оказался
плотным, невысоким мужчиной, почти  совсем  лысым.  Но  его  круглое  лицо
выглядело очень моложавым, почти детским.
   - Я представляю Управление зарубежной техники,  -  сказал  майор  после
того, как мы познакомились и он уселся с  чашкой  кофе  в  руках.  -  Наша
работа заключается в том, чтобы информировать  Военном  воздушные  силы  о
научных и технических достижениях других стран.
   - Например, о воздействии на погоду? - сказал Тэд.
   - Не исключено. Но в настоящее время нас интересует,  насколько  другие
страны продвинулись в прогнозах погоды и способны ли они на  некоторые  ее
изменения... ну, скажем, очистить аэродром от тумана или что-нибудь в этом
роде.
   - На самом-то деле вас беспокоит, не могут ли русские повлиять на  нашу
погоду... Наверное, вам положено об этом думать.
   Майор поерзал на стуле.
   - Ну что ж, - сказал он. - Не скрою от вас,  я  об  этом  думаю.  И  не
только  из-за  русских.  Любая  страна,  овладевшая  секретом   управления
погодой, располагает оружием посильнее баллистических ракет.
   Тэд поднялся и направился к доске, висевшей за его столом.
   - Джерри уже слышал  это  раньше,  -  сказал  он.  -  Вам  же  придется
выслушать мою стандартную лекцию на тему о том,  что  нам  необходимо  для
управления погодой.
   И  он  принялся  рассуждать  о  теории   турбулентности,   долгосрочных
прогнозах, источниках энергии и тому подобном. Майор  Винсент  вытащил  из
мундира небольшую записную книжку и начал стенографировать его лекцию.
   Тэд исписал всю доску формулами и диаграммами. Когда он закончил, майор
захлопнул записную книжку.
   - Это мне и надо было узнать, - сказал он. - Если мы будем точно знать,
что искать, то разберемся, что происходит в других странах.
   - И не будет нужды призывать на помощь шпионов, - сказал Тэд.
   - Наше Управление не занимается шпионажем.
   - На людях - никогда, - съязвил Тэд.
   Майор предпочел переменить тему разговора.
   - Кстати, об урагане, который разорил Флориду, - сказал он.
   - Вы имеете в виду ураган "Лидия"?
   - Именно так.  Как  вы  полагаете,  нельзя  ли  было  сформировать  его
искусственно? А потом сознательно направить на Соединенные Штаты?
   Тэд выразительно пожал плечами.
   - Ну, это уж совсем из области чистой фантастики, - сказал он.
   Покачав головой, майор задумчиво произнес:
   - Чем дольше я об этом думаю, тем больше меня это беспокоит. Что,  если
засуха, которую вы здесь победили, была делом рук враждебной нам  державы?
Понимаете, управляя погодой, вы можете поставить любую страну на колени, а
она даже и не заподозрит, что на нее напали.
   - Никогда не думал об этом с такой точки зрения, - сказал Тэд.
   - Представьте себе, что противник влияет на нашу  погоду,  -  размышлял
вслух майор, направляясь к доске. - Всякий  раз,  когда  идет  дождь,  мне
становится не по себе.
   - Вряд ли есть основания полагать, что кто-то настолько  продвинулся  в
этом вопросе, - сказал я.
   - Может, и не продвинулся. - Майор взял тряпку и тщательно стер с доски
все цифры и  графики,  написанные  Тэдом.  Затем  отступил  на  два  шага,
внимательно  пригляделся  к  слабым  следам  мела,  оставшимся  на  доске,
вернулся, старательно зачертил мелом всю доску и снова вытер.
   - Вот так, - сказал он. -  Теперь  чисто.  Эту  привычку  приобретаешь,
когда имеешь дело с секретными материалами.
   - Но в этих записях не было ничего секретного.
   - А надо бы засекретить.
   Тэд нахмурился.
   - Вы не можете засекретить погоду, - сказал он.
   - Погоду не можем; а вот управление погодой - совсем иное дело.
   Я не придал словам майора достаточно серьезного значения, но через  две
недели  в  "Эол"  вторгся  целый  отряд  сотрудников  Совета  национальной
безопасности. Их задача, заявил мне  главный,  заключается  в  том,  чтобы
выяснить, достаточно ли приспособлена лаборатория для  того,  чтобы  здесь
хранить документы, которые могут считаться секретными.
   - Мы не ведем никаких закрытых работ, - возразил я.
