ывающие  на существование по
крайней мере четырех программ,  бесспорно связанных в той или  иной  мере  с
НЛО: "Moon Dust", "Blue Fly", "Aquarius" и "Interplanetary Phenomenon Unit".


ГЛАВА 4. УОЛКЕР

Мы уже говорили о том,  что благодаря подсказке  Роберта  Сарбэчера  удалось
выяснить  фамилию  человека,  причастного к изучению подобранных обломков на
базе ВВС в Райт-Паттерсон.  Этим  человеком  был  Эрик  А.Уолкер,  выпускник
Гарварда,   инженер-электрик,   руководитель   акустической   лаборатории  в
Гарварде.  Во время  войны  консультант  ВМС,  затем  возглавляет  факультет
электротехники   при   Пенсильванском   университете.   С  1950  по  1952  -
исполнительный  секретарь  Комитета  по   исследованиям   и   развитию   при
Министерстве обороны.  В документе ЦРУ от 2 января 1950 года подтверждается,
что 18 декабря 1949 года Уолкер прошел  "подготовку  для  работы  по  делам,
относящимся  к  спецразведке".  С  1956  по 1970 - президент Пенсильванского
университета.

Связаться по телефону с Уолкером удалось только 30 августа 1987 года.

Стейнман: - Это Уильям Стейнман из Лос-Анджелеса,  Калифорния.  Я  звоню  по
поводу совещаний,  на которых вы присутствовали на базе ВВС в Райт-Паттерсон
в районе 1949-1950 годов,  совещаний,  касавшихся находки военными  летающих
тарелок  и  тел членов экипажа.  Покойный Роберт Сарбэчер рассказывал мне об
этом. Вы и Сарбэчер были консультантами Комиссии по исследованиям и развитию
в 1950 году, а в 1950-1951 годах вы там были секретарем.

Уолкер: -  Да,  я  посещал совещания по этому вопросу.  Что вас интересует в
этом деле?  Стейнман:  - Я полагаю, что это очень важный вопрос. Речь идет о
подлинной  находке  летающей тарелки,  сконструированной и построенной не на
Земле!  Кроме того,  речь  идет  о  трупах  членов  экипажа,  не  являющихся
существами из нашего мира!  Уолкер: - Но зачем волноваться? При чем все это?
Стейнман:  - Я не волнуюсь,  но меня это касается.  Речь  идет  о  предмете,
который официально отвергается правительством США,  доходящим до крайности в
отрицании очевидного и в дискредитации очевидцев.  А вы говорите:  "Чего там
волноваться?",  "При чем все это?".  Ванневар Буш,  Бронк и другие полагали,
что это очень важно,  и были настолько озабочены,  что засекретили  дело  на
уровне   "Выше,   чем   "топ   сикрит",   что   по   сути   является   самым
высокозасекреченным вопросом в правительстве США! Слыхали ли вы когда-нибудь
о  группе  "MJ"  и об их "Проекте Мэджестик-12",  который был засекречен как
"Топ сикрит/Мэйджик"?  У меня есть копия информационного письма по  проекту,
предназначенная для избранного Президентом Дуайта Эйзенхауэра.

Уолкер: - Да,  я знаю об "MJ-12". Я знаю об этом вот уже сорок лет. Я думаю,
что вы гоняетесь за ветряными мельницами и сражаетесь с ними.

Стейнман: - Почему вы так говорите?  Уолкер:  - Вы  роетесь  в  районе,  где
абсолютно ничего не можете сделать. А раз так, то зачем связываться с этим и
со всем, касающимся этого? Почему бы вам не оставить все в покое, не бросить
это? Забудьте об этом! Стейнман: - Бросить начатое не могу. Я все время живу
с этим.

Уолкер: - Хорошо...  когда  вы  все  выясните,  что  будете  делать  дальше?
Стейнман:  -  Полагаю,  что  все это должно быть доведено до общественности.
Люди должны знать правду! Уолкер: - Это того не стоит! Оставьте все в покое!
Стейнман: - Можете ли вы припомнить что-нибудь из деталей, имеющих отношение
к операциям по вывозу найденного и по последующему изучению тарелок  и  тел?
Уолкер:  - Уверен,  что у меня имеются записи относительно совещаний на базе
ВВС в Райт-Паттерсон.  Я бы хотел раскопать их  и  перечесть  для  освежения
памяти.

Стейнман: - Если я напишу вам письмо, вы ответите как можно более подробно о
том,  что сможете вспомнить? Кроме того, не могли бы вы сделать ксерокопию с
записей и выслать мне ее?  Уолкер:  - Я мог бы. По крайней мере сохраню ваше
письмо,  раскопаю записи и поразмышляю,  отвечая.  Это самое большее,  что я
могу сказать сейчас.

