в будущее, которое должны прочитать через 400 лет. Ну, и как
    работа продвигается, спрашиваю. Да вот, говорит, пока только бревно
    надыбал, и больше ничего. А Вашингтон, гляжу, помалкивает: стоит в
    углу сигару курит.
 
         Ну, у них там какие-то свои заморочки, а я так прямо и
    спрашиваю: "Томми, - говорю, - что б тебе повылазило, не видишь что
    ли - человек мерзнет. Отдай полешко, не жмись". Он весь надулся,
    дескать, это не просто полешко, а послание в будущее (хотел я было
    брякнуть, что я из этого самого будущего и есть, так что он может
    передать товар прямо по назначению, да поостерегся). Попытался
    усовестить: и как же ты позволяешь Хэнкоку так страдать. А он:
    "Настоящего человека греет сила его духа!". Ну, что тут скажешь...
 
         А рядом - огромная консервная банка, которую он гордо именует
    капсулой. Видел я эти капсулы, у нас в них "Вискас" продают. В ней он
    эту деревяшку и собирается потомкам отправлять. Нам что ли? Нет,
    хочет чтобы ее только лет через четыреста вскрыли. Впрочем, ты
    несомненно помнишь, как мы с ней справились.
 
         Так что Хэнкоку, видать, так и придется мерзнуть. А он жалобно
    так блеет, что если бы вот Вашингтон замерз, тут же огонь бы
    разожгли. Пожалел я бедолагу и подумал: ладно-ладно, Джорджи ваш еще
    померзнет. А чего вообще тут делаете, спрашиваю. Он в ответ: "Мы
    делаем к-к-к...", даже выговорить от холода не может. Тут и
    Джефферсон не выдержал: "Мы вырабатываем конституцию для Соединенных
    Штатов".
 
         И точно: посреди комнаты ящик как для церковных пожертвований с
    надписью: "Мы ждем ваших предложений, поправок и добавлений к
    Конституции". Надо будет чего-нибудь эдакое им посоветовать. Ба, у
    Берни была же подходящая бумажка. Ну, и наделал я им шороха: уж как
    они это предложение обсуждали, почтительно, велеречиво, а потом -
    ба-бах - и жахнули прямо в текст конституции. Да, хорошо что
    американцы хотя бы не будут знать, кто им все это подстроил.
 
         Попробовал зайти с другой стороны. Подошел к Вашингтону, который
    уставился в окно как будто ему там доллар показывают. На что
    смотрите, спрашиваю. А он: "На будущее нашей нации". Точно, как в
    психушку попал. Присмотрелся. Это он о той парочке под деревьями что
    ли? Оказывается, на отражение свое любуется, в президенты готовится.
    Флаг ему в руки.
 
         Потом оказалось, что Джорджи тоже не дурак похвастаться. Причем
    все на пролетарское свое происхождение напирает: я, такой сякой, весь
    из себя, крутой дровосек. Но с узкой специализацией - только по
    вишням. Вишен десятки акров срубил, а ни на что другое и смотреть не
    хочу, и не предлагайте. И тут мне показалось, что я, кажется,
    придумал, как тебе помочь. Согласись, это было достаточно стремно..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ. "...Да, гостиницу-то я толком еще не
    осмотрел. Вдруг что полезное найдется. Наверху, оказалось, живет мой
    старый знакомый Эд, хозяин того самого хомяка. Сам-то грызун в клетке
    сидит, "Wall Street Journal" читает. Я и взял его с собой - вредно с
    малолетства зрение портить. Не знаю, как хозяин перенесет эту потерю,
    но ему от хомяка не слишком много толка: только начинает крутить
    динамо, как потеет, мерзнет и отказывается работать.
 
         Перебросился с Эдом парой слов. Вроде, он и правда вылечился,
    хотя темперамент еще остался будь здоров! Долго я удивлялся, как это
    врачам удалось его всего за пять лет в норму привести, пока не понял,
    они для него подходящее хобби нашли - филателия. Сидит теперь, марки
    через лупу рассматривает. Говорят, успокаивает. Хотя меня, например,
    просто в бешенство приводила бы мысль о том, что у кого-то есть
    марка, которой мне ни за какие коврижки не достать. Ну, да ладно.
 