   - Мы действуем по запросу ВВС, - сказал инспектор, разворачивая  передо
мной официального вида желтый лист бумаги, - которые обратились  к  нам  с
просьбой проверить исследовательскую лабораторию "Эол" на предмет  ведения
здесь секретных работ. Придется проверить также всех ваших сотрудников.
   - А что это означает?
   - Это  означает,  что  если  вы  нанимаете  кого-либо,  непригодного  к
секретной работе, этому лицу придется перебраться  в  отдельное  помещение
или же его следует уволить.
   - Но мы же не ведем никаких секретных работ!
   Он снова помахал перед моим носом желтым листом.
   - Судя по запросу ВВС, вы будете вести такие работы.
   Инспекторы облазили все помещения, уточняя места, где будут установлены
столы охранников, вешая замки на шкафы, приказав нам  завести  специальные
корзины для отработанных бумаг и объяснив штату нашей библиотеки,  который
состоял из одной девчушки, как классифицировать, регистрировать, хранить и
выдавать закрытые документы.
   В самый разгар этой фантасмагории я соединился с Тэдом по видеофону.
   - Я как раз собирался тебе позвонить, - сказал он. - На тебя навалились
люди из Службы безопасности?
   - Все заполонили, - сказал я.
   Он улыбнулся:
   - Они заперли стол Россмена, пока тот обедал. Он целый час  подбирал  к
нему ключ. Чуть не лопнул от злости.
   - Неужели вся эта суматоха так необходима? - спросил я.
   - Вероятно, если мы намерены работать на ВВС.
   В этот  момент  на  экране  показалось  лицо  Тули.  Обычно  спокойный,
выдержанный, Тули сейчас кипел от гнева.  Кулаки  его  были  сжаты,  глаза
сверкали. За ним я увидел Барни. Глаза ее были полны слез.
   - Что случилось? - спросил Тэд.
   Тули молча ткнул ему под нос желтый листок. Тэд пробежал глазами текст,
и лицо его исказилось от ярости.
   - Ты только погляди! - воскликнул он, прижимая листок к экрану, чтобы я
мог его прочесть.
   ВВИДУ  ТОГО  ЧТО  ИНОСТРАННЫЕ  ГРАЖДАНЕ  НЕ  ДОПУСКАЮТСЯ  К   СЕКРЕТНОЙ
ИНФОРМАЦИИ,  ПОЛАГАЕМ   НЕОБХОДИМЫМ   НЕМЕДЛЕННО   ОТСТРАНИТЬ   ОТ   РАБОТ
П.О.БАРНЕВЕЛЬД И Т.Р.НОЙОНА ДО ЗАВЕРШЕНИЯ ПОЛНОГО  РАССЛЕДОВАНИЯ  С  ТОЧКИ
ЗРЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ.



14. РЕЗКИЙ ВЕТЕР

   Я не мог отвести глаз от желтой бумажки, силясь понять, что  же  теперь
делать.
   - Давай-ка я свяжусь  с  майором  Винсентом.  Я  так  или  иначе  хотел
поговорить с ним о том, что происходит в "Эоле".
   - Я сам ему позвоню, - зло сказал Тэд.
   - Нет уж, - возразил я, зная, что после первых же трех слов Тэд  начнет
кричать на майора. - Я поговорю с ним и сразу же с тобой свяжусь.
   Но дозвониться до майора оказалось не так просто. Его поревели  с  базы
Управления  зарубежной  техники  в  Огайо,  и  теперь  он  обосновался   в
Вашингтоне.
   - Меня прикрепили к специальной группе, - заявил майор, когда я  его  в
конце концов разыскал. - Мы приступаем к проекту  по  управлению  погодой.
Организация Маррета и ваша будут нам в этом очень полезны.
   Я  рассказал  майору  о  нападении  Службы  безопасности  на  "Эол"   и
Климатологический  отдел.  Майор  мне  посочувствовал,  но  был   бессилен
чем-либо помочь.
   - Я знаю, что вы не ведете секретной  работы  в  ваших  лабораториях...
пока. Но мы должны быть уверены, что в нужный момент вы  будете  готовы  к
тому, чтобы заняться ею вплотную. А это случится очень скоро,  уж  вы  мне
поверьте.
   - Известно ли вам, что от работы  отстранены  два  ближайших  помощника
Маррета? - воскликнул я. - Это же погубит всю работу!
   Он и в самом деле был очень огорчен.
   - Я уже спорил об этом с людьми из Безопасности, - сказал он. - Еще  до
того, как они издали этот приказ. Поверьте, я боролся с ними целую неделю.
По на их стороне правила и законы. Я искренне хотел бы вам  помочь,  но  у
меня связаны руки.
