обманывал, а  тут  во дворце за один только  день  меня обманули
дважды". Император, услышав это,  разгневался на жену.  Однако врач успокоил
его словами:  "Вы сейчас  немного нездоровы, государь.  Я  вам дам  записку,
прочтите  ее  после  моего  отъезда,  она  вас вылечит". Когда  Сунь  уехал,
император  прочел: "Не гневайтесь  на  императрицу. Она поступила  сообразно
свойственной ей  природе. Она не больна, а беременна. Через пять месяцев она
подарит вам сына". Это предсказание врача сбылось.
     Мне нужно многое запомнить, Петер. Но все запомнить я  не могу. Вот еще
одна история,  которая  меня изумила. Врач по имени Хуа  То  владел  тайнами
тайн. Одна женщина  болела лихорадкой,  как думали многие. Дело было  зимой.
Хуа То усадил ее в каменное корыто, облил ледяной водой и приказал повторить
эту процедуру сто раз. После первых  семи-восьми обливаний больная задрожала
и заявила, что умирает. Человек,  исполнявший  волю  врача, хотел прекратить
обливания,  но  Хуа То приказал  ему  продолжать. После  восьмидесяти  ведер
ледяной воды вокруг больной на три фута поднимался пар. Когда же сотое ведро
было  опрокинуто на больную, Хуа То  разжег  огонь, согрел  постель,  уложил
больную и укрыл толстым одеялом. Она выздоровела наутро.
     Однажды Хуа То позвали к начальнику округа. Осмотрев его, врач пришел к
выводу, что больного может исцелить гнев. Он взял большой гонорар, но не дал
никаких указаний о лечении и  покинул дом.  Узнав  у сына своего  пациента о
грехах папаши,  врач  послал своему больному письмо, в котором резко порицал
его за совершенные проступки. Письмо  было  передано адресату, тот  пришел в
бешенство. Была послана погоня. Но как раз в это время у него началась рвота
темной кровью. Больной выздоровел.
     Несколько слов об Анне. Она  впервые видит Никитина. Он произвел на нее
сильное  впечатление.  Они  говорили о  профессоре  Берендте.  Никитин хочет
разгадать, кто он  был:  честный  мистификатор? просто  порядочный  человек,
вынужденный скрывать до поры до времени свои настоящие убеждения?
     Анна, ты знаешь,  любит Александра Пушкина.  Пробовала она его читать и
на русском. И оказалось,  что Никитин знает иного Пушкина, такого, каким его
никто не знает.
     Откуда удивительные образы его сказок? Откуда это волшебство, предания,
красочные  описания далеких  стран?  Нельзя все  объяснить  рассказами Арины
Родионовны,  его няни.  Непостижимым  образом, считает Никитин,  Пушкин знал
гораздо  больше, чем мы  думали до сих  пор. В  его библиотеке  были десятки
томов  по   астрономии,  математике,   политической   экономии,  физиологии,
географии, истории и другим наукам.
     Но не только это...
     Сохранились записи Пушкина, где он нарисовал рождение мира так, как это
могло  происходить после  падения  астероида,  после катастрофы, поглотившей
Атлантиду. Сначала --  мгла. Вода  и  воздух.  Темные тучи  надолго  закрыли
солнце. Мрак. Хаос. И вдруг...
     Я специально пишу тебе  об этом так  подробно.  Никитин обнаружил  этот
источник недавно.  Ему и в  голову  не приходило, что могут  найтись  записи
поэта,  прямо свидетельствующие о древних,  до нас  не дошедших  документах.
Они, однако, дошли до Пушкина.
     "В  начале  не было ни жизни, ни света  --  земля была разведена водою,
воздух не двигался. Небо густо и черно.
     Вдруг на небе блеснула яркая точка. Она разгоралась боле и боле и стало
солнце. Мир осветился. Небо стало прозрачно-голубое. Земля удалилась от воды
--  солнце  двинулось и ветра повеяли.  Солнце зашло  за  край  мира  и  все
померкло  снова.  Тогда заблистали тысячи новых  точек и с края мира явилась
лупа. Таковы были первый день и первая ночь".
     Текст этот написан  рукой Пушкина с двух сторон четверки голубой бумаги
с водяным знаком "Ф. Д. Я.". Известен он  с 1906 года, а напечатан впервые в
1935  году. Обратил  же  на  него внимание впервые  известный ученый  В.  И.