Стейнман: -  Хорошо.  Доктор  Уолкер,  я  отправлю  письмо как можно скорее.
Спасибо за время, которое вы уделили мне. До свидания.

Уолкер: - До свидания.

Вскоре Стейнман получил оригинальное письмо,  свидетельствующее о  том,  что
после  телефонного  разговора  Уолкер  с  кем-то  переговорил и ему освежили
память по поводу неразглашения.

"В чем-то  вы  правы,  в  чем-то  нет.  Сама  машина  была  явно  посадочным
аппаратом,  и она не имела ничего необычного,  никакой силовой установки,  с
какой мы не были бы знакомы.  Я  полагаю,  что  она  все  еще  существует  и
хранится где-нибудь вблизи от Райт-Филд".

"Ваша большая  ошибка,  конечно  же,  проистекает  из  разговоров  о находке
трупов. Там не было трупов, там не было трупов, а найдено четверо нормальных
людей, все мужского пола. К сожалению, у них пропала память обо всем прошлом
(может, это было сделано специально), но они были высокоразумны. Они выучили
английский язык за несколько часов, и мы решили не устраивать спектакль и не
выставлять их напоказ,  а дать им возможность  раствориться  в  американской
культуре,  поскольку  мы  убедились,  что никакой опасности заражения от них
нет. Я думаю, что все четверо в этом преуспели".

Далее Уолкер пишет,  что один  из  четверки  превратился  в  специалиста  по
компьютерам.    Второй   стал   известным   атлетом.   Третий   влюбился   в
капиталистическую систему, разбогател и крутится на Уолл-Стрит. Что касается
последнего,  то  его  след  потерян.  И  концовка:  "Я  считаю,  что решение
позволить этим людям раствориться в американской жизни полностью  оправдано,
и я не вижу причин давать обратный ход.  Я надеюсь,  что вы оставите все как
есть. Результаты удовлетворительны, и нет необходимости создавать дальнейшую
шумиху".

И если изложить все это короче,  то Уолкер отправил Стейнмана ко всем чертям
в такой вот оригинальной  эпистолярной  форме.  Но  Уолкера  можно  было  бы
уважать  еще  больше  за верность долгу,  не наговори он в первом телефонном
разговоре столько интересного. Так что шутка с письмом запоздала, потому что
телефонный разговор был уже записан.

Тем не  менее  Э.Уолкера  не  оставили  в покое.  24 апреля 1988 года к нему
обратился  Т.Скотт  Крейн.  Письмо  вернулось  с  припиской  "Зачем   что-то
говорить?".

С.Фридман позвонил Уолкеру в июне 1989 года.  Уолкер сказал ему,  что с 1965
года НЛО его не интересуют.  Но такой ответ означал,  что до 1965 года  этим
вопросом он занимался.


   - Лучше бы  интересующиеся  НЛО  посвятили  время  чему-нибудь  другому,-
посоветовал он Фридману.

Вскоре после  этого  в  газетах  прошла  информация  о том,  что лаборатория
Пенсильванского университета,  которой все еще руководил Э.Уолкер,  получила
грант  в  39  миллионов долларов от Министерства обороны.  98 процентов этой
суммы были связаны с работами на ВМС.

То есть Уолкер все еще работал на Министерство  обороны,  и  для  откровений
время еще не настало.

Дважды беседовал  с  Уолкером  физик Азадэхдел.  Разговор он начал издалека,
делая вид, что проблема НЛО его не интересует. Но потом сказал между прочим,
что  якобы  видел,  как  вывозили  разбившуюся тарелку из непроходимых лесов
Боливии. И вот таким образом, незаметно, перешли к теме.

Из часового разговора,  записанного на пленку, интересны, может быть, только
пара вопросов и ответов на них.

Азадэхдел: - Я читал книгу "Выше,  чем "Топ сикрит". Там имеются документы о
группе,  известной как "MJ-12".  Вы что-нибудь слышали о них?  Уолкер: - Уже
давно я не имею с ними ничего общего.

...

Азадэхдел: -  Есть  ли  у  нас  тарелка,  хоть  что-нибудь  от тарелки,  для
исследований? Уолкер: - Эта технология намного опережает все, что известно в
обычных  физических  выражениях,  когда  вы  что-то  измеряете  и  получаете
результаты измерений.

Эрик А.Уолкер скончался 17 февраля 1995 года.  В  оставшемся  личном  архиве
отсутствуют служебные ежедневники за 1947-1949 годы.