   - Учтите, что Тэд взовьется в небо не хуже  пятиступенчатой  ракеты,  -
предупредил я. - Он не будет с вами работать до тех пор, пока...
   - Он будет на нас работать,  -  отрезал  майор.  -  И  послушайте  меня
внимательно, Торн: со мной работать не труднее, чем  с  другими,  но  этот
проект не будет зависеть от настроений одного  человека.  Если  Маррет  не
захочет  подчиниться  правилам  государственной  безопасности,  мы  найдем
кого-нибудь еще, кто займет его место в Отделе, а Маррету придется уйти.
   - Вы уверены, что ничего нельзя поделать?  Ведь  эти  двое  не  сделали
ничего плохого, а вы хотите выкинуть их с работы. Это несправедливо!
   - Ну, что вам сказать... Возможно, мне и удастся что-нибудь сделать  по
поводу девушки.  Как  мне  сказали,  она  подала  документы  на  получение
американского гражданства. К тому же ее  родина  -  наш  союзник.  Но  вот
парень - он же из Монголии!
   И майор Винсент поднял руки, как бы говоря: "Я сделал все что мог".
   Тэд так и кипел от возмущения, когда я  рассказал  ему  о  разговоре  с
майором.
   - Значит, Барни он еще, быть может, помилует. А что им  не  нравится  в
Тули? Неужели ВВС полагает, что он часть "желтой опасности"?
   - Я бы сказал, что они скорее боятся "красной опасности".
   - Красная опасность, желтая опасность...  Сведи  их  воедино,  получишь
оранжевый апельсин, - невесело  пошутил  Тэд.  Но  шутить  ему  совсем  не
хотелось. - Что же нам  теперь  делать?  Запаковать  Тули  в  контейнер  и
отгрузить на родину?
   - Если его официально отстранили от работы, - сказал я,  -  то,  может,
перевести его в "Эол?"  Пока  вся  эта  чепуха  не  образуется.  Мы  можем
устроить для него лабораторию рядом с главным зданием.
   Тэд подумал какое-то время, прежде чем ответить.
   - А что? Глядишь, из этого что-нибудь да выйдет. Помнишь, я  говорил  о
проблеме загрязнения  воздуха  под  Манхэттенским  куполом?  Тули  поможет
решить ее. Здесь  из-за  Россмена  он  не  мог  этим  заниматься,  но  как
сотрудник "Эола"...
   Я кивнул:
   - Тогда я тут же начну оформлять документы. Тули будет принят в штат  в
качестве временного консультанта.
   -  Отлично,  -  согласился  Тэд.  -  Но  теперь  я  понимаю,  что  идея
сотрудничества с военными была порочной с самого начала. Надо было  раньше
догадаться. Если они собираются использовать  воздействие  на  погоду  как
секретное оружие, это к добру не приведет.


   Ветер пришел издалека. Еще три недели  назад  он  был  ледяной  пургой,
крутившей над сибирской тундрой, в то  время  как  морозы  опускались  все
южнее и уже миновали Байкал.  Потом  ветер  вырвался  на  просторы  Тихого
океана, высасывая по пути морскую влагу. Он вторгся в Америку с  запада  и
занял фронт шириной в восемьсот  миль,  заставив  калифорнийских  фермеров
суетливо  собрать  остатки  осеннего  урожая  фруктов.   Перевалив   через
Скалистые горы, ветер разрешился  первым  дождем,  который  почти  тут  же
превратился в снежный покров толщиной  более  фута.  Отдав  таким  образом
влагу, он, теперь уже сухой, устремился по ту сторону гор, к  юго-западной
пустыне. Затем повернул к побережью Мексиканского залива,  вобрал  в  себя
новую влагу и по краю области высокого давления двинулся к Новой Англии. К
тому времени, когда ветер достиг Бостона, он охладился и одарил весь район
слоем  снежной  пудры.  Обрадованные  ребятишки  бросились  в  подвалы  за
санками. Взрослые же, ворча, направились в  гаражи  разыскивать  цепи  для
шин, ругательски ругая капризные зимы Новой Англии.


   За несколько дней до Дня Благодарения позвонил Джим Деннис и  пригласил
всю нашу четверку на праздничный ужин к себе домой.
   - Я хочу, чтобы вы кое с кем встретились, - сказал он. -  Это  человек,
который интересуется вашими отношениями с  Пентагоном  и  их  проектом  по
управлению погодой.
   - Я и не подозревал, что вы об этом знаете, - удивился я.  -  Они  ведь
держат свои планы в секрете.
   - Чего только не знают конгрессмены, - рассмеялся Джим.