         А напротив в номере - целый пульт управления. Прямо как в ФБР. И
    за ним еще одна родственница Фреда - Эдна. Веселенькая такая
    старушенция, только уж подозрительно много у нее на стенах плакатов с
    накачанными спортсменами понавешано. Впрочем, ее личная жизнь меня
    касаться не должна, а вот на экраны посмотреть любо-дорого.
    Оказалось, что все видеокамеры передают изображение именно сюда. Так
    что можно, не сходя с места и оставаясь незамеченным, наблюдать за
    всеми помещениями гостиницы. Разве что, кроме лаборатории.
 
         Чердак оказался пустым и заброшенным. А с крыши открылось
    любопытное зрелище: совершенно неизвестный мне человек долбит
    монтировкой машину рядом с мотелем. Что ж он так мучается, бедолага?
    Надо бы спуститься узнать, вот только лень по лестницам снова
    скакать. Впрочем, вы еще не успели забыть, господа, что имеете дело с
    самим Бернардом Бернулли. Немного смекалки, и я вновь оказался перед
    клоуном Оззи.
 
         Подойдя к несчастному шоферу (?) в вязаной лыжной шапочке,
    узнаю, что он забыл ключи от машины. Постойте, у меня же были в
    кармане ключи, которые я подобрал где-то во время своих блужданий.
    Они оказались весьма кстати, и монтировка стала моей. Что ж,
    какое-никакое, а все же оружие.
 
         Зайдя в холл, просмотрел свежие газеты. Довольно любопытно -
    сообщения о похищении огромного изумруда и о том, что его обнаружил и
    вернул... наш старый знакомый Фиолетовое. За что было избрано
    Человеком (хм!?) Года и посетило Белый Дом. Так я и знал, что оно
    пойдет по политической стезе. Впрочем, что еще можно было ожидать от
    существа, превратившегося в тирана-маньяка..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ БЕСЕДЫ ЖУРНАЛИСТКИ ГАЗЕТЫ "THURSDAY TIMES" C ЛАВЕРН. "...Как
    потом выяснилось, мне повезло меньше всех. После взрыва алмаза моя
    кабинка наткнулась на дерево и повисла, запутавшись в ветвях.
    Осталась висеть и я, не в силах выбраться из уготованной судьбой
    ловушки. А вдалеке виднелась панорама города будущего.
 
         Сначала я изо всех сил пыталась позвать на помощь, и один раз
    даже показалось, что я слышу голос Берни. Впрочем, потом я осознала,
    что это самая обычная галлюцинация. Приходилось рассчитывать только
    на себя. Так прошло несколько часов.
 
         Внезапно все внутри похолодело от ужаса: к дереву приближалось
    фиолетовое щупальце. Неужели то самое. Но нет, этого не может быть.
 
         Нисколько не удивившись, щупальце стало требовать, чтобы я
    спустилась вниз. И не успела я объяснить ему, что не могу сделать это
    без посторонней помощи, как дерево волшебным образом исчезло (эта
    загадка разрешилась только впоследствии, когда я вновь встретилась со
    своими друзьями), и я со всего маху врезалась в землю. Кабинка упала
    рядом.
 
         Ни убежать, ни попробовать наладить контакт со щупальцем я
    просто не успела. Оно позвало на помощь своих товарищей, и те
    отволокли меня в тюрьму. Охрана была надежной - нас содержали за
    электрическим барьером, и каждый, кто пытался его пересечь, получал
    довольно ощутимый удар током, так что не возникало ни малейшего
    желания возобновлять бесплодные попытки.
 
         Я огляделась. Кроме меня в камере было еще трое узников. Двое из
    них возмутительно спокойно играли в карты, а третий подозрительно
    напоминал... кого бы вы думали? Ни за что не догадаетесь: доктора
    Фреда!
 
         "Доктор Фред, это вы?" - кинулась я к нему. Какая наивность!
    "Уже 200 лет в семье Эдисонов нет ни одного Фреда, - последовал
    холодный ответ этого жестокосердого человека. - Последний был слишком
    большим позором для нашей семьи, не говоря уже обо всем
    человечестве".
 
