АЛЕКСАНДР ПОЛЕЩУК.
   ЗВЕЗДНЫЙ ЧЕЛОВЕК.

   Детская литература 1963
   Под редакцией К. К.Андреева
   Фантастическая повесть о пришельце из далеких миров и его приключениях на
нашей планете.
   OCR - Красно
   Последна редакция 26.07.2000 г.

   КРАСНЫЙ КАМЕНЬ
   Все началось весной, в неистовые грозовые дни. Набегали неожиданно  тучи,
так же неожиданно проносился буйный дождь, и снова все успокаивалось, правда
ненадолго.
   Коля готовился к экзамену по математике. Перед  ним  лежали  часы,  и  он
изредка на них поглядывал - время шло слишком быстро -  и  снова  принимался
считать и писать. Издалека  доносились  раскаты  грома,  они  слышались  уже
давно, и Коля не обращал на них внимания. Но  вдруг  что-то  вспыхнуло,  все
вокруг осветилось и зашумел дождь,  да  такой  буйный,  что  Коля  встал  на
табуретку и плотно закрыл форточку, с сожалением взглянув на  мокнущего  под
дождем Джека. Деревья за окном как-то бестолково размахивали своими ветвями,
и Коля засмотрелся на них.
   Снова молния, и сразу же за нею - гром. "А ведь сейчас точно, очень точно
можно определить, куда ударила молния", - подумал Коля. Он вернулся к  столу
и при следующей вспышке заметил, что секундная  стрелка  была  как  раз  над
верхней черточкой  циферблата.  Прошло  секунд  пять,  и  все  вновь  вокруг
загрохотало. "Пять секунд?" - удивился  Коля.  Он  быстро  умножил  скорость
звука в воздухе - триста сорок метров  в  секунду  -  на  пять,  и  то,  что
получилось, заставило его вскочить со стула: "Всего полтора километра!"
   На таком расстоянии от дома Коля знал все  и  всех.  А  молнии  за  окном
сверкали одна за другой, и гром теперь был похож на треск  ломающихся  сухих
стволов, будто за низкими тучами рушился лес деревьев-гигантов.
   - Ну и гроза! - сказала Анфиса Тимофеевна, мачеха Коли,  быстро  входя  в
дом; она тяжело дышала от быстрой ходьбы. - А страшно-то  как!  Все  небо  в
огне...
   - Пойду посмотрю, - сказал вдруг  Коля.  Он  застегнул  на  руке  ремешок
часов, торопливо снял плащ с вешалки.
   - Что ты? В такую погоду? - Анфиса Тимофеевна даже всплеснула руками.
   - Ничего, ничего, тетя Фиса, я скоро,  я  только  посмотрю,  куда  молния
попадает, близко уж очень...
   Коля вышел во двор как раз в то время, когда снова ударила молния  где-то
совсем недалеко, за пригорком. Он успел заметить время. "Пять секунд! Видно,
опять в то же место ударила! Может быть, там  громоотвод  стоит?  Все  равно
интересно, сбегаю туда", - решил Коля.
   Он быстро пошел вверх по шоссе  -  главной  улице  поселка.  Вокруг  было
безлюдно. Взрослые - на работе, а для ребятишек дождь был слишком  холодным,
чтобы бегать по лужам,  и  слишком  сильным,  чтобы  "не  обращать  на  него
внимания".
   Сразу же за поселком начинался лес. Снова три раза подряд ударила молния.
Она явно била в одно и то  же  место  -  где-то  за  березовой  рощей.  Коля
пробрался сквозь чащу молоденьких сосенок и вышел на широкую поляну. За  нею
начиналась густая поросль из совсем молоденьких березок и осин.  И  вот  как
раз за ними ударила молния; громадным,  уходящим  в  небо,  сияющим  деревом
выросла она перед Колей. Эта молния была последней. Гроза кончилась.
   Низкая клочковатая тучка, будто торопясь, прошла над  головой.  Мелькнуло
над нею голубое небо. Сильный ветер пронесся над лесом, и на Колю посыпались
крупные капли дождя.
