ругу бубен и колотушку.  Согласно
обычаю американских  индейцев,  каждый, кто держал  бубен с  колотушкой, мог
спеть песню или  сделать  высказывание,  а  мог  и молча передать их дальше.
Человек,  который  так  настойчиво сопротивлялся нашему участию в церемонии,
сидел прямо  напротив  меня.  Было  ясно,  что на самом  деле  он  не  хотел
раскрываться перед нами, и каждый раз, когда бубен с колотушкой переходил  к
нему  в  руки,  он   с  негодованием  передавал  их  дальше  по  кругу.  Под
воздействием мескала мое восприятие окружающей обстановки резко обострилось.
Этот человек стал больным местом в моем  мире,  и я  обнаружил,  что вид его
причинял мне  растущую боль. Казалось, его глаза излучали ненависть, которая
наполняла весь типи.
     Наступало утро, и прямо перед рассветом мы  в последний раз  пустили по
кругу  бубен  с  колотушкой.  Каждый  сказал  несколько  слов, подводя  итог
переживаниям и впечатлениям ночи. Особенно длинной и эмоциональной была речь
Уолтера    Хустона    Кларка.   Он    выразил    глубокую    признательность
друзьям-индейцам, разделившим с нами  свою чудесную церемонию. Уолтер  особо
подчеркнул,  что  они  приняли  нас,  несмотря  на  все,  что  мы причинили:
вторглись на их  земли, убивали  их людей, насиловали их женщин и истребляли
бизонов.  Не помню  точно,  в  каком контексте, но  где-то  в своей речи  он
упомянул и меня, 204

     ИГРАЯ В КОСМИЧЕСКУЮ ИГРУ
     нас как "бледнолицых", автоматически  считая врагами  индейцев. Однако,
услышав замечание Уолтера, он  понял, что я,  уроженец  Чехословакии, никоим
образом не причастен к трагедии его народа и  его ненависть ко мне во  время
священной церемонии была неоправданной.
     Этот человек определенно был глубоко опечален и  огорчен. После первого
заявления  последовало  долгое  молчание,   во  время  которого  в  нем  шла
внутренняя борьба. Было ясно, что сейчас произойдет  что-то еще,  и  в конце
концов он рассказал  нам остальную свою  историю.  Во  время  второй мировой
войны  его призвали в  ВВС США, и  за несколько дней до окончания  войны  он
лично участвовал в нелепом и ненужном налете на чехословацкий город Пльзень,
известный  своим пивом и автомобильным заводом.  Не только его ненависть  ко
мне была неоправданной, но и  роли наши были совершенно противоположными: он
был мучителем,  а я - жертвой. Он вторгся в мою  страну и убивал мой  народ.
Это открытие было для него невыносимо.
     Когда  я заверил этого человека, что не питаю к нему никаких враждебных
чувств, случилось нечто  весьма  примечательное.  Он подошел к моим четверым
друзьям  из  Балтимора  (они  все  были  американцами),  извинился  за  свое
поведение  до  и  во время  церемонии  и  сказал, что этот эпизод помог  ему
понять, что если  все  мы будем ненавидеть друг  друга  за дела, совершенные
нашими  предками, то у мира  не останется никакой  надежды. Он осознал и то,
что  нельзя  огульно  судить  о   людях,   принадлежащих   различным  расам,
национальностям и культурам. О людях нужно судить, основываясь не  на том, к
какой группе они принадлежат, а на том, кто они сами.
     Его речь была достойным продолжением  знаменитого письма вождя племени,
обитавшего  на  территории нынешнего Сиэтла, европейским  колонизаторам.  Он
завершил ее  следующими  словами: "Вы не враги мне, вы  братья  и сестры. Вы
ничего не сделали ни мне, ни моим людям. Все это дела минувших дней и жизней
наших  предков. В то время я мог бы действительно быть на другой стороне. Мы
все дети Великого Духа, все принадлежим Матери-Земле. Наша планета в великой
опасности, и если мы  будем таить старые обиды и не  станем работать вместе,
то все погибнем".
     В этот миг  на глазах  у большинства  выступили  слезы. Мы все  ощутили
глубокую  связь с  человеческой семьей и свою  принадлежность к ней.  Солнце
медленно всходило,  и  мы  принялись за  ритуальную трапезу.  Мы  ели  пищу,
которая в  течение  всей  ночи  находилась  в  центре типи  и  была освящена
ритуалом. Затем после долгих объятий и трогательного прощания мы отправились
домой, увозя
     205

     КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
     с  собой память  об  этом  бесценном уроке по  разрешению межрасового и
межнационального конфликта, и урок этот мы не забудем до конца дней своих. У
меня  же  эта необычная  синхронность,  пережитая  в  холотропном  состоянии
сознания,   породила   надежду,   что   когда-нибудь  аналогичное  исцеление
произойдет со всей нашей планетой.

     ПРИЛОЖЕНИЕ
     СВЯЩЕННОЕ И ПРОФАННОЕ
     Мы  не  понимаем многого - от  "Большого  взрыва" и до частиц  в атомах
бактериальной клетки. Перед нами столетия пути через джунгли тайн.
     Льюис Томас, биолог
     ДУХОВНОСТЬ И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ
     ПРЕДСТАВЛЕНИЯ  о  человеческой  природе   и  космосе,  характерные  для
современных    технократических   обществ,    значительно   отличаются    от
мировоззрения древних  и доиндустриаль-ных  культур.  Такое  различие вполне
предсказуемо,  ибо до некоторой степени  является  естественным  результатом
исторического прогресса.  Веками ученые систематически исследовали различные
аспекты материального мира и накопили внушительный объем информации, которая
в  прошлом  была недоступна. Они невероятно  расширили,  откорректировали  и
заменили прежние взгляды на природу  и вселенную. Однако самое поразительное
различие между двумя мировоззрениями вовсе не в объеме и точности информации
о  материальной   реальности,  а  в  фундаментальном  несогласии  касательно
священного, или духовного, измерения бытия.
     Все  человеческие  группы доиндустриальной эры были согласны в том, что
материальный мир, который  мы воспринимаем и  в  котором действуем  в  нашей
повседневной  жизни,  не  есть единственная  реальность. Их взгляды, хотя  и
различные  в  деталях, описывали космос  как  сложную  систему  иерархически
организованных уровней бытия. В таком  понимании  реальности,  которую Артур
Лавд-жой (АгЙшг Ьоуе)о11964) называл Великой цепью бытия, мир грубой
     207

     КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
     материи  был  последним  звеном.   Высшие  сферы  бытия,  включенные  в
космологии  доиндустриальных обществ,  были  населены божествами,  демонами,
развоплощенными  сущностями,  духами предков  и могущественными животными. В
древних  и  доиндустриальных  культурах  существовала  богатая  обрядовая  и
духовная жизнь, сосредоточенная вокруг возможности достичь непосредственного
контакта с этими обычно сокрытыми измерениями  реальности  и получить из них
важную информацию, помощь или даже вмешательство в ход событий материального
мира.
     Повседневная   деятельность  обществ,  разделяющих  это  мировоззрение,
основывалась на информации, получаемой не только посредством органов чувств,
но и посредством контакта с  этими  невидимыми  измерениями. Антропологов  с
традиционным  западным образованием,  изучавших туземные культуры,  зачастую
озадачивала присутствующая  в  них  так  называемая  "двойная  логика". Явно
демонстрируя практический  разум, владение необычными навыками и способность
изобретать множество  вещей,  необходимых для выживания и поддержания жизни,
аборигены   сочетали   прагматическую   деятельность,  такую,   как   охота,
рыболовство и постройка жилищ, с удивительными и нередко сложными ритуалами.
В этих ритуалах они  обращались к разным сущностям и реальностям, по  мнению
антропологов воображаемым и реально не существующем.
     Эти  различия  в  мировоззрениях  находят  свое  ярчайшее  выражение  в
области,  касающейся  смерти  и  процесса умирания. Космологии,  философии и
мифологии,  а также  духовная и  ритуальная  жизнь доиндустриальных  обществ
отчетливо гласит, что  смерть не есть абсолютный и бесповоротный конец всего
и что жизнь, приняв другую  форму, продолжает  существовать после физической
смерти. Сложные эсхатологические  мифологии этих культур в  общем согласны в
том,  что духовный  принцип,  или душа,  остается  жить после смерти  тела и
переживает сложную цепь странствий в сознании по иным реальностям.
     Это послесмертное  странствие души иногда  описывают как путешествие по
фантастическим ландшафтам,  которые отчасти сходны с  земными,  а иногда как
встречи с различными архетипически-ми существами  или  как  последовательное
прохождение  необычных  состояний  сознания.  В   некоторых  культурах  душа
достигает в Запредельном  временных сфер пребывания,  таких, как,  например,
христианское чистилище  или  локи тибетского  буддизма,  в  других -  вечной
обители:  небес, ада, рая или солнечной  сферы. Многие  культуры  независимо
друг от друга разработали систему верований в
     208

