едолгим вторым замужеством, я  узнала  место:  Дархай.  И
поехала туда, потому что память не хотела молчать, и он приходил по ночам.
   Меня принял сам вождь А Ладжок. Ему было столько лет,  сколько  Андрею,
каким я его помнила. И он назвал  меня  сестрой.  Вождь  воевал  вместе  с
Андреем и рассказал мне, как жил и за что погиб Андрей  Аршакуни,  Далекий
Брат Дархая. И где бы мы ни проезжали, алели надписи: "АНДРЕЙ С  НАМИ!"  и
"РАВНЯЕМСЯ НА АРШАКУНИ!" Я  шла  но  местам  боев,  стояла  над  Пропастью
Бессмертных и поняла: борьба продолжается. Вождь долго беседовал со  мной.
"Где бы ты ни была, помни,  -  сказал  он,  прощаясь,  -  на  Дархае  твои
друзья!"
   Я вернулась домой. Здесь никто  не  помнил  об  Андрюше.  Его  убили  и
забыли. Тогда и  умерла  наивная  Лемурка.  Меня  мутило  от  пацифистских
брошюрок. Паритетологи не видели (или не хотели видеть?) правды. Нигде  не
писалось  о  том,  что  творилось  на  Дархае  с  благословения  монополий
Конфедерации. Нет. Не может быть мира между добром и злом. Нужно  драться.
Хотя бы и в одиночку.
   Но в одиночку не пришлось. Мое заявление в Службе Контроля рассмотрели,
вызвали меня на собеседование, а проверив, допустили к  испытаниям.  После
двухлетних курсов я вошла в спецгруппу референток при Совете ЕГС,  а  чуть
позже удостоилась чести стать основным референтом Председателя.
   Работа оказалась не очень сложной: инциденты случались редко, покушений
не бывало вообще. Начальник Референтуры шутил, что я  теряю  квалификацию.
Рафаил Никитич,  однако,  отказывался  посылать  меня  на  переподготовку,
мотивируя это тем, что  телохранитель  ему  может  и  не  понадобиться,  а
секретаря с обаянием надо еще поискать. Да и у Инессы  Мурадовны  со  мной
сложились вполне доверительные отношения. Мы понимали друг  друга,  а  вот
"новинок" в доме Хозяйка немного опасалась.
   Моя переписка с дархайским Домом  Аршакуни  СК  интересовала,  судя  по
всему, примерно так же, как сам Дархай; Рафаил Никитич изредка  подшучивал
над моим "рреволюционаризмом" -  он  говорил  именно  так;  сам-то  Хозяин
всегда предпочитал золотую середину, а Инесса Мурадовна  даже  всплакнула,
узнав об Андрее...


   ...Четыре месяца назад в Совете начали готовить к  подписанию  какой-то
очень важный договор с конфедератами. По сей день не могу  понять,  как  с
ними вообще можно было о чем-то говорить?  Впрочем,  если  они  и  ставили
капкан, то попали в пего сами. Документ был уже подготовлен, но о сути его
знали только действительные члены Совета и, может быть, Инесса Мурадовна.
   Я  поехала  в  Ялту,  как  обычно,  за  две  недели  до   Председателя:
ориентировать резидентуру Службы Контроля на Планете-Для-Всех и  проверить
обстановку. Все было тихо. Я дала задания специалистам  и  позволила  себе
чуть расслабиться. Конечно,  не  настолько,  чтобы  не  прощупать  попутно
Контрольную Службу конфедератов. И  тем  более  грешно  было  бы  упустить
возможность  поработать  в  неформальной   обстановке   с   небезызвестным
Сан-Каро. Особых новостей он не  имел,  хотя  раскрутила  я  его  неплохо.
Впрочем, Яан, взятый помимо своего досье,  был  славным  парнем.  Мне  его
жаль.