   Мы с Барни, Тули и Тэдом пообедали в Торнтоне, а  потом  отправились  к
Деннису. По дороге в Линн нас застиг снегопад.
   - Точно по расписанию, - сказал Тэд, взглянув на часы. - Эта зима будет
снежной.
   Дом Денниса был  полон  чадами,  домочадцами,  друзьями,  политическими
помощниками, просителями и соседями. Джим носился между своим кабинетом  и
гостиной,  разделенными  холлом.  Гостиная  была  полна  политиков.  Дела,
дела... Мы подпадали под эту категорию, но  миссис  Деннис  твердой  рукой
взяла нас на буксир, представила всем собравшимся  в  столовой,  где  явно
готовились ко второй смене праздничного ужина, а затем провела на кухню.
   Там толклись дети и взрослые, не проявляющие  интереса  к  политике,  и
этой категорией гостей управляла хозяйка дома. Ее власть  распространялась
на столовую, кухню и  детские.  Непостижимым  образом  ей  удавалось  всех
развлечь и накормить, дети были заняты и даже не очень  растрепаны.  Барни
взирала на миссис Деннис с удивлением и восторгом.
   - Можете бросить свои пальто на стол возле плиты, - сказала та,  указав
в сторону громадной старинной печи.  -  Джим  будет  еще  некоторое  время
занят. Хотите перекусить? Ну, может,  по  кусочку  пирога  с  сидром?  Или
фруктового кекса?
   Все отказались, кроме Тэда, в котором всегда найдется место  для  куска
пирога. Вообще-то полчаса ожидания на кухне в окружении детей и незнакомых
гостей были не очень приятны, но  миссис  Деннис  сделала  все,  чтобы  мы
чувствовали себя как дома. Она давно о нас знала, и постепенно ей  удалось
склонить нас к разговору о погоде.
   Тэд уже был готов удариться в чтение очередной лекции, но  ему  помешал
вошедший Джим. Он был в рубашке с закатанными рукавами, галстук  распущен,
на лице широкая улыбка.
   - На праздниках здесь бывает шумно, - сказал он. -  Жалко,  что  вы  не
успели к обеду. Я, правда, отдал должное индейке...
   - Мы говорили о снеге, - сказала миссис Деннис.  -  Тэд  полагает,  что
снег прекратится примерно через час.
   Джим рассмеялся:
   - Тэд не полагает. Тэд знает.
   - Надеюсь, что так, - ответил Тэд.
   - Вот и отлично, - сказал конгрессмен. - Так что не будем  беспокоиться
и разыскивать лопаты и сапоги. Вы не возражаете, если мы перейдем в  более
тихий уголок? Мэри, ты не могла бы принести нам еще кофе?
   - На праздниках я только и вижу тебя в те минуты, когда ты проголодался
или хочешь пить, - ответила миссис Деннис.
   - Политиком быть нелегко.
   Кабинет конгрессмена был  невелик,  но  там  было  удивительно  тихо  и
спокойно.
   - Я сам сделал звукоизоляцию, - сказал Джим.  -  Когда  у  тебя  пятеро
детей, а у каждого из них есть друзья, которые приходят в гости... у  отца
не остается выхода: или звукоизоляция, или сумасшедший дом.
   Он пригласил  нас  сесть.  Я  устроился  в  кресле-качалке.  Три  стены
кабинета занимали книжные стеллажи.  Меж  двух  окон  на  четвертой  стене
висело несколько фотографий в рамках.
   После того как миссис Деннис принесла нам кофе, Джим сказал:
   - Комитет по науке собирается заслушать в январе отчеты о  работе  Бюро
погоды. Естественно, ваша  идея  об  управлении  погодой  будет  в  центре
внимания.
   - Так вот в чем дело...
   - Погодите, это еще не все. Пентагон изо всех сил  старается  запустить
свой проект. Они смогут засекретить все работы по погоде, если им  удастся
первыми протащить эту идею через конгресс и Белый дом. Их намерения ни для
кого не секрет. Весь Вашингтон только и говорит об этом - все идет к тому,
что проблема погоды станет весьма весомой в политической игре. Но если...
   Звякнул дверной звонок. Джим сказал:
   - А вот и наш гость.
   Он встретил вновь пришедшего в холле.
   - Рад, что вы пришли, - донеслись до нас его слова. -  Положите  пальто
на телефонный столик и заходите в кабинет. Они уже здесь.
   Мы сразу узнали  вошедшего  мужчину.  Это  был  доктор  Джерольд  Вейс,
советник президента по науке. Он оказался невысоким сухопарым человеком  и
был еще больше похож на ковбоя, чем в тот раз,  когда  мы  видели  его  на
экране телевизора. У него было крепкое рукопожатие и внимательный взгляд.
