бы мы ни растягивали
припасы, на следующие четыре года их  не  хватит.  Или  мы  найдем  способ
получать необходимое нам из окружающей среды, или все мы умрем. А если  мы
найдем такой способ, то какое будет иметь значение, сколько нас?  В  самом
худшем случае мы приблизим на несколько недель или на  месяц  тот  крайний
срок, начиная с которого нам придется обеспечивать себя самим.
     - С такой стороны я на ситуацию не смотрел, - признал Крофорд.
     - Но это неважно. Важно то,  что  ты  сказал  в  самом  начале,  и  я
удивлена, что ты этого не увидел. Если мы - колония, то мы расширяемся. По
определению. Историк,  скажи,  что  происходит  с  колониями,  которые  не
расширяются?
     - Не сыпь соль на рану.
     - Они вымирают.  Это-то  я  знаю.  Послушайте,  люди:  мы  больше  не
бесстрашные исследователи космоса. Мы  также  не  те  мужчины  и  женщины,
настроенные на профессиональную карьеру, какими собирались быть.  Нравится
вам это или  нет,  но  мы  -  пионеры,  пытающиеся  выжить  во  враждебном
окружении. Шансы против нас очень велики, и мы  не  собираемся  находиться
здесь вечно. Но, как сказал Мэтт, нам лучше строить планы так,  как  будто
собираемся. Замечания будут?
     Их не было - до тех пор, пока не заговорила Сон, взвешивая слова.
     - Я думаю, что будет очень славно, когда здесь  появится  ребенок.  А
если двое, то будет вдвое забавнее. Я думаю, что  следующей  буду  я.  Ну,
давай, выскажись, Мэри.
     -  Подожди,  дорогуша,  -  сухо  сказала  Лэнг.  -  Если  ты   сейчас
забеременеешь, я буду вынуждена приказать тебе сделать аборт.  У  нас  для
этого есть химические средства, ты же знаешь.
     - Это дискриминация.
     - Может быть и так. Но лишь то, что мы колонисты, не означает, что мы
должны вести себя как кролики. Беременную  женщину  придется  к  концу  ее
срока освободить от работ, а  мы  не  можем  позволить  это  по  отношению
больше, чем к одной одновременно. После того как родит Люси, можешь  снова
подойти ко мне и  спросить  разрешения.  Но  внимательно  следи  за  Люси,
дорогая. Как следует ли ты подумала о том, чего это потребует?  Попыталась
ли  ты  представить  себе,  как  она  будет   через   шесть-семь   месяцев
втискиваться в скафандр?
     Из выражения лиц Мак-Киллиан и Сон было очевидно, что ни одна из  них
об этом не подумала.
     - Вот так, - продолжала Лэнг. - Для нее это будет буквально  тюремным
заключением - здесь, на "Подди". Если только нам не удастся для нее что-то
соорудить, в чем я сильно сомневаюсь. Твои намерения  еще  не  изменились,
Люси?
     - Могу ли я некоторое время это обдумать?
     - Ну конечно. У тебя для этого месяца  два.  После  этого  химический
аборт небезопасен.
     - Я бы посоветовал тебе оставить ребенка, - сказал Крофорд. - Я знаю,
после того, как выговорюсь, что мое мнение ничего не значит; и что язык  у
меня подвешен хорошо: иначе я бы  сюда  не  попал.  Нам  всем  не  хватает
целенаправленности и стимулов. Думаю, что если ты пройдешь через все  это,
они у нас появятся.
     Мак-Киллиан задумалась.
     - Я думаю, ты прав, - сказала она. - Твое мнение не значит ничего.  -
Она с удовольствием  хлопнула  себя  по  колену,  когда  увидела,  что  он
покраснел. - Кстати, я думаю, что это твой ребенок. И  думаю,  что  решусь
родить его.
     Мансарда, похоже, досталась Лэнг и  Крофорду  в  качестве  непрошеной
привилегии. Это превратилось попросту в привычку,  поскольку  между  ними,
похоже, образовалось некое подобие уз, а никто из остальных  не  возражал.
Другие  женщины  ущемленными  не  казались.  То,  что  происходило   между
остальными тремя, ее нисколько  не  касалось,  лишь  бы  только  они  были
счастливы.
     Она откинулась на руки Крофорда, пытаясь решить, не хочется ли ей еще
раз заняться любовью, когда снаружи, в "Подкейн", прозвучал выстрел.