***

Крохи информации обнаруживались порой в разговорах,  из  которых,  казалось,
ничего нового не выудить.

В феврале  1990  года К.Рэндл беседовал со Стивом Литлом,  сыном математика,
близко  сотрудничавшего  с  научным  руководителем  Манхэттенского   проекта
Оппенгеймером. Стив Литл рассказал, что однажды отец показал ему двутавровую
деталь,  найденную,  по словам отца,  на ранчо Фостера  (напомним,  что  так
называется ранчо,  где жил Брейзел).  Там имелись символы фиолетового цвета,
напоминавшие иероглифы. Отец пытался расшифровать надпись, но не сумел.


ГЛАВА 5. УФОЛОГИ ПРОДОЛЖАЮТ КОПАТЬ, ИНОГДА ЗАКАПЫВАЮТСЯ

Частная жизнь и катастрофа НЛО

История с  "MJ"  вытеснила  из уфологии все остальное и в течение нескольких
лет занимала первую строчку в списке  обсуждаемого,  но  со  временем  стало
заметнее  всеобщее  привыкание  к  нервным  выкрикам оппонентов.  И раскопки
розуэллских событий продолжились по всем направлениям.

Количество остававшихся  в  тумане  вопросов  не  уменьшалось,  и  одним  из
немаловажных  была дальнейшая судьба девушки,  составлявшей протокол осмотра
неизвестного тела,  которую Гленн Дэннис встретил,  как мы помним, в военном
госпитале  9  июля  1947  года  и  по  каким-то  своим  соображениям  назвал
медсестрой.

По словам Г.Дэнниса,  встретиться в Розуэлле им больше не пришлось.  А через
шесть   недель  он  получил  письмо,  отпечатанное  на  машинке.  Она,  мол,
переведена в Англию, и указан военный п/я в Нью-Йорке.

И без подписи.  Г.Дэннис продолжает думать,  что письмо  это  было  написано
кем-то,  пытавшимся  спровоцировать  его  на  ответ  с  целью  определить по
содержанию  письма,  рассказывала  ли  ему  девушка  чтолибо  о  событиях  в
госпитале.  На первое письмо с общими фразами Г.Дэннис получил краткий ответ
с обещанием объяснить  позже  все  происходящее.  Его  как  бы  вызывали  на
откровение,  но  Дэннис играл с соблюдением правил самозащиты,  и уже второе
письмо вернулось со штампом "Возврат отправителю"  и  с  припиской  от  руки
"Скончалась".

И все-таки  создавалось  впечатление,  что  Г.Дэннис  что-то  утаивает  (или
выдумывает).  А все  спрашивали  одно  и  то  же:  "Расскажите  подробнее  о
медсестре".

В 1992 году вопрос о "медсестре" обсуждался опять.

Мак-Фай: - Насколько я знаю,  никто не смог найти медсестру,  ни Фридман, ни
Шмитт с Рэндлом. Похоже, что вы не хотите называть ее? Г.Дэннис: - Не хочу.

Мак-Фай: - Она еще жива?  Г.Дэннис:  - Не знаю.  Слышал,  что она умерла три
года назад, но это по слухам.

Мак-Фай: -  Пытались  ли  вы  найти ее,  чтобы посмотреть,  заговорит ли она
теперь,  когда другие это уже сделали? Г.Дэннис: - Я не пробовал найти ее. И
не знаю, где она.

Исследователи стремились влезть в личную жизнь без особых церемоний. Фридман
и Берлине?  пишут,  что Дэннис воспользовался своим пребыванием в госпитале,
чтобы повидать медсестру,  с которой он недавно познакомился,  Рэндл и Шмитт
обходят этот вопрос молчанием в первой книге,  но во второй прямо говорят  о
существовавшей  между  молодыми  людьми  связи.  На  этом  основании Ф.Класс
усмотрел в знакомстве Дэнниса с медсестрой повод  высказать  недоверие  всей
этой   истории:   "Ах,   у  вас  были  интимные  отношения?"  Тот  же  Класс
рассказывает,  что молодые люди собирались пожениться,  но родители  Дэнниса
были  против,  так  как медсестра была протестанткой,  а они - католики.  По
словам В.Хоута,  супруга которого знает  Г.Дэнниса  с  незапамятных  времен,
летом 1947 года он уже был женат.  Очень может быть, что именно тут и зарыта
собака:  католик и протестантка - родители  против  -  Г.Дэннис  женится  на
другой,  но  продолжает  видеться  с  девушкой...  И  все  это  происходит в
маленьком городке,  где все прозрачно. Как назло, в личную жизнь именно этих
людей    вторглась    история   с   загадочными   трупами.   Возможно,   что
семидесятилетний Г.Дэннис заговорил только в 1990 году,  потому что  девушки
его молодых лет уже не было в живых. Но назвать ее по-прежнему отказывается.
В  последнее  время  вся  история,  рассказанная  Г.Дэннисом,  ставится  под
сомнение:  давай,  мол,  выкладывай,  а нет - значит врун.  А в жизни иногда
лучше оказаться вруном, чем выдать сокровенное.