   Тогда же, в Ялте, я встретилась с неприятным человеком. Он плел байки о
кознях ДКГ и "Мегапола" против Союза и Дархая. От этого  парня  за  версту
разило провокацией: никто бы не посмел задавать прямые  вопросы  от  имени
Вождя А. Причем еще и просил этот Генрих информации о приятелях  Сан-Каро.
Разумеется, я об®яснила ему все, что думаю, и сообщила о  беседе  куратору
Земной СК. Видимо, на мое сообщение не обратили внимания.
   24-го к вечеру Рафаил Никитич прибыл на Землю, а на  следующий  день  в
резиденции состоялась встреча. Разумеется, фигляр  из  Конфедерации  снова
притащил свою макаку. Она крутилась у него под ногами  и  даже  напоминала
чем-то своего хозяина. Беседа  была  совсем  короткой.  Рафаил  Никитич  и
конфедератская развалина подписали какие-то  документы,  потом  обменялись
ими, пожали друг другу руки  и  одновременно  нажали  кнопки  на  странных
овальных приборах, лежащих  на  столе.  Я  удивилась  бы  этой  непонятной
процедуре, но не успела, потому что произошло страшное...
   По обоюдному желанию, встреча происходила  на  открытой  веранде  около
сада. Резиденцию оцепили посты КС и СК, в сад не проскочила бы  и  мышь...
но именно оттуда и прилетели стрелы.
   Я стараюсь  забыть  -  и  не  могу:  Рафаил  Никитич  скребет  пальцами
подлокотник,  глаза  у  него  уже  мертвые,  а  под   кадыком   топорщатся
желто-синие перья. Я тянусь к пистолету - в кобуре только  серый  порошок,
он жирно липнет к пальцам. Где оружие? Где?! Я растерялась... но кто бы не
растерялся? Разве что обезьяна! Я еще не вынула руку из пустой  кобуры,  а
она уже, злобно воя, выдернула из-под тельняшки сверкающие  ножи,  метнула
их куда-то в листву и огромными прыжками помчалась через кусты.  В  густой
зелени ее вой сменился торжествующим взвизгом - и оборвался.
   Когда я добралась туда, коллега умирала. Она  нашла  убийцу,  она  даже
ранила его, но он оказался точнее. Неподалеку валялся  постовик  из  КС  с
перерезанным горлом, чуть в стороне - еще один, а тот, кто стрелял, убегал
через лужок, сильно хромая. Обернувшись, он  увидел  меня  и,  не  целясь,
выстрелил из арбалета. Секундно мелькнуло его лицо: совсем обычный смуглый
юнец, подросток, немного похожий на дархайца. Продолжать  преследование  я
не смогла: стрела попала в ногу...
   Потом... Я не помню точно. Кажется, я  привела  всех  трех  погибших  в
порядок, уложила их на веранде. У Рафаила Никитича и Президента были очень
обиженные лица. А коллега смотрела укоризненно. Помню: я брела по  горящим
улицам, среди стонов и ужаса, брела в "Ореанду", сама не зная, зачем  и  к
кому.
   ...Отель разгромили и  загадили.  Лишь  в  номере  доктора  Рубина  все
осталось на местах. Имя хозяина я узнала  через  неделю,  когда  очнулась.
Вместе со мной доктор приютил еще  двоих:  постоянно  рыдающую  брюнеточку
Катрин (она кричала по  ночам,  звала  какую-то  Эвелину)  и  толстенького
лысого старичка  -  этот  держался  молодцом  и  даже  ухитрялся  добывать
откуда-то консервы и медикаменты.
   Мы мало разговаривали. Доктор Рубин  об®яснил  нам,  что  взбунтовались
квэхвисты, но что убийства вроде пошли на убыль. Я спросила: где полиция и
где специалисты? Он  пожал  плечами.  Изредка  в  дверь  ломились.  Хозяин
выходил, после  чего  стучавшие  с  извинениями  исчезали.  Когда  толстяк
поинтересовался, почему мы все еще живы, доктор Рубин, поглаживая себя  по
груди, ответил, что знает заклятье от "нгенгов".