   Коля осторожно пересек поляну и  сразу  же  узнал  то  место,  куда  била
молния. Перед ним был широкий коридор из поваленных  деревьев.  Вырванные  с
корнем березки; осинки,  как  будто  срезанные  косой.  Над  головой  шумела
листва, а поваленные деревья лежали тихо-тихо - едва-едва шевелились  свежие
треугольнички листвы, дрожали на желтых черенках березовые сережки.
   Коля прошел еще немного, и перед ним открылась широкая,  больше  метра  в
диаметре, воронка. Со дна ее поднималась струйка пара. Коля  наклонился  над
воронкой, но глина неожиданно подалась у него под  ногами,  и  он,  раскинув
руки, соскользнул вниз.
   Воронка была наклонена в одну сторону, и  Коля,  лежа  на  спине,  ощупал
влажную, холодную глину. Попытался шевельнуться  -  это  удалось  не  сразу;
попробовал,  отираясь  руками  о  стены,  выбраться  наружу,  но  тотчас  же
соскользнул вниз. Вначале с улыбкой, потом серьезно, но уже через  несколько
минут Коля изо всех сил бился в узкой воронке: опираясь на  стены  руками  и
коленями, старательно карабкался вверх, но вновь падал, а наверху равнодушно
шумел лес и величаво плыли белоснежные облака.
   Затаив дыхание Коля прислушался: вдали рокотал гром... "Нужно выбираться,
и поскорее, - подумал Коля. - А если опять гроза и  сюда  опять  будет  бить
молния? Здесь, видно, что-то есть такое, что молнию как бы притягивает!"
   С большим трудом дотянулся он  наконец  до  темного  стволика  березки  и
стащил его вниз. Потом Коля отогрел дыханием руки и  стал  торопливо  копать
острым концом стволика  ямки-ступеньки.  Вот  они  и  готовы!  Но  тут  Коля
поторопился, неловко ступил на одну из ступенек и очутился еще ниже, чем был
раньше. Что-то больно ударило его в ногу. Ударило и обожгло. Коля ощупал  то
место, на котором он стоял, и сноп искр впился в его руку. Коля пустил в ход
ствол березки и вскоре наткнулся на что-то твердое.  Искры  теперь  сыпались
вовсю, но уколы стали менее болезненными. Коля раскопал глину  вокруг  своей
находки и с неимоверным  трудом  подтащил  ее  к  груди.  Это  был  какой-то
выпачканный глиной камень. Коля выбросил его наружу, и он упал у самого края
воронки. Еще несколько усилий, и Коля выбрался из воронки.
   Вокруг спокойно шумел дождь.
   Коля поднял камень, но почувствовал сильную боль в руках - снова  ударили
искры - и выпустил его из  рук.  Совершенно  инстинктивно  Коля  отбежал  от
камня, но сзади ударила молния, ослепительный жгут  змей  метнулся  к  нему,
судорогой пробежал по его телу, и Коля пал...
   Запах мокрой весенней земли - первое, что ощутил Коля, придя в себя.
   Солнце стояло уже низко над горизонтом. На часах было три без  нескольких
минут.  Коля  поднес  часы  к  уху,  но  не   услышал   знакомого   тиканья.
"Намагнитились", - подумал он.
   Найденный им камень лежал невдалеке. Коля наклонился над  ним.  Подсохшая
на солнце глина  местами  осыпалась  и  обнажила  темно-красную,  сверкающую
золотистыми точками поверхность камня. Он был очень красив, этот  камень,  и
Коля залюбовался находкой.
   Невдалеке послышались  чьи-то  шаги.  Кто-то  шел  через  осинник,  шурша
прошлогодней листвой.
   - "Ты ждешь, Лизавета, от друга привета..." - напевал чей-то голос.
   Коля поспешно бросил камень в кусты и прикрыл его плащом.