Похоже, что раскрывать легче не свои лично, а чужие секреты.

Генерал Артур Эгзон и чужие секреты Много  интересного  рассказал  бригадный
генерал Эгзон.  (Артур Эгзон - 135 боевых вылетов,  подбит над Германией,  в
плену до апреля 1945 года,  учеба в Технологическом институте  ВВС,  с  1947
года  служба  в  звании  подполковника в Управлении материально-технического
обеспечения на базе Райт-Филд/ Райт-Паттерсон,  в 1955  году  переводится  в
Вашингтон,  с  1960  года  занимается  баллистическими  ракетами,  руководит
размещением системы баллистических ракетных установок "Юпитер"  в  Италии  и
Турции   для   НАТО.   В  августе  1964  года  назначается  командиром  базы
Райт-Паттерсон.) Как мы видим из его краткого послужного  списка,  во  время
событий  1947  года Эгзон служил на базе РайтФилд и,  как оказалось,  знал о
находке в штате Нью-Мексико и доставке на базу подобранных обломков.  Эгзону
известно  и  о  том,  что  исследования  некоторых  материалов проводились в
лабораториях Управления материально-технического обеспечения:  "Занимавшиеся
ими ребята говорили,  что материал необычный...  Были куски очень тонкие, но
невероятно прочные,  такие,  что невозможно было  оставить  вмятину  тяжелым
молотом...  Очень  гибкие.  Некоторые - как папиросная бумага,  но чертовски
твердые,  и  как  фольга,  но  прочные.  Это  их   сильно   озадачило".   Но
познакомиться с результатами исследований самому Эгзону не довелось.

Летал Эгзон  и  над  полем  Брейзела  и  видел  сверху борозду,  оставленную
неизвестным кораблем на почве.  И,  судя  по  борозде,  предполагал,  что  у
корабля возникли какие-то трудности при полете в направлении с юговостока на
северо-запад.

Слышал он и о трупах,  лежавших рядом с разбившимся кораблем и  доставленных
на базу,  но он не знает, сколько их было. Скорее всего, тела привезли тогда
не в Райт-Филд, а в Райт-Паттерсон.

(Напомню, что  располагавшиеся   по   соседству   базы   ВВС   Райт-Филд   и
Райт-Паттерсон  были объединены 13 января 1948 года в одну с общим названием
Райт-Паттерсон.) Эгзону было известно,  что летние события 1947 года привели
к созданию сверхсекретной маленькой группы. Вокруг нее сформировались второй
эшелон (помощники)  и  третий  -  непосредственные  исполнители  анализов  и
исследований.

Эгзон назвал фамилии людей,  которые,  по его мнению,  участвовали в горячие
дни 1947 года в решении вопросов, связанных с находкой: Гарри Трумэн; Джеймс
Форрестол  -  военный  министр  (позже министр обороны);  Стюарт Симингтон -
заместитель военного министра, курировавший ВВС.

Далее, по словам Эгзона,  должны идти:  Роско Хилленкоттер -  директор  ЦРУ;
Нэйтэн  Туайнинг - начальник Управления материально-технического обеспечения
ВВС.

В следующий эшелон Эгзон включил бригадного генерала Рэми,  переведенного из
8-ой воздушной армии в Вашингтон.

Начальник Службы разведки ВВС генерал-майор Джон Сэмфорд не попал, вероятно,
в группу с самого начала.  Но к 1952 году он должен был оказаться во  втором
эшелоне.


   - Мне известно,- сказал Эгзон,- что была представлена верхушка  разведки,
служба  Президента,  министра  обороны  и  что  вовлеченные  в  работу  люди
оставались на ключевых позициях даже в случае потери своих служебных постов.

В 1955 году полковник Эгзон был переведен в Вашингтон и  знал,  что  Комитет
продолжал  работать.  По  словам  Эгзона,  лица  с  избираемых должностей не
допускались к закрытой информации об НЛО;  к работе привлекались только  те,
кто назначался.