         Из дальнейшего разговора выяснилось, что передо мной Зед Эдисон,
    его жена Зедна и сын Вед. Благодаря преступной небрежности доктора
    Фреда, Фиолетовое смогло захватить власть над миром, и теперь люди -
    лишь слуги щупалец. Имя доктора Фреда оказалось навеки проклято, но
    кому от этого легче.
 
         Неужели нет никакого выхода? Ведь если план Фиолетового удался,
    значит мои друзья потерпели неудачу. Можно ли еще что-то изменить?
    Эти вопросы мучили мое нежное девичье сердце на протяжении нескольких
    часов. В конце концов, я решила, что хуже не будет, и начала
    действовать. А с временными парадоксами разберемся потом - не
    сомневаюсь, что Берни не откажется мне все объяснить, он ведь такая
    душка.
 
         Для начала я попыталась узнать побольше о нравах и обычаях людей
    и щупалец. Вот все, что мне удалось добиться от старика: люди без
    разрешения щупалец ни на что права не имеют, у каждого человека
    обязательно должен быть свой хозяин - щупальце.
 
         Помимо этого, время от времени щупальца устраивают специальные
    шоу - соревнования между людьми, которых одевают во всякие забавные
    костюмы и заставляют демонстрировать свои таланты. Пытаясь завоевать
    его расположение, я поинтересовалась, неужели у такого великого
    ученого нет талантов, которые заслуживали бы демонстрации. Ответ меня
    изрядно позабавил: "Эти идиоты считают, что макраме - это не талант".
    Нет, все-таки не люблю я Эдисонов во всех их проявлениях..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ ПИСЬМА ХОАГИ К ЛАВЕРН. "...Итак, три помещения в доме мне уже
    были известны. Но ни одного из трех необходимых для изготовления
    батареи игре... ингра... короче, фиговин, у меня не было. Правда,
    побродив по подсобкам, отыскал спагетти и подсолнечное масло, так
    ведь на это много ума не надо: на поверхности лежали. Ну, отдал масло
    Рэду, а толку-то.
 
         Побрел наверх. На душе кошки скребут - сколько времени брожу, а
    так ничего толком и не сумел придумать. И только мысль о том, что я
    могу на всю жизнь остаться в одном доме с этими основателями,
    подстегивала меня и вела на новые поиски. (Абзац зачеркнут автором. -
    Прим. ред.)
 
         Поскольку на чердаке ничего нового не появилось, пролез через
    люк и стал спускаться вниз. Все-таки эти гостиницы придуманы на
    редкость неудачно - люки, трубы, узкие двери - как будто они все там
    в этом прошлом недоедали.
 
         На первой же площадке сюрприз - высовывающаяся морда лошади
    (посмотри, сестричка, еще одну фотку - красавица, одно слово). Не
    знаю как ты, а я с первого взгляда понял, что передо мной не просто
    кобыла, а самая настоящая говорящая лошадь. Прям как из анекдота: "Не
    бросайте трубку, страшно неудобно копытом номер набирать". Ну, ты
    помнишь.
 
         Привет, говорю, лошадка. А она в ответ: "Сам привет!". Отлично,
    сработаемся. "Че ты тут делаешь?" - "Живу я здесь. А вот ты че тут
    делаешь?" Объяснил. Хорошие зубки, подкалываю. А она так серьезно:
    "Спасибо, я достаточно за них заплатила". Я так растерялся, что
    брякнул: "А я и не думал, что лошади умеют говорить". А она: "Может
    быть, им просто нечего было тебе сказать".
 
         Да, поговорили. Короче, пошел дальше, чувствуя себя оплеванным с
    головы до ног. Кажется, впервые, сестричка, твой старина Хоаги не
    нашелся, что ответить. И кому - лошади!
 
         Открываю дверь, попадаю в мастерскую. Скульпторов. Их двое -
    одно лицо, вроде как близнецы, - один позирует, другой его
    увековечивает в камне по полной форме - со шпагой и треуголкой.
    Познакомились, это за мной никогда не пропадало. Нед и Джед Эдисоны.
    Кто же из них кто? Даже папа путает. Знает лишь то, что один левша, и
    оба не хотят идти по его стопам заниматься дурацкой научной работой.
    Это верно, одобряю.
 
