мекают своей обычной присказкой: "Вас много, а я
    один." И вот впервые МНОГО было этого самого продавца.
 
         Однако ничего особенно полезного он мне не сказал. Я узнал лишь,
    что Сордид любит анчоусов в масле и ароматизированные ванны - а толку
    то. Ну, да ладно, придется когда-нибудь делать ему ванну, буду знать,
    чем угодить.
 
         Рядом с магазином - таверна. На вывеске друид с пивной кружкой:
    лицо красное, глаза навыкате. Хорошенький такой друид.
 
         Внутри же полный бардак. В углу - фруктовая машина (и как только
    она сюда попала?), за одним из столиков дремлет умаявшийся гном,
    уронив лицо в тарелку. У стойки дегустирует все вина подряд заезжий
    рыцарь.
 
         Единственно, с кем из посетителей можно поговорить - две
    веселящиеся валькирии, в компании не внушающего доверие прыщавого
    подростка. Ох, и хвастались же они. Дескать, первого гоблина убили в
    четыре года, а первый город освободили - в семь. И вообще, порушив
    все на своем пути, ухайдокав пару племен, преодолев равнины Смерти и
    поля Рока, идут сейчас убивать Сордида. Все остальные задачи слишком
    просты, а вот эта - то, что надо. Ну, ну, флаг им в руки. Правда,
    судя по тому, как они крепко окопались в таверне, на бой с черным
    магом никто не торопится. Боюсь, я буду первым.
 
         Я только поинтересовался, как же это они собираются с ним
    биться. Ответ был странненьким и совершенно не добавившим мне
    уверенности в себе: грубая сила никогда их не подводила, а на крайний
    случай можно будет обратиться к помощи друида. Правда, друида этого
    самого они пока не нашли.
 
         Оставив валькирий в покое, я решил поболтать с барменом. Кто же
    не знает, что во всех мирах слухи первым узнает содержатель таверны.
    Правда, самый последний слух - о том, что их король женился на
    деревце, и оно подарило ему кучу маленьких побегов - меня почему-то
    не слишком заинтересовал.
 
         Зато Калипсо он прекрасно знал. Как оказалось, волшебник
    частенько бывал в отлучке в поисках разных магических штучек, так что
    ничего удивительного в его отсутствии не было. Однако даже бармен
    считал, что с появлением Сордида магу грозит опасность.
 
         Насколько я понял из его сетований, Сордид мало-помалу приводил
    в упадок всю торговлю в округе. Дело в том, что через деревню
    нескончаемым потоком шли воины и жрецы, волшебники и убийцы,
    одержимые желанием покончить со злым волшебником. Поначалу все было
    хорошо: герои останавливались в таверне пропустить стаканчик вина, и
    дело процветало. Но потом никто из них не вернулся...
 
         И теперь посетителей все меньше и меньше. Кроме того, бармен
    честно признался, что ему не слишком понятна эта страсть кого-нибудь
    обязательно убить - ведь Сордид никого не трогает, так что можно было
    бы и его в покое оставить.
 
         Эти слова меня так разозлили, что я непременно решил сделать
    бармену какую-нибудь гадость. И сделал. Но об этом немного позже.
 
         Как писал Калипсо, в таверне мне должны встретиться волшебники.
    Так и есть, сидят, как миленькие, в боковой комнате. Только вот
    скрытные какие-то, долго отнекивались, что они, дескать, никакие не
    волшебники, пока я их не припер к стене неопровержимыми
    доказательствами. Какими, спросите вы. Что ж, наблюдательность мне
    никогда не изменяла.
 
         Только вот принять меня в свой круг они не хотели ни за какие
    коврижки. После долгих уговоров выяснилось, что где-то поблизости
    обретается магический посох, необходимый им для дальнейшего
    совершенствования. Так что мне предстояло теперь не только Калипсо с
    Сордидом искать, но и на посохи посматривать.
 
         Выйдя из таверны, я заглянул в соседний дворик. К кузнецу.
    Впрочем, добрый малый был настолько увлечен своим делом, что даже не
    заметил, как я позаимствовал несколько валяющихся поблизости весьма
    полезных вещичек. Впрочем, уверен, что он их просто выбросил за
    ненадобностью, так что угрызения совести меня не мучают.
 
