был  ветреный, хмурый.  Поэтому,  возможно,  у  генерала
Голубкова было мрачное настроение.
     - А что было? Ничего не было, - ответил он.
     - Что же мы делали в Эстонии?
     -  Ничего  не делали. Вы зарабатывали бабки. А я  отдыхал от российской
действительности.  И когда  я говорю  "ничего",  это  и значит,  твою  мать,
ничего.
     - Откуда появилось в гробу изделие "ФЗУД-8-ВР"?
     -  Ниоткуда.  Нет такого изделия  и никогда  не было. Не  выпускала его
российская "оборонка". И  ни на какие  склады  оно не поступало.  Ты  газеты
читаешь?
     - Читаю.
     - Какие?
     - Как какие? Сегодняшние.
     -  Ну и  зря, -  сказал  генерал Голубков. -  Читать нужно прошлогодние
газеты. Когда я читаю сегодняшние газеты, я выхожу  полным дураком.  Которые
пишут, те умные. Они умные, а  я  дурак. Это противно. А  вот когда  читаешь
прошлогодние газеты, все наоборот. Тут я умный. А те  умники круглые дураки.
И чем  умней  они были,  тем большими дураками выходят. Поэтому читать нужно
прошлогодние газеты. Да, твою мать, прошлогодние. Или завтрашние.
     - Что будет в завтрашних газетах?
     - А ты не понял?
     - Нет.
     - Совсем не то, что предсказывают в сегодняшних.

     Мы остановились возле Спас-Заулка. На трех куполах, навечно впитавших в
себя голубизну цветущего льна, золотились кресты. Службы не было, но молодой
священник отец Андрей  пустил нас в  пустую  темную церковь  и протянул  мне
горсть тонких свечей.
     - Дайте и мне, - попросил генерал Голубков.
     Он  взял свечи и начал ставить их  и  зажигать перед ликами всех святых
подряд.  Он был  старше меня на  одну войну.  На  Афган. У него было за кого
ставить поминальные свечи.  У  меня тоже было. Но сначала я поставил и зажег
две свечи -  перед  ликом Пресвятой Богородицы. За Настену.  И за Ольгу,  за
счастливое разрешение ее от бремени.
     Потом еще одну - за последнего Гамлета уходящего века. Для него не было
вопроса "Быть или не  быть?" Он жил как живется,  всей своей  жизнью  славил
созданный Им мир, радовался ему, как и должен истинный лютеранин радоваться
     Божьему творению. Он верил, что Господь будет к нему
     милосердным.

     Будь же к нему милосердным, Господи.

     Еще   пять   свечей,   благодарственных,  я  поставил  перед   Георгием
Победоносцем, покровителем воинов. За Боцмана. За Дока. За Муху. За Артиста.
И за себя.
     А  все  остальные  -  за  упокой  души  наших  друзей,  жизнями  своими
заплативших  за  наше  право называть ту  проклятую  чеченскую  войну  нашей
войной.

     И в церкви стало светло.

     В завтрашних газетах было:
     Репортажи о  варварских бомбардировках авиацией НАТО мирных югославских
городов.
     Информационное  сообщение об учениях "Запад-99", которые были проведены
строго по  плану,  в середине июля,  а  не в марте, слухи о  чем  распускали
некоторые  зарубежные  СМИ, злонамеренно  намекая  на  якобы  существовавшие
намерения  России  провести  крупномасштабную  военно-политическую  акцию  в
Прибалтике.  В   ходе   этих   учений  был   успешно   осуществлен  условный
ракетно-ядерный удар неизвестно по какой цели.
     Премьер-министр  Примаков   красиво   развернулся  над   Атлантикой   и
возвратился в Москву в  знак протеста  против  агрессии НАТО в Косово, чем и
вызвал небывалый взлет своего президентского рейтинга.
     А  потом прогремели взрывы жилых домов  в Буйнакске,  Волгодонске  и  в
Москве. Потом ваххабиты вторглись в Дагестан и началась антитеррористическая
операция, которую безответственные журналисты сразу назвали Второй чеченской
войной.
     Российская история вернулась в привычное русло.

     В какое прекрасное время мы живем!
     В какое прекрасное время!
     Суки.