     Она  основательно  думала  о  предыдущем  ЧП,  причину  которого  она
по-прежнему отчасти видела в том, что среагировала не сразу. На  этот  раз
она выскочила за дверь едва ли не до того, как стихло эхо от  выстрела,  в
спешке отдавив Крофорду ногу.
     Она успела увидеть Мак-Киллиан и Рэлстона,  спешащих  в  лабораторию,
расположенную в задней части корабля. Мигал красный свет,  но  она  быстро
убедилась, что самого худшего не произошло: индикатор  замка  тамбура  все
еще сиял зеленым светом. Сигнал издавал обнаружитель дыма, а  дым  шел  из
лаборатории.
     Она глубоко  вдохнула  и  рванулась  туда  -  лишь  для  того,  чтобы
столкнуться с Рэлстоном, который вытаскивал оттуда Сон.  Если  не  считать
ошеломленного взгляда и нескольких порезов, с  ней,  похоже,  все  было  в
порядке.  Когда  они  укладывали  ее  на  койку,   появились   Крофорд   и
Мак-Киллиан.
     - Это один из плодов, - сказала она, хватая ртом воздух и кашляя. - Я
нагревала его в чашке, отвернулась,  а  он  взорвался.  Пожалуй,  он  меня
оглушил. Я пришла в себя, когда Марти вытаскивала меня сюда. Эй, мне  надо
туда обратно! Там еще один...  это  может  оказаться  опасным,  и  вызвать
разрушения; мне  надо  проверить...  -  Она  попыталась  встать,  но  Лэнг
удерживала ее.
     - Полегче. Что это насчет другого?
     - Я зажала его в тисках и... дрель... включила я ее, или  нет?  Я  не
могу вспомнить. Я хотела взять пробу сердцевины. Если  дрель  заденет  то,
что вызвало взрыв другого, может взорваться и этот.
     - Я займусь этим,  -  сказала  Мак-Киллиан,  оборачиваясь  в  сторону
лаборатории.
     - Ты останешься здесь, - рявкнула Лэнг.  -  Мы  знаем,  что  энергии,
чтобы повредить корабль, ему не хватит; но если если попадет  в  тебя,  то
может и убить. Мы останемся здесь, пока он  не  взорвется.  Черт  с  этими
разрушениями. И закрой эту дверь, быстро.
     Прежде чем они успели это  сделать,  они  услышали  свист,  наподобие
закипающего чайника, а затем частую последовательность звонких щелчков. Из
дверного проема вылетел крохотный белый шарик и поочередно отрикошетировал
от трех стен. Двигался он едва ли не быстрее, чем можно было уследить.  Он
стукнул Крофорда по руке, затем упал  на  пол,  и,  немного  прокатившись,
остановился. Шипение стихло, и Крофорд  поднял  его.  Он  был  легче,  чем
раньше. В одном месте было просверлено  маленькое  отверстие.  Приложив  к
нему палец, он ощутил холод. Думая, что  обжегся,  он,  удивленный,  сунул
палец в рот и рассеянно посасывал его - еще долго после того как понял,  в
чем дело.
     - Этот "плод" полон сжатого газа, - сказал  он  им.  -  Нам  придется
вскрыть еще один, на это раз осторожно. Я почти боюсь сказать, что  же  за
газ там внутри, но у меня предчувствие, что наши проблемы решены.


     К тому времени,  когда  прибыла  спасательная  экспедиция,  никто  ее
таковой не  называл.  Мешали  мелкие  причины:  долгая  жестокая  война  с
Палестинской Империей, и растущее убеждение, что уцелевшие во время Первой
Экспедиции изначально не имели никаких шансов.  Для  таких  излишеств  как
космические путешествия дальше Луны не было времени  и  нужных  для  этого
миллиардов долларов - пока в аравийской  пустыне  с  помощью  тактического
ядерного оружия обсуждалась мировая энергетическая политика.
     Наконец корабль прибыл,  но  принадлежал  он  не  НАСА,  как  раньше.
Финансировало его оперивавшееся  Международное  Космическое  Агентство,  а
команда была собрана со всей Земли. Двигатель  тоже  был  нового  типа,  и
гораздо лучшего, чем раньше. Как обычно, война  подстегнула  исследования.
Целью этой экспедиции было продолжить исследование Марса с  того,  на  чем
остановилась первая и, заодно, обнаружить  останки  двадцати  американцев,
чтобы доставить их на Землю.
     Корабль  опустился  в  трех  километрах  от  базы  на  Тарсисе,  явив
впечатляющее зрелище: пламя и тучи песка.