   Это было хорошее заклятье. Но и его сила кончилась  в  начале  августа.
Очередные визитеры ворвались  в  номер.  Я  видела,  как  рассекли  голову
старичку Аркаше, как повалили Катрин... скоты были грязны и  щетинисты.  Я
сумела вырваться, выбежать в коридор, где хрипел,  дергая  ногами,  доктор
Рубин и помчалась вниз по лестнице. Странно: все происходило как бы рядом,
как бы не со мной. А потом я услышала голос, и поняла, что это  заработали
молчавшие  много  дней  шары-информаторы.   Они   вопили,   орали,   выли.
Срывающийся голос призывал "истинных землян" истребить скверну,  смести  с
лица планеты Земля  пришлую  дархайскую  мерзость.  Воззвание  повторялось
каждые пять минут; я стояла, вжавшись и груду хлама, а в коридоре  ревело:
"Режьте ублюдков! Я - Солнце Власти,  Единственный  Вождь  Квэхва,  Генрих
Вышковский, несу ответ за всех вас!"
   Вот тогда я успокоилась. Что бы ни происходило, квэхвисты здесь ни  при
чем. Никто из них не посмеет гнусно говорить о  Вожде  А.  И  я  вышла  на
улицу. Первое, что увидела я, - это сотни мелких схваток на  набережной  и
черные столбы дыма над  развалинами.  Дархайцы  в  пятнистых  комбинезонах
сражались как львы, каждый против десяти-пятнадцати  вооруженных.  В  этом
сезоне на Земле было необычно много туристов с Дархая. Сейчас их  убивали.
Убивали земляне! Но - земляне в развевающихся дархайских лвати!
   Люди резали друг друга мечами, и лязг железа сливался  в  омерзительный
надсадный гул. Ни одного выстрела? Почему? Кто  эти  твари  в  маскарадных
лвати, которые не одевают нынче на Дархае? Кто?! Что с Землей? Я стояла на
пороге отеля, пытаясь понять. А потом крикнула: "Андрей Аршакуни!"
   И мне ответили: "Андрей Аршакуни с нами!"
   На клич ко мне прорывались истерзанные,  ободранные,  но  не  сдавшиеся
дархайцы. Кто-то протянул мне меч, и я пошла вниз по ступеням,  прорубаясь
сквозь потные лвати лже-квэхвистов. Эти выродки были сильны скопом  против
одиночек. Сотня настоящих борцов,  сплотившись,  рассекла  их,  как  топор
полено.
   И мы пошли вперед. Я вела иди меня вели? Не знаю. Нас  становилось  все
больше. Из переулков, тупиков, подворотен к нам, отражая  десятки  ударов,
рвались хрупкие пятнистые фигурки. Дойти удавалось не всем.
   Во время короткой передышки меня назвали  Старшей  Сестрой.  Я  поняла:
этим людям нужно было об®единиться, чтобы  победить.  Но  они  были  равны
между собой, а старшие групп, видимо, погибли. Не появись я,  звавшая  имя
Андрея и не похожая на них, изверги перебили бы дархайцев поодиночке.  Они
целовали значки с портретами Далекого Брата и Вождя А и просили меня вести
их.
   "Что случилось?" - спросила я. Мне  наскоро  об®яснили:  по  лучезарной
воле Любимого и  Родного  они  отправились  на  Землю,  чтобы  познакомить
местных  квэхвистов  с  некоторыми  новыми  идеями,  изреченными   Вождем.
Совместными усилиями должны были дархайцы  и  квэхвисты  Земли  развернуть
страстную проповедь светоносных слов. Курс лекций  назывался  "Плоды  Ла".
Теперь, неожиданно, братья обернулись против них...