         Далее изящная арка привела меня в тихий спокойный дворик. Пруд,
    лебеди, полная благодать. И араб сидит перед ковром, на котором
    разложены всякие безделушки. Я, конечно, поинтересовался, нет ли в
    запасе чего-нибудь магического. Широкий выбор - и Напиток силы (он
    как выпил его, так аж кочергу в узел завязал), и Амулет невидимости,
    и... Впрочем, мне-то что толку, ведь денег я так и не приобрел. А
    обидно - каждая штучка стоила всего один золотой. Араб так и кричал:
    "Бесценные вещи! Цена - одна монета за каждую!". Впрочем, вряд ли
    настоящие волшебные штучки продавали бы так дешево.
 
         В дальнем конце деревни мое внимание привлекли к себе еще два
    домика. В один из них попасть было не суждено: вход преграждала
    толстенная дверь из чистого шоколада. Вам легко говорить: "Съешь", а
    представьте, что вам надо проглотить килограмм шестьдесят шоколада, и
    я будь не я, если у вас сразу же не появится изжоги. Что, не
    появилось? Ну, значит у вас плохое воображение. В общем, я решил, что
    сюда надо приводить куда большего обжору, чем я.
 
         А вот в другой домик проникнуть удалось без труда. Похоже, это
    было жилище друида. Пыль на полу, на полках разноцветные кувшины, под
    потолком травы. Судя по всему, хозяина здесь не было уже давненько,
    так что я и здесь прихватил пару сувениров на память. Считаете, что я
    не прав? А вдруг он вообще сюда больше никогда не вернется - что ж,
    добру пропадать что ли?
 
         Вволю побродив по деревне, я отправился в лес. Ну, и лес -
    настоящий лабиринт, наполненный волками, оленями и питонами. Однако
    звери и птицы меня не трогали, и я решил тронуть их сам. Благо случай
    представился подходящий: в дупле старого дуба дремала мудрая сова.
    Почему я решил, что она мудрая? Во-первых, где вы видели не мудрую
    сову? А во-вторых, она мне сама это подтвердила.
 
         Одно плохо - сова попалась какая-то тормознутая, со склерозом.
    Или я так громко ее окликнул, что она с перепугу перо выронила и
    заикаться начала. Пока слово выговорит, три раза запнется и четыре
    раза забудет, о чем вообще шла речь. Совсем как наша учительница
    литературы, мисс Реднетт. Ну, да я привычный. Дослушал ее заикание до
    конца, зато узнал, что где-то в реке должно быть магическое колечко.
 
         Пройдя по ведущей от Совы тропинке, я уперся в какое-то подобие
    жертвенника, окруженного полузавалившимися камнями. Ну, чистый
    Стоунхендж. Я еще в "Заке МакКракене" такой встречал. Там еще что-то
    было с громоотводом и молнией, может и мне пригодится. Правда, кажется
    мне, что во сне я видел этот жертвенник, а вокруг гоблины, гоблины...
    Лучше все же смотаться отсюда, пока сказка не стала былью.
 
         А вот другая тропинка заканчивалась у места не менее опасного -
    домика ведьмы. Я как вошел туда, сразу понял - ведьмой пахнет. Помело
    в углу, сундук, над огнем зелье кипит, светильник из злой тыквы
    подозрительно хмурится, к стене метла прислонена. Я только ее взял
    рассмотреть поближе, как дверь сама собой захлопнулась, в клубе огня
    появилась ведьма и - что тут началось! В общем, я удалился, оставив
    поле боя за превосходящими силами противника.
 
         Хорошо хоть рядом с домом колодец был - я умылся и остыл
    немножко. А то бы, клянусь, вернулся обратно и отделал старушку
    по первое число. А так - ну ее, пусть живет, карга старая.
 
         Первым, кто мне встретился по дороге от домика ведьмы, был
    огромный свирепый варвар. К счастью, он был увлечен не добыванием
    пропитания, а засевшей в ноге занозой. Ну, с этим-то я справился
    быстро, благо маме не раз приходилось вытаскивать из меня шипы и
    колючки. Благодарный варвар подарил мне свисток с напутствием:
    "Понадобится помощь, свисти". Уже неплохо: кто знает, кого еще я могу
    встретить в этих лесах.
 