     Капитан,  индиец  по  имени  Сингх,  загрузил  команду   работой   по
сооружению долговременных строений, а затем с тремя помощниками  уселся  в
вездеход, чтобы отправиться к старой базе. Со времени отлета "Эдгара Райса
Берроуза" исполнилось почти двенадцать земных лет.
     "Подкейн" была едва видна под  переплетением  разноцветных  лиан.  Те
были достаточно  прочны,  чтобы  помешать  усилиям  спасателей  пробраться
сквозь них и войти в старый корабль. Но двери обоих шлюзов были открыты  и
туда втекал песок. Корма была почти погребена под ним.
     Сингх приказал своим людям остановиться и  отошел  назад,  восхищаясь
многообразием жизни в таком  голом  месте.  Вокруг  него  были  разбросаны
вертушки высотой в двадцать метров, и крыльями такой же ширины,  что  и  у
грузового самолета.
     - Нам придется взять с корабля режущий инструмент, - сказал он членам
команды - Они, вероятно, там внутри. Ну и место же! Похоже,  нам  придется
нелегко. - Он шел вдоль границы зарослей;  их  площадь  теперь  составляла
несколько акров. Подошел к месту,  где  преобладал  пурпурный  цвет.  Этот
участок странно выделялся на общем фоне. Там были большие вышки  вертушек,
но  застывшие,  неподвижные.  И  все  они  были  покрыты   сетью   полосок
полупрозрачного пластика шириной сантиметров десять, достаточно  толстого,
так что пройти было невозможно. Это походило на паутину, но не из нитей, а
из плоских тонких лент. Она выпирала наружу между всеми распорками вышек.
     - Алло, теперь вы меня слышите?
     От неожиданности Сингх дернулся, затем обернулся и взглянул на  своих
помощников. Те были так же удивлены, как и он.
     - Алло, алло, алло? На этой волне тоже ничего, Мэри. Хочешь, чтобы  я
попыталась на другом канале?
     - Подождите минуту. Я вас слышу. Где вы?
     - Эй, он меня слышит! Ну так что, я Сон  Сью  Ли,  и  нахожусь  прямо
перед вами. Если вы как следует всмотритесь в  паутину,  то  сможете  меня
разглядеть. Я помашу руками. Видите?
     Сингху, когда он прижал лицо к  полупрозрачной  паутине,  показалось,
что он  заметил  какое-то  движение.  Паутина  сопротивлялась  его  рукам,
отталкивая их, как надутый воздушный шарик.
     -  По-моему,  я  вас  вижу.  -  Он  только  сейчас  ощутил   важность
происходящего. Когда помощники  ринулись  к  нему,  он  держал  голос  под
контролем и ухитрился не заикаться. - У вас все в  порядке?  Можем  ли  мы
что-нибудь для вас сделать?
     Наступила пауза.
     - Ну, раз уж вы это предложили... может быть, вы появились кстати. Но
я думаю, что это вода в трубах. Если у вас есть игрушки, или что-то в этом
роде, было бы мило. Сколько историй я рассказывала  маленькому  Билли  обо
всех славных вещах, которые вы привезете. Скажу вам вот что: он  сделается
невыносимым.
     Для капитана Сингха это было чересчур.
     - Госпожа Сон, как мы можем пробраться к вам?
     - Извините. Пройдите вправо метров десять - туда, где увидите  идущий
из паутины пар. Сюда, видите? - Они сделали,  как  было  сказано,  участок
паутины открылся перед их глазами и поток теплого воздуха едва не сбил  их
с ног. Вода из него сконденсировалась на их  шлемах  и  теперь  они  почти
ничего не видели.
     - Быстрее, быстрее, заходите! Мы не можем долго держать люк открытым!
- Они на ощупь пробрались внутрь, соскребая руками чешуйки льда со шлемов.
Отверстие закрылось, и оказалось,  что  они  стоят  в  центре  чрезвычайно
сложной сети, состоящей из отдельных полосок  этой  паутины.  Манометр  на
скафандре Сингха показывал около 30 миллибар.
     Открылось другое отверстие, и они вошли в него. После того  как  были
пройдены еще три шлюза, температура и давление сделались почти земными.  А
они стояли рядом с невысокой женщиной-азиаткой, загорелой  почти  дочерна.
Одежды на ней не было, но ей, похоже, ее вполне заменяла  сияющая  улыбка,
создававшая ямочки на ее лице. В волосах у  нее  пробивалась  седина.  Ей,
должно быть, припомнил Сингх, сорок один год.