   Все это звучало высокопарно, но дархайцы не умеют лгать. Я ни на миг не
усомнилась в их  рассказе.  Нас  было  уже  около  двух  тысяч,  и  к  нам
приставало все больше  ободранных  и  озлобленных  землян,  выбегающих  из
полусожженных домов. На одной из площадей я впервые  увидала,  как  плачут
дархайцы. Они  опустили  мечи  и  окровавленными  кулаками  грозили  небу,
проклиная глорргов, закутавшихся  в  ти-куанги  борцов.  Посреди  площади,
подвешенные к столбу, болтались на закопченной цепи обгорелые человеческие
останки. "Смотри, Старшая Сестра, как харрингенг расправился  с  таученгом
Лоном Сарджо, руководителем нашей группы".
   Там, на площади, я наконец поняла все  до  конца:  это  -  конфедераты!
Грязные конфедераты! Они, прикрывшись пустой бумажкой, подготовили  мятеж.
Они убили Рафаила  Никитича,  пожертвовав  для  этого  своим  Президентом,
перебили  моих  соотечественников,  а  затем  обрушились   на   дархайских
туристов, ослепленные волчьей злобой против мира  и  прогресса.  Кто  этот
Солнце Власти? Неважно. Кто бы он ни был - властолюбивый маньяк, сотрудник
КС, платный провокатор - его путч направлен против двух единственно верных
оплотов Справедливости в Галактике. Против Единого Союза и Дархая...
   Мы добрались до логова мерзавца и  выжгли  его  дотла.  Я  сама  рубила
погань, защищавшую вход в Клуб Гимнастов-Антикваров.  Тут  почти  не  было
лвати, зато оказалось много военных мундиров. Соленые комки летели в лицо,
но вытирать их не было времени.
   - Харрингенг! - закричал кто-то за моей спиной. Я обернулась  и  узнала
того, кто намекал мне на козни "Мегапола". Он умер нелегкой смертью...
   Сейчас на Земле спокойно, если можно назвать покоем  тишину  душегубки.
Кое-как  наладилась  связь:  города  откликаются,  и  некоторые   согласны
признать контроль Земного Центра. Другие... До них еще дойдут руки. Пожары
прекратились. Но Лондон, Токио, Калькутта, Новый Узень, Нью-Йорк, Урюпинск
молчат. И не только они.
   Нгенги не прошли - это главное. Остатки затаились. Но они сделали  все,
что смогли: среди выживших лишь десятка два инженеров, ни одного  учителя.
Сгорели склады. Разрушены каналы.  Не  удалось  спасти  ни  космолеты,  ни
навигаторов. Живые молят о помощи: начались эпидемии. Чем помочь?!  Нечем.
Ни аптек, ни врачей. Нгенги позаботились и об этом.
   Дальняя Связь перекрыта начисто. Что с Внешним Миром?  Где  помощь?  Не
знаю. Но хочу верить, что дьявольский план конфедератов  провалился.  Союз
жив! Иначе корабли ДКГ уже давно были бы здесь.  Братья  мои,  дархайцы  и
земляне, стоят на страже у дверей. Глаза их суровы. Устоял ли Дархай?
   Думаю, сегодня, сейчас, Земле нечего ждать.  Что  бы  ни  произошло  во
Внешнем Мире, там пока не до нас. И значит - плакать нельзя. Потому что  я
одна несу ответственность за миллионы жизней... Впрочем, скорее  за  сотни
тысяч. Или - уже десятки? Они напуганы, голодны, больны. Они обезумели.
   Как легко все-таки они обезумели...
   Ну что ж. Умирают люди. Надежда не умирает. О  нас  вспомнят.  Конечно,
вспомнят. Не скоро? Пусть. Мы будем ждать. И дождемся.
   Так говорю я. Старшая Сестра Эльмира, в 123 день Ожидания...