   После  того  как  мы  познакомились,  я  обнаружил,  что  доктор   Вейс
оккупировал мою качалку. Пришлось устраиваться на подоконнике.
   - Значит, вы и есть тот молодой гений, который поборол засуху, - сказал
доктор Вейс, извлекая из кармана трубку.  Голос  у  него  был  высокий,  и
некоторые слова он произносил в нос.
   - И который хочет управлять погодой, - сказал Джим Деннис. - Расскажите
ему обо всем, Тэд.
   Рассказ Тэда  занял  больше  двух  часов.  Порой  доктор  Вейс  кое-что
записывал  или  перебивал  Тэда,  чтобы  уточнить  кое-какие   технические
вопросы. Тэд, отчаянно жестикулируя, носился по  тесной  комнате,  излагая
всю историю долгосрочных прогнозов, создания лаборатории "Эол"  и  проекта
майора Винсента.
   Доктор Вейс задумчиво посасывал трубку.
   - По крайней мере одно ясно, - сказал он, когда Тэд наконец замолчал. -
Если мы ничего не  предпримем,  уже  через  год  все  проблемы  управления
погодой попадут в руки военных и станут государственной тайной.
   Тэд согласно кивнул.
   -  И  направление  исследований,  -  продолжал  доктор  Вейс,  -  будет
определяться  интересами  военных.  Конгресс  не  захочет  тратить  деньги
одновременно  на  две  или  три   государственные   организации,   которые
занимаются одной и той же проблемой. И если Пентагону  удастся  заполучить
эту программу, он заставит всех остальных плясать под свою дудку.
   - И это так плохо? - спросила Барни.
   За доктора Вейса ответил Тэд:
   - Разве ты не видишь, что это уже плохо для тебя  и  для  Тули.  А  как
только  они  начнут  свою  операцию,   то   крышка   Службы   безопасности
захлопнется, погода будет их интересовать только  как  новое  оружие.  Они
потребуют  немедленных  и  ощутимых  результатов,  понятных   и   приятных
генеральскому взору.
   - И это не тот путь, по которому следует идти, - сказал доктор Вейс.  -
Решение проблемы управления погодой может стать мощным орудием в борьбе за
мир. Если же мы превратим его в  военную  операцию,  другие  страны  также
начнут выпячивать военный аспект. И мы придем к тому, что превратим погоду
в источник войны - холодной или горячей, это уже детали.
   - Но  у  Пентагона  есть  формальные  основания  изучать  климатические
условия, - сказал я. - В них же есть военный аспект.
   - Разумеется, есть, - живо откликнулся доктор Вейс. - И майор Винсент с
коллегами движимы наилучшими  намерениями...  с  их  точки  зрения.  Я  же
рассматриваю эту проблему гораздо шире - я полагаю, что  военные  интересы
являются лишь частью интересов национальных.
   - Так как же тогда остановить Пентагон? - спросил Тэд.
   Доктор Вейс вынул изо рта трубку.
   - Пентагон нам не остановить, - сказал он. - Во всяком случае,  нам  не
сделать этого открыто. Единственно, что остается, - это прийти в  конгресс
с другой, более внушительной идеей.
   - Более внушительной?
   Джим Деннис улыбнулся.
   - Кажется, я уловил суть дела, - сказал  он.  -  Мы  должны  предложить
Комитету по науке грандиозную мирную программу, которую нельзя засекретить
и которая в то же время будет  достаточно  эффектной,  чтобы  конгрессмены
могли использовать ее для  укрепления  собственной  популярности  в  своих
округах.
   - Совершенно точно, - кивнул доктор Вейс.
   - Грандиозная программа... - сказал я.
   - ...эффектная к тому же, - добавил Тэд.
   - Вам предстоит придумать эту программу к середине января, -  подытожил
Джим Деннис.
   В оставшиеся недели Тэд заперся в своей  каморке  в  Климатологическом,
между тем как Тули перебрался в отдельную комнату по соседству с  "Эолом".
Тэд упрямо искал проект, которым можно было бы соблазнить конгресс, а Тули
метался  между  нашей  лабораторией  и  Манхэттенским   куполом,   пытаясь
разобраться, почему "кондиционированный остров"  страдает  от  загрязнения
воздуха.
   Что же касается меня, то я изгрыз себе ногти, ломая голову над тем, как
нам победить конгресс, как добыть Тули допуск  к  работе,  и  над  тысячей
други