         Я был как раз поглощен этими мыслями, когда внезапно услышал
    голос: "Древесинки ненужной не будет?". Я чуть не подпрыгнул от
    удивления и огляделся вокруг. Никого. Только трухлявый пень возле
    дороги. Померещилось от усталости? Надо присесть передохнуть.
 
         Но стоило опуститься на пень, как чей-то громкий вопль подкинул
    меня в воздух. Господи, кажется пень возмущен столь фамильярным
    отношением к нему. Но вы когда-нибудь слышали, чтобы пни
    разговаривали? Я - нет.
 
         - Мог бы по крайней мере повернуться к тому, с кем
    разговариваешь, - возмущению в голосе не было предела.
 
         - Многоуважаемый пень, - начал я, немного запинаясь, - зачем же
    вам древесина? Хотите надстроить себя?
 
         - Болван, - откликнулся голос, - где ты видел говорящие пни. Я -
    древесный червь, и только что отобедал этой никому не нужной колодой.
    Но чувствую, что скоро буду не прочь подкрепиться чем-нибудь еще.
 
         - Но как ты научился говорить? - удивленно спросил я.
 
         - Мы всегда умели говорить, просто тупоголовым людишкам, типа
    тебя, никогда не приходило в голову с нами побеседовать. В общем,
    некогда мне тут с тобой лясы точить. Я не какой-нибудь бездельник:
    мне надо кормить жену и тридцать семь детей...
 
         Да, причина уважительная, что и говорить. Чтобы поддразнить его,
    я стал спрашивать, какие породы деревьев он предпочитает. Выяснилось,
    что тик или эбонит, но согласен, в крайнем случае, и на красное
    дерево. Ума не приложу, где бы я мог его раздобыть, но попомнить об
    этом стоит.
 
         Неподалеку от пня меня ожидало зрелище, которое я уж никак не
    ожидал увидеть в этом волшебном лесу - археологические раскопки. В
    свое время я много об этом читал и несколько раз сам рвался в
    экспедиции, но родители всегда в один голос говорили, что я еще
    маленький.
 
         А тут не просто какой-нибудь заштатный археолог, а сам доктор
    Джонс. Неужели тот самый Индиана Джонс? Кажется, тот самый. Ну, уж
    гонору у него точно на четверых. Скромно представившись самым
    известным в мире палеонтологом, д-р Джонс любезно сообщил, что ищет
    недостающее звено между растением и человеком. Особенно его
    интересуют окаменелости, так что если встретится какая-нибудь пусть
    даже самая завалящая окаменелость, надо непременно дать ему знать.
    Что ж, дам.
 
         Рядом с раскопками оказался мост через реку, который охраняло
    пренеприятнейшее существо - тролль. Мерзкий, противный, немытый, одно
    слово - козлятиной питается. И в руке еще огромный плакатище: "Равные
    права для троллей!". Терпеть не могу этих суфражисток.
 
         Смотрю я на него, а тролль тем временем препирается с двумя
    козлами, который хотят перейти через реку. Переживает, бедняга:
    каждый день мимо него проходят стада козлов, а ему ни кусочка мяса не
    перепадает. И вот уперся ни в какую - не пущу, пока не накормите. Ну,
    чистый таможенник.
 
         Поговорил я с ним, да все без толку. Дай, думаю, варвара позову.
    Дунул в свисток - ноль эффекта, забит свисток. А тролль углядел,
    потянулся своими когтистыми лапами, выхватил свисток и - как дунул. У
    меня аж уши заложило. Дуй, дуй, думаю, сейчас и тебе дунут.
 
         И точно - бежит мой варвар, тут как тут. Что он только с этим
    троллем не делал (см.картинку), только что узлом не завязывал. И,
    напоследок, в реку выкинул. А мне-то что - я спасибо сказал, да через
    мост перешел.
 
         Поблизости от моста меня угораздило наткнуться на рудник гномов.
    Одно обидно: стража даже не пустила внутрь, однозначно заявив, что
    проход открыт только для гномов. А у гномов обязательно есть бороды.
    И как я не пытался объяснить, что недавно побрился, все бесполезно.
 