     - Сюда, - сказал она, жестом приглашая их в туннель, также состоявший
из полосок паутины. Они протискивались сквозь запутанный  лабиринт,  минуя
новые шлюзы, время от  времени  пробираясь  на  коленях,  когда  отверстия
делались слишком низкими. Были слышны детские голоса.
     Они достигли, по-видимому, центра лабиринта и обнаружили  там  людей,
которых никто уже не ожидал увидеть. Их было восемнадцать. Дети совершенно
затихли и  торжественно  уставились  на  новоприбывших,  в  то  время  как
остальные четверо взрослых...
     Взрослые  стояли  поодиночке  на  свободной  площадке,  а   крохотные
вертолеты летали вокруг них, окутывая с головы до ног в  полоски  паутины,
превращая в подобие ярмарочных шестов с лентами.


     - Конечно, мы не знаем, удалось  ли  бы  нам  справиться  без  помощи
марсиан, - говорила Мэри Лэнг со своего  возвышения  на  оранжевой  штуке,
походившей на гриб. - Когда мы поняли,  что  происходит  на  кладбище,  то
исчезла  необходимость  искать  другие  способы  добывать  пищу,  воду   и
кислород. Просто не было нужды. О нас позаботились.
     Она подняла ноги, чтобы дать пройти троим неловко себя  чувствовавшим
женщинам из команды корабля-спасателя. Новоприбывших пропускали по  пятеро
за час. Чаще шлюзы открывать не решались, и Лэнг размышляла, не слишком ли
часто  и  это.  Народа  было  много  и  дети  нервничали.  Но  лучше  было
удовлетворить любопытство команды здесь, где мы  можем  следить  за  ними,
урезонивала она себя, чем позволить чего-то натворить извне.
     Планировка  внутреннего  гнезда  была  свободной.  Обитатели   Нового
Амстердама позволили ему оставаться почти в том виде, каким его  построили
вертушки, лишь убрав местами препятствия, чтобы люди могли  передвигаться.
Это был лабиринт просвечивающих стен  и  пластмассовых  опор,  пронизанный
прозрачными   пластмассовыми   трубами,   по   которым   текли    жидкости
бледно-голубого, розового, золотого, и винного цвета. На некоторых  трубах
стояли металлические краны,  снятые  с  "Подкейн".  Мак-Киллиан  постоянно
наполняла бокалы гостей, которые хотели попробовать  антифриз,  наполовину
состоявший из этанола. Хорошая штука, решил капитан Сингх после  третьего,
а этого-то он и не мог понять.
     Ему было трудновато сформулировать интересовавшие его вопросы,  и  он
понял, что слишком  много  выпил.  Атмосфера  праздника,  радость  обрести
людей, на что  не  было  никакой  надежды  -  от  этого  едва  ли  удастся
устраниться. Но он с сожалением отказался от четвертой порции.
     - Я могу понять, откуда этот напиток, - осторожно сказал он. - Этанол
- вещество простое, и его можно  получить  многими  способами.  Но  трудно
поверить, что вы выжили,  питаясь  той  пищей,  которую  вам  вырабатывали
растения.
     - Это нетрудно: после того как  вы  поймете,  что  такое  кладбище  и
почему оно сделалось тем, что есть, - сказала Сон.  Она  сидела  на  полу,
скрестив ноги и кормила грудью своего младшего ребенка - Этана.
     - Прежде всего вам надо понять, что все, что вы видите, - она  обвела
рукой, указывая на свисающие мягкие  скульптуры,  так  что  Этан  едва  не
выпустил сосок, - было разработано для того, чтобы давать приют созданиям,
которые не лучше нас приспособлены к этому Марсу.  Им  требовалось  тепло,
кислород при довольно большом давлении, и много воды. Сейчас все это здесь
отсутствует, но может быть получено с помощью соответственно разработанных
растений.  Они  сконструировали  эти  растения  так,   чтобы   те   начали
развиваться при появлении минимального количества воды и сооружать для них
жилища, пока сами они будут ждать, когда  настанет  разгар  лета.  К  тому
времени вся планета  расцветает.  И  тогда  мы  сможем  выйти  наружу  без
скафандров - или ягод с воздухом.
     - Да, я понимаю, - сказал Сингх. - И все это очень удивительно, почти
невероятно. - На секунду он отвлекся,  глядя  на  потолок,  где  воздушные
ягоды - размером с шар от кегельбана гроздьями  свисали  с  труб,  которые
подавали в них кислород под большим давлением.