   - Чем это ты занимаешься здесь, юноша? - услышал  он  негромкий  голос  и
обернулся. Перед ним стоял высокий, худощавый человек в надвинутой на  глаза
кепке. - Где это ты так вымазался?
   - Это мое дело, - не глядя на незнакомца, ответил, Коля.
   - Конечно, конечно, что ты! - заторопился незнакомец. - Я,  видишь  ли...
ученый, некоторым образом... Моя фамилия Михантьев...
   Они помолчали.  Михантьев  широким  садовым  ножом  снял  с  подошвы  ком
прилипшей глины и, не поднимая головы, спросил: - Ты здесь живешь?  Конечно,
я имею в виду не лес, а вообще... близко?
   - Не так уж близко, возле станции.
   - Жаль... А ты ничего интересного в лесу не обнаружил?
   - А что я мог здесь найти? - с интересом спросил Коля, и этот его интерес
не остался не замеченным Михантьевым.
   - Ну, например, падение какого-нибудь  крупного  метеорита,  какой-нибудь
необычайный грохот или, может быть, вспышку света над лесом,  вот  над  этим
самым?
   - А когда, когда этот свет, грохот?..
   - В прошлую ночь, в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое, вот когда...  Ну
вот что, Михаил...
   - Я Коля.
   - Ах, Николай?..
   - Николай Ростиков, - неохотно сказал Коля.
   - Очень приятно с тобой познакомиться, Николай Ростиков... Так  вот  что,
если что-нибудь узнаешь от местных жителей или, скажем, увидишь какое-нибудь
необычное углубление в почве - видно, частенько бродишь по лесу,  -  позвони
вот по этому телефону. - Михантьев протянул Коле листок  с  напечатанным  на
нем номером телефона.
   - "Дмитрий Дмитриевич Михантьев", - прочел Коля вслух.
   - Я хотел бы только предупредить тебя... Видишь ли, в  нашей  стране  все
упавшие на землю метеориты  -  небесные  тела  -  объявлены  государственной
собственностью; каждый, кто нашел метеорит, обязан отнести его в Комитет  по
метеоритам Академии наук.
   - Если я что-нибудь найду, тогда... - спохватился Коля.
   - Да, да, конечно... Ну, я еще поброжу, Николай Ростиков... Пока!
   "И как он догадался? - думал Коля. - Да неужели я не имею права  хоть  на
кусочек? Так я и отдам ему! Сначала сам исследую!"
   - Николай! - крикнул издали Михантьев. - Ты мне сегодня к вечеру позвони,
ладно?
   - Так если, если найду что... - ответил Коля.  .  -  Лучше  сегодня...  -
вновь закричал Михантьев. - Ничего я не нашел!  -  громко  сказал  Коля,  но
Михантьев уже повернулся к нему спиной и,  подтянув  быстрым  движением  рук
голенище сапога, скрылся в кустак.
   ПОЯВЛЕНИЕ НЕЗНАКОМЦА
   Коля завернул камень в плащ, обвязал сверток поясом и побрел домой.
   Тетя Фиса ушла на  работу.  Коля  налил  в  таз  воды,  погрузил  в  воду
найденный им камень и тщательно его обмыл. Искры больше не  жалили  Колю,  а
отмытый камень разочаровал его: он был похож на обыкновенный гранит.
   "Интересно, - думал Коля, - не этот ли  камень  ищет  Михантьев?  Отдать,
видимо, его придется... А я его распилю, одну половину возьму себе, а другую
снесу в Академию наук".
   Коля  достал  пилу-ножовку,  легко  пропилил  до  половины  камня  и  тут
обнаружил, что опилок не было... "Как  здорово...  Вот  стану  физиком,  вс„
раскрою, обязательно".
   Опилки появились только тогда, когда ножовка вошла в  сиденье  табуретки,
на которой лежал камень. Это были явно древесные опилки, да и камень, хоть и
был  распилен,  не  распался.  Коля  стукнул   им   о   край   табуретки   -
безрезультатно. Камень пропустил сквозь себя полотно ножовки и вновь как  бы
сросся. Только желтоватая полоска на его поверхности указывала на то, что он
был распилен.