         А ты кто, интересуются, доставщик мрамора или модель? Модель,
    говорю. Люблю, приколоться, да ты, сестричка, меня знаешь. Прямо
    сейчас раздеваться, спрашиваю, или опосля? Они в такой ужас пришли -
    не поверишь. Нет, говорят, пока не надо, мы сможем высечь вас только
    склепав вместе две глыбы мрамора, но тогда у вашей статуи шов будет.
    Не пойму: то ли издеваются, воблы сушеные, то ли всерьез говорят. В
    общем, не везло мне что-то в тот день.
 
         Ладно, думаю, сейчас ты у меня попляшешь. И устроил так, что Нед
    стал вместо зубила по пальцам себе бить. Расстроился, чуть не плачет:
    правильно папаша говорил, что нет у меня таланта. Конечно, правильно.
    Одно плохо - они местами поменялись и продолжают как ни в чем не
    бывало. А я дальше двинулся.
 
         Спускаюсь вниз. На стенах портреты каких-то предков, в одной из
    комнат на стене полный чертеж воздушного змея. Ума не приложу, как бы
    он мог полететь. Вот чайники: в детстве я этих змеев сотнями запускал
    и без всяких чертежей. Правда, в комнате оказалось нечто гораздо
    более приятное, чем чертеж. Впрочем, я совсем забыл, что тебе
    прекрасно известна эта история. Ведь именно так, как ты помнишь, мне
    и удалось раздобыть уксус..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ БЕСЕДЫ С ЛАВЕРН. "...Однако надо было как-то выбираться из
    камеры. Вовремя вспомнив, что главное оружие порядочной женщины -
    слабость, я оказалась у доктора. А после того, как он убежал смотреть
    шоу, смогла остаться в одиночестве. Заодно прихватила Берни картинку
    с анатомическим разрезом щупальца - он у меня такой любознательный.
 
         Дверь из комнаты врача вела в холл. Трудно поверить, как он
    изменился за последние двести лет (только не подумайте, милая, что я
    уже в таком возрасте - не старше вас буду). Кругом металл, пластик,
    все блестит, как внутри электрического чайника.
 
         А на лавочке рядом с часами сидит самая странная троица, какую
    мне только доводилось видеть. На лице двоих застыла улыбка. Они даже
    на вопросы отвечать не могут. А третий - что за чудо! Одна только
    высокая прическа из голубых, украшенных какими-то безделушками, волос
    и балетная пачка чего стоят!
 
         И вправду красив. Но уж слишком гордится своей внешностью -
    мужчину это портит, да и утром к зеркалу не протолкаешься.
 
         Выяснилось, как я и ожидала, что они все ждут начала
    соревнований. Правда, Харольд, так зовут этого красавчика, не
    сомневается в своей победе. Не зря же его хозяин угрохал такие деньги
    на прическу. И впрямь не зря: пожалуй, и у нас на пятой авеню такого
    не сделают. Хотя я не считаю, что у меня такая уж плохая шевелюра.
 
         Все это время я косилась на щупальце, присматривающее за
    конкурсантами и преграждающее путь наверх. Опасный это мир, скажу я
    вам, милочка, никогда не знаешь, куда можно пойти, а куда нет. Может
    быть, иметь хозяина не так уж и плохо?.."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ. "...Вот таким образом я и раздобыл кучу
    четвертаков. Скажете, не совсем законно. И будете правы. Впрочем, мне
    всегда казалось, что в борьбе с чрезвычайной угрозой можно
    пользоваться и чрезвычайными средствами.
 
         Как вы помните, сделал я это не из любви к искусству. Просто, уж
    очень хотелось выстирать после того мужика свой свитер. Откуда же мне
    знать, где и как он его носил, а чистоплотность при всем при том -
    отличительная черта семьи Бернулли.
 
         К тому же я был просто в отчаянии от невозможности раздобыть
    деньги на покупку алмаза. Так что даже попытался осторожно выведать у
    доктора Фреда, нет ли у него средств, которые можно было бы
    позаимствовать хотя бы взаймы. И выяснил - он уже давным-давно должен
    был подписать контракт на участие в телевизионном шоу.
 
         Это могли бы быть неплохие деньги. Но, увы: контракт в сейфе, а
    шифр старик забыл. Неужели никак нельзя вспомнить? Но тут на лице
    профессора появилось выражение неподдельного ужаса.
 