Это в  дальнейшем подтвердится на примере с генералом ВВС Барри Голдуотером,
бывшим в свое время кандидатом от республиканской партии на пост  Президента
Соединенных Штатов.

Будучи сенатором,  председателем Комитета по делам секретных служб, в начале
шестидесятых  годов  Голдуотер,  перелетая  из  Вашингтона   в   Калифорнию,
приземлился  на  базе  Райт-Паттерсон,  желая  повидаться  со  своим  старым
приятелем генералом Куртисом Ле-Меем,  в то время командиром  базы.  Зная  о
существовании  на  базе  помещения,  известного  как "Голубая комната",  где
хранились материальные свидетельства о летающих тарелках, Голдуотер попросил
показать ему имеющееся.


   - Нет,- сказал Ле-Мей.- Я не могу туда войти.  Не можешь и ты.  И никогда
больше не проси меня об этом.

Об этой   истории   Голдуотер   неоднократно   рассказывал  в  телевизионных
передачах.  В письме Л.Грэхэму он признался,  что ему отказывали в доступе в
"Голубую  комнату"  несколько  раз  по  причине  невероятно  высокого уровня
секретности: "Я не знаю никого, кто имел бы туда доступ".

"У меня есть все основания полагать,  что иные существа  из  других  районов
Вселенной такие же умные или даже умнее, чем мы",- пишет Б.Голдуотер.

Ссылаясь на Закон о свободном доступе к информации, У. Мур обратился в ВВС с
просьбой предоставить ему материалы о "Голубой комнате"  и  15  января  1981
года получил ответ,  в котором говорится, что в архивах Пентагона не найдено
никаких документов, относящихся к проекту с таким названием.

И все-таки кое-что было найдено:  карточка с надписью "Голубая комната (Зона
радиолокации), РайтПаттерсон, база ВВС, Огайо, 1955".

Будучи уже  командиром  базы Райт-Паттерсон,  Эгзон получал время от времени
извещения о прилете на базу групп от восьми до пятнадцати человек.  Эти люди
прилетали,  занимались  своими  делами  в  течение нескольких дней (не более
недели) и улетали,  ни о  чем  не  информируя  руководство  базы.  Настоящие
исследования контролировались непосредственно из Вашингтона.

Впрочем, многого   Эгзон   не  знал.  Так,  ему  не  было  известно  кодовое
наименование проекта.  Но что касается проекта "Голубая книга", руководимого
Э.Кондоном,  то,  по  словам  Эгзона,  сам руководитель (Кондон) был в курсе
серьезных работ,  обеспечивая  видимость  какого-то  научного  исследования,
предназначенного  для  обмана средств массовой информации и широкой публики.
(Кстати,  это утверждение совпадает со сказанным о Кондоне в  информационной
справке для Д.Эйзенхауэра).


   - Розуэлл - это находка корабля из  Космоса,-  сказал  бригадный  генерал
Артур  Эгзон.  И  неоднократно  подтверждал  это Рэндлу и Шмитту,  начиная с
первой встречи в 1989 году.

(Кому такой поворот событий не по нраву,  могут спорить  не  со  мной,  а  с
генералом Эгзоном,

командовавшим в свое время базой Райт-Паттерсон.) ***

Я задал  себе вопрос:  ну почему,  почему бригадный генерал,  у которого все
вроде бы сложилось  благополучно,  почему  он  усложняет  жизнь  современной
американской  военной  верхушки  своими  неуместными  откровениями?  Что ему
неймется?  Трудно уйти из жизни с военными секретами?  И  думаю,  что  нашел
ответ: это не его секреты. Эгзона так и не посвятили в Тайну, а он, командир
базы Райт-Паттерсон,  ходивший долгое время в двух шагах от  помещения,  где
хранился  Секрет,  не имел права сунуть в него свой нос!  Как видим,  кто-то
прилетал на базу и им было можно,  а ему,  командиру базы,  нельзя.  А Эгзон
(Джесси  Марсел,  генерал  Дюбоуз)  никому не обещал хранить в тайне обрывки
секрета,  которые вошли в его жизнь по воле  случая.  Его  (Джесси  Марсела,
Дюбоуза)  никто  и не просил молчать об этом,  ибо в ЭТО его (их) никто и не
посвящал.

Десятилетия, прошедшие   с   событий   лета    1947    года,    красноречиво
свидетельствуют,  что обида не приживается в самолюбивых душах,  На какое-то
время она сдерживается ситуацией, положением в служебной иерархии, средой, в
которой человек перемещается,  но однажды может произойти взрыв. Чаще всего,
в конце жизни.  "Я уже никого и ничего не опасаюсь,- как бы говорит человек,
считающий