   "Да это же открытие! Вещество, которое само себя  восстанавливает!"  Коля
достал чернильный карандаш и сделал на  камне  надпись:  "Откр.  ј  I",  что
означало - "Открытие номер один", и положил камень под кровать.
   Планы всевозможных экспериментов с камнем роились у  него  в  голове,  но
сегодня в шесть была консультация по химии, и нужно было  спешить.  Он  взял
тетрадку, замок, висевший на вешалке,  но  тут  взглянул  на  свои  брюки  и
ужаснулся.  Он  совсем  забыл,  что  весь  вымазался  в   глине.   Пока   он
переодевался, пришла с работы Анфиса Тимофеевна и закричала прямо с порога:
   - Ты где это пропадал? В такую грозу куда-то сбежал?
   - Не сердитесь, тетя Фиса. И там, в кладовке, мои брюки,  так  вы  их  не
трогайте. Я сам...
   "И что это он натворил? - думала Анфиса Тимофеевна. - И где это  он  был,
что так измазался? И туда же - я сам! "Сам! Сам!" Попробуй отчисти..."
   Анфиса Тимофеевна вынесла брюки и куртку во двор, ножом отскребла  с  них
глину. Потом растопила печь и повесила брюки на вьюшку. -  сушиться.  Сделав
еще несколько неотложных дел, Анфиса Тимофеевна неожиданно  натолкнулась  на
камень, лежащий под Колиной кроватью. Повернула его совкам с  боку  на  бок,
осмотрела со всех сторон и удовлетворенно сказала:
   - Вот, Коля, какой молодец оказался! Я ж такой камень с месяц как  ищу...
Теперь я задам жару своей бочке!
   Прошлую зиму Анфиса Тимофеевна провела без своей кислой капусты: не  было
подходящей  бочки.  Старые  бочки,  приобретенные  еще   во   время   войны,
рассохлись, только зимой один знакомый, работавший на рыбокомбинате,  достал
там бочку,  очень  понравившуюся  Анфисе  Тимофеевне.  Бочка  была  какая-то
стройная, вся из дубовой, точно пригнанной клепки, с толстыми обручами. Один
только недостаток был у нее - пахла рыбой.
   "Ну что ж, -  сказала  Анфиса  Тимофеевна  сама  себе,  -  рыбой  пахнет?
Вымоем!" - И война была объявлена.
   Вначале Анфиса Тимофеевна вымыла бочку холодной водой, и запах как  будто
исчез. Вскоре, однако, он снова появился, но стал немного  другим.  Если  до
мытья бочка отдавала сельдью, то теперь она пахла как бы рыбой вообще.
   - Сыростью пахнет... - сказала Анфиса Тимофеевна. - Сыростью... Вымоем!
   Она выкатила бочку во двор,  к  ручью,  только  что  сбросившему  с  себя
зеленоватый ледок, и,  надев  резиновые  сапоги,  принялась  натирать  бочку
песком, время от времени намыливая ее. Так она проработала  несколько  дней,
когда уделяя этому делу полчаса, а когда  и  час.  Было  похоже,  что  рыбьи
запахи, спрятанные в щелях, после оттирания песком вышли наружу. Бочка пахла
все сильнее и сильнее.

   Через  ручей  был  перекинут  железобетонный  мост,  и  знакомые   Анфисы
Тимофеевны, проходя по нему, спрашивали:
   - Тетя Фиса, это ты какую по счету бочку моешь? На что Анфиса  Тимофеевна
отвечала, что бочка-то одна, но вот попалась такая,  с  "чертовым"  запахом.
Некоторые, заинтересовавшись, спускались вниз, к ручью, нюхали и говорили:
   - Да это же рыбий запах!
   И, если особенно не спешили" давали какой-нибудь совет.