         Выяснилось, что как только он засыпает, немедленно идет как
    настоящий лунатик к сейфу, открывает его и видит... видит... нечто
    настолько страшное, мерзкое и кошмарное, что при одной только мысли
    об ЭТОМ его начинает трясти. В ужасе, он захлопывает сейф и
    просыпается.
 
         И так уже не первую ночь. Вот и приходится сидеть в лаборатории
    и глушить кофе, в тщетных попытках не смежить веки. И тут у меня
    родилась идея. Самое сложное будет избавиться от Эдны, но при желании
    можно, вероятно, обойти и это затруднение..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ ПИСЬМА ХОАГИ К ЛАВЕРН. "...Забавно все-таки, как эти
    отцы-основатели умели всех вокруг себя на уши поставить. Вот, скажем,
    бедная женщина, которую я обнаружил в одной из комнат. Шьет как
    проклятая флаги США. Почему флаги? Да потому что Джефферсон с
    Вашингтоном не могут решить, на каком проекте остановиться. Пришлось
    им и свой подбросить, благо у нас с тобой, как помнишь, возникла
    неплохая идея.
 
         Забрел и в спальню к Вашингтону (не подумай, сестричка, ничего
    худого). Так, ничего особенного. Кровать. Над ней огромная табличка:
    "Здесь спит Джордж". Но самое смешное не это, а то, что горничная
    упорно не хотела поверить, что я - не Вашингтон. Что ж, может быть,
    мы в чем-то и похожи.
 
         Правда, сначала меня это обидело, и в отместку пришлось
    свистнуть у нее мыло (а она, надо тебе сказать, слепая-слепая, а как
    тронешь мыло, кричит не своим голосом). Пошел, от нечего делать
    коляску перед домом помыл. Зачем, спросишь. И будешь права. Но
    знаешь, сестричка, стоит мне начать мыть машину кого-нибудь из своих
    приятелей, как в ту же секунду начинается дождь. Вот мне и интересно
    было - сохраняется ли это дурацкое правило в прошлом. Как это не
    смешно, в полном объеме..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ. "...Не буду рассказывать вам, чего мне
    стоило разузнать шифр и вынуть контракт из сейфа. Никогда в жизни я
    не поднял бы руку на бедную старушку, если бы не прочитал в газете,
    что Фиолетовое избрано президентом США и внесло поправку в
    Конституцию, по которой люди стали рабами щупалец.
 
         Итак, контракт у меня в руках, но доктор Фред лежит связанный на
    чердаке под охраной каких-то джентльменов из спецслужб. Как его
    выручить? Развязать веревку много ума не надо, но на мое несчастье в
    двери было сделано окошечко, через которое агенты могли наблюдать за
    профессором. И стоило мне стащить его с кровати, как дверь тут же
    распахивалась, и я едва успевал спрятаться. А несчастного старика
    водружали на место.
 
         В отчаянии я отправился бродить по дому. Выманить изобретателя
    из своей комнаты было не так уж сложно, стоило только сообщить ему
    радостную весть. В утешение подобрал пистолет с флажком и бутылочку
    быстро исчезающих чернил. С паршивой овцы...
 
         Впрочем, теперь можно и отомстить продавцу фальшивых сигар.
    Видели бы вы его лицо! А я разжился не только сигарой, но и прыгающей
    по полу челюстью, которая долго пыталась меня укусить, пока я не
    устроил ей загонную охоту по всем правилам. Где-то я об этом читал.
    Ах, да - в книге "Веселый народ - питекантропы".
 
         Однако освободить профессора все это не могло. Да и обсудить
    сложившуюся ситуацию было не с кем. Разве что с мумией во дворе, но
    она, в отличие от доктора, оказалась на редкость неразговорчивой..."
 
                                    -*=*-
 
         ИЗ БЕСЕДЫ С ЛАВЕРН. "...Тем временем я методично осматривала
    здание. В подсобке ничего интересного, разве что мое внимание привлек
    механизм совершенно неизвестного назначения с погасшим монитором. Ни
    открыть, ни запустить его не удалось.
 
         Поблизости стоял утилизатор (все-таки хорошо знать, что в
    будущем решена проблема дурно пахнущих мусоропроводов) и огр