         Зато вход в пещеру рядом с рудником никто не охранял. А внутри,
    совсем неподалеку, я заметил маленький уютный домик в стволе дерева.
    Дверь открыл Болотник - небольшой, зеленый с головы до ног, и очень
    расстроенный (см.картинку).
 
         Оказалось, что у него сегодня день рождения, на который не
    пришел никто из друзей. А ведь некогда слава о нем гремела повсюду,
    благодаря особой похлебке, которую умел готовить только он - лучший
    повар в округе. Секрет этой похлебки передавался из поколение в
    поколение, а ее ингредиенты до сих пор хранятся в тайне. Мне только
    удалось узнать, что в ее состав входит самая лучшая, самая жирная
    болотная грязь.
 
         Все было бы ничего, если бы Болотник не вознамерился покормить
    меня своей знаменитой похлебкой. Представьте себе, каково мне было
    садится за стол после того, как я узнал, из чего она состоит. А
    добрый Болотник только радостно улыбался и приговаривал:
 
         - Кушай-кушай. Это полезно. Специальная похлебка ко дню
    рождения.
 
         Не знаю, кому там полезно, а мне пары мисочек хватило, чтобы
    запомнить этот деликатес надолго. Я даже не удержался и припас его
    впрок для особо изысканных гурманов.
 
         Трудно сказать, как там Болотник рассчитывал накормить всех
    гостей, если даже на меня похлебки не хватило. Он густо покраснел,
    извинился, взял сачок с ведерком и отбыл за ингредиентами для новой
    порции.
 
         А я получил возможность немножко осмотреться в его жилище. В
    поросших большими, похожими на поганки грибами стенах не было ничего
    особенного, а вот в полу... Впрочем, если Болотнику когда-нибудь
    доведется прочесть эти мои записки, он вряд ли будет благодарен за
    то, что я раскрыл тайну его подвала. Скажу лишь, что он таил в себе
    гораздо больше, чем можно было бы ожидать.
 
         Сама же пещера оказалась огромной, но, на мой вкус, уж слишком
    мрачной. Кругом снег и лед, занесенные снегом замерзшие статуи,
    тишина и пустота. Однако в самом конце меня поджидал небольшой
    сюрприз - нечеловеческих размеров спящий великан (см.картинку). Вот
    бы его разбудить и поговорить - но все тщетно, он меня так и не
    услышал. Хорошо, раздобудем что-нибудь погромче, чем мой слабенький
    голосок.
 
         Выбравшись из пещеры обратно в лес, я продолжал блуждать по
    нему, поглощенный вот какой мыслью: пока что большая часть существ,
    которых я встречал, нуждалась в моей помощи. Варвару надо было
    вытащить занозу, Болотник плакал из-за того, что никто не пришел его
    навестить, древесным червям не хватало пищи, д-ру Джонсу -
    окаменелостей. Вот бы мне удалось дать им всем...
 
         - О, бедный я бедный! О, несчастный я несчастный! Посмешище всей
    гильдии! Горе для жены и детей! - громкие стенания вырвали меня из
    задумчивости.
 
         Передо мной была еще одна хижина, вырубленная прямо в стволе
    дерева. Но на этот раз на пороге сидел не Болотник, а безутешный
    дровосек. Завидев меня, он увеличил громкость и силу завываний, так
    что попробовать узнать, в чем дело, можно было только в перерывах
    между очередными порциями сетований.
 
        - Что случилось-то?
 
        - Деревья...
 
        - А что с деревьями?
 
        - Не со всеми, только с одним.
 
        - Ну, а с ним-то что не в порядке?
 
        - Оно защищено магией - топор отскакивает.
 
         И далось ему это дерево. Кругом леса - не считано, не меряно, а
    он прицепился к одному единственному несчастному растению и который
    день пытается его срубить. Выяснилось, что он продал все, что у него
    было, чтобы купить дом в этой части леса, и теперь если он не сможет
    срубить это дерево, жена и дети умрут от голода. Хорошо хоть, что у
    него, в отличие от червя, не 37 детей...
 