Срезневский   в  своей  статье  "Пушкинская  коллекция,  принесенная  в  дар
Библиотеке Академии наук А. А. Майковой".
     Никитин  пояснил,  что  один  день  и  одна  ночь  понимаются  здесь не
буквально, это гораздо больший отрезок времени. Например, несколько лет. Или
один год.  Или целый  век. Был восстановлен  и дальнейший текст  на  обороте
листа. Пушкин сделал записи о втором, третьем и четвертом дне. Вот они:
     "На другой день  солнце взошло снова и ветры повеяли. Земля вспотела  и
породила  травы, деревья,  множество животных. На третий  день согрелось дно
водное и породило рыб. На четвертый день птицы вылетели из облаков и сели на
ветви древесные. Так солнце произвело свет и жизнь".
     Иногда думают,  что это  вариация на  библейские  темы.  Но  здесь  все
описано иначе, чем в Библии. Нет бога. Нет пустыни, над которой носился дух.
Нет ничего  канонического. Солнце, а  не бог! Оно создает наш  мир. Нужно ли
добавлять, что до богов-олимпийцев на  небе господствовало именно  солнце? В
солнце   верили   таинственные   обитатели   Канарских   островов,    жители
Средниземноморья. Это самая древняя вера -- она от атлантов.
     Никитин  не  успел  написать  тебе  о  последнем своем наблюдении.  Это
связано и с моей специальностью, и с твоим увлечением. Инь и Ян. Это глубже,
чем  сравнение,  чем образ.  И  это  не  просто  два  начала.  В  древности,
оказывается, Инь и Ян были широко известны не только в Китае. У этрусков был
бог Ани. От них к римлянам  перешел образ  этого  двуликого бога под  именем
Янус.  Двуликий Янус. Эти  и есть  Инь и Ян --  два космических первоначала.
Само имя Ани читалось у этрусков с конца как Ина. Ани и Ина. Имена похожи на
китайские слова. И суть одна. Никитин доказал тождество Ани с Ян. Ина -- это
китайское Инь. И это им установлено.
     Но этруски, по мнению многих, потомки атлантов. Об этом свидетельствует
обычай  погребения  (на  противоположном  от  города пустынном берегу  реки,
олицетворяющей  море смерти), легенды о стране  мертвых на западе,  там, где
располагалась  Атлантида. Эти легенды дошли до нас в пересказе, они отражены
в предметах искусства этрусков, в самом их быте. Значит, и вправду китайская
и вообще восточная медицина с двумя первоначалами -- от  атлантов. От них же
унаследовали  свою философию и  представления  этруски --  на  другом  конце
земного  шара.  Так сходятся  крайности. Благодаря той же  загадочной  земле
Платона. Самое поразительное: его сочинения так точны в деталях, что сами по
себе, без  других подтверждений, уже  дают  пищу для серьезных выводов. Так,
египтяне  сообщили,  а  Платон  записал, что с острова  Атлантида  тогдашним
путешественникам легко  было перебраться на другие острова,  а с островов --
на  весь противолежащий  материк,  который охватывал  то море, что  и впрямь
заслуживает такого названия --  ведь море по  эту сторону Геракловых столпов
(Гибралтара) являет собой лишь бухту с узким проходом в нее, тогда как  море
по  ту  сторону  пролива есть море  в собственном смысле слова, равно как  и
окружающая его земля воистину может быть названа материком.  Я процитировала
Платона  слово в  слово  и  продолжаю:  "На  этом-то острове,  именовавшемся
Атлантидой, возник  великий  и  достойный  удивления союз царей, чья  власть
простиралась на весь остров, на многие другие острова и на часть материка, а
сверх того  по эту сторону  пролива они  овладели Ливией вплоть до  Египта и
Европой вплоть до Тиррении".
     Остров в  Атлантике  за  Гибралтаром. Противолежащий  материк.  Море  в
собственном смысле  слова,  то есть океан, омывающий противолежащий материк.
Все  это в  тексте  Платона не  может  не  вызвать  изумления. Ведь  "другие
острова" -- это Вест-Индия, открытая  Колумбом две тысячи  лет спустя  после
смерти Платона.  Противолежащий  материк -- Америка, открытая им  же  и  его
последователями. Истинное море --  Атлантика. Да, древние египтяне знали обо
всем  этом,  им  было  достоверно известно  об  Америке и  о  многом  другом
(остальное человечество обретет это знание гораздо позднее). Но не потому ли
египтяне знали об Атлантиде,  что  Египет был владением атлантов? Ведь и  об
этом сказано у Платона!