        10

        АМИНЬ



        И ОПЯТЬ НЕСКОЛЬКО ОТРЫВКОВ ИЗ "ОБЩИХ РАССУЖДЕНИЙ" (вместо эпилога)

   ..."Аминь!" - сказал я. А мог бы сказать и "кисмет".  Да  и  еще  много
другого, не запрещай сан сквернословить. Одним словом, чему быть - того не
миновать.  Хотели  сатанги  того  или  нет,  но   именно   они   подложили
человечеству свинью  и,  вынув  камень  из-за  пазухи,  показали  кукиш  в
кармане. Вам кажется, что это чересчур образно? Что делать, именно  такова
была об®ективная реальность. И все мы, современные  и  образованные  люди,
так сплясали под их дудочку, что сегодня единственным  нормальным  на  всю
Галактику   остается,    кажется,    ваш    покорный    священнослужитель,
стааааааренький папка Бенедикт XXVII.
   Сатанги слишком усердно помогали человечеству искать дорогу  в  Дальний
Космос. Страсти по боэцию до того перегрелись, что нервы у держав  наконец
сдали, а офицеры, застоявшиеся в ангарах, напротив, не подвели. И  грянула
мерзкая и глупая драчка, после которой  вдруг  выяснилось,  что  боэция-то
прекрасно хватает на всех, а результатом всей  прелести  оказалось  вообще
нечто непонятное и именующее себя режимом, прости Господи, истинного  пути
каких-то квэхва.
   В общем, все утряслось. Открылся паритетный институт, а сатанги решили,
что теперь, уладив взаимоотношения в рамках культурного  мира,  чем-нибудь
поспособствовать   и   Дархаю.   Они   выделили   несколько   особей   для
консультирования тамошнего мальчугана - вы помните,  кажется...  да,  того
самого А Ладжока, который послал мне  однажды  свой  портрет.  Но  мальчик
подрос и, вдохновленный сатангами, осмелел так, что погнал в шею с планеты
не только послов обеих держав, но и самих сатангов.
   Человечество недоумевало, но, в  конце  концов,  события  на  Дархае  -
внутреннее дело самих дархайцев, и их оставили  в  покое,  благо  поставки
боэция А Ладжоком благоразумно не прекращались.
   А вот сатанги,  представьте,  обиделись!  Во  всяком  случае,  проявили
наконец  хоть  какую-то  эмоцию.   Они   решили   лишить   Дархай   своего
благосклонного  внимания  и   занялись   работой   на   благо   остального
человечества.
   К тому времени все уже поняли, что с войнами пора кончать.  Мало  того,
что грешно, так еще и перестало самоокупаться. Сначала побаивались  -  как
же! - посягнуть на кадровые армии. Но вот посягнули - и  ничего.  Ни  тебе
мятежа, ни даже завалящего путчика. Ин ладно. А вот как быть с оружием? Не
приведи Господь, само рявкнет. Уничтожить? Опять же: как? Вдруг  что-то  у
кого-то останется. Пиши - пропал паритет. Это я вам как папа говорю.
   МЕЖГАЛАКТКООП "Нет - войне" подрядился было демонтировать железки,  но,
узнав условия, плюнул на гонорар. Представляете? Тут сатанги и  предложили
помочь: вы, мол, подпишите, а мы уничтожим. Все и  сразу.  Под  "все"  они
разумели, естественно, оружие, сделанное на базе  развитой  технологии.  А
мечи, бумеранги,  разные  там  фурикэны  и  прочий  антиквариат  оставался
человечеству на память. Эту дребедень сатанги за оружие не считали.  Да  и
нельзя же уничтожать музейные ценности. А именно такими ценностями и  были
с некоторых пор вооружены дархайцы. Смекаете? А  Галактика,  к  сожалению,
смекнула поздно. Христопродавцы-журналисты даже похваливали Вождя А за шаг
вперед по стезе разоружений.