         Кажется, я постепенно переставал понимать, как же они все,
    бедолага, жили бы, если бы Калипсо не забросил меня в эти края. Так
    бы и умирали пачками от голода, ходили с распухшими ногами, безутешно
    плакали бы над болотными похлебками?.. Я начинал чувствовать себя
    чем-то вроде лесной скорой помощи.
 
         Естественно, пришлось спросить дровосека, что ему-то надо для
    полного счастья. Выяснилось, что топор из милрита. (Что такое митрил
    - кто не знает - но милрит? Наверно, что-нибудь в этом же роде...)
 
         Что сделал бы любой на моем месте? Посоветовал бы обратиться к
    гномам, благо вон сколько их, бездельников, в округе бродит. Но
    дровосек сказал, что местные гномы почти ничего не знают о милрите. А
    специальных милритовых гномов ему вовек не найти.
 
         Хорошо хоть в руднике ему дали специальный милритоискатель.
    Правда, толку с него, как с козла молока: ведь где искать этот самый
    милрит никто не знает. Но он так умолял меня ему помочь, что я
    сжалился над бедолагой и взял этот самый искатель с собой.
 
         И надо же было такому случиться - найти милрит оказалось совсем
    не так сложно. Где? Так я вам и выдал тайну. Понадобится - приходите
    ко мне за милритоискателем. Скажу только, что поблизости я обнаружил
    совершенно никому не нужную окаменелость, от которой д-р Джонс должен
    был бы прийти в восторг.
 
         Должен. Но не пришел. А все из-за того, что окаменелость была
    внутри увесистого булыжника, а одержимый археолог плохо видел в
    темноте своей ямы. И только после того, как камень удалось расколоть,
    он пришел в полный восторг и немедленно отправился в то место, где я
    его нашел.
 
         А я тем временем пошел к дровосеку. "Все, - говорю, - найден
    твой милрит". "Ну, - говорит он, - давай". А что "давай" - я же не
    экскаватор. "Выкопать, - говорю, - надо". Намекаю, значит. "Это
    отлично, - отвечает этот старый пень, - я рад, что дело у тебя на
    контроле". Вот и поговорили.
 
         Ну, я к Джонсу - лопату, там, у него одолжить, или еще чего. А
    он уже ямищу выкопал чуть не до центра земли, и оттуда проклятия
    несутся:
 
         - Никаких окаменелостей! Где этот, чертов, сорванец!? Я ему уши
    оборву!
 
         Интересно, о ком это он? Мне-то что, подобрал милрит с отвала -
    и был таков.
 
         Бродил, бродил по лесу, да встретил ребеночка великовозрастного
    под деревом сидящего. Не зря мне родители говорили, что раньше много
    деревенских дурачков по дорогам скиталось. Да что там раньше, у нас в
    классе один такой был - Бен Лейтен. Папаша у него, я вам скажу...
    Впрочем, я, кажется, отвлекся.
 
         Сидит, значит, этот дурачок и спрашивает:
 
         - Ты не фермер случайно?
 
         - Нет, - говорю, а что?
 
         - Да вот, есть у меня парочка магических бобов. Если их
    вырастить, придут и слава, и богатство. Да только не прорастают они
    тут. Помоги прорастить - всем поделюсь.
 
         Ну, да, думаю, только славы тебе, олуху, и не хватало. А сам
    спрашиваю:
 
         - Ты поливать-то их хоть пробовал?
 
         - Нет, - отвечает, - а идея хорошая. Давай, сбегай за водой, а я
    пока тут покараулю.
 
         Хорошо хоть я запомнил, где воду дают. Гордо принес ведро воды,
    полил, а этот негодяй как ударится в слезы:
 
         - Ты утопил мои бобы!
 
         И убежал. Что было делать? Я аккуратно поднял семена, вытер
    насухо и стал думать, куда бы их посадить. Сделать это посреди
    тропинки могло прийти в голову только полному идиоту. Я-то знал
    местечко куда лучше.
 
         До сих пор не ведаю, кому пришло в голову так заколдовать
    обычные арбузные семечки. Так или иначе, арбуз из них вырос
    мгновенно. правда, никакой не волшебный, а самый что ни на есть
    обычный. Только вот разрезать я его пока не стал, решив подождать
    какого-нибудь подходящего случая.
 
         Следующее существо, которое мне довелось встретить в лесу,
    оказалось музыка