     - Я хотел бы проследить этот процесс сначала, - сказал он. -  Я  хочу
сказать, с того, где вы одеваетесь для того, чтобы выйти наружу.
     - Мы сидели там, когда появились вы.  Для  этого  требуется  примерно
час, так что мы не могли своевременно выйти, чтобы встретить вас.
     - А сколько служат эти... костюмы?
     - Примерно сутки, - сказал Крофорд. - Для  того  чтобы  выбраться  из
них, их приходится разрушать. Полоски пластика резать трудно, но есть  еще
одно специальное животное, которое питается таким пластиком.  И  он  снова
возвращается  в  систему.  Если  вам  нужен  костюм,  вы  просто  хватаете
птицу-вертушку и, держа ее за хвост, отбрасываете от себя.  В  полете  она
начинает  вращаться  и  обертывать  вокруг  вас  конец  ленты.  Для  этого
необходим опыт, но результат достижим. Лента прилипает сама к себе, но  не
к нашим телам. Так что вы накручиваете  на  себя  несколько  слоев,  даете
каждому высохнуть, затем прицепляете воздушную ягоду, и вы в костюме  и  с
воздухом.
     - Изумительно, - сказал Сингх. Это и в самом деле произвело  на  него
впечатление. Он видел крохотных птиц-вертушек,  ткущих  костюмы,  видел  и
другие создания, вроде слизняков, которые поедали костюмы, когда  те  были
уже не нужны людям. - Но надо как-то выпускать отработанный воздух,  иначе
долго вы костюмом не воспользуетесь. А как делается это?
     - Мы используем выпускные клапаны наших старых скафандров, -  сказала
Мак-Киллиан. - Или растения, что выращивают клапаны, еще не появились, или
нам не хватило сообразительности узнать их. И это покрытие не идеально. Мы
выходим лишь в самое жаркое время дня, и все же руки и ноги мерзнут. Но мы
выдерживаем.
     Сингх понял, что отклонился от своего первоначального вопроса.
     - А что насчет пищи? Ясно: ожидать, что эти марсиане едят то же,  что
и мы, было бы чересчур. А вы бы так не подумали?
     - Конечно, мы так думали. И среди нас, к счастью, был Марти  Рэлстон.
Он все время говорил нам, что плоды с кладбища для людей  съедобны:  жиры,
углеводы, белки - все идентично привезенным нами с собой.  Ключ,  конечно,
был в игрушке-планетарии.
     Лэнг указала на пару шариков в центре комнаты, все  еще  показывавших
земное время.
     - Это послужило маяком. Мы все поняли, когда увидели, что они  растут
лишь на кладбище. Мы решили, что это означает,  что  нас  ждали.  Сон  так
считала с самого начала, а потом все  мы  согласились  с  ней.  Но  мы  не
понимали, насколько тщательно они подготовились нас принять -  пока  Марти
не начал анализировать местные плоды и пищу.
     - Послушайте: эти марсиане - а по вашим лицам я вижу, что вы все  еще
не до  конца  верите  в  них,  но  вы  поверите,  если  задержитесь  здесь
достаточно надолго - знают генетику. Они и впрямь ее знают. У  нас  тысячи
теорий о том, как они выглядят, и я не стану утомлять вас ими, но оду вещь
мы знаем наверняка. Они могут соорудить все, что хотят: делают проект ДНК,
заключают его в спору, и зарывают в почву, в точности зная, что разовьется
из нее через сорок тысяч лет. Когда здесь начинает  холодать,  они  знают,
что цикл подходит к концу, засевают планету спорами, и...  что-то  делают.
Может быть, они умирают, а может быть, у них есть другой способ  переждать
это время. Но они знают, что вернутся.
     - Мы не можем сказать, как долго они готовились к  нашему  посещению.
Может быть, в течение лишь этого цикла; может быть,  в  течение  двадцати.
Так или  иначе,  весь  последний  цикл  они  готовили  споры,  из  которых
вырастают эти маленькие штучки. - Она постучала ногой  по  голубому  шару,
изображавшему Землю.
     -  Они  настроили  их  так,  чтобы  те  развивались,  лишь  попав   в
определенные условия. Может быть, они  в  точности  знали,  чего  ожидать;
может быть, просто подготовились к вероятному  спектру  возможностей.  Сон
думает, что они посетили нас, во времена Каменного Века. Кое в чем  в  это
легче поверить, чем в другую возможность. В этом случае они знали бы  нашу
генетическую структуру, то, чем мы питаемся, и могли подготовиться.
     - Потому что если бы они нас