   К  концу  недели  Анфиса  Тимофеевна  располагала  десятком   советов   и
закаленным желанием уничтожить этот рыбий запах. Начала она с крапивы. Долго
пришлось ей собирать перезимовавшие стебли крапивы. Она наломала их рукой  в
перчатке и сварила из них нечто вроде щей, которыми и  залила  бочку.  После
этой операции у бочки появился еще какой-то  особый,  "дикий"  запах.  Тогда
Анфиса Тимофеевна перешла к смородиновому листу, найти который  весной  было
совершенно невозможно, так как  он  опадал  нацело  зимой.  После  некоторых
колебаний Авфиса Тимофеевна заменила смородиновый лист веточками с набухшими
почками: найти их было проще - стоило только просунуть руку  между  планками
соседского забора.
   - Тетя Фиса, - говорил Коля, - плюньте на нее, на бочку эту!
   - Что ты, всякое дело до конца доводить надо! -  упрямо  отвечала  Анфиса
Тимофеевна.
   Затем последовали чай, щелок... Бочка была смазана  подсолнечным  маслом,
выскреблена ножом, протерта железной  сеткой.  На  этой  неделе  должен  был
состояться "последний бой", и Анфиса Тимофеевна готовилась  бросить  в  него
весь свой "арсенал": лавровый лист  и  крапива,  ветки  смородины  и  черный
перец, недельный остаток заварки из чайника и хвойный экстракт...
   - Не так делаешь, Анфиса Тимофеевна, -  сказал  ей  кто-то.  -  Взяла  бы
булыжник, разогрела бы  его  докрасна  и  бросила  в  бочку  с  водой.  Вода
прокипит, и запах как рукой снимет! И тут возникло неожиданное  затруднение:
она никак не могла найти подходящий камень.
   Какова же была ее радость, когда она нашла то, что так  долго  искала,  и
где - под кроватью у Коли! Удовлетворенная осмотром камня, она разожгла печь
и поверх раскаленных углей положила красный камень. Долго он  никак  не  мог
разогреться как следует, потом вдруг засветился голубоватым дрожащим светом,
и тут-то Анфиса Тимофеевна выволокла его кочергой поближе -к краю, осторожно
столкнула на совок и, выскочив во двор, бросила в бочку.  Анфиса  Тимофеевна
зажмурилась и, втянув в себя воздух, идущий от бочки, тотчас же отшатнулась,
все  запахи,  смешавшись,  ударили  ей  в  нос.  Сдерживая  тошноту,  Анфиса
Тимофеевна поторопилась войти в дом.
   Отдышавшись и выпив ковшик воды, Анфиса Тимофеевна снова вышла  во  двор,
глянула на бочку и застыла от удивления: одной ногой в бочке  стоял  высокий
человек, пар закрывал его лицо.
   - Ты что это? - закричала Анфиса Тимофеевна. - Что это тебе, купальня?  В
баню иди, в баню!
   Человек, казалось, не слышал ее; он спокойно осмотрелся и, увидев  Анфису
Тимофеевну, шагнул к ней. Бочка опрокинулась, и человек упал к ногам  Анфисы
Тимофеевны, обдав ее неистребимым рыбьим запахом.
   ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
   Человек  лежал  на  земле;  снизу  вверх,  странно  вывернув  голову,  не
отрываясь смотрел на Анфису Тимофеевну.
   - Ну, чего лежишь? - спросила Анфиса Тимофеевна.
   Человек встал и, осторожно ступая, подошел  к  Анфисе  Тимофеевне.  Потом
легко и сильно прыгнул  вперед  и  схватил  ее  за  плечо.  Лицо  незнакомца
оказалось совсем близко, и Анфиса Тимофеевна  застыла  от  удивления:  более
странного лица ей не приходилось видеть - даже страшно стало.  Зеленые,  без
зрачков, прозрачные глаза, белое, ни следа румянца, лицо, пересеченное узкой
желтой полосой, похожей на шрам. Костюм его  состоял  из  желтых  и  красных
ромбов самых разнообразных оттенков, образующих стройный узор на его  груди.