     Теперь я все поняла!
     Я сама прочла в книгах из библиотеки Никитина о том, что ранее десятого
тысячелетия до  нашей  эры не было Гольфстрима,  этой великой  теплой реки в
океане,  обогревающей всю  Европу. Почему?  И почему, например, вся Северная
Европа  была  покрыта  мощным   ледником?  Да  потому,  что  остров  Платона
перегораживал путь Гольфстриму на север, и он направлялся к Гибралтару. Лишь
когда  Атлантида  исчезла, погрузившись  в пучину,  Гольфстрим направился  к
северо-востоку, к  Скандинавии.  Тогда-то  от его могучего дыхания  и начали
таять льды. Даты  совпадают!  Гибель  мамонтов, вилорогих  антилоп, наземных
ленивцев и других животных. Начало быстрого отступления ледника. Грандиозные
извержения по всей Земле. Обвалы в пещере Большой Шанидар на границе Ирака и
Ирана.  Начало повышения  уровня Мирового  океана из-за таяния ледника.  Это
одна  цепь  событий.  И время всех этих  событий  совпадает  с точностью  до
погрешности измерений: 11800 лет назад. Падение астероида разбудило недра --
начались извержения.
     Это по просьбе Никитина и его  друга  Санина  произвели радиоуглеродный
анализ  образцов  с  Берелехского  кладбища  мамонтов.  Это  Санин  запросил
Дублинский университет и получил  ответ: возраст органических осадков на дне
озера Нанокрон в  Ирландии -- 11800 лет. И слой синеватого ила  на дне озера
подобен синеватой глине Берелехского кладбища.  Все это вулканический пепел,
остатки магмы, которая была выброшена при ударе астероида.

Эрика Хагенберг -- Петеру Госсе

     Последняя запись  в дневнике профессора Берендта говорит о  том, что он
был  всем сердцем против  грядущей войны.  Запись эта  датирована маем  1941
года. Это  канун войны  с Россией.  Как объяснить  ее появление  в  дневнике
Берендта?  Откуда  он  мог  знать  о предстоящей  войне?  При  поверхностном
рассмотрении,  считает  Никитин,  эта  запись  может показаться  туманной  и
расплывчатой,  этаким намеком,  ничего не говорящим  определенно.  Но это не
так.  Он уверен, что Берендт знал точно  о предстоящих событиях июня. Знал и
страшился их.  Тогда он был еще  далек от мысли о полном разрыве с нацизмом.
Война  лишь  внушала  ему  ужас.  По  просьбе  Анны  Никитин  ознакомился  с
материалами Нюрнбергского  процесса. Я  слышала,  как  они долго говорили  с
Анной, упоминая имя Ганса Пикенброка.
     Наконец  они  открыли  мне   тайну.  Берендт  был  знаком  с  ближайшим
окружением  Пикенброка.  Кто  такой  этот  Пикенброк? Хотя  на  Нюрнбергском
процессе  имя  его  произносилось  лишь   изредка,   это  один   из  крупных
разведчиков. В конце своей карьеры он был генерал-лейтенантом, командовал на
Восточном фронте 208-й дивизией и попал в плен к русским.
     В Москве остались протоколы его допроса.
     Но до того дня, когда он сам попросился на Восточный фронт, карьеру его
можно считать классической. Он  родился в 1893 году в Эссене. Двадцатилетним
фанен-юнкером (кандидатом  в офицеры)  он  добровольно надел военный  мундир
кайзеровской  армии. В  рейхсвере он  старался держаться  в  тени, в военной
форме почти не  появлялся. В конце  1936 года он  был всего-навсего майором.
Один из его друзей был хорошо знаком с Берендтом. Но в том же году Пикенброк
стал начальником  отдела абвера и  одним из заместителей  адмирала Канариса.
Уже  в  следующем году Пикенброк  стал  подполковником,  а  в 1940  году  --
полковником.   Именно   отдел   Пикенброка  занимался   военной   разведкой.
Подчиненные называли его  за глаза Пики. Он побывал в семнадцати европейских
странах. Можно лишь догадываться, чем он там занимался.
     Конечно,   Пикенброку   было  хорошо   известно   о  разработке   плана
"Барбаросса". Зимой сорок первого, как явствует из документов, он  уже знал,
что  нападение на  Советский  Союз  состоится в  мае. Этим, вероятней всего,
объясняется  майская запись в дневнике  профессора. Берендт с  тревогой ждал
майских событий. Они задержались. Но в июне это началось.