   Как сатанги оформили оружие, лишь Господь  веси,  но  сделали  они  это
основательно, со сноровкой и очень быстро - в момент подписания.  И  сразу
же  А  Ладжок  вплотную  приступил  к  постройке  Всеобщего   Единства   в
галактических  масштабах.  Долой,  понимаете  ли,  противоречия!  Тридцать
миллионов   молодых   и   обученных   дархайских   туристов    осматривали
достопримечательности  основных  планет  обеих  держав  как  раз  накануне
встречи в верхах. А местные квэхвисты... ой, я же совсем забыл: запуганное
Большим Оружием население скопом уходило в разные нирваны и нирваночки,  в
том числе и в изучение квэхва. Право же,  уж  лучше  бы  сийсили  сотюшек,
прости Господи. Но кто ж мог знать?
   Так вот, в братском единении они и  принялись  кротко  пропагандировать
означенные идеи на сотне с лишним планет единовременно. Хвала тебе,  Боже,
что на Авиньоне нам хватало веры в тебя. Отчего и живы.  Ведь  духовенство
пропагандировали в первую голову. Вместе с интеллигенцией. Подряд. Видимо,
агитаторы заранее подготовили списки.
   ...Вся эта кампания шла столь успешно, что уже на  третий  день  "Голос
Дархая" передал речь А Ладжока, в коей Вождь поздравлял единомышленников с
полной победой Единства в тотальном масштабе.
   И вот тут-то и  проявилась  в  полной  мере  красота  комбинации.  Идея
всеобщего Единства прекрасна, спору нет. Но не для всех же!  Сомневающихся
тоже можно понять: нелегко  с  маху  отказываться  от  чинов,  привилегий,
окладов.  А  власть?  А  известность,  наконец?  Не  все  же  могут  жить,
завернувшись в национальный флаг. Тем более - политики-профессионалы. Я  и
сам не лишен тщеславия, по когда мне сказали, что мое место в  сумасшедшем
доме, я ушел туда. А они предпочли превратить в дурдом всю Галактику.
   Ведь  пока  есть  конфликты,  их   нужно   обосновывать,   планировать,
урегулировать, замалчивать,  в  конце  концов.  А  ежели  конфликтов  нет?
Вот-вот... В уютных кабинетах, на рыбалках и в охотничьих домиках все было
подсчитано и взвешено. Политика "Никитича" начала угрожать самому  святому
для его сотрудников, а этого они простить не могли. Естественно,  предложи
"профи" подобную авантюру своим согражданам, им бы выписали билетик ко мне
на Авиньон без пересадки.
   Но зачем же в лоб? Фи, как грубо. Ведь есть А Ладжок  с  его  экспортом
плодов ла и мечтой о расширении всех видов экспорта.  Что  стоило  шепнуть
ему пару слов? Не малыш уже, должен сообразить.  И  понял.  И  клюнул.  Но
никак не предвидел, что  "профи"  квэхвистами  не  бывают.  А  посему,  на
предмет   урегулирования   шероховатостей,   заранее   были   подготовлены
застоявшиеся в стойлах стратеги и тактики.
   И  несколько  подождав,  начали  бравые  наши  мундирники   критиковать
дархайских туристов и туземных неофитов на всех распропагандированных  ими
планетах. Такой вот миттельшпиль.
   На Дархае неприятно удивились. Во всяком случае, А Ладжок через  четыре
дня скончался после тяжелой непродолжительной болезни. Именно так  гласило
коммюнике, подписанное членами Временного Совета Равных. Спустя еще неделю
некое Око Единства порадовало Галактику, сообщив, что убийцы Вождя (читай:
Временный Совет) разоблачены и стерты с лица Дархая.  Ровно  через  десять
дней эфир потрясли откровения какого-то Комитета Спасения  и  Возрождения.
Данный Комитет об®явил об исполнении приговора в отношении так называемого
Ока Единства, ближайшего подручного и подлинного убийцы кровавого тирана и
авантюриста А, вместе с ним несущего ответственность за  гибель  миллионов
юных дархайцев.
   Затем названия комитетов, советов, ассамблей, собраний, центров и  хунт
замелькали,  словно  в  калейдоскопе,  пополняя  коллекц