     ПРИЛОЖЕНИЕ
     метемпсихоз,  или  перевоплощение,  которая  включает  в  себя  возврат
единицы сознания к другой физической жизни на земле.
     Все  доиндустриальные  общества, по-видимому, сходились  во мнении, что
смерть  является не окончательным прекращением  всего, а переходом  к другой
форме существования. Переживания,  связанные со смертью, рассматривались как
посещения важных  измерений  реальности, которые заслуживают  того, чтобы их
постигали, изучали и  составляли  их  подробные  карты. Умирающие люди  были
знакомы  с эсхатологическими  картографиями своих культур, будь то шаманские
карты похоронных ландшафтов  или сложные описания восточных духовных систем,
таких, как ^Бардо тодол* (тибетская "Книга мертвых").
     В  данном контексте ^Бардо  тодол"  заслуживает особого  внимания. Этот
важный  текст  тибетского  буддизма  являет  собой  любопытный  контраст   с
исключительно прагматическим акцентом  на производительной жизни и отрицании
смерти, который  присущ  индустриальной цивилизации Запада. Книга  описывает
время  смерти как  уникальную возможность духовного  высвобождения из циклов
смертей и  перерождений, а также  как  период, определяющий  наше  следующее
воплощение  в  случае,  если  освобождение  не достигнуто.  С  этой  позиции
переживания бар до, или промежуточных состояний между жизнями,  даже важнее,
чем воплощенное существование. Поэтому считается, что в теперешней жизни нам
совершенно  необходимо готовиться к этому периоду,  систематически занимаясь
духовными упражнениями.
     Такие  описания  священных  измерений  реальности и акцент на  духовном
прямо  противоположны  системе  убеждений,  преобладающих  в  индустриальном
обществе.  Наше  мировоззрение  во  многом  сформировано  материалистической
наукой, считающей, что  мы живем во вселенной,  где реальна  только материя.
Теоретики различных  дисциплин  сформулировали  представление о  реальности,
согласно  которому  история  вселенной  есть   не  что   иное,  как  история
развивающейся   материи.  В   этом  развитии   жизнь,   сознание   и   разум
представляются  более или  менее  случайными  и  несущественными  вторичными
феноменами.  Они  появились  в  ничтожной  части  огромной  вселенной  после
миллиардов лет эволюции  пассивной и инертной материи. Разумеется, понимание
природы человека и вселенной,  основанное на таких предпосылках,  в принципе
несовместимо ни с одной из  форм духовных убеждений.  Когда мы соглашаемся с
таким представлением реальности, духовность выглядит как иллюзорный, а порой
и обманчивый подход к жизни.
     209

     КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
     Эта кажущаяся несовместимость науки и  духовности весьма примечательна.
На протяжении истории человечества духовность и религия играли в жизни людей
первостепенную роль, до тех пор пока их влияние не было подорвано научной  и
индустриальной революцией. И наука,  и  религия  -  каждая по-своему  - суть
чрезвычайно  важные  части  человеческой  жизни.  Наука  -  наиболее  мощное
средство  получения информации  о  мире,  в котором  мы  живем, а духовность
необходима  как источник смысла  жизни. Религиозный импульс, несомненно, был
одной из самых  могучих движущих сил человеческой истории и культуры. Трудно
представить  себе прогресс человечества, если бы ритуальная и духовная жизнь
полностью  зиждились  на  необоснованных  фантазиях  и  заблуждениях.  Чтобы
оказывать  столь сильное  воздействие на ход человеческой  истории,  религия
должна отражать основополагающие аспекты  человеческой природы, хотя способы
этого отражения зачастую были весьма сомнительны и превратны.
     Если  бы  мировоззрение,  созданное  материалистической  наукой,   было
поистине правильным, полным и точным описанием реальности, то на  протяжении
всей  истории  человечества  единственной  группой,  обладавшей  полноценным
пониманием  человеческой  психики  и бытия, была  бы интеллигенция  развитых
обществ,  подписавшаяся  под философией  материализма. В  таком  случае  все
прочие взгляды  и мировоззрения, включая великие мистические традиции мира и
духовные философские учения  Востока, казались бы примитивными, незрелыми  и
обманчивыми. Это  относилось бы  и к веданте, и  к различным школам  йоги, к
даосизму,  к  буддийской  ваджраяне,  хи-наяне   и  махаяне,  к  суфизму,  к
христианскому   мистицизму,  каббале  и   многим  другим  сложным   духовным
традициям,  являющимся  продуктом   многовековых   углубленных  исследований
психики и сознания человека.
     Поскольку идеи, изложенные в этой  книге, в основе своей  согласуются с
различными школами вечной  философии,  они, естественно  попадают  в  ту  же
категорию.  Их  можно   было   бы   игнорировать,  считать  нерациональными,
необоснованными  и ненаучными, заведомо отметая очевидные  факты, на которых
они основываются. Поэтому важно прояснить взаимоотношения религии и науки  и
определить,  действительно  ли  эти два  важных  аспекта  человеческой жизни
несовместимы. И если мы увидим, что есть способ объединить эти идеи, то надо
будет определить и условия их объединения.
     Убеждение, что религия и наука  должны быть друг с другом несовместимы,
отражает  коренное  непонимание   природы  их  обеих.  Правильно  понимаемые
истинная религия и истинная наука явля-
     210

     ПРИЛОЖЕНИЕ
     ют собой  два важных подхода к бытию, которые  дополняют  друг  друга и
никоим  образом не находятся  в противоречии. Как тонко подметил Кен Уилбер,
между истинной религией и подлинной наукой не может быть противоречий.  Если
же  таковые наличествуют,  то  мы,  скорее всего,  имеем дело  с "поддельной
религией" и(или) с "поддельной наукой" (^1Ьег 1983).
     Многие заблуждения в этой  области основаны на ложном понимании природы
и  функции  науки,  которое  ведет  к  некорректному использованию  научного
мышления.  Дополнительный  источник ненужных  проблем  создает  неправильное
понимание природы  и функции религии. Вот  почему нам  очень важно научиться
отличать подлинную науку от наукообразия, а духовность  -  от организованной
религии.
     НАУЧНАЯ ТЕОРИЯ И НАУЧНЫЙ МЕТОД
     Современная  философия  науки  прояснила  природу,  функцию  и  должное
использование  теорий  в  исследовании  различных  аспектов  вселенной.  Она
выявила  ошибки,  приведшие к  преобладанию  материалистического  монизма  в
западной науке,  а также, косвенным образом, в мировоззрении индустриального
общества.  Оглядываясь  назад,   нетрудно   увидеть,   как  это   произошло.
Ньютоновское   представление    о   физическом    мире   как   о   полностью
детерминированной  механической  системе  оказалось  на  практике  настолько
успешным, что послужило моделью для  всех других научных  дисциплин. "Думать
научно" стало означать "думать в механистических терминах".
     Триумфы  физики стали  мощной поддержкой  философскому  материализму  -
позиции,  которую сам Ньютон не разделял.  Для него  творение вселенной было
немыслимо без божественного вмешательства, без высшего разума Творца. Ньютон
верил,  что  Бог создал  вселенную  как  систему,  управляемую механическими
законами, и потому считал, что, раз она создана, ее можно  изучить и понять.
Последователи Ньютона восприняли эту модель вселенной  как детерминированной
супермашины,  но понятие  разумного творческого  принципа сочли  ненужным  и
сомнительным  пережитком  темного  иррационального  прошлого.  Информация  о
материальной  реальности,  получаемая  при  помощи   органов  чувств,  стала
единственным допустимым источником данных во всех отраслях науки.
     История современной науки показывает,  что представление о материальном
мире,   основанное  на  ньютоновской  механике,  доминировало   в  биологии,
медицине, психологии, психиатрии и во всех прочих дисциплинах. Эта стратегия
отражала основное метафизическое
     211

     КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
     положение  философского материализма и  была его логическим следствием.
Если вселенная по сути своей материальна, а физика  есть научная дисциплина,
изучающая материю, то  физики суть последняя  инстанция  в  вопросах природы
всех вещей и данным, полученным в других  областях, непозволительно вступать
в противоречие с основополагающими теориями этой дисциплины. Неукоснительное
применение такой логики повлекло  за собой систематическое замалчивание  или
искаженное  толкование  данных  по  многим  областям,   не  согласующихся  с
материалистическим мировоззрением.
     Эта стратегия  была серьезным нарушением основных принципов современной
философии  науки.  Строго  говоря,  научные   теории  используют  только  те
наблюдения,   на  основе  которых  они  выведены.  Их  нельзя  автоматически
экстраполировать  на  другие   дисциплины.  Теоретические  основы,   которые
формулируют  информацию,  доступную  в  некоей  конкретной  области,  нельзя
использовать  для  определения  того,  что   возможно  и  что  невозможно  в
какой-либо  другой сфере; точно так же они не могут диктовать, что  можно, а
что  нельзя   наблюдать   в  соответствующей   научной   дисциплине.  Теории
человеческой  психики  должны  базироваться  на  наблюдениях психологических
процессов,  а не на теориях физиков  касательно  материального мира.  Однако
именно   таким   образом  ученые-традиционалисты   использовали   в  прошлом
концептуальную основу физики XVII века.
     Практика  неправомерного  приложения  мировоззрения  физиков  к  другим
областям  была  лишь  частью  проблемы.  Другой  серьезной и общей  ошибкой,
которая еще больше осложняет ситуацию, является  тенденция многих  ученых не
только придерживаться  устаревших теорий и обобщенно применять  их  к другим
областям,  но  и  ошибочно принимать  их за точные и окончательные  описания
реальности. В  результате такие  ученые склонны отвергать любую  информацию,
которая   несовместима  с  их  концептуальной  основой,  вместо  того  чтобы
рассматривать ее как  повод изменить  свои  теории.  Это  ошибочное принятие
карты местности за  саму  местность - пример того,  что в современной логике
называется  "ошибкой  в  определении  логических  типов".  Грегори  Бейтсон,
блестящий  эрудит  и  философ,  посвятивший  много  времени  изучению  этого
феномена,  однажды  в шутку заявил, что если ученые и дальше будут совершать
подобные  ошибки, то в один прекрасный день они,  придя  в  ресторан, съедят
меню вместо обеда.
     Главное   качество  истинного   ученого   отнюдь   не   беспрекословная
приверженность  материалистической философии и не  непоколебимая преданность
теориям вселенной, провозглашенным офици-
     212

     ПРИЛОЖЕНИЕ
     альной  наукой. Истинного ученого  отличает  преданность  неуклонному и
скрупулезному  применению  научного   метода  исследований  ко  всем  сферам
реальности,  т.  е.  систематическое  накопление  наблюдений  в определенных
ситуациях, постоянное экспериментирование в любой сфере бытия, где  возможно
применение такой  стратегии, а также сравнение  этих  результатов с другими,
полученными при подобных обстоятельствах.
     Важнейшим  критерием  адекватности той или иной теории  является не то,
соответствует ли  она  взглядам, поддерживаемым академическими  институтами,
угождает  ли  нашему здравому смыслу  и  насколько она правдоподобна, а  то,
согласуется