     Сам Пикенброк обобщил ситуацию, сложившуюся в начале сороковых, так:
     "С  августа--сентября  1940  года  отдел  "Иностранные  армии  Востока"
генерального  штаба  сухопутных  войск  значительно умножил  задания абверу,
касающиеся  СССР.  Вне всякого сомнения,  они  находились  во взаимосвязи  с
подготовкой войны против России. Более точно о  дате германского нападения я
узнал  в январе 1941 года  от Канариса. Какими источниками  пользовался  при
этом Канарис,  я не знаю, но  мне он сказал, что нападение на Советский Союз
назначено на 15 мая".
     Май, затем июнь... переломное время для профессора Берендта.
     Этот незаурядный  человек сумел предвидеть и оценить трагизм положения.
И он не стал с этим мириться. Я и Анна вполне можем представить его одним из
участников заговора против Гитлера. Нам очень хочется, чтобы это было именно
так.
     Теперь о моих делах. Очень коротко.
     Никитин  помог  мне  ознакомиться с космической медициной.  Это  и было
целью  поездки. Мы были с ним в Звездном. Это примерно в тридцати километрах
от  Москвы.  Вокруг -- молодой сосновый  лес.  Я видела  космонавта  Алексея
Леонова.  Он  показал свои  последние картины. Это не космические будни. Это
пейзажи. Озеро. Копны сена. Луга и леса неподалеку от  Звездного. Небольшие,
скромные полотна.
     Я знаю не  понаслышке, что такое бортовая медицинская аппаратура. Знаю,
как  собирается  медико-биологическая  информация и потом в ускоренном темпе
передается  на  Землю.  В  бортовой  аптечке  кораблей  "Союз" около  сорока
средств:    сердечно-сосудистые,    противовоспалительные,    успокаивающие,
снотворные,  желудочно-кишечные,  противоукачивающие  медикаменты  и  многое
другое. Я  мечтаю о двух-трех таблетках,  которые  бы приводили  в норму всю
цепочку  Инь--Ян атлантов. Об  этом я молчала -- хватило ума сдержаться. Это
же почти  фантастика. Если  подружусь здесь  с человеком,  способным  понять
идею, то  обязательно откроюсь ему. Пока  же единственный  мой собеседник на
эту тему -- Никитин.
     Атлантида продолжает воздействовать на нас!
     Самим знанием о ней.
     Не так ли воздействует на нас космос?
     Это  потому, что  человек  --  часть  космоса, микрокосм,  о чем я тебе
писала.  О чем знает Никитин. Ани. Ина.  Инь.  Ян. Нужно задуматься об этом.
Слова со временем  утратили точность. Что имели в виду древ-ние мудрецы? Как
могло  им  прийти   в  голову,  что  человек   --  микрокосм?  Как  все  это
необыкновенно!
     Надеюсь, у меня все же останется время сходить в Большой театр.

Год 1984-й. Анна Берендт -- Валентину Никитину

     Сердечное  спасибо  Вам  за внимание и гостеприимство. Только здесь,  в
Берлине, я по  достоинству оценила его, как оценила то  внимание, которое Вы
уделили судьбе профессора Берендта. Жизнь оказалась совсем  не такой, как  я
представляла ее до встречи.
     Она  чем-то похожа  на  нить  Арнадны. Это и  вправду неделимая нить, и
события связаны друг с  другом, и никогда нельзя  проследить все последствия
их до самого конца. По той  простой причине, что  конца не  бывает. Жизнь --
это  бесконечная цепь  волн.  Раз  начавшись, она  достигает  самых  дальних
закоулков Времени и Пространства.
     Вот  по этому океану  и плывет наш  корабль  -- Земля. Он хрупок  и  не
выдержит катастрофы. Он совсем не приспособлен для обстрела его космическими
обломками. Это я поняла из Ваших слов.
     Я продолжаю бороться за профессора  Берендта. Вернее,  за память о нем.
Пусть будет одним  честным человеком больше. Он ведь был тоже членом экипажа
общего нашего корабля. Я знаю, что он не мог записать в  дневнике всех своих
мыслей.  Не то было время. Но я убеждена,  что у него чистая душа. Как жаль,
что он был одинок!