Дурманящий запах того варева, что было в бочке, исходил от него.
   Анфиса Тимофеевна рванулась,  выскользнула  из  его  рук,  но  незнакомец
схватил ее за шею и сжал так сильно, что Анфиса Тимофеевна  поперхнулась  и,
теперь уже объятая ужасом,  бросилась  домой,  оставив  в  руках  незнакомца
головной платок.
   Вбежав и захлопнув за  собой  дверь,  Анфиса  Тимофеевна  прислонилась  к
косяку. Затылок и часть  шеи  в  тех  местах,  к  которым  прикасались  руки
незнакомца, были как в огне. Она задержала дыхание, когда почувствовала, что
незнакомец ощупывает двери, потом услышала, как он зашлепал по лужам, обходя
дом. Анфиса Тимофеевна, не  выпуская  из  рук  кованую  скобу  с  проушиной,
служившую для внутреннего  запора,  толкнула  дверь  и  выглянула  в  щелку.
Незнакомца не было видно, но зато она увидела Колю, скользящего по раскисшей
глинистой тропке прямо к дому. Рядом с ним бежал сорвавшийся  с  цепи  Джек,
совсем обезумевший от ощущения весны и свободы. Он-то  и  увидел  незнакомца
раньше  Коли.  Воинственно  задрав  хвост,  Джек  стремительно   ринулся   к
незнакомцу.
   - Не трогай! - закричала Анфиса Тимофеевна Джеку.
   Но Джек повел себя как-то странно: он, как будто в раздумье, остановился,
обнюхал незнакомца со всех  сторон  и...  спокойно  приподняв  ногу,  сделал
известную собачью отметку прямо на округлую обувь незнакомца.
   - Ты кто? - спросил Коля, подойдя к незнакомцу.
   Тот протянул руки к Коле, беззвучно открыл и закрыл рот.
   Джек еще раз удивил Анфису Тимофеевну. Он бросился на  грудь  незнакомца,
потянулся мордой к его лицу, тихо повизгивая.
   Незнакомец отступил от Джека; резко ударил его  ногой.  Джек  отскочил  в
сторону, поскреб землю задними йогами  и,  подойдя  поближе,  потерся  своей
клочковатой шерстью о его колени.
   - Уходите отсюда! - закричал Коля. - Что вам здесь нужно?
   - Сбегай за милиционером, - сказала  Анфиса  Тимофеевна,  всматриваясь  в
лицо неизвестного.
   Тот, будто что-то  пережевывая,  снова  открыл  рот,  и  Джек  беспокойно
задвигал ушами.
   - Откуда он взялся? - спросил Коля.
   - Я тут бочку парила, - торопливо заговорила Анфиса Тимофеевна. -  Скорее
заходи в дом, он идет за тобой!.. Ушла на  минутку  домой  -  выпила  ковшик
воды, выхожу во двор, глянула - а он залез в бочку  и  стоит  в  ней.  Потом
выскочил, бочку перевернул и стал ко мне цепляться. Хорошо, что ты подоспел!
   Она опять приоткрыла дверь. Джек не отходил от незнакомца.
   - Ты только посмотри, Коля... Джек к  нему  как  к  родному  ластится,  -
сказала Анфиса Тимофеевна. - А ведь он чужих  не  любит...  Коля,  а  может,
человек этот больной?
   - Сумасшедший, наверно...
   Анфиса Тимофеевна первая решилась выйти из дому, за  ней  вышел  и  Коля.
Незнакомец не обратил на них никакого внимания. В эту минуту  он  не  щурясь
смотрел на диск заходящего солнца.
   Потом  незнакомец  перевел  взгляд  на  Анфису   Тимофеевну   и,   быстро
повернувшись к Коле, провел руками по его лицу.
   - Сумасшедший! - крикнула Анфиса  Тимофеевна  и  забарабанила  руками  по
крепкой как камень спине незнакомца.
   Лицо незнакомца выразило удовлетворение. Он отпустил Колю.
   - Где вы живете? - спросила Ан