     Я много думаю о  нем. Я даже  мысленно разговариваю с ним. Может  быть,
потому,  что я  не знала отца  --  он  погиб  в  сорок  пятом, еще  до моего
рождения. Что  теперь будет? Мне кажется,  я становлюсь другим человеком. Но
ведь  не оттого  только, что  я узнала об Атлантиде? И не оттого только, что
профессор Берендт был хорошо осведомлен об этом предмете? Что же случилось?
     Мне страшно.  Словно  молчаливые  волны тысячелетий  достигли меня, и я
молча же должна выдержать их натиск. Но что потом? Знаете ли Вы эту тайну?
     Что  заставляет людей  окунаться в эту древность, жить  давним прошлым,
ловить его чуть слышный пульс? А будущее? Как быть с ним?
     Неужели  Вам  не страшно  думать  об  Атлантиде  прошлого  и  Атлантиде
будущего?

Год 1984-й. Петер Госсе -- Валентину Никитину

     - Пики -- сложная фигура. Анна тоже так  считает. В апреле 1940 года он
отправился в Копенгаген по прямому  заданию Гитлера. Цель поездки -- встреча
с  Квислингом,  главарем  норвежских  нацистов.  Пики  должен  был  наладить
действия  "пятой  колонны"  в  Скандинавии.  В  то  же время  известно,  как
пострадала  его  репутация  в  верхах  после начала войны  с  вашей страной.
Разведывательные  данные,  которые  поставлял  отдел  Пикенброка,  оказались
неверными.  Это выяснилось в ходе военных действий. Просчет? Не знаю. Ошибки
Пики были так очевидны, что он сам начал проситься на Восточный фронт,  куда
и был отправлен.
     Думаю, иначе у него  были бы  осложнения, и далее очень серьезные. Вряд
ли  ему простили  бы  искаженные  цифры  о  составе  и  оснащении  советских
соединений,  о  военном и экономическом потенциале. Все,  что им передано  в
верха, оказалось не соответствующим действительности.
     И снова  этот вопрос.  Просчет? Конечно, ответ вроде бы ясен. Но все же
вспомним, что ближайший  подручный  Канариса Ганс Остер работал  на западных
союзников.  Позднее он  объяснил, что оказывал  противникам Германии  услуги
из-за  особой благодарности Голландии, давшей убежище кайзеру  Вильгельму  I
после первой мировой войны. Наивная увертка. Помогать врагу из-за  того, что
нейтральная, по  существу,  страна  оказала когда-то услуги кайзеру!.. Кто в
это поверит?
     Можно  вспомнить, что даже  в  разработке  плана  "Барбаросса" принимал
участие агент английской разведки. Черчилль знал о плане  нападения на  вашу
страну из первоисточника, не позднее марта 1941 года.
     Канарис сплел паутину, в которой  запутался сам.  Можно думать о грубых
ошибках Пики. Можно думать о том,  что он сознательно заметал следы,  петлял
как заяц. С чего бы  это ему  проситься  в пекло, на Восточный фронт? Он мог
бы,  пожалуй,  доказать, что его ошибки и просчеты вызваны сложностью работы
агентуры  в вашей стране. И ему бы поверили.  Он предпочел другое. Отчаянный
шаг!
     В  1955 году Пикенброк  был передан Советским  Союзом ФРГ.  Ему было 62
года. Он  ехал в Эссен, к себе домой. Вдруг во время встречи с журналистом и
историком Юлиусом  Мадером,  к  изумлению  последнего, он  передает  ему  на
территории ГДР свои записки. Он говорит историку из ГДР:
     "Возьмите  мои записки! Может быть, они вам пригодятся. Невредно, чтобы
ваше  поколение узнало,  как мы  работали  в  абвере. Пусть никто  не сможет
сказать: "Мы этого не знали!" Ведь войны возникают не случайно, не вдруг, их
заблаговременно планируют и длительно готовят. Я -- тому свидетель!".
     Этот свидетель почему-то решил, что западным журналистам его записки не
пригодятся. Или  он сознательно боялся с ними контакта?  Об этом  можно лишь
гадать. Сложная, очень сложная фигура!
     ...Мелькает  догадка:  может быть,  Пики  решил, что  прошлая  связь  с
Берендтом бросает на него тень? Это  он  мог убить Берендта  руками  палачей
концлагеря. Убить человека, наделенного такими способностями!.. Что ж, такой
факт не изменил бы наших представлений о нацистской разведке.
     Пики заметал следы. Для этого  годились  все средства.  И если он решил
проситься  на Восточный фронт,  значит,  за ним  было  много грехов с